К ЮЖНЫМ ГРАНИЦАМ ТЯНЬ-ШАНЯ 2 глава




Пик Джолдаш («Тяньшанская Ушба» Летавета)

Фото А. А. Летавета

При каждом свисте невольно теснее прижимаемся к стене.

Вдруг туман начинает быстро исчезать, а с ним и проклятая дымка. Перед нами чудесной пирамидой поднимается на высоту не менее 6000 м вершина, которую за ее неприступный вид и сход­ство в контурах называем между собой «Тяньшанской Ушбой».

Выступаем в 9 час. 30 мин. Переходим на ледник. Его поверх­ность покрыта обломками скал. Вскоре выходим на серединную мо­рену и продолжаем путь по ней.

По мере того, как мы подвигаемся вперед, перед нами раскры­ваются чудесные видения этого таинственного ледника — гигант­ские вершины, одна прекраснее другой.

Вот впереди, за черной мрачной скалой, обломки которой обра­зуют срединную морену, видна замечательная вершина — зуб, по­чище всякого Маттергорна. Ветер сдувает с него снег так, что гора как бы дымится.

Подвигаемся немного дальше, и слева открывается еще одна чудесная вершина, одна из самых красивых, которые я когда-либо видел. Настоящая Канченжунга — поразительное сходство!

Не могу оторвать глаз от сверкающих снегов на ее склонах, от вершины, которая курится сдуваемым снегом.

Пробуем продвинуться поближе к этой горе. Спускаемся с морены на ледник, но итти очень трудно: то, что казалось с мо­рены буграми на поверхности ледника, в действительности оказы­вается целыми ледяными холмами.

Дальше в верховьях ледник имеет довольно гладкую поверх­ность, но фирновый бассейн почти отсутствует. Вершина подни­мается, как огромная пирамида, над совершенно ровной площадью ледника. Подъем на вершину отсюда невозможен — вид у нее более грозный, чем у кавказской Безингийской стены.

Как ни хочется подойти к подножью вершины, но от этого при­ходится отказаться: не остается времени на обследование главной ветви ледника. Нужно спешить.

Снова мы идем по срединной морене и затем дальше, по центру главной ветви ледника. Лед здесь слитный. Иду быстро, почти бе­гом. В моем распоряжении остается всего часа полтора времени — слишком я увлекся фотографированием.

С новой точки зрения горы принимают иные очертания. В поле зрения все новые пики и ледники у их подножий...

Вон, вдали, между двух невысоких хребтов, лежит ледник. В глу­бине ущелья виден цирк с довольно пологим перевальчиком в сто­рону Китая. Как хочется добежать до него, чтобы взглянуть на пу­стыню Такла-макан. Но до перевала не меньше трех часов ходу — приходится отставить.

На запад от перевала еще одна замечательная вершина, но уже в другом роде — она вся ослепительно белая. За нее уходит ледо­падом западный приток главной ветви ледника. По нему, вероятно, можно подойти к виденным нами вершинам.

Увы, время уже двигаться назад, чтобы до темноты попасть к лагерю»1.

 

Последние лучи солнца угасают на снегах прекрас­ных вершин. Летавет решает предложить назвать посещенный им и Капитолиной Семеновной ледник именем проф. С.Г. Григорьева. Теперь вниз в лагерь, а назавтра и вовсе в обратный путь.

Недостаток времени не позволяет даже вернуться домой другим маршрутом. Более осторожные спутники Летавета не решаются рисковать, имея впереди перспек­тиву неизведанных переправ.

24 августа группе приходится вновь пересекать Кага-лячап, но на этот раз погода отвратительная. Снежная буря бросает навстречу колючий снег. Люди и лошади, нагнув головы, с трудом продвигаются вперед. К вечеру, когда путешественники переваливали через Кубергенты, буря прекратилась. Ветер быстро гнал по темному небу клочья туч. Стало холодно. Бивуак был устроен в не­скольких километрах севернее перевала.

Ночью ветер разогнал остатки туч. С ними исчезла и дымка. Темное глубокое небо сияло бесчисленными звездами. Август Андреевич выглянул из палатки и, увидев, что вызвездило, стал уговаривать спутников вернуться к перевалу, чтобы напоследок увидеть наконец панораму Кок-шаал-тау. Итти назад никто не захотел, и еще задолго до рассвета Летавет, поеживаясь от ноч­ного мороза, быстро пошел назад один. Он договорился со своими товарищами, что караван дождется его воз­вращения.

Когда он, запыхавшийся, достиг перевала, розовые лучи зари осветили снежные вершины Кок-шаал-тау. Дымки не было. Постепенно поднималось солнце, все большая часть хребта появлялась из тени, и наконец, вся великолепная панорама развернулась перед глазами аль­пиниста.

Невольно снова вспомнилось восторженное описание. Пальгова. Но задерживаться было нельзя, и Летавет почти бегом двинулся на север за перевал. Когда он до­стиг места бивуака, лагерь был уже свернут и караван готов к выходу.

9 сентября группа возвратилась в Москву.

Красота и своеобразие вершин Кок-шаал-тау увлекли проф. Летавета. В течение всей зимы не уставал он вновь и вновь повторять рассказы о своем путешествии, о наиболее замечательных его эпизодах. Однако он не только рассказывал о прошлом. Исподволь он готовил новый поход в этот же район. Его не останавливала не­обходимость повторить долгий и довольно скучный путь с караваном до Кагалячапа. Но не только Кагалячап намечал он посетить на этот раз. В задачи новой группы, главным образом, входило расширение района исследо­вания на восток — к прорыву Узенги-гуша.

Группа на этот раз состояла из четырех человек. Кроме Летавета и его жены, на Тянь-шань отправлялись молодые члены Туристской секции Московского дома ученых Марон и Машков — оба бывалые альпинисты.

...Миновав ледник Комарова, группа подходила к под­ножию пика, который в прошлом году был назван Кзыл-аскер (Красноармеец). Теперь уже альпинисты не соби­рались ограничиваться только осмотром горы и окружа­ющих ледников со склонов хребта. Решено было сделать попытку восхождения. Внизу в ущелье оставались со­провождавшие группу пограничники и лошади каравана.

После осмотра вершины был определен возможный путь: от вершинной части горы опускался, огибая винто­образно ее склоны, узкий ледник. Его крутой поток во многих местах прерывался трещинами, которые на ледопадах образовывали запутанные лабиринты.

Тяжелый, выматывающий все силы подъем. К концу дня восходители достигли подножья небольшой вершины, склоны которой ограничивали ледник оправа. Гладкая скалистая стена здесь была отвесна и местами даже на­висала над снежной мульдой у ее подножья. Отсюда начиналась самая узкая часть ледника, разорванная свирепыми ледопадами. Под самой стеной поставили па­латку и, так же как в предыдущем году на леднике Гри­горьева камни, так теперь маленькие снежные лавины перелетали через головы людей. Погода портилась. Вре­менами шел снег. Сильный ветер стремительно нес низ­кие тяжелые тучи.

Весь следующий день снова поднимались вверх аль­пинисты, преодолевая трудный ледник. Однако к тому времени, когда они устроили второй бивуак, погода окончательно испортилась. Снег шел непрерывно, и ветер, подхватывая его, крутил метель. В таких условиях дви­гаться по узкому, крутому леднику, когда в любой момент с одного из склонов могла свалиться лавина, было явно неразумно.

 

Ледник Григорьева и пик О. Ю. Шмидта

Фото А.А. Летавета

 

Члены группы пришли к единодушному выводу, что взять вершину «с хода» нельзя — требуется более де­тальная разведка пути и лучшие условия погоды. Но на такую «осаду» нужно было время, а его и так много ушло на путь до Кок-шаал-тау. Чтобы иметь возмож­ность проникнуть возможно дальше на восток, решили от восхождения отказаться.

По знакомому пути шли, почти не задерживаясь. Един­ственный «визит», который группа сделала, был посвя­щен верховьям ледника Григорьева. Летавет не мог от­казать себе в удовольствии вновь насладиться замеча­тельными видами. Еще приятнее ему было видеть вос­торг его новых спутников. Одновременно по прошлогод­ней метке проверили положение языка ледника.

Следующим после Джурека было ущелье Чон-тура-су. В описании Пальгова это место не фигурирует. Тем более было оснований обследовать его.

Здесь группа разделилась. Вверх по ущелью отправи­лись Летавет с женой, а Марон и Машков пошли другим путем с тем, чтобы совершить восхождение на панорам­ную вершину и осмотреть район сверху.

...Суровая каменистая долина Чон-тура-су. Вершины главного гребня Кок-шаал-тау где-то далеко в глубине ущелья, в верховьях еще невидимого ледника. Летавет и его жена идут вперед, уже немного разочарованные однообразием окружающего пейзажа. Дно ущелья по­крыто бесчисленными валунами и обломками скал. Вдали, от склона к склону, перегораживая долину, поднимается высокая гряда конечной морены.

По мере приближения моренный вал кажется все бо­лее высоким. Верхняя часть долины скрыта за ним. Но вот из-за нагромождения камней показывается остроко­нечный контур какой-то скалы. Все выше поднимается Ле­тавет со своей спутницей по склону, и постепенно как бы вылезает вверх остроконечная скала. Она растет и ста­новится все больше. Вот это уже не скала, а пик. Теперь морена уже не загораживает вида, и у подножия пика сверкает хаос разорванного множеством трещин ледника.

Удивительное зрелище! Остроконечная вершина вы­сотой до 5000 м поднимается совершенно одиноко. Ни­что не связывает ее с другими горами. Ледник обтекает с обоих сторон подножье огромного обелиска.

Далеко позади вершины Кок-шаал-тау. Нигде не видал Август Андреевич ничего подобного. Долго стоял он, пытаясь понять причину такого необычайного явления.

Вершину решили назвать пиком Альпиниста, а ледник именем Корженевского.

 

 

Пик Альпиниста

Фото А.А. Летавета

***

...И на этот раз не удалось добраться до места, где Узенги-гуш прорывается сквозь скалы Кок-шаал-тау. Уже было видно начало поворота реки на юг, но... даль­ше пройти было невозможно. Река в этом месте дости­гает значительной ширины. Поток ее по мощности прево­сходит Сары-джас. Но, чем ближе к повороту, тем берега становятся более крутыми, и наконец вода бурлит в узком каньоне. По крутым, почти отвесным склонам лошади итти не могут — дальше каравану путь закрыт.

Чтобы предпринять обследование места прорыва, ко­торое является, по-видимому, одним из грандиознейших каньонов, необходимо организовать специальную экспе­дицию. Перебрасывая на себе лагерь и все необходимое для движения все ближе к месту прорыва, люди постепен­но могут достичь его. По всей видимости, при этом при­дется широко применять технику альпинизма.

Обратный путь был намечен по другому маршруту. Чтобы перебраться на другой берег. Узенги-гуша, приш­лось вернуться несколько назад, вверх по течению. Пере­права была исключительно трудной и опасной.

***

Так и не пришлось проф. Летавету побывать у про­рыва Узенги-гуша. Последующие его путешествия были посвящены другим хребтам центрального Тянь-шаня. Несколько лет спустя, после одного из докладов об оче­редном путешествии, к профессору подошел молодой че­ловек с альпинистским значком. Это был Борис Симагин — один из организаторов альпинизма среди работни­ков авиационной промышленности. За знакомством по­следовало несколько бесед. Симагин просил посовето­вать, в какой новый и интересный в альпинистском отно­шении район на Тянь-шане ему предпринять поездку.

Восторженные рассказы профессора и убедительные фотографии сделали свое дело. Летом 1938 г. шесть мо­лодых альпинистов общества «Крылья Советов», после долгого пути, переправились через Узенги-гуш и до­стигли его правого берега невдалеке от урочища Джурек.

Альпинисты Симагин, Багров, Литвинова, Разуваев, Дик и Гиршон направлялись к горам Кок-шаал-тау с целью совершить интересные спортивные восхождения. В таком отдаленном районе они были впервые и смотрели кругом с удивлением — так сильно все отличалось от знакомых им гор Кавказа.

Симагин с товарищами прошли в верховья ледника Григорьева. Летавет перед отъездом из Москвы снаб­дил группу составленной им схемой расположения лед­ника и вершин в его верховьях.

Особенное внимание альпинистов привлекла «Тянь-шанская Ушба» Летавета, названная им впоследствии пиком Джолдаш. Однако они быстро убедились, что орга­низация восхождения на нее потребовала бы очень много трудов и времени и поэтому выходила за пределы воз­можностей группы. Пришлось еще раз пожалеть о судьбе почти всех альпинистских экспедиций в отдаленные районы. Отправляющиеся на время своего отпуска люди затрачивают львиную долю времени на путь к цели. И когда они ее достигают, времени на длительное пре­бывание там уже не остается. Приходится удовлетво­ряться тем, что можно успеть сделать в остающийся ко­роткий период.

На леднике Григорьева альпинистов поразило, что, несмотря на очень пологое падение ледника, его поверх­ность отличается значительной неровностью и образует ледяные бугры и холмы.

Прекрасная стена «Канченжунги» — Летавет назвал ее пиком О.Ю. Шмидта, — которая открылась им с ле­вой стороны ледника, была с этой стороны недоступна. Решили перекочевать в соседнее ущелье и попытать счастья оттуда. Однако, когда альпинисты подошли к вершине с запада, то их постигло разочарование: с этой стороны подъем на пик Шмидта оказался простым и не представлял спортивного интереса.

Они стояли на склоне довольно высоко над поверх­ностью ледника, когда Борис Симагин обратил внимание товарищей на вершину любопытной формы. От ее острой верхушки, слегка напоминавшей голову птицы, плавно шли в стороны плечи гребня. Затем гребень симметрично спадал вниз, образуя как бы крылья.

— Смотрите, вот вершина специально для нас. На­звание — пик «Крылья Советов» — самое для нее подхо­дящее. Да и высота, вероятно, превышает 6000 м.

Путь к вершине был не из легких. Подняться в лоб с ледника было невозможно: скалистые склоны гребня поднимались крутой стеной. Пришлось отправиться в обход и выйти на гребень значительно западнее, там, где склоны становятся положе. Отсюда начался долгий и трудный путь по гребню, через множество препятствий.

На третий день, когда до вершины оставалось под­няться не более чем на 150-200 м, вокруг разразилась сильнейшая снежная буря. Три дня свирепствовал буран. Стало очень холодно. Альпинисты, скорчившись в не­удобных позах, лежали в маленьких палатках, приле­пившихся на уступе гребня, среди острых скал.

Когда ветер стих и стало возможным двигаться дальше, обнаружилось, что у нескольких членов группы появились признаки обморожения. И хотя вершина была недалеко, все же пришлось спускаться вниз с возможной быстротой. Рисковать конечностями и жизнью товари­щей никому не хотелось — печальная история послед­него восхождения на Хан-тенгри была слишком свежа в памяти.

Несмотря на принятые меры, все же одному из чле­нов группы, альпинисту Дик, пришлось впоследствии ампутировать пальцы ноги.

Обратно Симагин и его группа возвращались через перевал Кубергенты. Последняя часть пути к Иссык-кулю проходила по проложенной за несколько лет до этого прекрасной автомобильной дороге, ведущей через перевал Бедель в Китай.

И на этот раз остались непокоренными гордые вер­шины Кок-шаал-тау. Этот замечательный район еще ждет своих исследователей, а его вершины — покори­телей.

 

 

П А М И Р

 

 

 

ПИК СТАЛИНА

 

В 1928 г. в глубь «неисследованной области западного Памира впервые проникли люди. Экспедиция Академии наук СССР приступила к изучению западного Памира — страны высочайших вершин и величайших ледников Союза. Тогда было начато составление первой карты этих мест. Участники экспедиции, немецкие то­пографы, работая в бассейне ледника Федченко, увидели поднимавшийся вдали за хребтом гигантский пик. Когда при помощи геодезических инструментов определили его высоту, она оказалась 7495 м. Эта вершина намного превышала пик Ленина в Заалайском хребте (7127 м), который до того считался первой вершиной Советской страны.

Немецкие топографы решили, что эта вершина и есть пик Гармо — название, данное местным населением од­ной из крупнейших гор. Однако это заключение было не­правильным, настоящий пик Гармо находился почти в 30 км от места расположения нового пика. Ошибка нем­цев была обнаружена нескоро. В глубь лабиринта ледни­ков и хребтов проникнуть сразу было невозможно. Горы ревниво хранили свои тайны.

Несколько лет упорной и настойчивой работы совет­ских людей позволили расшифровать всю «неисследо­ванную область». В 1932 г. люди впервые добрались к подножью «Пика 7495 м» и поднялись на его «плечо». В том же году была обнаружена ошибка немцев; два отряда ученых и альпинистов подошли к предполагае­мому пику Гармо с противоположных сторон, и тогда оказалось, что отряды были у подножья двух разных вершин.

«Пик 7495 м» был назван именем вождя советского народа — товарища Сталина.

Альпинисты много сделали для географического ис­следования Памира, неизменно принимая участие во всех экспедициях Академии наук и других организаций. В 1933 г. они поставили в порядок дня вопрос о восхож­дении на пик Сталина. И эта задача была включена в планы работы Таджико-Памирской экспедиции 1933 г. Восхождение должно было решить не только спортивные задачи. Альпинистам было поручено установить на скло­нах и вершине пика автоматические метеорологические станции.

Такая станция имеет ветряной двигатель и динамо-машину, питающую коротковолновый передатчик. Пере­датчик автоматически передает сигналы, указывающие силу и направление ветра. Эти автоматические станции должны были дополнять работу большой высокогорной метеостанции, строившейся на леднике Федченко.

Для подготовки и проведения восхождения в составе экспедиции был создан специальный отряд, состоявший почти исключительно из альпинистов, — отряд № 29.

К подножью пика проще всего проникнуть со стороны Алайской долины.

В начале лета из Москвы отправились первые группы членов будущего 29-го отряда. В Оше находилась база экспедиции. Здесь собирались отряды экспедиции, фор­мировались караваны.

Альпинисты быстро добрались до заставы Бардоба, расположенной на южной стороне Алайской долины, у склонов Заалайского хребта. До этого пункта можно было проехать на автомобиле по недавно построенной памирской автодороге. Шоссе только начало эксплуатироваться, и наряду с быстрыми грузовиками по нему медленно двигались караваны с грузами, направляю­щиеся в Синьцзян и Афганистан. Сотни верблюдов своей покачивающейся походкой несли груз за рубежи нашей страны, — тогда они еще составляли здесь основной вид транспорта.

Из Бардобы путь лежал на запад, вдоль Алайской до­лины. Около 100 км приходится пройти здесь до устья реки Алтын-дара. По долине Терс-агара предстоит подняться, чтобы проникнуть к верховьям бурной реки Мук-су, берущей свое начало у ледника Федченко. Но для того, чтобы попасть отсюда,к Мук-су, нужно пройти перевалом Терс-агар через Заалайский хребет. Этот перевал издавна был известен местным жителям и зна­чительно сокращал путь.

В 1929 г. все экспедиции направляются с севера к лед­нику Федченко через Терс-агар; путь вверх по Мук-су от ее устья для каравана непроходим.

С перевальной точки открывается замечательная па­норама на широкую, плоскую долину Мук-су и подни­мающиеся сразу за ней пики Алтынмазарских гор. Среди них выделяются главные вершины этой группы: Муз-джилга, Сандал и Шильбе. С крутых склонов нависают висячие ледники, изборожденные тысячами трещин. У их подножья видны кучи снега и льда — следы лавин и обвалов.

Внизу в долине на берегу реки расположился кишлак Алтын-мазар. Это последнее селение на пути альпини­стов. Постройки селения окружены довольно обильной растительностью. Кругом на лугах много скота: бараны, верблюды и яки.

Самой сложной задачей на первом этапе пути является переправа через стремительные реки. В начале и се­редине лета это дело чрезвычайно сложное и опасное. Потоки в этот период наиболее полноводны — таяние снегов в разгаре. Переправа через Мук-су очень трудна. Легче перебираться через реки, образующие ее. Это — Саук-сай и Сель-дара. Первая начинается в ледниках: южного склона пика Ленина, вторая вытекает из лед­ника Федченко.

Реки растекаются несколькими потоками по широкой долине. Среди груд крупной гальки беснуется мутная красно-коричневая вода Саук-сая. Вода Сель-дары се­рая, такие же тона имеет галька на ее берегах.

Люди переправляются верхом, ведя на поводу вьюч­ных животных. Задерживаться нельзя — солнце подни­мается все выше, и вода заметно прибывает. Число потоков увеличивается, они прокладывают себе новые русла, и вода заливает почти все дно долины.

Покуда животное ощущает почву под ногами, все идет хорошо; когда же брод становится глубже, поверх­ность тела, а следовательно и напор воды на него уве­личиваются, и лошадь вынуждена плыть. С потерявшим опору животным вода очень легко справляется, и мало надежды увидеть его вновь живым. Особенно плохо при­ходится верблюду: покуда верблюд стоит на своих высо­ких ногах — все в порядке, стоит ему оступиться — его громадная туша становится в воде совершенно беспо­мощной.

Караван движется дальше. Вдали виден конец огром­ного языка ледника Федченко, до того скрытый отрогами Алтынмазарских гор. У самого языка ледника, на берегу речки Малый Танымас, место базового лагеря отряда. Дальше доставка необходимых грузов будет происходить уже по льду.

Путь по леднику Федченко был хорошо виден даже издали. По нему ежедневно отправлялись вверх лошади с материалами для строительства метеорологической обсерватории. Но путь альпинистов совпадает с этой «дорогой» лишь до устья левого притока Федченко — ледника Бивачного.

6 июля на него свернула подготовительная группа отряда. Нужно было найти наиболее удобный для ка­равана маршрут по ледникам Бивачному и Сталина. Сначала дорогу можно было выбирать без затруднений, но потом альпинисты разделились и пошли разными путя­ми. Между ними происходило молчаливое соревнование: кто выберет лучший вариант.

На леднике Бивачном, недалеко от соединения лед­ников, составляющих его поток, была устроена вторая база — лагерь, который назвали Подгорным (3900 м). Для следующего лагеря — «ледникового» — место было найдено на леднике Орджоникидзе, на южных склонах пика его же имени. Высота здесь была уже 4600 м.

Отсюда, пересекая ледник Орджоникидзе через зону огромных сераков, можно было снова выйти на ледник Сталина по восточному ребру пика. Именно восточное ребро пика Сталина было намечено еще в предыдущем году как путь восхождения. И это — единственный воз­можный вариант.

Массив пика Сталина (7495 м)

Схема района пика Сталина

На высоте более 6000 м за день можно подняться вверх лишь на 500-600 м (считая только вертикальный подъем), а если путь трудный, то эта цифра значительно уменьшается. Относительная высота подъема на пик Сталина от лагеря 4600 м составляла почти 3000 м. Таким образом, по пути подъема на гребне пика пред­стояло устроить целый ряд промежуточных лагерей, подготовить путь между ними и только потом от­правляться на штурм.

Это высотное восхождение было решено провести с использованием носильщиков из числа местных жителей. Ведь для того, чтобы устроить все эти лагери, наверх придется поднять большое количество грузов. Альпини­сты должны были проложить путь и провести по нему возможно выше носильщиков.

9 июля на ребре появился первый лагерь. Две малень­кие палатки были установлены на высоте 5600 м. На следующий день альпинисты поднялись еще выше и до­брались до первого «жандарма». Их было шесть, этих «жандармов». Они поднимались над линией ребра, пре­граждая путь по нему. Разрушенная порода скал осыпа­лась вниз, а там, где пласты оказались более прочными, в месте их выхода образовались на ребре острые скаль­ные выступы. И эти выступы-«жандармы» были одной из главных трудностей восхождений.

Разведка пока была закончена. Нужно было готовить дорогу для каравана. Эта утомительная работа продол­жалась две недели, но вот 27 июля в «ледниковый» ла­герь пришли вьючные животные. Выше дорогу вести было невозможно.

К дальнейшей работе на ребре все еще нельзя было приступить. Носильщики, привычные к горным тропам и даже к скалолазанию, совершенно не знали, как нужно правильно передвигаться по льду, и даже боялись его. Необходимо было обучить их технике альпинизма, хотя бы основным ее приемам.

Лучшая высотная акклиматизация — привычка к вы­соте — достигается не пассивным сидением в палатке, а работой в новых для организма условиях. Эта причина, да и нежелание терять даром время, побудили уже 29 сентября большую группу альпинистов и носильщиков, всего 12 человек, выйти снова к лагерю «5600 м». Гор­ная болезнь мучила еще непривычных людей. Особенно плохо было носильщикам. Сразу стало ясно, что некото­рые из них выше подняться не смогут.

На следующий день две тройки альпинистов, во главе с Евгением Михайловичем Абалаковым и Данилой Ива­новичем Гущиным, пошли дальше. Первые два «жан­дарма» были пройдены без особых трудов.

Первая тройка двинулась к третьему «жандарму». Вдруг крик заставил альпинистов остановиться. Позади что-то случилось.

Тройка, оставшаяся позади, должна была обработать путь через скалы второго «жандарма». Нужно было сбросить наиболее угрожающие из непрочно лежащих обломков, забить крючья и протянуть веревки.

Альпинисты занялись этим делом. Николаев, один из них, поднимался по скалам вверх. Не дожидаясь веревки сверху, он полез по скалам без страховки. Сверху на него свалился камень и ударил по плечу. Альпинист пытался было удержаться, но вслед за первым камнем посыпалось еще несколько, и Николаев полетел в пропасть, ударяясь о скалы и лед крутого северного склона.

Подъем был прекращен, и вся группа спустилась вниз. Поиски тела погибшего товарища оказались без­результатными: труп, по-видимому, упал в одну из трещин ледника, которую закрыло вызванной его падением ла­виной.

Гибель товарища глубоко опечалила альпинистов. Однако они решили не отступать. К причинам, заставляв­шим их стремиться к вершине, добавилась еще одна: никому не хотелось, чтобы жизнь Николаева — предсе­дателя Московской горной секции — оказалась отданной зря. После краткого отдыха снова трое альпинистов и пять носильщиков отправляются на ребро. Второй лагерь был устроен на подступах к третьему «жандарму».

Преодоление этого очередного препятствия было осо­бенно трудным. К крутизне скал прибавлялась их сыпу­честь: обломки разрушенной породы то и дело летели вниз при каждом движении рук, ног.или страховочной веревки.

Самым трудным все же оказался пятый «жандарм». Когда Абалаков пролез первую часть стенки, дальше пути не оказалось. И вот он стоит на еле заметном вы­ступе, прижавшись к скале и пытаясь найти выход из положения. Страховочная веревка тянется вниз к товарищам, внимательно наблюдающим за каждым его дви­жением. Крючья, вбитые в трещины скал, поддерживают веревку. Затекают ноги от неудобного положения. Рука ощупывает скалу — тянется сколько можно дальше. На­дежды почти нет. Руки продолжают сантиметр за санти­метром двигаться по холодной поверхности камня. Ни­чего нет, ничего... Но вот Абалаков кончиками пальцев опирается о почти незаметный выступ. Плавным осторож­ным движением нога находит для себя опору; затем вто­рая рука... Прилепившись к скале, Абалаков медленно движется вправо и вверх, огибая выступ «жандарма». Также медленно ползет за ним веревка, и только камеш­ки срываются вниз в пропасть, над которой висит человек.

Ощущая каждую пядь пути, как напряжение всего своего «я», Абалаков прошел через «жандарм» и провел своих спутников. А после этого на стенке повисла вере­вочная лестница, и путь стал более доступным. Оста­вался еще шестой жандарм, когда альпинисты повернули назад. Шестидневная напряженная работа на гребне вымотала силы людей, требовался отдых. И они снова спустились в лагерь «4600».

Носильщики так и не смогли подняться выше лагеря «5900». Но и туда они доставили очень мало груза: запасы продовольствия в лагерях «5600» и «5900» оставались совершенно недостаточными. После сле­дующей попытки подняться в один из этих лагерей кир­гиз Джамбай Ирале заболел катаральным воспалением легких и через несколько дней умер.

Таким образом, план устройства промежуточных ла­герей почти до самой вершины не выполнен. Штурм при­дется начать из лагеря «5900». Все необходимое для лагерей и ночевок на время штурма восходители должны нести на себе. К обычному грузу — снаряжению и пита­нию — добавляется тяжелая автоматическая станция, — она весит около 30 кг и может быть разделена лишь на две части.

***

9 часов 22 августа. Из ледового лагеря только что вышла первая часть штурмующей группы. Это Абалаков, Гущин и трое наиболее сильных носильщиков. Позади остаются палатки лагеря, и как-то сразу создается осо­бая напряженность:

— Штурм начался!

Группа идет по ставшему уже привычным пути между сераками ледника Орджоникидзе, затем начинается подъем по крутому «лбу» ледника, вытекающего из огромной впадины — мульды и а склоне пика Сталина. Отсюда поворот направо. Перед поворотом восходители прощаются с провожающими их членами отряда, остаю­щимися внизу в ледовом лагере. Это кинооператор Каплан, писатель М. Ромм, доктор Маслов и другие.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-10-21 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: