К ЮЖНЫМ ГРАНИЦАМ ТЯНЬ-ШАНЯ 8 глава

Ош позади. Машина отправляется из города ночью. Во тьме она проезжает первый по пути перевал Чигирчик. Ничего не видно, и лишь напряженное гудение мотора от­мечает петли многочисленных серпантин подъема. Насту­пивший рассвет застает машину в движении. Два шофера сменяют друг друга, и она мчится почти непрерывно — так обычно ездят по Памирскому тракту.

Поразительное по своей своеобразной красоте ущелье ведет к Алайскому хребту, к перевалу Талдьик.

Непрочные породы берегов сильно размыты водой и образуют самые причудливые формы. Здесь башни и ба­стионы крепостей, причудливые храмы, колоннады и бог его знает что еще... И все это теплых оранжевых, желтых и красных тонов. А вот дальше обнажения согнутых в складки пластов горных пород. Здесь окраска еще бо­гаче; красные тона, представленные целой гаммой от розового до вишневого, подчеркиваются зелеными и черными пятнами...

Солнце печет вовсю. Лица получают первые ожоги. Немного утомленные беспрерывной поездкой, путеше­ственники все же неустанно смотрят по сторонам, вспо­миная рассказы своих товарищей.

Перед вечером позади остается синяя неподвижная гладь озера Кара-куль. Вторая ночь застала путешествен­ников возле Мургаба. Короткая остановка, всего на 4 час, и снова в путь. Вскоре машина движется по про­сторной Аличурской долине, поросшей невысокой травой. Река Аличур петляет в стороне от дороги — с машины ее видно лишь временами.

Озеро Сасык-куль. На увале, невдалеке от берега озе­ра, расположилась отправившаяся из Оша раньше группа участников экспедиции: Казакова, Веденников, Сасоров, Мухин, Буданов и Громов. Они должны были с попутной машиной поехать к Пянджу раньше остальных. Однако другой машины нет, и они забираются к нагнавшим их товарищам. Куча тюков теперь еще выше поднимается над кузовом. Люди разместились один над другим. Сидеть неу­добно, да и сооружение из груза непрочное, но выбора нет.

Полчаса пути по шоссе и машина сворачивает влево. Памирский тракт, по которому до этого ехал автомобиль, остается правее, он серой лентой поднимается к перевалу Кой-тезек, а за ним тянется дальше к Хорогу. Туда уехала «северная» разведывательная группа экспедиции: Тихонравов, В. Иванов и Звездкин.

После поворота дорога стала значительно хуже. Это уже не замечательное шоссе Памирского тракта, а до­вольно редко посещаемая дорога к реке Памиру и далее вниз по Пянджу до Ишкашима. Еще недавно здесь могли проехать лишь полуторки. В прошлом году уже и трех­тонки дошли до Шитхарва. На скалах в долине Пянджа видны надписи: «Здесь впервые провел машину...», затем «Впервые провел ЗИС в 1946 году» и подпись. И наконец: «Впервые провел студебеккер...».

Машина мчится в направлении на юг, к перевалу Харгуш. Долины с их скалистым обрамлением не меняют своего облика. Они лишь становятся немного уже, да снова исчезает появившийся было, начиная от долины Аличура, травяной покров. По-прежнему жарко...

Временами в стороне от дороги видны озера. Вода в них преимущественно горько-соленая. Они различны по своим очертаниям и величине: некоторые маленькие, почти лужи, другие достигают в длину два-три километра. Подъем на перевал Харгуш — последний перед долиной реки Памир — незаметен. На самом перевале автомобиль останавливается. Собственно перевала, в обычном пони­мании этого слова, здесь нет: почти плоская долина с ровной дорогой, справа большое пресное озеро Харгуш. Впереди открывается вид на снежные горы: это уже вер­шины Гиндукуша.

Как только машина остановилась, путники бросились к озеру. Как приятно смыть дорожную пыль в холод­ной воде, освежить обветренную кожу и даже просто посидеть полчаса на берегу!

Короткий отдых закончен. Снова вперед. Ровная до­лина перевала кончилась, начинается спуск. Справа от дороги, как бы соревнуясь с автомобилем в скорости, мчится небольшой мутный поток. Внизу он вырывается в широкую, пустынную долину и соединяется с водами реки Памир. Теперь и машина едет по пустынной долине этой реки. В пейзаже преобладают серые и пыльно-желтые тона. Кругом камень: скалы, осыпи, конусы выноса при­токов, затем снова и снова осыпи...

Вечер застал альпинистов в гостях у пограничников. Дружная беседа и рассказы затянулись допоздна. Под­нялась луна и озарила людей, суровые ущелья, бурные воды реки...

Солнце еще только поднимается за дальними хреб­тами, но машина уже снова едет дальше по каменистому ущелью. В стороне от дороги местами видны остатки вьючной тропы. Еще недавно она была единственным «шоссе» на протяжении более 300 км.

Поворот, и автомобиль въезжает в небольшое ущелье. По его склонам высятся своеобразные колонны, каждая из которых увенчана громадным, в сотни килограммов весом, обломком скалы. Колонны эти образовались в ре­зультате размыва пласта конгломерата. Воды разрушали почву с поверхности, а под лежавшими на ней большими обломками порода сохранилась. Эти колонны очень по­хожи на ледниковые столы. Тонкая и слабая «ножка» их несоразмерна с тяжестью лежащей сверху глыбы. Кажется, достаточно сильного, порыва ветра — и они по­летят вниз. И, если судить по валяющимся у дороги об­ломкам, такие обвалы происходят довольно часто.

Но вот, наконец, место слияния рек Памир и Вахан. Соединяясь они образуют реку Пяндж, которая дает начало одной из крупнейших рек Средней Азии — Аму-дарье.

Долина расширяется, и характер окружающего пей­зажа резко меняется. Здесь начинается населенная зона. Группы деревьев отмечают положение довольно частых кишлаков. По склону тонкими зелеными зигзагами ра­стительности прочерчены линии арыков, тянущиеся часто на несколько километров откуда-то сверху, из боковых ущелий.

Рядом с кишйаками — небольшие орошаемые поля. Эти площадки обрабатываемой земли многовековым упорным трудом отвоеваны у камня, покрывающего по­всюду дно долины. На полях — ячмень, пшеница, овес, горох, иногда немного картофеля. Колхозное хозяйство помогло увеличить продуктивность земледелия и расши­рить ассортимент культур: раньше почти единственной зерновой культурой был ячмень.

Таджики, жители этих мест, с любопытством смотрят на необычно груженную машину, на обожженные солнцем лица пассажиров, на импровизированные головные уборы.

Высоко на склонах видны остатки древней крепости. На труднодоступном месте в несколько рядов стоят сло­женные из камня стены, башни с бойницами. Остатки та­ких крепостей имеются еще в нескольких местах вдоль бе­регов Пянджа. Предания приписывают эти сооружения древним властелинам этих мест — сиупушам (сиах-пушам). Уже много сот лет прошло со времени их постройки, но остатки крепостей очень хорошо сохранились.

К середине дня машина въезжает в кишлак Даршай. Все вещи сгружают во дворе раиса — председателя кол­хоза «Правда». Здесь временная база экспедиции. Отсюда маршрут экспедиции сворачивает в сторону от автомобильной дороги. Для транспортирования грузов те­перь нужны вьючные животные.

Местные колхозы охотно идут навстречу просьбам экспедиции, и через день первый караван с частью грузов выходит вверх по ущелью реки Даршай.

Но еще раньше, до выхода каравана, из Даршая от­правляются две разведывательные группы. Эти группы должны уточнить сведения о районе работы экспедиции. Нужно также определить наиболее подходящее место для базового лагеря.

Одна из этих групп — Сасоров, Буданов, Громов и Мухин — должна разведать подходы к пику Маяковского; другая — Казакова и Веденников — к Амбарку. Задача выбора места для лагеря выпадает на долю А. И. Ива­нова, возглавившего первую партию каравана.

Первый день пути вверх по долине реки Даршай самый трудный для каравана. Река о своем нижнем течении мчится бурным потоком по дну узкого обрыви­стого ущелья. Справа над рекой отвесно встают обнажен­ные скалы, слева круто поднимаются осыпи. Тропа, иду­щая здесь по левому склону, вряд ли может быть от­несена к удобным дорогам. Она прилепилась к склону и тянется едва заметным зигзагом, то опускаясь, то подни­маясь к выступам и карнизам скал. Поток глубоко внизу, осыпи непрочны, и когда ишак скользит вместе с осыпаю­щимися камнями над обрывом, погонщики и альпинисты с тревожными криками бросаются вперед, чтобы под­держать животное.

Самым опасным участком первого дня пути является переход по скалистому карнизу (Тунг-парин), местами подкрепленному оврингом; судя по описанию Федченко, эта часть пути не изменилась со времени его путешествия.

Наконец тропа приводит к месту, где ущелье сужается еще более. Здесь нужно перейти на правый берег. Через поток перекинут мост. Это, пожалуй, слишком громкое название для двух тонких бревен с несколькими пере­кладинами. Но и это сооружение приходится при каждом переходе восстанавливать, — постоянно меняющий свой уровень мощный поток то и дело срывает переправу. Де­ревьев под руками нет, а сохранившиеся тонкие бревна, опирающиеся на два выступа скалы, явно недостаточны. Приходится приступать к строительным работам. Однако уже в конце переправы мост снова начинает развали­ваться. При этом в воду срывается один из ишаков кара­вана. Поток подхватывает животное, и оно быстро исче­зает в водовороте у скал. Еще через несколько минут уже мертвая туша ишака на минуту мелькает среди пены, и поток мчит ее вниз, снова ударяя о камни.

За мостом (Пуль-о-фурс — «мост у берез», из целой рощи которых теперь осталось лишь одно дерево) тропа поднимается вверх и, перевалив через несколько гряд ка­менных обломков, караван оказался в широкой долине среднего и верхнего течения Даршая. Путь здесь значи­тельно более легкий. Попадаются даже небольшие рощи, в основном кустарниковой, растительности. Возле устья реки Имаст караван прошел рядом с ячменным полем колхоза «Правда».

Склоны здесь всюду поросли обильной травой и пред­ставляли прекрасные пастбища. Кустарниковая расти­тельность не поднимается выше среднего течения реки, но травянистые склоны можно наблюдать почти до язы­ков ледников.

На третий день пути караван достиг площадки лагеря. Базовый лагерь был устроен в начале ущелья Амбарку. Место для лагеря было выбрано очень удачно: это была небольшая зеленая поляна между осыпей. Посреди нее, между палаток, протекал маленький ручей. Фоном служила поднимающаяся вдали вершина Амбарку.

***

Закончены разведки в верховьях Даршая и в долине Имаста.

Последние грузы уже доставлены в лагерь. Прибыла и «северная», разведывательная группа. Тихонравов, В. Иванов и Звездкин пришли в лагерь, перевалив через перевал Даршай, и сообщили о невозможности восхож­дения на пик Маяковского с севера. Доставлены в лагерь последние грузы. Теперь все в сборе. Уже можно уточнить план дальнейших действий: сведений о районе для этого собрано достаточно.

Вверх по ущелью Даршая

Фото В. Никольского

В южном отроге Шахдаринского хребта (или в хребте Зимбардор) между двумя наиболее высокими вершинами района: пиком Маяковского (6096 м) и «пиком № 1» (6094 м), расположено еще восемь вершин. В их числе — Амбарку и Абхарв. Этот участок хребта образует три самостоятельных цирка, ледники которых дают начало рекам Амбарку, Ростоу-дара и Тунг. Слияние этих пото­ков образует Даршай-дару.

Лагерь удалось расположить так, что из него можно было начинать маршруты в любой из трех цирков, на любую из вершин района. И при этом подходы были сравнительно небольшими. Правда, до очень редкого в этих местах кустарника было очень далеко — часов шесть ходу вниз по ущелью. В качестве топлива поэтому приш­лось пользоваться кизяком. Поблизости были пастбища кутасов (яков) и в нем недостатка не было.

Первые два разведывательных восхождения были сделаны на пик Трезубец (5430 м) и пик Централь­ный (5440 м), расположенный в ответвлении хребта. Сасоров и его спутники с первой вершины осмотрели возможные пути восхождения на пик Маяковского. С пика Центрального Иванов А. и Гусев зарисовали и засняли всю панораму района. Вершина представляла собой идеальный наблюдательный пункт. Почти на восток от альпинистов поднимался «Пик № 1»1, четко вырисо­вываясь своим острым контуром на фоне безоблачного синего неба. Тонкая снежная кромка вдоль ребра позво­ляла предполагать снежный склон с другой стороны.

От «Пика № 1» гребень изгибался дальше на юг, со­единяя его со следующей вершиной того же цирка «Пиком № 2», сверкающей на солнце своими крутыми ледяными склонами, разорванными черной паутиной тре­щин. Отсюда гребень поворачивал на запад. В нем под­нималось еще несколько вершин, все того же первого цирка. «Пик № 3» — Амбарку, одна из немногих вершин района, имевшая местное название; взгляды невольно останавливаются на ее отвесной стене с нависающими глыбами льда и фирна. От Амбарку далее на юг продол­жается линия хребта Зимбардор, большого южного от­рога Шахдаринского хребта.

Еще дальше на запад виднеется «Пик № 4», отдален­ный от Амбарку красивой седловиной, затем острый гре­бень «Пика № 5». Первый цирк замыкается отрогом, в котором стоит пик Центральный. В следующем, среднем, цирке, образованном двумя боковыми отрогами, сразу приковывает к себе внимание замечательно эффектная вершина — Абхарв. Она, несомненно, одна из красивей­ших в районе.

Схема района пика Маяковского

(составлена участниками экспедиции 1947 г.).

Гребень идет дальше на северо-запад, и снова на нем поднимаются один за другим пики разных контуров, разных очертаний и, наконец... вершина №10 — пик Маяковского.

Белой громадой поднимается его массив. На видимых отсюда южных склонах этой горы скал почти нет. С се­вера пик представляет собой неприступную скалистую стену, поднимающуюся почти на километр. Лед и фирн почти и не держатся на отвесных скалах этой стены.

Еще несколько восхождений было совершено до того, как вся экспедиция снова собралась в базовом лагере. Они дали возможность полностью уяснить расположение вершин, наметить пути будущих восхождений на главные вершины района.

Первые же посещения ледников позволили альпини­стам познакомиться со своеобразным характером их по­верхности. От участников экспедиции 1946 г. они много слышали о «кальгаспорах» — «снегах кающихся». Теперь альпинисты «Науки» не только увидели их — это ледяное образование наложило отпечаток на характер всех восхождений в районе пика Маяковского. Кальгаспоры густыми рядами торчат здесь на всех ледниках, за­нимая громадные пространства. Их иглы поднимаются на высоту от нескольких сантиметров до двух-трех метров. Как густые заросли, препятствуют они движению, не только преграждая путь, но и угрожая поранить острыми краями своих пластин.

Если на северо-западном Памире и на ледниках дру­гих стран «снега кающихся» представляют собой фирно­вые наклонные конусы, то здесь, по-видимому в резуль­тате пропитывания талой водой и неоднократного про­мерзания, иглы и пластины кальгаспоров превратились к середине лета в лед. Только на больших высотах, выше 5500 м, они сохраняют фирновую сердцевину. Чем ниже по леднику, тем более подвергались таянию кальгаспоры. Так как таяние происходит, в первую очередь, за счет их боковых сторон (промежутков между рядами), то они постепенно все становятся тоньше и, наконец, превращаются в тонкие ледяные пластинки причудливой конфигурации.

Установить определенную закономерность распрост­ранения кальгаспоров на ледниках альпинистам не уда­лось. Однако было замечено, что на северных и запад­ных склонах их меньше; особенно это относится к крутым участкам ледяной поверхности. Имеется, по-видимому, также связь между направлением воздушных потоков и образованием кальгаспоров: их больше вблизи запад­ных понижений хребта, откуда проникают массы воздуха, гонимые главенствующими в долине Пянджа за­падными ветрами.

На крутых склонах кальгаспоры не только мешают альпинистам, но и помогают им. Если сквозь кальгас­поры бывает трудно пробраться, то сквозь них также трудно и упасть. Это позволяет во многих случаях обой­тись без страховки и рубки ступеней даже на очень кру­тых местах.

Среди «кальгаспор»

Фото В. Гусева

 

В воскресенье 10 августа Казакова и Веденников на­чали подниматься по крутому ледяному склону к вершине «Пика № 4». Восхождение было предпринято, чтобы про­смотреть путь на Амбарку. Снизу, с ледника, казалось, что лучшим путем на эту вершину будет маршрут по ее западному ребру с седловины между ней и «Пиком № 4». Необходимо было осмотреть это западное ребро с более близкой и удобно расположенной точки. И двойка альпи­нистов медленно двигалась вверх. Обычно хорошая в этом районе погода испортилась, и стало холодно, резкие по­рывы ветра мешали итти.

В довершение неприятностей Казакову и Веденникова постигло разочарование: когда они поднялись достаточно высоко, стало очевидным, что по западному ребру на Амбарку подниматься нельзя. Невидимые снизу нависающие обледенелые скальные плиты преграждали там путь. До самой вершины «Пика № 4» поднялись разведчики, но вид оттуда еще более убедил их в необходимости искать дру­гие пути на Амбарку.

В один из следующих дней удалось найти другой воз­можный маршрут — с севера. С длинного гребня, протя­нувшегося от пика Амбарку на восток к «Пику № 2», в од­ном месте вниз к леднику Амбарку спадал очень крутой и узкий ледяной поток, местами разорванный широкими тре­щинами. При условии очень точного выбора пути и боль­шой работы по рубке ступеней во льду этим путем можно было выйти на гребень, ведущий к вершине.

Одновременно с разведкой путей шла работа по сбору материалов для составления карты района. Было решено для съемки использовать комбинированный метод, разра­ботанный А. Ивановым. Он был рассчитан на использова­ние столь привычного всем альпинистам фотоаппарата типа ФЭД. В условиях горных путешествий этот метод, дающий, даже при использовании весьма примитивных приборов, точность гораздо более высокую, чем обычная глазомерная съемка, очень эффективен.

Работу по съемке вели главным образом А. Иванов и В. Гусев. Вдвоем поднялись они на «Пик №7». В резуль­тате — еще серия панорам, еще засечки... С вершины пика превосходный вид на запад и на южные отроги хребта. Горизонт замыкают прекрасные вершины Гиндукуша. Сверкающие белым снегом гиганты поднимаются на вы­соту до 7000 м. Смелые остроконечные контуры вершин, оледенелые тысячеметровые стены, мощные долинные лед­ники — все это привлекает и радует глаз альпиниста, за­ставляет мечтать о возможных победах...

Но не только во время восхождений ведут свою ра­боту «топографы» экспедиции. Выбрав подходящее время, они выходят из лагеря и устраивают мерную базу. Это дает возможность получить нужные линейные вели­чины для составления карты.

Подъём на пик Перевальный

Фото В. Гусева

***

Раннее утро 14 августа. За палатками лагеря подни­мается дым от «кухни». Этот импровизированный очаг сложен из камней самими альпинистами и обслуживается поваром экспедиции студенткой А. Вадзиган.

Солнце только что осветило площадку лагеря, но, не­смотря на раннее время, участники экспедиции один за другим выбираются из своих палаток. Вскоре все они собираются у кухни. Подготовка и разведки закончены, и в этот день с утра предстоит выход двух групп на восхождение.

Завтрак не надолго задерживает альпинистов, и вско­ре обе группы выстраиваются у своих рюкзаков. Пожела­ния успеха, щелкание многочисленных фотоаппаратов — и две цепочки людей выходят из лагеря в разные стороны.

К подножью стены Амбарку направилась группа участников экспедиции — ленинградцев: Буданов, Гро­мов, Иванов В. и Звездкин.

После нудного пути по длинной морене они вышли на ледник и вскоре же достигли начала крутой части подъема. Сразу же им пришлось одеть кошки. В отличие от других мест поверхность льда была здесь гладкой. Кальгаспоры отсутствовали.

Десяток шагов и все увеличивающаяся крутизна подъема заставила рубить ступени. Начинает Вячеслав Иванов.

Ледоруб описывает в воздухе плавную дугу. Удар. Куски льда разлетаются во все стороны сверкающими брызгами. Три-четыре удара — и в крепком льду появляется маленькая ступенька, обутая в кошку нога цепко стоит в этом маленьком углублении. Затем еще одна сту­пенька. Потом еще и еще. На большом расстоянии видны зигзаги темных пятен — ступенек на склоне. Их очень много, несколько сотен.

Очень сложным делом оказалось обеспечение стра­ховки. Лед, по которому двигалась группа, оказался чрез­вычайно хрупким. Все попытки забить в него ледовые крючья оказались напрасными. Ленинградцам пришлось поочередно спускаться то в одну, то в другую трещину и оттуда, устроившись на ледяных выступах, страховать товарищей «через плечо»1.

Пики Академика Берга (6094) и Имаст

Фото Ф. Соловьева

 

Почти полдня вырубали альпинисты ступени, преодо­левая 500-600-метровый ледяной обрыв, обходили тре­щины. Справа по ходу осталась изумительная ледяная пещера, вход в которую прикрывала бахрома гигантских сосулек, толщиной с хорошую колонну каждая.

На гребне дело пошло легче. На юг покато спускался обширный фирновый склон и путь к предвершинной части горы был нетрудным. В самом начале гребня на снегу устроили ночлег.

Панорама на запад с пика Академика Берга

Фото Г. Веденникова

 

Следующим утром встали рано. Хотя было еще очень холодно и вылезать из спальных мешков не хотелось, все же сразу пошли вперед.

Плато обошли по его южному краю. Этот участок пути очень быстро остался позади. Часто слышался равномер­ный треск узкопленочного киноаппарата, которым снимал Буданов. Он пользовался каждым удобным моментом, чтобы запечатлеть интересные кадры.

Последняя часть пути была снова трудной: увеличи­лась крутизна склона, и вновь пришлось рубить ступени. Самая вершина оказалась неожиданно отодвинутой на юг, то, что принимали за вершину снизу, было лишь ее плечом.

Влияние высоты из-за довольно быстрого темпа, при­нятого группой, ощущалось более сильно. На вершине сложили традиционный тур и положили в него записку. Это было уже пятое первовосхождение экспедиции.

***

Когда Буданов с товарищами отправился к Амбарку, на штурм другой вершины — «Пика № 1» ушла группа Казаковой. С ней шли Сасоров, Веденников, Тихонравов и Никольский.

Было 8 час. утра, когда массивная фигура Николь­ского, шедшего последним, скрылась за гребнем ближай­шей к лагерю осыпи.

Восходители вскоре свернули в ущелье небольшого притока Даршая. Речка эта стекает со склонов «Пика № 1». От поворота в ущелье открывается вид на вершину. Громадной скалистой пирамидой поднимается она вверх, обрываясь в эту сторону отвесными стенами.

Задачей первого дня было подняться на левое северо­-восточное ребро пирамиды. Там, на седловине, у выхода к крутым ледовым склонам предполагается бивуак. Путь вначале лежит по леднику, покрытому невысокими кальгаспорами. Они почти не мешают итти, и группа быстро
продвигается к снежному гребню, по которому можно вый­ти на седловину.

По твердому фирну восходители шли в кошках. Склон очень крут — 40-50°, и двигаться восходителям пришлось зигзагом. Шли ровным темпом и без всяких приключений добрались до седловины. Высота 5334 м. Бивуак уст­роили на скалах. Ночь была сравнительно теплой и безветреной. После нескольких холодных дней это было очень приятно. Поэтому палатки решили не ставить, — дождь в этих местах воспринимался как нечто нереальное.

На утро альпинисты вышли к вершине без рюкзаков. Сразу же спустились со скал и вышли на лед. Почти весь день продолжалось движение на кошках по крутым скло­нам северной грани вершины. Итти приходилось все вре­мя связавшись, применяя в опасных местах попеременную страховку. Выйдя на северо-восточное ребро, восходители в 16 час. поднялись к вершине. С верхней точки горы открылась замечательная панорама.

В 16 час. 40 мин. начали собираться обратно. Были сделаны засечки, панорамная фотосъемка и зарисовки. Все уже были готовы начать спуск, когда вдруг кто-то заметил на пике Амбарку четыре крошечных фигурки. На фоне белого снега они были хорошо видны. С волне­нием наблюдали альпинисты за своими товарищами.

Почти в это же время на вершину «Пика № 2» вышли А. Иванов, Гусев и Евсеев.

***

...Темнота, как всегда на юге, наступила очень быстро. Мухин и Кофман едва успели выбрать удобное место для наблюдения и забраться в принесенные с собой спальные мешки. Началось томительное ожидание условного вре­мени. Небо зажглось иллюминацией бесчисленного коли­чества звезд. Они здесь непривычно ярки. На фоне темно-синего неба вверх уходит еще более темный контур вершины.

Откуда будет подан сигнал?

От напряжения слезятся глаза, и все время кажется, что вдали видно светлое пятно. Минуты проходят за ми­нутами, но сигнала нет. Условное время миновало. Про­ходит еще несколько минут — и вдруг высоко на гребне ослепительно загорается магниевая лента. Проходит се­кунд 30, и вспышка повторяется. Мухин с облегченным вздохом зажигает ответный сигнал: наверху все в порядке.

***

Было пять часов дня того же 14 августа. В лагерь вернулся провожавший Буданова и его спутников Мухин. Он сообщил, что ленинградцы уже прошли самое трудное место и скоро выйдут на гребень. Таким образом, они будут на вершине даже раньше, чем предполагали. Это изве­стие позволило еще одной группе выйти на восхождение. А. Иванов, Гусев и Евсеев уже были готовы и теперь тоже вышли из лагеря. Их целью был «Пик № 2». Эта вершина стоит между «Пиком № 1» и Амбарку. Подни­маясь, Иванов и его товарищи смогут следить за движе­нием двух других групп.

«Пик № 2» лишь немного уступает по высоте вершине «№ 1» и превышает Амбарку. Крутые ледяные склоны и черные линии трещин обещают нелегкий путь. Но Иванов и Гусев в хорошей спортивной форме. Для них здесь это уже третья вершина.

По осыпям правого склона тройка двигалась вперед. Старались до темноты успеть пройти возможно дальше. Поток, протекавший по пути к правой морене ледника Амбарку, увеличился, и перебраться оказалось нелегко. Помог случайный выступавший из воды камень. Талая вода еще продолжала прибывать, и Соловьев, прово­жавший товарищей, усомнился, сумеет ли он потом вер­нуться назад.

В 18 час, попрощавшись с Соловьевым, восходители свернули резко налево к леднику, свисающему с запад­ных склонов вершины. Часа два продолжался подъем по льду. Уже совсем стемнело, когда альпинисты вышли на ребро, спускающееся с вершины. В самом начале гребня нашлась удобная площадка для ночлега. Здесь останови­лись. Высота была 4800 м. Где-то на склонах соседних вершин ночевали их товарищи.

Утром группа вышла, как только лучи солнца осветили склон. Восходители двигались по леднику вдоль линии северо-западного ребра. Под ногами твердый лед, затем почти такой же плотности фирн. Пологих участков мало, и все время приходится итти в кошках. Крутизна пути 40-50° и больше. Кальгаспоров нет, но зато поверхность не гладкая, а вся в бугорках и ямках. Это позволяет итти без рубки ступенек.

Когда поднялись к седловине, на высоту около 5300 м, гребень Амбарку и ее склоны оказались прямо перед глазами. Очень хорошо была видна группа Буда­нова. Вон — маленькие черные фигурки на сверкающем фирне — люди медленно поднимаются к вершинной части пика. Одна двойка остановилась, пропуская вперед вто­рую: либо меняются, протаптывая путь, либо ctaMator...

С седловины пика к его вершине ведет гребень. Он очень крут — до 60°. Лед на гребне покрыт глубоким пу­шистым снегом.

Иванов ступает первым и проваливается почти по пояс. С трудом выбирается он и вспоминает прошлый год и штурм пика Мраморной стены на Тянь-шане.

Но до вершины уже недалеко, и выход на нее положе.

16 часов. Ровная площадка вершины, с которой вет­рами сдут снег. Высота 5980 м. На юго-востоке совсем близко видна макушка Пика № 1». Не покажутся ли там товарищи? Буданов и его спутники уже спускаются. Их следы тонкой ленточкой отчетливо видны на снегу. Можно проследить путь группы. Гусев, не отводя глаз, рассматривавший «Пик № 1», вдруг увидел над скалистой вершиной движущиеся контуры. Это была группа Каза­ковой.

К 5 час. были закончены необходимые работы, и на­чался спуск, а назавтра в И час. дня Иванов, Гусев и Евсеев уже опускались с гряды осыпи к площадке лагеря.

 

 

***

Проходит еще несколько дней. Уже семь вершин взяты в районе. Казакова, Сасоров, Веденников и Тихонравов ушли в Хорог через ряд перевалов. Их задача — выяснить расположение соседних ущелий на запад от района ра­боты экспедиций. По прибытии в Хорог они помогут то­пографам в их работе. Остальные готовятся выйти в последнее из основных восхождений — на пик Маяков­ского.

Близок сентябрь. Утрами и вечерами становится все холоднее. Ручей, протекающий по территории базового лагеря, теперь освобождается от ночного льда лишь к полдню.

Ясным утром весь наличный состав участников вы­страивается перед палатками. К пику уходят все альпинисты. Часть пойдет к вершине, остальные вернутся через день обратно.

На леднике Маяковского

Фото Д. Затуловского

 

Путь к подножью пика длинный и не слишком радует разнообразием впечатлений. Сначала несколько часов по осыпям. Приходится с тяжелыми рюкзаками на плечах прыгать с камня на камень. Затем через гребень морены цепочка людей выходит на ледник, и движение продол­жается по льду между невысокими, но частыми кальгаспорами. Ио поверхности ледника текут ручьи прозрачной талой воды, местами вода стоит лужами, скрытая про­зрачной корочкой льда, сквозь которую то и дело провали­ваются ноги. Еще несколько часов, и, когда день уже кон­чается, все собираются на небольшой площадке у конца ледника, опускающегося с пика.