Я хотел остановиться где-нибудь и купить небольшую видеокамеру, которую можно будет расположить на приборной доске. Но вдруг сзади ко мне прижался серый «Плимут» с включенными фарами. У меня сразу выветрились все мысли о видеосъемке.
Бежать смысла не было, он мог настигнуть меня везде, где захотел. Я проехал еще полмили просто, чтобы его позлить, затем припарковался на обзорной площадке, построенной на выступе скалы. Пятьдесят футов над океаном. Я вышел из машины и встал возле ограды с незажженной сигаретой в зубах. Ждал, что будет дальше.
Райан начал выбираться из машины. Полицейский напоминал толстуху, прежде чем поставить ногу на тротуар, он раскачивался из стороны в сторону. Я даже не пытался вглядываться в его лицо, все равно оно не предвещало ничего хорошего.
− О, обожаю море. А ты?
Райан встал рядом со мной, навалился на ограду обеими локтями, и уставился вдаль. Его живот свисал словно мешок с песком.
− Готов поспорить, ты думал обо мне, так ведь? Готов поспорить, ты прокручивал в голове ту сцену, когда я тебе всю жопу обкончал. Честно, признаюсь. Я тогда бурно кончил.
− Да уж.
− Да ты не смущайся. Это же не идет ни в какое сравнение с тем, что тебя заводит, так ведь? Я тебе кое-что в морге оставил.
− Что ты имеешь ввиду?
− Настоящую. Холодная и лежит неподвижно.
Я ничего не ответил. Не мог подобрать слов. От одной мысли о том, чтобы сблизиться...с мертвым телом, весь мир вокруг меня перевернулся. Она вытащила меня из солнечной мечты в темное место похоти и убийств, которое я не мог постичь. Райан ухмыльнулся во все тридцать два зуба.
− Да, это меньшее, что я могу для тебя сделать, если у тебя такие дерьмовые дружки.
− Э?
− Старина Рекси.
У меня все похолодело в животе. Я закурил.
− Ты ведь понимаешь, к чему я веду Джеки-бой?
− Хочешь снова получить деньги за то представление в мотеле.
Райан фыркнул.
− Думал догадаешься. Нет, это связано не с тем нищим ублюдком. Ты ведь знаешь, наркоманам верить нельзя.
− Ладно, говори уже.
− Тебе это не нравится, так? Вот, а мне нравится. Ну хорошо, у Рекса был мой номер. Пару дней назад он им воспользовался. Он хотел мне кое-что продать, и когда я это увидел, то был рад купить. Думаю, ты хорошо знаешь, о чем я.
Я не ответил.
− Нет? Видеозапись, на ней две подружки ублажают друг друга. Всего десять минут, но как возбуждает. Не пытайся придуриваться, Рекс рассказал мне, откуда ее достал. Ты знаешь, что это означает, не так ли?
− Что они знали друг друга, вот и все. Карен была шлюхой, Белла любит секс. Их встреча была вполне возможной.
− Но мы с тобой знаем, что все не так просто. Видеозапись доказывает сексуальную связь между жертвой убийства и женщиной, чей образ жизни, мягко говоря, подозрителен. И ты явно не хотел, чтобы я узнал об этой связи. Почему, Джеки?
− То, что Белла с ней трахалась, не означает, что она ее убила.
− Разрез сделан с хирургической точностью, вскрытие провели профессионально, а теперь еще сексуальная связь. И для меня это неслабо. И ты – еще одно связующее звено между ними. Знаешь, Джеки, тебе следовало бы помогать мне. Совсем не трудно, сделать тебя и эту суку-докторшу соучастниками. Может поэтому ты не хотел, чтобы я узнал о записи.
− Первый раз я встретил Беллу на вечеринке в Бел Эйр, меня туда один пидор взял. И это было через два месяца после убийства Карен. А причина, по которой я не хотел тебе этого сообщать, потому что подумал, что ты начнешь нести пургу вроде той, что рассказал мне сейчас.
− Говоришь, она этого не делала?
− Конечно нет. Она любила Карен.
Райан оценивающе посмотрел на меня.
− Я знаю об операциях.
− Операциях?
− Не прикидывайся дурачком, я не хочу выходить из себя в такой чудесный день. Когда я увидел запись, то решил более тщательно проверить все твои действия после смерти Карен. Помнишь бар на улице Пико? Оформленный в египетском стиле? После которого ты решил, что это забавно, оторваться от меня и попытаться скрыться. Я вернулся в бар и поговорил с парнем по имени Джой. Ты ведь думал, что знаешь Лос-Анджелес.
Райан рассмеялся и покачал головой.
− И от этого Джоя мы узнаем, что он продал одну из своих почек в тайной клинике. Жаль, конечно, но доктор нервничал, скрывался за маской и халатом, судя по всему, много знал. Но у нас есть пара зацепок: Джой уверен, что это была женщина. Как тебе такая зацепка? Прямо как Белла. И еще ее халат был свободным, и в нем оказалась маленькая прорезь, через нее Джой разглядел татуировку, что-то черное.
− Херня. Ты все выдумываешь.
− И с чего ты взял, Джеки?
− Он ничего не знал про татуировку.
− Если он тебе не сказал, не значит, что он не знал. Тебе следует научиться быть более настойчивым, парень. Я понимаю, что разочарую тебя, но думаешь, я не заметил кое-что у Беллы на спине, когда ты ее трахал в тот день? Что это было?
− Подловил.
− Ты говоришь, что трахался с ней все это время, и ничего там не увидел? Я ведь выясню рано или поздно. И тогда тебе будет хуже.
− Хорошо, у нее там татуировка, и что?
− Я не успел толком разглядеть, опиши подробнее.
− Не знаю, жук или что-то вроде того.
− Египетский жук, так ведь? Такой же, как у Карен?
Райан расхохотался, судя по низкому утробному хихиканью, он был очень доволен собой. Через некоторое время он успокоился.
− Хорошо Джеки...Вот как я это вижу. Готов? Отлично. Ты говорил, что сначала Карен отсутствовала пару недель, достаточно для проведения операции на почку. Потом она открыла для себя способ зарабатывать больше денег, чем на панели − черт, да она тебе тачку купила. Еще эта сцена с Беллой на записи и все сложилось в единую картину. Белла доктор, она трахалась с Карен. Карен захотела еще бабла. А Белла знала способ…Ну как, у меня получается?
− Ты гребаный псих.
− Надейся, что это не так. Единственное, что свидетельствует о том, что ты не замешан, так это рассказ Джоя. Он сказал, ты его допросил. Видишь ли, эти твои вопросы о почках свидетельствуют о том, что ты искал убийцу. И готов ли ты теперь поговорить начистоту?
− Хорошо, хорошо...Карен продала почку, это правда. Когда она вернулась ко мне, ей уже сделали операцию – именно поэтому мы поссорились, тогда я ее видел в последний раз. И Белла проводила операцию, но она не убивала ее.
− Уже лучше.
− Это не значит, что она убила ее, Райан.
− Но возможно к этому пришло. Карен занималась сексом с Беллой, Белла при деньгах, возможно, после вашей ссоры ее аппетиты росли. Черт, когда речь шла о деньгах, она последний стыд теряла. Может, она получила за почку меньше, чем могла бы. А у Беллы на сей счет имелось другое мнение.
− Белла пытается помогать людям. Сама платит за почки и жертвует их в больницы в качестве благотворительности. Она похожа на того, кто способен убить?
− Чем бы она ни занималась, это не помощь людям. Я пробил по ней информацию, Джеки. Она не хирург. Хорошо, она доктор, но у нее столько же права проводить такие операции, как у тебя или меня. Тебе это о чем-нибудь говорит?
− Что она умная?
− Она гребаная психопатка. Ей нравится резать людей. И я легко могу представить, что как-то раз она зашла чуть дальше обычного.
− Этого не может быть. Она не проводит операции сама, ей помогает отец, а он хирург.
− Был хирургом. Это ничего не значит. Операцию провели до смерти Карен, ты сам сказал.
− А что насчет спермы? Белле было бы довольно трудно ее достать.
− Сперма может ничего и не значить. Кто-нибудь мог накончать в труп, после того, как его выбросили. Да миллионы объяснений можно придумать. Это не выводит ее из-под подозрения.
− Но может указывать на то, что замешан кто-то другой.
− Готов поспорить, у тебя есть предположение.
− Ее отец.
− Не нравится мне такое предположение.
− Что значит «не нравится»? Он наркоман.
− Уже пятьдесят лет как нельзя повесить убийство на того, кто любит расслабиться чем-то посильнее алкоголя. Не пытайся все упростить, Джеки.
− Он уже давно занимается с Беллой сексом. Я тебе говорю, он запросто мог убить Карен из ревности. Он потрошит собак, когда злится. Я сам видел, как он это делает, причем в той же манере, в какой выпотрошили Карен.
− У меня есть только то, что Белла делает нелегальные операции – об этом, кстати, я узнал от тебя, так как Джой не видел, кто его оперировал. У меня есть информация о схожих татуировках, у меня есть запись, где они доставляют друг другу девичьи радости. И, конечно, извини, Джеки, но у тебя имеетсч то, что мы зовем личной заинтересованностью.
− Но если он ее сообщник в продаже почек, то он запросто мог это сделать.
− Не он остановил сердце парню в мотеле.
Райан оттолкнулся локтями от ограды и пошел к своей машине.
− Пойдем, у меня для тебя подарок. Когда я встретил тебя, все в моей жизни стало налаживаться. Должен же я хоть как-то выразить свою благодарность.
Я не пошел за ним сразу. Я смотрел на то, как чайки кружат над океаном и думал о Лорн. Все, чего я хотел, так это оказаться с ней на большой кровати, в комнате наполненной солнечным светом, когда весь остальной мир остался снаружи и слышен только ласковый шепот прикосновения нашей кожи. Эти мысли помогли мне заглушить мерзости, что нашептывал мне Райан.
− Поверь, Джеки, ты не захочешь это пропустить.
Но я понимал, что не могу ему отказать.
Солнце, вода, голубое небо, все превратилось в пыль, мы ехали в Санта-Монику. Я следовал за «Плимутом» Райана на юг по шоссе Пасифик Кост и молил бога о том, чтобы этот ублюдок врезался в грузовик.
***
Улица Евклида. Воспоминания о Карен, лежавшей в металлическом коробе. Казалось, это было давным-давно, слишком событий произошло с тех пор.
Когда мы приехали, солнце еще только поднималось, понурые пальмы отбрасывали длинные диагональные тени на дорожном асфальте. Мы вошли также, как и в прошлый раз, через боковой пандус. Фронт-офис был заперт. Райан вел себя так, словно играл в Санта-Клауса.
Хранилище трупов, совсем не изменилось – тот же свет флуоресцентных ламп, те же шипящие трубы системы охлаждения, тот же бормочущий телевизор в комнате сотрудников. Время было не властно над этим местом, здесь никогда не менялись температура, воздух всегда оставался прохладным, сколько бы дней не минуло там, снаружи.
Райан свистнул, к нам встречу, еле волоча ноги, вышел японец. Он обрадовался, увидев Райана.
− Приготовил ее? Мой друг уже в предвкушении.
− Конечно. Она уже готова, там в укромном месте. И-ей двацать пять, очень милая. Сиськи большие, но вот на пизде волос многовато. Я бы ее сначала побрил, но вы, западные парни, наверное, по-другому к этому относитесь. Окоченение прошло. Миленький и чистый ротик, можете поцеловать, если хотите.
Райан протянул ему большую пачку денег, японец в ответ дал ему ключ и ушел смотреть телевизор, на ходу разворачивая шоколадный батончик.
− Уходим, Джеки, тут скоро движуха начнется. Скоро час пик, все повалят сюда.
Он вывел меня из хранилища трупов, мы проследовали в другую часть здания. Там находилась квадратная бетонная конструкция, судя по всему, ее пристроили к основному блоку гораздо позже.
− В старину здесь отдельно хранили тела черных. Боже благослови, либеральные времена, да?
Райан открыл ключом стальную дверь, она уже проржавела по углам. Райан толкнул ее и вошел внутрь. Окна в помещении отсутствовали, но свет горел. Здесь не было флуоресцентных ламп, с потолка на пыльных шнурах свисали экономные лампочки, их охровый свет заливал центр комнаты. В одной из стен виднелись двери морозильных камер, такие же, как и в главном помещении, только здесь их было значительно меньше. На остальных стенах из-под облупившейся зеленой краски проглядывала белая штукатурка. В одном из углов лежала кучка мусора – старые железные банки, кусок брезента, несколько частей какого-то механизма, похожего на деталь холодильника. Похоже, здесь сотрудники морга складывали всякое барахло, которое им было лень выкинуть. Но сегодня это помещение используют совсем для другой цели. Райан запер дверь.
На каталке лежало нечто тяжелое и неподвижное, накрытое белой простыней.
− Она вся твоя, Джеки. Что скажешь?
Эффектно, словно иллюзионист на сцене, Райан сорвал простыню. Большие сиськи, много волос на пизде. Бесспорно, она осталась красивой даже после смерти. Если считать Карен и девушку, убитую отбойным молотком, это был уже третий труп, увиденный мной вживую. То ли из-за сходства с фотографиями, которые мне давал Райан, то ли из-за того, что уже доводилось видеть мертвых, я отреагировал совсем не так, как в сотне фильмов. Нисколько не тошнило. Меня охватило такое же чувство, как Райана, когда он гладил пизденку Карен – мне захотелось коснуться этой девушки, узнать, каково ее тело на ощупь, провести рукой по ее бедрам и животику. Я знал, ее кожа гораздо более гладкая, чем у всех женщин, с которыми мне доводилось быть. Мой член уже стоял как каменный.
− Взгляни на эту бородку, давай посмотрим, что там в середине.
Райан раздвинул ноги женщины. Одна из них свесилась с каталки, и на несколько секунд застыла в воздухе, напоминая резиновый полукруг. Ее бедра дернулись.
− Вау, смотри сюда. Она хочет, Джеки. Сучка мертвая, но все еще хочет трахаться.
Среди густых черных волос я разглядел кусочек плоти в форме слезы, на фоне кожи его цвет напоминал кусок говядины. Мне стало интересно, мокрая ли она внутри. От влагалища пахло, но совсем не рыбой. Скорее дешевым мылом.
Райан раскрыл пизду большими пальцами рук, на вид она была сухой. Я плюнул на средний палец и засунул его прямо туда. Палец вошел довольно туго, но куда больше меня поразило, насколько она оказалась холодная и искусственная на ощупь. Словно кукла, которая никогда не была живой. Внутри влагалища виднелись рубцы.
− Я купил ее специально для тебя, Джеки.
− Ты решил, что я стану ее трахать?
− Именно этого ты и хочешь. Могу сам ее трахнуть после того, как ты ей дырку растянешь.
Я вытащил палец из дыры мертвой девушки. Прежде чем я успел его вытереть, Райан схватил меня за руку и ткнул им в нос.
− Чувствуешь, чем пахнет? Знаешь, что это? Это запах того, что внутри тебя, парень. Все что ты хотел бы сделать, но не делаешь. Не потому, что считаешь это чем-то плохим и злым, а потому что боишься, что тебя поймают.
− Ты понятия не имеешь, что у меня внутри.
− О, вот тут ты ошибаешься. Я много лет наблюдаю за людьми. Я видел, чего они хотят, ты тут от других ничем не отличаешься. Все одинаковые, только кто-то больше боится попасться, кто-то меньше. Я знаю, что ты этого хочешь, так что перестань трусить. У тебя штаны вот-вот порвутся.
Райан был прав. Я хотел трахнуть мертвую женщину. Я хотел залезть на это тело, и неистово трахать ее, заполнить спермой ее мертвую дырень. И я начал. Здесь меня ничто не сдерживало. Возможно, Райан специально подстроил все это, чтобы добыть новый материал для компромата, возможно кто-то уже ждал за дверью, чтобы в удобный момент высадить ее и застукать меня на месте преступления – но мне было наплевать. Тусклый свет ламп еще больше распалил мое желание, я хотел реализовать все увиденное на тех фото.
Я подошел к ее голове и заглянул в лицо – белое, как и все остальное. Ее брови и ресницы сильно выделялись на фоне тела, их словно нарисовали. Глаза девушки были закрыты, а рот немного приоткрыт, я даже разглядел блеск ее зубов. Я поцеловал ее. Ее губы стукнулись в мои, они не раскрылись. Они застыли на месте, как я ни пытался их раздвинуть. Я просунул язык ей в рот, постарался нащупать ее язык, но он слишком глубоко провалился в горло. Я не смог его достать. Зубы мертвой девушки были твердыми и острыми, словно куски камня или обломки костей. Я ударился своими зубами о ее. Голова девушки казалась твердой, словно ее сделали из цемента.
Я убрал голову от ее лица и принялся мять груди. Они вяло переваливались в моих руках, словно мешки с холодным мясом. Меня посетила странная мысль – я мог сжать с какой угодно силой, и никто не станет возражать. Она не закричит, и Райан не попытается меня остановить. Но я не стал этого делать, не хотелось терять время. Мне еще надо было ей засадить.
Каталка оказалась слишком высокой и узкой, чтобы на ней трахаться, поэтому мы с Райаном спустили девушку вниз. Но сначала я достал брезент из кучи мусора и расстелил на полу, чтобы куски гравия не впивались ей в спину. Закончив приготовления, я разделся – мне хотелось полного контакта. Райан провел рукой по моей заднице, затем сел на каталку и выпил таблетку нитроглицерина.
Я лег на нее. На ощупь девушка казалась плотной и округлой, предметом, с которого можно упасть по неаккуратности. Я навалился всем весом на ее грудь, из легких трупа вышел воздух, он вонял, как мусорная куча. Когда мы опустили девушку вниз, ее половые губы снова сомкнулись, мне пришлось хорошенько смочить член слюной, прежде чем он смог войти хотя бы на пару дюймов. Все оказалось не так уж и трудно, только ее таз находился не под тем углом, пришлось просунуть руки ей под колени и прижать ноги к грудям.
От моих фрикций голова девушки моталась, вправо-влево. Из-за открытого рта создавалось впечатление, что она тащится от секса, но единственный звук, который она издавала это бульканье, словно что-то застряло у нее глубоко в глотке. Ее мертвая пизда никак не реагировала, она не раскрывалась, но и не сжималась от моих толчков. Она оставалась неподвижной, как нечто забытое и давно отработанное. Ощущения были такие, словно суешь в трубчатый хрящ.
Я держал ее крепко, как только мог, пытался сосредоточиться на ощущениях: почувствовать холод ее бедер своей грудной клеткой, почувствовать ее животик и груди, застоявшийся запах лака для волос, вкус ее шеи, в районе плеч напоминавший вкус мыла. Мой член тонул в мертвой плоти. Мне хотелось войти в нее целиком, чтобы никогда не забывать этих ощущений.
Через некоторое время Райан слез с каталки и принялся дрочить над ее лицом. Он кончил довольно быстро. Я внимательно смотрел, как густая сперма стекла ей в горло. Когда, в свою очередь, кончил я, по ее щеке потекла шипящая белая жидкость. Сначала я подумал, что трахал ее слишком энергично и что-то повредил внутри. Мне показалось, что мертвая девушка вот-вот начнет кашлять, как спасенная утопавшая, но это просто вышли газы, спровоцированные моими толчками. Вскоре девушка снова лежала неподвижно, как и положено мертвецу.
Я оделся и встал возле нее, думая, что же делать теперь.
− Ей понравилось, Джеки. Гляди, она улыбается. Сука ебаная. Бери ноги.
Мы положили тело обратно на каталку, Райан подкатил ее к белой раковине, расположенной в дальнем углу комнаты. К крану с холодной водой был подсоединен шланг. Райан размотал его и протянул мне. Я понятия не имел, чего он задумал, но мне уже было наплевать. После секса с трупом я находился в состоянии близком к трансу.
− Мне хватило, Райан.
− Сначала нужно ее подмыть. Втыкай шланг ей в пизду.
Райан включил кран, обошел каталку и забрал у меня шланг. Он накачивал труп водой, пока она бурными потоками не потекла с каталки на пол. Это напомнило мне вечеринку с Рексом, там, в домике среди холмов. Я вспомнил женщину в маске, привязанную ремнями, и то, как вода вытекала из ее задницы.
Райан вытащил из пизды шланг и закрыл кран.
− Отлично. Вставай на каталку и подними сучку.
− Э?
− Подними ее, чтобы труп принял стоячее положение. Нужно, чтобы из нее вся вода вытекла.
− Да ну ее нахуй. Давай просто уйдем.
− Это часть сделки.
− Боже…
Я понимал, чем быстрее сделаю, что он хочет, тем быстрее отсюда выберусь. Я залез на каталку и подхватил труп за подмышки. Я поднял девушку, а Райан сбросил ее ноги с каталки. Я чуть не уронил девушку, но Райан вовремя подскочил и схватил ее за талию. Ее ноги подкосились на мокром полу, но мы держали ее в вертикальном положении, из ее щели текла вода. Райан растянул ее пальцами, чтобы быстрее вытекло.
− Смотри, Джеки, она делает пись-пись.
Когда пизда мертвой опустела, Райан снова включил кран и полил ее лицо. Вода попадала ей в глотку с таким звуком, словно девушка полоскала рот. Мы перевернули ее и положили обратно на каталку, чтобы высохла. Что-то мешала воде выйти из ее рта, Райан сел на труп, и вся жидкость вытекла. Вместе с ней вылезли сгнившие остатки еды.
Глава двадцать восьмая
Выйдя из морга, мы с Райаном сразу разошлись. Секс с мертвой девушкой оставил после себя чувство легкости и расслабленности, мне не хотелось сразу возвращаться в Малибу. Сначала я подумал заглянуть к Рексу, посмотреть ему в лицо и круто поговорить насчет видеозаписи, но это уже не имело никакого смысла. Разборка с ним не сотрет память Райану. Поэтому я направился к океану и припарковался на Оушн-Авеню, неподалеку от того места, где нашли Карен.
Солнце уже коснулось краешком горизонта, оно заливало океан своим оранжевым светом и превращало пальмы в черые силуэты, такая картина идеально бы смотрелась на туристических фотографиях. Оушн-Авеню нисколько не изменилась. Бомжи, шатаясь, как пьяные, бродили повсюду и занимались всякой ерундой. В кустах, где люди почти не ходят, валялись их картонные коробки.
Я позвонил Белле, сказал ей, что еду обратно, находу придумав глупое оправдание, где так долго пропадал. Она приехала домой из клиники в Брентвуде, но уже скоро собиралась уезжать – Пауэлл нашел нового донора. У нее не было времени на долгие разговоры, она сказала, что увидимся завтра. Мы «чмокнули» друг дурга по телефону и одновременно нажали «отбой».
Я сел в «Мустанг», чтобы спокойно все обдумать. Я надеялся, что после того, как Пауэлл привел меня в их тайную лабораторию и показал операцию на почки, Белла временно прекратила с ним контакты, но все оказалось иначе. Очевидно, соблазн воспользоваться еще одним донором оказался так силен, что она смогла его простить, хотя бы на время. Но почему? Желание подарить почку еще одному несчастному из Лос-Анджелеса никак не могло заглушить ту злобу, которую Белла продемонстрировала тогда на Абрикосовой Аллее. Я что-то упустил. А тут еще и Райан пытается связать Беллу с убийством Карен, все складывалось совсем не хорошо. Я решил, что если выясню заранее то, чего не знает Райан, то у меня будет шанс защитить Беллу.
После секса с мертвой девушкой я почувствовал сильную усталость. Мне хотелось поехать домой в Уиллоу Глен и лечь спать. Вместо этого я повел «Мустанг» вверх по шоссе, к Бульвару Уилшира, купил полграмма кокса в Западном Л.А., и остановился в «Тако Белл», желая убить время да пополнить «Кока-Колой» уровень сахара в крови. Я предположил, что Белла пробудет на Абрикосовой Алее еще очень долго, поэтому решил направиться туда сам. По дороге я включил радио, там шла передача, посвященная знаменитым парам Лос-Анджелеса.
Кейт Мосс и Джонни Деппа видели на Голливудском Бульваре, они выглядели счастливыми и умиротворенными. Лиза Ринна все ждала, когда ее нареченный наконец сделает предложение или уйдет восвояси. Бред Питт и Гвинет Пэлтроу были красивой светловолосой парочкой и уже вот-вот собирались пожениться. Синди Кроуфорд и ее бойфренд-бармен совсем недавно купили дом. Сильвестр Сталлоне и Дженнифер Флавин, Арнольд и Мария...все больше прекрасных людей дарили друг другу прекрасное. Мне стало грустно от того, что я не один из них. Да, я появлялся на экране в «Двадцати восьми кадрах», но мне предстоял еще долгий путь, прежде чем меня начнут узнавать.
Я припарковался на Сан-Исдро, чтобы Белла с Пауэллом не услышали урчание мотора. Я поднял раскладную крышу, и занюхал немного кокса. Я достал из багажника монтировку, затем осторожно пошел по Абрикосовой Аллее. Здесь, на высотах Каньона уличные фонари не попадались, но темнота была мне только на руку. Дойдя до конца, я перелез через забор. Затем я приподнял дверь гаража и перекатом пролез под нею. Внутри стояли «Ягуар» Пауэлла и «БМВ» Беллы.
Стальная дверь, ведущая в подвал, оказалось очень тяжело открыть, особенно сейчас, когда я старался не шуметь. Но, в конце концов, я справился с ней, и пошел по коридору. Было не трудно запомнить, где находится смотровая комната – единственная дверь без замка. Я включил свет и тихо юркнул в нее.
Тот же яркий свет, идущий от одностороннего стекла. На операционном столе лежало тело: худощавый белый мужчина. С одной стороны, за его головой сидел Пауэлл, готовил анестезию. А в середине трудилась Белла.
На этот раз все проходило по-другому. Сначала Белла двигалась быстро и осторожно, как и ранее, но по мере продвижения операции, стала больше демонстрировать своего рода чувственность. Я заметил это и в прошлый раз, но теперь Белла абсолютно не сдерживала себя. Она терлась бедрами о край медицинского стола. Когда она резала тело, ее пизда плотно прижималась к нержавеющей стали. И, хотя это было трудно разглядеть из-за халата, я был уверен, что она почти все время сильно сжимала бедра. Пару раз Белла запрокидывала голову, и я буквально нутром слышал ее стон.
Пауэлл словно присел подрочить. Я толком не мог разглядеть, угол стола закрывал весь обзор, но когда он не возился с газовыми баллонами, его рука гуляла вверх-вниз между ног. Но в отличии от Беллы, его возбуждало не вскрытое брюхо донора, а сам экстаз дочери.
Через час Белла вытащила на свет почку. Она положила ее на грудь мужчины, а сама продолжила копаться у него внутри. После Белла срезала с почки оставшиеся лоскуты мембраны. Я ждал, когда она положит почку в контейнер и уберет в холодильник, как она делала в прошлый раз. Но все пошло по-другому.
Белла отошла от стола, сняла маску и начала пристально осматривать вырезанный орган. Судя по всему, она не искала что-то конкретное, просто старалась как можно пристальнее изучить почку. Поверхность органа блестела в свете ламп, я видел изысканный узор из вен пронизывающий бледные ткани. В руке Беллы почка казалась маленьким гибким мешочком, который может легко выскользнуть из руки, стоит его сильно сжать.
Белла задрала халат и повернулась задницей к операционному столу. Она была совершенно голой. Волосы на ее пизде чернели углем на фоне галогенового света, отражаемого бледной кожей. Около минуты она играла с почкой: терла ею живот, внутреннюю сторону бедер, оставляя на теле кровавые мазки. Но потом дело приняло серьезный оборот, Белла раздвинула свои половые губы и принялась тереть почкой обнажившуюся плоть. Колени женщины дрожали, я услышал утробный стон из самых глубин ее глотки.
Пауэлл подкатился к ней на стуле с другого конца стола, отсюда он видел все. Старик яростно надрачивал свой бледный длинный член. Но все происходящее в операционной не было совместным действием. Белла занималась только собой, она наслаждалась и зрелищем, и ощущением, как розовый человеческий орган скользил между ее половых губ и по клитору. Она прижимала почку все плотнее, кровь текла между ее пальцев и капала с запястья на пол.
Вскоре Белла задрожала так сильно, что уже не могла стоять. Она легла на пол и плотно прижала колени к груди. Я смотрел ей прямо в пизду. От почки стали отделяться ткани, потекла кровь, орган напоминал раскрывшуюся рану. Стоны Беллы стали все продолжительнее, ее рука двигалась так быстро, что размывалась.
В конце Белла пронзительно закричала и размаху засунула почку во влагалище. Пауэлл встал, дернулся, и его сперма полилась на пол. Кончив, он рухнул обратно на стул. Старик сидел и смотрел на Беллу таким взглядом, словно хотел подойти и помочь ей встать, но понимал, что она ему этого не позволит. Белла лежала на том же месте, она шумно дышала с закрытыми глазами. Ее рука гладила внешнюю часть влагалища, и короткий изгиб почки, что торчал оттуда. Где-то полминуты ничего не происходило, затем Пауэлл проверил парочку измерительных приборов и что-то сказал. Белла вздрогнула и осмотрелась вокруг, словно не понимала, где находится. Затем медленно встала на ноги. Какое-то время Белла стояла, склонив голову над вскрытым животом донора, опираясь на край стола. Почка выпала из ее пизды и шлепнулась на пол. Белла уставилась на нее и смотрела до тех пор, пока Пауэлл снова ей что-то не сказал. Белла встряхнула плечами, надела чистую пару перчаток и начала зашивать донора.
Я вышел из комнаты наблюдения. Потом из клиники. И вернулся к «Мустангу». Я даже не заметил, что наступила ночь, все мои мысли были заняты недавним зрелищем.
История, которую Белла наплела мне, про лечение бездомных и малоимущих людей, ждущих доноров была отнюдь неплоха. Хотя операции и проводились нелегально. Особенно учитывая подозрения в убийстве. Но теперь все стало ясно, меня водили за нос. Разрезаный «донор» и засунутая в пизду почка не оставили от филантропической версии камня на камне – никто не станет использовать органы после того, как они в ее пизде побывали. А если учесть нелегальность операций и выходки Пауэлла с собаками, то подозрение усиливалось многократно. Неудивительно, что мистер Страх делает все возможное, чтобы разнюхать как можно больше о том, что творится в Малибу.