− Наверное ты прав. Такие аферы нужно тщательно планировать.
Я молча лежал с закрытыми глазами. Через некоторое время Райан ушел.
***
Раннее утро. Шторы плотно занавешены. Сигаретный дым и жуткая тишина снаружи. Свет выключен, я лежу на спине. Я пытался услышать хоть какое-нибудь движение – полицейскую сирену, выстрел. Хоть что-нибудь, напоминающее о том, что вокруг целый мир и я часть его. Хотелось чем-то заглушить чувство одиночества.
Мои руки, бедра, живот, все было покрыто спермой. Фотография девушки с ломом в заднице валялась на матрасе. Я уже сбился со счета, сколько раз дрочил на нее. Мой член обмяк. Я сунул под язык пять таблеток Лоразепама, пришлось час ждать, пока он подействует. Я уже не смотрел на фотографию, но ее образ глубоко отпечатался на моей памяти – тяжелая белая плоть девушки и черный лом, вставленный ей в зад. Если бы у меня не было таблеток, я бы не смог устоять перед искушением попробовать ее тело. Я детально представил ощущения. Наверняка оно холодное, гладкое и неподвижное.
Я уснул за час до рассвета.
Глава семнадцатая
Рекс вел автомобиль, он был на взводе. Казалось, его ноги хотели бежать, но мощная энергия удерживала его на водительском сидении «Порше». Смеркалось. Мы ехали за желтым светом фар по плохо освещенным улицам в самой заднице Бербанка. Мы врубили громкую музыку и опустили крышу кабриолета. Ветер дул вокруг нас, прямо как во сне. Прямо сцена из какого-нибудь подросткового фильма – двое школьных приятелей отрываются после выпускного бала. Но в нас не было той безбашенной наивности. Я жил в сумеречном мире. А настроение Рекса каталось на американских горках, от одной крайности к другой.
Мы ехали за героином. Вернее, Рекс ехал. Я отправился за компанию, ну и попробовать тоже. Снаружи проплывали целые ряды обшитых вагонкой домиков. Они выглядели чистыми и ухоженными, но я хорошо знал, как их обитателям тяжело сводить концы с концами. Небольшие пыльные лужайки с высохшими эвкалиптами, ограды из проволочной сетки, высотой до пояса, маленькие машины, стоявшие на небольших подъездных дорожках. И повсюду дети, родители выгоняют их играть на улице, чтобы хоть часок отдохнуть перед ужином.
Машину заносило на поворотах. Рекс ехал очень быстро, но не потому, что мы спешили на встречу. Для него это был единственный способ заглушить внутренний страх.
− Это круче, чувак, гораздо круче. Я вот-вот взорвусь.
− У меня дома есть успокоительные.
− Не сегодня, простых успокоительных недостаточно.
− Протиаден не работает?
− Работает, чувак, работает. Почему по-твоему я сегодня на движухе? Оглядись, блядь, вокруг. Вверх. Вниз. И добавить нечего.
− Перестань его принимать.
− Какая разница. Работает ведь.
Он выставил руку так, что его рукав задрало назад. На внутренней стороне предплечья было несколько синяков. Напоминали следы от уколов, я здорово удивился.
− Тебе нужны иголки по-острее.
− Да, чувак, это мне и нужно. Острые иглы, большие пачки герыча, что-нибудь такое, что высосет мне мозг подчистую. Мне нужно много, чувак, много всего, и одно главное. Я просто хочу это прекратить.
Я уже думал выразить сочувствие. Но не успел. Рекс свернул за угол и ракетой устремился по улице, усеянной пустыми парковками. Она казалась полностью заброшенной. Рекс орудовал рычагом переключения скоростей и тряс головой как полный псих. Казалось, у него под кожей завелась личинка, которая пыталась прогрызть себе путь от одного уха к другому. На дорогу вслед за волейбольным мячом выскочил мальчик лет девяти. Если бы Рекс не гнал так быстро, то успел бы затормозить. Но у него не оставалось времени ударить по тормозам даже после столкновения.
Мальчик перелетел через капот, ударился о ветровое стекло и отлетел в сторону. Когда он перелетал через нас, у меня перед глазами запечатлелся нелепый образ, он кувыркаясь парил в воздухе на фоне черного неба. Голова опущена, белые волосы развевались веером вокруг лица. Затем сработали тормоза. Никакого скрипа, система АБС.[45] Рекс медленно остановился у тротуара. Мгновение он сидел крепко зажмурив глаза и сжав руками руль, словно надеялся таким образом заглушить свои чувства. Потом мы вышли из машины и побежали к телу.
Невероятно, но мальчик лежал лицом вверх, с прямой спиной и сведенными вместе ногами. Только неестественно перекрученная левая рука, заведенная за спину, показывала, что он не просто прилег отдохнуть.
Мальчик был мертв, не оставалось никаких сомнений.
Мою голову наполнило множество мыслей. Мне было жаль, что оборвалась такая юная жизнь. Я попытался представить, каким будет приговор суда, представил, как отреагируют его родители. Закричат ли они, когда увидят тело. Но все перечеркивалось одним простым фактом, от которого гора сваливалась с плеч – машину вел не я.
Я посмотрел на Рекса. Теперь мне было жаль его. Он посерел, словно из него вытянули всю кровь, или жизнь, или что там у него оставалось. Рекс стоял, склонив голову над телом мальчика. Мне казалось, что сейчас он проблюется и зарыдает, но он продолжал молча стоять. Рекс вздохнул, его дыхание было напряженным, как будто он вот-вот расплачется. Но он не заплакал. Вместо этого Рекс развернулся и пошел к машине. Мы уехали.
Никто не вышел на улицу. Никто нас не увидел. Почему-то мы оба были уверены, что за этим ничего не последует. Нам повезло. Рекс больше не гнал, он вел машину так, чтобы никто не подумал, что мы пытаемся скрыться. Мы спокойно выехали из этого района. Нам вслед не звучали ни обвинительные крики, ни горестные рыдания. Только урчание немецкого мотора и шелест ветра среди листьев эвкалипта.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Мы не развернулись и не поехали домой. А отправились на встречу.
Глава восемнадцатая
День начался с ужасной рвоты. Вчера мы с Рексом полночи вмазывались героином. Когда наркотик подействовал, Рекс разоткровенничался на тему автокатастрофы. Сказал, что никогда не оправится от потрясения. Я попытался его немного утешить, но что я мог поделать? Это был его крест, он сам его нес. Если человек попал в такую ситуацию, ему мало чем поможешь. Спустя некоторое время, я вырубился. А Рекс ушел. Я проснулся, начался отходняк, казалось, взбунтовались все клетки моего организма.
Я пополз в ванную. Там я сидел над унитазом, пока от моей рвоты не осталась только засохшая струйка темной желчи. Прошло полдня, прежде чем я смог встать с колен. Я нашел пузырек с «ДФ-118», и проглотил сразу целую горсть. Обезболивающее долго не действовало. Я ждал эффекта возле унитаза. Я проснулся через два часа. На щеке и плече остались отпечатки половой плитки. Похоже мне полегчало, хотя я почти не чувствовал действия таблеток. По крайней мере, я смог, шатаясь, добраться до кухни и приготовить себе кофе.
Я стоял у окна с кружкой в руке и медленно дышал, стараясь успокоить взбунтовавшийся желудок. Позвонила Белла. Она хотела, чтобы я встретился с ней на ночной вечеринке, которую телезвезды устраивают сегодня в центре города. Она хотела видеть меня в дорогом костюме. Хорошей новостью было то, что она обещала прислать денег. Плохой, то, что мне нужно было набраться мужества и выйти за костюмом из дома.
Родео-драйв. Я взял такси. Я мог потратить меньше денег, но Белла прислала их очень много, было бы глупо не воспользоваться ими по полной. На всякий случай я взял полиэтиленовый пакет.
Я никогда не покупал костюм, но в журналах часто упоминали фирму «Версаче». Так что я отыскал магазин и быстро вошел внутрь. Много пустой площади, полы почти везде из мрамора, немного декоративной мебели и красивые продавщицы. Сказать по правде, у меня бы никогда не хватило духу зайти сюда. Особенно сейчас: ужасный отходняк и таблетки многократно усилили бы во мне ощущение собственной ничтожности.
Рыжеволосая девушка подобрала мне несколько комплектов одежды и проводила меня в примерочную, по размерам не уступавшую моей квартире. Продавщица была одета в кожаные брюки, они плотно облегали ее половые губы. Каждый раз, смотря ей в глаза, я видел, как она пытается вести себя галантно. Она бы старалась угодить и тому, кто не выглядел так, словно съел полную тарелку собачьего дерьма. Девушка притворялась, но я ценил такое отношение. Это лучше, чем откровенное презрение.
Продавщица сказала, я могу позвать ее, если нужно, и закрыла дверь. Я в ней не нуждался и видеть не хотел. Я хотел свернуться калачиком в углу и никуда не выходить. Я сильно вспотел, каждое внешнее движение отражалось в моей голове тяжелым ударом. Я совершил ошибку, когда наклонился развязать шнурки. Мой желудок буквально взревел. Хорошо, что я захватил с собой надежный полиэтиленовый пакет и смог вовремя перехватить поток желудочной кислоты, прежде чем испачкал все окружающее. А плохо то, что рыжая вошла как раз в тот момент, когда я сунул свою рожу в пакет. Я поднял голову и уже собирался извиниться, сославшись на пищевое отравление, как вдруг почувствовал, что у меня что-то прилипло к уголку рта. Девушка отступила. Потом я увидел ее только когда оплачивал счет.
Я выбрал темный костюм под номером три с тремя пуговицами. Пиджак подходил хорошо, но брюки были чуть велики. Одна из продавщиц сказала, что поменяет их, если я подожду минут двадцать. Абсурд. Я выложил за костюм большую часть денег Беллы и вышел на улицу, где меня ждало такси.
По дороге в Беверли-Хиллз меня не отпускали рвотные спазмы. Я понял, что не справлюсь без помощи химических веществ. Я велел таксисту ехать по маленьким улочкам в обход центральной. Таксист быстро раскусил мой замысел и сначала заартачился, но я сказал ему, что он получит свою часть от сделки, и он сразу же успокоился.
В восемь-тридцать я уже стоял в центре города перед Бредбери-Билдинг. Этот район был дырой и в лучшие свои времена. Однако в послерабочее время, когда всякие бездельники шли домой, он превращался в жуткое заброшенное место, где без пистолета лучше не появляться. Но я чувствовал себя хорошо защищенным. Организаторы вечеринки соорудили у входа навес со множеством ярких огней. Повсюду было много парней в форме. Они руковдили парковкой машин и охраняли парадный вход, отгоняя всяких отбросов, что собирались на тротуаре.
Я чувствовал себя лучше, чем утром. Спазмы прекратились, боль в голове стихла до еле различимого пульса. Но я немного тормозил, находясь под воздействием Дигидрокодеина, которого наглотался утром и кокса, который занюхал, собираясь на третье свидание с Беллой. Я не знал, что здесь будет своя парковка с кучей служащих, поэтому приехал на такси, не хотел оставлять «Прелюд» на улице. Теперь мне негде было подождать, когда появится Белла с пригласительными. Я просто стоял и смотрел, на подъезжающие машины.
Черные лимузины, белые лимузины, экзотические двухдверные машины. Из них выходили люди, буквально излучавшие богатство. Стройные и гибкие женщины с жемчугом и бриллиантами на шеях. Они двигались с изысканной грацией, осознавая собственную важность. Женщин вели под руки мужчины, напоминавшие сытых после охоты хищников. Они знали, что могут позволить себе все, чего душа пожелает. Эти люди были золотой расой: одежда, сшитая на заказ, уход за телом – регулярные сеансы массажа и тренировки с личными тренерами. Они ворочали такими деньгами, что простые люди не стоили даже очков в их играх.
Раздался тихий автомобильный гудок. Я обернулся и увидел вылезающую из лимузина Беллу. Ее личный шофер держал дверь. Женщина моей мечты надела короткую темную юбку. Когда она ступила ногами на тротуар, я мельком увидел ее белые трусики и черные волосы на лобке.
− Здравствуй, Джек. Я соскучилась по тебе.
Белла поцеловала меня. Я чувствовал тепло ее грудей даже сквозь пиджак.
Бредбери-билдинг было одним из самых красивых зданий в Лос-Анджелесе. Пять или шесть этажей. Его построили сто пятьдесят лет назад из бурого песчаника особого сорта, отлично подходившему стилю модерн. Внутри в центре здания был атриум, от первого этажа до крыши. Все остальное располагалось вокруг него. На каждом этаже был коридор с сотней кабинетов, в основном адвокатские и бухгалтерские конторы. Мебель из темного дерева, декоративные железные прутья, несколько старинных лифтов, напоминающих стальные клетки. Их движение можно было видеть отовсюду. Ридли Скотт снимал здесь продолжение «Бегущего по лезвию».
Этой ночью закрыли все офисы, но два коридора на первом этаже оставили открытыми. Их оформили в стиле «Алисы в стране чудес». В углы понатыкали фигуры дедушки-времени из полистирола, четырехфутовый манекен гусеницы выдыхал дым из водопроводной трубы, расположенной на вершине гриба. Повсюду стояли маленькие столики с бутылками с надписью: «Выпей меня». У стойки буфета толпился персонал в костюмах персонажей книги Льюиса Кэррола. Мне очень понравилось, но на Беллу это не произвело никакого впечатления.
− Ты пьешь? Я нет. Если хочешь, возьми бутылку, это не расслабляющая выпивка.
Я взял пару рюмок водки у официантки в костюме толстого английского школьника и вылил их в один стакан. Мы с Беллой поднялись по лестнице на второй этаж. Там, наверху мы остались совсем одни.
− Общаться не будем?
− С этими людьми?
На первом этаже мужчины и женщины разделились на маленькие группы и болтали между собой. Они ели, пили, смеялись, в общем, весело проводили время.
− Они хорошо выглядят. Почему бы и нет?
− Разве они не похожи на свиней у корыта?
− Ты и правда считаешь их такими мерзкими?
− Ты их не знаешь. Несмотря на огромные деньги, ни у одного из них не хватит духу заглянуть внутрь себя. Они нюхают кокаин, занимаются сексом не только вдвоем, и при этом считают, что вышли за рамки морали.
Некоторое время мы молча разглядывали людей внизу. Белла спросила, не хочу ли я еще выпить. Мне пока не стоило пить. Водка буквально горела в желудке, а снова блевать мне не хотелось. Но я все равно ответил «да», ведь это было частью действия.
Мы спустились на первый этаж и пошли к бару. Я заказал колу.
− Если тебе не нравятся эти люди, зачем мы вообще пришли?
− Это для тебя. Ты знаешь, чем они занимаются? Они же всем заправляют?
− Узнал парочку актеров.
− В основном здесь собрались руководители и главные акционеры. Ты говорил, что хотел бы вести шоу на ТВ. Я подумала, что тебе будет полезно завести контакты с некоторыми из них.
− Боже, я всего лишь мечтал.
− Как ты думаешь, тяжело это? Сниматься на камеру?
Белла внимательно разглядывала все вокруг.
− Видишь ту девку? Которая в белой юбке. Они подобрали ее в магазине пироженных. А теперь она занимается тем, чем хочешь заниматься ты.
Девушка, на которую указала Белла оказалась Лорн из «Двадцати восьми кадров в секунду». Белая мини-юбка, белый топик, волосы как у панка. Она и в реальности выглядела неплохо, но все же ее фигура была не столь заметна, как на экране телевизора. Если Белла излучала агрессивную темную энергию, то Лорн напоминала типичную калифорнийскую девочку-пацанку. Как Хизер Локлир в «Династии», еще до своего провала в «Мелроуз-плейсе».
− Эй, да я постоянно смотрю ее шоу. Ты ее знаешь?
− Немного. Я вложила в канал немало денег.
Белла посмотрела на часы.
− Уже поздно. Мне кое с кем нужно поговорить.
− Еще только десять.
− Мне нужно вернуться в Малибу.
− А не в Беверли-Хиллз?
− В Беверли-Хиллз живут те, кто не может оттуда съехать или те, у кого нет желания попробовать чего получше.
Белла поманила толстого мужчину с кудрявыми седыми волосами, он стоял и разговаривал с несколькими людьми, судя по тону, это были его подчиненные. Он сразу похлопал некоторых по плечу, протиснулся сквозь толпу и подошел к нам.
− Белла, какой сюрприз.
У него был грубый голос, я решил, что он курит много сигар. Он не целовал ее по-дружески в щеку.
− Здравствуй, Говард.
− Как тебе декорации? Мы очень старались.
− Трудно представить что-нибудь менее оригинальное. Как дела у канала?
− Все лучше и лучше, детка. Число зрителей растет каждую неделю.
− Хорошо. Говард, это Джек. Он хочет вести шоу наподобие сводки новостей.
Говард пожал мне руку и посмотрел на отворот моих брюк.
− Рад знакомству, Джек. Это очень нелегкое дело. Много молодых людей хотят такую работу. Опыт есть?
− Ну, я проходил курсы теле…
− Эта девчонка ведет шоу, − резко вклинилась в разговор Белла, кивнув головой в сторону Лорн.
− Верно. «28 кадров в секунду». Большие рейтинги, многим нравится. Может продадим передачу другой компании в следующем году.
− Она привлекательная, но как ты думаешь, она и вправду достойна этого? Она…не выглядит слишком умной.
− Это телевидение, кому тут нужен ум? Она молодая, у нее клеевые сиськи, говорить умеет. Этого более чем достаточно.
− Удивительно, что она вообще приносит прибыль.
− Эй, покажи на что способен, – Говард подмигнул мне. − Я всю жизнь этим занимаюсь. Думаю, я хорошо умею подбирать людей. Великолепные, прекрасные люди, такие как ты, предоставляют деньги, и я за это очень вам благодарен. Но в работе канала непосредственно, я разбираюсь гораздо лучше. Как ты это называешь? Моя стихия.
Белла продолжила, словно не слышала всех последних слов.
− Мне кажется Говард, Лорн не помешает небольшая помощь. Например, партнер на шоу.
− Ты предлагаешь Джека?
− Подумай на досуге.
− Белла-Белла, дорогая, девчонка отлично справляется. Если что-то работает, лучше не трогать. Понимаешь, о чем я?
− Я уже сказала, что думаю, Говард. Надеюсь, ты примешь мои слова к сведению.
Белла говорила спокойно, но в ее голосе чувствовалась угроза. Я видел, как улыбка Говарда становилась все более напряженной. Я был поражен. Насколько же Белла богата, если может делать тонкие угрожающие намеки человеку, который играл не последнюю роль в руководстве канала.
− Белла твои идеи настоящие жемчужины. Дай мне время подумать, обмозгую немного. Мы это скоро обсудим, да детка? Правда скоро.
С этими словами он в спешке покинул нас и затерялся в толпе.
− Ого. Похоже ему не понравилось твое предложение. Кто это такой?
− Говард Уэлкс, руководитель канала. Мне нужно уйти. Проводишь меня до машины?
− Мы не поедем вместе?
− Извини, Джек. Не сегодня. Мой отец дома.
− Что? Он решил нанести тебе визит или еще что-то?
− Иногда он ночует дома, иногда в своей квартире в городе. Сегодня ночью он дома.
− И ты не можешь никого домой привести? Можем ко мне поехать.
− Не все так просто, Джек.
У выхода Белла достала из сумочки тонкий мобильный телефон и велела подать лимузин. Похоже, секса этой ночью мне не видать. Наверное, разочарование у меня на лице было написано, потому как Белла поцеловала меня и сжала мою руку.
− Ты сердишься?
− Ну, я просто подумал…
Подъехал лимузин. Водитель открыл дверь и терпеливо ждал. Белла заглянула внутрь машины, затем посмотрела на меня.
− Посиди со мной несколько минут.
Мы забрались внутрь. Машина выехала на дорогу. Белла приказала шоферу проехать немного вниз по улице и припарковаться, после закрыла перегородку, отделяющую водителя от нас. Свет в салоне приобретал желтый оттенок на фоне коричневых кожаных сидений и черных окон, в которых виднелась бесконечная цепь отражений самих себя.
Белла сняла куртку и юбку. Я немного подержал в руках ее груди. Она велела мне сосать их. Белла сняла трусики и откинулась на сидении, раздался тихий скрип. Ее дырка уже блестела от выделений. Белла провела руками по внутренней стороне бедер и раздвинула в стороны половые губы.
− Смотри.
Белла начала медленно засовывать пальцы во влагалище, лениво поглаживая клитор. Моему члену стало уже до боли тесно в брюках. Я расстегнул ширинку и вытащил его. Белла двигала рукой между ног все быстрее. Вскоре она изогнулась дугой и засунула палец себе в задницу. Женщина задергалась, издавая дикие стоны. Потом ее рука легла между грудями и животиком. Белла расслабила мышцы ног, села и поцеловала меня.
− Может мне вышвырнуть тебя из машины прямо сейчас?
− Прикалываешься?
Она рассмеялась и сунула голову мне между ног. Меня охватило странное чувство. Все женщины сосут по-разному, а уж если испытываешь к ней чувства, то помнишь все: и голос, и запах волос. Ни на одной из предыдущих встреч Белла мне не сосала, но почему-то манера движения ее рта показалась мне знакомой. Это было какое-то смутное воспоминание, которое я не мог связать ни с событием, ни с местом. Я решил, что это сексуальное дежа-вю и сосредоточился на минете. Когда я кончил, Белла часть проглотила, а часть оставила стекать по моему члену. Я вытер сперму подолом рубашки.
Белла нагнулась вперед, и я смог получше разглядеть скарабея у нее на пояснице.
− Мне нравится твое тату.
− А…это…Мы ее с подругой набили, по глупости, вдруг захотелось. Надевай штаны, мне пора.
Я остался на тротуаре. Перед тем, как уехать, Белла открыла окно и прокричала мне:
−Что ты думаешь о любви, Джек? Бывает она с первого взгляда?
Вскоре от нее осталась лишь парочка габаритных огней, они постепенно уменьшались на фоне широкой дороги. Я смотрел на них, пока серый седан не встал в тот же ряд и не перекрыл мне обзор.
Я дома. На Эммет Террейс. Поздней ночью в комнате слышалось тихое шипение с улицы, навевающее одиночество. Я крутил звездные сплетни по видеомагнитофону, но вскоре лицезреть хорошую жизнь других людей стало слишком тяжело. Я вырубил телевизор. Комнату поглотила тьма. Через минуту мои глаза привыкли к ней. Сквозь ткань занавесок в комнату проникал тусклый оранжевый свет. Он подчеркивал очертания предметов. Части мебели и стен приобрели оттенок охры. В голове клубился рой мыслей.
Как Белла делала минет...как. То, как она взяла мой член в рот, как втягивала дальше, пока он не уперся ей в глотку. Почему это мне показалось таким знакомым? Я уже почти засыпал. Ощущение того, как мой член проник в ее горло, никак не отпускало. Я пытался на нем сосредоточиться, в надежде найти хоть какое-то объяснение, но в голову заползали совсем другие образы – запертая дверь автомобиля, сверкающие огни Голливуда за окном, седые волосы водителя, и гравий, впивающийся мне в щеку... Когда появились двое бомжей, я резко проснулся. Теперь я вспомнил, откуда эти ощущения - отсос Беллы был похож на те смутные воспоминания, оставшиеся после неудачной попытки вычислять Доктора Почку.
Мягко говоря, странно. Очень странно. И еще пара интересных деталей. Татуировка, например. Конечно в тату-салонах часто используют готовые рисунки, в городе наверняка сотни людей сделали себе похожие татуировки. Но вот что странно, и моя жена, и та, с которой у меня был первый трах не за деньги, носили одну и ту же татуировку. Белла появилась в моей квартире как раз вскоре после того, как меня накачали наркотой и бросили на аллее...
Я пришел к простому выводу. Весь день был тяжелый отходняк. Поэтому наблюдения за простыми совпадениями переросли в паранойю. А раз у меня завязались отношения с женщиной, которая может сильно улучшить мою жизнь, то не стоит забивать себе голову подобной чушью.
Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, я представил, как Белла ласкала себя на заднем сидении лимузина. Но это лишь испортило мне настроение. Может, я и правда сглупил, надеясь, что Белла возьмет меня к себе после Бредбери-билдинг, двух сеансов секса и одного минета. А еще она немного напугала меня своим отцом.
Немного пошевелив нейронами в мозгу, я пришел к выводу: если я хочу и дальше получать деньги, не ограничившись костюмом, наши отношения следует укреплять. А значит, нужно постараться попасть в ее мир, вместо того, чтобы позволять ей на время погружаться в свой.
Я проснулся, думая о Деррил Ханне. Как она проводит свое утро. Как лежит на огромной кровати в чистой белой комнате размером с теннисный корт. На ковер падают полосы солнечного света. И за большими витражами, совсем рядом, в нескольких ярдах под синим небом и густыми облаками, бушует море. Скоро придет горничная, принесет легкий завтрак: кофе и круассаны. И запах поджаренных зерен и изысканных сладостей смешается с чистым соленым воздухом. И только это, только эти три простых запаха в сочетании с морским ветром, ласкающим кожу, напомнят тебе, что ты сам бог.
Я вылез из постели и выпил банку «Пепси». Я нашел номер Райана в карманах джинсов, они лежали на куче грязной одежды на полу. Я колебался. Это было отнюдь непросто, позвонить мистеру Страху. Но я хотел встречать утро как Деррил Ханна, а это был единственный способ найти адрес Беллы.
Я договорился встретиться днем. Я не сказал, чего мне нужно. Райан был рад, наверняка решил, что я предоставлю ему информацию об убийстве Карен.
Ночь, темнота и ослепительный свет неоновых огней облегали улицу как большой сальник плод, скрывая кровь, сперму и дерьмо. Которыми были покрыты здания и тротуары. Вся масса нечистот склеивала улицу в единое целое. Днем это место напоминало открытую рану. Кучки мусора скапливались у стен словно пляжные дюны. Запах луж засохшей рвоты мешался с едким запахом мочи, ими благоухали каждый закуток и улочка. Стоило взойти солнцу и легкий налет гламура, который улица демонстрировала во время прайм-тайма, сразу же пропадал.
Днем шлюх было меньше, но полностью они с улицы не исчезали. Оставались самые отчаянные и безнадежные. Они продавали себя офисным раздолбаям, которым во время обеда хотелось по-быстрому перепихнуться в кабинке, а не поедать салат в столовой фирмы. Я заказал сулваки с кофе и смотрел, на слоняющихся по улице проституток. Я искал ту, что смогла бы зацепить Райана. Простой трах здесь не подойдет. Обычных он может снять и нахаляву – блеснет ксивой и любая девка мигом раздвинет ноги, а не то придется проехать в участок и потерять ночной заработок. Нет, чтобы достать адрес Беллы у парня, который спокойно смотрел, как девушку убивают отбойным молотком, мне нужно чего по жестче.
За те месяцы, что я снимался здесь, мне удалось узнать кое-чего о нескольких девушках. Что-то из их пьяной болтовни, во время перерыва, что-то из слухов, что-то просто наблюдая за ними. Многого такая информация не дает, но спокойную ночь провести поможет.
Именно так я и узнал о Рози. Сорокалетняя брюнетка работала скорее ради удовольствия, нежели денег. Ей нравилось, когда мужики срали ей в рот. Ходили слухи, что у нее был муж и двое детей, но она днем и ночью торчала на улице, поэтому я сомневался в их правдивости.
Я нашел ее там, где она всегда зависала. Рози стояла в дверях заброшенного магазина корсетов, расположенного в двадцати ярдах от улицы. Из-за бескорыстной мотивации другие шлюхи ее сторонились. Рози носила черное латексное мини-платье, ее тело было рыхлым и немного полноватым. Я заложил костюм, за который заплатила Белла. Вместе с оставшимися деньгами я набрал триста баксов. Я понимал, большая их часть уйдет на то, чтобы снять Рози и убедить ее прокатиться до Санта-Моники, но другого пути не было. У Рози был нервный тик, когда она говорила, ее губы оттягивались назад, обнажая зубы.
− И кто этот Джон?
− Знакомый.
− Я поняла, но чем он занимается?
− Какая разница? Я плачу.
− Есть разница. Я это в любом случае сделаю, но есть различия. Например, очень важен образ жизни. Человек, который весь день сидит на заднице и ест здоровую пищу, то его говнище ничего особенного представлять из себя не будет. Я хорошо понимаю важность питания. Пончики на завтрак, буритто на ланч, жареная курица на обед, и если тебе повезет, сможешь высрать шестидюймовую какашку. И тонкую. А вот если человек ест мюсли и занимается спортом, это совсем другое дело. Они могут навалить минимум восемнадцать дюймов отборного дерьма.
− Размер имеет значение?
− Чем больше, тем тяжелее. Зато компенсируется тем, что дерьмо из нездоровой толстой кишки сильнее пахнет. Если выбирать, в девяти случаях из десяти, я выберу там, где больше. Ну может семь из десяти.
− Не волнуйся, в этом парне дерьма полно.
− Это шутка, да?
Мы поехали в Санта-Монику на «Прелюде», мотор весело урчал.
Райан припарковал свою машину перед Центром Пожилых Граждан[46] и сидел на скамейке под пальмой. В тридцати ярдах вокруг него не было ни одного бездомного. Думаю, как-то раз один из них до него докопался и сильно огреб. Я оставил Рози в машине, пошел к нему и сел рядом.
− Джеки, как я рад тебя видеть. Расскажи-ка мне про лимузин у Бредбери-Билдинг.
− Бредбери-билдинг?
− Там, откуда я наблюдал, было видно, это та же девка, что к тебе домой приходила.
Я вспомнил серый седан, который загородил собой лимузин Беллы.
− Меняю рассказ о лимузине на адрес.
− Джеки, наши отношения еще не на том уровне, где можно торговаться. Какой адрес?
− Женщина, которую я там встретил. Женщина из Бредбери-Билдинг. Она мне не заплатила.
Райан засмеялся.
− Видел. Тебя оставили на тротуаре. Что произошло? Не впечатлил?
− Адрес. Ты пробил его через ОТС, помнишь?