— Что с нами произошло? — спросил Акира.
— И где? И почему? — Савидж нахмурил брови.
— Идите дальше по своим же следам, — сказала Рейчел. — Куда вас отправили отсюда?
— В больницу, — откликнулся Савидж.
— Моя находилась в Гаррисберге, — сказал Акира. — В ста милях отсюда к югу. Меня доставили туда на вертолете.
— В Гаррисберге?! — Савидж остолбенел на месте. — Ты никогда мне этого раньше не говорил…
— Об этом у нас не заходила речь. Что ты так смотришь? Только не вздумай сказать, что тебя туда тоже переправили по воздуху.
— А врач был случайно не блондином?
— Блондином.
— И с веснушками?
— И в очках?
— И звали его?..
— Хамилтон.
— Чертовщина какая-то! — воскликнул Савидж, и они снова быстро сели в машину.
Глава 10
— Куда она запропастилась? — ворчал Акира.
— Но ведь не прошло еще и десяти минут. — Савидж никак не мог найти место для парковки, поэтому позволил Рейчел выйти из машины, а сам стал кружить, объезжая квартал по часовой стрелке. И хотя, возражая Акире, Савидж сказал, что она отсутствует всего десять минут, его ответственность за безопасность Рейчел вместе с растущей день ото дня симпатией к ней невольно заставляли его нервничать.
Наступил полдень. Машин становилось все больше и больше. Савидж доехал до перекрестка, повернул направо и сосредоточенно повел машину вперед.
— Ага, — сказал Акира. — Вот и она. Отлично.
У Савиджа сразу же отлегло от сердца. Он увидел выбежавшую из гаррисбергской публичной библиотеки Рейчел, которая поспешила к «таурусу» и быстро нырнула в салон. Машина тотчас сорвалась с места.
— Я заглянула в телефонную книгу, — сообщила она. — Вот фотокопия карты города. И список больниц в данном районе. Однако времени на все это потребуется больше, чем ты рассчитывал. Их оказалось несколько. Ты уверен, что не помнишь названия той больницы, в которой лежал?
— Никто его не упоминал, — покачал головой Акира.
— Но оно наверняка значилось на постельном белье и халатах.
— Демерол глушил меня наповал. — Савидж пожал плечами. — Если название и значилось на белье, я его попросту не замечал.
Акира просмотрел список и зачитал его вслух для Савиджа.
— Районная остеопатическая больница, гаррисбергская больница, гаррисбергская государственная больница.
— Остеопатическая? — переспросил Савидж. — Это нечто, подобное хиропрактике, да?
— Нет, смысл теории остеопатической медицины состоит в том, что большинство болезней проистекает от повреждения тканей и смещения костей, — пояснил Акира.
Савидж задумался на минутку, потом тряхнул головой.
— Давайте попытаемся…
Глава 11
— Прошу прощения, сэр, — сказала пожилая женщина в приемной гаррисбергской больницы, — но у нас в штате нет доктора Хамилтона.
— Пожалуйста, — нервно проговорил Савидж, — проверьте еще разок.
— Но я уже трижды проверяла. Компьютер показывает, что у нас нет никакого Хамилтона.
— Может быть, он и не состоит в штате больницы, — вступил в разговор Акира, — а занимается практикой, присылая сюда своих пациентов.
— Что же, такое, конечно, возможно, — согласилась пожилая женщина.
— Нет, — отрезала Рейчел.
Савидж с Акирой быстро взглянули на нее.
— Я специально посмотрела в телефонной книге и список практикующих частных врачей. Хамилтон в нем не значится.
— Наверное, он работает в другой больнице, — сказал Акира, после чего сквозь запруженный народом вестибюль они направились к выходу.
— Что меня действительно беспокоит, — пробормотала Рейчел, — так это то, что в телефонной книге не значится доктор Хамилтон.
— Возможно, он скрывает номер своего телефона.
— А зачем практикующему врачу скрывать свой номер телефона?
Двери с шипением раздвинулись в стороны.
Глава 12
Полный мужчина в справочном бюро гаррисбергской государственной больницы покачал головой, но, быстро пробежав еще раз по клавиатуре компьютера, решительно заявил:
— Не-а-а. Нет никакого Хамилтона. Извините.
— Не может быть, — прошептал Савидж.
— После того, что случилось в Мэдфорд-Гэпе, нет ничего невозможного, — заметил Акира.
— Должно же быть какое-нибудь объяснение всему этому. Впрочем… Это произошло шесть месяцев назад. Значит, он мог сменить место работы и даже переехать в другой город.
— А как можно это выяснить? — спросила Рейчел толстяка за конторкой.
— Попробуйте обратиться к начальнику отдела кадров. В компьютере содержатся сведения только о тех, кто работает в больнице в данный момент.
— А где помещается отдел кадров?
Мужчина объяснил, как туда пройти.
— Но вам лучше поторопиться. Скоро пять. Они заканчивают работу.
— Я это сделаю, — быстро сказал Акира. — А ты, Савидж, наведи справки во всех остальных больницах.
Японец помчался по коридору, старательно обходя больных, запрудивших вестибюль, Савидж поспешил в другой конец зала, к платным телефонам-автоматам.
— Встретимся здесь, — крикнула ему вдогонку Рейчел.
— А где?..
— Поняла!
Савидж услышал, как она нетерпеливо задала вопрос толстяку в справочной:
— Как мне попасть в бизнес-офис?
Савиджу стало интересно, зачем ей это понадобилось. Но сейчас его больше всего беспокоило то, что все телефоны оказались занятыми. Он взглянул на часы: без шести пять. Встревоженный, он вытащил из кармана пригоршню мелочи, просмотрел список адресов и телефонов, которые ему вручила Рейчел, и как только освободился один из телефонов, ринулся к нему. Набирая нужный ему номер, он боковым взглядом окинул вестибюль. Рейчел уже ушла.
Глава 13
Они сидели в кафе гаррисбергской госбольницы.
— В отделе кадров мне сообщили, что за последние пять лет не был зарегистрирован ни один доктор Хамилтон, — сказал Акира.
— Зато в другой больнице доктор Хамилтон обнаружился-таки, — быстро отозвался Савидж.
Акира подался всем корпусом вперед.
— Три года назад, — продолжал Савидж. — Женщина. Пожилая. Умерла от сердечного приступа.
Акира снова откинулся на спинку стула.
— Похоже, доктор Хамилтон — такой же плод фантазии, как «Мэдфорд-Гэпский Горный Приют», — мрачно подытожил Савидж.
— И этим не ограничивается перечень несуществующих вещей и персон, — внезапно вступила в разговор Рейчел. — Вы, конечно, можете считать себя живыми, но в действительности вы не существуете.
— Что вы имеете в виду? — удивился Акира.
— К примеру, гаррисбергские больницы. Я обратилась в бизнес-офис, и пока они выясняли интересующие меня сведения, я обзвонила другие больницы, ведь до окончания рабочего дня, как вы помните, оставалось всего несколько минут, но я успела-таки сделать соответствующий запрос.
— Какой именно? — строго спросил Акира.
— Бизнес-офис — контора, рассылающая пациентам счета за пребывание в больнице. Я представилась страховым агентом и сказала, что моя компания несколько месяцев назад перечислила им деньги за ваше лечение. А теперь с вашей стороны поступили жалобы. В каждой больнице я спрашивала, почему они высылают уведомления на суммы, превышающие уплаченные нами. Люди, с которыми я разговаривала, отнеслись ко мне сочувственно и проверили компьютерные файлы. И, представьте себе, никакой информации о вас в компьютерах больниц не содержится.
Савидж так крепко сжал в руках чашку, что едва не раздавил ее.
— Так где же мы, черт побери, находились?
— Может, в остеопатической, — пожала плечами Рейчел. — Но завтра, когда мы обратимся туда, я подозреваю, что…
— Мы получим те же самые результаты, — сказал Акира. — Не существует «Мэдфорд-Гэпского Горного Приюта». Мы не видели друг друга мертвыми. Никогда не встречались с доктором Хамилтоном. Не лежали в гаррисбергской больнице. Чего еще не происходило с нами?
Савидж с трудом поднялся с места и пошел от них прочь.
— Ты куда? — Рейчел помчалась за ним следом. И Акира тоже.
— В справочное.
— Но зачем? — Рейчел старалась приноровиться к широкому шагу Савиджа. — По-моему, мы задали все интересующие нас вопросы.
— Нет. Кое-что еще следует выяснить. Дорогу в пункт неотложной помощи.
Глава 14
В ярко освещенном вестибюле усталая медсестра оторвалась от бумаг и посмотрела на них через стол.
— Слушаю вас, сэр? Чем могу вам помочь?
Глянув в напряженно-сосредоточенное лицо Савиджа, она нахмурилась и перевела тревожный взгляд на Рейчел и Акиру.
— Мне нужен врач, — сказал Савидж.
— Произошел какой-то несчастный случай? — Она встала. — Судя по вашему виду, не с вами. Наверное, пострадал кто-то другой?
— Я же говорю: мне нужен врач.
Медсестра недоуменно уставилась на него.
— Конечно, конечно, сэр, — заявила она затем. — Пожалуйста, подождите здесь. — И исчезла в длинном коридоре.
— Успокойся и наберись терпения, — увещевал его Акира.
— Я стараюсь, но у меня ничего не получается. Мне не терпится докопаться до истины.
Тем временем вернулась медсестра в сопровождении высокого мужчины, судя по одежде — хирурга.
— Слушаю вас, сэр, — проговорил мужчина, обращаясь к Савиджу. Я доктор Рейнолдс. Заведующий этим отделением. Я смогу чем-ни…
— Мне необходимо сделать рентген.
— В связи с чем? — Врач окинул Савиджа пристальным взглядом. — Что вас беспокоит? Где вы испытываете боль?
— Везде.
— Что?
— Я хочу… мне необходимо сделать… рентген всего организма.
— Всего организма?.. Зачем?.. Что именно вас беспокоит?
— Боль, пронизывающая все тело — от макушки до пят. Я не в силах терпеть ее долее. Мне необходимо знать, что со мной. Пожалуйста, сделайте мне рентген — это единственное, о чем я прошу.
— Но мы не можем просто так, ни с того ни с сего…
— Я заплачу.
— И все-таки мы не можем… Вы обращались к своему врачу?
— Я много путешествую. И постоянного врача у меня нет.
— Но без предполагаемого диагноза…
— Я же сказал, что оплачу оказанную вами услугу.
— Дело не в оплате. Мы не можем без всякого повода делать рентген. Если испытываемая вами боль стала сильна, как вы говорите, то лучше бы вам пройти обследование в стационаре.
— Назовите, пожалуйста, свое имя, — сказала молоденькая девушка, сменившая усталую медсестру. На ней почему-то не было белого халата.
— И название вашей страховой компании.
— Я передумал, — пробормотал Савидж.
Врач нахмурился.
— Вы отказываетесь пройти обследования?
Савидж кивнул в ответ. Подозрительный взгляд главврача насторожил его.
— Я-то думал, что если попрошу об… Да, мой друг был абсолютно прав. Я должен успокоиться.
— Но с вами все-таки явно что-то не в порядке.
— Тут вы правы. Но вот что именно? Главное, мне надо успокоиться. Я прислушаюсь к вашему совету и немедленно заведу себе врача. Не беспокойтесь, пожалуйста.
Глава 15
Пожилой врач с седоватыми усами, в подтяжках, вышедший из кабинета с табличкой: «Только для технического персонала», изъявил, готовность провести полное рентгеновское обследование любому, кто заплатит пять тысяч долларов. Когда позже он распахнул дверь своего кабинета, Рейчел, Савидж и Акира вскочили со своих мест.
— Итак? — живо спросил Савидж.
— Пленки получились превосходно. Повторных съемок делать не придется. Я внимательно их изучил.
Савидж с тревогой и нетерпением ждал, что врач скажет дальше.
— И что же вы обнаружили?
— Вы так щедро заплатили за рентгеновские снимки, так почему бы вам самим не взглянуть на них?
Врач повел их в рентгеновский кабинет с черными шторами на окнах. Слева вдоль стены стояли штативы с висевшими на них пленками, освещаемыми люминесцентными лампами.
Врач указал на крайние слева пленки и, обращаясь к Савиджу, сказал:
— Вот ваши, а те, что дальше, — он повернулся к Акире, — ваши.
Они впились глазами в пленки: не прошло и минуты, как Акира смущенно взглянул на врача.
— Не имею понятия, как их читать.
— Вы просили определить, достаточно ли хорошо срослись у вас кости. Я хочу задать вам встречный вопрос: о каких переломах идет речь?
— Боже, — прошептал Савидж. — Я был прав.
— Я не вполне понимаю, какие повреждения имеете в виду вы, но достаточно хорошо разбираюсь в том, что видно на пленках. — Врач взял в руки карандаш и, водя им по пленкам, принялся объяснять: — Не стану утомлять вас медицинской терминологией. Скажу просто. Это — бедро правое. Это — правая икра. Левая нога — верх и низ. Правая сторона грудной клетки. Левая. Черепная коробка в различных ракурсах.
Затем врач перешел к снимкам Акиры и, объяснив, что на них запечатлено, подвел итог сказанному:
— Никаких повреждений не обнаружено. Ни малейшего следа калийных отложений, которые неизбежно появляются в местах переломов. Почему же вы сказали, что и у одного и у другого были сломаны руки, ноги, ребра, травмированы черепа, в то время как ни одного из названных вами повреждений рентген не показал?
— Мы думали, что все было так, как мы сказали, — пояснил Акира.
— Думали? Описанные выше травмы должны были бы причинить вам такие страдания, которые невозможно забыть. А вы, похоже, не вполне уверены в том, что действительно пережили нечто подобное.
— Все было именно так, как мы сказали, — заверил врача Савидж.
Его охватила дрожь. Рейчел сжала ему руку.
— Вы не могли страдать, — продолжал врач, — потому что были совершенно здоровы.
— Можете мне поверить, я говорю правду. Нам предстоит как следует разобраться что к чему.
— Прежде чем вы станете в этом разбираться, попытайтесь ответить еще на один вопрос, — не унимался врач. — Меня смущают странные совпадения. Вы заявляете о совершенно идентичных ранах, которых на самом деле у вас не было. Ладно. Но на снимках у вас обоих видны следы хирургических операций, — он указал карандашиком на снимки, — никак не связанные с мнимыми переломами костей.
— Да, нам обоим вырезали селезенку и аппендицит, — сказал Акира.
— Вы мне показали соответствующие шрамы. Они выглядят в точности так, как если бы эти органы действительно были удалены. Однако рентгеновские снимки не могут служить бесспорным подтверждением моего заключения. Это можно установить только хирургическим путем. Но сейчас речь о другом. Операция, о которой я говорю, была проведена у вас не на теле, а на черепе.
— Что?! — удивленно воскликнул Савидж.
— А-а, понятно. Из-за повреждений черепа, — высказал догадку Акира.
— Нет. — Врач указал на два одинаковых снимка. — Видите эти крошечные кружочки? У каждого из вас над левым ухом? Здесь ошибиться невозможно, это убедительные доказательства.
— Чего?
— Вторжения в левую височную долю мозга. — Врач повернулся к Савиджу и Акире. — И ни один их вас понятия не имеет об этой операции?
Савидж был явно смущен.
— Мне хотелось бы получить ответ на свой вопрос.
— Нет, — сказал Савидж, — мы ничего не знали.
— В это трудновато поверить.
— Вы поверили бы, если бы провели с нами последние несколько дней. Пожалуйста, помогите нам. — Савидж подавил обуявший его гнев. — Помогите нам.
— Каким образом? Я сделал все, что мог.
— Да нет, посоветуйте, куда нам можно обратиться. Куда нам отсюда отправиться?
— Могу сказать вам совершенно определенно, — врач снова обратился к снимкам, — такая операция по плечу только настоящему гению. Я всего лишь пенсильванский врач, в скором времени собирающийся на покой. Но я не перестаю интересоваться публикациями о новейших достижениях нейрохирургии. И не слышал ничего о столь сложной и удивительно тонкой работе. Соединения костей черепа и сами черепа отлично закамуфлированы. Великолепная работа. Куда вам отсюда отправиться? — спрашиваете вы. Туда, где за деньги покупают суперзвезд. К лучшим нейрохирургам в самых крупных клиниках.
JAMAIS VU
Глава 1
Нейрохирурга звали Антонио Сантицо, по-английски — Энтони. У него было красивое лицо, густая темная шевелюра, смуглая кожа и удивительно умные глаза. Но при этом выглядел он каким-то измученным — результат постоянных физических перегрузок, решил Савидж. Вот и сейчас он только что закончил семичасовую сложнейшую операцию. Однако фигура врача была стройной и подтянутой вследствие его страстного увлечения теннисом, и, как он объяснил, через час ему предстоит сразиться с очередным партнером.
— Мы знаем, как вы заняты, — сказал Савидж, — и потому особенно ценим ваше согласие принять нас.
Сантицо пожал плечами.
— Обычно я этого не делаю. Но нейрохирург, к которому обратился ваш терапевт из Гаррисберга, оказывается, знаком с моим школьным приятелем, работающим сейчас в Гарвардском медицинском колледже. В Гаррисберге отличные врачи, но, судя по тому, что сообщил мне по телефону приятель, тамошний нейрохирург правильно сделал, послав вас сюда.
А сюда — это в Филадельфию, в больницу при Пенсильванском университете. Всего в ста милях на восток от Гаррисберга, она находилась в два раза ближе, чем второй по величине Пенсильванский университет в городе Питтсбурге.
— У меня пристрастие ко всему таинственному, — сказал Сантицо. — Шерлоку Холмсу, Агате Кристи. Странные истории, удивительные разгадки, ключи к тайнам. Но мозг является самой удивительнейшей загадкой природы. В нем таится разгадка того, благодаря чему мы становимся людьми. Именно поэтому я избрал эту специальность.
В сверкающий белизной кабинет вошла секретарша, неся на подносе чашки и кофейник.
— Замечательно, — сказал Сантицо. — Как раз вовремя. Вы думали, это кофе? Нет. Мой чай из трав. Не желаете ли?..
— Спасибо, — ответил Акира. — Немного, если позволите.
— Боюсь, что он несколько крепче того, к которому вы привыкли в Японии.
Акира согласно кивнул в ответ.
— Но не сомневаюсь, что в нем достаточно свежести.
— Я учился в Гарварде с одним из ваших соотечественников, — продолжал Сантицо. — Никогда не забуду, что он сказал мне однажды. Мы тогда только-только поступили в интернатуру. Бесконечные изнурительные занятия сводили меня с ума, выхолащивали все силы. Мне казалось, я не выдержу. А вот ваш соотечественник говорил: «В перерывах между занятиями делай приятные физические упражнения». Я решительно возразил: «Если я и так устал, думаешь, мне захочется делать еще какие-то упражнения?» Знаете, что он мне ответил? «Усталость гнездится у тебя в мозгу. Ее следует забивать усталостью физической. И физическая усталость снимет умственную». Мне казалось это невероятным. Я так и сказал ему. Он же в ответ произнес всего лишь одно слово.
— Это было «ва», — сказал Акира.
Сантицо расхохотался.
— Верно! Как вы похожи на моего соученика!
— «Ва»? — задумчиво переспросила Рейчел и нахмурилась. Когда все обратили взгляды к ней, она невольно потянулась за чашкой.
— «Ва» означает «равновесие», — пояснил Акира. — Мозговая усталость нейтрализуется…
— Упражнениями. Физическими, — закончил Сантицо. — Как все-таки был прав ваш соотечественник! Обычно бывает трудно выкроить время для физических упражнений, особенно после многочасовых операций. Но я превозмогаю себя и отправляюсь на корт. Потому что именно регулярная игра в теннис сделала меня лучшим нейрохирургом. — Спохватившись, он взглянул на часы. — Через пятьдесят минут мне предстоит встреча со своим партнером по теннису. Так покажите же мне эти, как считается, загадочные снимки.
Он взял протянутый ему Савиджем большой конверт.
— Не стоит так волноваться. Не забывайте о «ва». Теннис и нейрохирургия. Шерлок Холмс.
Глава 2
— М-м.
Уже несколько минут Сантицо разглядывал снимки черепов Савиджа и Акиры на флюоресцентном экране в углу кабинета.
Скрестив руки на груди, он одновременно слушал Савиджа, коротко излагавшего суть того, что произошло с ним и Акирой полгода назад.
— Исполнительные защитники? — переспросил Сантицо, продолжая изучать снимки. — Похоже, что вы оба обладаете весьма любопытной профессией. Но даже если это так…
Он вынул из нагрудного кармашка миниатюрный фонарик, похожий на карандаш, и внимательно осмотрел левую сторону головы у обоих мужчин.
— М-м…
Он сел за свой стол, отхлебнул из чашки травяного чая и на мгновение задумался.
— Хирург проделал ювелирную работу. Это поистине произведение искусства. Предупреждаю сразу же: я касаюсь лишь косметической стороны операции. Великолепная маскировка самого факта операции. Минимальная кальцификация вокруг того места, откуда были удалены, а затем восстановлены кусочки кости. Видите ли, стандартный способ иссечения кости состоит в том, чтобы высверлить дырочки по краям участка, который предстоит удалять. Глубина этих дырочек просчитывается настолько тщательно, что дрель не затрагивает мозговую ткань. Затем очень тонкая и особо прочная проволока вводится в одну дырочку и тянется под черепной коробкой к другой, продевается в нее и выходит наружу, после чего хирургу только остается взяться за концы проволоки и вынуть нужную ему часть черепа. Конечно, проволока очень тонка, однако в конечном итоге все равно не сможет избавить череп от кальцификации. Но даже без кальцификации подобные дырочки отчетливо просматриваются при просвечивании рентгеновскими лучами. В данном случае, — Сантицо потер подбородок, — никаких дырочек нет, виден лишь небольшой кусочек кости, который был вынут из черепа, а затем снова поставлен на место. Какой-либо зазор между черепной костью и этим кусочком практически отсутствует, так что кальцификации как таковой просто не существует. Я удивлен, что обыкновенный врач, к которому вы обратились с самого начала, сумел это заметить.
— Но каким же инструментом пользовался хирург? — спросил Савидж.
— Вот мы и добрались до самого главного вопроса, не так ли? — сказал Сантицо. — Чтобы сделать дырочку такого размера, как эта пломба, хирург мог бы воспользоваться дрелью со сверлом в пять миллиметров. Но он употребил такой инструмент, который не оставляет видимых следов. Единственное, что приходит мне в голову, это… Кусочек черепа скорее всего был удален с помощью лазерного луча. Лазеры уже используются в медицине для сшивания артерий и восстановления сетчатки глаз. Пройдет совсем немного времени, и лазер станут применять в повседневной хирургической практике. Я лично уже экспериментировал с лазером. Вот почему я и сказал, что в другом случае работа хирурга может считаться ювелирной. Несомненно, хирург, извлекший кусочек черепной кости и вернувший его на прежнее место, является высококвалифицированным мастером своего дела. Но не уникальным и не единственным в своем роде. Потому что среди лучших нейрохирургов я могу назвать, по крайней мере, дюжину, включив в нее и себя, которые вполне могли бы справиться с подобной задачей. Но это всего лишь поверхностное суждение. Главным образом же критерием служит только одно: добился он своей цели или нет, а коль скоро в вашем случае мы не знаем, зачем была проведена операция, то я не могу высказать окончательного суждения о ее качестве.
— Но… — Акира помедлил немного, потом спросил: —…может ли операция развеять?..
— Ваши сомнения? Скорее всего — да, — ответил Сантицо. — Но, может быть, и нет. Какое вы использовали выражение? Кажется противоположное déjà vu?
— Jamais vu, — подсказал Савидж.
— Точно. Нечто, что, как вам кажется, вы видели, но на самом деле не видели никогда. С подобной проблемой мне пока не приходилось сталкиваться. Но я люблю учиться. Так что эту фразу я запомню. Вы понимаете, — продолжил он, ставя чашку с чаем на стол, — что, если бы не эти ваши снимки, я бы вас принял за психов?
— Я согласен, наша история выглядит весьма странно, — сказал Савидж. — Но нам в любом случае следовало рискнуть. Так же, как и вы, мы — прагматики. В своей профессии мы руководствуемся только фактами. Мы решаем чисто физические проблемы. Как доставить принципала в целости и сохранности к месту назначения. Как уберечь своего подопечного от пули наемного убийцы. Как избежать столкновения с несущейся наперерез машиной. Но порой просчитанные заранее факторы вступают в противоречие с реальностью. Или с нашим представлением о реальности. Мы оказываемся в полной растерянности, а не просто нервничаем, что для нас давно уже стало нормой. Нас обуревает страх.
— Совершенно естественно, — ответил Сантицо. — Я прочел его в ваших глазах. Позвольте мне быть с вами абсолютно откровенным. У меня настолько перегруженное расписание, что я согласился принять вас только потому, что меня просил об этом мой однокашник. Он посчитал, что ваша история может показаться мне интересной. И оказался прав. Я заинтригован.
Сантицо взглянул на часы.
— Через полчаса я должен быть на теннисном корте. Потом мне предстоят визиты к своим пациентам. Давайте встретимся здесь же через… — он подумал немного, — …через два с половиной часа. Постараюсь организовать вам встречу еще с одним моим коллегой. А пока мне нужно, чтобы вы сходили в радиологический кабинет. — Он поднял телефонную трубку.
— Снова рентген? Чтобы сделать контрольные снимки? — спросил Савидж.
— Нет. Магнитно-резонансные.
Глава 3
Болезненно выглядящий мужчина с седоватой бородкой в чуть великоватой ему куртке спортивного покроя сидел рядом с Сантицо.
— Это доктор Уайнберг, — представил его нейрохирург.
Они пожали руки друг другу.
— Доктор Уайнберг — психиатр, — сказал Сантицо.
— Вот как? — Савидж внутренне напрягся.
— Вас это беспокоит? — вежливо осведомился Уайнберг.
— Нет, разумеется, нет, — ответил Акира. — У нас возникло затруднение, и мы хотели бы его разрешить.
— Любыми способами, — добавил Савидж.
— Великолепно. — Психиатр вытащил из кармана своей спортивной куртки записную книжку и ручку. — Не возражаете?
Савидж забеспокоился. Он всегда противился записи каких-либо своих высказываний, однако на сей раз вынужден был сказать:
— Записывайте все, что хотите.
— Замечательно. — Уайнберг что-то нацарапал в своем блокноте. Как показалось Савиджу, дату и место беседы.
— Ваши магнитно-резонансные снимки должны принести сюда, — сообщил Сантицо, — а пока доктор Уайнберг сможет задать вам несколько вопросов.
Савидж жестом руки изъявил согласие.
— Jamais vu. Насколько я понял, этот термин изобрели вы.
— Верно. Ничего иного для характеристики испытываемого мною смятения я придумать не мог.
— Расскажите, пожалуйста, поподробнее.
И Савидж стал рассказывать, Акира же время от времени дополнял его рассказ отдельными деталями. Рейчел внимательно слушала.
Уайнберг делал какие-то пометки в своем блокноте.
— Итак, подведем итоги, — сказал наконец психиатр. — Вы оба считали, что видели друг друга мертвыми, так? И не смогли отыскать гостиницу, в которой разыгралась кровавая трагедия? А также больницу, в которой вас лечили, и врача, который вас пользовал?
— Верно, — сказал Савидж.
— События, травмировавшие вас и вашу психику, произошли полгода назад.
— Да, — подтвердил Акира.
Уайнберг вздохнул.
— На какое-то мгновение… — Он отложил ручку.
— Давайте рассмотрим данную ситуацию в гипотетическом плане, — согласился Савидж.
— Я не хотел вас обидеть.
— А я и не подозревал вас в этом.
— Сейчас объясню. — Уайнберг откинулся на спинку кресла. — Обычно пациентов направляют ко мне на консультацию с соответствующими документами, в которых содержатся общие сведения о пациенте, история болезни и предполагаемый диагноз. Если это необходимо, я беседую с родственниками и даже с начальством пациента. Но в данном случае я ничего о вас не знаю. Лишь с ваших слов мне известно о вашем необычном, если в этом случае уместно употребить подобное безобидное выражение, прошлом. Никакой возможности проверить то, в чем вы пытаетесь нас убедить, у меня тоже нет. Да и возможно ли вам верить? Первое, что приходит в голову, это что вы оба — патологические лгуны или что вы — репортеры, проникшие сюда, чтобы узнать, действительно ли психотерапевты настолько легковерны, как гласит молва.
Глаза Сантицо сверкнули.
— Макс, я же говорил тебе, что их рассказ, а главное, их рентгеновские снимки заинтересовали меня. Скажи, что думаешь на этот счет?
— Все, что я говорил, лишь логическое упражнение, — откликнулся Уайнберг. — Я просто рассуждал.
— Ну, понятно, ты ведь по-другому не можешь, — заметил нейрохирург.
Уайнберг снова вздохнул и развел руками.
— Наиболее вероятным представляется такое объяснение: вы оба пострадали от взаимной мании в результате практически смертельных побоев, кем-то нанесенных вам.
— Каким образом? Рентгеновские снимки не показали никаких следов побоев, — живо возразил Савидж.
— Не согласен. Рентген показал, что у вас не было перелома рук, ног или ребер и черепа ваши также невредимы. Но это не означает, что вы не подверглись избиению. Я постараюсь реконструировать гипотетический ход событий. Вас обоих наняли для охраны некоего человека?