Проблемы источниковедения 4 глава

Анализ многих письменных вариантов казахского шежире позволяет нам определить существование различных традиций интерпретации шежире. Среди них мы можем подчеркнуть наличие западных, восточных и традиционных мотивов. В об­разцах интерпретации шежире Шал-акына, Нуржана Науша-бая и Машхур-Жусуп Копеева господствует традиционная ин­терпретация, отличающаяся ориентацией лишь на сведения, бытовавшие в степи. Он писал: «нынче повествующие о ше­жире переводят: одни из китайской истории, другие - от рус­ских авторов. Насколько это оправдано и может ли быть дос­товерным для казахов?». Машхур-Жусуп - традиционалист и утверждает, что история народа должна исходить из его соб­ственной памяти и воспитывать его собственное историческое самосознание.

Историологические традиции Ш.Кудайбердыулы и М.Ты-нышпаева тяготеют к западной историографии. Они, ориенти­руясь на исследования Н.Аристова, В.Радлова и прочих евро­пейских авторов, привносят в казахское шежире западные эле­менты интерпретации истории.

Тяготение к традициям восточной историографии в трудах К.Халида объясняется сильным влиянием арабо-персидской культуры, где Курбангали пытается найти корни истории и куль­туры казахов. Многие понятия он считает в генезисе арабски­ми или персидскими, нашедшими свое место в культуре каза­хов, широко использует восточную историческую литературу и в определении исторического времени ориентируется на му­сульманское летоисчисление, которое не характерно для дру­гих его современников.

В последние годы идет активная работа по изданию раз­личных материалов, относящихся к своду казахского шежире, наибольшую ценность среди которых имеют сведения, собран­ные М.-Ж.Копеевым. К сожалению, основная часть этого уни­кального собрания, известная как «Кара мес» до сих пор не из­дана. Некоторые попытки наших филологов опубликовать шежире Машхура не отвечают требованиям научной компе­тентности.

К числу таких попыток относится подготовленное для пе­чати Сарсенбы Даутовым «Казак, шежгресг». Во-первых, «К/азак шежгресг» издана без научных комментариев, во-вто­рых, без соответствующего научно-справочного аппарата, в-третьих, из-за неразборчивости редактора в текст вкралась масса ошибок и опечаток. Укажем для наглядности на неко­торые из них:

Отпечатано /в изд. 1993г./: Должно быть /в рукописи:

1.Жау талмагн...Ktuii щз

2.фусырман

З.рум-бутагымыз

4.турж, онан тутж, онан кой,

онан кшк, онан едшше, онан

алтыншы, онан магол татардыц

5.Шэк1р-Шэк1рттеп

б.Тимеш Куандыкта

~

7.Тысарыпдеген кала

Жау таламаган... Kinri жуз с. 10

Мусылман с. И

урым-бугагымыз с. 12

Турж, онан Тупк, онан К,ой,

онан Кшк, онан Едшше, онан

Алынша, онан Магол, Татар... с.12

Шэшр-Шегартетгаш с. 13

Темеш Куандыкта с. 19

Царев деген кала с.54

Чтобы избежать возможных ошибок нам приходилось по­стоянно обращаться к рукописному варианту «Казак meadpeci» М.-Ж.Копеева, имеющемся в личном архиве. Вывод может быть только один - работа над изданием различных вариантов ка­захского шежире должна, прежде всего, предполагать у редак­торов научную подготовку, знание истории Великого степного пояса Евразии и, что немаловажно, добросовестного отноше­ния к рукописи.

Немало ошибок, вызывающих недоразумения, обнару­живается и при ознакомлении с «Шежгре» Ш.Кудайберды-улы. Впервые оно было издано в 1911 г. в Оренбурге. Пере­вод на современную орфографию /кириллица/ был осуще­ствлен в 1991 г. кандидатом филологических наук Сарсен-бы Даутовым и опубликован в журнале «Жупдыз».

Во-первых, при подготовке нового издания выпали из текста целые абзацы /см.: Оренбург, 1911.- С.4, 73, 101; Жулдыз, 1991.-№1.-С.69,91,100/.

Во-вторых, перевод пестрит массой грамматических оши­бок.

Отпечатано /в изд. 1991 г./ 1.ламфарфт

2.шис-Тауратта шейгт деп З.Шеж1ре жазтндар кейде

сен деп жазады 4.Жартасты вртеп 5.Нурдан таптым дегет шатак

айтылтнт уксайды 6. Раиса яки Саха аталтн бу-

рын/ы mypiKmi куды 7.Алты айдан one кашып S. Otffbip

9. Еск! hapimiepm

10. Марк Керел заманында П.Фартн Лай Сагдиян 12.Еабн, Нура басына шейт 13.ШЫ1ЫС бвктертде 14.КерейдщКер1ш таабасы

Должно быть/изд. 1911 г./: лам харфт с. 7-69 шиш Таруратта шит деп с. 7-69 Шеж1ре жазюндар кейде

се деп жазады с. 7-69

Жартасты отпен ертеп с. 8-70 Нурдан таптым дегетн шатал:

айткант уксайды с. 11-71 fu-ся, яки Саха атантн бу-рынгы бартн mypiKmi куды с. 14 - 72 Алтайдан еще кашып

Оцугур с. 16 - 72 ecki гурыптарын с. 18 - 73 Марк Аурел заманында

Фертн Аам Согдыян с. 20 - 74

Ебт - нур басына шейт с. 46 - 83

Шыдтыс бвктертде с. 44 - 82

Kepeuditf креш танбасы с. 59 - 87

15.И6рахим мырза...хакма Kid 16- Томин

17.Эмгр Хасеннщ взт enmipin, билгкпй алды. Хорезм, Кдштр,

Батун Мауреннахырды альт 18.Хызыр деген 6ip патшалык 19. бгяиойт калмак

20. Рыпымдыкпен ел алса, оза ма, Манайыньщбэрт де оттай ишрпып.

Ибрахим мырза хакш Kid с. 72 - 91 Тумын с. 80-93 Влар Кусайынньщ взт aamipin, Балхты алды. Хорезм,

Кашшр,

бутт Мауреннахрды альт с. 77 • 93

Хазар деген 6ip патшалык с. 97. - 99

бътеуйп калмак. с. 101 -100

ел алса, сол оза ма, Мащйыньщберт де оттай

шарпып. с. 104-113

Eipey жур алдап альт, кайта малтып Жалындай тасца жаккан кунде ишлкып.

Последние две строки вообще выпали в последнем изда­нии (1991 г.) «Шеж1ре» Шакарима*.

Таким образом, наше краткое и беглое сравнение первого издания «Шеж1ре» Шакарима с переизданными в наше время текстами обнаруживает огромное количество ошибок. При пе­реводе на русский язык данное шежире обросло еще большим количеством отклонений от текста.

Состояние наших источниковедческих работ и тексты ис­торических материалов, издаваемые в наши дни, ставят иссле­дователей в незавидное положение. Искажение подлинного смысла источника нередко ведет историков к непредсказуемым выводам, к явной дезинформации и т.д.

Роль шежире в изучении этноциальной организации. Шежире является не только базовым источником для изучения

* К сожалению, наше сопоставление Оренбургского издания 1911 г. с полным собранием сочинения Шакарима (1988) также указывает на ошиб­ки при переиздании

издание 1911 г. Eipey жур алдап альт, к^айта малтып,... fhuibLM 1здеп жабжаттык майдай балкып

переиздание 1988г. Бгреу жур алдап алып

кайта малые, • • • Рьглым 1здеп жап-жатык майдай балкьт.

истории Великого степного пояса, но и одновременно оно адек­ватно отражает его внутреннее устройство. Заключенные в шежире историко-генеалогические материалы скрепляют вое­дино суперэтническую конструкцию степных образований. В русскоязычной исследовательской традиции это явление впер­вые было замечено Ч.Ч.Валихановым. Значение своеобразно­го генеалогического устройства казахского народа было им описано следующим образом: «Вот родоподразделение киргиз /казахов-Ж.А./в том строго неизменном порядке, как принято у них. Самый порядок разделения, обуславливая собою право старейшинства и силу племени, что и, по понятию киргиз, вы­ражается правом физического первородства предка, имеет боль­шое значение в их родовом праве и принимается совершенно в генеалогическом смысле: посему форма отношений орд с ор­дами и родов одной орды между собою соответствуют правам кровного братства, а отношения родов к своей орде - отноше­нию сына к отцу, к старшему роду старшей орды - отношением племянника к дяде; всего более характеризуется этот патриар­хальный родовой быт отношением в диспутах степных импро­визаторов из разных родов о превосходстве и старейшинстве своего предка...»/65.-С. 148/.

Наши материалы по казахскому шежире показывают, что в традиционном обществе оно имело функциональное значение как идеологический механизм регламентации генеалогических отношений и других сфер общественной жизни, являющихся стержневыми. Принцип родства лежит в основе механизма са­мовоспроизводства и самоконструирования этноса, придавая определенный порядок разнообразию жизненных ситуаций. Тем самым хаотическое движение этноса в пространстве и во времени приобретает определенный смысл и порядок. Этот порядок, построенный на регламентации родовых отношений, неплохо интерпретирует К.Халид, один из известных генеало-гистов конца XIX - начала XX вв.:«... ¥лы жузден Yucm, Kiuii жузден Алшын туды. Уйсын улдарыньщ гштде аршьтдысы Жалайыр, Алшын балаяарыньщакыядысы Жаппас болтн сон, аталтнда аталарымен катарластыры «Yucin-Жалайыр»,

«Алшын-Жаппас» Ьеп косарланып айтъишды. Крзакта «курвы, турп>1»дегенеюс?вбар, «курбыжасыщтшр», «турты» - кара-ма-карсы, тустас, децгейлес адамдар. Мысалы: Yucm мен Алшын туршда 6ipdeu, ал Жалайыр Алшынмен 6ip жъглда туып туыскап болса, курбылас Ьеп айтъишды, mypfbuiac де-мейдг. Аньнырактустдгру ушт мысалы: Yucm мен Алшын бгр жьпда тумаса да тургылас, яти улкендж атак-дэрежеа 6ipdeu minmi екеушцарасы бгрер жуз жылш айырма болса да, тургылас. Yucime Жаппас тургылас бола алмайды, minmi онан бурын, я кейт туса да тур/ылас емес...»/2П. — С.92/.

Генеалогические отношения основываются на реально дей­ствующих родовых связях и иерархии, за которыми зримо вы­ступает само своеобразное государственно-политическое уст­ройство Казахского ханства. Родовая структура казахов не ог­раничивается пределами действия границ этноса и государства. Социокультурное пространство, на котором действует система родства, выходит далеко за пределы политико-территориаль­ного организма, как основополагающая ценность вообще ко­чевой цивилизации Центральной Азии.

Иерархическая структура родового устройства как основа этносоциальной организации казахского общества институци­онализируется в политическую общность. Высшие таксономи­ческие уровни родства совместно с политическими группами реализовываются как потестарно-политическая организация. Как пишет Р.Г.Кузеев: «разработка структур родоплеменной организации упомянутых народов /казахов, каракалпаков, уз­беков, туркмен, башкиров~Ж.А./по «полной схеме» создает многоступенчатую генеалогию с иерархической соподчинен-ностъю, включенных в нее родственных образований различ­ного порядка... в новое время, родоплеменная иерархия и сама генеалогическая структура организации общества, были не более чем идеологической надстройкой, отражающей былые генетические и политические связи, а также процессы этни­ческой консолидации народа или его составных частей» /146. -С.92/.

Исторический анализ социально-политического значения

основных уровней родоплеменной структуры показывает ее мобильный характер, служащий политическим интересам. Та­ким образом, шежире - это и есть отражение идеологии данного общества и государства. Устное историческое знание при этом позволяет довольно убедительно фиксировать и хро­нологические рамки этногенетических процессов. Существовав­шая у казахов нового времени трехсоставная структура с четко выраженным генеалогическим старшинством рода Жалайыр /тарах тираны жалайыр/ сложилась, вероятно, в эпоху Золо­той Орды, во времена правления Аз Жанибек-хана*.

Для выяснения особенности функционирования родо­вой организации и ее идеологии (шежире) мы рассмот­рим внутреннюю структуру социальной организации. В основе традиционной этносоциальной организации нахо­дятся семейно-родственные группы «сипа баласы». Это -экзогамное отделение, относительно небольшая группа кровных родственников. Диапазон действия этих групп достаточно широк, представляя собой объединение род­ственников от одного до семи и более поколений. Вообще, основополагающий принцип формирования общества зак­ладывается именно на этом уровне родства. Во главе этой социальной группы стоят аксакалы - старейшины.

Но уже следующий уровень родства - род, выступающий как структурная составляющая этносоциальной организации

*Так, КХалид предполагал, что возрождение древнего триединого на­чала /уш жуз/связано с именем Аз Жанибек хана. «Жвн1бек хан Байкотан-нъщуш рт>ж уш жузге екш emin, аркаисысына тайпаларды бтген..,»/247. -С.233/. То же самое подтверждает М.-Ж.Копеев: «Сонан сон/после Апа­ша хана/каза% ноюйлыныцханы Эз Жэюбекке кцрашн. Ол казакты ев зацы-на, бетшен жайьытн кцлпына жгберген, ¥лы жуз Кисте am деп Уйстнен датка сайлап, Жалайырдан кетермеш1 сайлатн...» /142. - С.29/. Причи­ной, почему золотоординский Жанибек был прозван Аз Жанибеком, и ше­жире, и письменные источники называют одну: «Жвнгбек хан вте edin, шарш мэселелерге жетт Kid бол/анды&пан, Эз Жангбек хан лакабът олр-ан. 6Ь - is Жзн1бек деген свз, бул халыкка аса адмдггшен беоелд(бояып бтген...» /247. - С.234/. Подробнее см.:Артыкбоев Ж.О. Материалы к ис­тории правящего дома казахов. - Алматы, 2001. - С. 46-59.

55

/по казахской терминологии: ру/, является уже единицей поли­тической. Управление в данной группе находится обычно в руках определенной семьи, передающей эту власть по наслед­ству. В нее входит определенное количество семейно-родствен-ных групп, для координации действия которых и выбирается эта правящая семья. На этом уровне кровнородственное род­ство уступает свое место генеалогическому. Каких-либо стро­гих границ, ограничивающих число поколений, численность населения или территории, в нем нет. Действие определяется стечением обстоятельств, в первую очередь политических и территориальных. Далее в этносоциальной организации пред­ставлены уже другие таксономические звенья /арыс, тайпа, жуз/, представляющие значительные союзы и сообщества.

Р.Кузеев пишет: «в ряде случаев трудно или невозможно отличить родовую организацию от племенной». Действитель­но, в данной схеме родовой уровень в классическом варианте совпадает с семейно-родственной группой. Там именно сохра­няются все атрибуты кровнородственно-родового общества.

На уровне жузов интегрируются в общность уже многие субэтнические группы и социальные страты. Вместе с тем, примеры такой общеэтнической интеграции различных сослов­ных групп мы можем наблюдать на уровне крупных союзов племен 1ар1ынньщк,ожасы, уйстнщтвреа и т. д./.

И, наконец, в шежире закладывается фундаментальное на­чало единения народа и государства. Казахское шежире содер­жит ряд уникальных преданий мифического характера, прав­да, не лишенных исторических подоплек, предназначение ко­торых - обоснование единства народа и целостности государ­ства. Это, прежде всего, легенды об Алаша-хане-мифическом первопредке и правителе казахов. С его именем связан этнопо-литический и социальный порядок в обществе. Подавляющее большинство легенд этого цикла представляют родоначальни­ками трех казахских жузов /¥лы жуз, Орта жуз, Kiiiii жуз/ сы­новей Алаша-хана: «Баяшда 6ip хан болыпты. ол елдщсал-тында егер бала аяапес болып туса, enmipedi екен. Tinmi отыртн жерт орпын, да шауып тастайды балтамен. Содан

6ipi кунь ханньщ эйeлi ала бала туыпты. Оны ханш бшд1рмей ecipinmi. КундерЫцбгр кун1 ханш осы сырын айтып крйыпты. Хан ашуланып бананы шт1рмекш1 болыпты. Содан uteuieci баласын кашырып жгбертть Кундердгц кунтде сол баланы isden жуз ктш жгберед1. Олар кайта келмеген соц- таш да жуз Kid. Осылайша адом саны уш жузге жеттт1. Осы уш ж уз жгггтке Алаша баланьщуш улы иелш eminmi, осыдан казак-тыц уш жузг шытды». В других вариантах шежире мы встре­чаем более подробные сведения о происхождении казахского народа. Так, по шежире К.Халида: «Eip ханньщ улы алапес болтны yuiiH касына ж уз ктт крсып, каладан шытрып ж1бе-pedi. Олар сахара мен may лорды мекендеп eenip cypin, одан ке-pyendepdiтонап тыным бермеген. Оларды тыймакболшн хан тагы да жуз жасакты ж1беред1. Алайда булар барса, кврсе, вз epiKmepi ш/де тиген олар байып алшн, тамакток, жаксы кшм, ат-эбзелдер1 сай, алансыз кун кешуде екен. Келгендер де соларш косылады. Хан тагы уш жуз Kid жШеред1, булар да косылып, осыдан уш жасаккуралады... Ала ханш еркендштен «Алаш», жалпы саны уш жуз болтндыктан «Алаш уш жуз» болшн decedi» /241, ~ С.56/.

Эти сведения находят подтверждение в других легендах. В то же время, при интерпретации шежире поздними знатоками, в эти коренные казахские исторические повествования вкрап­ляются библейские /мусульманские/ сюжеты: «Ракаша сакрба балатры сакарат шьнып, мал багып, квшпелг деп айтып едт,-повествует казахская легенда, - Ракашаиыцулы Кабыл, оньщ улы Матз, оньщулы Сайыл, одан Акцюлпан, одан Курой... одан Жайылхан, одан Майкы, одан взбек пен Ыспан.

Ыспаннан сорт халкы тарайды. 0збект1цбаласы сег1з edi - Туркмен, Kjbipfbtt, Кара колпак, Л^ият, Кызыл аяк, Кайшы-лы, Ко^нак№*>1, ецкишй Алаш edi.

Алаш улкен орында калып бай болып, малы куп болтндык,-тан ораза-намазды керек кылмай каза кыла берген себептг «казак» деп атапты. Казакдеген свз арабша салакдеген сев екен. К^азактын балалары: Кара Л^льшбет, онын. баласы

Кутанбай. Оньщ балалары: улкеш YuciH/АкАрыс/, ортаншы-сыАкжол/ЖанАрыс/, кштАлшын/БекАрыс/».

Основная задача всех этих генеалогических повествований заключается в укреплении единства основных составляющих казахского этноса - трех казахских жузов. В этом же цикле ле- генд/«Бул казак; кай уакьшта уш ж уз болшн?» и т.д./ парал­лельно к основному сюжету излагаются материалы, характе­ризующие систему родства казахов, обретение родовой терри­тории. В некоторых вариантах шежире содержатся буквально описания всех более или менее известных топонимических названий и мест.

В корпус материалов по шежире входят большие своды ди-настийных сведений и схем /эта тарату/ различных субэтни­ческих /сословных/ групп казахов. На наш взгляд, наиболее разработаны генеалогические материалы по группам «торе» /чингизиды/ и «ходжа» /потомки пророка/. Мифические и ле­гендарные сюжеты, сопровождающие эти генеалогические сво­ды /схемы/, обосновывают необходимость и целесообразность общей модели этносоциальной организации. В конфигурацию этносоциальных организаций казахов, кроме вышеназванных, входят многочисленные группы иноэтнического происхожде­ния, значительная часть которых находилась на различной ста­дии ассимиляции и адаптации к базовой трехсоставной систе­ме. Таким образом, в шежире заложен механизм, позволяю­щий регулировать взаимоотношения между различными родо­выми сегментами казахов, а также с субэтническими группа­ми, находящимися в определенных структурных дистанциях с основными частями этноса. Шежире возлагает на социальную группу «торе» в большей мере политическую миссию, обосно­вывая их привилегированное положение. В этой связи доста­точно проанализировать легендарное происхождение Чингис­хана в казахских исторических преданиях: «Бгр Алтын бел де-ген хан болшн, - так начинается повествование о сверхъесте­ственном начале рода Чингисхана, - Бгр кyndepi ханньщкаты-ны курсакты болды. Бгр уакытта 6ip кыз бала келт1рд1. Аи

десе аузы, кун десе к&зг бар... Содан соцкемтр бул баланы /кызды/ каращы meMip уйге салып асырайды. Сол кьи 6ip Kyndepi ержетт ecmi... Кемтр бул кызды тыска шытрады. Шыюртнсоцкызжарыкдуниеткерт, вне-бойы балкьт, eci ауът калды. Сол тыст шыкканда...Алмтыцашршен курсак,-ты болды.

/Экеымен lueuieci/ кьгзын 6ip алтын эбЫреге салып, аузын жауып, inline азык. салып, киапт сыртына байлап ашп жа-ткан дарият салып доя 6epdi... жгбектен жт ecin, окка бай-лап Токтагулмергенатты. Эбд1реттартыпсуданшытрып алды... Бала ержетт, ecmi. 0з1жаксы, эдт болды. Солбала-ныц атын Шьщшс к,ойды. Сол Шыщыс патша болды, эдш болды. Kiciee зулымдык. кылмады, зорлык кылмады, журт тыныш болды. Елде урлык, emipiK жок болды. Шешесг Шы-Hfbicman кетн уш ул бала туды. Ол уш бала ержетт(. Ер жет-кен соцШыщыска зорлык кылды... Терт баласы шешесше келд1. EipiciMen боламын патша жене бгршмен боламын dedi. Tepmeyi таласып келдг. Терт баласына uieuteci ашпты: - Бврщ деменщбаламсыц, сендер таласпаддар, мен тертеущЫadii шаришт кылайын. Мына сагымт садаьщды /л. Сагым са-дактарьщды квтврсе, соныцпатша бол. Tepmeyi апарып са-/ымт садактарын mdi. УшеуЫц садактары жерге mycin жерге mycin кетпп. Манаты Шыщыстыц садарын квтерт

Шежире закрепляло в общественном сознании сакральность политической структуры традиционного общества, представ­ленной в лице субэтнической группы - торе. Соответственно, к торе относились как к некоему инструменту, необходимому для выполнения этноинтегральных функций и олицетворения политической целостности общества. Во всех основных вари­антах шежире стержневые сюжеты связаны с выдающимися историческими /или легендарными/ личностями. Через описа­ние их деяний шежире повествует об истории Великой степи, и окончательно закрепляет и санкционирует сложившуюся си­стему социального и политического порядка.

Таким образом, основная задача шежире заключается в обо­сновании существующей этносоциальной структуры общества. Основные идеи, заложенные в шежире, и их мотивы свидетель­ствуют о том, что мы имеем дело с идеологией традиционного общества.

Глава II

ИСТОРИЯ ВЕЛИКОЙ СТЕПИ В КОНТЕКСТЕ ВСЕМИРНОЙ ИСТОРИИ

Проблемы периодизации

Человеческая жизнь трехмерна. В каждую долю секунды человеческое сознание оперирует трехмерной системой коор­динат времени - прошлое, настоящее и будущее. В этом заклю­чается залог целостности человеческого бытия. Это распрост­раняется как на отдельные человеческие популяции, так и на все человечество. Впрочем, это не исключает многообразия человеческой истории, своеобразную специфику восприятия времени у отдельных народов. Тем не менее, у всех народов самые священные образы связаны с прошлым, это особенно заметно у народов Великого степного пояса.

Историческая мысль всегда стремилась периодизировать исторический процесс, найти его закономерности, поскольку она служит более точному объяснению как отдельных истори­ческих событий, так и пониманию хода истории. Периодиза­ция в самом общем ее рассмотрении не что иное, как опреде­ление временных свойств того или иного исторического пери­ода. Научная периодизация есть крупное обобщение хода ис­тории и как всякое обобщение имеет характер условности. Вся­кая периодизация группирует материал по определенным за­конам, которые должны отражать, прежде всего, его архитек­тонику. В конечном счете, каждый историк, по необходимости воссоздавая панораму истории, выступает одновременно в ка­честве архитектора и строителя. Впрочем, все зависит от ис­тинности критериев. Здесь существуют различные принципы и мнения в виде историографических традиций /см. предыду­щие разделы/.

Для казахской историологической традиции основным принципом систематизации служит цикличность. Шежире из-

б1

лагает историю посредством описания деяний величайших личностей, их можно было бы назвать эпохальными личностя­ми, выступающими в качестве основных творцов истории. Та­ким образом, основным критерием изложения истории явля­ется ее персонификация. В чем-то эти критерии созвучны се­годняшнему пониманию роли истории в жизни человека: «Ис­тория - наука о людях во времени. Время истории - конкрет­ная и живая действительность, плазма, в которую погружены исторические феномены, среда, в которой они могут быть по­нятны», - отмечают исследователи /200. - С.50/.

Средневековые исторические сочинения Востока в центр исторического времени и пространства также ставят личность. «Правило и обычай мудрецов и ученых таковы, чтобы великие события, добро и зло всякой эпохи датировать своим числом, чтобы после них у /их/ проницательных потомков и у последу­ющих поколений был бы определенный авторитет /основан­ный на прошлом своего народа/, чтобы обстоятельства жизни прошлых веков стали бы известны им в последующие перио­ды, чтобы посредством этого остались навсегда на страницах времени повествования о знаменитых государях и счастливых властителях, потому что /последующие/ события и происше­ствия стирают и изглаживают это по прошествии месяцев и дней и на протяжении эпох и годов», - пишет Рашид ад-Дин /211.-Т.1.-КН.1.-С.65/.

В западной исторической мысли ещё с античной эпохи гос­подствовали представления о трех стадиях развития человече­ства. В наиболее завершённом виде, на наш взгляд, они были преподнесены представителями эволюционистической школы /середина XIX в./. Господствующим принципом систематиза­ции истории на Западе стал принцип линейности, в соответ­ствии с которым история человечества рассматривалась как необратимый поступательный процесс. Ранние эволюционис­ты, вслед за ними и марксисты, выделяли в истории три после­довательных фаз: дикость, варварство и цивилизация.

В содержание периодизации в качестве стержнеобразую-щего элемента, они заложили уровень развития производитель-

ных сил /средства добывания пищи и т.д./. Вместе с тем у Л.Моргана ступени развития /дикость, варварство, цивилиза­ция/ обозначены терминами из области этнических /введение понятия «этнического периода»//! 87. - С.329/. В истории раз­вития человеческого общества Л. Морган выделил две формы организации /у него «план»/. В соответствии с этой схемой вто­рая форма /план/ характеризуется такими отличительными чер­тами, как стремление к наживе, богатству и в конечном счете неминуема гибель этого общества. В отличие от Л.Моргана его коллега Э.Тэйлор/с его именем связано официальное призна­ние этнографической науки и появление первых научных уч­реждений/ был оптимистом, предполагая, что человечество способно преодолеть кризисы: «Вся обширная область исто­рии человеческой мысли и нравов показывает, что, хотя циви­лизации приходится вести борьбу не только с остатками низ­ших ступеней развития, но и с проявлениями вырождения в своей собственной среде, она оказывается, однако, в силах пре­одолевать и то, и другое и продолжать свой путь»*.

Теория развития и смены общественных формаций, разра­ботанная в марксизме, следуя эволюционистским канонам, со­держательную, смысловую сторону истории рассматривала в виде периодической смены общественно-экономических фор­маций/первобытность, рабовладение, феодализм, капитализм, коммунизм/. С формальной точки зрения эта схема соответство­вала разработанной уже к тому времени делению Всемирной

"В продолжение этой мысли Э. Тэйлор излагает основное кредо эволю­ционизма: «Вообразим себе, что мы видим культуру, как она в олицетво­ренном виде шествует по миру. Вот она иногда задерживается и оста­навливается на пути, нередко она отклоняется на такие боковые доро­ги... Однако, прямо или отклоняясь, путь ее направляется вперед... По­пятный путь противен ее природе, ее ноги устроены не так, чтобы де­лать неверные шаги назад. И взгляд ее, и движение, устремленное вперед, являются выражением подлинно типических свойств человечества» /См.: Тэйлор Э. Первобытная культура./пер. с англ,, под ред. проф. В.Н.Николь­ского.-М..1939.-С.42/

63

истории на древний /первобытность и рабовладение/, средне­вековый /феодализм/ и новый /капитализм/ периоды. В советс­кой историографии утвердилось еще понятие «новейшей исто­рии», связанное с победой социализма в России и триумфаль­ным шествием его по миру. В соответствии с вышеуказанными установками марксизма история Казахстана преподносилась в виде сменяющих друг друга общественно-экономических фор­маций. В этом русле наиболее завершенная матрица периоди­зации истории Казахстана была предложена в середине 50-х гг. XX в. коллективом Института истории, этнографии и археологии имени Ч.Валиханова АН КазССР на Ташкентской сессии. В докладе Г.ФДахшлейгера, озвучившего основные по­ложения периодизации Казахстана, были выделены соответ­ствующие этапы, выдержанные в требованиях формашюнной теории. Впрочем, и тогда, и после совещания возникало нема­ло вопросов из-за несоответствия предложенной периодизации с реальными контурами истории. Реалии степных обществ не всегда адекватно сходились со смысловыми категориями мар­ксизма. В первом случае, недоразумения были связаны с таки­ми формациями /обязательными/, как рабовладение и капита­лизм, во втором случае - характер развития производительных сил и общественных отношений в Великой степи не согласо­вывалось с навязанным понятием феодализма. Его в прошлой истории казахов в чистом виде не было /отсутствие земельной собственности, феодальной эксплуатации и т.д./. Этими при­чинами объясняется введение в научный оборот симбиозного /примиряющего/ понятия «патриархально-феодального строя», характеризующего традиционное общество казахов.

Немало интересного в рассматриваемую проблему внесли кочевниковеды. В связи с началом глубоких /и сравнительных/ теоретических исследований по кочевникам Евразийских сте­пей, в скором времени выяснилось, что их история не уклады­вается в формационные схемы. Анализ хозяйства и структур­ных основ социальной организации кочевых народов с глубо­кой древности до начала XX в. не обнаружили существенных

различий стадиального порядка. «По основным социально-эко­номическим структурам и формам эксплуатации, равно как и по основным тенденциям общественного развития, древние кочевники евразийских степей были весьма близки к кочевни­кам средневековья и даже нового времени», - пишет Хазанов /245. -С.265/. Причины этого явления многие авторы видят в экстенсивности кочевого скотоводства, мало меняющегося с течением времени, и в его ограниченных возможностях. На наш взгляд, в кочевниковедческих исследованиях /Г. Марков, А. Ха­занов и др./ авторы очень часто опирались на материалы по­зднейших степных обществ /XVIII-первая половина XIX вв./, переживающих сильнейшие перемены /можно сравнить с ка­тастрофой/ и вступивших в эпоху заката кочевничества. Отча­сти делаются выводы на материалах XV-XVI вв., на наш взгляд, также относящихся к неблагополучным. Ч.Ч. Валиханов назвал этот период /после распада Золотой Орды/ временем «большо­го брожения». «В первой четверти XVI столетия в наших сте­пях было большое брожение кочевых племен...»- пишет он /65.-С.155/. Думается, что непрерывные движения степных племен и хаос, господствовавший в политической и социаль­ной жизни, были временными явлениями, наступившими в результате кризиса и распада государства. Вследствие «смут и беспорядков в XV в. /степные племена-Ж.А./сд&1туты с ко­ренных мест жительства и приведены в смутное, беспорядоч­ное движение или бегство /босу/», - отмечает Ч.Валиханов.