– О чем мы даже не подозреваем, – повторил я в пустоту последнюю фразу Джейкоба, – ладно, повторим тогда сегодня все уже имеющееся, устроим шоу для замдиректора. В конце концов, повторять одни те же факты – тоже полезно, в голове начинает складываться более ясная картина. Ты сможешь провести лекцию о последовательности убийств, о разрывах во времени между убийствами на основе того, что мы вчера обсуждали?
– Мм… думаю да, сэр, вполне. Я тут провел кое‑какие исследования, но это может быть в некоторой степени моим личным мнением.
– Я не думаю, что от этого твоя теория станет менее вероятной.
Ожидание затягивалось и в зале все уже начинали понемногу скучать. Людей было раза в два больше, чем сидячих мест, и потому многим «гостям» приходилось подпирать стены, завистливо поглядывая на всех сидящих. Все кресла были по большей части заняты «своими», то есть сотрудниками отдела криминальных расследований. Райан, естественно, сидел как «свой» и в конечном итоге не выдержал и как «свой» нагло спросил:
– Агент Стиллер, чего мы так долго ждем?
– Заместителя директора, – ответил появившийся в дверях седой мужчина в официальном костюме, занимающий пост заместителя директора нашего управления ФБР.
Райан на миг растерялся, увидев замдиректора и рефлекторно отвернулся в сторону Дэвида, затем понял, что отвернулся не в ту сторону и просто уставился в пол.
– Все в сборе? – отец посмотрел на меня и кивнул тому худощавому седому мужчине в белом халате.
Я бросил быстрый взгляд на Дэвида, который был ответственен за список всех присутствующих. Дэвид едва заметно кивнул мне и я уверенно ответил шефу:
– Да, все в сборе.
– Тогда я хочу услышать, откуда вчера взялся новый труп и когда, черт возьми, будут хоть какие‑то результаты расследования, – тон Роберта прозвучал более чем грозно и достаточно серьезно. По его интонации можно было понять, что он пытается обвинить всех сидящих в конференц‑зале в бездействии. Это то, что видели все. Я же прекрасно отдавал себе отчет в том, что все это было не более чем показухой – способом не давать сотрудникам расслабляться и показать, кто здесь главный. Несмотря на мои не самые лучшие отношения с отцом, я считал его человеком более чем адекватным и правильным. Он часто показательно мог кого‑то отчитать, но ни о каком злоупотреблении власти тут речи и быть не могло. Кто‑кто, а он уж точно заслуживал свою должность замдиректора ФБР.
Шеф уселся в мое кресло во главе стола и с надеждой посмотрел на меня. Я в свою очередь посмотрел на скучающего возле меня Джейкоба, поднялся, захватил свой планшет и молча прошел к главному экрану. Я потратил около тридцати секунд, чтобы вывести на главный экран фотографии всех пятерых жертв, затем разбавил эти фотографии макроснимками волос, которые находились в ротовых полостях у убитых и добавил небольшое описание к каждому телу, включающее в себя имя, рост, вес, прежнее место работы и некоторые биографические данные. Наконец я развернулся ко всем собравшимся в конференц‑зале и начал:
– Мы имеем четыре крайне жестоко изуродованных тела, – я показательно махнул левой не перебинтованной рукой на экран, – Асэль Лэндсбери, Алан Ричардсон, Стивен Горэм и Линда Седжвик – всех их вместе с некоторыми данными вы можете наблюдать у меня за спиной на экране. Как вы можете заметить, всех жертв в первую очередь объединяет одно – их вес. Все жертвы весят более 110 килограмм, – я задумался на мгновение, – впрочем, есть еще и пятая жертва – Нейтан Новик. Он совершил самоубийство вчера у меня на глазах. Я обращаю ваше внимание на то, что пока что это возможная жертва. Обстоятельства смерти Новика крайне необычны и по состоянию на вчерашний день мы не можем с уверенностью утверждать…
– Можете, – оборвал меня тот седой мужчина в белом халате.
Сейчас я мог лучше разглядеть его, так как он сидел практически передо мной. И мне это было совсем не по нраву. Не сказать, что он был анорексиком, но его худощавость даже чем‑то пугала и выглядела совсем нездорово в купе с его бледной кожей. У него были едва заметные седые брови, которые сильно выдавались вперед и скрывали его глаза от посторонних взглядов. Из‑за недостатка света получалась иллюзия, будто вместо глаз у него были черные отверстия.
– Что, простите?
– Нейтан Новик является пятой жертвой вашего серийного убийцы – в этом не приходится сомневаться, но не будем нарушать структуру вашего рассказа о жертвах, агент Стиллер. Когда придет время, я объясню, в чем дело, – даже голос его звучал как‑то не так. Он вроде был и хриплым и в тот же момент после каждого второго слова проскакивали излишне высокие ноты.
Я вопросительно посмотрел на незнакомого мне мужчину, а затем перевел взгляд на шефа – последний сразу же среагировал:
– Я приношу свои извинения за то, что сразу не представил вам нашего гостя, – он посмотрел на мужчину в белом халате. – Это Дитер Штайблих – один из лучших судмедэкспертов Лос‑Анджелесского отделения ФБР. Он будет помогать нам в расследовании.
Дитер Штайблих благодарно кивнул и вновь повернул голову в мою сторону. Я мимолетно взглянул на Райана и заметил его недоумевающий взгляд, застывший на Лос‑Анджелесском судмедэксперте. Райан смотрел на него так, будто впервые в жизни увидел.
– Точно ничего не хотите добавить? – спросил я Дитера.
– Точно, продолжайте.
– Ну… хорошо, – на мгновение я потерял мысль, но быстро реабилитировался и продолжил. – Итак, пять жертв. Помимо большого веса, всех жертв связывает так же способ убийства, некий ритуал. В этом ритуале присутствуют две составляющие: хаос и порядок. Хаос заключается в жесточайшей изувеченности каждой жертвы – пример увечий можете видеть на главном экране, – не оборачиваясь, я указал большим пальцем левой руки себе за спину, – порядок же заключается в последующем «украшении» каждой жертвы самыми разнообразными продуктами питания. Как вы можете видеть на фотографиях, вся эта еда разложена отнюдь не хаотично, а имеет определенную структуру и симметрию. Из всего этого мы можем сделать вывод, что наш серийный маньяк относится к своим жертвам в каком‑то смысле двояко. Он выражает свой гнев и отвращение к ним, уродуя их, и в то же время относится к ним бережно, тщательно украшая каждую свою жертву. Помимо всех упомянутых фактов, есть нечто такое, что, без всякого сомнения, связывает всех наших жертв – это человеческий волос. В ходе расследования судмедэксперты сделали крайне любопытное открытие, обнаружив в ротовой полости каждой жертвы один единственный человеческий волос, принадлежащий предыдущей жертве. То есть мы имеем ситуацию, когда во рту у Седжвик находился волос Стивена Горэма, а у Стивена Горэма имеется волос Алана Ричардсона. Загадкой остается только волос, найденный во рту у первой жертвы – Асэль Лэндсбери. Сделав анализ ДНК этого волоса и прогнав его по всем возможным базам данных, никаких совпадений нам обнаружить не удалось.
Я заметил, как Райан пытается вопросительно поднять руку.
– Да, Райан?
– Значит ли это все, что толстым лысым людям в принципе не стоит опасаться нашего убийцу? – немного насмешливо спросил он.
– Возможно, но на человеческом теле волосы растут не только на голове, если ты не знал, – так же слегка насмешливо парировал я.
Народ в конференц‑зале немного оживился, а я поймал на себе недовольный взгляд отца и продолжил:
– Так вот… как бы там ни было, этот единственный волос явно что‑то значит для нашего убийцы, причем значит куда больше чем то, что он вытворяет со своими жертвами. Собственно, это все, что связывает наших жертв. Во всем остальном все жертвы выглядят совершенно разными людьми и никак не связаны между собой. Они не знали друг о друге, все эти люди работали в совершенно разных местах и были убиты в разных частях города. Райан, ты вроде лично присутствовал при обнаружении тел Лэндсбери и Ричардсона в Лос‑Анджелесе, не скажешь пару слов об обстоятельствах, при которых вы их обнаружили и о самих жертвах вкратце?
– Мм… ну хорошо, – Райан кивнул мне, взял в руки ближайший планшет на столе и увеличил на главном экране изображения первых двух жертв. – Самую первую жертву – Асэль Лэндсбери обнаружили недалеко от своего дома и сначала этим делом занялась полиция Лос‑Анджелеса, так что ФБР на первых порах не имела никакого отношения к расследованию. Судя по всему, миссис Лэндсбери возвращалась из супермаркета с полными пакетами продуктов, когда ее настиг убийца. Тело Лэндсбери обнаружил ее муж около десяти часов вечера, он и позвонил в полицию. Со слов мужа, она должна была сходить в супермаркет за продуктами и вернуться в течение одного часа. Спустя два часа ее отсутствия, муж попытался дозвониться своей жене, но она не отвечала. Тогда он отправился на ее поиски. Долго искать не пришлось – недалеко от дома муж сразу же наткнулся на ее тело, лежащее под фонарным столбом. Эмоции мужа опустим, но в разговоре с ним выяснилось, что из‑за чрезмерного ожирения Асэль Лэндсбери заработала себе проблемы с сердцем и потому б о льшую часть времени ей приходилось проводить дома на бессрочном больничном. Уже позднее, с появлением второй жертвы, когда за дело взялось Бюро, мы более тщательно опросили всех знакомых Асэль Лэндсбери и так толком ничего и не выяснили. Ей никто не желал зла, у нее не было завистников, никакие ее родственники не умирали в последнее время и тому подобное. У нас не было ни единой зацепки по этому убийству.
– Что со второй жертвой?
– В принципе, все сказанное характерно и для второй жертвы – Алана Ричардсона. Так же никаких зацепок, – Райан задумчиво почесал подбородок. – Единственное, могу сказать, что тело его обнаружили на пороге собственной квартиры. Ключи находились в дверном замке, а сам он изуродованный лежал прямо под дверью. В этом случае я уже присутствовал на месте преступления и должен сказать, что мало приятного там увидел. То, что почерк убийства несколько изменился в… более профессиональную сторону во втором убийстве вы и так знаете.
– Вы хоть всех жильцом дома опросили? – спросил Дэвид.
– Большинство точно, – ответил Райан.
– Большинство?! – раздраженно повторил Дэвид. – Вы там у себя в Калифорнии вообще соображаете, с чем имеете дело? Мы здесь уже третий день не знаем покоя от всех возможных свидетелей и они все не кончаются, а вы опросили большинство? – Дэвид сделал особый акцент на последнем слове.
Райан хотел было возразить что‑то, но его прервал Штайблих:
– Агент Аркетт, вы совершенно безосновательно обвиняете агента Фокса в бездействии, как и наше отделение в Лос‑Анджелесе, – спокойно ответил он.
О нет, опять этот неправильный голос. Ну нельзя же говорить два слова нормально, а третье с четвертым произносить чуть ли не писклявым тоном.
– Далеко не факт, – продолжал Штайблих, – что глобальный допрос всех подряд принесет какие‑то плоды в нашем расследовании. Я бы на вашем месте лучше сконцентрировался на поиске конкретных улик и направления, в котором следует вести расследование, а не хаотично хватался за любую безнадежную зацепку, коими являются ваши так называемые бесконечные свидетели. Вы тратите время впустую.
– Примерно это я и имел в виду, – буркнул себе под нос Райан и удивленно посмотрел на Штайблиха, сидящего через пару кресел слева от него.
– Значит, теперь вы будете раздавать нам указания, господин Штайблих? – Дэвид прожег судмедэксперта взглядом. – Не вы ли лично занимались вскрытием первых двух жертв этого недоноска серийного? И не вы ли пропустили одну незначительную деталь, которую обнаружили наши судмедэксперты? Ту самую связь между жертвами?
– Опять же, ваши обвинения безосновательны, – Штайблих был непоколебим и хладнокровен. – Я ничего не пропускал и, обнаружив в ротовой полости жертв волосы, сохранил их как улики. Если где и есть мой проступок, так это в том, что я не додумался проверить эти волосы на ДНК. И поверьте мне, то, что ваши судмедэксперты решились проверить найденные волосы на ДНК – чистой воды случайность, – Штайблих посмотрел на сидящую прямо напротив него Джемму Римар – рыжеволосую молодую женщину‑аналитика и спросил. – Разве я не прав, мисс Римар?
От неожиданного вопроса Джемма на мгновение опешила и замялась.
– Эм… да, сэр, – она бросила мимолетный испуганный взгляд на меня, но не нашла в моих глазах никакой поддержки, – наши судмедэксперты совершенно случайно обнаружили… отличия… то есть явное несовпадение волоса во рту Линды Седжвик с ее родными волосами. Волос Стивена Горэма оказался намного короче и потому наши сотрудники решили провести анализ ДНК.
– Вот видите, агент Аркетт? – Штайблих указал рукой на Джемму. – Это дело случая и вашим судмедэкспертам просто повезло. И я рад, что им так повезло, мы открыли новую нить в расследовании.
По лицу Дэвида сложно было понять, что именно он сейчас чувствует, но его выражение не предвещало ничего хорошего.
– Я вижу вы, Штайблих, более чем осведомлены обо всех наших сотрудниках и о том, что у нас происходит, – язвительно начал Дэвид, – так что же вы тогда до сих пор сами дело не раскрыли? Вы, должно быть, уже имеете неоспоримые улики? Рассказывайте тогда о них! А то с ваших слов мы тут вообще на месте сидим!
Штайблих уже хотел было возразить с присущим ему хладнокровным тоном, но перепалку прервал заместитель директора Роберт Стиллер:
– Так, Дэвид, хватит! Мы тут все собрались исключительно для обсуждения дела и ради взаимной помощи. Нет ни единой причины обвинять кого‑то в бездействии. Это невооруженным глазом видно, что мы столкнулись с тяжелейшим случаем серийных убийств, но это все не повод поливать друг друга обвинениями. Я прав, господа? – Роберт посмотрел сначала на Штайблиха, затем на Дэвида.
– Полностью согласен, – ответил Дитер Штайблих.
– Как угодно, Роберт, – ответил Дэвид Аркетт.
– Вот и хорошо, что там у нас дальше, Нейтан? – шеф перевел взгляд на меня.
Прервал такую интересную беседу, я бы с радостью посмотрел, чем это все закончится, – подумал я и обратил свой взор на Штайблиха.
– Господин Штайблих, вы вроде пытались что‑то сказать по поводу Нейтана Новика. Сейчас самое время, нам нужно наверняка знать, связан ли он как‑то с предыдущими четырьмя жертвами.
– Связан, – уверенно ответил Штайблих, – я лично проводил его вскрытие этой ночью и наше …
– Вы проводили вскрытие Новика?! Но зачем? И кто дал вам такие полномочия?! – услышать о вскрытии, о котором я ничего даже не подозревал, для меня оказалось полнейшей неожиданностью.
Сам же Штайблих вел себя так уверенно, что у меня уже начинало складываться впечатление, будто он волен делать что угодно и где угодно.
– Я дал полномочия, Нейтан, – ответил шеф, – господин Штайблих имеет гораздо больше опыта в своей работе, чем все наши судмедэксперты вместе взятые и раз уж он оказался в Нью‑Йорке я решил попросить у него помощи.
– Замечательно, я рад помощи, но зачем было проводить вскрытие Новику? Чтобы он выглядел таким же выпотрошенным и изуродованным, как и остальные жертвы?! – тут уже я начал выходить из себя.
– Затем, агент Стиллер, что в желудке у Нейтана Новика я обнаружил не один, и не два, а целый клок волос, ДНК которых совпадает с ДНК четвертой жертвы – Линды Седжвик. Вам нужна была связь Новика с предыдущими жертвами? Я вам ее дал.
Глаза большинства сотрудников в зале округлились от удивления, я услышал, как Дэвид тихонько произнес что‑то вроде «твою мать».
– Но… как вы узнали, где искать? – спросил я.
– Я не знал, я просто проверял все имеющиеся зацепки. Вы сами сказали, что прямая связь между жертвами одна и выражается она в волосах в ротовых полостях. Что ж, я нашел вам целый клок волос, – Дитер взял со стола планшет и вывел на главный экран макрофотографию волос, найденных в желудке у Нейтана Новика.
– Это может означать, что наш убийца кормил волосами и всех остальных своих жертв, – произнес Броуди. – У нас не было возможности исследовать желудки остальных тел ввиду их изувеченности.
– Была у вас такая возможность, но вы ею не воспользовались, агент Броуди, – ответил Штайблих, – но я осуществил эту возможность. Я так же подробно исследовал тело Линды Седжвик у вас в морге. Нанесенные ей увечья сильно затрудняют работу, но я считаю, что смог достаточно хорошо исследовать внутренности покойной Линды Седжвик, чтобы утверждать, что никаких волос в ее желудке не было. Тем не менее я не могу утверждать того же о предыдущих жертвах, так как я не осматривал с такой тщательностью их желудки. К тому же первые две жертвы уже надежно похоронены.
– Но не Стивен Горэм? – я заинтересовано посмотрел на Штайблиха.
– Нет, насколько я знаю, он все еще лежит у вас в морге, – он вопросительно посмотрел на меня. – Хотите, чтобы я провел повторную экспертизу, включая исследование его желудка?
– А вы этого еще не сделали? – едко спросил Дэвид.
– Нет.
– Было бы замечательно, если бы вы лично обследовали тело Стивена Горэма на предмет новых улик, господин Штайблих, – из моих уст это прозвучало больше как просьба и в наказание я ощутил на себе гневный взгляд Дэвида.
– Хорошо, я этим займусь. Результаты вы получите сегодня примерно в полдень.
– Прекрасно. Тогда хочу подвести некий предварительный итог нашей дискуссии, – я восстановил на главном экране изображения всех четырех жертв вперемешку с макрофотографиями волос и добавил еще фотографию Нейтана Новика и пучка волос, найденного Дитером Штайблихом. Фотография Новика выделялась из остальных снимков, потому что это была фотография Новика из его паспорта.
– У нас пять жертв, – продолжил я, – все жертвы выделяются крайне большим весом, четыре из них имеют практически одинаковые почерки убийств, всех их связывают волосы, оставленные в ротовых полостях… и, возможно, в их желудках. В убийствах с первого по четвертое мы можем наблюдать постепенное совершенствование ритуала убийства и доведение его до… до идеала, если можно так сказать.
– Нет предела совершенству, – кто‑то в зале тихо озвучил свои мысли.
– Да, это так, – я задумался на мгновение над тем, как может измениться ритуал в будущих убийствах. Ведь новые убийства обязательно будут. В этом я не сомневался.
– Скорее всего, – я вернулся в реальность, – каждое убийство происходит по следующей схеме: сначала убийца оглушает свою жертву электрошокером, далее зверски набрасывается на нее с ножом и в приступе ярости первым делом перерезает горло жертве, а затем уродует ее, выдирает кишечник и из его ошметков выкладывает рядом цифру, которая, скорее всего, должна означать номер жертвы. Далее убийца успокаивается и «украшает» свою жертву продуктами питания. После этого ритуал можно считать завершенным. Не ясно только в какой именно момент убийца опускает волос предыдущей жертвы в ротовую полость своей текущей жертвы. Еще пару минут назад я думал, что он делает это в самом конце ритуала, после «украшения» едой, но обнаружение волос в желудке у Новика… короче, теперь я затрудняюсь дать ответ на этот вопрос. Среди всех четырех жертв явно выделяется Стивен Горэм, который занимал должность специального агента Лос‑Анджелесского контртеррористического отдела, но я считаю, что мы должны забыть о его должности.
– Со слов наших Лос‑Анджелесских коллег, – я кивнул в сторону Райна со Штайблихом, – убийство Горэма никак не связано с родом его деятельности. Чтобы не запутаться во всех хитросплетениях нашего расследования, мы не будем обращать внимание на должность Горэма и будем считать его самым обычным человеком. На что в действительности нам всем следует обратить внимание, так это на случай Нейтана Новика – он явно связан с этими всеми убийствами. Со слов самого Нейтана Новика, он должен был стать следующей пятой жертвой. Я лично и агент Фокс вчера слышали, как Новик говорил, что видел убийцу, что видел некую сумку под завязку набитую продуктами, Новик даже был связан у себя в квартире какое‑то время. Но, к сожалению, ничего больше нам не удалось узнать от него. В случае с Новиком что‑то пошло не так в планах убийцы. Я считаю, что убийца допустил ошибку. Возможно, это как‑то связанно со смертельной болезнью Новика, которому из‑за аневризмы сосудов головного мозга жить оставалось недолго. Возможно, Новик рассказал об этом убийце и тот сжалился над ним, но при этом убедил его совершить суицид. В данном случае нельзя что‑либо утверждать с полной уверенностью, и потому это будет одно из важнейших направлений в нашем расследовании. Нам необходимо понять, почему убийца не совершил свой ритуал над Новиком.
Я окинул взглядом своих лучших аналитиков в лице Джейкоба, Джеммы, Дэниэла и Джоан, затем развернулся к главному экрану и посмотрел какое‑то время на фотографии всех жертв, после чего вновь обернулся к публике, облокотился о стол и заявил:
– А теперь, я хотел бы, чтобы вы все послушали нашего аналитика Джейкоба Броуди. Он вам озвучит некоторые мысли по поводу личности убийцы, его мотивов и логики в его действиях, – жестом я пригласил Джейкоба на свое место, а сам отошел в сторону к стойке с ноутбуком возле главного экрана.
Джейкоб явно немного замялся, осознав, что это не обычный брифинг, и тут в два раза больше людей, включая заместителя директора. Увидев его нерешительность, я подошел к нему и тихонько шепнул:
– Не волнуйся, просто начни с самого начала.
Броуди взял планшет со стола, что‑то открыл на нем и, окинув немного нервным взглядом публику, начал свой долгий и местами нудноватый рассказ о личности серийного убийцы.
Сначала Джейкоб поведал всем присутствующим о психологическом портрете, с которым мы имели дело на самом первом брифинге по этому делу. Он показал тот самый рисунок, нарисованный простым карандашом и олицетворяющий сурового вида мужчину с короткой стрижкой и пустым взглядом в глазах. Джейкоб рассказал публике о методах, с помощью которых составляются и даже рисуются психологические портреты и сказал, что, несмотря на небольшую вероятность достоверности таких портретов по отношению к реальным преступникам, данную методику все же не стоит списывать со счетов.
Пока Броуди продолжал свой рассказ, я находился позади него и периодически, задавал ему наводящие вопросы, когда он запинался, не зная о чем сказать дальше. Публика слушала Джейкоба с переменным интересом, но все же один скучающий гость несколько выделялся из толпы.
Райану явно было нудно находиться на этом брифинге, он время от времени, то вертел головой по сторонам, то посматривал на свой смартфон. Я вспомнил наш с ним вчерашний разговор, достал смартфон и набрал СМС: «Про Виктора Хауэра не хочешь что‑нибудь сказать?». Почувствовав вибросигнал, Райан потянулся за смартфоном в карман пиджака и набрал ответное СМС. Через пару секунд я получил сообщение: «Нет. Рано еще. Мне нужно кое‑что проверить». Я положил смартфон обратно в карман и кивнул Райану.
Тем временем Джейкоб Броуди перешел к более углубленному пониманию личности нашего серийного убийцы и начал рассказывать о связи мотивов убийцы с его возможными проблемами в психике. Он повторил все, что мы обсудили на вчерашнем брифинге, высказал теорию о том, что убийца – сознательный человек, не лишенный чувства самосохранения, но при этом имеющий некое расстройство в психике, которое должно было усугубиться вследствие некого трагического инцидента. Он так же объяснил, что в некоторой степени серийный убийца должен быть наркоманом, постоянно испытывающим потребность в новом убийстве, но в тот же момент разъяснил причины разрывов во времени между убийствами, сетуя на сознательность убийцы и инстинкт самосохранения, позволяющие ему в нужные моменты залегать на дно и никого не убивать.
– То есть вы хотите сказать, – заинтересовался последней частью рассказа Штайблих, – что мы имеем дело с не совсем классическим видом серийного маньяка? Это адекватный человек имеющий, возможно, незначительные расстройства психики, подпитанные психологической травмой, полученной уже в сознательном возрасте? Смешанный образ?
– Да, сэр, скорее всего, так и есть, – ответил Джейкоб.
– И какого рода расстройство психики, по вашему мнению у нашего серийного убийцы?
– Я не могу сказать с уверенностью. Вариантов масса.
– Но предположение у вас есть? Ваше мнение по этому поводу? – продолжал настаивать Штайблих.
Увидев, как Джейкоб замялся с ответом, я вышел вперед и посмотрел на Штайблиха:
– Биполярное аффективное расстройство, господин Штайблих. Характеризуется перепадами настроения человека от невыносимой депрессии до маниакальной эмоциональности, но при этом может успешно контролироваться соответствующими медицинскими препаратами. Думаю, вы и так знаете, чем оно характеризуется. Я хочу сказать, что убийца мог в прошлом успешно контролировать свое расстройство, а затем какой‑то случай в его жизни катастрофически усугубил этот недуг.
– Понятно. Разумное предположение, биполярное расстройство идеально подходит, – Штайблих задумчиво опустил голову и последние слова еле слышно произнес себе под нос, затем он поднял свой взгляд на Джейкоба. – Вы проделали достойную работу.
– Спасибо, сэр, – благодарно кивнул Броуди чуть ли не единственному человеку в зале, который слушал его с неподдельным интересом, – но б о льшую часть этих мыслей я получил в ходе нашего обсуждения убийств на предыдущих брифингах и в основном они принадлежат агенту Стиллеру.
– Ну да, что бы вы без меня делали, – саркастично поблагодарил я Джейкоба, – спасибо, Джейкоб, твое исследование дает всем нам пищу для размышления.
Джейкоб вернулся на свое место. Я подошел к главному экрану и в течение какого‑то времени в очередной раз посмотрел на изуродованные тела.
– Кто‑то хочет что‑то еще сказать по делу? – обернулся я ко всем.
В конференц‑зале стояла тишина. Все находились в раздумьях.
Слева от меня сидел Дэвид и исподлобья поглядывал на Штайблиха. Судмедэксперт же не обращал ни на кого внимания и изучал какую‑то информацию на планшете с присущим ему безразличным взглядом. Напротив Штайблиха рядом с Дэвидом сидела Джемма и тоже, как и Дэвид посматривала на него. В отличие от Дэвида, ее взгляд выражал явное опасение. Ближе к шефу расположилась тройка моих лучших аналитиков в лице Джейкоба, Дэниэла и Джоан. Двое из них бездумно рассматривали какие‑то бумаги на столе и только Джейкоб смотрел в потолок, радуясь, что его выступление наконец‑то завершилось. На противоположной стороне от Джейкоба находился Райан и, не замечая никого в зале, что‑то набирал на своем смартфоне. Шеф сидел во главе стола и нервно постукивал пальцами по стеклянной поверхности.
– Совсем никаких больше мыслей? – я закончил осмотр всех присутствующих в зале. – Ну что ж, тогда продолжаем работу в том же духе. Господин Штайблих, надеюсь, вы найдете что‑то полезное на Стивене Горэме.
Штайблих кивнул. Я перевел взгляд на шефа. Он поднялся и объявил:
– В таком случае всем спасибо, брифинг окончен. Господин Штайблих, зайдите, пожалуйста, в мой кабинет.
Штайблих вновь кивнул. Все начали постепенно расходиться. Ко мне подошел Дэвид и, не сводя глаз с уходящего следом за шефом Штайблиха, тихо произнес:
– Знаешь Стиллер, я очень надеюсь, что нам каким‑то чудом удастся раскрыть это дело… и тогда ты меня уже не уговоришь остаться в ФБР.
Я понимающе кивнул и провел взглядом удаляющегося из зала шаркающей походкой Дэвида. Райан все так же сидел на месте и что‑то набирал на своем смартфоне. Когда я подошел к нему, он вдруг резко спрятал смартфон в карман пиджака и уверенно потребовал:
– Мне нужна машина, это для дела.
– Да, я слышал уже… для поисков Хауэра?
– Да, – уже менее уверенно произнес он.
– Хорошо, говори, куда тебе надо, поехали.
– Нет, я должен сделать это сам, – он поднялся из кресла.
– Почему?
– Ты можешь спугнуть его.
– Кого?
– Хауэра.
– Так ты знаешь, где он? Ты же вроде говорил, что потребуется помощь замдиректора?
– Пока не потребуется, я кое‑что сам накопал.
– Ну вот и поехали это проверим.
– Нет… черт, Нейтан, это важно, мне необходимо все проверить самому.
– Об этом не может быть и речи. Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе ничего плохого?
Он поднял на меня свой недовольный взгляд и явно хотел ответить что‑то резкое, но его вдруг будто осенило и он тут же передумал, сменив тон на более мягкий.
– Ладно, хорошо. Только сделаю еще пару звонков, – он уже развернулся в направлении двери, но я его остановил.
– Только есть еще одна вещь. Мы пойдем сейчас к заместителю директора и ты расскажешь ему все о свое зацепке.
– Все?! – он посмотрел на меня так, будто я его попросил покаяться во всех грехах. – Но я не уверен еще в том, чем располагаю. Мне нужно пров…
– Это не обсуждается, – оборвал его я, – прямо сейчас, пошли.