Райан неохотно побрел за мной. По пути к лифту я заглянул в кабинет Дэвида и тоже позвал его к Роберту.
– Что? И его еще берешь? Давай тогда уже весь отдел свой зови, – возмущался Райан.
– Какого черта происходит, Стиллер? Зачем ты нас тащишь к Роберту? – Дэвид был озадачен происходящим не меньше Райана.
– Спокойно, господа. Только я, шеф и вы двое. Сейчас все обсудим.
– У замдиректора сейчас вроде Штайблих сидит, а мы будем нарушать их беседу? – Райан все еще надеялся избежать личной встречи с шефом.
– Райан… ну как ребенка вести к доктору на больной укол. Хватит уже, – я подтолкнул его к лифту.
– И да, Фокс, – встрял Дэвид, – что за Штайблих еще? Я не думал, что такое возможно, но он мне противен еще больше чем ты.
Мы зашли в лифт, я нажал седьмой этаж.
– Да я его первый раз вижу, как и вы, – недоумевающе ответил Райан.
Я покосился на Райана:
– Ты же работаешь в Лос‑Анджелесе. Ты ни разу не видел Дитера Штайблиха?
– Ты же работаешь в Нью‑Йорке. Ты ни разу не видел Роберта Де Ниро? – уверенный в своих словах, парировал он.
– Я видел, – невозмутимо ответил я.
– Видел?
– Видел.
– Ты видел Роберта Де Ниро? – Райан все еще не верил мне.
Лифт доставил нас на этаж шефа и мы направились к единственной двери в конце коридора.
– Да, я видел Роберта Де Ниро.
– Где ты его видел?
– В Нью‑Йорке, Райан. Он в кафе сидел за соседним столиком. Ты что, фанат Де Ниро?
– Немного. Крестный отец… классика и все такое.
– Черт, знал бы, я бы тебе автограф взял.
– Может, вы оба обсудите это за ужином при свечах?! – не выдержал Дэвид.
Я постучал в дверь заместителя директора и сразу открыл ее. Дитер Штайблих уже покидал кабинет шефа. Он неспешно прошел мимо нас и, будто здороваясь, кивнул всем троим. Но КАК он прошел мимо нас. Халат скрывал его ноги, а сам он двигался так плавно, что у меня сложилось впечатление, будто он парил над землей. А когда он проходил мимо меня, я готов утверждать, что почувствовал какой‑то мерзкий холодок, исходящий от него. В купе с его худобой и бледным цветом лица, он больше походил на окоченелый двигающийся труп. Точно живой мертвец. Я подумал, что совсем не хотел бы встретиться с ним где‑нибудь в темном переулке.
Дверь за Штайблихом захлопнулась и я поймал на себе удивленный взгляд Роберта Стиллера.
– Что за делегация, Нейтан? – шеф окинул недоумевающим взглядом всю троицу.
– Продолжение брифинга, – ответил я, – внеклассное занятие. Райан хочет рассказать кое‑что о нашем подозреваемом.
– У нас есть подозреваемый?! – в один голос выпалили Дэвид с Робертом.
Я отвечать не стал и только перевел взгляд на Райана. Ему ничего не оставалось кроме как разъяснить ситуацию:
– Эм… сэр, – неуверенно начал он, обращаясь к шефу, – я уже говорил Нейтану, что это все только догадки и никаких доказательств нет, но Нейтан…
– Считает, что это следует проверить, – закончил я, – так как никаких хотя бы отдаленно лучших вариантов у нас нет в принципе. Рассказывай все, что знаешь, тут все свои.
– Ну да, свои, – Райан недовольно посмотрел на Дэвида, – короче, есть такой мутный тип по имени Виктор Хауэр – специальный агент Лос‑Анджелесского контртеррористического отдела…
Глава 3
У себя в кабинете на своей любимой стене для размышлений я рассматривал хаос текущего дела, который сам же на этой стене и устроил. Я, конечно, не раз пытался все более менее структурировать, расположив фотографии жертв в хронологическом порядке, досье на них и показания свидетелей, но все равно, человек, ничего не знающий об этом деле, вряд ли бы разобрал хоть что‑то из происходящего на моей стене. Это больше походило на произведение художника‑абстракциониста, где все возможные цвета хаотично смешивались, образуя причудливые формы, а смысл картины был понятен только самому художнику. Дерьмовый я наверно художник, раз сам понимал не более половины изображенного на стене.
По крайней мере теперь, благодаря Райану, у нас появилась хоть какая‑то цель на сегодня. Что шеф, что Дэвид очень скептически восприняли предложение искать какого‑то никому тут не известного Виктора Хауэра на одном лишь основании, что его подозревает Райан Фокс – человек и без того не особо заслуживающий доверия в наших кругах. Тем не менее мне удалось убедить Роберта, что личность Виктора Хауэра выглядит достаточно подозрительно и он стоит того, чтобы быть проверенным хотя бы поверхностно. К тому же, все четверо – я, Роберт, Дэвид и Райан – согласись с мыслью, что наш убийца с большой долей вероятности может быть человеком, знакомым с криминалистикой на профессиональном уровне. И последний неопровержимый аргумент в пользу поисков Хауэра был очевиден для всех. Нам попросту было некого искать, и Хауэр становился кем‑то вроде козла отпущения. Мы находились в отчаянии и правда надеялись, что ткнув пальцем в небо, нам повезет.
Я стоял в паре метров от стены и панически переводил взгляд с одной фотографии на другую, потом на третью, на четвертую. Я десятки раз перечитывал биографии каждой жертвы в надежде обнаружить то, чего там никогда не было. Иногда мне казалось, что я обнаруживал некую гениальную ни для кого, кроме меня незаметную связь между жертвами. Мне казалось, что все жертвы связаны надломленными ногтями на ногах или тем, что все они появились на свет уже с приходом шестидесятых. И были моменты, когда я по‑настоящему верил, что нашел некую скрытую связь, но потом я садился в свое кресло, делал очередной глоток кофе и понимал какой я идиот. Я видел только то, что хотел видеть. Мне хотелось хоть что‑то увидеть… но ничего не было.
В очередной раз, не обнаружив у себя на стене ничего нового, я плюхнулся в свое кресло за столом и посмотрел на наручные часы. Райан сказал, что сделает пару звонков каким‑то своим контактам в Лос‑Анжелесе и тогда сразу сообщит мне все, что узнает о месте нахождения Виктора Хауэра в Нью‑Йорке. Я все еще ждал новостей от Райана. Долго ждал. Он обещал справиться достаточно быстро, но с момента его обещания прошел уже час, а вестей все не было.
В дверь постучали.
– Сэр, можно? – спросила Джемма.
– Да, конечно, проходи, присаживайся. Что у тебя?
Джемма осторожно присела в кресло напротив меня и одарила меня взволнованным взглядом. Заметив ее нерешительность, я спросил первый:
– Что такое, Джемма?
– Сэр… а мне обязательно работать с… господином Штайблихом? – робко спросила она.
– В смысле? Ты же сама раньше выражала желание больше сотрудничать с судмедэкспертами? Хочешь чем‑то другим заниматься? Только сейчас не лучшее…
– Нет‑нет, вы не совсем правильно меня поняли. Я имела в виду конкретно Дитера Штайблиха? Мне нужно ему помогать?
– Ну да, он же нам помогает в расследовании. Что такое, Джемма? Он тебя чем‑то… беспокоит?
– Честно говоря, он меня даже пугает, – Джемма начала нервно потирать свои запястья, а в ее голосе отчетливо слышалось беспокойство.
– Гм… ну меня он тоже пугает, – улыбнулся я, – но не сказать, что он пугает меня больше, чем большинство остальных судмедэкспертов.
– Я понимаю… но… вы… вы можете считать, что у меня паранойя и дурь в голове, но когда он находится рядом мне как‑то не по себе.
– Он тебе сказал что‑то неприемлемое?
– Нет… он уже просил предоставить ему некоторые отчеты по Горэму… я ему эту информацию предоставила… но… черт, я не знаю.
– Успокойся. Подумай немного.
Джемма Римар была взрослой серьезной женщиной двадцати девяти лет от роду и одним из моих лучших аналитиков. Когда‑то давно она пыталась стать судмедэкспертом, но что‑то в ее жизни не сложилось и ее то ли по каким‑то причинам отчислили из учебного заведения, то ли она сама ушла – об этом я знал только понаслышке. Тем не менее, она продолжила обучаться другой специальности и, в конечном итоге, стала хорошим аналитиком, за что Дэвид и переманил ее из финансового отдела в наш криминальный. Но «детская мечта» стать судмедэкспертом, судя по всему, не покинула ее и полгода назад она пришла ко мне с просьбой приставить ее к нашим судмедэкспертам.
Познания Джеммы в судебно‑медицинской экспертизе хоть и не были профессиональными, но они однозначно превосходили багаж знаний большинства наших аналитиков. Я без капли сомнения удовлетворил ее просьбу и наш отдел получил от этого только выгоду. Как только дело касалось каких‑то совсем уж сложных вопросов, связанных с медициной или анатомией, Джемма сразу же нам все разъясняла и необходимость постоянно дергать судмедэкспертов отпадала сама собой.
Сейчас же я видел перед собой какую‑то зашуганную школьницу, которая будто оказалась на первом свидании и понятия не имела как себя вести. Она постоянно заикалась, не знала что сказать, да и язык тела выдавал какую‑то запредельную панику. Это было совсем не похоже на Джемму, но выглядело не то чтобы пугающе, а как раз наоборот – комично. Я чуть не рассмеялся, когда на мгновение представил невысокого роста Джемму рядом со Штайблихом, который, к слову, имел внушительный рост сантиметров в 190–195. Уж выше Райана он точно был. Вспоминая необычную внешность Штайблиха, я пришел к выводу, что он и в правду походит на какого‑то монстра в сравнении с Джеммой.
Шутки шутками, но на самом деле опасения Джеммы я разделял.
– Джемма, я тебе признаюсь кое в чем. Штайблих и у меня вызвал мало приятных чувств, но это не повод избегать этого человека и помощи, которую он может нам предоставить. Он не один из лучших, он реально лучший судмедэксперт во всем штате Калифорния и, учитывая, обстоятельства мы сейчас очень нуждаемся в его помощи. Не суди о человеке по первому впечатлению…
– Да я не сужу, я правда сама не пойму, почему я так на него отреагировала…
– Вот и попытайся понять «почему». Послушай, какую бы репутацию он не имел, ни я, ни ты его лично не знаем и не знаем на, что он способен в действительности. А потому за ним лучше… присматривать.
– На что он способен? – она удивленно повторила мои слова. – Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что мы должны рассматривать все варианты. Давай ты все же попробуешь поработать с ним и понаблюдать за ним, хорошо?
– Ну…
– Хотя бы попробуй, мне нужно, чтобы ты следила за его действиями. Я не могу полностью доверять ни одному из наших гостей из Лос‑Анджелеса. Просто попробуй с ним поработать. Если в течение сегодняшнего дня решишь, что все же не можешь с ним работать, то я избавлю тебя от этого бремени. Но я все же надеюсь, что ты передумаешь и продолжишь с ним сотрудничество.
Опустив голову, Джемма поразмышляла какое‑то время, а затем подозрительно посмотрела на меня:
– Хорошо, сэр, я попробую, – она замолчала, не решаясь спросить что‑то еще.
– Что такое?
– Вы так… так говорите… вы думаете…
– Я ничего не думаю, – оборвал ее я, – я уже сказал, я лишь рассматриваю все варианты. И ты должна делать так же.
Дверь моего кабинета отворилась и в проходе показался Дэвид с выражением лица «я так и знал».
– Ты мне ничего не хочешь про Фокса рассказать? – он подозрительно уставился на меня.
– Что?
– Ты его посылал куда‑то?
– Куда? Никуда я его не посылал, я жду вестей от него по поводу… – вспомнив о нахождении Джеммы в кабинете, я не стал договаривать.
– Я так и думал. Молодец, жди дальше. Делаю прозрачный намек: у нас со стоянки пропала одна из машин, а самого Фокса в здании уже давно нет.
– Как нет? Он же… ты звонили ему?
– Звонил, он вырубил телефон.
– Черт возьми! – осознав произошедшее, я одной рукой стукнул по столу, а перебинтованной начал нервно почесывать лоб. – Так ладно, все хорошо. Джемма, мы закончили? Вопросов больше нет?
– Эм… нет, сэр, я пойду работать, – она поднялась и направилась к выходу.
– Пойдем, – я следом так же направился к выходу из кабинета и кивнул Дэвиду, чтобы он шел за мной.
– Куда?
– Сейчас разберемся.
– Разберемся… нельзя этому сукиному сыну доверять ни в чем! Он все только портит, – вполне справедливо возмущался Дэвид.
– Не паникуй, Райан любит делать все по‑своему, но это не значит, что мы не извлечем из этого выгоду.
– Какую на хрен выгоду? Ты что не видишь, что у него шило в одном месте? Ему же плевать на всех, кроме себя! Ты его хотел за наркоту прижать?! Я что‑то ни черта не вижу результата!
– Тише! Не ори об этом на все здание. Есть результаты.
Мы вернулись в конференц‑зал, где за компьютерами работали шестеро сотрудников. Я окинул взглядом весь зал и нашел Броуди, скрывающегося за спинкой одного из массивных кресел. Он как всегда изучал какие‑то бумаги.
– Джейкоб! – окликнул я.
– Да? – он удивленно обернулся на приближающихся нас с Дэвидом.
– Нужна твоя помощь. GPS‑трекеры в наших машинах работают постоянно?
– Ну естественно, у них автономное питание. Заряда батареи такого трекера хватает на…
– Хорошо, нам нужно найти одну из наших машин.
– Какую?
Я посмотрел на Дэвида.
– Последний джип, покинувший стоянку, около получаса назад, – пояснил Дэвид.
Джейкоб подорвался с кресла и пересел за другой компьютер:
– Хорошо, сейчас найдем. Кого ищем?
– Фокса, черт бы его побрал, – Дэвид внимательно уставился в монитор, за которым Джейкоб вычислял местоположение пропавшей машины.
– Угнал машину? – Джейкоб удивленно посмотрел на нас с Дэвидом и продолжил стучать пальцами по сенсорной клавиатуре на столе. – Когда с утра он требовал машину, у меня даже мысли не было, что он может ее угнать.
– Что ж, он полон сюрпризов, – ответил я.
– Так, вот, вижу угнанную машину, – Джейкоб указал пальцем на монитор, где отображалась карта города и движущаяся желтая точка, – машина движется по 51‑й улице, сейчас свернула на Мэдисон‑авеню.
– Замечательно. Переведи сигнал Райана на мой навигатор в машине.
– Да, сэр.
– И я свяжусь с тобой из машины, будешь указывать мне самый быстрый путь.
– Конечно, сэр.
– Дэвид, ты тем временем попробуй выяснить, куда он направляется, на случай если я его потеряю.
Я выбежал из конференц‑зала и направился в сторону стоянки. По пути меня остановил Дэвид:
– Стиллер, что ты собрался делать?
– Как что? Вернуть его в нашу дружную семью. Но я думаю, перед своим возвращением он успеет вывести нас на что‑то полезное.
Глава 4
Новый день, а ничего не меняется. Опять, сломя голову, несусь на машине. Опять куда‑то спешу и не знаю, что меня ждет в конце пути. Я не знаю даже своей цели. Опять жуткий ливень. Ливень. Сколько можно? Мы же не в Лондоне, черт возьми! Ничего не меняется.
Вообще‑то, по воскресеньям ситуация на дорогах Нью‑Йорка кардинально меняется в лучшую сторону и на улицах появляется масса свободного пространства. Но я всегда отличался одной особенностью – везением. Оказался «везуч» я и в этот раз, когда по указанию Джейкоба, свернув на очередную улицу, умудрился попасть в пробку.
– Джейкоб, а другого пути нет? Тут огромная пробка.
– Возможно, есть. Попробуйте свернуть на Франклин‑стрит, затем через Уайт‑стрит вернитесь на 6‑ю Авеню. Может, быстрее настигнете его, – раздался голос Джейкоба у меня в ухе через гарнитуру.
– Ладно, давай попробуем… какого? – я уставился на свой навигатор.
– Что такое, сэр?
– У меня пропал сигнал Райана с монитора, я не вижу где он.
– Хм, у меня все в порядке, вижу его. Возможно, погодные условия влияют на сигнал.
– Тогда будешь направлять меня. Только не подпускай меня к нему слишком близко. Я не хочу, чтобы он меня заметил.
– Ну он пока еще достаточно далеко от вас. Думаете, он вас приведет к чему‑то?
– К чему‑то он меня приведет точно. Хочу только знать к чему именно.
Свернуть на Франклин‑стрит, порекомендованную Джейкобом, оказалось хорошей идеей. Трафик тут не был перегружен и на какое‑то мгновение я смог разогнаться до 100 км/ч. Затем, на перекрестке, я резко затормозил, чтобы свернуть на Уайт‑стрит и вновь выжал педаль газа, стараясь как можно быстрее вернуться на 6‑ю Авеню. Все эти манипуляции с объездом пробки, несомненно, удлиняли мой путь, но находиться в движении было куда приятнее, чем бездействовать в пробке.
– Где он сейчас? – спросил я, вдавив педаль газа в пол.
– Только что свернул на Лексингтон‑авеню.
Я, наконец, добрался до 6‑й авеню, не сбавляя скорости свернул направо и помчался по намеченному ранее пути, поглядывая в зеркало заднего вида на злополучную пробку, в которой я мог бы стоять до сих пор. Теперь уже мне приходилось лишь изредка отпускать педаль газа, объезжая одинокие машины на просторной дороге. Я довольно быстро преодолел значительную часть расстояния, но в какой‑то момент, проносясь мимо Гринвич‑авеню, сам того не замечая, начал постепенно снижать скорость с реактивных 110 км/ч до черепашьих 40 км/ч – очередная Нью‑Йоркская дорожная пробка вновь поглотила мою машину.
– Черт.
– Что там, сэр? – послышался голос Броуди на том конце.
– Думаю, нам нужно содействие самого директора Миллера, – ответил я, полностью останавливаясь перед колонной застывших впереди машин.
– Эм, сэр, что вы обнаружили? – недоумевал Броуди.
– Что нашему Бюро катастрофически не хватает отдела по борьбе с дорожными пробками.
– Аа…
– Джейкоб, какой сегодня день недели?
– Воскресенье.
– Тогда какого черта на дорогах машин как в понедельник!? – гневно выпалил я, пялясь на бесконечную пробку.
– Нью‑Йорк… Нью‑Йорк, сэр…
– Ты мне еще Синатру спой, – процедил я сквозь зубы. – Есть предложения, как объехать все это?
– Мм… пока что нет, придется подождать.
– Где сейчас Райан?
– Да он недалеко продвинулся после того как свернул на Лексингтон‑авеню, похоже тоже в пробке стоит. Два квартала проехал и очень медленно движется.
Что ж, по крайней мере, он еще не достиг своей цели. Надо признать, что сам я лично еще ни разу не видел, как Райан доводит какое‑нибудь из своих дел до логического конца. Я читал его досье, его послужной список и видел массу успешно проведенных операций под его началом, но у меня никогда не было возможности лично удостовериться в том, как он самостоятельно выполняет свою работу. Конечно же, отчасти это была моя заслуга, потому что я всячески препятствовал его самодеятельности, но иначе я поступить не мог.
Любой адекватный человек назвал бы безумием ту ситуацию, которую он устроил с Купером два года назад и уж точно никто бы не стал доверять ему после этого. Я не знаю, может, его метод идти напролом и делать все скрытно от других и был эффективен. Я просто не мог это опровергнуть, так как в его досье было лишь одно провальное дело четырехлетней давности, после которого он плотно подсел на героин. Или во время которого он подсел на героин. К сожалению, подробностей я не знал, но у меня были подозрения, что как раз та давняя операция сильно повлияла на Райана. Возможно даже в большей степени, чем на меня повлияло убийство Альмы годом раннее провала Райана. Только вот в моем случае я не стал терять голову во время работы… это происходит со мной в свободное от работы время. Пока что происходит в свободное от работы время.
Так или иначе, Райану я никак не мог доверять и мне необходимо было его контролировать. Сегодняшние события показали, что я совершил ошибку, доверившись ему даже в такой незначительной степени. Судя по всему, он решился на то, чего от него и следовало ожидать в первую очередь – он бросился выслеживать Виктора Хауэра самостоятельно. Если какой‑то Виктор Хауэр вообще существовал… На проверку этой информации у меня не было ни времени, ни желания, я доверился Райану. Мне очень хотелось верить, что я не сделал какой‑то еще большей ошибки.
– Сэр, если все еще хотите нагнать Фокса, быстро разворачивайтесь и объезжайте этот затор по тринадцатой улице через 5‑ю авеню, – послышался взволнованный голос Броуди в гарнитуре. Полностью доверяя Броуди, я машинально начал разворачиваться.
– Что случилось?
– Похоже, что Фокс только что каким‑то чудом выбрался из пробки и уже буквально пролетает второй по счету квартал за последние двадцать секунд.
– Твою ж мать, – выругался я и, развернувшись, понесся по встречной полосе в обратном направлении.
– Эм, сэр, ваш трекер показывает, что вы едете по встречной полосе.
– Так и есть. Я почти выбрался на 5‑ю. Куда дальше?
– Там всюду пробки, езжайте лучше по 5‑й авеню до конца. Фокс сейчас приближается к Парк‑авеню, он движется по направлению к Центральному парку. Мне кажется, что самый лучший вариант для вас – добраться до Центрального парка и уже через него ехать. Вы так срежете путь и у вас будет шанс догнать Фокса. Если, конечно, он не развернется и не поедет прочь от Центрального парка.
– Понял. Буду ехать так быстро, как смогу, – с этими словами я выжал педаль газа до предела.
На бешеной скорости я объезжал одну машину за другой, иногда делая это по встречной полосе. По дороге я не переставал проклинать десятки автомобилей, благодаря которым я все лучше и лучше оттачивал свою водительскую реакцию. На 5‑й авеню была достаточно просторная дорога и пробок не наблюдалось, но движение все равно оставалось плотным и было нелегко поддерживать постоянную скорость в 90‑100 км/ч. Спустя несколько минут бешеной езды по совету Джейкоба я достиг конца 5‑й авеню и, ударив по тормозам, с заносом и с огромным усилием избежал столкновения с потоком автомобилей на перекрестке. С ревом шин я объехал их и въехал на территорию Центрального парка.
Теперь, можно сказать, передо мной была свобода. Автомобили, конечно, встречались на дорогах Центрального парка, но тут их было в десятки раз меньше, чем на той же 5‑й авеню. Я с облегчением восстановил скорость, проносясь мимо изредка попадающихся красных светофоров.
– Выбрался в Центральный парк, – облегченно вздыхая, произнес я. – Как там Райан?
– Сбавил немного скорость… нет, сейчас вроде совсем останавливается на 88‑й улице. Вам сейчас лучше забыть о штрафах за превышение скорости.
– Штрафы? Ты о чем? – ухмыльнулся я, выжимая из своей машины максимальную скорость. – Предупреди, если он вдруг сдвинется с места. Он же еще стоит?
– Стоит. Он остановился прямо возле музея Соломона Гугенхайма.
– О, так он всего лишь искусства захотел. А я‑то тут разволновался, что он задумал.
Джейкоб на том конце только хмыкнул.
Я даже с каким‑то удовольствием мчался по Центральному парку – последней надежде «зеленых» Нью‑Йорка. Среди каменных джунглей мегаполиса Центральный парк выделялся как ледяное озеро посреди пустыни. Это было огромнейшее зеленое пространство площадью около трех квадратных километров прямо в центре Манхэттэна. Тут было свое большое озеро, тысячи деревьев, сотни лавочек для отдыха и толпы отдыхающих. Оказавшись в Центральном парке, любой человек забывал, что он находится в каменном Нью‑Йорке и у него появлялось чувство, будто он попал в настоящий лес или на одну из живописных лужаек европейских стран. В последнее время репутация Центрального парка была несколько омрачена трупом Стивена Горэма и когда это убийство начали освещать в СМИ, посетителей в парке все же заметно поубавилось. Но и без последствий от недавних событий, это всегда было очень свободное и просторное место. Относилось это и к плотности движения на дорогах парка.
Я без каких‑либо препятствий и происшествий проехал с максимальной скоростью два километра Центрального парка, вновь выехал на бесконечную 5‑ю авеню и остановился в квартале от музея Гугенхайма, где должен был находиться Райан.
– Что видишь, Джейкоб?
– Его машина все еще стоит возле музея. Где он сам находится, сказать не могу.
– Понятно, дальше я пешком. Сообщай, если что‑то изменится.
– Да, сэр.
Я выбрался из машины, инстинктивно проверил свой пистолет вместе с запасными обоймами и двинулся к месту, откуда исходил сигнал GPS‑трекера машины Райана. К моему счастью, ливень на какое‑то время прекратился и сейчас на улице было лишь пасмурно. Тротуар, как и автомобильная дорога, блестел от только что закончившегося ливня и на асфальте отражались огни фар изредка проезжающих машин. Людей было немного. Многие были закутаны в темные мокрые плащи, которые так и не смогли укрыть их от недавнего сильного ливня. В такую погоду даже зонты не помогали, вода будто лилась со всех сторон. Некоторые люди все еще мрачно брели по улице с открытыми зонтами, опасаясь нового цунами с неба, и с опаской поглядывали на темные тучи.
Я же насторожено шагал вдоль улицы, обращая внимание на все незначительные детали в округе, на каждого проходящего мимо меня человека, на каждый косой взгляд. Последнего было предостаточно. В отличие от большинства пешеходов я выделялся официальным костюмом с черным галстуком и отсутствием зонта. Такой внешний вид делал меня не то чтобы подозрительным в глазах окружающих, но уж точно непривычным. Убедившись, что мой пистолет надежно спрятан под пиджаком от посторонних глаз и не вызовет лишней заинтересованности, я более уверенным шагом пересек автомобильную дорогу вместе с мило беседующими парнем и девушкой, разделяющими один большой зонт на двоих.
Миновав супермаркет, располагавшийся на первом этаже одного из небоскребов, я свернул за угол и застыл на мгновение, обнаружив перед собой необычное здание. Я неплохо ориентировался в Нью‑Йорке, прекрасно помня, что именно тут должно было находится, но в данный момент все мои мысли были сконцентрированы исключительно на выслеживании Райана и потому я не обращал внимания на окрестности. Совершенно случайно мой взгляд пал на черный джип у подножья этого необычного здания и за рулем джипа я увидел хорошо знакомое лицо. Я мигом нырнул обратно за угол.
– Черт!
– Сэр? – откликнулся на том конце Броуди.
– Вижу Райана, – то, что у меня в ухе все еще был на связи Джейкоб Броуди, я как‑то забыл.
– Что он делает?
– Сидит в машине, – я осторожно выглянул из‑за угла, и попытался лучше рассмотреть Райана, сидящего в машине через дорогу, – да, сидит, смотрит по сторонам и чего‑то ждет. Прямо под зданием Соломона Гугенхайма.
Музей имени Соломона Гугенхайма заметно выделялся на фоне однотипных Нью‑Йоркских небоскребов. Если сравнивать его с городскими небоскребами, то это, конечно, очень маленькое здание, которое попросту терялось на фоне громадных серых глыб Нью‑Йорка. Тем не менее, назвать музей Гугенхайма миниатюрным язык у меня никак не поворачивался. Музей имел причудливую цилиндрическую форму и возвышался всего на шесть этажей ввысь, при этом каждый этаж здания был достаточно высоким и немного увеличивался в диаметре по сравнению с предыдущим. Таким образом, складывалось впечатление, будто здание имеет как минимум пятнадцать стандартных этажей и походит на гигантское многоуровневое ведро. Не уверен, что архитектор музея одобрил бы подобное сравнение, но гигантское ступенчатое ведро было первым, что всплывало в моих мыслях при виде этой креативной постройки.
– Джейкоб? – произнес я, выглядывая из‑за угла в очередной раз.
– Да?
– Смартфон Райана выключен же?
– Да, сэр. Я уже пытался отследить его по номеру, но его смартфон не подает никаких сигналов.
– Я сейчас отчетливо наблюдаю, как он говорит по смартфону.
– Значит, у него есть запасной. Он явно не хотел, чтобы вы его нашли.
– Да… так, он выходит из машины… и направляется ко входу в музей. Я отключаюсь и иду за ним. Сообщай мне, если узнаешь что‑то полезное.
– Хорошо, сэр.
Я оборвал связь, снял гарнитуру с уха и осторожно нырнул за угол. Райан в этот момент как раз входил в парадные двери музея. Я быстро перебежал улицу, прошел мимо угнанной Райаном машины, попутно заглядывая внутрь в надежде там что‑то обнаружить. Ничего подозрительного в салоне я не увидел и, выждав еще пару секунд, отправился следом за Райном к парадному входу.
Как только я вошел внутрь в глаза сразу ударил ослепительный белоснежный цвет стен музея. Внутри здание было еще более чудным, чем снаружи. Моему взору открывалось огромное свободное пространство далеко уходящее вверх до самого последнего этажа, который заканчивался стеклянной крышей. Днем тут не было никакой необходимости в искусственном освещении, весь свет поступал через прозрачный стеклянный потолок и отражался от белых стен здания. Строение явно было спроектировано так, чтобы многие экспонаты имели свой естественный вид, какой они могут иметь только под дневным светом Солнца.
Музей был процентов на восемьдесят пустым в середине и только отдельно выступающие шесть этажей в форме колец занимали небольшое пространство его стен. Находясь на самом первом этаже и устремляя свой взор вверх, складывалось впечатление, что кольцо каждого последующего этажа сливается с предыдущим и тем самым все шесть этажей образуют спираль, упирающуюся в потолок.
Насколько я знал, в музее постоянно тем или иным образом сменялась внутренняя обстановка и сегодня здесь было нечто действительно оригинальное.