Паскаль представлял человека мыслящим тростником, ничтожной пылью, «зависшей» над двумя наполненными страхом безднами — бесконечно большим и бесконечно малым. Такое представление сходно с тантрическим кроме одного различия: эти бездны не могут быть абсолютно изолированы друг от друга. Тантрическое видение «уничтожает», делает расплывчатыми границы между ними, поскольку они субъективны и существуют только в интеллекте. Физикам же материя представляется неким замкнутым и безвоздушным пространством, вакуумом, где на большом расстоянии друг от друга в вихре кружатся вокруг атомного ядра электроны; другими словами, каждая материальная частица внутри... пуста настолько, что если бы можно было спрессовать нашу планету до соприкосновения атомов, она так и осталась бы в этом сжатом изнутри состоянии. Это непостижимо и тем не менее придется поверить в эту реальность: ежесекундно я подвержен воздействию идущих из космических глубин частиц. Они пронизывают меня насквозь, не касаясь мельчайшего атомного ядра. Таким образом, я — всего лишь фильтр! Какой-нибудь гипотетический астронавт, оседлавший одну из таких частиц, не заметил бы никакой границы между мной и стулом, и всего-навсего пересек бы два соединяющихся между собой энергетических поля.
Утверждение физиков, что Вселенная есть энергия, лишь наполовину удовлетворяет тантрической концепции, согласно которой: Космос = Сознание + Энергия. С этой точки зрения, всякая организованная единица предполагает в себе определенный уровень сознания. По Тантре, каждый атом радиатора соответственно должен быть продублирован полем сознания, но радиатор — объект как простой неорганический молекулярный агрегат не может иметь единого сознания.
Современная физика избегает признания единства сознания и энергии, несмотря на физические законы. В самом деле, у этих законов лишь статистическая точность, они неприемлемы для исследования огромных скоплений атомов: обыкновенный кубический сантиметр насчитывает их миллиарды. Напротив, поведение неопределенной и изолированной субатомной космической частицы нельзя объяснить без введения понятий и концепций космос—сознание—энергия, символизируемых союзом Шива—Шакти...
Как следует понимать мое утверждение «сознание — это измерение Вселенной»? Сознание в этом контексте представляется составляющей силой Вселенной, исчезновение которой влечет за собой разрушение последней.
К четырем измерениям пространства и времени Тантра прибавляет пятое — сознание, тотальное уничтожение которого привело бы к исчезновению Вселенной. В этом контексте слова «измерение» и «составляющая» идентичны и в равной степени точно отражают тантрическую мысль, с той лишь поправкой, что понятие «измерение» более абстрактно. Сознание-энергия моего «Я» формируется в ходе тантрической практики.
Это не догма
Тантра в своем исследовании Бытия не противоречит ни науке, ни религии. По Тантре, сознание — категория отнюдь не метафизическая и сверхъестественная — это неотъемлемая, фундаментальная часть материальной Вселенной в самом широком контексте.
Тантра воспринимает всех живущих на крошечной планете не как космическую пыль, выброшенную в космическое межзвездное пространство, но как часть всеобщего вселенского процесса. Жизнь, по Тантре, — это протяженный и сознательный процесс, полностью слитый с Вселенной. Тантрическое сознание неэквивалентно Богу, но гораздо шире.
Идея, что жизнь и некоторая форма сознания существуют на субатомном уровне, спорадически возникала в Западной Европе и была благосклонно поддержана некоторыми учеными. Так, впервые она была сформулирована в очень серьезном научном докладе английского профессора Д. Г. Лардена, в 1964 году высказавшего сенсационное предположение о том, что, с точки зрения внешнего наблюдателя, электронные и гравитационные характеристики частицы являются отражением ее ментальных качеств. Ларден утверждал, что жизнь и смерть относительны.
Не согласившись с идеей «трансцендентальной жизненной силы», он высказал достаточно материалистическое предложение о существовании сознания на уровне элементарных частиц. Эта гипотеза в то время вызвала скандальные дискуссии, взволновав научную среду, но так и не была опровергнута.
Лауреат Нобелевской премии Пригожий говорил: «Материя отнюдь не инертна; она жизнеспособна и активна. Жизнь изменчива в силу меняющихся условий существования. С исчезновением идеи детерминизма Вселенной мы можем ощущать себя творцами нашей судьбы в лучших и худших ее проявлениях».
С точки зрения Пригожина, отсюда следует: первое — материя не ограничена нашей крошечной планетой, это вся «живая и активная» Вселенная; второе — жизнь — это постоянная эволюция, она непостижима без понятия «сознание».
Эти выводы соединены в Тантре...
В 1943 году швейцарский физик Вольфганг Паули был удостоен Нобелевской премии за открытие «принципа удаления электронов». Ученый доказал, что вращение электронов вокруг атомного ядра происходит на строго определенном энергетическом уровне. (Применительно к кристаллическим структурам этот принцип объясняет действие транзисторов.) Однако для Паули осталось неясным: каким образом электроны «узнают» свой уровень? Никакая механическая модель не могла объяснить способа информированности электронов. Будучи не чуждым парапсихологии и алхимии, Паули вместе с известным швейцарским психоаналитиком Юнгом попытался подойти к толкованию этих феноменов с точки зрения поведения электронов как частиц сознательной энергии материи, обнаружив при этом чисто тантрический подход к объяснению явлений. Тантрическая система исключает вмешательство какого бы то ни было трансцендентального принципа. По Тантре, жизнь, сознание, интеллект — это как гравитация и электромагнетизм. Одним из доказательств этого и было открытие Паули.
В конце XIX века уже цитируемый мною венский исследователь Тантры Людвиг Анзенгрюбер писал:
«... ничто не может случайно произойти. Ты — принадлежность всеобщей сущности, всецело довлеющей над тобой. Ничто не происходит случайно...».
Такая уверенность и сопутствующая ей глубокая безмятежность духа достигаются медитацией. Адепты этого взгляда чувствуют заключенные в них безграничные потенциальные возможности, космические совпадающие силы.
В этом и состоит высокий смысл тантрического мировосприятия: осознание себя частью бесконечного космического сознания, пробужденного внутреннего Разума, достижение гармонии с созидающим началом Вселенной. Однако многочисленные предрассудки, установленные штампы поведения, так называемый здравый смысл скрывают от нас непреходящую значимость тантрических воззрений.
Сущность Тантры была замечательно выражена поэтом и кинорежиссером Абелем Гансом в письме к сестре в 1955 году: «Как светел миг, когда человек собирает отпечатки атомов, выплаканных звездами. Человек думает, что постиг все тайны. Их нет ни в заоблачной выси, ни в глубоких недрах, ни в большом, ни в малом. Его глаза, обманутые самоуверенностью, рассеянно блуждают в морских глубинах. Надо все постичь иначе. Меня научат этому слезы звезд».
Этот текст является глубоко тантрическим по своей сути. Слезы звезд? Смехотворно и нелепо с точки зрения пожимающего плечами здравого смысла; в лучшем случае можно сказать, что такую метафору могла бы породить фантазия. Но распространенное во Вселенной сознание действительно живет даже в сердце звезд — это уже доказанная реальность.
Тантра вручает нам тайный ключ, с помощью которого можно расшифровать этот текст, наполненный гораздо более глубоким смыслом, чем помпезные философские трактаты.
Я снова вчитываюсь в выражение: «Надо все постичь иначе» — пытаюсь осознать глубинный смысл каждого слова.
Идеи, вполне приемлемые для поэта-артиста, кажутся далекими от объективного научного взгляда на мир. Но это только на первый взгляд. Такие течения мысли спорадически возникают и в оплоте науки, возвещая о радикальном повороте научного мировоззрения.
Так, английский астрофизик, математик и биолог Фред Хойль явил миру исследование с внушительным названием «Разум Вселенной». Эта монография вызвала шок в научных западноевропейских кругах, утверждавших, что Вселенная, будучи только материей, не может быть ни «разумной», ни сознательной.
Утверждение, что сознание могло бы существовать в межзвездных пространствах, противоречит здравому смыслу практицизма и убеждениям рационализма. Западноевропейская научная мысль убеждена в том, что сознание формируется при обязательном наличии нервной системы и головного мозга (даже если эта система замкнута). Тогда что представляет собой мой мозг? Ответ очевиден: это миллиарды нервных клеток, в свою очередь состоящих из молекул и соответственно из миллиардов атомов. Я попытаюсь представить себе материальность моего мозга на атомном уровне. Я разделяю точку зрения Нильса Бора, согласно которой бесконечно малое порождает бесконечно большое, а каждый атом — это миниатюрная Солнечная система, где электроны-спутники вращаются вокруг ядра так же, как планеты.
Я знаю, современная физика давно отказалась от такой модели атома, но какими бы наглядными ни были новые модели, я по-прежнему считаю конструкцию «атом — Солнечная система» Нильса Бора убедительной.
Итак, представим на минуту, что головной мозг... это Галактика. Миллиарды звезд Млечного пути аналогичны атомам. Гипотетический космический лилипут путешествует верхом на нейтрино по небесному своду — головному мозгу. Он не может даже предположить, что Галактика жива. Жива одухотворенной мыслью атомов звезд. Я мыслю миллиардами молекулярных созвездий. Моя атомная Вселенная не статична — в ней постоянно изменяются во времени субатомные созвездия. Но если я способен мыслить моими атомными галактиками, почему Махат Великий не может прибегнуть к помощи звезд? Первое не более абсурдно, чем второе.
Сознательно ли дерево?
По Тантре, дерево — это живое существо, а не только производитель древесины. Обыкновенный западноевропеец допускает, что дерево действительно живет — и с этим трудно спорить, но он не видит в нем сознательного существа.
Нельзя назвать абсурдным и нелепым поведение некоторых африканских племен, обращающихся к разуму дерева... перед вырубкой. Они танцуют вокруг него, рассказывая, как оно им необходимо для постройки пирог, «обещая» бережно строгать его ствол. Некоторые со снисходительной улыбкой скажут, что дерево способно к рассудочной деятельности и умозаключениям. Тем не менее, по Тантре, некоторая форма сознательной активности существует, даже если она не доступна нашему интеллекту. Считается, что у растений богатая эмоциональная жизнь. Члены сообщества Финдхорн, например, прямо обращаются к растениям со словами любви и восхищения, прося у них «красоты и нежности». Аналогичная традиция существует и в Шотландии. Странно, но такая практика никогда не существовала в Индии, даже в далеком прошлом, овеянном легендами. Конечно, это еще не является актом предварительной веры в практику Тантры, отвергающей (см. выше) догмы. Я воскрешаю в памяти эти вещи, чтобы показать, куда нас привела безобидная фраза — основной принцип Тантры: «Все, что происходит здесь, существует повсюду», которая имеет и более прямое указание. В самом деле, все тайны жизни и смерти, созидания и распада Вселенных сосуществуют здесь, в моем теле (обратите внимание, я не пишу «ограничены моим телом»). Тогда зачем для познания и достижения истины Бытия пересекать весь мир, отправляться в Гималаи или другие священные места? Для открытия скрытой сущности вспомним, что Вселенной не нужны ни микроскопы, ни телескопы: для понимания мне достаточно лишь сосредоточиться на самом себе. В глубине моих клеток мое «Я» обращается к энергии субатомных частиц, перешедших от моих предков и запечатлевших память миллионов лет эволюции человечества.
Джордано Бруно
Это произошло в Риме 17 февраля 1600 г. на площади Цветов.
На огромном помосте пылает костер. Среди густого, серого, как предвесеннее небо, дыма и языков пламени мы различаем фигуру доминиканского монаха-расстриги и мечтателя Джордано Бруно. Ему достаточно было признать свои «заблуждения», чтобы избежать казни. Но он предпочел самоотречению сожжение на костре. А за 7 лет до этого страшного события закованный в кандалы римской тюрьмы по приказанию папы Климента VIII он заявил, что звезды и атом, кружащиеся в его голове, суть частицы Вселенной. Он не совершил открытие, ему не принадлежат изобретения. Однако его непростительное, в глазах церкви, заблуждение оказалось гениальной интуицией, опередившей время на пять столетий. В нижеприведенных текстах вкратце изложено его безупречно тантрическое мироощущение.
«Всякое тело наполнено жизнью. Стол, платье как таковые неодушевленны, но это на первый взгляд. Они естественны и сложны, поскольку предполагают наличие формы и материи. Материя — это бесконечно малая сущность, включающая в себя духовную субстанцию. Разум есть в каждой вещи, какой бы ничтожно малой она ни была, какой бы она себя ни сознавала».
«В каждом отдельном сознании есть продолжение разума Вселенной».
«Все существующее есть ничто. Познание этого единства есть начало и конец всякой философии и миросозерцания. Найти Его, я хочу сказать — истину этого единения, — значит отыскать ключ к природе созерцания, мира».
Джордано Бруно провозгласил непреходящую ценность законов природы, открывающих Вселенную посредством свободной от догм науки, а также указал на недостаточность только чувств для отображения действитель ности. Он предположил, что жизнь возможна не только на Земле, — Вселенная бесконечна и состоит из множества миров; не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца, следовательно, Земля не является центром Вселенной, а звезды могут быть также центром других планетных систем. Его взгляды были полностью противоположны космогонии Аристотеля, господствующей в его время. Он видел в атоме подобие Солнечной системы, как и Нильс Бор 350 лет спустя. Наконец, Джордано Бруно верил в множественность миров, этот великий «отступник» предполагал наличие некоторых элементов психики даже у тел низшего порядка, «невольно разделяя точку зрения другого «мечтателя и фантазера» Тейяра де Шардена, написавшего: «От биосферы к виду... все есть бесконечное разветвление психики всего живого, ищущего свое воплощение в формах».
Тантрическая медитация: созерцание нашей материи, моря
Медитация — да, но почему тантрическая? Это просто: при всей внешней схожести своих проявлений (действий) цели и темп Тантры и медитации противоположны в своем восприятии мира. Сначала поговорим о точках соприкосновения.
Первое: выбор устойчивой и удобной неподвижной позы, позволяющей изолироваться от внешнего мира и погрузиться в самосозерцание.
Второе: созерцание, в противоположность рассудочной, рациональной деятельности, есть процесс восхождения к высшим формам сознания и интеллекта и, в известном смысле, — это приобщение к тайнам бытия во всей Вселенной.
Но существуют и различия как в целях, так и тематике. В Индии они нашли отражение в существовании трех течений: Веданты, Буддизма и Тантры.
Для Веданты — Вселенная ирреальна и иллюзорна (Майя). Единственная реальность — это Брахма, абсолютная, непознаваемая Причина. Цель медитации Веданты — отрыв сознания от тела и проявление действительности, растворение в призрачном Абсолюте подобно «пене в океане»; отсюда и безразличие к именам (пата) и форме (гипе). Тело — это препятствие; оно должно быть предано забвению, почти отрицанию, в мире чисел тело ирреально. Темы медитации также соответствуют этому. Подчеркнутое пренебрежение к своему физическому состоянию приводит к расстройству и ослаблению здоровья. Адепты ведической медитации часто умирают очень молодыми (Рамана Махарши — рак, Рама Кришна — рак, Вивекананда — диабет). Это течение не следует смешивать с Тантрой и Буддизмом, для которых тело является священным и почти обожествленным.
Буддизм почти исчез из Индии, некогда его родины, смело покинув пантеон и противопоставив себя брахманским кастам. Буддистское созерцание заключается главным образом в культе. Медитирующий стремится к достижению состояния абсолютной «пустоты» (нирваны), которое, как это ни парадоксально, является и переполнением, полнотой чувств; при этом норма освобождает и очищает карму от «перевоплощений дьявола».
В противоположность Веданте, Тантра рассматривает Вселенную как совокупность реально существующих галактик, которая проявляется в постоянном взаимодействии двух противоположных космических начал, символизируемых Шивой и Шакти. «Существующее здесь происходит повсюду, чего нет здесь — нет нигде». Не отвергая конкретность Вселенной, Тантра тем не менее рассматривает ее как единое целое. Одухотворенная сексуальность космической Матери воспринимается как высший созидательный порыв, или море — начало всех начал (описано ниже). В теле-Вселенной объединяются конкретные ощущения и космические принципы, а разум и сознание становятся воплощением божественности.
Безразличное созерцание
Предлагаемое созерцание нейтрально в силу своей универсальности; такая практика осуществляется как верующими, независимо от их религии, так и убежденными атеистами.
Асана (Ь'азапа) этой медитации — сидячее положение, но мы обратим внимание на другой вариант — так называемое «зародышевое положение» (нижепредставленный рисунок не требует комментария) с единственным уточнением, что позвоночник имитирует форму полумесяца, повторяя свое первоначальное очертание в материнском чреве. Так к богатству ощущений присовокупляется и воскрешенная память тела о своем зародышевом состоянии.
Тема: ночной пейзаж. Я представляю себе пустынный берег... тысячу лет назад. Передо мной простирается необъятный океан; мягкий свет звезд и тонкий серп месяца отражаются в воде мерцающими бликами. Я созерцаю этот вечный спектакль мироздания. Вот месяц сменился луной. Время удаляется от меня: и я уже в циклическом времени.
Воздух недвижим, ночь тепла, как и вода. Дышит океан: ленивые волны ласкают берег. Вот они задерживаются на мгновение, пенясь и шепча, и опять отступают в океан, и так до бесконечности. Я угадываю тайный замысел ветра, заигрывающего с каждой волной. Она поднимается — я делаю вдох; она закипает — я задерживаю дыхание; она отступает обратно в море — я опустошаю свои легкие, выжидаю одно-два мгновения и вдыхаю вновь со следующей волной. Ритм моего дыхания сопровождает воображаемая мантра «ОМ».
Так, убаюкиваемый волнами, я, как маленькое море, сливаюсь с гигантским организмом океана, колыбелью всякой жизни, достигая покоя и безразличия.
Продолжительна ли эта медитация? Пока это зависит от моего самочувствия. На горизонте бледнеет, затем розовеет небо. Наконец, как будто в реальности, на безмятежном, не омраченном тучами небе с величественной медлительностью возникает и поднимается солнце.
Я вижу, как его оранжевый диск становится постепенно сферическим. Его нежное тепло разливается в воздухе, в воде, в песке, моем теле. Какое блаженство — это утреннее солнце! Я помню, как волны подчиняли своему ритму мое дыхание. И когда моя душа наполнится духовной энергией солнца и моря, я прерву свое внутреннее созерцание, открою глаза и неторопливо распрямлюсь.
Если такая медитация совершается вечером, сценарий должен разворачиваться в обратном порядке: тусклое солнце в океане, мрачное сумеречное небо, спокойная, безмятежная ночь умиротворяют мою духовную сущность. Луна убывает, превращается в месяц, но и он исчезает. На небесном своде сверкают и искрятся звезды; они мерцающими отбликами отражаются в воде.
Океан — прародитель и хранитель — засыпает. Такое созерцание в высшей степени необходимо при приготовлении ко сну.
В этом случае я ложусь на бок (предпочтительно левый), укрываюсь и принимаю положение, более похожее на «зародышевое», чем в асане, изображенной на рисунке.
Такая медитация, не имея никакого отношения к умозрительным построениям, заслуживает внимания как воскрешение в памяти богатства символики.
Богатство выразительности
Постоянно присутствующая в медитации ассоциация с необъятным океаном, конечно, не случайна. Некая субстанция моего разума знает, что жизнь зарождается в океане; море, океан — мать всех живых существ, а
нашими предшественниками являются одноклеточные организмы древнего океана. Из немногочисленных, но до нашими предшественниками являются одноклеточные организмы древнего океана. Из немногочисленных, но достоверных фактов следует, что трепещущая в океане и в каждой моей клетке жизнь бесконечна и непрерывна. Я несу в себе воспоминание о сотворении мира. Таким образом, я сам — воплощенная вечность Вселенной.
Заблуждение, что воздух является жизненной средой для меня, как представителя класса млекопитающих. Ведь, погруженный в воду, тысячелетия я был лишен его. «Мы — выходцы из моря», — говорит Кусто, и это правда, даже в буквальном смысле. Мои клетки на 95% состоят из воды — той же самой концентрации, что и тропические моря. Я — странствующий в веках аквариум, и моя клетка — маленький резервуар — знает об этом. (Отметим снова, что тантрическая медитация — это обязательное взаимодействие тела и мозга.)
Я прожил мои первые месяцы погруженным в амниотическую жидкость, в теплую ночь утробы. Дыхание матери, созвучное плеску волн, становится моим ритмом. Три элемента медитации: теплая вода океана, ветер, играющий с волнами, «зародышевое положение», — воссоздают в моем сознании образ матери. Атмосфера той, прежней жизни, когда мое «я» не было обозначено именем и национальностью, наложила на мой разум отпечаток виртуальности и трансцендентальности. Гражданин мира, не принадлежащий еще XX веку, я уже был вечен, а моей матерью было космическое Мать-море.
В свете Луны
Немногие обыватели и, к сожалению, в еще меньшей степени ученые смогли бы ответить на вопрос: «Что стало бы с нашей планетой и земной жизнью, если бы не было Луны?» Одни сочли бы такой вопрос по меньшей мере бесполезным, другие, пожав плечами, буркнули бы нечто вроде: «Как-нибудь само собой уладится» или «Ну вот, еще одна забава для астрономов», — и наконец романтики с сожалением вздохнули бы об источнике вдохновения их баллад. Тем не менее вопрос о значении лунного воздействия очень важен.
Напомним, что, по Тантре, понятие «вода», объединяющее в одно целое все жидкости, имеет способность чутко улавливать импульсы и ритмы космоса. Таким образом, Луна вот уже миллиарды лет задает ритм приливов и отливов огромных массивов океана, ваяет побережья, а покоренная водная стихия становится колыбелью жизни. При сравнении Луны и Солнца приоритет отдается Солнцу, несмотря на то, что гравитационное действие составляет всего одну треть крошечной в сравнении с ним Луны.
Растворенная в воде живая материя очень восприимчива к космическому пульсу: и в кровеносном потоке, и в клетках также существуют свои миниприливы. Например, устрицы раскрывают створки своих раковин в точном соответствии с «лунными» морскими приливами. В Соединенных Штатах расписание (часовой механизм) «открывания» устричных раковин Атлантики отличается от ритма их сестер в Тихом океане. В качестве эксперимента американский биолог, профессор университета (штат Иллинойс) Фрэнк Браун поместил устриц Восточного побережья в сосуд с водой из водоема, равноудаленного от двух океанов. Чтобы абсолютно исключить воздействие света, емкость находилась в специальном подвале. «Невозмутимые» моллюски через две недели полностью адаптировались к часовому расписанию данного водоема, находящегося рядом с местом эксперимента. Этот эксперимент служит бесспорным доказательством того, что одушевленная материя подвержена влиянию Луны, которая, в свою очередь, воздействует на жизненный ритм. Можно предположить, что в тайных глубинах наших клеточных тканей существует некое пеленгующее устройство, улавливающее лунные ритмы и безошибочно преобразующее их в биологические. Известно, например, влияние лунных фаз на простейшие организмы, а также на сон. Луна определяет жизнь растительного мира: от распределения лунного света зависят рост и сила растений. Крестьяне издавна ведут счет лунным фазам для посева, уборки урожая и т. д. Даже в наши дни опытные садоводы знают, что деревья нужно прививать только в полнолуние; свет полной луны стимулирует завязь плодов, рубцует порезы на деревьях.
Солнце на свидании с Луной
Но именно от Солнца Жизнь черпает свою энергию. На нашей планете союз Солнца и Океана служит проявлению Жизни, но не его зарождению. По Тантре, Жизнь и Сознание — неразделимые сущности, универсальные свойства и измерения космоса; они являлись таковыми еще в добытии. В этом смысле Жизнь подобна
электрической вспышке; но последняя не была изобретена с помощью гальванического элемента Вольта, а лишь выявлена им! Жизнь проявляет себя благодаря Солнцу; из его энергии и света она черпает витальные ресурсы. Чтобы жить, мы невольно должны «похищать» солнечную энергию. Некая субстанция моего сознательного «я» знает это и тянется к солнцу.
Три ассоциации: океан—солнце—луна — соединяются в моем воображении в один мощный символ. Добавив к нему смысловую нагрузку «зародышевого положения» и субстанцию моего сознательного «я», мы многократно увеличим значимость нашего символа. Вне пределов моего интеллекта, в глубинах подсознания это созерцание может воссоединить нас с нашей космической матерью.
Составляющие этого созерцания особенно привлекательны летом. В этой связи и вопреки всякой логике миллионы отдыхающих облепливают морские побережья и испепеляют свои тела на раскаленном пляжном песке. Это кажется настолько естественным, что вряд ли кто замечает абсурдность этих действий. В самом деле, что интересного в песке, массе воды и солнца? С точки зрения логики, горы, хорошая компания и любой другой отдых притягательны и интересны в неменьшей степени. Не идет ли здесь тогда речь о паломничестве к морю— песку—солнцу, как первородным источникам жизни. В этом случае созерцание в тишине луны, искрящейся в медленных непроницаемых волнах моря, песчаных теплых дюн, нагретых дневным солнцем, превращается в глубокую медитацию, тема которой солнце—луна—море — источники нашей жизни.
Медитация жизни
Вторая медитация, более короткая, неразрывно связана с предыдущей. Жизнь и сознание неотделимы друг от друга и присущи всем существам, населяющим нашу планету, включая самые простейшие организмы. Предложенная мной медитация — одна из самых простых и плодотворных тантрических созерцаний; тема ее — созерцание жизни как таковой.
Это йоговская асана выполняется сидя, в обычном для медитации положении (можно медитировать и сидя на стуле). Внимательно следя за тем, чтобы позвоночник сохранял устойчивое вертикальное (но не строго прямолинейное) положение, максимально расслабляю мускулы, не забывая и о мышцах лица. Сквозь слегка приоткрытые веки направляю взгляд на кончик носа (во избежании каких-либо усилий положение зрачков должно быть фиксированным). Концентрирую внимание на дыхании: ощущаю, как свежий воздух омывает мои легкие и теплым выходит наружу. Прислушиваюсь к своему телу, к мельчайшему ощущению, ко всем, даже мимолетным, мыслям о нем. Начинаю с подошв ног, поднимаясь к ногам, туловищу, затылку, голове, затем моя мысль направляется к ладоням, рукам, плечам и снова обволакивает затылок и внутреннюю часть головы
Эти предварительные упражнения призваны успокоить мой мятежный дух, усмирив вихрь суетных мыслей. Опять направляю сознание на дыхание: я чувствую, как моя грудная клетка вздымается мерно и спокойно. Я счастлив тем, что дыхание и жизнь наполняют мое тело. Это потрясающе, быть просто живым! Затем я осознаю, что жизнь подарена мне матерью, а ей, в свою очередь, моей бабушкой. Я окидываю мысленным взором бесконечную прямую безымянных поколений. Я благодарю их за эту эстафету, за врученный мне светоч жизни. Мое благодарение совершается не движением губ, но волной любви. Данная медитация отнюдь не исключает чувства, напротив, оно является ее движущей силой.
Ретроспективное восхождение к известным, но реально существовавшим генеалогическим истокам приводит меня к мысли о возникновении жизни на земле. Представленная простейшим одноклеточным древнего океана, она претерпела эволюцию во всех ее формах. Я есть эта жизнь, пронесшая свой факел через миллиарды лет. Во мне — память о мироздании и пульс нового времени. Но мое маленькое «я» способно забыть о себе и раствориться в самой Жизни. Ввергнутый в этот мистический и необыкновенный процесс, я связан со всеми прошедшими и ныне существующими формами жизни на всей планете. Вместе с витками эволюции я еще в чреве матери прохожу все стадии развития — от рыб и личинок, амеб и инфузорий к более совершенным, динамическим организмам. Вся мощь и разум жизни присутствуют во мне, мои гены сосредоточили в себе весь опыт поколений. Моя отдельно взятая жизнь исключительна и в то же время ничтожна. Стечению каких невероятных случайностей я обязан жизнью? Если бы случилось так, что моя мать встретила другого мужчину, а не моего отца, а ее яйцеклетка была бы оплодотворена другим сперматозоидом? Возможно, на свет и появился бы ребенок того же
пола и той же даты рождения. Но это не был бы я! Ведь существуют же совершенно непохожие друг на друга близнецы, зачатые при одной эякуляции?
Отставив в сторону великие философские дискуссии, все же проникнемся сознанием нашей причастности к жизни всей планеты, ощутим себя ее частью. Дерево, насекомое — мои братья. Исходя из этой точки зрения, какими относительными кажутся наши большие и малые заботы. Я — ответвление непобедимой силы Жизни, ее невероятной мудрости и динамизма. Она поддерживает мой дух в минуты радости и отчаяния.