Чудо 7. Борисоглебского монастыря слуга по имени Алексей был одержим нечистым духом, и люто страдал, и не говорил, в той болезни <пребывая>. И пришел к нему его родственник, по имени Стефан, навестить, и начал на него смотреть неотрывно. Он же, лежа на постели своей, не мог говорить от великой немощи, только немного пальцем показывал. Он же <родственник> догадался, что посылает к старцу Иринарху взять на могиле его исцеления ради земли. И пошел быстро ко гробу старца Иринарха, помолясь Богу, взял земли, и дал ему испить воды, пропущенной через землю. И был он исцелен молитвою старца Иринарха, и начал говорить со своими родными. Они же очень обрадовались, и прославили Бога, и Пречистую Богородицу, и угодника Христова многострадального чудотворца Иринарха.
Чудо 8. Некий человек по имени Василий из города Кашина был одержим бесами: являлись ему лукавые бесы в облике человеческом, и сбивали его с пути истинного, и отлучали его от веры Христовой, и поганили ему божественные образа — святые иконы и честные кресты, и говорили ему по своей лживости и омерзительной опустошенности: «Молись нам!» И так страдал он от них долгое время, без сна пребывая день и ночь. И был в смятении ума, и услышал об исцелении от святого чудотворца Иринарха, пошел в монастырь Борисоглебский на могилу святого старца Иринарха. И много раз являлись ему нечистые духи по дороге, и пакостили ему, и совращали его с истинного пути, он же страдал от них люто. Пришел в монастырь Борисоглебский по милосердию Божиему в субботу перед вечерней, и пришел к могиле святого чудотворца Иринарха, и начал молиться со слезами. И приложился к честному кресту трудов его, и в тот же час наполнился божественным разумом по молитвам чудотворца Иринарха, и был охвачен великой радостью. Утром же воскресного дня по обычаю пришел ко гробу святого и, молебен отслужив, здоровым ушел в дом свой, радуясь, хваля и славя Христа — Бога нашего, и Пречистую Богородицу, и угодника их чудотворца Иринарха.
Чудо 9. Некий крестьянин по имени Никон был одержим бесами, и люто страдал от нечистых духов, и длилась болезнь его уже тридцать недель. И собрались к нему его родственники, и внимательно смотрели на него, и не могли <придумать>, чем помочь ему. И пришло одному из них на ум привести его в Борисоглебский монастырь к могиле святого чудотворца Иринарха, и посоветовались все его родные заодно о нем, и привели его к захоронению святого чудотворца Иринарха. И начал <некто из монастыря> молиться за него, и благословил его честным крестом — деянием святого, и возложил на него крест честной и цепь, и пробыли с ним сутки, и возвратились восвояси, и его повели в тех тяготах. И был исцелен молитвами святого, и преисполнился божественного разума. И все возрадовались об исцелении его, и воздали хвалу Христу — Богу нашему, и Пречистой Богородице, и угоднику Христову Иринарху.
Чудо 10. Того же Борисоглебского монастыря слуга по имени Михаил был одержим беснованием и люто страдал от бесов. И пришел его отец посетить, и, глядя на него неотрывно, был в великой печали о ребенке своем, и не ведал, что ему делать. И пришло ему на ум вести его к могиле святого чудотворца Иринарха, и привели его к гробу. И начал отец его молиться о нем, и возложил на него честной крест и цепь великих деяний старца Иринарха. И пребывал двое суток, и выздоровел, и исцелен молитвами святого чудотворца Иринарха.
Чудо 11. Некая женщина, по имени Ирина, из вотчины — близ города Суздаля — боярина князя Семена Васильевича Прозоровского, из села Воскресенского, жена попа Ивана была охвачена тяжким недугом: на груди — язвы огромные, беспрерывно сочащиеся гноем, и от того недуга нисколько приподняться не могла. И есть не могла, едва душа держалась. И дала обет старцу Иринарху идти в Борисоглебский монастырь помолиться и его гробу поклониться. А земля с могилы Иринарховой у меня была. И в нынешнем 7 161 <1653> году 7 января та Ирина с той земли испила воды. И призвала в молитве: «Отец, Божий <угодник> Иринарх! Помоги мне в скорби моей, если есть у тебя к Богу дерзновение». И в тот час был ей глас: «Отпали струпья твои от груди твоей». Она же дотронулась до язв своих руками своими и обнаружила себя выздоровевшей от той болезни.
Чудо 12. Некий младенец, по имени Григорий, во время крещения испугался воды в купели и после того страха начал тяжело страдать: младенчески кричал безостановочным криком изо всех своих сил, напрягаясь сильно. И так страдал полгода всякий день беспрестанно, и ночью не засыпая, и пищи лишаясь из-за того страдания. Родители же принесли его ко гробу святого Иринарха, и служили молебен, и тот младенец перестал страдать, умолк от крика и вопля. И заснул спокойно, едва дыша от утомления своего. Утром же младенец тот едва пробудился от сна своего и взял грудь матери своей. И с того времени был здоров и спокоен, и в будущем никак не отразилась на нем та тягота молитвами святого чудотворца Иринарха.
Чудо 13 святого Иринарха. Об исцелевшей женщине. Некая женщина по имени Агриппина, жена Гаврилы из села Коскина того Борисоглебского монастыря, была одержима бесами и жестоко страдала от нечистого духа, не помня дома своего, ни чад своих не узнавая. И начала мужа своего и детей своих избивать. И из-за того лютого недуга была привязана к лавке. И все деньги отдали врачам, и достаток свой истощили, но пользы не обрели. И не знали, что сделать для нее. И собрались к ней ее родные, и внимательно смотрели на нее, и пришло им на ум, и стали говорить про чудотворца Иринарха. И она повела рукою своею, и повелела вести себя к чудотворцу Иринарху. И привели ее к могиле чудотворца, и стали молиться за нее, и благословили ее честным крестом святого трудов, и возложили на нее честной крест. И тотчас выздоровела. И возрадовались все об ее исцелении, и воздали хвалу Христу — Богу нашему, и Пречистой Богородице, и угоднику их и чудотворцу Иринарху, и возвратились с великой радостью восвояси.
Из Хронографа 1617 года
Подготовка текста, перевод и комментарии О. В. Творогова и Е. Г. Водолазкина
ВСТУПЛЕНИЕ
В 1617 г. была создана новая редакция Русского хронографа (о его первоначальной редакции см.: наст. изд., т. 9, с. 234—271). В этой редакции была существенно сокращена часть, повествующая о всемирной истории, а главы, посвященные истории русской, напротив, переработаны и продолжены до 1613 г. — до воцарения Михаила Федоровича Романова.
Из всемирно-исторической части здесь приведены легендарные сведения о «людѣх дивиихъ». Из раздела, посвященного русской истории, публикуется текст глав Хронографа, в которых рассказывается о царствовании Федора Ивановича, Бориса Годунова и событиях Смутного времени. Как исторический источник Хронограф, разумеется, не идет в сравнение с историческими повестями и публицистическими сочинениями о Смутном времени, созданными по большей части непосредственными очевидцами и участниками событий. Но этот памятник представляет ценность в других отношениях. Во-первых, именно здесь в сжатом изложении содержится вся история Руси за три десятилетия после смерти Ивана Грозного, тогда как другие сочинения освещают лишь отдельные периоды или события. Во-вторых, рассказ Хронографа лег в основу всей последующей русской историографии. Например, неоднозначно утверждается в нем версия о причастности Бориса Годунова к убийству (а не случайной гибели) царевича Дмитрия, дипломатически затушевана неприглядная роль Романовых в политических событиях тех лет, идеализируется слабоумный царь Федор Иванович и т. д. Именно глазами автора Хронографа смотрели на описанные в нем события потомки: распространенный в сотнях списков, Хронограф был чрезвычайно популярен и весьма авторитетен. Наконец, нужно иметь в виду, что приведенные здесь главы Хронографа представляют литературный интерес как образец стиля исторического повествования начала XVII в.
Текст воспроизводится по одному из лучших списков Хронографа редакции 1617г. — рукописи БАН, Архангельского собр., № С 139, первой половины XVII в. Поправки сделаны по изданию: Статьи о Смуте, извлеченные из Хронографа 1617 года, и отповедь в защиту патриарха Гермогена в кн.: Памятники древней русской письменности, относящиеся к Смутному времени. СПб., 1909 (Русская историческая библиотека. Т. 13, изд. 2-е).
ОРИГИНАЛ
О СТОЛПОТВОРЕНИИ И О РАЗДѢЛЕНИИ ЯЗЫК
Роди же ся от колѣна Хамова[1] мужь муринъ имянем Хусъ.[2] Сей же роди Неурота[3] гиганта. Сей же замысли столпъ здати. И множество убо человѣкъ послушавше совѣта Неуротова и начаша здати столп Халаньский,[4] — превелика и превзята, высотою мало не досяжуща луннаго круга. Тако убо зиждему к высотѣ, и от силнаго вѣтра свержени бываху, инии же приближением солнца сгараху от теплоты. А мѣра столпа того имѣяше высоту и ширину 5433 лакотъ, а Феодоритъ[5] пишет о том столпу, что имелъ 3 версты обояко. Дѣлаему же столпу 40 лѣтъ и еще не совершенъ бысть, и ту размѣси Богъ языки на 70 и единъ языкъ, а вторый языкъ Адамовъ, егоже не отятъ Богъ у Фалека,[6] сына Еверова,[7] зане Еверъ не приложился безумию ихъ. И отъ того Евера еуреи прозвашася. А всѣхъ языкъ на лицы всея земля 72. Сѣ же от потопа до раздѣления языкъ лѣтъ 530, а от Адама до раздѣления языкъ лѣтъ 2772, а родовъ 16. И отселе наречеся мѣсто то Вавилон, понеже ту размѣсишася столпотворцемъ языки, «вавелъ» бо «размѣшение» наричется еурейским языком.
В том убо мѣсте оста Невротъ с подобоязычными ему, и созда градъ, и нарече Вавилонъ, и царствова в немъ. Сей персы научилъ небеснымъ двизаниемъ и звѣздословию, и всякому волъхвованию, видѣ бо на высотѣ столпа звѣздамъ шествие, но не видѣ служебъныя силы, якоже глаголетъ Божие речение: аггели солнцу, аггели лунѣ, аггели звѣздамъ, аггели вѣтромъ и грому, и молнии и прочая.[8] И от сего конечно Неуротъ осуетихся умом, и возмнѣвъ разумѣти Божие творение, еще же и совѣтъ Его покусився тѣмъ разтворити, и счастию человѣческому строитися от тѣх, слогая, аки бы и не быти самовластию в насъ, но творити намъ все зло по нуже, от сихже да свободитъ Господь Богъ вѣрныхъ своих. «Кто бо, — рече пророк, — умъ Господень разумѣ или кто совѣтникъ Ему бысть?»[9] Звѣзды бо во свое время сотворены, а не с нами: мы же потомъ, а не со звѣздами.[10]
Другий же внукъ Хамовъ, Месремъ,[11] вселися во странѣ Египетстей, и по его имяни Египетъ нареченъ бысть, «Месремъ» бо еурейскимъ языкомъ «Египетъ» глаголется. Сии убо Неуротъ и Месремъ первие начаша царствовати и земными человѣки владѣти.
О РАЗМѢШЕНИИ ЯЗЫКЪ И ПРОЧЕЕ. ГЛАВА 11
По столпотворении убо и размѣшении языкъ начаша быти мнози человѣцы на земли, и не точию же размѣсишася гласы и языки ихъ, но и образы ихъ измѣнишася, и нравы и обычая ихъ размѣсишася. Се же все бысть, яко да явятся в нихъ дѣла помышления ихъ, зане много лукавъствоваша на Бога, Творца своего, и заблудиша дѣлы своими. Сего же ради и приуподобишася звѣремъ и скотомъ дивиимъ, тако бо и образы ихъ, и жилища ихъ явишася.[12] Отпусти бо ихъ Богъ по начинанию сердецъ ихъ, и поидоша в начинаниихъ своихъ.
О САТЫРЕХЪ
Есть люди, глаголемии сатыри. Жилище ихъ в лесахъ по горамъ, а хожение ихъ скоро. Егда текутъ, никтоже можетъ постигнути ихъ. А ходятъ наги, а живутъ со звѣрми, а тѣлй ихъ обростли власами, а языкомъ не говорятъ, токмо гласом кричатъ.[13]
О АНДРОИНАХ[14]
Люди, имянуемии андроини, а живутъ они во Фритской земли,[15] а имѣютъ у себя плоть половину страны мужьскую, а другую женьскую: у всяково человѣка правой сосокъ мужьской, а лѣвой сосецъ женьской.
О АРИМАСПАХ[16]
Люди аримаспи живутъ в далныхъ земляхъ Татарскихъ,[17] а имѣютъ по одному глазу, или оку, а воюются съ грифы за жемчюгъ и злато.
О АСТРОМОВЕХЪ
Люди астромове, или астонии,[18] живутъ во Индийской земли. Сами мохнаты, без обоихъ губъ. А питаются от древъ и корения пахнучево и от цвѣтовъ, и от яблокъ лесныхъ, а ни пьютъ, ни ядятъ, толко нюхают. А покамѣста у нихъ тѣ запахи есть, потамѣста и живутъ.
О АТАНАСИИ[19]
Люди есть атанасии, живутъ на полунощии Окияна моря. Уши у них столь велики, что покрывает ими все свое тело.
О ПОПОДЕСѢХЪ[20]
Люди поподеси живутъ надъ моремъ Окияномъ. Главы у нихъ человѣчьи, а руки и ноги, какъ коньские ноги, а ходятъ на всѣхъ четырех ногахъ.
О НЕУРИЛАХ[21]
Люди неурили живутъ в далныхъ Татарскихъ землях, а имѣютъ обращатися из человѣка в волка, а из волка паки в человѣка.
О ПИЛМЕЯХЪ[22]
Люди есть, зовоми пилмеи. Живут во Индийскихъ земляхъ, ростом невелики: толко лакти единого;[23] и недолговѣчны: толко по 8 лѣтъ вѣкъ ихъ. А жены ихъ родятъ в пятой годъ, а дерутся с жаравлями о корму, а ѣздятъ на козлахъ, а стреляюъ из луковъ.
О КАТАИНАХ[24]
Люди, зовоми катаини, живутъ в Сикилийской странѣ под горою имянемъ Етна. Тѣ люди велики, как волотове. А имѣютъ по одному оку, а иные слѣпы, а мнят, что и нѣтъ на земли такихъ людей, чтобы у нихъ было по два ока. А родомъ тѣ люди добрѣ хороши, а молятся солнцу и месяцу.
О ЩИРИТАХ[25]
Люди щиритове живутъ в Татарской землѣ, без ушей, толко лише диры за ушей мѣста.
О ТРОГЛОДИТАХ
Люди троглодиты живутъ во Фридской странѣ по горамъ, а ядят змей.
О МАНТИКОРАХ[26]
Люди мантикоры живутъ во Индийскихъ странахъ, зубы у нихъ в три ряды, главы у нихъ человѣчии, а тѣло лютово звѣря.
О МОНОМЕРАХ
Люди, мономери зовоми, а инде — монокули,[27] об одной ногѣ, а коли солнце печетъ, и онъ можетъ покрытися ногою, какъ лапою.
О ПОТАМИЯХЪ[28]
Люди, зовоми апотамии, ходятъ на ногахъ и на рукахъ. Брады у них долги. Половина человѣка, а другая конь. А у жон ихъ власовъ на главахъ нѣтъ, а живутъ в водѣ.
Много же и иныхъ всяким чюднымъ родствомъ, как во Фрицких и во Индийскихъ и в Сирскихъ странахъ: у иныхъ песии главы, а иные без главъ, а на грудѣхъ зубы, а на лактяхъ очи, а иные о дву лицахъ, а иные о четырех очех, а иные по шти рогъ на главахъ носятъ, а у иныхъ по шти перстовъ у рукъ и у ногъ, а всѣ тѣ люди на вселенную пошли от единаго человѣка, рекше Адама, и за умножение грѣховъ тако ся учиниша. Можемъ разумѣти то от жены Лотовы[29] и от прочихъ, ихже множество окаменѣша <...>.
ЦАРСТВО ГОСУДАРЯ ЦАРЯ И ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ФЕДОРА ИВАНОВИЧА[30] ВСЕА РУСИ
В лѣто 7092 по царѣ и великомъ князе Иване Василиевиче всея Руси Руси возприимъ скифетро Росийскаго царствия благородный сынъ его, государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь всея Руси. Тогда во всемъ царствии его благочестие крѣпцѣ соблюдашеся, и все православное христианство без мятежи и в тишинѣ пребывающе и другъ со другомъ свѣтло и радостно ликующе. Ему же всечестная и предобрая бысть супруга, царица и великая княгини Ирина, дщерь нѣкоего от велможъ велика болярина имянемъ Феодора Годунова,[31] яже всѣми благонравными добротами точна бысть и тезобытна Еудокие царицѣ,[32] супрузѣ Феодосия Юнаго, царя греческаго. Благородный же и боговенчанный государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь, всея Руси самодержецъ, не точию убо в тѣлесныхъ добротахъ сияше, но и душу мужъствену являа и благодатьми свѣтящуюся отвсюду, правдою и целомудриемъ, чистотою же и смиреномудриемъ присно украшающе себе, лсти же и лукавъства и всякаго зла отнюдъ всяко ненавистенъ бысть и сихъ весма удаляася и не храня вражды всякия, ниже злобѣ или гнѣву во сердцы своемъ мѣсто даяше, но ко всѣмъ бысть всегда тихъ, милостивъ и кротокъ. Воистинну, аще кто речетъ и не погрѣшитъ: ограда бысть многихъ благъ, яже водами Божиими напаяема, или рай одушевленъ, иже храня благодатная садовия. И тако ему пребывающу и царство державы своея присно неволнуемо снабдевающе, понеже окрестнии языцы без кровопролития вси повинующеся и служити ему покоряхуся, и дары любочестия приношаху ему. Прежереченный же благовѣрный боляринъ Никита Романовичь[33] не по мнозе времени отиде ко Господу, и по немъ ближний приятель бысть государю царю и великому князю Феодору Ивановичю всея Руси и правитель державы его боляринъ и конюшей Борисъ Федоровичь Годуновъ, братъ царицы и великия княгини Ирины Федоровны, иже государю царю и великому князю Феодору Ивановичю шуринъ бысть. Не бывает же убо никто от земнородныхъ безпороченъ в житии своемъ: аще и зело проразсудителное к народомъ мудроправльство показа, но обаче убо и царстей чести зависть излия. И сего ради не точию ближних и сродныхъ цареви от царъствующаго града Москвы отгнати сотвори, но и честь царскую всяко на ся привлече и во всемъ державному точенъ творяшеся.
В лѣто 7093 государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь, всеа Руси самодержецъ, дастъ во одержание брату своему, царевичю князю Дмитрею Ивановичю, градъ Углечь с пригородки и со уѣзды его и повелѣ ему тамо быти и съ материю своею, царицею Марфою. Глаголютъ же нѣцыи, яко тако быти повелѣ государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь всеа Руси совѣтомъ шурина своего Бориса Федоровича Годунова.
В лѣто 7094-го премудрый граматикъ Дионисий, митрополитъ Московский и всея Руси, да князь Иванъ Петровичь Шуйский и прочии от болшихъ боляръ и от вельможъ царевы полаты и гости московские и всѣ купецкия люди учиниша совѣтъ и укрепишася между себе рукописаниемъ бити челомъ государю царю и великому князю Феодору Ивановичю всея Руси, чтобы ему государю вся земля царския державы своея пожаловати, прияти бы ему вторый бракъ, а царицу перваго брака Ирину Федоровну пожаловати, отпустити во иноческий чинъ. И бракъ учинити ему царьскаго ради чадородия. И таковый совѣтъ увѣдавъ, шуринъ царевъ Борисъ Годуновъ и, присовокупивъ к себѣ многими дары змиеобразныя лсти злыхъ совѣтниковъ и люто, аки звѣрь, растерзаетъ сихъ совокупление: Дионисия митрополита со престола Московския митрополии отгна и повелѣша ему быти в манастырѣ у Спаса на Хутыне, а на его мѣсто возведенъ бысть на престолъ Московския митрополии Иевъ смиреномудреный. Тогда же и князь Ивана Петровича Шуйсково в далныя отоки сосла и съ братиею его и тамо злѣ уморити повелѣ. Такоже и прочихъ чиновъ всякихъ, митрополичьихъ и княжих совѣтниковъ, аки буря зелная размета.
В лѣто 7094 государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь, всеа Руси самодержецъ, повелѣ на Москвѣ дѣлати градъ каменной[34] около Болшово посаду, подлѣ земляные осыпи, а дѣлали его 7 лѣтъ, и нарекоша имя ему Царевъ град, а мастеръ былъ русъскихъ людей имянемъ Конь Феодоровъ.
В лѣто 7096-го приде к Москвѣ Иеремий, патриархъ Константина града, и с нимъ митрополитъ, да два епископа, и благословилъ и поставил на Москвѣ митрополита Иева патриархомъ[35] первымъ в Московскомъ государьствѣ, а в Великомъ Новѣграде поставиша архиепископа Александра первымъ митрополитомъ Великому Новуграду, а Ростову — Варлама, третиаго митрополита — в Казань, а четвертаго — на Крутицы.[36]*
Того же лѣта государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь, всеа Руси самодержецъ, ходилъ воевати на нѣмцы ливонския,[37] и нѣмцы учиниша миръ со государемъ и отдаша ему московския грады: Иваньградъ, и Яму и Копорию. Тогда же под Ругодивомъ [38] на приступѣ убиша нѣмцы государева воеводу князя Ивана, Юриева сына, Токмакова.
В лѣто 7099, июля 20, приходилъ под Москву крымской царь со многими людми и стоялъ на Котлѣ[39] два дни. Государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь всеа Руси послалъ воеводу своего шурина Бориса Федоровича Годунова и с нимъ воеводъ и людей многихъ. И крымской царь съ людми московскими дѣла не поставилъ и побежалъ от Москвы посрамленъ.
Того же лѣта, маия въ 15 день, на память преподобнаго и богоносного отца нашего Пахомия Великаго убиенъ бысть благовѣръный царевичь, князь Дмитрей Ивановичь,[40]иже на Углечѣ, от Микитки Качалова, да от Данилки Битяговсково. Мнози же глаголаху, яко еже убиенъ благовѣрный царевичь князь Дмитрей Ивановичь Углецкой повелѣниемъ московъского болярина Бориса Годунова.
О злое сластолюбие власти! О звѣре страшный, иже вся поядая и отончевая и останки ногами изтребляа, ни милости внимая, ни будущаго прещениа помышляа! Не щадитъ сродныхъ, ни устрашается великородныхъ, ни милуетъ старости, не умиляется о юности, но аки злый вранъ, иже злобою очерненый, доброцвѣтущую вѣтвь благоплоднаго древа сокруши и пагубу злу велию учини!
В лѣто 7106, генваря въ 7 день, угасе свѣща страны Русьския, померче свѣтъ православия, государь царь и великий князь Феодоръ Ивановичь, всея Руси самодержецъ, приемлетъ нашествие облака смертнаго, оставляетъ царство временное и отходитъ в жизнь вѣчную. Былъ на государьствѣ 13 лѣтъ и 7 мѣсяцей и 10 дней. Отрасли же сродства своего не оставилъ по себѣ, и тако русьскихъ царей родъ конецъ до здѣ ста.
Благословилъ же и приказалъ быти по себѣ на престолѣ Московскаго государьства Русьскиа земли братаничу своему по матери Феодору Никитичю Романова,[41]племяннику родному благовѣрныя царицы и великия княгини Анастасии, матери своея. Обаче же кознию лукавою и предъкновениемъ московскаго болярина и конюшево Бориса Годунова таковаго дара получити не сподобился, еще же и злострадательствомъ злѣ пострада, о нем же впреди речено будетъ.
ЦАРСТВО БОРИСОВО, ЕЖЕ ОТ СУНКЛИДСКАГО САНУ, РЕКОМАГО ГОДУНОВА
В лѣто 7106-го по царѣ и великомъ князѣ Феодорѣ Ивановиче, всея Руси самодержце, приемлетъ скифетродержство великия Руси государьства шуринъ его Борис Федоровичь. Той бо от сродничества своего имяновашеся Годуновъ, иже хитростными пронырствы престолъ царства великия державы Русьския возхити и самодержецъ наречеся.
Сей убо государь царь и великий князь Борисъ Федоровичь во свое царство в Русийскомъ государьствѣ градовъ и манастырей и прочихъ достохвалныхъ вещей много устроивъ, ко мздоиманию же зело бысть ненавистенъ, разбойства и татьбы и всякаго корчемства много покусився, еже бы в свое царство таковое неблагоугодное дѣло изкоренити, но не возможе отнюдъ. Во бранех же неизкусенъ бысть: время бо тому не настояше. Оруженосию же не зело изященъ, а естествомъ свѣтлодушен и нравомъ милостивъ, паче же рещи и нищелюбивъ. От него же мнози доброкапленыя потоки приемльши и от любодаровитыя его длани в сытость напитавшеся. Всѣмъ бо неоскудно даяние простираше, не точию ближнимъ и своимъ и сыновомъ русьскимъ, но и странным далнымъ и иноплемянным, аки море даяния и езеро пития разливашеся всюду, яко камения и древа и нивы вся дарми его упокоишася. И тако убо цвѣтяся, аки финикъ листвиемъ добродѣтели. Аще бы не терние завистныя злобы цвѣтъ добродѣтели того помрачи, то моглъ бы убо всяко древнимъ уподобитися царемъ, иже во всячественнѣмъ благочестии цвѣтущимъ.
Но убо да никтоже похвалится чистъ быти от сѣти неприятелственаго злокозньствия врага; понеже и сей перстною плотию недуговаше и жизнь суетнаго сего свѣта зело возлюби и к себѣ вся приправливая, и аки ужемъ привлачаше. Сего ради и от клевещущихъ нѣкия извѣты нечестиваго совѣта на неповинныя въ ярость суетно приимаше. И сего ради на ся от всѣхъ Русьския земли чиноначалниковъ негодование наведе, и многихъ напастныхъ волнъ злобурнии вѣтри возсташа на нь и доброцвѣтущую его царства красоту внезапу низложиша.
В лѣто 7107-го повелѣниемъ государя царя и великаго князя Бориса Федоровича всея Руси поставленъ бысть градъ в поле близъ Крыму на татарской границе, а ставилъ его Богданъ Бѣльской.[42] И нарекоша имя ему Новой Царевъ градъ Борисовъ.
В лѣто 7109-го преставися в Великомъ Новѣградѣ Варламъ митрополитъ, и на его мѣсто поставиша Великому Новуграду Исидора митрополита, а былъ игуменъ святыхъ чюдотворцовъ Изосима и Саватии Соловецкия обители.
Тогда же на Москвѣ от нѣкиихъ мужей злохитрыя козни на ничтоже повиннаго Феодора, реку, Никитича, великаго московъскаго болярина соплеташеся. Желаниемъ же и повелѣниемъ царя и великаго князя Бориса глаголютъ быти сему составлению, понеже издавна царь Борисъ нося язвы в души лукавыя, аще и образомъ коварнымъ являшеся кь нему свѣтлодушенъ и любителствователенъ, внутрь же уду имый великъ огнь ненависти. Бѣ бо ему мысль от сѣмени своего воцарствити на престолъ царства Руськаго и сего ради царския породы вѣтвь сокрушити помысли и изверже злый совѣтъ, аки ехиднино рожение. Осужаетъ убо того и посылаетъ в Поморския страны и тамо его пострищи повелеваетъ во обители преподобнаго отца нашего Антония Сискаго. Таже и братию его, с ним же и сына его Михаила, еще бо ему тогда зело сущу юну. Он же таковыя великия бѣды со всякимъ благодарениемъ в подвизѣ своемъ претерпѣвая и от случающихся ему не изнемогая, но о всемъ на всесилнаго Бога уповая и иноческаго образа одеяние паче царския багряницы возлюби.
Того лѣта грѣхъ ради нашихъ гладъ бысть великъ по всей земли Рустей. А насталъ гладъ тотъ съ августа мѣсяца и наста съ сентября 7110 лѣта, и многое безчислено множество от того гладу изомроша людей. Ядуще же тогда и мнози псину и мертвечину и ину скаредину, еяже и писати нелѣть. А ржи четверть купиша тогда по три рубли и выше. И от того времяни начаша на Москвѣ и во всѣхъ городехъ русьскихъ всякое жито четвериками покупати, а четверикъ имянуется осмая доля четверти, а четвертая доля осмины. Тѣми же четвериками торговати и мѣрити навыкоша. А прежние мѣры, которые имянуеми четверти, то бывало четвертая доля бочки или кадки, то же и оковами зваху: оковаху бо по верху тоя кади желѣзнымъ обручомъ для тово, чтобы нелзя ея урѣзати, а осмину имяновали осмую доли бочки. А бочку или оковъ купливали по три алтына и по гривне, а коли дорого, ино и по пяти алътынъ.
В лѣто 7111-го бысть грѣхъ ради нашихъ моръ лютъ зело во граде Смоленску и во странахъ его. И толико множество помроша людей, елико и погребати не успеваху ихъ.
Тогда же и ино велие зло разсыпася по земли Рустей и, аки облакъ злодыхательныя темности, от страны зовомыя Сиверския[43] приде и пред очима всѣхъ излияся и над главою Бориса царя ста и тако скрежетомъ смертнымъ возгремѣ ему. Что же убо сие, повѣмъ сице.
О РОЗСТРИГЕ
Нѣкто убо бысть от поселянскихъ жителей Галическия страны служивых людей сынъ боярской, имянемъ Григорий, по прознаменованию Отрепъевъ. Сей возхотѣ преже мнихъ быти и в чину дияконства учинися. И потомъ предста ему темномудрый духъ и вложи в сердце его нѣкими беснователными мечты развратное помышление, во еже убо назватися ему царскою отраслию, царевичемъ Дмитреемъ Ивановичемъ Углецкимъ. И таковымъ имянованиемъ ложнымъ шедъ преже в Литву и тамо лукавымъ своимъ мудрованиемъ всѣхъ прооманилъ. И потомъ простоокия люди русьския прелстилъ и царя московскаго Бориса злѣ изверже, и царство сице возхити. Отиде убо с Москвы в землю Полскую и Литовскую во образѣ нѣкоего пилигрина, сирѣчь калики, и тамо сверже с себе мнишеское одеяние и диаконьский чинъ попра. И навыче языка полскаго и волъхвования цыганскаго и всякаго чародѣйства бесовъскаго. И потомъ творяшеся аки къ смерти болѣзновати, и призва к себѣ латинъския вѣры попа, показуя себе, аки изповѣдь творити ему. И тогда сице глаголаше ему: «Отче! Аще — рече — лучит ми ся умрети здѣ, в земли вашей, молю тя, да погребеши мя царски: сынъ бо есмь царя московъскаго Ивана Василиевичя, всея Руси самодержца».
Слышав же латинанинъ повѣдаетъ великому пану Юрию Сардаминскому.[44] Сей же — Жиггимонту, королю польскому. И непщева быти сему истиньству. И сего ради прилежа о немъ со всякимъ ласкосердиемъ, и обещеваетъ же и дщерь свою в жену ему, имянемъ Марину [45] егда будетъ на престолѣ Московъского государьства. И вдасть ему многое сокровище, еже раздавати ратнымъ людемъ и доступати государьства Московскаго. И тако, собрався съ людми многими польскими и литовъскими, и приде в Киевъ, приятъ грады порубежныя: Черниговъ, и Путимль, и Стародубъ. И обвлада страною Московския земли, и глаголемою Сиверою, и прельсти многия люди русьския. Мнози же и с Москвы от дворянъ и боляръ и от всякихъ чиновъ подыхаша о немъ: мняху бо, яко той есть, имже пронарицается. Царь же Борисъ, слышавъ великую бѣду сию, паче же увидѣвъ, зело ужасеся и бысть прискорбенъ, зане уразумѣвъ, яко фиялъ гнѣва ярости Господня на нь изливашеся. И сего ради бысть зело прискорбенъ, потом же и болѣзненъ, таже и смертенъ.
В лѣто 7112-го государь царь и великий князь Борисъ Федоровичъ, всея Руси самодержецъ, преставися маия въ 13 день, во иноцехъ Боголѣпъ. Былъ на Московъскомъ государьствѣ 7 лѣтъ и 6 мѣсяцъ, а всего поживе 53 лѣта. И по немъ сяде на государьство Московъское сынъ его Федоръ Борисовичь.