– Напоминаю тебе, сынок, если задуманное мною выгорит, то ты не только сможешь сделать себе пластическую операцию, но и кое‑что отложишь на черный день. – Красавчик‑Стив подмигнул ему. – Что решил?
– Как говорил мой любимый киногерой: «У вас такие веские аргументы, что невозможно отказаться». Я с вами, шеф!
– Вот видишь, у нас с тобой даже вкусы совпадают: «Крестный отец»
– один из моих любимых фильмов! Рад, что ты принял правильное решение.
– Он сказал это с таким неприкрытым намеком, что Альберта даже передернуло.
У него в голове промелькнула мысль: этому красавцу не составит никакого труда отправить на тот свет любого, кто встанет на его пути или попытается предать. Самым удивительным было то, что Альберту очень нравился этот сильный и уверенный в себе мужчина. Альберт был отличным исполнителем, и его способности раскрывались наиболее полно, когда он ощущал опору возле себя. Ему нужен был лидер, который вел бы за собой, разрабатывал планы и командовал им.
К вечеру они получили сообщение от Хитрована: ему удалось отыскать фирму, которая предоставит небольшой самолет. Узнав условия, Красавчик‑Стив согласился. Оставалось только ожидать наступления назначенного срока. На радостях Красавчик‑Стив пригласил всех в ресторан отеля «Метрополь», и они «прогудели» там всю ночь.
Ровно в шестнадцать ноль‑ноль дня Красавчик‑Стив перекрестил Альберта и приказал звонить. Майор Воронов тут же поднял трубку, и Альберт договорился с ним о встрече, еще раз предупредив, чтобы все было «без глупостей». Отсрочки майору больше не дал, и Воронов должен был сразу же выехать по указанному адресу. В красном «Москвиче» сидели два парня, получившие вполне определенные указания: к ним в машину сядет человек, они должны помотать его по городу, чтобы определить, нет ли «хвоста», а потом отвезти по указанному адресу и передать другим людям.
Красавчик‑Стив был уверен, что Органы не пойдут на риск и не станут нарушать предложенные условия, но на всякий случай решил подстраховаться и не показываться на глаза майору. Но чтобы иметь возможность наблюдать за ходом переговоров, приказал Хитровану оборудовать полуподвальную комнату видеокамерой.
Когда майор вошел в полутемную комнату, что‑то в нем показалось Красавчику‑Стиву знакомым. Он нахмурился, но в этот момент Альберт бросил парню, сопровождавшему майора: – Можешь идти!
Секундой раньше он включил настольную лампу и направил ее в лицо вошедшему. Майор явно не ожидал этого, но спокойно заметил: – Что, теперь не боитесь разговаривать своим голосом?
Далее пошел разговор, в который Красавчик‑Стив не вслушивался, но не потому, что разговор записывался на пленку, а потому, что вспомнил этого мужчину. Свет от настольной лампы осветил его лицо, и Стив понял: это был тот самый человек, который бросился на него в клубе «Виктория», когда прозвучали выстрелы Франка. Красавчик‑Стив никак не ожидал, что Органы уже тогда следили за ним.
Если это так, то нужно срочно связаться с Рассказовым, ввести его в курс дела и, возможно, получить новые указания. Приняв это решение, он прислушался к диалогу.
– … и эти документы могут заинтересовать любую иностранную разведку! – закончил фразу Альберт, и Красавчик‑Стив мысленно похвалил его. Молодец! Интересно, что ответит майор? Видно, это выбило его из колеи или он не поверил. Альберт воскликнул с неподдельной искренностью: – Не знаю, слышали вы об этом или нет, но можете поверить, что сказанное мною – чистейшая правда! – Слушаю вас! – майор словно подтолкнул своего оппонента к продолжению разговора.
А этот новоиспеченный сотрудник Органов не так прост, как кажется!
– Так вот, в захоронении контейнеров участвовало семь военнослужащих воздушно‑десантных войск и… – Альберт сделал паузу, – почти все погибли!
– Почти? – В голосе майора Красавчику‑Стиву послышались ироничные нотки. Очень хитрый и осторожный противник! Красавчику‑Стиву он все больше нравился.
– Вы верно заметили, – вынужден был согласиться Альберт. – По крайней мере, один из участников захоронения остался жив и находится сейчас в надежном месте…
Теперь ваш ответ, хитрый майор! Красавчик‑Стив даже потер руки: он был очень доволен разыгрывающимся на его глазах спектаклем.
– Не думаю, что вы, судя по подготовке нашей встречи, рассказываете об этом только из любви к Родине. – Майор даже усмехнулся. – Что вы хотите в обмен на этого человека?
– Приятно иметь дело с умным собеседником: потому‑то и пал выбор на вас! – На этот раз КрасавчикСтив мысленно похвалил Альберта и себя. Альберта – за то, что так умело вел сложный разговор, а себя – за то, что не ошибся в нем. – Вы правы, у нас есть одно условие, после выполнения которого вы и получите этого человека…
– Некоторое количество валюты, не так ли? – спросил майор, и Красавчик‑Стив брезгливо поморщился: так здорово держаться и так плохо думать о своем противнике. Ну‑ка, ответь ему покруче, дорогой Альберт!
– Ну что вы, разве можно брать со страны то, в чем она и сама нуждается? – Его голос был таким уверенным и саркастичным, что Красавчик‑Стив с большим трудом сдержался, чтобы не зааплодировать своему «крестнику». Молодец, отлично поставил на место этого майора!
– Нет‑нет, все обстоит гораздо проще и гораздо выгоднее для вас – натуральный обмен! – Не понял! – ответил майор. Где уж ему понять, подумал Красавчик‑Стив.
– Ваш на баш! Проще говоря: человека на человека. Как говорится, равноценная сделка.
– И кто же тот, кем вы интересуетесь? Не убийца, надеюсь?
Услышав вопрос, Красавчик‑Стив сразу все понял. Этот майор думает, что имеет дело с обычными уголовниками, которые хотят вызволить из тюрьмы своего. Если это так, то это просто отлично! Только бы Альберт сейчас был поосторожнее и догадался поддержать его предположение.
– Ну что вы, напротив, – Альберт ехидно усмехнулся. – Это вы получите настоящего убийцу, с орденами за свои преступления в Афганистане, и не только там, но и в нашей стране… Мы же хотим получить обыкновенного валютчика. Для вас это не составит особого труда: должны же в конце концов отменить восемьдесят восьмую статью.
– И кто же этот валютчик? – Голос майора нисколько не изменился, и Красавчик‑Стив облегченно вздохнул.
– Его зовут Бондарь. Так он числится по вашим документам.
– Что ж, теперь я знаю, о ком идет речь, хотелось бы узнать, кого предлагаете вы. – Красавчик‑Стив отметил некоторое волнение майора, и его это сильно удивило: что произошло?
– Говорков Савелий Кузьмич! – быстро сказал Альберт и протянул цветное фото Савелия.
Красавчик‑Стив уставился на экран, стараясь уловить малейшие изменения в лице майора. Да, оно неуловимо изменилось, но Стив не мог понять, с чем это связано. Однако майор быстро справился со своими чувствами. – Он что, ранен?
Этот вопрос был настолько неожиданным, что Красавчик‑Стив едва не слетел со стула: неужели его подвела память? Неужели этот майор просто похож на того человека в клубе, причем похож настолько, что ввел его в заблуждение? Как он может не знать, что Савелий ранен? Здесь что‑то не так! – Странно, что вы не знаете об этом… – удивился Альберт, как будто угадав мысли Красавчика‑Стива.
В этом момент Красавчик‑Стив, не отрывающий взгляда от лица майора, заметил промелькнувшую на нем досаду. Это длилось буквально секунду, но он не мог ошибиться: майор ПОЖАЛЕЛ О СВОЕМ ВОПРОСЕ! Нужно было что‑то отвечать, а отвечать ему явно не хотелось, и тут снова заговорил Альберт. КрасавчикСтив едва не выругался.
– Хотя откуда вы можете знать? Без году неделя в Органах… Да, Говорков действительно ранен: повреждены грудная клетка, бедро и плечо. Не беспокойтесь, с ним все в порядке: должный медицинский уход обеспечен, как и питание. Так что решайте! Я понимаю, что вам нужно время все взвесить, проверить… Вам даются сутки: я вам позвоню, и если вы скажете «да», то обговорим способ обмена «живым товаром». Только еще раз прошу учесть то, о чем я уже говорил: никаких сюрпризов! Не советую! Могут быть жертвы, и в первую очередь погибнет этот парень. Я все сказал! Сейчас вас доставят туда, откуда взяли, и точно таким же способом. Уж извините…
Майора вывели из комнаты, а Красавчик‑Стив все сидел перед экраном. Он мучительно размышлял: почему майор не захотел узнать Савелия Говоркова, на защиту которого он бросился, не раздумывая ни секунды? В том, что Воронов был тем самым майором, кого он видел в клубе «Виктория», Красавчик‑Стив теперь нисколько не сомневался. Чем больше он раздумывал над этим, тем сильнее убеждался в совершеннейшей бессмысленности этого шага майора. Скорее всего, в нем сработал инстинкт торговца: постараться не выказывать излишней заинтересованности в товаре, чтобы продавец не повысил цену. Другого мало‑мальски правдоподобного объяснения в голову не приходило… Как бы то ни было, необходимо все самым подробным образом доложить Хозяину.
Размышления Рассказова
Рассказов только что вернулся из Нью‑Йорка, куда летал на встречу со своим суперагентом, которого ему с огромными трудностями удалось внедрить в Управление по борьбе с международным наркобизнесом. Собственно говоря, он сильно преувеличивал, говоря самому себе о том, что он внедрил в Управление этого человека. На самом деле все было гораздо прозаичнее. Однажды, подкупив одного смышленого полицейского, которому хотелось хорошо «кушать», он начал продвигать его по служебной лестнице, чтобы впоследствии внедрить в ФБР. Однако это оказалось труднее, чем он предполагал: у того было не столь безупречное прошлое, и поэтому Рассказов поручил ему обрастать связями, не скупясь на выпивки и вечеринки. Это и принесло свои результаты.
Джек Харрисон был старательным и очень исполнительным работником, когда получал за это хорошие деньги. Он неукоснительно выполнял распоряжение Рассказова записывать все интересное, что слышал в компаниях, и, оставшись в одиночестве, прежде чем «вырубиться», делал запись в свой дневник.
Раз или два в месяц он имел контакт с Рассказовым или с его человеком и передавал накопившиеся за это время сведения. Случилось так, что на одной вечеринке ему удалось подпоить парня, о котором было известно только, что он работает в министерстве юстиции. Рассказов, словно почувствовав что‑то, приказал Джеку повнимательнее присмотреться к этому парню с денежно звучащей фамилией – Долархайд, Фредди Долархайд.
Именно из‑за него и затеял Джек эту вечеринку, вызвав дорогую проститутку по прозвищу «Лили‑Красотка». Получив хороший задаток, она умело принялась за дело, и вскоре Фредди так набрался, что его самого в пору было трахать. Сделав обиженно‑брезгливый вид, Лили‑Красотка оттолкнула его и гордо ушла, оставив безутешного Фредди на попечение Джека. Неожиданно Фредди стал плакаться «своему лучшему Другу» о том, что ему в жизни дьявольски не везет: жена, которую он просто боготворил, ушла к другому, ему грозят неприятности на работе, потому что он истратил на свою любовницу служебные деньги, а сейчас его даже проститутка бросила. Ему остается только повеситься.
Естественно, Джек стал всячески успокаивать Фредди, говорить, что он один, а женщин тысячи, а потом, чтобы как‑то прекратить его рыдания, сказал, что растрата служебных денег – пустяки, он поможет ему. Как не был тот пьян, но он сразу же ухватился за неожиданно свалившееся предложение помочь избежать позора на службе. Фредди бросился обнимать своего «лучшего друга», но потом виновато взглянул на него пьяными глазами и обречено сказал, что не может злоупотреблять дружбой, потому что сумма очень велика. Когда Джек в конце концов вытянул из него правду, то и сам ужаснулся: Фредди истратил более пятидесяти тысяч долларов и его в лучшем случае ожидало увольнение со службы, в худшем – тюремное заключение. Уложив его в постель, Джек бросился в другую комнату звонить Рассказову. Время было позднее, и Рассказов, услышав пьяный голос, едва не послал Джека куда подальше, но, когда узнал в чем дело, сразу же похвалил себя за сдержанность и приказал организовать встречу.
На следующий день, когда они «поправились», Джек напомнил Фредди о вчерашнем разговоре и заверил, что у него есть знакомый, который может помочь. Долархайд ломался недолго: он согласился на встречу с этим «очень хорошим и порядочным человеком», который действительно выручил его, ссудив необходимую сумму, однако попросил «на всякий случай» написать расписку. К тому времени Фредди был уже в сильном подпитии и написал расписку в получении пятидесяти тысяч долларов «за оказание важных услуг». Можно было себе представить изумленное лицо Долархайза, когда несколько дней спустя Рассказов попросил его об одной услуге, связанной с разглашением служебной тайны – предполагаемой проверки грузов на предмет наличия наркотиков. Перед этим Рассказову удалось раздобыть все необходимые сведения, и, когда Фредди категорически отказался раскрыть служебную тайну, тот его заверил, что он уже им все разболтал за деньги, которые ему были вручены. Последней каплей оказалась написанная Фредди расписка. Он понял, что на службе ему никто не поверит, и согласился работать на Рассказова.
Оберегая столь ценного сотрудника, Рассказов старался не очень часто прибегать к его услугам, но регулярно вручал ему конверт с деньгами. Постепенно Фредди это понравилось, и он втянулся в работу на своего нового щедрого хозяина.
Встреча, о которой мы упомянули, произошла по инициативе Фредди. Он узнал о том, что будет осуществлена облава на лаборатории по производству наркотиков за пределами США. Международная организация по борьбе с наркобизнесом, скоординировав свои действия, готовилась начать облаву одновременно в нескольких странах. Фредди попытался раздобыть списки, но ему удалось только взглянуть на них. В глаза бросился один адрес, о котором упоминал Рассказов. Он тут же сообщил ему, что нужно срочно увидеться. Понимая, что тот не стал бы беспокоить его по пустякам, Рассказов вылетел на встречу.
Отблагодарив агента за столь ценную информацию, Рассказов тут же связался с нужным человеком и приказал ему спасти оборудование, а саму лабораторию уничтожить, и дал на это сутки. На всякий случай он сделал еще несколько звонков и приказал своим людям на несколько недель уйти на дно. В который раз он порадовался тому, что оказался таким дальновидным и не стал экономить на поощрениях агента.
Когда он вернулся, то сразу, словно его что‑то подтолкнуло, отправился в свою «святая святых» – компьютерный центр. И не напрасно! Его ожидало сообщение от Красавчика‑Стива из Москвы. Набрав нужную программу, он поставил сообщение на расшифровку.
Приветствую Вас, дорогой шеф! Спешу сообщить новости, которые, как мне кажется, не терпят задержки. Как я Вам уже докладывал, наш «знакомый» находится под моим наблюдением и чувствует себя сносно. Удалось даже показать его хорошему хирургу, который пользовал больного секретной мазью, изобретенной в его лаборатории. Эффект потрясающий! Но об этом позднее. Мне удалось подыскать подходящую кандидатуру, с которой велись переговоры об обмене. Майор, недавно в Органах, бывший «афганец» – некто Воронов…»
Прочитав фамилию, Рассказов стукнул кулаком по столу: наваждение какое‑то! Вновь и вновь судьба сводит с этими паршивыми людишками! Сколько еще Рэкс будет путать его карты: в первый раз сорвал тщательно разработанный план по захвату власти в стране, потом помешал его людям в клубе «Виктория» и покалечил его любимчика Робота Смерти, теперь вмешивается в операцию со злополучными контейнерами. А сейчас еще и его так называемый брат объявился! Емуто что нужно? Впрочем, чего это он так разгорячился? Может быть, просто однофамилец. Красавчик‑Стив пишет, что он сам на него вышел. Посмотрим дальше…
«… Сначала я с ним связался по телефону (естественно, разговаривал не сам, а через надежного человека). Этот майор сразу заинтересовался информацией и согласился подумать…»
Стоп! Почему Красавчик‑Стив пишет «майор»? Если ему не изменяет память, тот Воронов был капитаном. Даже кличка «Капитан» прилипла к нему настолько прочно, что некоторые забыли его настоящее имя. По его характеристикам можно было сделать вывод, что он останется вечным капитаном. Неужели он так сильно изменился, что ему все‑таки присвоили давно ожидаемое звание майора? Да еще органов госбезопасности! Здесь что‑то не так! А может быть, действительно однофамилец? Читаем дальше…
«… Когда я ему перезвонил, то он дал согласие, и мы тут же встретились. Можете представить мое удивление, когда я узнал в нем того самого парня, о котором я Вам докладывал. Именно он и бросился на меня, когда Франк открыл стрельбу по Савелию Говоркову…»
Теперь все сомнения исчезли: это был Андрей Воронов, названый брат Савелия Говоркова. Еще тогда, когда Красавчик‑Стив описал его после первого возвращения из Москвы, Рассказов узнал в нем бывшего капитана Воронова, а сейчас все подтвердилось. Если это так, то, выходит, капитан Воронов и тогда был сотрудником госбезопасности?! Нет, здесь что‑то не вяжется! Если бы это было так, то Третий наверняка сообщил бы об этом. Так что же? Откуда такие совпадения? Хотя эта парочка так дружна, что можно уверенно предположить, что Воронов оказался в клубе по приглашению самого Савелия, а когда услышал выстрелы, поспешил на защиту брата. Но почему он бросился именно на Красавчика‑Стива? Ладно, пошли дальше: может, из послания что‑нибудь прояснится. Рассказов снова стал вглядываться в бегущие строчки на экране компьютера.
«Сначала меня это поразило настолько, что мне захотелось сразу же уехать из этой проклятой Москвы, но потом я стал наблюдать, что будет дальше. Представьте мое удивление, когда этот Воронов не признал на фотографии своего знакомого. Я очень внимательно следил за выражением его лица и уверен, что он притворялся. Он попросил время для решения вопроса об освобождении нашего приятеля Бондаря. На этом мы и расстались. Меня не покидало ощущение, что этого майора я встречал не только в клубе „Виктория“. Сейчас, когда я заканчиваю эту шифровку, у меня появилась твердая уверенность, что я видел его в аэропорту, когда мы с Франком прилетели в Москву. Конечно, тогда он выглядел иначе, но глаза были те же. Он выступал в роли сотрудника таможни. Это все, что я хотел Вам сообщить. Жду Вашего решения. До встречи! Ваш К.С.»
Дочитав до конца послание, Рассказов стал размышлять. Теперь многое встало на свои места. Он прекрасно понял, что за Красавчиком‑Стивом и Франком следили от самого аэропорта. Но почему? Он нахмурился, дотянулся до бутылки коньяка и сделал несколько глотков прямо из бутылки. Как же он совершил такую оплошность, как запрос визы на свое имя? Идиот! Он же прекрасно знал, что его бывшее ведомство не забывает своих людей. А он? Губы раскатал! Обрадовался: документы уничтожил, архивы, даже медицинскую карту в поликлинике. Но разве можно уничтожить память о себе в мозгу человека? Нет! Благодаря человеческой памяти и живет человек даже тогда, когда он умер и сгнили его останки.
Если это так, то что он должен предпринять? На время исчезнуть? Конечно, с одной стороны, он подвергается дополнительному риску, но с другой… Зачем он нужен своим бывшим соратникам по оружию? Он нигде не засветился. О его участии в августовских событиях знали только три человека – Второй, Третий и Четвертый. Второй находится рядом. Третий продолжает работать на него, занимая достаточно ответственный пост в правительстве России. Он никогда не решится на предательство, потому что это будет означать конец и ему самому. Четвертый погиб от руки Рэкса. Погиб, это точно, но не мог ли он проговориться перед смертью? Вот здесь и был тот самый хрупкий лед, вступая на который можно было уйти под воду.
Итак, Рэкс! А возможно, и Воронов! Савелий ранен и находится в руках Красавчика‑Стива, до этого был в больнице, еще раньше – пропадал неизвестно где. Органы не были причастны к его исчезновению, потому что и сами занимались его поисками. Может, он зря так волнуется? Остается только Воронов, но не он вышел на людей Красавчика‑Стива, а люди Стива сами нашли его. Что в конечном итоге? Плюсы: Савелий в их руках, Воронов имеет отношение к этой истории только с их подачи, появился реальный шанс заполучить Бондаря. Минусы: гибель Франка, слежка Воронова за Красавчиком‑Стивом прямо с момента прибытия в Москву. Но сейчас‑то Воронов и понятия не имеет, что за обменом Савелия стоит Красавчик‑Стив. Мало ли кому мог понадобиться валютчик Бондарь?
Рассказов, конечно, понимал, что коль скоро они сами проявили интерес к Бондарю, то его бывшее ведомство наизнанку вывернется, но постарается все о нем выяснить. Судя по имеющейся информации. Бондарь старательно скрывает свое прошлое даже от близких приятелей. Органам придется постараться, чтобы выяснить его личность. Но у них времени в запасе немного. Значит, чтобы не опоздать, нужно действовать быстро и точно. На карту поставлено очень много, но принести эта операция должна неизмеримо больше.
Взвесив все «за» и «против», он стал быстро набирать текст для шифровки:
Дорогой Стив! Очень ценю полученные сведения. Они заслуживают специального поощрения. Но об этом поговорим, когда ты привезешь ко мне нашего «приятеля». Как только получишь это послание, немедленно начинай действовать по нашему плану. От этого зависит успех дела. Еще раз повторяю: немедленно! Жду. Желаю удачи! Первый».
Он быстро зашифровал текст и тут же отправил его по тщательно разработанной цепочке. По его расчетам, эту информацию Красавчик‑Стив должен получить через два‑три часа. Прекрасно! Если все произойдет, как он задумал, то через три‑четыре дня, в крайнем случае через неделю, Бондарь будет в пределах досигаемости людей Большого Стэна. Рассказов радостно потер руки, сделал еще пару глотков коньяку и решительно набрал номер.
– Большой Стэн на проводе! – с важностью произнес голос в трубке. Рассказов вдруг подумал, что если бы он не видел Большого Стэна, то сейчас бы решил, что слышит голос высокого и мощного мужчины. – Дорогой мой партнер, – иронично произнес Рассказов. – Надеюсь, ты узнаешь меня? – Конечно узнаю, – тут же сменил тон Большой Стэн. Они договорились не называть по телефону имя Рассказова. – Очень внимательно слушаю! – Нам срочно нужно встретиться. – Где? – У меня.
– Через пятнадцать‑двадцать минут буду, – ответил Стэн и положил трубку.
Большой Стэн примчался даже раньше. На этот раз он вошел один, оставив своих телохранителей в машине. Предупрежденные люди Рассказова сразу же проводили его к хозяину. – Приветствую тебя, Аркадий Сергеевич! – Здравствуй, здравствуй, дорогой! Проходи, садись в кресло, – радушно проговорил Рассказов.
– Неужели ты обрадуешь меня новостями? – осторожно проговорил тот, натянуто улыбаясь.
– Ты угадал: новости действительно есть, и довольные хорошие, – спокойно ответил Рассказов. – Что будешь пить?
– Виски, если не возражаешь, – с трудом сдерживая нетерпение, сказал Большой Стэн.
Как бы продлевая удовольствие. Рассказов не торопясь вытащил из бара бутылку шотландского виски, налил в красивый стаканчик, бросил туда несколько кусочков льда и вручил Большому Стэну. Нетерпеливо ерзая, тот взял стаканчик, дожидаясь, пока Рассказов нальет себе коньяку.
– За успех нашего безнадежного дела! – продолжил Рассказов с улыбкой и чокнулся с ним.
– Почему безнадежного? – растерялся Большой Стэн.
– Не волнуйся, так принято говорить у нас, в России, когда хотят, чтобы пришла удача. Чтобы не сглазишь! – он подмигнул и тут же опрокинул коньяк в рот.
– Мне нравится этот обычай, – облегченно вздохнул Большой Стэн и отпил почти половину. – Ладно, не буду больше испытывать твое терпение, – усмехнулся Рассказов. – Давай сигнал своим людям, чтобы ждали «гостя» на днях. – Неужели получилось?
– А ты что, сомневался? Через несколько дней наша птичка попадет в клетку.
– Теперь могу сказать тебе то, что у меня сидело в голове с первой нашей встречи, но прошу не обижаться. – Стэн смотрел на Рассказова таким влюбленным взглядом, что тот даже смутился. – Чего уж там? Признавайся! – Тогда я не очень верил, что у нас что‑нибудь получится, но сейчас я благодарю Бога за то, что он помог нам встретиться и стать партнерами.
– Ладно, мне тоже приятно наше партнерство. Но давай обсудим наши действия.
– Как? Разве ты решил внести изменения в наш план?
– Никаких изменений! – решительно заявил Рассказов. – Я имею в виду кое‑что другое. – Он сделал паузу и прищурил глаза. Люди, близко знающие Рассказова, сразу бы поняли, что в такие моменты его лучше не подгонять.
Словно почувствовав это, Большой Стэн подлил себе еще виски, бросил пару кусочков льда и стал медленно потягивать напиток. Наконец Рассказов взглянул на собеседника, и его лицо разгладилось. Он улыбнулся и начал спокойно говорить:
– Понимаешь, мой дорогой партнер, то, что предстоит осуществить тебе и твоим людям, является только частью нашего плана. Ты забыл, что нам с тобой нужно еще сколотить отряд из надежных, умелых и преданных людей, который и поведет наш московский «гость».
– Ну что ты, Аркадий Сергеевич, как я мог забыть об этом, – возразил Большой Стэн. – Я не только не забыл, но уже и предпринял кое‑какие… – Какие шаги? – насторожился Рассказов. – У меня есть один очень толковый человек, которому я приказал подыскать пару десятков нужных людей.
– Что это за человек?
– О, это классный специалист в таких делах! – не без восхищения воскликнул Большой Стэн. – У него отличная биография! Бывший «зеленый берет», воевал во Вьетнаме, имеет много наград, когда вернулся оттуда, был взят в охрану Президента, но вскоре его турнули за нежелание подчиняться своему начальнику, который был моложе его и не нюхал пороху. Затем он участвовал в операции «Буря в пустыне». Это то, что известно о нем официально, но мне удалось узнать гораздо больше. Он с девятнадцати лет работал на ЦРУ, и его бросали в самые горячие точки планеты. Очень часто он выступал под личиной наемника. Прекрасно владеет всеми видами оружия, рукопашным боем. Прошел спецшколу по выживанию в экстремальных ситуациях…
– Стоп, стоп! – замахал руками Рассказов. – Ты столько о нем наговорил, что у меня голова кругом пошла. Как его имя? – Слушая Большого Стэна, Рассказов подумал, что человек, о котором идет речь, кого‑то ему напоминает. Его биография, по крайней мере военная, перекликалась с биографией Савелия Говоркова.
– Честер Уоркер, – ответил Большой Стэн, недоуменно пожимая плечами. – Вы его знаете?
– Нет, дорогой Стэн, – не очень уверенно заверил Рассказов, потом повторил машинально: – Честер Уоркер.
– Да, Честер Уоркер, по кличке Бешеная Акула. – Бешеная Акула? Очень интересно! – задумчиво проговорил Рассказов. Он никак не мог отделаться от мысли, что судьба как‑то пересекала его пути с этим человеком. – Когда я смогу увидеть его? – В любое время.
– Хорошо! – Рассказов встряхнул головой, потом сказал: – Я хочу встретиться с ним завтра. Но сначала мне хотелось бы увидеть его, но так, чтобы он не видел меня.
– Значит, я прав? Ты действительно слышал о нем или знал его раньше? – Пока не могу сказать ничего определенного, – поморщился Рассказов. – Так, какие‑то предчувствия… – Он махнул рукой. – Не бери в голову, может, мне это просто показалось. И где же он набирает людей?
– Основной костяк – из тех, с кем раньше имел дело. А что, у тебя есть какие‑то свои предложения?
– Не знаю. – Рассказов снова задумался. Отправлять отряд раньше, чем Савелий поправится, он считал рискованным: не дай Бог что‑нибудь случится с Седым – погибнет, свалится от болезни или просто забудет, где запрятаны контейнеры. Нет, на такой риск он пойти не может. Гораздо вернее подгадать отправку отряда одновременно с Рэксом. Конечно, идеальным вариантом было бы внедрение в отряд Рэкса своего человека, но как это сделать? Наверняка каждый человек будет проверяться не один раз. Его бывшие соратники делают это отлично. А значит, нужный человек может попасть в отряд Рэкса только по воле случая. Но Рассказов был не из тех людей, кто мог на это положиться. Остается одно – подготовить «случай». А как? Можно подставить «случайного» человека на пути следования отряда Рэкса, такого, кто не вызовет подозрений, кого они не смогли бы оставить без помощи или сразу же пристрелить. Об этом стоит подумать, и подумать очень серьезно.
– Значит, договорились? Завтра ты организуешь мне «показ» этого Честера Уоркера, а дальше будем решать проблемы по мере их появления. У тебя какие планы на вечер?
– А что, есть интересное предложение? – хитро улыбнулся Большой Стэн. – Помнится, кто‑то предлагал мне покувыркаться с девочками…
– Запомни, Стэн… – Аркадий Сергеевич не мигая уставился ему в глаза, и тот чуть поежился под этим взглядом, хотя тон собеседника был вполне дружеским. – Когда Рассказов что‑то обещает, то всегда это выполняет.
– Господи, дорогой мой партнер, я нисколько не хотел тебя обидеть,
– сразу же заулыбался заискивающе Большой Стэн. – Это я так, к слову пришлось. Какой же ты все‑таки… Вспыхиваешь моментально.
– Это я шучу, – произнес Рассказов таким насмешливым тоном, что Большому Стэну так и не удалось понять: действительно он шутит или говорит всерьез. На всякий случай он решил сменить тему. – Знаешь, о чем я подумал? – начал он. – Скажешь – узнаю, – хмыкнул Рассказов. – Неплохо бы нам своего человека к ним засунуть…