Я открыла двери и вышла из машины. Мы остановились на совсем небольшом пяточке посреди леса. Тут было намного светлее, и эта прогалина напоминала мне замок, окруженный стенами леса. На краю маленькой полянки обрывалась просёлочная дорога, оставив уходить в лес лишь глубокие тракторные колеи. Они вели в каком-то другом направлении и были совершенно непроходимы для машины Джонатана. Она и так вся была в грязи после поездки по свежим лужам.
Пока я осматривалась, Хьюго достал из багажника свой огромный рюкзак и ещё пару сумок. С рюкзаком на плечах его худощавое тело, пускай даже одетое в широкий охотничий костюм, смотрелось непропорционально. Хьюго, как мне казалось, всегда выглядел немного робко и нелепо, и в то же время его наивный взгляд и улыбка будто бы излучали необъемлемую доброту его сердца. Именно искренняя доброта, которой светился Хьюго, и зацепила меня. Да, порой он был подлизой и хитрюгой, но даже это он делал по-доброму. И… в моей голове до сих пор не укладывалось, как этот золотистый красавец цвета солнца может быть преступником. Как, как он мог участвовать в похищении моего брата? Как он, во время вызволения Кодиака, мог дерзить ***, как сам *** об этом говорит? Как и, что самое главное, почему? ЗАЧЕМ? Может, сегодня я смогу это выяснить?
Мои мысли всё ещё были спутаны и медленны – я определённо ещё не проснулась. Однако пока я раздумывала, Хьюго, заслонив мне обзор своим огромным рюкзаком, вел меня вперед. Сперва мы прошли между тракторными колеями, чуть не утонув в грязи по уши, а затем свернули налево и пошли через лес прямо под горку. У меня даже не было сил и желания наругаться на Хьюго за грязь, отчего, как мне показалось, даже он с удивлением обернулся в ответ на мое молчание. Однако идти долго не пришлось – цель была видна буквально с тракторной дороги.
На самом верху не очень крутой горки расположилась узкая открытая площадка, а дальше… А дальше – красота да и только! Горка резко переходила в крутой обрыв скалы, у подножия которой текла небольшая речушка. Она была окружена кустарником и лишь несколькими ветвистыми деревьями. Дальше на запад открывался вид на бескрайние лесные дали Аляски. Холмы переходили в низины, леса сменялись редкими полями, а строго на западе расположилась огромная гора, распластав широкие плечи на несколько километров. Правее неё и дальше должен был находиться океан с прибрежным городком Теллером, в котором, быть может, сейчас остановились мои родные и близкие… Мама лишь обмолвилась словом, что у них всё хорошо и что отец нашёл Алу… Дурёха… Зачем ты пошла туда одна? Или ты решила проверить своего гладкокожего друга? Да брось – он и так любит тебя. Он уже прошёл такую проверку испытаниями, которая многим даже не снилась… Нет, я тебя знаю, сестренка – ты бы так не сделала. Тебе просто хочется чувствовать себя нужной, ан нет, не получается! Ты живешь в своем собственном, всё еще детском мире, Алу, но сказок и чудес не бывает. Ты привыкла, что взгляд через розовые очки позволит тебе уйти от ответственности за свои поступки, позволит выскочить из любой передряги… Ещё дома ты лезла из кожи вон, чтобы только оказаться нужной и получить за это похвалу, но… И тут не сложилось – наше расследование не принесло нам ничего, кроме бед, а все вокруг были только против его продолжения. Но ты всё равно надеялась, что сможешь стать как отец – героем. Как это наивно. Уже даже я сомневаюсь, что у папы во время экспедиции всё прошло гладко. Во всяком случае, не так, как он и другие участники об этом рассказывают. А дело лишь в том, сестрёнка, что чудес не бывает, а ты продолжаешь верить в обратное. А стоит всего лишь это принять, и ты взглянешь на мир другими глазами как сделала это я… Алу, как же я тебе завидую…
Всю жизнь меня считали сорвиголовой, которой на всех начхать. Все думали, что я верю в завтрашний день, а если нет, то безбашенно живу сегодняшним. Наверное, так и было до определённого момента. Только вот теперь я потеряла веру во что-либо, и особенно в счастливое «завтра»… А ты… Да, быть может, дело лишь в твоём упрямстве, но ты всё равно веришь в чудо. В твоём сердце осталось место для него, а в моём – нет. И тебе легче. Тебе хочется жить, надеясь на это самое чудо. А мне кроме Хьюго и друзей не на кого надеяться. Только вот родные, как показала практика, предают, друзья и подавно, а вот мечта и чудеса – нет. Разве что они не случаются, когда ты так этого ждёшь, но… но лучше верить в непредсказуемое чудо, чем в заведомо подставных подлецов. Как же хорошо, что тебя нет сейчас рядом! Хорошо, что я не сказала тебе забыть о чудесах, не подумав. На что бы я тебя обрекала, так и не успев понять, что чудо дарует надежду, а окружающие – нет? Как же хорошо, что я не озвучила свою первую мысль. Ведь это только меня в нашей семье жизнь научила относиться к миру скептически, верить только тому, что вижу сама и могу подтвердить. Единственный отголосок веры в чудеса во мне – это доверие к окружающим. Наша раса не доверяет людям, а они не доверяют нам. Наш мир учит нас опасаться других себе подобных, не доверять никому, а я так не могу. Наверное, моё доверие и есть та надежда на чудо, которая оправдывает моё признание в обществе. Только вот… Оно такое хрупкое, это чудо, что ломается о самых дорогих тебе существ…
Ох, сестрёнка, как же я тебе завидую! Надеюсь, что твои чудеса не сломаются так же, как и мои. Найди ***, закончи всю эту историю и возвращайся поскорее домой. Тебя там ждут, в отличие от меня, и ты этого заслуживаешь…
- Кх-м… - вывел меня из транса любимый.
Я будто бы не заметила, что уже минут десять как сидела на краю обрыва, свесив ноги вниз и глядя куда-то вдаль. Ко мне осторожно подобрался Хьюго и сел рядом, робко поглядывая в мою сторону.
- Ты как? – поинтересовался он.
- Так себе, - ответила я, не привирая.
- Расскажешь мне, что там у вас произошло?
И я… И я выложила ему всё. Растроганная своими же мыслями, я решилась сделать это сейчас, и сделать в полной мере. Однако не успела я дорассказать всё как есть, а Хьюго подсел ко мне поближе и ласково прижал меня к себе, снова предоставив свою грудь моим слезам. Но я держалась как могла, стараясь почти не плакать, а Хьюго молча успокаивал меня, нежно поглаживая по голове рукой. Я не хотела больше плакать. Я устала от этого. Я… я сломалась, а мой любимый был единственным, кто мог мне помочь.
- Прости его, - произнёс он в конце моего рассказа.
- Что?
- Прости его. Твой брат просто… Просто это тебя сейчас больше всего беспокоит, я вижу. Ты бы простила его, давно простила, но ты понимаешь, что он не прав, и это не даёт тебе покоя. Он сам все должен понять, а тебя, извини за откровенность, он сейчас и слушать не станет. Дай ему время, а сама пока что забудь о нем. Ты ничего не сделала. Он сам придумал себе проблему, потому что он боится за тебя. Он боится за тебя и за мать, но ничего не может сделать. Вернее, он может, но, в кои-то веки, у него просто нет информации и знаний о том, что происходит.
Хьюго немного замялся, но проявил смелость и сказал как думает:
- Забудь всё как страшный сон, пока ты здесь, со мной. Ты ведь никому не сказала, куда мы поехали?
- Нет, а что?
- Да нет, ничего, просто... я не хочу, чтобы ты беспокоилась сейчас ещё и по этому поводу. Тебе надо отдохнуть от дома. А то они там напридумывают себе… Ой, но ты не забивай себе этим голову! – поздно опомнился Хьюго, ляпнув лишнего. Он смутился, ибо подкинул мне ещё одну тему для беспокойства… А вдруг и вправду они меня потеряют? Начнут поиски, заявят в полицию? А Дасти? Она скажет правду, если что? Или…
- Ну, хватит, Саба! – ласково посмотрел на меня Хьюго, но я не отреагировала. – Перестань обо всём этом думать, что же ты делаешь!?
- Смотрю на закат, и он будто бы последний в моей жизни…
- Кто его знает, каким он окажется… - ответил мне Хьюго.
- А ты умеешь утешить, блин, - ответила я почти безо всяких эмоций.
Хьюго, было, хохотнул, но понял, что и это оказалось неуместным. Но мне было всё равно. Я прижалась к нему крепче, почти до боли обняв его грудь, и, не сдержав слёз, спросила:
- Когда, когда всё изменится, Хьюго? – но я не ждала ответа. Его и не могло быть, но мне так хотелось услышать его, хотелось успокоиться и начать верить, прямо как Алу.
- Скоро, очень скоро, моя дорогая. Обещаю, что… - запнулся Хьюго. – Скоро всё это закончится.
2.
Десятью часами ранее…
Раздался звонок на сотовый. Я вышел из своей комнаты и отправился вниз по лестнице, чтобы открыть двери. Звонить в восемь утра через дверной звонок было совсем нехорошо после вчерашнего. Мама, небось, всю ночь пролежала в раздумьях, а сейчас под утро самое время было заснуть и хоть немного поспать, чтобы сегодня вновь пуститься во все тяжкие… В панику, в переживания за отца, Алу, *** и всё то, что произошло вчера между мной и Сабой. Я, конечно же, всего матери не сказал, но в порыве гнева успел наломать дров, и как теперь с этим быть я не знаю. Только вот всё это потом, а пока нужно выдохнуть, взять себя в руки и открыть дверь моему клиенту. Главное – не забыть его предупредить…
- Доброе утро, Динго! – громко произнес Гарри.
- Доброе утро! – тихим тоном ответил я, намекая, что стоит вести себя потише. Во всяком случае, я думал, что это сработает. – Прошу меня извинить… - начал было я, но меня перебили.
- О да, я всё понял! – шёпотом ответил мне черноволосый человек в клетчатой сине-зелёного цвета рубашке и синих джинсах. Он и без того выглядел смущённым, а после этого стал и вовсе растерянным.
- Да, благодарю! – старался я показать себя очень вежливым и воспитанным. – Просто у меня дома все ещё спят.
- Ну, что ж, время Вы сами назначили, но так как оно сопоставлялось с моим рабочим графиком, то прошу меня извинить.
- Что Вы, всё хорошо! Надеюсь, у Вас есть свободный часик-другой? Давайте пройдём ко мне в комнату…
- О да, иначе я бы не выбрал это время, - отозвался Гарри и посеменил за мной по лестнице.
Когда мы вошли в мою комнату, я запер дверь на ключ, отчего у Гарри резко округлились глаза. В них промелькнуло что-то между недоумением и испугом, будто бы его заметили за кражей.
- Ох, простите! – ответил я, до конца не понимая, отчего этот недоэскимос так переполошился. Однако я решил пояснить, не особо распространяясь: - Так нам не будут мешать. Вчера произошёл один инцидент… - замелькали воспоминания у меня в голове. – Так что можно приступать.
- Что-то серьёзное? – поинтересовался клиент, оставив всё ещё печально-испуганное выражение лица, которое теперь выглядело сочувствующим.
«И какое тебе дело!?» - подумал я про себя и лишь кротко отмахнулся:
- Так – семейные проблемы, ну, Вы понимаете, - попытался улыбнуться я, хотя вышло, пожалуй, не совсем искренне.
Тем не менее я не хотел участвовать в продолжении допроса. Хотя это, пожалуй, была просто вежливость со стороны Гарри. Он еще при первой встрече показался мне очень чутким и отзывчивым человеком. Просто у кого-то начинается паранойя, прямо как у ***. Пора лечить нервы.
Я постарался вытряхнуть эти мысли из головы и подошёл к рации, которую Гарри оставил мне починить.
- Всё, что я мог сделать один – я сделал. Теперь мне понадобится Ваша консультация, в зависимости от того, что вы хотите выжить из этой машины.
- Ну, с усилителями сигнала проблем нет, - ответил Гарри. – А вот другое дело – его качество. Вы нашли источник проблемы?
- Да, только мне нужна Ваша помощь. Вы купили то, что я просил?
- Да, - ответил мне Гарри и достал из пакета большую деталь для рации.
- Так, - взял я в руки деталь и осмотрел её. – Производитель то, что надо. Вы, я так полагаю, разбираетесь? Я видел, что до меня корпус уже вскрывали и не раз.
- О да, это, скажем так, издержки профессии… - смутился Гарри и отвернулся, уставившись куда-то в окно за моей спиной. – Ну, и хобби, само собой, - добавил он уже не к месту после значительной паузы, продолжая при этом смотреть куда-то вдаль. Странный он тип какой-то.
- Вы можете не расстраиваться – проблему Вы определили правильно, но одному тут действительно не справиться. Плюс определенно стоило заменить пару деталей, так что теперь она должна работать лучше прежнего.
- А ты не пробовал новый выход на антенну?... «Вы», извините, - ещё больше смутился мужчина.
- Ничего, даже лучше на «ты».
- Благодарю… - ответил Гарри и откашлялся – комок в горле явно мешал ему говорить. – Я просто поставил дополнительный выход под телевизионную антенну.
- Да, я видел. Неплохо придумано! – честно ответил я, ибо понимал, что простой человек таких вещей сделать не сможет. – Должно работать - я не увидел там никаких проблем. Во всяком случае, всё покажет практика. Вот запустим аппарат в дело – тогда и проверим.
После этого я приземлился на стул и предложил Гарри присесть рядом. Нужно было успеть сделать всё до того, как проснётся мама и у неё появятся ко мне вопросы. Саба снова всё испортила… Да сколько же можно…
Моя сестра о себе такого мнения, что…
- Подержи паяльник, - попросил я Гарри и продолжил думать, работая над рацией.
…И как она только не понимает? Как можно так поступать с родной мамой? Со своей семьёй? Да это же предательство!
Я выронил из руки болтик и тот упал куда-то под стол.
- Прекрасно! – вспылил я и отправился вниз на поиски.
Гарри тут же встрепенулся и нагнулся следом, подсвечивая телефонным фонариком.
Мы работали уже больше двух часов, и всё сыпалось у меня из рук. Мысли выбивали из колеи и заставляли думать о Сабе, а не о приборе. В итоге я чуть не пропаял плату, и пришлось кое-что переделывать заново. Только Гарри выводил меня из транса, помогал мне, если что-то шло не так, и ни разу не попрекнул меня в моём непрофессионализме. Ох, как же мне было стыдно! Человек пришёл ко мне как к знатоку, а я как ребёнок не могу твердо в руке удержать отвертку. Руки тряслись, мысли не хотели трезветь, а взгляд затуманивали образы. Но Гарри… Он видел все это и будто бы понимал, в чём дело. Он был таким добрым и душевным человеком!
Как оказалось, только на первый взгляд он выглядел странным. На самом деле это было волнение, которое очень скоро улетучилось, после чего мы разговорились. Мы болтали обо всём, о чём только можно, прерываясь лишь на ситуациях, когда приходилось хорошенько подумать над рацией. Однако это не унимало дрожь в моих руках, и когда я совсем отчаялся, выдохнул и положил голову на руки, прижавшись к столу, Гарри, набравшись смелости, решился сказать о моей нервозности:
- Динго, я вижу – ты головастый парень. Но… не нервничай. Я всё понимаю…
- Ох… Это сложно понять, - ответил я уже не скрывая всей своей боли. Сестра-сестра… что же ты наделала…
- Я… Я могу уйти. Просто…
- Нет-нет, что Вы! – отозвался я, приподнявшись со стола и обратив своё сонное лицо к Гарри. – Я доделаю свою работу.
- Я ведь понимаю, я мог бы найти другого мастера, но в Номе мне лучше тебя не найти.
- Да что ты! – смутился я. – Разве что тут просто не из кого выбирать. Наш-то городок очень маленький…
- Но всё же, Динго! Я… я не представляю, что ты чувствуешь…
- И не можешь представить… - задумчиво произнёс я себе под нос, лишь нечаянно озвучив свою мысль.
- Тебе… тебе сложно это делать, я знаю. Но эта вещь, - указал он на рацию. - Поможет не только мне, но и вашей семье.
Хм… А вот это уже интересно…
- И как же? – удивился я.
- Разве… разве ты не понимаешь? – осторожничал Гарри.
Я напрягся.
- Н-нет… - едва вымолвил я, не понимая.
- Эм-м… Я… Я хотел попросить у тебя прощения, Динго.
- За что? – не понял я. Диалог превратился в какую-то кашу.
- За всё, что произошло. За Алу, за Кодиака, за ***. За то, что тебе тоже, наверно, досталось. За…За потраченные нервы, за…
Но я уже не слушал. Я округлил глаза, и мне казалось, что они вылетят сейчас из орбит. Я попытался взять себя в руки, но у меня не получалось. Комната показалась мне невыносимо душной от запаха припоя. Форточка… «Нужно открыть форточку», - отчего-то подумал я, но она и так была уже открыта. За окном бежали облака, и сегодня дождя уже ничто не предвещало… Только вот… Ох, я не мог убежать от происходящего. Посторонние мысли наполняли мою голову, но снова и снова я возвращался к явности. Что? Как же так? Как же…
Я медленно снял очки и заметил, как дрожит моя рука под их «неподъёмным» весом. Я был не растерян – я был поражён. От «духоты» на лице моём выступила испарина, а потом резко на меня нахлынул морозный ветер. Меня так и бросало то в жар, то в холод, пока я не смог произнести:
- А-а-а… - на большее меня не хватило. Дальше всё делал Гарри:
- Погоди, ты хочешь сказать, что не узнал меня? – на его лице тоже загорелся испуг. Испарина выступила на гладком лбу еще во время его извинений.
В ответ я только покачал головой, отрицая, казалось бы, невозможное… Неужели я мог забыть? Неужели я мог не запомнить… Ох, какой же я трус! В тот раз я ничего не соображал, когда мы спасали ***!
- А я думал… проклятье! – закрыл глаза Гарри и потёр лоб. Ну да, со своей стороны он оказался круглым дураком. Однако он и сам это понимал и даже не сдержал усталой улыбки. – Теперь-то ты понимаешь, кто я такой?
Я одобрительно кивнул.
- А рация… - Гарри посмотрел на неё как на предавшего его друга. – Она свяжет меня с ними. И мы узнаем, что случилось с вашей семьёй, понимаешь?
- Хм, то есть…
- Да, Динго. Я не знаю, говорила ли тебе Саба что-нибудь об этом, но… Хьюго не хочет, чтобы она волновалась. Он хочет помочь ей, потому что он любит её…
- Вон… - всё что я мог произнести… - Вон. Из этого. Дома, – тихо прошептал я дрожащим голосом.
- Хорошо. Ещё раз прости меня, Динго. Мне очень жаль, что так вышло. Если бы только твой отец отозвался бы раньше…
- Что? – не понял я.
- Не важно, - ответил мне Гарри и начал было опускать в пакет части рации, но я, набравшись мужества, не дал ему закончить.
- Стой, - произнёс я после шумного выдоха. Гарри лишь вопросительно на меня посмотрел. – Тут немного осталось. Давай уже закончим работу…
- Я… рад, что ты меня понял…
Но я и не собирался его понимать. Я… Я вообще удивлялся своей смелости. Мне… Не то чтобы мне было страшно, но я опасался этого типа. Однако я решился так вот по-умному потянуть время, чтобы подумать, как мне лучше будет поступить…
- Я, честно, не думал…
- О чём? – спросил я, набравшись смелости и наполнив воздухом грудь.
- О том, что ты так спокойно отнесёшься ко мне. Мы так долго сидели, даже болтали… Теперь понятно, в чём было дело… - Гарри усмехнулся. – У тебя здесь курят?
- Нет, у нас в семье нет курящих…
- Во всяком случае, это ты так думаешь…
- О чем ты? – не понял я.
- Ай, - отмахнулся Гарри. – Не важно. Саба говорила Хьюго, что у вас с ней вышел скандал…
- А что, Саба курит? – спросил я и осекся, но было поздно. Я…Я был разбит. Господи, как я жалок! Сколь труслив и наивен! Так облажаться! Впустить в дом такого человека по невнимательности, так ещё и остановить его! Не дать ему уйти, вместо того, чтобы вышвырнуть его за шкирку вон!!! Как он посмел!? Так я, мало того, даже в разговоре не могу за себя постоять – мелю какую-то чушь! Какое мне дело до Сабы, о Всевышний!?
Однако Гарри на это только лишь улыбнулся, тактично ничего не сказав. Он оставался почти таким же, таким же… добрым и воспитанным, каким был минут десять назад. Неужели такое возможно?
- Я о другом, Динго, но это не важно, - наконец нашел он ответ и с досадой взглянул на окно.
Я как будто бы прочитал его мысли (во всяком случае, мне так показалось) и отворил окно настежь, после чего шлёпнул по столу небольшой баночкой с болтами, обозначив её присутствие.
- Можешь закурить, - сказал лишь я и опустился на свою кровать, отойдя от окна и мошенника Гарри. Только вот… был ли он мошенником, или действительно ничего не знал? Не похоже, чтобы он что-нибудь предполагал. Он ведь сам заговорил на эту тему, сам же попросил извинений… Может, всё не так уж и плохо? Может и он не так уж и плох?
- Благодарю, - отозвался Гарри на мой жест и, достав из кармана пачку сигарет, закурил. Стараясь дымить исключительно в форточку, мужчина, облокотившись на стол, стряхивал пепел в банку с болтами. Пока огонёк не коснулся фильтра, никто из нас не произнёс ни слова, и лишь докурив, Гарри заметил:
- Ещё не выкинул меня отсюда? Странно. Я думал, что ты привык делать поспешные выводы.
- Да… как ты смеешь, - хотел было пригрозить я, но из меня выскочило только безобидное ворчание.
- А я так понял, - спокойно ответил на мою дерзость Гарри. - И дело не в том, кто я, а в том, как я, совершенно посторонний человек, посмотрел на ситуацию с Сабой. Ты думаешь, она всем об этом направо-налево рассказывает? Нет. Только Хьюго. А мне так, ненароком. Я ведь частенько бываю с ними рядом, мы ведь работаем вместе с Хьюго, ну ты уже знаешь… - притормозил Гарри и, не удержавшись, достал ещё одну сигарету. Щёлкнула зажигалка, появился уголёк и человек, сделав первую глубокую затяжку, продолжил:
- Твоя сестра всю жизнь пробыла в дворовом обществе, и это научило её держать язык за зубами. Такие делятся сокровенным только с теми, кому истинно доверяют, - Гарри сделал затяжку. – Нет, я не хвастаюсь, я просто так говорю. Мне она тоже не доверяет, но мне доверяет Хьюго, так что я кое-что об их с ним отношениях знаю, - последовала следующая затяжка. Дым клубом наполнил комнату – очевидно Гарри забылся и по привычке направил его перед собой, не заботясь о неудобствах. Я лишь взмахнул рукой, и мой гость тут же засуетился:
- Прости, - произнёс он и выпустил дым уже в распахнутое окно, накренившись заодно и посмотрев, не подслушивает ли кто. – Так вот, ваша с Сабой ситуация… Понимаешь… она верит Хьюго как себе, брат, и от этого, чтоб его, даже у меня мурашки по коже! А Хьюго, ты его видел? Да что там, Хьюго в обычной жизни и Хьюго рядом с ней – это совершенно две разных особы. Рядом с Сабой он светится огнём, горит надеждой и… хрен его знает, какие эпитеты тут ещё стоило бы подобрать, но ты послушай. Они всё равно будут вместе. Их не разлучить и ты их не остановишь. Их не остановит никто из нашего начальства, и даже я, не смотря на то, что Хьюго считает меня своим другом… И дело тут совершенно не в том, что она бунтарка, а Хьюго – прохиндей. Они любят друг друга. Они… я тебе скажу, очень любят друг друга.
- Да он использует её! Использует её в своих грязных делишках! А ты! Тебя он послал, чтобы походить мне по ушам, да ещё и рацию починить! Не выйдет! – выплеснул я поток накопившегося гнева и мыслей.
- А теперь сам подумай, Динго, - всё так же спокойно ответил мне Гарри и затянулся. – Если бы мне надо было добиться твоего расположения для дела, если бы мне нужна была только рация, я бы уже минут тридцать как сидел бы дома, заполучив всё в одном флаконе. Разве я не мог промолчать, когда заметил, что ты ничего не понимаешь? Остановиться и не просить у тебя прощения? М-м? Чего молчишь, Динго?
- Мог. Вполне, - честно подтвердил я.
- Мог. А как мы с тобой беседовали, помнишь? Что, плохо?
Я ничего не ответил.
- Если ты думаешь, что это было совершенно наиграно, то ты ошибаешься, - Гарри затянулся. - И вот после всего этого подумай - если бы я хотел добиться твоего расположения, втереться в доверие там, я не знаю, «поездить по ушам», как ты говоришь. Разве я бы начал тебе дерзить, чтобы ты меня послушал, и рассказывать тебе про Хьюго и Сабу? Даже если бы речь зашла о них, я бы что делал? Правильно, «разделял» бы твою точку зрения и поддакивал. Но я этого не делал. А знаешь почему, Динго?
- Ну же, почему? – спросил я.
- Вот и попробуй ответить сам, почему, - сказал Гарри и, сделав последнюю затяжку, затушил сигарету.
Всё это время Гарри был спокоен как кит. Он плыл по течению, будто бы так и надо, и от этого меня терзали очень большие сомнения. С одной стороны, обитателям моря плыть по течению тяжелее, а с другой… Очень уж складно он говорил. Очень… продуманно, что ли. И тем не менее он оставался столь же спокоен в своих движениях, когда складывал в пакет детали от рации и водружал на плечи её полегчавший остов.
- Подумай над этим, Динго, - сказал мне Гарри, подойдя к моей кровати. Я посчитал совсем невоспитанным остаться в своём положении и встал перед собеседником. – Рацию я без тебя всё равно не доделаю. Если посчитаешь нужным – приходи. Квартира один. Где найти меня ты знаешь. Что ж… - замялся Гарри. – Спасибо тебе за помощь и за то, что выслушал, - после этого он протянул мне руку, стоя непозволительно близко для преступника – моя комната не позволяла стоять далеко друг от друга.
Я взглянул на руку человека – вся в шрамах и порезах, шершавая и грязная после работы с рацией, как, впрочем, и моя. Но кроме того было видно, что эта рука человека-трудоголика. Такие зарабатывают на жизнь честно… только вот он…
Я решился и пожал ему руку. Этот жест будто бы отпустил мне грехи с души.
- Был рад поболтать, - заметил напоследок Гарри. – Провожать, думаю, не стоит, - усмехнулся он и вышел, аккуратно закрыв за собою дверь и так и оставив меня стоять посреди комнаты. Кажется, я даже не мог опустить руку, которую пожал мне этот необычный мужчина, сказавший, как вскоре я понял, одни из самых значимых слов в моей жизни.
3.
Хлопнула входная дверь. Не дай Бог это Саба! Выйдя из нашей с Балто спальни, я увидела Динго, который со странной задумчивостью семенил по коридору.
- Сынок, постой! – позвала его я. – Не знаешь, кто вышел?
- Это от меня, мам, - ответил мне сын с очень странным задумчивым лицом. Никогда не видела его таким, да и на него не похоже, чтобы кто-то к нему приходил.
- Что-то случилось, Динго?
- Нет, мам, всё нормально.
- Кто это был? – поинтересовалась я.
- Да так… клиент, - ответил мне сын и, видимо, поняв, что его в чём-то подозревают, сделал лицо попроще.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Нет мам. Успокойся, всё нормально, - улыбнулся мне Динго и обнял меня.
- Фу, Динго! С каких это пор ты начал курить?! – решила подшутить я.
- Ну ма-а-ам! Ты же знаешь! Я не…
- Да знаю-знаю, иди, сынок, - ласково погладила я по голове сына и проводила его взглядом. Ох, как же вы быстро выросли!
И тем не менее я не поленилась зайти к Динго в комнату. Да, тут пахло сигаретным дымом, а в окно было видно, как от нашего дома идёт человек с пакетом в руке и большим железным ранцем за спиной. Впрочем, пускай Динго занимается, если ему от этого легче… Мне вот не легче.
Что только я не пробовала – сад, огород, кулинария – всё без толку. Все валилось у меня из рук при одном только воспоминании о муже и детях. Всё… Господи, какой ужас! Всю жизнь, всю жизнь мы жили в страхе за детей, и вот сейчас, когда, казалось бы, вся эта чехарда утихла, возвращается Стил со своей шайкой и…и… Чего тебе надо в этот раз, Стил? Ты всегда был подлецом, поэтому, конечно же, начал действовать сразу же через детей. Но… Стил всегда был умным и хитрым выродком…
Злость забирала меня. За последние двадцать лет я не злилась так, как начала злиться в последние несколько дней. Уже почти четыре дня прошло с тех пор, как Алу убежала, и если бы позавчера Балто не позвонил бы мне из Теллера – я бы совсем сошла с ума. Он нашёл мою девочку, но вот ***… И чего он только поплёлся за ними?! И почему я, как малолетняя дура, послушала Балто и позволила ему уйти!? Это я виновата, что он ушёл… Я в ответе за него, и что я скажу его родителям?! Ох, этого нельзя было допускать, нельзя…
Я спустилась вниз – нужно было приготовить завтрак. Кое-как собравшись с мыслями, я поставила молоко на газ, чтобы сварить кашу, а сама всё думала…
Балто обещал мне, что сегодня же утром отправит Алу домой, а сам пойдёт искать ***. И где же Алу? Уже десять часов! Ох… ещё десять… Хоть бы позвонили мне, хотя бы держали меня в курсе дела… Чует, чует моя душа, что Балто теперь так просто этого не оставит, уж я-то его точно знаю! Ну а если так, то зачем он в одиночку полез на рожон?! Самоуверенность, альтруизм. Как всегда не хочет никого беспокоить своими проблемами. А разве он не помнит, как эти проблемы быстро становятся общими? Ладно, для этого же и есть я… Нда уж, а кто ж ещё-то… Надеюсь, к вечеру всё станет ясно…
В кухню вошёл Динго и Дакота. Дакота как всегда подшучивал над братом, но тот был совершенно не в духе. Он даже не смел ему чем-то ответить, как это обычно бывало, а просто молчал на его шутки, пока сам Дакота не перепугался и не начал выспрашивать у брата, что произошло. Он посадил Динго за стол, налил ему стаканчик воды и со всей чуткостью заговорил с ним. Дакота может со скоростью света менять своё настроение, только вот остальные дети этому почему-то не верят, не считают при этом брата искренним, ожидая от него очередной хохмы. Разве только Алу…
Я печально вздохнула о дочери… Ничего, ладно, всё хорошо. К вечеру… к вечеру она точно будет дома, как раз когда у нас будут гости…
Я засыпала кашу. Прежняя жизнь теперь не казалась мне простой и обыденной. Такое чувство, будто и кухня не моя, и всё на ней не так, и даже каша варится иначе. Всё в новинку, всё странное и необъяснимо сложное, другое. Каждое действие требует усилий, заставляет думать о том, что делаешь, а делать я ничего не могла… У меня опускались руки… Я думала совсем о другом – об Алу, ***, о Балто и Сабе и… всё это… Ах, Всевышний, услышь мои молитвы! Только бы всё было хорошо! Только бы всё обошлось!
4.
Саба… Господи, что я наделал! Хотя нет, нет! Она виновата! И вообще – этот парень… Гарри… ох, как всё сложно!