— Почему? — ласково поинтересовался Компостер, почувствовав, что враг слабеет.
— Потому что я больной. Инвалид.
— Вылечим, — пообещал Компостер.
— И я пацифист, — неуверенно добавил Леша.
— Переубедим, — заявил Компостер.
— И я там никого не знаю.
— Познакомим, — посулил Компостер.
— Я наркоман.
— Отучим, — заверил Компостер.
— Я строем ходить не могу, в ногу не попадаю.
— Научим, — не дрогнул Компостер.
— И вообще, я — голубой, — решился Леша.
— Переборем, — сказал Компостер.
Леше стало любопытно. В его голове (как и в голове автора, не ожидавшего подобного оборота) моментально нарисовалась картина роскошнейшей блондинки, все одеяние которой состоит из распахнутой шинели и папахи. Но даже сие привлекательнейшее зрелище вряд ли перевешивало находящуюся за дверью угрозу.
— Гм, — сказал Леша. Аргументы у него закончились.
— Откроешь? — спросил Компостер.
— Нет, — слабо сказал Леша.
— И не надо, — сказал Компостер. — На этот случай у меня с собой представитель органов имеется. Знаешь ли ты, Лешенька, что уклонение от призыва в армию ныне расценивается как уголовное преступление?
Леша знал, поэтому и промолчал.
— Знаешь, — констатировал Компостер. — А посему в присутствии районного участкового я в последний раз предлагаю тебе открыть дверь, иначе я вызову слесаря из ЖЭКа и он эту дверь взломает. Понимаешь меня?
— Понимаю, — уныло сказал Леша.
Сломанной двери, установка которой обошлась его родителям в четыреста с лишним долларов, ему не простят. Лучше уж в армию.
— У тебя есть десять секунд на размышление, — сказал Компостер. — Время пошло.
— Свинство какое, — сказал Леша тихо, так, чтобы за дверью его не услышали.
Как ни крути, а перспектива кирзовых сапог и покраски травы неотвратима, так чего ж комедию ломать? Рука уже потянулась к замку, как вдруг…
Атмосферу комнаты сотрясли звуковые колебания средних частот, вызванные аппаратом японской фирмы «Панасоник», собранным, несомненно, по лицензии в Китайской Народной Республике. Иными словами, телефон зазвонил.
— Я отвечу, — сказал Леша Компостеру и участковому.
Поскольку те промолчали, Леша счел это за знак согласия и пошел брать трубку.
— Алло, — сказал он в трубку.
— Судя по исходящим от вас стрессовым эманациям, — сказал голос в трубке, — вы находитесь в весьма затруднительном положении.
Голос Леша не узнал. Голос был странным. Он словно принадлежал рекламному агенту, ну, знаете, одному из этих парней в белых рубашечках и галстуках на резиночках, которые подходят к вам на улице с маниакальным блеском в глазах и огромной черной сумкой на плече и заговорщическим шепотом сообщают, что их шеф сегодня, похоже, сошел с ума и предлагает два комплекта электрических ложек и вилок, столь незаменимых в быту любого человека, по цене одного. Но только голос принадлежал не самому этому агенту, а его дедушке или, может быть, даже прадедушке, ибо голос был стар и немного посипывал.
— Кто это? — спросил Леша.
— Сейчас это не важно, — сказал голос. — По крайней мере, это будет не важно в течение ближайших пяти минут.
— Колян, ты, что ли, придуриваешься?
— Несомненно нет, — сказал голос.
— Вова?
— Вы меня не знаете, Алексей, — сказал голос. — Зато я знаю о вас все. Нам необходимо поговорить, потому что, как мне думается, я могу помочь вам в разрешении вашей проблемы.
— Какой проблемы? — тупо спросил Леша.
— Той самой, что стоит у вас за дверью, — сказал голос.
— Но откуда вы знаете?..
— Я многое знаю, — сказал голос. — И многое могу сделать.
— Что вы хотите взамен? — Леша был молод, но уже успел твердо усвоить, что на халяву в этой жизни рассчитывать не приходится.
— Это следует обсудить, — сказал голос. — В приватной обстановке.
— Но я вряд ли могу сейчас выйти куда‑нибудь, — сказал Леша. — Я, видите ли, блокирован.
— Зато я могу пройти к вам.
— Это каким же образом? — осведомился Леша. —Дверь‑то я открыть не могу.
— Не вопрос, — сказал голос. — Только дайте свое согласие.
— На что?
— Но мой визит.
— И что тогда будет?
— Увидите.
— Хорошо, — сказал Леша. — Валяйте. Приходите.
— Иду, — сказал голос, и в трубке раздались короткие гудки.
— Бред какой‑то. — Леша пожал плечами и положил трубку.
— Вовсе не бред, — сказал голос.
Леша тупо посмотрел на телефон. Трубка лежала на рычаге, и голос не мог доноситься оттуда. Но откуда‑то же он доносился!
— Я здесь, — сказал голос.
Леша повернулся на звук и застыл.
На диване сидел средних лет чувак в модном среди деловых людей прикиде. Он был слегка лысоват, в руке у него был самый маленький мобильный телефон из всех, которые Леше доводилось видеть, а глаза незнакомца скрывали темные очки.
— Хороший фокус, — сказал Леша. — Откуда вы взялись?
— Это спорный теологический вопрос, — сказал незнакомец, — который вряд ли будет разрешен в течение моей жизни. Если вы действительно хотите услышать ответ, то я могу посоветовать вам обратиться к трудам таких известных специалистов, как…
— Нет, — сказал Леша. — Я имел в виду, откуда вы здесь взялись?
— Это как раз очень просто, — сказал незнакомец. — Меня зовут Скагс. Я, видите ли, демон, и проникновение в различные помещения является одной из моих характерных особенностей.
— Демон? — переспросил Леша.
— Демон.
— Реально?
— Еще как реально, — заверил Скагс. — Хотите пощупать и удостовериться?
— Не хочу.
— Воля ваша, — сказал Скагс.
В дверь настойчиво позвонили — Компостер и участковый напоминали о своем присутствии.
— Боюсь, ваши визитеры могут помешать спокойной беседе, — сказал Скагс. — Вы позволите?
Он поднялся с дивана и прошел в прихожую. Когда он проходил мимо, Леша принюхался. Серой от посланника ада не пахло, и брюки сзади не топорщились, скрывая хвост.
Прежде чем Леша успел что‑то сообразить, Скагс открыл дверь и впустил незваных гостей в квартиру. Такого вероломства Леша не ожидал даже от демона. А еще помочь обещал!
— Староват для призывника, — задумчиво сказал Компостер.
— Вы — отец Алексея? — спросил участковый.
— Нет, — сказал Скагс и указательным пальцем дотронулся до лба участкового.
Тот сразу закатил глаза и начал сползать по стене на пол.
— Что вы себе позволяете?! — возмутился Компостер. — Мы же при исполнении! Это произвол!
Он выпустил из рук папку и попытался оказать сопротивление, но тоже получил пальцем в лоб и грузно осел на пол рядом с участковым.
— Теперь они нам не помешают, — сказал Скагс, закрывая дверь.
— Они… мертвы? — спросил Леша.
— Нет, — сказал Скагс. — А вы хотите, чтобы они были мертвы?
Леша представил проблемы, связанные с попыткой избавиться от двух мертвых тел до прихода родителей.
— Нет, пожалуй, — сказал он.
— Я бы тоже этого не хотел, — сказал Скагс. — Хорошо, что нам удалось достичь взаимопонимания по этому вопросу. Пройдем в комнату? Мне кажется, она является более подходящим местом для беседы.
— Пройдем, — сказал Леша.
Они прошли. Леша устроился за столом, Скагс вернулся на диван.
— Насколько я понимаю, вас хотят рекрутировать в Вооруженные силы, — сказал Скагс.
— Ага, — сказал Леша. — Хотят.
— А вы этого активно хотите избежать?
— Еще как активно.
— Я могу вам помочь, — сказал Скагс.
— И как это будет выглядеть?
— Это уже моя забота, — сказал Скагс. — Но вопрос этот более вас беспокоить не будет.
— Вот так, да?
— Именно.
— А какова цена?
— Цена стандартная, — сказал Скагс.
— То есть вы хотите мою душу?
— Именно такова стандартная цена.
— Не пойдет, — сказал Леша. — Сделка невыгодная. Что я потеряю, если пойду в армию? Два года жизни. Ну, возможно, выступлю в первые полгода в амплуа боксерской груши… Но это же не смертельно. И не окончательно.
— То, что я предлагаю, тоже не смертельно.
— Но окончательно, — сказал Леша. — Душу в обмен на два года жизни? Так не пойдет.
— Я могу улучшить свое предложение, — сказал Скагс.
— Чем же?
— Скажем, миллиона долларов хватит?
— Хм… — сказал Леша.
— И машина, — добавил Скагс. — Вы хотите машину? Дорогую, мощную, спортивную, скажем, «феррари». Машину, у которой никогда ничего не будет ломаться, которая не будет требовать никакого ухода, которую не надо будет даже заправлять.
— Таких машин не бывает.
— Могу вас заверить, бывает, — сказал Скагс. — Ручная демоническая сборка.
— А с чего я вам так понадобился? — спросил Леша. —Почему именно я?
— Очень просто, — сказал Скагс. — Вы в последнее время ничего странного не находили?
— В смысле?
— Монету, — сказал Скагс.
Леша порылся в карманах, вытащил из них горстку мелочи, среди которой были жетоны от игровых автоматов комплекса «Кристалл».
— Вот эту штуку вчера выиграл, — сказал он, подбрасывая монету в воздух и ловя ее одной рукой. — Но это же просто фишка из казино такая.
— Это не просто фишка из казино, — сказал Скагс. — Силами нашего ведомства мы проводили среди смертных лотерею, и вам повезло получить выигрышный жетон.
— Повезло? — уточнил Леша.
— Повезло, — сказал Скагс. — Думаете, мы многим такие предложения делаем?
— А что, немногим?
— Единицам, — сказал Скагс.
— То есть я должен чувствовать себя польщенным?
— Ну, хотя бы премированным, — сказал Скагс. — Итак, ваш выбор?
— А у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда, — сказал Скагс. — Я делаю предложение, но я не настаиваю. Если вы откажетесь, я могу вернуть все, как и было до моего прихода. И эти личности, спокойно отдыхающие в прихожей, снова будут трезвонить в вашу дверь.
— Или?
— Или миллион долларов, благовидный предлог для того, чтобы не идти в армию, и «феррари».
— А как я родителям все объясню?
— Поверьте, — сказал Скагс. — Человеку, у которого есть миллион долларов, не надо никому ничего объяснять.
— Вам легко говорить, — сказал Леша.
Скагс сунул руку в карман, достал сигарету, это было «Собрание черных русских», отметил Леша, и прикурил ее, приложив кончик сигареты к подушечке указательного пальца.
— Удобно, — заметил Леша.
Скагс не стал утруждать себя ответом. Курил он как‑то странно, на Лешин взгляд. Затягивался дымом, потом делал выдох, но дым из внутренностей демона уже не выходил. И, когда он стряхнул пепел, комочек, сорвавшийся с сигареты, просто растаял в воздухе, не пролетев и половины расстояния до пола.
— А она точно не будет ломаться? — спросил Леша, и Скагс понял, что победил.
— Совершенно точно, — сказал он. — У наших машин пожизненная гарантия.
— Я хочу посмотреть на деньги, — сказал Леша.
— Извольте.
Скагс переложил сигарету в левую руку и щелкнул пальцами правой. В тот же миг на столе, прямо перед Лешиным носом, оказался довольно солидных размеров кожаный чемодан. На боку его была прилеплена бумажка: «ПК. Для производственных расходов. Один миллион американских долларов».
— Что такое ПК? — спросил Леша. Ему было интересно, что это за место, где такие чемоданы водятся.
— Подземное Казначейство, — пояснил Скагс. — Откройте, будьте любезны.
Леша открыл. В чемодане были пачки стодолларовых купюр нового образца, со съехавшим набок и чуть увеличенным портретом президента. Купюры выглядели свежими, но уже побывавшими в употреблении. Леша вытащил пачку наугад и пролистал. Не кукла.
— Настоящие?
— Самые что ни есть, — сказал Скагс. — Если у вас какие‑то сомнения, можете сходить в ближайший обменный пункт, я здесь подожду.
— Да нет, чего уж там, — сказал Леша. — Здесь всё?
— Всё, — подтвердил Скагс. — Пересчитывать будете?
— Не буду, — решил Леша. — А машина?
— Выгляните в окно.
Леша осмотрел двор с высоты девятого этажа. Долго искать не пришлось. Прямо у его подъезда стояло ярко‑красное чудо техники, собранное лучшими итальянскими мастерами, ныне пребывающими в аду.
— И не ломается?
— Нет.
— Согласен, — сказал Леша. — А все‑таки как вы ситуацию вот с этими типами разруливать будете?
Скагс посмотрел в указанном Лешей направлении.
— Легко разруливать, — сказал он. — Только сначала нам нужно закончить с кое‑какими формальностями.
— А… — сказал Леша.
Перед его глазами, прямо на пачках зеленых купюр появился лист бумаги.
— Договор, — сказал Скагс.
— А чего такой короткий?
— Стандартная форма, — сказал Скагс.
— Второго экземпляра нет?
— Только наш, — сказал Скагс. — Вам он без надобности.
— А если потеряете?
— Не потеряем, — заверил Скагс. — За все тысячелетия существования нашего ведомства таких прецедентов еще не было.
— Как знаете, ваши проблемы, — сказал Леша. — Чем писать‑то?
— Как обычно, — сказал Скагс.
— Это кровью, что ли?
— Формальная процедура.
Леша поднял лист бумаги и увидел под ним булавку. Древнюю, архаичную, похоже, медную. Она потускнела от частого использования, на вид ей было лет двести.
— И сколько народу до меня ею кололось?
— Все стерильно, — сказал Скагс. — Фирма гарантирует.
— СПИДа не подцеплю?
— Ни в коей мере.
— А какой другой заразы?
— Шеф упаси, — сказал Скагс. — Решайтесь. Я должен вас предупредить, что вы все еще можете отказаться.
— Чего уж тут, — сказал Леша и уколол большой палец.
Появилась небольшая капелька крови.
Булавкой Леша нацарапал внизу страницы свое имя, поставил подпись и дату. К его удивлению, крови в булавке хватило, словно с одного укола она насосалась, как пиявка.
Как только Леша поставил подпись, и договор и булавка исчезли.
— Дело сделано, — сказал Скагс.
— Что, уже все?
— Да, с момента подписания договора ваша душа становится нашей собственностью, — сказал Скагс.
— Хм, — сказал Леша. Никаких изменений в своем состоянии он не чувствовал, потому подумал, что сделка оказалась выигрышной. — А эти парни в прихожей?
— Предоставьте это дело мне, — сказал Скагс, поднимаясь с дивана. На его лице была довольная усмешка.
Он подошел к Компостеру и участковому, мирно посапывающим в прихожей, и коснулся их лбов, только теперь ужe не указательным, а средним пальцем, тем самым, что принято показывать неприятным вам людям.
Компостер тут же открыл глаза и вскочил на ноги.
— Чего разлегся?! — прикрикнул он на участкового.
— Да я… что‑то… как‑то…
— Не мямли, — сказал Компостер. — Дело у нас. Кто тут Алексей?
— Я Алексей, — сказал Леша, спиной загораживая разложенные на столе бабки.
— Вынужден вас разочаровать, — сказал Компостер. — Понимаю, как вам будет тяжело, как вы хотите отдать последний, тьфу, священный долг Родине и так далее, но… Вот.
И он протянул Леше раскрытый военный билет.
Первое, что бросилось Леше в глаза, была его фотография, которой он не помнил, и его фамилия под фотографией. А потом он рассмотрел сделанную каллиграфическим почерком надпись «Не годен».
— Вы уж извините, — сказал Компостер. — Мы пойдем. Еще раз выражаю свои сожаления.
— Ничего, — сказал Леша. — Я как‑нибудь это переборю.
— Уж вы постарайтесь, — сказал участковый. — Будьте мужчиной, держите себя в руках.
— Да, — сказал Леша.
— Постарайтесь не чувствовать себя неполноценным человеком, — сказал Компостер.
Они ушли.
— И какой у меня диагноз? — подозрительно спросил Леша.
Один его знакомый дал денег врачу, чтобы тот его отмазал, и заимел в личном деле диагноз «вялотекущая шизофрения». Понятно, что после этого ни водительских прав получить, ни на приличную работу устроиться знакомый уже не смог.
— Плоскостопие, — сказал Скагс.
— Но у меня нет плоскостопия.
— Это не существенно.
— Кроме того, у них недобор, и на одном плоскостопии сейчас не отмаешься.
— В вашем случае этого хватит, — сказал Скагс. — Поверьте мне, я знаю, что говорю.
— Класс! — восхитился Леша. — Вы классно работаете.
— Стараемся, — сказал Скагс.
Леша повернулся к столу и посмотрел на деньги.
— А ключи от машины? — вспомнил он.
— В замке, — сказал Скагс. — Документы в ящике для перчаток.
— Не уведут?
— Стопроцентная гарантия от угона.
— А техосмотр там есть? — спросил Леша.
Молчание было ему ответом.
Он обернулся посмотреть, почему молчит его собеседник, но Скагс исчез.
В квартире, за исключением самого Леши, никого не было.
Архив службы безопасности Подземной Канцелярии
Документ: Расшифровка тайной аудиозаписи конфиденциальной встречи Асгарота, секретаря Князя тьмы, и Азраеля, секретаря Того Самого Знаете Кого
Тема: Возможный заговор. Беседа третья
Копия: Архив службы безопасности Небесной Канцелярии
Асгарот (ликующе). Ну что, говорите, потеряли квалификацию, да? Кадров талантливых не осталось?
Азраель (недовольно). Вам просто повезло.
Асгарот. Везение — шанс лишь для подготовленного.
Азраель. Объект был слишком молод и не мог адекватно оценивать последствия происходящего. Он не получил соответствующей информации в отделе просвещения…
Асгарот. Но это уже ваш недосмотр.
Азраель. Кроме того, вы должны признать, что он находился в стрессовой ситуации.
Асгарот. Признаю. Но не мы создали эту ситуацию и вызвали состояние аффекта, а влияние внешних сил не может быть поводом для вынесения дела в арбитраж, и вы это прекрасно знаете.
Азраель. Знаю, знаю. Но не рассчитывайте, что вам будет все время так везти.
Асгарот. Мы готовы работать в любых условиях.
Азраель. Не ликуйте раньше времени. Это только первый из четырех. И если будет хоть одна осечка…
Асгарот. Вы уже можете начинать беспокоиться. Осечек не будет.
Азраель. Знаешь, кто меня раздражает больше, чем демоны? Самодовольные демоны. Тем более если для самодовольства нет никаких объективных причин. Скагс ведь новичок в этом деле? А новичкам всегда везет.
Асгарот. Он новичок, и вы сами настаивали на его кандидатуре. Несмотря на отсутствие опыта, он очень серьезно относится к своей работе, и я не думаю, что у него возникнут проблемы.
Азраель. Конечно, тебе бы хотелось так думать. Но ничего, через неделю будет активирована вторая монета, не жди, что и там все пройдет так же гладко.
Асгарот. Мы это увидим. (Улетает первым.)
Азраель. Увидим, увидим… Летай, демон, пока летается. (Улетает.)
Архив Подземной Канцелярии
Отрывки из ненаписанных воспоминаний Бегемота
Тема: Первое искушение Скагса. Комментарии
Нет, я спорить не буду, конечно же нам подфартило.
Малец, на которого пал первый жребий, был алчен и глуп. Молодость — самое опасное время для души смертного. Молодость и глубокая старость.
Нельзя сказать, что в остальное время душе ничего не грозит, однако подростки и старики являются группами риска. А этот паренек едва перевалил возраст, позволяющий участвовать в нашей затее.
Скагги проявил себя просто великолепно. Я даже не ожидал от него такой прыти, в первый‑то раз. Как точно он рассчитал момент своего звонка! Как быстро он уловил струны души грешника, на которых надо было сыграть! И как он сыграл!
Я работаю экспертом по РФ, так что могу вам сказать, что выбрал он три самых заветных желания любого смертного данной возрастной категории. Быстрая, дорогая спортивная тачка, много денег, сразу и на халяву, и еще при этом не служить в армии! Так это же просто мечта.
На каждое искушение отводилась неделя, а он закончил первое всего за сорок минут!
Но особых причин для оптимизма не было. Впереди еще три искушения, и каждый искушаемый может оказаться кем угодно, вплоть до законченного праведника, навсегда потерянного для нас. Начало обнадеживало, но каким будет продолжение?
Мы не знаем, где находятся остальные три монеты, и не узнаем до тех пор, пока они не будут активированы. На данный момент монеты могут быть где угодно, принять какой угодно облик и сотни раз переходить из рук в руки.
А Скагс тем временем получил свободную неделю. Что ж, надеюсь, он потратит ее с толком, не забыв про полученные от меня задания.
Жребий брошен, как говорит старина Цезарь. Рубикон перейден. Можете отыметь своего Буцефала, но это вам уже не поможет.
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи четыреста девяностая
Как я его, а?
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто пятидесятая
Утро было поганым [23].
Конечно, если исходить из принципов исторической справедливости, это уже вовсе было и не утро, а день, когда полдень уже миновал и стрелки часов подбираются к обеду, однако широко известен тот факт, что утро для русского человека не является определенным отрезком суток. Утро — это когда ты просыпаешься.
Полвторого дня. Я продрал глаза и попытался определить свое местонахождение в пространстве. Положение моего тела было горизонтальным, и это уже радовало. Хоть не уснул на стуле, как в прошлый раз. Правая рука затекла. Повернув голову на несмазанном шарнире шеи, я определил причину сего состояния своей конечности в виде лежащей на ней блондинистой головы какой‑то представительницы противоположного пола. Когда я попытался высвободить вышеозначенную часть тела из‑под указанной головы, представительница проснулась и явила мне свое помятое от сна лицо.
— Ты кто? — хрипло спросило лицо.
— А ты? — осведомился я, сжимая и разжимая пальцы руки для восстановления кровообращения.
Хорошо же мы вчера напоролись, если я даже не помню, как ее зовут. Судя по пропорциям ее скрытого под простыней тела, в обычном состоянии подобные ночи не забываешь.
— Я — Лена, — сообщило лицо.
— А я — Гена, — соврал я.
— Где мы, а?
— Свовр… Своевременный вопрос, — сказал я, справившись с непослушным языком.
Ко всему еще жутко хотелось пить. Не важно что, но обязательно литрами. Я покрутил головой. Обстановка показалась смутно знакомой. На ее фоне всплывало только одно лицо.
— Мы у Саши.
— А‑а, — понимающе протянула Лена. — Тогда все ясно.
— Рад за тебя, — искренне сказал я. — Потому что мне ясно далеко не все. Например, мне не ясно, почему мой лучший кореш Саша не оставил умирающему другу бутылочку пива у кровати…
— Потому что рабочий день, — глубокомысленно высказалась Лена, наклоняясь (в лучшем состоянии от такого движения у меня перехватило бы дух) на свою сторону кровати и выуживая оттуда полуторалитровую бутыль «Святого Источника».
— Логично, — согласился я, отбирая у нее бутыль, свинчивая пробку и выливая половину содержимого себе в глотку.
Стало легче. Немного. По крайней мере настолько, чтобы я смог встать и обнаружить, что валялся на кровати в одних понтах. И это тоже было логично.
— А ты ничего, — тоном знатока сообщила Лена, смазав комплимент неуверенным продолжением: — Наверное.
— Ты тоже, — тактично согласился я. — Должно быть.
— Ничего не помнишь?
— После ресторана — нет, — честно признался я.
Я даже не помнил, было у меня что‑нибудь с этой девицей или нет. Судя по всему, она тоже.
— Мы еще по Москве катались, Вася с нами был, — сказала Лена. — И травку курили.
— Да?
Теперь все встало на свои места. Напиться до такого состояния я просто не мог, но знаменитая Васина марихуана запросто объясняла мое теперешнее состояние.
Я поднял свое тело с кровати и отыскал в груде перемешанной одежды свои трусы, отделив их от колготок Лены. Судя по всему, вечеринка закончилась не так давно, но хозяин уже успел свалить куда‑то по своим делам, оставив последних гостей предаваться любовным утехам. Но в состоянии моем сии утехи были бы тяжелым трудом, а работать, пусть даже и в рабочие дни, я не любил. И девушка не слишком расположена.
Натянув трусы, я вышел на кухню, и в глаза ударил по‑летнему яркий свет летнего же солнца.
Я недовольно зажмурился, пробормотал:
— Выключите кто‑нибудь этот чертов фонарь, — и попытался найти свою трубу в лесу пустых бутылок, переполненных пепельниц и грязных тарелок, стоящих на столе.
Трубы не было, а городским телефоном, несмотря на наличие прочих удобств современной жизни, Сашина квартира не обладала.
Тем временем, судя по доносившимся до меня звукам, моя соседка по кровати добралась до душа и приводила себя в приличный вид. Я вернулся в комнату, перетряхнул всю валявшуюся на полу одежду, не делая исключения и для Лениных вещей, но трубы так и не нашел. Не было ее и во второй комнате, обычно занимаемой хозяином квартиры, и в прихожей. Зато в своей правой туфле крокодиловой кожи от португальской фирмы «Пиколинос» я обнаружил ключи от машины с брелоком дистанционного управления сигнализацией.
— … — простонал я. — А я еще и за рулем?
Не может быть, попытался я себя успокоить. Я не за рулем, я прекрасно помню, как поставил машину в подземном гараже своего дома, а потом начал звонить друзьям. Все меня послали на фиг, кроме Сереги, и тогда я… Нет, наверное, я взял такси. Точно. Я взял такси. Такси!
Выглянув в окно, я обнаружил родную машину у подъезда. О том, каким образом в том состоянии, в каком я был вчера, судя по моему сегодняшнему состоянию, я ухитрился управлять своим агрегатом, я пытался не думать. Но не думать не получалось.
— Пора завязывать, — пробормотал я. Я вообще часто ловил себя на мысли, что разговариваю сам с собой. Признак одинокой и непонятой натуры, должно быть. — И дался мне этот Саша? И вообще, кто он такой?
От внезапной переоценки жизненных приоритетов меня оторвал звонок невесть куда засунутого мобильника. Ориентируясь по звуку, я вернулся на кухню и обнаружил трубу в холодильнике, аккурат рядом с открытой баночкой черной икры. Поверх мобильника лежал засохший бутерброд с сыром. Я стряхнул крошки и засунул мобильник себе в ухо.
— Алло.
— Ты где? [24]
— А хрен его знает, — искренне сказал я. — А кто спрашивает?
— Ты че, обалдел, брателло? — изумился раскатистый голос в трубке. Настолько раскатистый, что я отодвинул трубку сантиметров на пять от уха. — Это я, Геныч. Ты мне вчера звонил, сказал, что надо выпить, так я взял тачку и приехал. Куда подруливать?
— Откуда приехал? — спросил я. — Я тебе ночью звонил, а сейчас что?
—Из Питера, откуда еще, — еще раз изумился Геныч. — Ты что, припух? Совсем ничего не помнишь, да? Совсем плохой?
— Совсем, — убито сказал я. — Извини, что я тебя сорвал, Геныч.
— Да нету базара, — сказал Геныч. — У меня все равно дела в столице. Ты мне лучше другое скажи: похмеляться будем?
— Правильно? [25]
— Не, на «правильно» у меня здоровья не хватит. Слегка.
— Слегка можно, — сказал я. — Где и когда?
— Я сейчас на МКАД, — сказал Геныч. — Любуюсь зажаренными гаишниками. Давай в «Дровах» через час?
— Давай, — сказал я.
На работу идти уже не имело смысла. Да и работник из меня… я имею в виду сегодня.
— Или за тобой заехать?
— Я на колесах, — сказал я. — К сожалению.
— Тогда до встречи, — сказал Геныч и отрубился.
— Пока. — сказал я и пошел выгонять Лену из душа.
Застрял я там надолго.
Лена попросила подбросить ее до ближайшей станции метро, и после восхитительных сорока минут в душе я не мог ей отказать. Уже в машине, выруливая на шоссе, я решился задать вопрос, который мучил меня больше всего. Вопрос, было что у нас с Леной ночью или нет, к этому времени отпал как незначительный.
— Слушай, Лен, — сказал я, — я чего‑то не понимаю. Со мной парнишки такого не было — субтильного, разговаривает заумна, звать Серегой?
— Не помню. — Лена наморщила свой очаровательный лобик. — Может, и был. А может, и нет.
— А к Сашке мы как попали?
— Тоже не помню. Я вообще в вашу компанию случайно затесалась, когда мы после драки с дискотеки рванули.
— А что, еще и драка была? — простонал я.
— Ага, — радостно подтвердила Лена.
— И с кем дрались?
— С ОМОНом.
— Надо меньше пить, — решил я. — Потому что больше уже некуда.
— Да ладно, не бери в голову, — сказала Лена. — Ты прикольный чувак. Мы с тобой еще пересечемся?
— Обязательно, — сказал я. — Вот моя визитка, звони лучше на мобилу, номер снизу. А то дома я редко…
Что‑то я не пойму, скажет читатель. Запись начинается с похмелья, а где же, собственно говоря, сама пьянка, которая, по похмелью судя, должна была быть грандиозной? Попытаюсь восстановить интересующие вас подробности по памяти.
Утром я получил от шефа премию за дело с кукурузой, а от Славика, одновременно со мной, получающим премию, получившего по голове за допущенный бардак, еще и ящик пива, так что с самого утра у меня было настроение выпить.
Периодически нажираться надо, это я вам точно говорю. И нажираться прилично. Встряски, полученной организмом за один раз, хватает на несколько месяцев кропотливого и упорного труда. Однако нажраться правильно — это целое искусство. И я владею им в совершенстве.