-Спасибо.
Я собрал инструменты и направился в сторону дома.
Глава 13.
Когда я впервые встретил Доминго, он только что вышел из тюрьмы, где мотал срок за нанесение тяжких телесных повреждений. Он находился на испытательном сроке и не мог быть замечен за употреблением алкоголя, травки или кокса. Малейший след этих субстанций в его моче вернул бы его за решетку незамедлительно. Он даже старался не находиться в одном помещении с другими Монголами, употреблявшими наркотики, поскольку боялся, что вдыхание чужого дыма может повлиять на анализы.
Для меня такое его поведение было выгодно, поскольку, когда остальные начинали употреблять наркотики и предлагали мне к ним присоединиться, я отвечал:
- Черт, нет! Если мой Президент не употребляет, я тоже не буду! Я с тобой, През!
В качестве награды за такую солидарность Доминго доверил мне множество обязанностей. Вдобавок к моей официальной должности секретаря-казначея, мне было поручено договариваться о сбыте оружия.
Когда испытательный срок Доминго истек, уровень насилия и безумия вокруг меня повысился в несколько раз. Я уже начинал волноваться, что расследование придется прекратить. Было похоже, что Монголы вообще никуда не могут выбраться, не затеяв драку. Доминго пил, как будто это были последние минуты его жизни. Я наблюдал за постепенными изменениями в его личности, происходившими под воздействием алкоголя. Из рационального и обходительного человека он превращался в непредсказуемого, жестокого ублюдка.
Была суббота, нас пригласили на вечеринку чепты Оранж Каунти в “Шек”. “Шек” был приятной небольшой таверной, хотя и пропитанной байкерским духом, но достаточно чистой, чтобы собирать полные залы обычных законопослушных граждан. Я надеялся использовать эту вечеринку для того, чтобы собрать некоторые данные о криминальной деятельности чепты Оранж Каунти. Я не ожидал никакого насилия, поэтому уже хотел сообщить Цикконе об отсутствии необходимости собирать группу поддержки. Но тогда я не принял во внимание особенности изменчивого характера Доминго.
Со всеми головными болями и административными проблемами в АТО, я уже мечтал о том, что смогу уехать со своими братьями-Монголами. Несмотря на их криминальную сущность и взрывной характер, я начал относиться к ним как к человеческим существам. Это было для меня время переоценки ценностей. На уровне подсознания я понимал, что всего лишь исполняю свои обязанности, свою работу агента АТО, но в то же время я испытывал ощущение глубочайшей вины за то, что в один прекрасный день мне придется давать показания в суде против Доминго, Эвела и Рокки.
Мы подъехали к “Шеку”, увидев на стоянке более пятидесяти мотоциклов. Ветерок разносил аромат карне асада. Мы оставили ключи в замках зажиганий наших байков, зная, что на ними хорошо присматривают наши братья. Члены Оранж Каунти тепло приветствовали нас, проспекты быстро принесли пиво, и мы расселись по столикам. Я сыграл несколько партий в бильярд с парнями, выиграв немного денег.
Когда все достаточно накачались Будвайзером, очередь в единственный туалет заметно увеличилась. Я стоял за Доминго, который уже не мог ждать.
- Слушай, мне надо поссать! – крикнул он, выбив дверь с ноги и увидев ошарашенного парня, стоявшего перед унитазом с членом в руке. Он даже не мог облегчиться, поскольку застыл в немом оцепенении. Мы смотрели на друг друга, наверное, секунд пятьдесят, когда Доминго оборвал немую сцену:
- Чувак, другие люди тоже хотят сюда.
Будучи слишком пьяным, чтобы вполне осознать ситуацию, парень обернулся и сказал Доминго:
- Что же, тебе придется подождать, дружок.
Доминго без предупреждения и лишних слов размазал чувака о стену, как Джек Ламберт в лучшие годы “Стилерсов”. Я скакал за его спиной, делая вид, что хочу помочь, но в действительности проверяя, не прикончил ли случаем мой Президент этого пьяного дурня. Я подумал, что если смогу прижать его у стене, а потом сымитировать нельсон, у меня получится выбить его из уборной до того, как Доминго окончательно слетит с катушек.
Но Доминго уже пинал парня ногами по спине и по заднице, а голова его уже была разбита о стену. Когда я все-таки добрался до него, схватил за футболку и приподнял голову, моему взору открылась устрашающая картина. Кровь ручьями стекала по его ушам. Неужели мы проломили ему голову? К счастью, он был в сознании, просто сильно пьян и ошеломлен. Подхваченный новой волной гнева, Доминго еще раз прижал его к стене и отбросил к унитазу, намереваясь окунуть туда его голову. У парня был незавидный выбор: либо напиться воды из унитаза, либо потерять зубы. Но, прежде, чем Доминго замахнулся в последний раз, я услышал голоса за своей спиной:
- Эй, Доминго! Постой, чувак! Это брат Джонни!
Но Доминго не мог успокоиться, окуная парня головой в толчок.
- Пить хочешь, мудак?
- Доминго, брат, постой!
Доминго ослабил хватку. Парень стоял молча, теряя кровь, струями стекавшую с ушей. Я бегло осмотрел его голову в поисках травм. Я ничего не мог с собой поделать, я должен был убедиться, что все не так плохо. Зажав его голову руками, я осмотрел ее и с облегчением обнаружил всего лишь одно рассечение на самом кончике уха.
Доминго снова сунул голову парня в унитаз и давил до тех пор, пока его лицо не скрылось под водой.
- Доминго! – кричал один из членов чепты Оранж Каунти, пробираясь через бар ко входу в уборную, – Билли! Это мой брат!
В конце концов Доминго ослабил хватку и вытащил пьянчугу из унитаза. Парень, не чувствуя ног, вывалился из уборной. Его лицо покрылось багровыми пятнами, покраснело, волосы были взъерошены, а с головы струилась вода из унитаза вперемешку с кровью. Он хотел сбежать, но Доминго желал, чтобы он еще поборолся за свою свободу. Он навис над парнем и подталкивал его до самой двери. Монголы из Оранж Каунти старались заложить Доминго, но он был пьян и не слушал уговоров. Он гнал парня на улицу как гончий пес, пока тот не взвалил свое тело на мотоцикл и не покинул горизонт.
Почти каждый раз, когда мы собирались выпить, Доминго встревал в какую-нибудь драку. После десяти таких ночей подряд я решил, что пора мне сделать передышку – я не устраивал родительских дней уже в течение нескольких месяцев. Я позвонил обоим своим “боссам”, Цикконе и Доминго, и сказал, что меня не будет вечером по личным обстоятельствам. Это сработало с Цикконе, но не сработало с Доминго.
- Черт, нет, Билли, – сказал он, – Безумный Крейг приедет из Джорджии и мы пойдем на небольшое дельце.
- Что случилось, През?
- Ты должен приехать на Мустанге.
- Мы едем по Шестьдесят Шестому?
- Да, мы едем по Шестьдесят Шестому.
“Прокатиться по Шестьдесят Шестому шоссе” означало сделать выезд с оружием в гражданской одежде, без Цветов мотоклуба. Это был знак о том, что намечается что-то серьезное: убийство, вооруженное ограбление или вымогательство. Затевая очередное дело, клуб старался привлекать к этому как можно меньше внимания со стороны правоохранительных органов: никакого конвоя из ревущих Харлеев, никаких Цветов и нашивок.
- Окей, бро, подъеду через час.
Я знал, что подготовкой отчетов Цикконе уже бел сыт по горло, и в тот момент я искренне хотел дать ему передышку. Но я понимал, что должен собрать команду поддержки для того, чтобы грамотно запротоколировать все действия Доминго и его банды Монголов.
Я подготовил диктофон, убедившись, что все будет записано на пленку надлежащим образом. Я взял ствол, мой коротконосый револьвер.38 калибра и посмотрел в барабан. Шесть патронов. Я закрыл барабан и заткнул оружие за пояс.
Передвигаясь со стволом по городу я должен был в первую очередь беспокоиться о том, что копы могут арестовать меня за незаконное ношение оружия, и лишь во вторую – о том, во что мы можем вляпаться на этот раз с моими братьями-Монголами. Сначала я хотел спрятать ствол в багажнике, потом под сиденьем Мустанга. Но потом я подумал, какого черта? Если меня арестуют, то арестуют за дело, совершенное в интересах клуба. С точки зрения мотоклуба, я лишь получу дополнительные очки.
Приблизившись к дому Доминго, я поприветствовал Бакет Хэда и Безумного Крейга, развалившихся на газоне во дворе. Безумный Крейг был белым деревенским парнем из чепты в Джорджии. У него была постоянная работа по перевозке тракторов и сельскохозяйственной техники на трейлере, и он сильнее всех гордился тем, что совершил убийство ради своего мотоклуба. В подтверждение этому факту, он нашил на свой жилет особенно крупную нашивку с черепом и костями.
Эти нашивки привлекали мое внимание даже больше, чем я мог себе позволить. Я всегда старался разузнать, кто, кого убил, когда и где, стараясь использовать полученную информацию для дальнейшего предъявления обвинений. Но самый первый урок, который преподносит тебе общество аутло-байкеров, звучит так: не лезь не в свои дела. Несмотря на определенную браваду, каждый член мотоклуба прекрасно понимал, что чем больше людей узнают о том, что ты сделал, тем больше шансов, что тебя поймают. Иногда Монголы обсуждают драки и другие свои подвиги за барной стойкой, но чаще всего держат язык за зубами. Как-то раз я расспросил Монгола по-имени Глейзер на диктофон о том, как он получил свой череп с костями во время войны с Hell’s Angels MC, но получил ответы лишь по той причине, что Глейзер уже был слишком пьян, чтобы следить за языком.
В закатных лучах солнца в саду Доминго Безумный Крейг выглядел так, как быдто замышлял следующее убийство, демонстрируя Бакет Хэду свой Смит и Вессон калибра.357. Доминго вышел из дома также с оружием в руках. За ним вышел Тухлый, пряча свой пистолет под футболку. Доминго поприветствовал меня и начал вводить нас в курс дела.
Проблема появилась за пару месяцев до того, как я встретился в первый раз с Монголами в “Местечке”. Перед тем, как Маленький Дейв принял бразды правления Материнской Чептой, мотоклубом управлял старый байкер по-имени Джуниор. Одной ночью в таверне “У Армонда” в Туюнге Джуниор избил и порезал пивной бутылкой одного из посетителей и был арестован.
Одной из самых интересных черт Монголов было умение избежать наказания из-за отказа свидетелей и жертв их преступлений давать против них показания. Никто не уходит от Монголов после дачи показаний в суде. С приближением даты рассмотрения дела Джуниора в суде, Люд, который был Президентом чепты Сан-Фернандо до Доминго, и Монгол по-имени Родни Хипп, получили задание убедиться в том, что ни один из свидетелей не присягнет на суде. Несмотря на то, что Люд и Хипп имели большой опыт запугивания свидетелей, на этот раз они не смогли найти потерпевшего, который явился в суд в сопровождении полиции, дал показания против Джуниора, что позволило отправить Национального Президента Монголов за решетку на шесть лет.
Это был непростительный провал, и гнев Монголов обрушился на Люда и Хиппа. После слушаний они были исключены из членов мотоклуба, им было велено сдать Цвета, назначено телесное наказание и предписано выжечь все клубные татуировки со своих тел. Также им было велено передать в пользу мотоклуба свои мотоциклы и все ценное имущество. Люд пошел на это, но Родни Хипп скрылся из штата.
Национальные офицеры приняли решение, что, если они не могут достать Родни Хиппа, то они по крайней мере могут достать его брата, Энди, имевшего собственную мастерскую и никогда не связывавшимся с аутло-байкерами.
Доминго выдумал хорошо организованный план вымогательства и даже достал две радиостанции, так что мог взять штурмом мастерскую, а затем сообщить нам, что все идет по плану.
Каковы мои шансы, если я захочу остановить возможное совершение убийства и вступить в перестрелку с четырьмя Монголами? Я не мог позволить им убить Энди Хиппа. Если он окажет сопротивление или даже просто чем-то обидит Доминго, я даже не сомневался, что они выбьют из него все дерьмо. Если вообще не пустят пару пуль в голову.
Мы загрузились в два пикапа и выдвинулись к дому Энди Хиппа. Я ощущал холод стали моего 38-го калибра и улыбался. Я выбрал Безумного Крейга в качестве первого, в кого буду стрелять, если все выйдет из-под контроля. Следующим будет Тухлый.
Энди Хипп жил менее, чем в двух милях от Доминго. Я глубоко вздохнул, когда мы остановились в двух домах от него. Доминго проверил рации и протянул одну из них мне. Как только он подошел к двери, я повернулся к Бакет Хэду:
- Что будет, если кто-нибудь услышит выстрел изнутри? Бакет Хэд ни секунды не помедлил с ответом:
- А ты как думаешь, Билли? Мы сейчас войдем и перестреляем всех.
Моя рация крякнула.
- Окей, парни, – послышался из нее голос Доминго, – подходите.
Мы загрузились в пикап Бакет Хэда и поехали в направлении дома Энди Хиппа, который уже стоял с Доминго у двери своего гаража. Мы зашли с Хиппом в его гараж, никем не замеченные. Это место прекрасно подходило для убийства. Доминго и Тухлый задрали футболки, демонстрируя оружие, заткнутое за пояса. Они прижали Хиппа к стене. Я положил руку на свой револьвер и задержал дыхание в надежде, что у Хиппа достаточно здравого смысла, чтобы не перечить Монголам. Доминго сказал Хиппу, что считает его причастным к преступлению его брата против клуба, и что мы либо выйдем отсюда с тысячей долларов в кармане, либо заберем его мотоцикл. Когда Хипп просил Доминго не трогать его байк, голос его дрожал, он клялся, что имеет кое-какие накопления на своем банковском счете и смоет передать деньги Монголам на следующий день. Доминго ответил, что мы должны вынести из дома Хиппа все, что имеет хотя бы какую-то ценность и будем считать, что долг семьи Хиппа перед мотоклубом закрыт. Хипп взмолился не трогать его инструменты, которые были нужны ему в его работе механиком. Мы загрузили пикап электрическим инструментом, несколькими домкратами и всем остальным, что смогли найти в гараже Хиппа. Доминго дал понять, что на следующий день вернется за наличными.
Пока мы вытаскивали барахло, я обратил внимание, что по лицу Хиппа льются слезы. Я внушил себе, что Монголы за все ответят. Когда расследование будет окончено, все они услышат звук железного засова, защелкивающегося у них за спинами.
Доминго и Рокки делали невозможной мою жизнь, как Монгола, и мою работу, как агента АТО. Скрыться из их поля зрения даже на ночь было тяжело. Доминго всегда ожидал увидеть меня с мин плечом к плечу в любой потасовке, и если я говорил, что хочу сегодня уйти пораньше, он заставлял меня тусоваться с ним до рассвета.
Как-то раз я решил уйти пораньше с одной нашей обычной субботней вечеринки в “Местечке”, чтобы провести следующее утро со своими детьми. Доминго мог орать до посинения, но я проведу воскресенье со своими сыновьями. Он стоял около музыкального автомата со своей женой Терри, когда я помахал им рукой.
- Куда это ты собрался, брат?
- Я сваливаю, През. Меня ждет одна телочка.
Это была единственная отговорка, которую могли принять Монголы.
- Окей, Билли, иди, развлекайся.
Незадолго до того момента, как я завел свой Софтейл Спрингер, одна молодая пара сделала ошибку, выбрав “Местечко” точкой для остановки. Они никогда не бывали здесь раньше и не знали протокола однопроцентников. Парень был крупный, по его виду можно было сказать, что он принял участие в нескольких уличных драках. Его девушка находилась в хорошей форме, она была молодая и симпатичная, и, к сожалению, Рокки понравилось, как она двигалась. Рокки начал флиртовать с ней, не обращая внимания на ее парня.
_ Свали, – в конце концов услышал он в свой адрес.
Все до одного в “Местечке” знали, что с Монголами так не разговаривают. Рокки пригласил новичка подышать свежим воздухом, но быстро понял, что откусил кусок, который не способен прожевать. Один или два удара Рокки достигли цели, но его оппонент был больше и сильнее. Противники повалились на землю, и оказавшийся снизу Рокки заполучил неплохую трепку.
Доминго увидел, что Рокки терпит поражение и незамедлительно ввязался в драку, пнув обидчика в лицо подбитым железом мыском ботинка. Парень уже не мог сопротивляться, когда к Доминго присоединился Рокки, принявшийся бить противника ногами в грудь, спину и живот. Они остановились лишь когда парень потерял сознание, еле дыша.
Но для Рокки этого было недостаточно: он достал из кармана нож. К тому времени из “Местечка” начали выходить люди, в том числе девушка, которая начала громко кричать от ужаса. Буквально за секунду до того момента, как Рокки замахнулся ножом, чтобы нанести удар, Доминго сгреб его в охапку со словами, что вокруг слишком много свидетелей. Доля здравого смысла вернулась к Рокки, и он убрал нож. Затем он обшарил карманы поверженного противника, выудив из них кошелек и деньги.
В это время девушка жертвы Монголов нашла телефон-автомат и вызвала полицию. Забирая кошелек, Рокки услышал звук сирены.
Рокки и Доминго побежали обратно в “Местечко”, чтобы укрыться от копов. Избитый парень лежал на асфальте без сознания, его легкие, проткнутые осколками сломанных ребер, медленно наливались кровью. Копы вызвали реанимацию, девушка рассказала полицейским, что преступление совершили Монголы и дала словесное описание двух байкеров.
Воспользовавшись суматохой, Доминго и Рокки смогли скрыться от полиции. Подъехало подкрепление, началась охота на людей.
Парамедики быстро оценили состояние жертвы и прибегли к болезненной процедуре трахетомии. Они работали над ним около часа, прежде чем потерпевший стал транспортабелен. Прошло больше недели, прежде чем врачи сделали заключение, что он выживет.
Несмотря на то, что за происходящим у бара наблюдало несколько человек, только один из них, кроме девушки потерпевшего, сделал шаг вперед, когда полиция задала вопрос, кто является свидетелем. Девушка могла опознать только Рокки, но второй свидетель по-имени Рей Ган, огромный детина, известный в Туюнге забияка, как никто другой понимавший опасность дачи показаний против Монголов, мог описать и Доминго. Наблюдая за совершение преступления, а затем и за работой парамедиков, борющихся за жизнь потерпевшего, Рей Ган ощутил, что просто обязан дать показания. Он слышал плач девушки потерпевшего, склонившейся над телом и умоляющей его не умирать. Это потрясло его до глубины души и подтолкнуло к тому, чтобы детально описать копам, что случилось у бара этой ночью. Он опознал Рокки и Доминго в качестве нападавших, дал полиции их словесные портреты и рассказал, где они живут.
Таким образом, Рей Ган гарантировал себе попадание в список самых разыскиваемых Монголами лиц, живым или мертвым.
***
Рокки понимал, что дома ему показываться нельзя. Поэтому он пошел к своему отцу, в доме которого прятался следующие несколько недель. У Доминго не было места для укрытия и не было человека на Скале, согласившегося бы спрятать его. Доминго решил, что если парень умер в результате побоев, он сбежит в Мексикуи прибьется к местной чепте Монголов. Если дело обернется предъявлением обвинений в вооруженном ограблении, он смоется в Джорджию и осядет с Безумным Крейгом и другими Монголами.
Около четырех утра Доминго и Терри были разбужены стуком в дверь:
- Полиция! Откройте!
Доминго спал одетым. Он осторожно открыл заднюю дверь, пока копы пытались войти в переднюю и препирались с Терри, которая изо всех сил тянула время.
- Его нет дома. О чем вы хотите с ним поговорить?
- Мы просто хотим поговорить, – ответил один из офицеров.
Терри сказала, что Доминго не вернулся домой этой ночью и что она не знает, где он находится. Они захотели осмотреть дом, и Терри впустила их. Копы ввалились с оружием. Они прочесали все комнаты и велели Терри сказать Доминго, что ему лучше сдаться с повинной.
- В каком смысле “сдаться с повинной”?
- Просто скажите ему, что мы хотим с ним побеседовать.
В пять утра я был разбужен звонком своего сотового телефона в моей настоящей квартире. Это была Терри.
- Билли, ты где?
Она была напугана, голос дрожал, она почти плакала, рассказывая о том, что полиция вломилась к ним в дом в поисках Доминго, и что он пытается достучаться до меня, стоя у дверей моей квартиры. Я сказал Терри, что нахожусь в аэропорте Чино, буквально в нескольких милях. Она ответила, что Доминго находится на станции техобслуживания в паре кварталов от моей конспиративной квартиры, и что он хочет со мной встретиться. Я сказал, что буду через несколько минут.
Все еще с телефоном в руках, я выпрыгнул из постели и бросился одеваться. Нацепив свои Монгольские регалии, я выбежал в дверь. Пока я гнал к “Даймонд Бару” позвонил Цикконе.
- Чувак, что-то происходит. Я на пути домой, меня там ждет Доминго. Звонила Терри и сказала, за Доминго приходили копы. Не хочу тебя напрягать, но лучше собирайся и давай за мной.
- Окей, я с тобой.
Повесив трубку, я вспомнил о моих детях, которые ждали меня через три часа. Я надеялся, что разбирательство с проблемами Доминго не продлится слишком долго. Я подъехал к “Даймонд Бару”, стараясь оглядеться в поисках полиции. Доминго ждал меня у сервисной станции.
- Где тебя, черт возьми, носит, Билли? – со злобой прошипел он.
- Эй, мне надо было сбросить оборудование утром, еще до темна. Что подняло тебя так рано?
- Ебаные копы, – ответил он, – поехали к тебе, по дороге все объясню.
На этот раз не было ни рукопожатий, ни обниманий, просто серьезный разговор. Я понял, что прошлой ночью произошла какая-то серьезная хрень. Доминго выглядел нервным. Я взял ключи. На брелке у меня висел стандартный пульт управления домашней сигнализации, который на самом деле включал устройства скрытой звуко- и видеозаписи. Заходя в квартиру, я нажал на кнопку и включил прослушку во всей квартире. Доминго начал рассказывать.
- Билли, мы с Рокки избили одного чувака в “Местечке” прошлой ночью, и я думаю, что он мог умереть.
Он старался свалить всю вину на Рокки.
- Рокки получал неплохую трепку, я подоспел к нему на помощь. Я думаю, мы переборщили. Потом этот дебил Рокки забрал у парня кошелек и деньги. Мужик, мне нужно место, чтобы отсидеться, пока я не пойму, что делать.
- Эй Доминго, – услышал я свой голос, – ты знаешь, что можешь оставаться здесь, сколько угодно.
Он сказал, что позвонит Терри, попросит привезти что-нибудь из его вещей и что он поживет у меня, пока не определится со своими дальнейшими действиями.
- Круто, – отреагировал я.
Отличная идея, Квин. Проживая под одной крышей с Доминго, я обрекал себя на работу в круглосуточном режиме, семь дней в неделю. Это означало, что у меня совсем не будет времени на передышку, я буду находиться в режиме Монгола каждую секунду, даже во сне.
Доминго оставался у меня меньше недели. Он разузнал, что жертва их нападения выжила и что полиция больше не показывалась на пороге его дома. О чем он не знал, так это о том, что из соседнего дома было установлено круглосуточное наблюдение за его женой и домом. Он вернулся домой за два дня до того, как копы предприняли вооруженный штурм дома, ареста и предъявления ему обвинений в совершении вооруженного ограбления.
Пока Доминго прятался у меня, Рокки со своей подругой украл автомобиль своего дедушки и сбежал в Колорадо, где влился в местную чепту Монголов. Рокки оставался на свободе еще в течение нескольких месяцев, пока не был пойман и арестован.
В полицейском отчете о совершении преступления были указаны свидетели. Монголы были гораздо более организованной структурой, чем казалось со стороны. Я уже знал, что мотоклуб имеет своих адвокатов и детективов, представителей в местном отделении полиции и Дорожной полиции штата Калифорния, получая от них любую конфиденциальную информацию. Доминго внес залог и вернулся на улицы Сан-Фернандо. Прошло совсем немного времени, прежде чем копия полицейского отчета оказалась в его руках. Около девяти вечера того же дня на горизонте появились Кид и Конан из чепты РивКо*
Конан вышел из тюрьмы всего несколькими месяцами ранее, но уже усиленно работал над тем, чтобы вернуться обратно за торговлю наркотиками. За решеткой он не терял времени даром, и это было заметно. Он находился в устрашающей физической форме и имел не менее устрашающий взгляд.
Кид, старик Каррены, был для меня большой головной болью. Я боялся проводить время в его компании, поскольку он постоянно пытался втянуть меня в употребление наркотиков.
Но этим вечером, похоже, все были счастливы ограничиться пивом. Около десяти, Кид, Каррена и Конан решили смотаться в “Закат” для того, чтобы пропустить еще по бокалу.
Мы подъехали к “Закату” и припарковались. На стоянке было несколько машин и ни одного мотоцикла. Я рассчитывал на спокойную ночь, но, как только мы сели у стойки, Каррена засекла Рея Гана в другом конце зала. Кид, будучи Президентом чепты, имел больший вес, чем я, и тут же взял ситуацию под свой контроль. Он начал строить планы о том, как мы будем расправляться с Реем Ганом. Его варианты сводились к убийству или избиению до полусмерти.
Я сказал Киду, что нам надо позвонить Доминго. Конан настаивал на том, чтобы немедленно выбить из Рея дерьмо. К тому моменту Рей Ган, стоявший у противоположной стены со своей подругой, начал осознавать, что нарвался на неприятности. Он попытался уйти, но Конан оказался у двери раньше и заблокировал выход. Девушка Рея Гана быстро смылась в уборную. Кид послал Каррену на ее поимку, чтобы быть уверенным, что она не вызовет полицию по мобильному. Кид, Конан и я приближались к Рею Гану.
Я продолжал твердить, что нам надо сделать звонок Доминго, но Конан заорал, что против. Рей Ган был загнан в угол и трясся. Конан сказал, что убьет его. Рей Ган принялся молить о пощаде. Кид схватил Конана за руку и сказал, что в баре слишком много свидетелей, и что мы сначала должны вытащить Рея Гана на улицу, и только потом убить. Рей умолял отпустить его.
Никто из присутствующих не пытался нам помешать. Бар погрузился в мертвую тишину. Рей Ган продолжал молить и клясться, что никогда не будет давать показаний против Доминго. Я постарался урезонить Кида и Конана еще раз сказав, что мы должны позвонить Доминго и узнать его мнение. Но ни один из моих доводов не был услышан. Они хотели прикончить Рея Гана прямо у барной стойки.
В конце концов я сказал Киду, что убийство Рея Гана только утяжелит последствия для Доминго. В глазах копов он будет главным подозреваемым, поскольку только он имеет прямой и неоспоримый повод для его убийства, и, если мы планируем все же прикончить Рея Гана, лучше бы у Доминго было железное алиби.
- Эй, нам правда надо поставить в известность Доминго, – повторял я снова и снова.
Наконец Кид сбавил обороты. Он подошел к телефону-автомату и позвонил Доминго. Конан все еще настаивал на немедленном выбивании дерьма из Рея Гана. Рей трясся и уже был весь в слезах, когда Кид вернулся с инструкцией Доминго.
- Он сказал придержать его здесь. Он едет сюда.
Пока мы зажимали Рея Гана в углу, я взвешивал возможные варианты своих действий. Если Доминго распорядиться убить его, дело решится в тот же вечер, прямо перед “Закатом”. Я не мог позволить Монголам прикончить свидетеля, я должен был их как-то остановить. Я постараюсь урезонить Доминго, сказав ему, что посетители бара видели, как мы зажали Рея, и что нас всех посадят, если мы убьем его. Если Доминго не примет рационального решения, мне придется встать на защиту Рея Гана, хотя у меня не было с собой ни револьвера, ни ножа, ни другого оружия – только кулаки и умение убеждать. Если до этого дойдет, я представлюсь агентом АТО, позвоню из бара в “911″ и буду надеяться, что копы прибудут быстрее, чем произойдет двойное убийство, Рея Гана и меня.
Конан стоял перед Реем Ганом, повторяя, насколько опрометчиво тот поступил, пытаясь играть с Монголами. Рей Ган трясся крупной дрожью и всхлипывал. Сейчас я уже боялся, что Конан потеряет контроль над собой и просто зарежет его еще до того, как появится Доминго. Рей Ган предпринял жалкую попытку сбежать, попытавшись протиснуться между плечом Конана и стеной бара, но Конан с силой вмял его обратно в угол.
- Еще одна такая попытка, и я тебя кончу, – сказал ему Конан.
Нконец я увидел в дверном проеме силуэт крепко сбитой фигуры Доминго. Глаза его горели злобой, но я ожидал, какое решение он все-таки примет. Доминго был на порядок ниже Рея Гана, он приблизился, уставился на него снизу вверх и зарычал, клацая зубами и брызгая слюной:
- Тебе охуенно повезет, если я тебя не прикончу!
- Пожалуйста, Доминго…
Рей Ган продолжал молить о пощаде и клясться, что никогда не даст показаний против Монголов. Он обещал уехать из города и сделать все, что велит ему Доминго. Доминго захотел узнать, почему Рей вообще ответил на вопросы полиции. Ответ его не удовлетворил.
- Твое имя теперь в базе данных полиции, придурок!
Рей Ган сжался, извиняясь и повторяя, что не скажет копам больше ни слова.
- Дай мне уйти, Доминго, я клянусь, я не скажу ни слова. Богом клянусь.
- Хорошо, – в конце концов ответил Доминго, – я хочу, чтобы ты уехал из города, и если я еще когда-нибудь что-то о тебе услышу, ты – труп!
Доминго приказал Рею убираться. Рей пулей выбежал в дверь, даже не позвав свою подругу.
Потерпевший был настолько сильно избит, что даже не смог опознать Доминго, и, без показаний Рея Гана, расследование не смогло продвинуться дальше. Чтобы предъявить обвинения Рокки, копам не нужен был Рей Ган, достаточно было и показаний жертвы. Когда Рокки был экстрадирован из Колорадо, он оказался по горло в обвинениях и возбужденных в его отношении уголовных делах. Штат Калифорния обвинял его в совершении вооруженного нападения, нанесении тяжких телесных повреждений, грабеж и угон автомобиля. АТО могло привлечь Рокки по нескольким федеральным статьям, включая торговлю наркотиками и вооруженные нападения, но мы попросили суд попридержать обвинение ради того, чтобы продолжить наше расследование и закончить работу по обезвреживанию Монголов.
Я не думал о том, придется ли мне давать показания против Рокки, но, если бы пришлось, я не явился бы в суд ни по одному из его обвинений.
Я так никогда больше и не увиделся с Рокки. Когда Цикконе сообщил мне, что Рокки получил десять лет тюрьмы лишь по одному из федеральных обвинений, я даже не обрадовался. Рокки всегда поддерживал меня и делал все возможное, чтобы оградить от нападок Ред Дога. Я знал, что он заслуживает того, чтобы получить срок за каждое из своих деяний, но я также не мог забыть все, что он для меня сделал. На самом деле, несколькими месяцами спустя, во время слушаний по федеральным обвинениям, адвокат Рокки попытался выдать за смягчающее обстоятельство тот факт, что он спас федерального агента. Я подтвердил, что Рокки действительно несколько раз спасал мою жизнь.
Рокки не был типичным бандитом до того, как вступил в аутло-мотоклуб. Он имел постоянную работу садовника в Лос-Анджелесе и проработал на ней в течение тринадцати лет. Он мог в любой момент покинуть ряды мотоклуба и вернуться к нормальной жизни. Но он пал перед миражом, навеянным криминальной романтикой однопроцентников, и это стоило ему свободы.