Они ругали его, что он насмехается над несчастьем бедной 11 глава




приготовления в доме шейха и спросили его, не знает ли он,

какого же высокого гостя ожидают.

— Вы, может быть, думаете,—отвечал он,—что Али Бану

празднует большой веселый праздник или его дом удоста­

ивает посещением великий человек? Это не так, но сегодня,

как вы знаете, двенадцатый день месяца рамадана, а в этот

день его сына увели в лагерь франков.

— К лянусь бородой Пророка! — воскликнул один из

молодых людей.— Ведь все это имеет вид свадьбы и торже­

ства, а между тем это его знаменитый день печали. Как вы

примирите это? Сознайтесь, шейх все-таки немного тронул­

ся рассудком.

— Вы все еще так скоро судите, молодой друг? — спро­

сил улыбаясь старик.— И на этот раз ваша стрела была, ко­

нечно, остра и резка, тетива вашего лука была туго натяну­

 


Шлъылъм Га д а _

134 ----------------------------------------------------— ------------------------------------------------»g

та, а попали вы далеко не в цель. Знайте, что сегодня шейх

ожидает своего сына.

— Так он найден? — воскликнули юноши и обрадова­

лись.

— Нет, и он, может быть, долго не найдется, но знайте:

восемь или десять лет тому назад, когда шейх тоже однаж­

ды проводил этот день в печали и скорби, тоже освобождал

рабов и кормил и поил много бедных, случилось так, что он

велел подать кушанье и питье одному дервишу, который,

устав и ослабев, лежал в тени этого дома. Дервиш был свя­

тым человеком и опытным в пророчествах и гадании по

звездам. Подкрепленный ласковой рукой шейха, он подошел

к нему и сказал: «Я знаю причину твоего горя; ведь сегодня

двенадцатый день рамадана, и в этот день ты потерял свое­

го сына? Но утешься, этот день печали будет для тебя тор­

жественным днем; знай, когда-нибудь в этот день твой сын

возвратится». Так сказал дервиш. Для каждого мусульмани­

на было бы грехом сомневаться в словах такого человека.

Хотя это и не облегчило скорби Али, однако он всегда в этот

день ожидает возвращения сына и украшает свой дом, залу

и лестницы, как будто сын может явиться каждый час.

— Удивительно! —воскликнул писатель.—А я хотел бы

сам посмотреть, как все там великолепно приготовлено, как

шейх сам грустит среди этой роскоши, а главное —хотел бы

послушать, как ему рассказывают его рабы.

— Нет ничего легче этого,—отвечал старик.—Надсмотр­

щик рабов этого дома —мой друг с давних лет и в этот день

всегда дает мне местечко в зале, где среди толпы слуг и дру­

зей шейха один человек незаметен. Я поговорю с ним, что­

бы он пропустил вас; вас ведь только четверо, и это, пожа­

луй, можно устроить. Приходите в девятом часу на эту пло­

щадь, и я дам вам ответ.

Так сказал старик, а молодые люди поблагодарили его и

удалились, исполненные желания увидеть, как все это про­

изойдет.

К назначенному часу они пришли на площадь перед до­

мом шейха и встретили там старика, который сказал им, что

надсмотрщик рабов позволил ввести их. Старик пошел впе­

ред, но не по богато украшенным лестницам и не через во­

рота, а через боковую калитку, которую тщательно опять

запер. Потом он повел их через несколько коридоров, пока

они не пришли в большую залу. Здесь со всех сторон была

 


_ александрийский шейх и еао невольники

& --------------------------------- --------------------------------------- 135

большая давка; там были богато одетые люди, знатные лица

города и друзья шейха, которые пришли утешать его в горе.

Были рабы всех видов и всех национальностей. Все имели

грустный вид, потому что любили своего господина и огор­

чались вместе с ним. В конце залы, на богатом диване, си­

дели знатнейшие друзья Али, и рабы служили им. Около

них на полу сидел шейх: печаль о сыне не позволяла ему

сидеть на праздничном ковре. Он подпирал рукой голову и,

по-видимому, мало слушал утешения, которые ему нашеп­

тывали друзья. Напротив него сидели несколько старых и

молодых людей в одежде рабов. Старик объяснил своим

молодым друзьям, что это те рабы, которых в этот день Али

Бану освобождает. Среди них были и франки, и старик осо­

бенно обратил внимание на одного из них, который был

выдающейся красоты и еще очень молод. Шейх только за

несколько дней до этого купил его за большую сумму у од­

ного торговца рабами из Туниса и все-таки теперь же осво­

бождал его, думая, что чем больше франков он возвратит в

их отечество, тем раньше Пророк освободит его сына.

Когда везде подали прохладительное, шейх дал знак над­

смотрщику рабов. Надсмотрщик встал, и в зале наступила

глубокая тишина. Он подошел к рабам, которые отпуска­

лись на свободу, и сказал внятным голосом:

— Вы, которые сегодня будете свободны по милости мо­

его господина Али Бану, шейха Александрии, поступите

теперь по обычаю этого дня в его доме и начинайте расска­

зывать.

Они пошептались между собой. А затем заговорил один

старый раб и стал рассказывать...

 


К а р л и к H o t

осподин! Совсем не правы люди, думающие,

что феи и волшебники существовали толь­

ко во времена Гаруна аль-Рашида, власте­

лина Багдада, или даже утверждающие, что

те повествования о деятельности духов и их

повелителей, которые слышишь от рассказ­

чиков на городских рынках, неверны. Феи

существуют еще и теперь, и не так давно я

сам был свидетелем одного происшествия,

в котором явно участвовали духи, как я вам расскажу.

Много лет тому назад в одном значительном городе мо­

его милого отечества, Германии, скромно и честно жил са­

пожник с женой. Днем он сидел на углу улицы и чинил баш­

маки и туфли. Делал он, может быть, и новые, если это кто-

нибудь доверял ему; но в таком случае он должен был

сперва покупать кожу, так как был беден и не имел запасов.

Его жена продавала овощи и фрукты, которые разводила в

маленьком садике за городом, и многие охотно покупали у

нее, потому что она была чисто и опрятно одета и умела кра­

сиво разложить и выставить свой товар.

У них был красивый мальчик, приятный лицом, хорошо

сложенный и для своего восьмилетнего возраста уже до­

вольно большой. Он обыкновенно сидел около матери на

овощном рынке, относил также домой часть плодов тем

женщинам или поварам, которые много закупали у жены

сапожника, и редко возвращался с такой прогулки без кра­

сивого цветка, монетки или пирога, потому что господам

этих поваров было приятно видеть, когда приводили в дом

красивого мальчика, и они всегда щедро одаривали его.

 


» ----------------------------------------------Ж а и ш _ Н «-------------------------------------- t)J

Однажды жена сапожника, по обыкновению, опять сиде­

ла на рынке; перед ней было несколько корзин с капустой

и другими овощами, разные травы и семена, а также, в кор­

зиночке поменьше, ранние груши, яблоки и абрикосы. Ма­

ленький Якоб — так звали мальчика —сидел около матери

и звонким голосом выкликал товары: «Посмотрите, госпо­

да, сюда, какая прекрасная капуста, как душисты эти травы!

Ранние груши, сударыни, ранние яблоки и абрикосы, кто

купит? Моя матушка отдаст очень дешево!»

Так кричал мальчик.

В это время на рынок пришла одна старуха. Она имела

немного оборванный вид, маленькое острое лицо, совершен­

но сморщенное от старости, красные глаза и острый кривой

нос, касавшийся подбородка.

Ш ла она опираясь на длинную палку, и все-таки нельзя

было сказать, как она шла, потому что она хромала, сколь­

зила и шаталась, как будто на ногах у нее были колеса и

каждую минуту она могла опрокинуться и упасть своим

острым носом на мостовую.

Ж ена сапожника стала внимательно разглядывать эту

женщину. Ведь уже шестнадцать лет, как она ежедневно

сидела на рынке, и никогда она не замечала этой странной

фигуры. Она невольно испугалась, когда старуха заковыля­

ла к ней и остановилась у ее корзин.

— Вы Ханна, торговка овощами? — спросила старуха

неприятным, хриплым голосом, беспрестанно тряся головой.

— Да, это я,— отвечала жена сапожника.— Вам что-ни­

будь угодно?

— Посмотрим, посмотрим! поглядим травки, поглядим

травки! есть ли у тебя то, что мне нужно? — сказала ста­

руха.

Она нагнулась к корзинам, влезла обеими темно-корич­

невыми отвратительными руками в корзину с травами, схва­

тила своими длинными паукообразными пальцами так кра­

сиво и изящ но разложенные травки, а потом стала под­

носить их одну за другой к длинному носу и обнюхивать.

У жены сапожника почти защемило сердце, когда она уви­

дала, что старуха так обращается с ее редкими травами, но

она ничего не решилась сказать,— ведь покупатель имел

право рассматривать товар, и, кроме того, она почувствова­

ла перед этой женщиной непонятный страх.

 


1Ло ®ильвельж Гауф 0

128;

Пересмотрев всю корзину, старуха пробормотала:

— Дрянь, дрянная зелень, из того, что я хочу, нет ниче­

го. Пятьдесят лет тому назад было гораздо лучше. Дрянь,

дрянь!

Такие слова рассердили маленького Якоба.

— Слушай, ты, бесстыжая старуха! — сердито закричал

он.—Ты сперва лезешь своими гадкими коричневыми паль­

цами в прекрасные травы и мнешь их, потом держишь их у

своего длинного носа, так что их никто больше не купит, кто

видел это, а теперь ты еще бранишь наш товар дрянью; а

ведь у нас все покупает даже повар герцога!

Старуха покосилась на смелого мальчика, противно за­

смеялась и сказала хриплым голосом:

— Сынок, сынок! Так тебе нравится мой нос, мой пре­

красный, длинный нос? У тебя будет на лице такой же и до

самого подбородка!

Говоря так, она скользнула к другой корзине, в которой

была разложена капуста. Она брала в руку великолепней­

шие белые кочны, сжимала их так, что они трещали, потом

опять в беспорядке бросала их в корзину и говорила при

этом:

— Дрянной товар, дрянная капуста!

— Только не раскачивай так гадко головой! — испуган­

но воскликнул малютка.— Ведь твоя шея тонка, как коче­

рыжка, она легко может переломиться, и твоя голова упадет

в корзину. Кто ж тогда захочет купить?

— Тебе не нравятся тонкие шеи,— со смехом пробормо­

тала старуха.— У тебя совсем не будет шеи! Голова будет

торчать в плечах, чтобы не упасть с маленького тельца!

— Не болтайте с маленьким таких ненужных вещей,—

сказала наконец жена сапожника, рассерженная долгим пе-

ребиранием, рассматриванием и обнюхиванием.— Если хо­

тите купить что-нибудь, то поторопитесь: ведь вы у меня

отгоняете всех других покупателей.

— Хорошо, пусть будет по-твоему! —воскликнула стару­

ха с злобным взглядом.—Я куплю у тебя эти шесть кочнов.

Но посмотри, я должна опираться на палку и ничего не могу

нести. Позволь своему сынку отнести товар ко мне на дом,

я дам ему за это хорошую награду.

Малютка не хотел идти с ней и заплакал, боясь безобраз­

ной женщины, но мать строго приказала ему идти, считая,

 


& ---------------------------------------------- I W W J t e -------------------------------------- ш

конечно, грехом взвалить эту ношу только на старую, сла­

бую женщину. Чуть не плача он сделал, как она приказала,

сложил кочны в платок и пошел за старухой по рынку.

Она шла не очень скоро, и понадобилось почти три чет­

верти часа, пока они пришли в самую отдаленную часть го­

рода и остановились перед маленьким, ветхим домом. Там

она вынула из кармана старый заржавленный крючок, лов­

ко всунула его в маленькую скважину в двери, и вдруг дверь

щелкнув сразу отворилась. Но как поразился маленький

Якоб, когда вошел! Внутренность дома была великолепно

 


53ильае/гьж Гауф ^

140 ----------------------------------------------------— ------------------------------------------------

украшена, потолок и стены были из мрамора, мебель — из

прекраснейшего черного дерева и выложена золотом и шли­

фованными камнями, а пол был из стекла и такой гладкий,

что малютка несколько раз поскользнулся и упал. Старуха

вынула из кармана серебряный свисток и засвистала на нем

мелодию, которая звучно раздалась по дому. По лестнице

тотчас же сошли несколько морских свинок. Якобу показа­

лось очень странным, что они шли на двух ногах и вместо

башмаков имели на лапах ореховые скорлупки. Они были

одеты в человеческие одежды, и даже на головах у них были

шляпы по новейшей моде.

— Где мои туфли, негодные твари? — закричала стару­

ха и ударила их палкой, так что они с воем подпрыгнули.—

Долго ли мне еще так стоять!

Они быстро запрыгали вверх по лестнице и опять яви­

лись с парой скорлуп кокосового ореха, подбитых кожей,

которые они ловко надели старухе на ноги.

Теперь у старухи прошла вся хромота и шатание в сто­

роны. Она отбросила палку и стала очень быстро скользить

по стеклянному полу, увлекая с собой за руку маленького

Якоба. Наконец она остановилась в комнате, уставленной

разной мебелью и похожей на кухню, хотя столы из красно­

го дерева и покрытые богатыми коврами диваны подходи­

ли скорее к парадной комнате.

— Сядь, сынок,—очень ласково сказала старуха, прижи­

мая Якоба в угол дивана и ставя перед ним стол так, что он

уже не мог выйти оттуда,— сядь, тебе было очень тяжело

нести. Человеческие головы не так легки, не так легки!

— Сударыня, что за странности вы говорите? —восклик­

нул малютка.— Я, правда, устал, но ведь то были кочны,

которые я нес. Вы их купили у моей матушки.

— Э, ты знаешь это неверно,— захохотала старуха, от­

крыла крышку корзины и вынула человеческую голову,

схватив ее за волосы.

Малютка был вне себя от ужаса, он не мог понять, как все

это произошло, и подумал о своей матери. Если кто узнает

что-нибудь об этих человеческих головах, подумал он про

себя, то, наверно, мою матушку обвинят за это.

— Теперь надо дать и тебе что-нибудь в награду, за то что

ты так послушен,— пробормотала старуха,— потерпи толь­

ко минуточку, я накрошу тебе супцу, который ты будешь

помнить всю жизнь.

 


g. ------------------------------------------- * “ --------------------------------------------------- 141

Так она сказала и опять засвистела. Сперва явилось мно­

го морских свинок в человеческих одеждах; на них были

повязаны кухонные фартуки, а за поясом были половники

и большие ножи. За ними прискакало множество белок; на

них были широкие турецкие шаровары, и они ходили на

задних лапах, а на голове имели зеленые бархатные шапоч­

ки. Это были, по-видимому, поварята, потому что они очень

проворно взбирались на стены, доставали сверху сковороды

и блюда, яйца и масло, травы и муку и несли все это на пли­

ту. А у плиты беспрестанно сновала старуха в своих туфлях

из кокосовых скорлуп, и малютка видел, что она очень ста­

рается сварить ему что-то хорошее. Вот огонь затрещ ал

сильнее, вот на сковороде задымилось и закипело, и в ком­

нате распространился приятный запах. Старуха забегала

взад и вперед, а белки и морские свинки —за ней. Проходя

мимо плиты, она каждый раз совала свой длинный нос в

горшок. Наконец кушанье закипело и зашипело, из горшка

поднялся пар и на огонь полилась пена. Тогда она сняла

горшок, налила из него в серебряную чашку и поставила ее

перед маленьким Якобом.

— Вот, сынок, вот,— сказала она,— поешь только этого

супчика —у тебя будет все, что тебе так понравилось у меня.

Ты будешь и искусным поваром, чтобы тебе быть хоть чем-

нибудь, но травки... нет, травки ты никогда не найдешь.

Почему ее не было в корзине у твоей матери?

Малютка не вполне понял, что она сказала, и тем внима­

тельнее занялся супом, который ему очень понравился.

Мать приготовляла ему много вкусных кушаний, но такого

хорошего у него еще ничего не было. От супа шел аромат

тонких трав и корений; при этом суп был в одно и то же

время сладок, кисловат и очень крепок. Между тем как Якоб

еще доедал последние капли прекрасного кушанья, морские

свинки закурили аравийский ладан, который понесся по

комнате голубоватыми облаками. Эти облака делались все

гуще и гуще и спускались вниз. Запах ладана подействовал

на малютку усыпительно: он мог сколько угодно кричать,

что ему нужно вернуться к матери,— очнувшись он опять

погружался в дремоту и наконец действительно заснул на

диване старухи.

Ему снились странные сны. Ему представлялось, что ста­

руха снимает с него одежду и вместо нее обертывает его

 


ЯВильаельж Гауф _

142 ------------------------------------------— ---------------------------------------♦§

беличьей шкуркой. Теперь он мог прыгать и лазить, как бел­

ка; он жил вместе с остальными белками и морскими свин­

ками, которые были очень учтивыми, воспитанными особа­

ми, и вместе с ними служил у старухи. Сперва им пользо­

вались только для чистки обуви, то есть он должен был

намазывать маслом кокосовые орехи, которые хозяйка но­

сила вместо туфель, натирать их и делать блестящими. Так

как в отцовском доме его часто приучали к подобным заня­

тиям, то это дело шло у него на лад. Спустя приблизитель­

но год, снилось ему дальше, его стали употреблять для бо­

лее тонкой работы: он вместе с еще несколькими белками

должен был ловить пылинки и, когда их было достаточно,

просеивать их через тончайшее волосяное сито. Дело в том,

что хозяйка считала пылинки самым нежным веществом, и

так как, не имея уже ни одного зуба, не могла хорошо раз­

жевывать пищу, то велела готовить ей хлеб из пылинок.

Еще через год его перевели в слуги, собиравшие старухе

воду для питья. Не подумайте, что она велела вырыть ей для

этого бассейн или поставила на дворе кадку, чтобы собирать

в нее дождевую воду,— это делалось гораздо хитрее: белки

и Якоб должны были черпать ореховыми скорлупками росу

с роз, и это было у старухи водой для питья. Так как она

пила очень много, то у водоносов была тяжелая работа. Че­

рез год его назначили для внутренней службы в доме. У него

была обязанность чистить полы, а так как они были из стек­

ла, на котором видно было всякое дыхание, то это была не

пустяшная работа. Слуги должны были чистить их щеткой,

привязывать к ногам старое сукно и искусно ездить на нем

по комнате. На четвертый год его перевели наконец на кух­

ню. Это была почетная должность, которой можно было

достигнуть только после долгого испытания. Якоб прослу­

жил в ней начиная с поваренка до первого пирожника и

достиг такой необыкновенной ловкости во всем, что касает­

ся кухни, что часто должен был удивляться самому себе.

Самым трудным вещам, паштетам из двухсот сортов эссен­

ций, супам из зелени, составленным из всех травок на зем­

ле, всему он научился, все умел делать скоро и вкусно.

Так на службе у старухи прошло около семи лет, когда

однажды, сняв кокосовые башмаки и взяв в руку корзину и

костыль, чтобы уйти, она велела ему ощипать курочку, на­

чинить ее травами и к ее возвращению хорошенько поджа­

 


g. ----------------------------------------------K f w M t e -------------------------------------- ш

рить до коричневатого и желтого цвета. Он стал делать это

по всем правилам искусства. Свернул курочке шею, обварил

ее в горячей воде, ловко ощипал перья, потом соскоблил с

нее кожу, так что она стала гладкой и нежной, и вынул из

нее внутренности. Затем он стал собирать травы, которыми

должен был начинить курочку. В кладовой для трав он на

этот раз заметил в стене шкафчик, дверцы которого были

полуоткрыты и которого прежде он никогда не замечал. Он

с любопытством подошел ближе, чтобы посмотреть, что он

содержит,— и что же, в нем стояло много корзиночек, от

которых шел сильный, приятный аромат! Он открыл одну

из этих корзиночек и нашел в ней травку совсем особенно­

го вида и цвета. Стебель и листья были сине-зелеными и

имели наверху маленький цветок огненно-красного цвета с

желтой каемкой. Якоб в раздумье стал рассматривать этот

цветок и понюхал его. Цветок издавал тот же самый креп­

кий запах, которым некогда пахнул суп, сваренный ему ста­

рухой. Но запах был так силен, что Якоб стал чихать, дол­

жен был чихать все сильнее и чихая наконец проснулся.

Он лежал на диване старухи и с удивлением смотрел

вокруг. «Нет, но как живо можно видеть во сне! —сказал он

сам себе.— Ведь теперь я готов бы поклясться, что был пре­

зренной белкой, товарищем морских свинок и другой гадо­

сти, но при этом стал великим поваром. Как будет смеять­

ся матушка, когда я все расскажу ей! Однако не будет ли она

также бранить, что я засыпаю в чужом доме, вместо того

чтобы помогать ей на рынке?» С этими мыслями он вско­

чил, чтобы уйти. Его тело было еще совсем онемевшим от

сна, особенно затылок, потому что он не мог хорошо пово­

рачивать голову. Он должен был даже посмеяться над собой,

что он такой сонный, потому что, прежде чем осмотрелся, он

ежеминутно натыкался носом на шкаф или на стену или

ударялся им о косяк двери, если быстро оборачивался. Бел­

ки и морские свинки с визгом бегали вокруг него, как буд­

то хотели проводить его; он и действительно пригласил их

с собой, когда был на пороге, потому что это были хорошень­

кие зверьки, но они, в своих ореховых скорлупках, быстро

вернулись в дом, и он только вдали слышал их вой.

Та часть города, куда его завела старуха, была довольно

отдаленной, и он едва смог выбраться из узких переулков.

При этом там была большая давка, потому что, как ему пока­

 


Ш ш г л ъ м Г а у ф _

144 ----------------------------------------------------— ------------------------------------------------►£

залось, должно быть, как раз вблизи показывали карлика.

Он везде слышал восклицания: «Эй, посмотрите на уродли­

вого карлика! Откуда явился этот карлик? Эй, что за длин­

ный нос у него, как у него торчит из плеч голова! А руки,

бурые, безобразные руки!» В другое время он, пожалуй,

тоже побежал бы, потому что очень любил смотреть вели­

канов, карликов или редкие иноземные одежды, но теперь

он должен был торопиться прийти к матери.

Когда он пришел на рынок, ему сделалось совсем жутко.

Мать еще сидела там и имела в корзине довольно много

плодов; следовательно, он не мог долго проспать. Но ему

уже издали показалось, что она очень печальна, потому что

она не зазывала прохожих купить у нее, а подпирала голо­

ву рукой, и когда он подошел ближе, ему показалось также,

что она бледнее обыкновенного. Он был в нерешимости, что

ему делать; наконец собрался с духом, подкрался к ней сза­

ди, ласково положил свою ладонь на ее руку и сказал:

— Мамочка, что с тобой? Ты сердишься на меня?

Женщина обернулась к нему, но с криком ужаса отшат­

нулась.

— Что тебе надо от меня, мерзкий карлик? — восклик­

нула она.— Прочь, прочь! Я терпеть не могу подобных шу­

ток!

— Матушка, что же это с тобой? —спросил совсем испу­

ганный Якоб.— Тебе, верно, неможется; почему же ты го­

нишь от себя своего сына?

— Я тебе уже сказала, убирайся прочь! —сердито возра­

зила Ханна.— У меня ты ни гроша не получишь за свое ло­

манье, мерзкий урод!

«Право, Бог отнял у нее свет разума! — сказал сам себе

огорченный малютка.—Что только мне сделать, чтобы при­

вести ее в себя?»

— М илая матушка, будь же благоразумна. Посмотри

только на меня хорошенько — ведь я твой сын, твой Якоб!

— Нет, теперь эта шутка становится слишком наглой! —

крикнула Ханна своей соседке.—Посмотрите только на это­

го уродливого карлика! Вот он стоит, наверно отгоняет у

меня всех покупателей и смеет издеваться над моим несча­

стьем. Он говорит мне: «ведь я твой сын, твой Якоб», нахал!

Тогда соседки поднялись и стали так сильно ругаться,

как только могли, а это торговки, вы хорошо знаете, умеют.

 


карл и к Hot f _

ф -------------------------------------------------11---------------------------------------------------- 145

Они ругали его, что он насмехается над несчастьем бедной



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-05-09 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: