С апреля 1942 года Суражское патриотическое подполье через разведчицу и связную М.И. Романцову устанавливает связь с отрядом, а с 1943 года - с бригадой "Вперёд". История отряда началась с 21 апреля 1942 года, когда через линию фронта в район Гомеля для ведения разведывательно-диверси- онной работы на оккупированной советской территории была направлена группа из 29 чекистов во главе с капитаном Павлом Григорьевичем Шемякиным.
6 июля 1942 года с группой Шемякина соединились партизаны Мглинского отряда, рассеянные в бою с немцами. Организованный отряд назвали "Вперёд". В августе под командование Шемякина перешли 124-й Костюковичский и 2-й Хотимский партизанские отряды. На день соединения с частями Красной Армии. 1 октября 1943 года, в бригаде "Вперёд" насчитывалось 411 партизан.
Под руководством П.Г. Шемякина отрядом "Вперёд" были уничтожены не один вражеский эшелон с живой силой и техникой, мосты, склады, гарнизоны противника, осуществлялся сбор военно-патриотической информации. Одним из командиров был уроженец села Глинное Никифор Филиппович Пискунов, командовавший Гордеевским партизанским отрядом, слившимся с Шемякинским в сентябре 1942 года. Вот, что писалось о нём в представлении к награждению орденом Боевого Красного Знамени:
"Пискунов Н.Ф. с 1942 года по октябрь 1943 года являлся командиром отдельного отряда группы НКГБ СССР. Пискунов Н.Ф. организовал разведку по Гордеевскому району Орловской области, сбор сведений о передвижении войск и техники противника по ж.д. Орша-Унеча, о дислокации войск, военных складов и других немецких учреждений в городах Клинцы, Сураж, Унеча, Гордеевка, организовал снабжение группы пропусками, паспортами, справками. В августе 1943 года через помощников провёл разложенческую работу среди молодёжи, мобилизованной немцами на службу в полиции, в результате чего 485 человек разошлись по домам, и мобилизация была сорвана. Благодаря умело проведённым операциям, обеспечил успех операции по разгрому немецких гарнизонов в райцентре Гордеевка и селе Творишино, во время которых былиуничтожены до 350 немецких солдат и полицейских, освобождены 85 советских граждан, приговорённых немцами к расстрелу, были сожжены тюрьма, нефтебаза, спиртзавод, комендатура. В составе группы участвовал в операциях по пуску под откос двух вражеских эшелонов на железной дороге Орша-Унеча, в 45 боевых столкновениях с полицией и карательными отрядами. Лично убил 85 гитлеровцев".
Позднее отряд "Вперёд" вслед за Н.Ф. Пискуновым пополнили многие жители Гордеевского и Суражского райнов, среди которых была связная из Суража, а позже боец отряда Наталья Бердникова. Вот как её представляли к боевой награде - ордену Отечественной войны 11 степени:
"Бердникова с ноября 1942 года по октябрь 1943 года являлась бойцом-разведчиком группы (отряда) "Вперёд". В сложных условиях немецкого оккупационного режима по заданию опергруппы принимала активное участие в организации подпольной типографии в городе Сураже, для которой она предоставила свою квартиру. С риском для жизни распространяла в городе Сураже и окружающих деревнях сводки Совинформбюро, листовки, воззвания, а также во время блокады неоднократно провозила в подводе с зерном через немецкие посты и засады боеприпасы и оружие для отряда.
В составе диверсионной группы участвовала в двух операциях по пуску под откос эшелонов противника, в результате которых было разбито два паровоза и 17 вагонов с техникой противника. На железной дороге Орша-Унеча лично подорвала 92 рельса".
Из других суражских подпольщиков в отряде "Вперёд" воевали Нина Мехедова - с 1 юля 1942 года по 15 сентября 1943 года(погибла в сентябре 1943 года) - и Игорь Ошман - со 2 мая по 20 октября 1943 года, как боец взвода разведки, а позже - диверсионной группы. Связным отряда был фельдшер Иван Михайлович Стулов, расстрелянный немцами под Кисловкой 19 сентября 1943 года.
В материалах центрального архива ФСБ России имеются данные о том, что созданная в городе Сураже патриотическая подпольная группа работала над разложением батальона РОА. Через неё были добыты сведения о Гомельской парашютной школе, проведена диверсия в офицерской казарме 25 мая 1943 года, получены сведения о дислокации в районе немецких частей, а также о передвижении фашистских эшелонов по железной дороге Орша-Унеча. В результате действий группы, состоящей из Н.Г. Бердниковой, И.М. Стулова, К.Д. Станкевич, к партизанам перешли 35 человек с оружием из штабной роты РОА. Е.И. Костенкова, проживавшая в селе Малая Крапивня, помогла добыть план блокады партизанских отрядов.
Александр Михайлович Ерёмин был одним из зачинателей партизанского движения в брянских лесах. Народ слагал о нём легенды. Организованный им отряд "Неустрашимые" наводил страх и ужас на фашистских оккупантов и их прислужникам. Партизаны считали за честь называться ерёминцами. Ерёмин уже в 1941 году приступил к активной работе по комплектованию отряда за счёт добровольцев из местного населения. Уже 28 июля 1941 года отряд принял боевое крещение у деревни Зелёный Прудок и уничтожила четверых фашистов. Командир "Неустрашимых" удобно расположил свой отряд в лесу - в девяти километрах от железной дороги Орша-Унеча.
Покоя немецким оккупантам не было. Вот краткий перечень боевых действий отряда в 1941 году:
5 сентября. Разбит паровоз и 12 вагонов. Убиты 22 немца.
8 сентября. На дороге Мстиславль-Ходасы обстреляна автомашина. Убиты 4 немца.
14 сентября. Освобождены 100 военнопленных, из них 18 вступили в отряд.
20 октября. Налёт на станцию Ходасы. Убиты 5 немцев, разрушено путевое хозяйство, выведена из строя телефонная связь, на 24 часа парализовано движение по железной дороге.
В конце октября 1941 года против отряда "Неустрашимые" фашисты бросили отдельный полк СС, шедший на фронт. Бой длился более шести часов. Расположение партизан подверглось бомбардировке с воздуха, обстреливалось из орудий и миномётов. Немцы начали окружать партизанский стан. Но ночью отважным ерёминцам удалось оторваться от преследовавших их эсэсовцев.
27 ноября 1941 года Ерёминский отряд обосновался в Хотимском районе. В декабре у станции Тёмный лес партизаны пустили под откос вражеский эшелон, взорвали машину и уничтожили несколько фашистов на большаке Ходосы - Мстиславль.
Диверсии и бои с оккупантами продолжались в течение всего 1942 года. Около станции Бетлино разведчики и подпольщики взорвали фашистский склад с вооружением и боеприпасами. Отряд громил немецкие гарнизоны и полицейские станы в деревнях и сёлах, устанавливая там Советскую власть.
Во второй половине 1942 года начали работать партизанский аэродром и радиомост "Отряд-Центр". Партизаны стали получать с Большой земли оружие, взрывчатку, магнитные мины и медикаменты и отправлять в тыл раненых и больных. В январе 1943 года объединились отряды "Неустрашимые" и "За Советскую Беларусь". Так была сформирована 5-я Клетнянская бригада имени Фрунзе под командованием А.М. Ерёмина. Новое мощное партизанское соединение численностью в 800 человек выбило фашистов из сёл Дегтярёвка, Вьюково и Струженка. Появился новый партизанский край.
В 1943 году бригада приняла участие в отражении зимней и летней блокады партизанского края. Одной из сильных сторон деятельности легендарного комбрига А.М. Ерёмина являлась организация подпольных групп во многих населённых пунктах. Руководство бригады внедряло своих людей в административные органы оккупационного режима - их людьми были бургомистры, старшины, полицейские. Так дали согласие работать в подполье М.М. Макаров и Г.М. Ковалюк. Вскоре их помощниками становятся Надежда Подколодная, Елена и Анна Кохан, Наталья Гладченко, Анна Федорина, Зоя Коржукова, служащий полиции Михаил Ефимович Кохан, переводчик сельхозкомендатуры Владимир Мамчур, ветфельдшер Антон Васильевич Алексеенко и другие.
Десятки суражских подпольщиков работали на отряд: собирали перевязочный материал, добывали йод и другие медикаменты, собирали оружие и боеприпасы, непрерывно распространяли листовки, готовили и осуществляли диверсии на железной дороге и в городе.
На краю бездны
Аресты, расстрелы коммунистов, комсомольцев, командиров, армейских политработников, простых красноармейцев проводились в суражской тюрьме в период всей оккупации. О тех дня вспоминал И.К. Ковалёв:
"Днём нас, заключённых, выгоняли рыть могилы, ночью очередных жертв расстреливали и наполненные ямы зарывали землёй. И так каждый день в течение всего срока моего заключения. Расстреливали по 10, 15. 25 человек. Были дни, когда казнили по пятьдесят человек и более. Тогда трупы сбрасывали в ров возле тюремной ограды, засыпали землёй и разравнивали".
Сразу после освобождения Суража от фашистов специально созданная комиссия вскрыла несколько ям и траншей возле тюрьмы и обнаружила 900 трупов.
Только за один день 27 марта 1942 года в двух километрах от Суража, в лесу под Кисловкой фашисты расстреляли 560 мирных суражан - евреев и коммунистов, - в том числе женщин, стариков, детей. На расстрел водили большими партиями до ста и более человек. В пятидесяти метрах от заранее вырытой ямы, орудуя прикладами, обречённых раздевали, затем подводили ближе к яме, с помощью прикладов клали ниц на землю и строчили из автоматов по головам и спинам, затем сбрасывали в яму (вместе с мёртвыми и живых). Детей не расстреливали, а садили в сани, везли к проруби, брали за ноги и опускали головой в воду. Утопленных сбрасывали к взрослым в яму.
Осенью 1942 года начались плановые аресты патриотически настроенных жителей города. Было арестовано и отправлено в Гомельский лагерь смерти более 70 человек.
Взрывы на железной дороге, в центре города до предела взбудоражили и озлобили фашистов. Были подняты на ноги все вражеские разведывательные и карательные подразделения. К этому было подключено и управление ТОДТ - могущественная и вездесущая фашистская организация, которая под видом строительных работ вступало в контакт с населением, постоянно вело разведку, опираясь на работавшую там и склонную к предательству русскую обслугу. Фашисты обвиняли в бездеятельности городские власти, полицию, грозились сурово и беспощадно расправиться со всеми, кто прямо или косвенно будет уличён в пособничестве "лесным бандитам".
И немецкие прислужники, движимые страхом за свою шкуру, услужливо рыскали по городу, выискивали тех, кто проявлял себя противником оккупантов и утверждённого ими "нового порядка". Так выдали Гашу Мышакину, которую сразу же арестовали и после длительного тюремного заключения отправили в Германию. Кто-то донёс на подпольщика Григория Демичева. Во время обыска в его квартире были найдены листовки. Семью Демичева арестовали и отправили в гестапо, а самого хозяина подвергли жестоким допросам и пыткам.
Лёню Малюченко арестовали якобы за открытую агитацию против рейха и за разложение личного состава батальона "Припять". Но это было только предлогом. Фашисты нутром чуяли, что Малюченко - опасный враг. Чаще, чем о других, докладывали о нём осведомители. Какая диверсия не случилась бы в городе, обязательно где-то рядом был и Малюченко. Но никаких улик. Сам шеф суражского гестапо Шульц заинтересовался личностью дерзкого юнца.
Малюченко было что рассказать о себе. Член бюро подпольной комсомольской организации, он через внедрённых в полицию, управу, комендатуру и другие немецкие учреждения добывал много важных сведений о блокадах партизан, дислокации и движении немецких карательных подразделений, перемещениях в полиции, агентах гестапо и СД, делал копии приказов и распоряжений немецкого командования и всё это передавал в партизанские отряды "Вперёд" и "Неустрашимые". Принимал личное участие в физическом устранении начальника полиции Бакина.
По заданию командования отряда "Неустрашимые" Малюченко предложил остроумный план уничтожения следующего начальника полиции. Вместе с Бердниковой и Войткевичем они сочинили письмо, будто бы написанное партизанским командованием для передачи начальнику полиции:
"Командование энской партизанской бригады горячо поздравляет Вас, тов. С. с награждением высокой правительственной наградой - орденом Боевого Красного Знамени и выражают глубокую благодарность за верную и очень нужную для нас службу во имя Победы на фашистской Германией на предложенном нами презренном посту начальника полиции, глубоко благодарим Вас также за сохранённое знамя. Смерть фашистским оккупантам!
Командир и комиссар бригады".
Письмо было подброшено в карман гулявшему по рынку подвыпившему полицаю. А тот, желая выслужиться перед начальством, отнёс его в гестапо. Прочитав послание, гестаповцы среагировали мгновенно - ворвались в кабинет начальника полиции и произвели обыск, в время которого нашли знамя пионерской дружины. В гестапо не поверили никаким оправданиям начальника полиции и вскоре расстреляли его.
Мать Лёни Малюченко Наталья Ивановна ничего не знала о подпольной деятельности сына и не позволила ему совершить побег из-под ареста. Она обратилась к врачам Н.М. Шубабко и Е.И. Гневушевой за справку о болезни, и те, пытаясь спасти Лёню, написали заключение, что он болен тифом. Тогда Наталья Ивановна по честное слово, что сын не убежит, упросила коменданта оставить его дома до выздоровления. И это стало роковым. Немцы незамедлительно прислали своего врача, которые констатировали. Что Малюченко здоров, симулирует болезнь. И его сразу же увели.
Через несколько дней внедрённый к немцам тюремный надзиратель передал Бердниковой записку. На обёрточной бумаге химическим карандашом было написано:
"Виноват сам. Погибаю достойно. Ребята пусть спят спокойно. Лёня".
Полицаи заподозрили в связи с партизанами и М.А. Гетун. В доме произвели обыск, в учебнике по географии нашли листовку, напечатанную не гектографе суражскими подпольщиками. Её арестовали, во время допросов в гестапо жестоко избивали. Затем отправили в Клинцовскую тюрьму, где продолжили допросы. Арестовали и связную партизанского отряда "Вперёд" Анну Федорину. Её продержали в тюрьме 18 дней, но во время допросов ничего не добились
Наташу Бердникову полицаи решили арестовать дома, когда она вернётся с работы. Но её успели предупредить. Придя к Бердниковым, полицаи Копацкий и Пилипенко начали производить обыск. Ничего не найдя и не дождавшись Натальи, они арестовали её отца Григория Ивановича и увели в полиции. А Бердниковой с помощью власовцев и Нины Мехедовой удалось через Лубеньки уйти в отряд "Вперёд". Вскоре туда же ушёл и Игорь Ошман.
На очередном инструктаже в партизанском отряде "Вперёд" командование через Ксению Станкевич передало приказ суражским подпольщикам: взорвать железнодорожный мост под Беловодкой. Приказ должен выполнить шофёр военной комендатуры Суража по имени Мишка. В кошёлке под тряпками Ксения принесла две мины, и через два дня мост был взорван. Шофёр Мишка исчез.
Следующим заданием, переданным через Ксению Станкевич, было: отравить штабных работников и военнослужащих немецкого гарнизона. Тем временем 5-я Клетнянская бригада и бригада "Вперёд" должны захватить город. Подпольщики у провизора аптеки Стулова, у заведующей поликлиники Н.М. Шубабко и у медсестры Зинаиды Бабиной взяли достаточное количество яда. Всё было готово к диверсии, установили и дату её проведения - 12 июля 1943 года, но руководство из Москвы отменили операцию, опасаясь массовой казни фашистами мирного населения.
Владик Войткевич, Ксения Станкевич и Нина Мехедова, которая после ареста Малюченко была введена в состав комсомольского бюро, решили ещё одну проблему - помогли контрразведке бригады "Вперёд" раскрыть сотрудников фашистской службы безопасности, направленных в Гомельскую школу диверсантов из Суражского района, установили их приметы и фамилии. Несколько агентов перевербовали для работы на Суражское подполье. После чего передавали в штаб бригады информацию, поступавшую из Гомельской школы диверсантов: кого и куда готовят для заброски.
В сложной обстановке, с постоянным риском для жизни суражские подпольщики почти два года боролись с фашистскими захватчиками без провалов. Взрывы на водонапорной башне, в немецкой казарме, расположенной в бывшем Доме пионеров, убийство начальника полиции Бакина, взрывы эшелонов на железной дороге Унеча-Орша, массовый уход распропагандированных власовцев из батальона "Припять", пожары на сенобазе и нефтебазе - всё это до предела взбудоражило оккупационные власти. На поиски патриотов-подпольщиков были подняты на ноги все фашистские силовые структуры: гестапо, специальный отряд при этой организации, состоящий из добровольцев-предателей, агенты СД, отряд городской полиции. Они сбились с ног, рыская по городу в поисках "подозрительных и неблагонадёжных". К сожалению, среди суражан нашлись и предатели, которые помогли немцам раскрыть подполье.
Первым был арестован Ефим Белый, который перед этим принёс листовки Ольге Кохан, в которых сообщалось, что во Мглине рота власовцев под командованием капитана Ищенко в полном составе перешла к партизанам. А день спустя, в четыре часа утра 27 июля 1943 года, одновременно арестовали почти всех участников Суражского подполья. Этой участи избежали лишь те, кто успел уйти к партизанам. Как арестовывали Веру Мехедову, рассказала её сестра Надежда:
"В четыре часа утра к нам постучались немец и полицай. Пятеро человек стали под окнами - по одному под каждым окном, чтобы никто не выскочил. Нас всех разбудили. Каждый сидел на том месте, где спал. Сестра Вера в эту ночь дома не ночевала.. Когда мать сказала, что Вера ночует у тёти, немец и полицай повели её на Вокзальную улицу, чтобы она показала дом, в котором ночует дочь. У нас же дома провели тщательный обыск: перекопали и перевернули все книги, обшарили стены, столы. Ничего не нашли: ни оружия, ни листовок. Когда немец и полицай подошли к дому на Вокзальной, другая группа немцев и полицаев уже выводила на улицу Веру и тётю. А из дома по соседству вывели Пантелея Ивановича Кохана, его жену, их дочь Лиду и невестку Ольгу Пискунову. Жену Пантелея Ивановича отпустили, но зато арестовали Анисима Акумовича Пискунова с дочкой Надей"
О том, как проходил арест Владика Войткевича, поведала его двоюродная сестра Аза Ржавская:
"Владик Войткевич накануне под вечер вместе с тётей Валентиной Михайловной Ржавской, что жила напротив, у неё в саду закапывал радиоприёмник, гектограф и гранаты. На прощание сказал: "Если меня возьмут, я над собой издеваться не дам". На рассвете 27 июля к Войткевичам пришли пятеро: толстый немец, видимо начальник, переводчик и охрана с собаками. Арестовали Владика и его мать Наталью Михайловну".
В то же утро арестовали Петра Щербакова, Евгению и Владимира Мамчур, Зинаиду Бабину, Зайцеву, Варвару Гасанову, Нину Бруй и многих других.
Всех арестованных на рассвете 27 июля подпольщиков под усиленным конвоем направили в суражскую тюрьма. Миновала чаша сия только Владика Войткевича, но зато он испил иную - не менее горькую. Его, как одного из руководителей подполья доставили прямо к шефу гестапо Шульцу, в здание, которое располагалось на углу улиц Ворошилова и Садовой. Владик понимал, что его ждёт, и ко всему был готов. Его избивали кулаками и дубинками, втыкали под ногти иголки, пытали током, подвешивали на дыбу. Пытали с четырёх до девяти утра, но, ничего не добившись, измученного и истерзанного приказали отвести в тюрьму.
Владик шёл впереди, а гестаповец с винтовкой наперевес - за ним. Прошли полторы сотни шагов от гестапо до дома N17 по улице Ворошилова. Владик поравнялся с калиткой и заметил, что она приоткрыта, и круто рванул в неё. Гестаповец ринулся вслед за ним, вскинул винтовку и выстрелил в спину убегавшему Войткевичу. Тот, пошатываясь, сделал несколько шагов вперёд и, как подкошенный, рухнул в куст георгин. Вскоре во двор вбежало ещё двое гестаповцев: часовой, услышав выстрел, поднял тревогу. Войткевича доставили в госпиталь, где немецкие врачи, пытались спасти его жизнь для допросов. Но будто назло им, мужественный юноша умер. Его закопали во дворе тюрьмы, как и многих расстрелянных.
Аресты в Сураже продолжались. После ухода Наташи Бердниковой в партизанский отряд арестовали всю её семью: отца Григория Ивановича, мать Марию Петровну, двенадцатилетнего брата Олега. Десять дней их допрашивали в гестапо в Сураже, добиваясь ответа: куда ушла Наташа. Ничего не добившись, Бердниковых перевели в Клинцы, в лагерь, который располагался в здании бывшего военкомата, затем - Клинцовскую тюрьму, а уже оттуда - в гестаповские застенки, что находились на территории бывшей шерстобитной фабрики.
Оставшись в живых, Олег Бердников потом вспоминал:
"И меня впихнули в ту же камеру, где сидел Лёня Малюченко. Я был изумлён и потрясён мужеством этого юного героя. Изуродованный пытками, приговорённый к смертной казни, он был спокоен, шутил, проявлял заботу о сокамерниках. Охотно делился воспоминаниями. Часто вспоминал о Наташе, о Владике Войткевиче. "Героическая девка! - говорил он о сестре. - Умница, отважная, как Жанна Д*Арк. А Владик был у нас мозговым центром. Знаменитым физиком мог стать. Жаль - не дожил до светлого дня Победы. Но Родина нас не забудет. Что касается меня, я знал, на что шёл. Но смерть во имя Родины не страшна. Боролся с фашистами и их прислужниками сознательно, по убеждению".
Сокамерники из хлеба сделали ему шахматы. Любили поочерёдно с ним играть, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. В середине сентября в воскресенье на рассвете в широко раскрытую дверь камеры раздалась команда:
- Малюченко Леонид! С вещами на выход!
Лёня спокойно собрал вещи и, как будто в туристический поход собрался, простился со всеми нами, и его увели...
Кроме Лёни Малюченко, в камере сидели ещё пять человек: Демичев, я и ещё трое партизан. Демичева под конвоем водили работать на завод - он был специалистом по обработке металла. С завода он и совершил побег. Вместе с Демичевым бежали четверо заключённых и трое власовцев.
На заводе работали также Костя Станкевич, Борис Воронин, Доморослый и другие арестованные суражские подпольщики. Им тоже удалось бежать. Позже убежал и я. Пристроился к убегавшим взрослым - следом за ними шмыгнул под колючую проволоку, которая была под электрическим током. Что есть мочи бежал за взрослыми, стараясь не отстать. Но всё же отстал и заблудился. Всю ночь бродил по кустарникам, пока не выбился из сил. Сел под куст отдохнуть и уснул. Утром проснулся, долго колесил по лугу, пока не увидел двух женщин, которые бежали из Клинцовской тюрьмы. Вместе с ними переправился на лодке через Ипуть недалеко от села Косичи. Оттуда - уставший, голодный - добрался до Суража".
К сожалению, ушедших из Клинцовской тюрьмы Доморослого и Воронина застрелили полицаи - возле ветряка за деревней Фёдоровка. Через два дняпосле них ушли из Клинцовского лагеря N1 Александр Панус, Николай Гладченко, Пётр Жадько и Клавдия Тараруха, но нарвались на группу полицаев и опять были брошены в лагерь.
Пятьдесят дней и ночей продолжались ужасные допросы суражских подпольщиков. Их били, истязали, пытаясь сломить волю, вырвать хоть какое-то признание. Но тщетно. Больше других пытали Нину Мехедову, которая всё время, кроме допросов, сидела в карцере - каменном мешке чуть больше квадратного метра. Наталью Михайловну Шубабко на допросы водили через день - истерзанную, едва живую. По ночам она кричала, звала сына, от горя была близка к умопомешательству.
Последний путь
17 сентября 1943 года из Брянска немцы пригнали группу железнодорожников, которых разместили на третьем этаже суражской тюрьмы. От них до арестантов дошла радостная весть: "Брянск освобождён от немецких оккупантов!" Ночью всё отчётливее слышалась отдалённая артиллерийская канонада, радовавшая сердца патриотов и приводящая в ужас врагов.
А 19 сентября, в воскресенье, был тёплый и ясный день. В четыре часа вечера из камер второго этажа тюрьмы надзиратели, немцы с овчарками и полицаи стали выводить заключённых подпольщиков: Антона Алексеенко, Лиду Кохан, Ксению Станкевич, Евгению Мамчур, Татьяну Зайцеву, Зою Коржукову, Ольгу Кохан, Веру Мехедову и других. Искалеченную Нину Мехедову тащили к машине волоком.
Немцы необычайно возбуждены, как гончие на охоте, почуявшие дичь. Следователь гестапо Эрвин, боясь осложнений из-за собравшихся у ворот тюрьмы родственников подпольщиков, заявил:
- Вас везут в Клинцы. Будете сидеть в Клинцах, пока не выпустят.
Всех подпольщиков погрузили в крытые машины, и колонна из трёх грузовых автомашин взяла направление на город, расположенный по соседству с Суражом.
Поздним вечером Надя Станкевич спросила у старшего надзирателя Лебедева, зашедшего к ним в камеру:
- Куда отвезли заключённых? В Клинцы?
- В те Клинцы, что рядом с жидами. Постреляли сволочей! - ответил полицай.
Назавтра оставшихся подпольщиков отвезли в Клинцовскую тюрьму. На крытой автомашине везли Марию Кохан, Надю Станкевич, Лёню Литвякова, Петра Щербакова. В Клинцовской тюрьме они только переночевали. 21 сентября стали выводить людей из камер и увозить на расстрел. Мужчин со связанными руками бросали в кузов, как дрова. Из двадцати двух суражан десятерых расстреляли под Вьюнкой. Двенадцать суражских подпольщиц расстрелять не успели - выручили партизаны, напавшие на Клинцы.
О том, как были обнаружены расстрелянные под Кисловкой суражские подпольщики, рассказала внучка Антона Алексеенко Эмма:
" 23 сентября 1943 года в город вступили наши войска. В тот день мы узнали, что суражские подпольщики расстреляны в лесу под Кисловкой.
26 сентября в воскресенье, взяв с собой две простыни, мы всей семьёй направились на могилу расстрелянных патриотов. Ещё издали мы услышали отчаянные истошные крики, причитания, истеричные рыдания... Могила была отрыта. Из ямы солдаты доставали тела расстрелянных патриотов. Родные опознавали своих отцов, мужей, сестёр, братьев...."
Извлечённые трупы подпольщиков складывали возле ямы. Специально созданная комиссия через несколько дней составила акт:
"1943 года 1 -го октября. Мы, нижеподписавшиеся, комиссия в составе: коменданта города Суража лейтенанта Герасимова Н.Д., военкома старшего лейтенанта Корейшо И.Н., начальника милиции старшего лейтенанта Белоножко С.Ф., военврача Могилевской Д.И., врачей: Харава Д.Д., Пименова Д.И., граждан Станкевич, Бойко Е.В., Власенко Т. и других составили настоящий акт о зверствах, произведённых немецкими оккупантами 19 сентября 1943 года в городе Сураж Орловской области, над гражданами, имеющими связь с партизанами и сыгравшими огромную роль в партизанском движении. При раскопке обнаружено следующее.
Яма не глубокая, размер 2,5 на 2,5 метра, слой покрытия трупов незначительный. Трупы находились в беспорядочном положении, что говорит за то, что граждане расстреливались над ямой. На всех трупах найдены следы пыток раскалённым железом и касающими предметами.
Девушки изнасилованы.
При извлечении из ямы трупов опознаны следующие товарищи:
1. Мазур Евгения Владимировна, 1898 года рождения, гор. Сураж, улица Садовая, работала регистратором райамбулатории. Убита выстрелом в упор в затылок разрывными пулями.
2. Стулов Иван Михайлович, 1896 года рождения, Горьковской области, Арзамасского района, с. Туманово, медицинский фельдшер Суражской больницы, военнопленный. Убит выстрелом в упор, разрывными пулями в подбородок, нижнюю орбиту правого глаза и правый висок.
3. Бабина Зинаида Ивановна, 1924 года рождения, город Сураж, медицинская сестра больницы. Убита разрывными пулями в область левого виска и края левой ключицы.
4. Панус Николай Илларионович, 46 лет, город Сураж, улица Белорусская, дом N26, пожарник. Убит в левое ухо разрывной пулей.
5. Павлюченко Евдокия Павловна, 40 лет, город Сураж, Октябрьская улица, работала по наряду биржи. Убита выстрелом в теменную область разрывной пулей.
6. Кохан Михаил Ефимович, 1924 года рождения, город Сураж, Монастырская улица, дом N95. Полицейский. Убит выстрелом в правое ухо и затылок.
7. Зайцева Тамара Семёновна, 39 лет, с. Иржач, Суражского района, крестьянка. Убита выстрелом в правое ухо.
8. Фоминых Василий Иванович, 36 лет, г. Кинешма, Ивановской области, санитар Суражской больницы, военнопленный. Убит выстрелом в лоб.
9. Кохан Анна Ивановна, 1922 года рождения, город Сураж, улица Фрунзе, дом N24, работала по наряду биржи. Убита выстрелом в правый висок и ударом приклада по голове.
10. Кохан Лидия Пантелеевна, 1924 года рождения, город Сураж, улица Ленина, дом N10, работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в область шеи и прикладом по голове.
11. Коржукова Зоя Емельяновна, 1925 года рождения, город Сураж, улица Кашовская, дом N5. Работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в голову разрывной пулей. Раздроблен череп.
12. Мехедова Нина Степановна, 1923 года рождения, город Сураж, улица Северная, дом N29. Работала по нарядам биржи. Убита. Раздроблен череп ударами.
13. Алексеенко Антон Васильевич, 55 лет, село Душатино Суражского района. Ветеринар, фельдшер Суражской ветлечебницы. Убит выстрелом в затылок и подбородок.
14. Белый Ефим Евменович, 25 лет, из деревни Красновки, Иржачского сельсовета, рабочий торфоразработок "Золотуха". Раздроблен череп.
15. Зайцев Митрофан Фёдорович, 1908 года рождения, село Иржач Суражского района. Крестьянин. Раздроблен череп.
16. Подколодная Надежда Фёдоровна, 1908 года рождения, город Сураж, Ленинская улица, дом N8, работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в левый глаз.
17. Шедько Никита Степанович, 1917 года рождения, село Иржач Суражского района. Железнодорожник. Убит выстрелом в лоб.
18. Шедько Степан Егорович, 60 лет, село Иржач Суражского района. Крестьянин. Убит выстрелом в левый висок и сердце.
19. Кохан Пантелей Иванович, 1898 года рождения, город Сураж, Ленинская улица. Дом N10. Сторож мойки. Убит выстрелом в затылок и верхнюю треть плеча.
20. Ковалюк Григорий Митрофанович, 45 лет, город Новозыбков, бывший начальник ж.-д. станции Сураж, стрелочник разъезда Иржач. Убит выстрелами в левую скулу и ударами по голове.
21. Кохан Ольга Анисимовна, 1921 года рождения, город Сураж, улица Ленина, дом N7, работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в правый глаз.
22. Мехедова Вера Архиповна, 1921 года рождения, город Сураж, улица 8 Марта, дом N8, работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в лоб, удары в затылок прикладами.
23. Станкевич Ксения Давыдовна, 1913 года рождения, город Сураж, Ленинская улица, дом N147. Работала по нарядам биржи. Убита выстрелом в шею, удары прикладом по голове, следы удушья.
24. Шубабко Наталья Михайловна, 45 лет, город Сураж, Ленинская улица, дом N112. Врач Суражской амбулатории. Убита выстрелом в правое ухо.
Подписи всех девяти членов комиссии.
Дело N1, "Переписка", документы Суражского антифашистского подполья.
Всех похоронили в общей братской могиле, кроме тех, кого увезли на городское кладбище".
Похоронили и надолго забыли. На три десятка лет...
Эпилог
Заявление первого секретаря Суражского РК ВКП (б) Руленкова Г.Н. в отчёте на бюро Брянского обкома ВКП (б) о том, что в Сураже во время оккупации не было никакой возможности для организации подполья, сыграло отрицательную роль в деле установления и утверждения исторической истины о существовании в городе в период временной немецко-фашистской оккупации героического патриотического подполья. Долгое время все представители партийного и советского руководства района утверждали следом за Г.Н. Руленковым, что в городе Сураже подполья, как такового, не было. Командиры и начальники служб партизанских отрядов придерживались противоположного мнения. Это благодаря им, через тридцать один год восторжествовала историческая правда, и сначала в 1974 году Суражский райком партии, а в 1975 году Брянский обком признали существования в городе Сураже подпольных групп в годы оккупации и утвердили список подпольщиков из пятидесяти человек. Причем 31 из них к тому времени не было в живых, большая часть подпольщиков погибла во время оккупации.
А ведь по количеству бойцов, по совершённым ими героическим делам суражское подполье значительнее известного на всю страну краснодонского подполья. Но не нашлось в 1943 году ещё одного Фадеева, к тому же, боясь наказания за не выполнение задания обкома, за собственную трусость и некомпетентность, партийные и советские руководители Суражского района всякими способами скрывали правду о суражских подпольщиках.
С большим опозданием, но Суражское подполье получило признание. Для увековечивания памяти погибших за Родину патриотов благодарные суражане установили на братской могиле памятник, который навещают и стар, и млад. Приезжают поклониться праху героев и возложить цветы к подножью памятника юные пары, вступающие в брак. Два раза в год - в День Победы и в День освобождения Суража от немецких захватчиков у памятника проводятся митинги. В эти дни памятник утопает в живых цветах...
Освобождение Суража
Большую роль в освобождении Суража от фашистско-немецких захватчиков сыграла 121-я гвардейская стрелковая дивизия, которое во многом стало возможным после жесточайшего боя, развернувшегося в Овчинце.
121-я дивизия была сформирована на станции Баланда Саратовской области 11 ноября 1941 года. Первое время она действовала на Западном фронте в составе 61-й армии. 19 марта 1943 года дивизию принял полковник Л.Г. Червоний. За мужество, проявленное её личным составом в августовских боях на Орловско-Курской дуге, и взятие Орла ей было присвоено звание гвардейской. Позже её командир Л.Г. Червоний стал Героем Совесткого Союза.
После летних боёв дивизия двигалась по линии Людиново-Жуковка-Мглин-Сураж в составе 3-й армии. Командующий армией генерал армии А.В. Горбатов в своей книге "Годы и войны" писал:
"342-я дивизия, позднее реорганизованная в 121-ю гвардейскую, всегда наступала на 25-40 километров впереди своих соседей, которые уступом двигались за ней. Сам Червоний со своим батальоном, прорвав оборону, наводил панику в тылах противника".
Заняв Мглин 22 сентября, дивизия, сломив сопротивление противника в Великой Дубраве, заняла Лопазну и вышла к Ипути. В то же время 273-я дивизия, овладев станцией Унеча, вышла к Ипути на участке Сураж-Закот. Немецкие части, расположенные в Сураже, не могли отступать на запад по железнодорожной линии Брянск-Гомель, так как наши войска уже вели бои за Новозыбков и Злынку. Единственным путём отступления остались направления на Костюковичи и Хотимск.
В Сураже сходились неплохие дороги, идущие вдоль фронта и из тыла к фронту. Сураж и Овчинец прикрывали пути отступления немцев. Вот почему они и превратили их в мощные узлы обороны. Этому способствовал и природный рельеф местности - высокий правый берег Ипути. В Овчинце по всему берегу немцы расставили пулемёты и артиллерийские орудия. В районе посёлка Петровского и деревни Калинки тоже установили артиллерию, а во рвах - пушки. На колокольне и ветряной мельнице были оборудованы гнёзда для крупнокалиберных пулемётов.
Несколько дней до этого немецкие войска день и ночь отступали из района Мглин-Унеча через Сураж и Овчинец на Нивное. Оборонять Сураж осталась их 25--я пехотная дивизия.
В своих мемуарах Л.Д. Червоний вспоминал:
"121-й гвардейской дивизии было приказано: взаимодействуя с 362-й стрелковой дивизией, наступавшей севернее, форсировать реку Ипуть, сбить противника с занимаемых им рубежей и овладеть Овчинцем и Суражом. В дальнейшем наступать в направлении Влазовичи, Душатин. Для выполнения главной задачи, стоящей перед дивизией, - овладеть г. Суражом - я решил: скрытно от противника сосредоточить в направлении Суража 337-й гварде