«Выпустив пар», Пантера шумно перевела дух и, сдув упавшую на лицо прядь волос, открыла бардачок, а затем, достав из него тряпочку, которой смахивают с приборной панели пыль, принялась вытирать об неё руки. Закончив с этим немаловажным делом, она убрала скомканную тряпочку обратно в бардачок и, закрыв его, начала приводить в порядок одежду. Застегнув джинсы и одёрнув вниз куртку, Каролина протянула руку к зеркалу заднего вида и, слегка повернув его, стала, смотрясь в него, поправлять свои немного растрёпанные волосы. Удовлетворившись результатом, Би’Джей решительно вставила ключ в замок зажигания и, повернув его, завела машину.
Обернувшись назад, она крутанула руль и, переключив передачу, стала давать задний ход. Проехав несколько метров, девушка повернула руль в противоположную сторону и, снова переключив передачу, поехала вперед, а затем, вдавив педаль газа до упора, заставив покрышки возмущённо взвизгнуть, на полном ходу выехала прочь из этого двора, ловко вписавшись в поворот и просто идеально влившись в поток дорожного движения. Грязная штука, проделанная мистером Талвотом, возмутила её до глубины души и, хотя она уже сняла с себя напряжение, Пантера всё ещё продолжала оставаться на взводе, и ей нужна была скорость, чтобы успокоиться до конца.
На базу Исмириона Каролина решила сегодня не возвращаться, посчитав, что сейчас ей там пока делать нечего. Хранитель мёртв, плита наконец-то возвращена и Би’Джей резонно полагая, что от неё ничего больше уже не требуется, с чувством выполненного долга направлялась в данный момент к себе домой. Ей было нужно уединение и отдых, поскольку за последние три дня с ней успело много чего произойти, и поэтому девушка хотела провести хотя бы оставшийся день в полном спокойствии. Не думая о Ветеране, Исмирионе и даже о своей прошлой жизни, подробности которой она узнала из книги, что ей зачитывал мистер Талвот. Всё это она хотела отодвинуть куда-то на задний план и не возвращаться мыслями к этому хотя бы до завтрашнего утра.
Туман уже давно рассеялся и, поскольку видимость была отличная, Каролина вела серебристую Ланию покойного Хранителя на полном ходу, умело лавируя и обгоняя попутные машины. Высокая скорость как всегда подействовала на её эмоциональное состояние благотворно. Би’Джей почувствовала, что уже начинает успокаиваться и поэтому, как вполне благоразумный человек, немного сбавила ход. Проносящаяся за окном пёстрая смазанная полоса обрела чёткость очертаний, тут же превратившись в вереницу стоящих вдоль дороги светло-серых телеграфных столбов и разноцветных павильонов закусочных и магазинов. Окончательно успокоившись, девушка заметно повеселела и, с улыбкой переведя дух, ещё немного снизила скорость.
Внезапно раздавшийся звонок сотового телефона заставил Пантеру вздрогнуть от неожиданности и она, достав одной рукой из кармана куртки мобильник, бросила на высветившийся экран короткий взгляд и, увидев, что это звонит сам Ветеран, недолго думая отменила вызов. После чего, продолжая следить за дорогой и при этом мельком поглядывать в телефон, Каролина торопливо набрала на его номер исчерпывающее сообщение: «Меня сегодня не ждите. Приеду завтра утром». Нажав «Отправить», она сунула мобильник обратно в карман и положила ладонь на обитый гладкой упругой резиной обод рулевого колеса. Через минуту сотовый снова просигналил. Достав его, девушка прочитала ответное сообщение: «Все понятно. Отдыхайте».
Удовлетворённо кивнув, Би’Джей подумала пару секунд и вообще отключила телефон. Снова убрав его в карман, она расслабленно откинулась на спинку сидения, довольная тем, что сегодня будет предоставлена только сама себе. Пантера остро почувствовала, как же сильно ей этого стало не хватать. Особенно после этих трёх напряжённых дней полных преследований, погонь, аварий, драк и убийств. И это не считая открывшейся правды об её прошлой жизни и сбывшегося предсказания пророчицы. Конечно, завтра утром ей снова придётся вернуться в Исмирион и окунуться в полубредовую атмосферу всех этих мрачных тайн и загадок промысла Божьего, над разгадыванием которых так старательно работают все сотрудники этой странной организации.
Но это будет завтра. А сегодня она может позволить себе расслабиться и не думать обо всём этом вообще. Дома её будут ждать уют и покой, а чем себя занять Каролина могла придумать без проблем. Сначала, конечно, ей придётся приготовить что-нибудь поесть, а потом она может просто посмотреть телевизор или почитать какую-нибудь книгу, что ей остались в наследство вместе с домом от мистера Гарпа. В предвкушении грядущего вечера настроение у неё поднялось ещё больше и Би’Джей, вдавив ногой педаль газа, заставила машину поехать быстрее. Ей не терпелось как можно скорее оказаться дома, и девушка не видела причин везти Ланию с умеренной скоростью.
Летящая под колёса тёмно-серая лента дороги мокро поблескивала после тумана. Небо за окном второй день недовольно хмурилось, но дождя на этот раз, скорее всего, быть не должно, так как проглядывающее через грязно-белые клочки облаков солнце пусть хоть и слабо, но зато весело светило людям, как бы говоря: «Эй, не переживайте! Всё будет хорошо! Сегодня мы обойдёмся без слёз!» Пантера хотела ему верить, потому что если опять начнётся дождь, то он испортит ей всё настроение, напомнив о случившемся вчера трагическом происшествии, о котором она старалась лишний раз не вспоминать. Ей и так с лихвой хватило душевных терзаний за минувшую ночь.
Думая о всяких не имеющих особого значения вещах, Каролина не заметила, как почти приехала. Чуть не пропустив нужный поворот, Би’Джей вовремя спохватилась и резко повернула руль вправо, въехав во двор, где находился её частный дом. Припарковав Ланию на бетонной площадке, девушка заглушила двигатель и выбралась из машины. Заперев брелком центральный замок, она направилась к своему дому, на ходу убирая ключи от машины в один карман куртки, а из другого вынимая ключи от двери дома. Быстро взбежав на крыльцо, Пантера открыла входную дверь и, войдя внутрь, заперла её за собой. Сняв обувь и повесив на вешалку куртку, Каролина взяла стоящий у стены пакет с продуктами, что оставила тут вчера днём и пошла на кухню.
Водрузив пакет на кухонный стол, Би’Джей стала на него выкладывать продукты, поочерёдно присматриваясь и принюхиваясь к тем, которые по её мнению с большей вероятностью могли подпортиться за сутки. Выбросив в мусорное ведро начавший покрываться подозрительным белым налётом кусок сыра, девушка стала аккуратно вынимать из пакета мягко поддающийся под её пальцами завёрнутый в упаковочную бумагу брикет слегка подтаявшего сливочного масла. Убрав его в холодильник, она начала отправлять в него и всё остальное, что пройдя её проверку, не вызвало у неё совсем никаких опасений. Закончив, Пантера закрыла дверь холодильника и, сложив магазинный пакет вчетверо, положила его в ящик кухонной тумбочки.
Пройдя в гостиную, Каролина взяла с журнального столика пульт и, нажав на кнопку, включила телевизор. На экране появилась одетая в полупрозрачное короткое платье похожая на куклу светловолосая девушка с микрофоном в руке, в который она якобы пела, открывая рот под ритмичную фонограмму. Никакой смысловой нагрузкой тема песни обогащена не была, а сама музыкальная часть состояла только из однообразного постоянно повторяющегося мотива из двух нот. Би’Джей поморщилась и переключила канал. Здесь шёл какой-то боевик с погонями, взрывами и стрельбой. Девушка снова нажала на кнопку, сменив программу. Ей всего этого с избытком хватало и в реальной жизни. На другом канале показывали экстренный выпуск новостей.
Пантера на этот раз не стала переключать, а сосредоточила всё своё внимание на сюжете. Через несколько секунд она поняла, что речь в нём идёт о произошедшем за последний час в центральной городской больнице шокирующем случае. Получивший тяжёлое огнестрельное ранение молодой полицейский детектив неожиданно пришёл в себя прямо во время операции и начал говорить какие-то странные вещи. Каролина догадалась, что это был именно тот самый подстреленный Хранителем человек, для которого она и вызывала «медицинскую помощь». Но её взволновало, что именно он наговорил. Быстро войдя в прихожую, Би’Джей достала из кармана куртки сотовый телефон и, включив его, принялась звонить Ветерану. Её била дрожь.
* * *
Ближе к вечеру поднялся ветер. Он гнул ветви деревьев, разносил по сырому асфальту немногочисленный мусор и тугой волной мягко наваливался на прохожих, затрудняя им движения. После очередного его толчка в грудь Фрэнк Олдман плотнее запахнул плащ и, недовольно поморщившись, посмотрел на часы. Человек, назначивший ему встречу, ради которой он самым ближайшим рейсом прилетел в Эрлайн, опаздывал уже на вторую минуту. Отличавшийся завидной пунктуальностью мистер Олдман уже начинал раздражаться. Он не любил, когда его заставляли ждать, так как считал, что это проявление самого настоящего неуважения к тому, с кем у тебя назначена встреча. А если время выбрал сам опаздывающий, то это неуважение вдвойне.
По прошествии второй минуты к аллее парка, где прохаживался из стороны в сторону томящийся на ветру от ожидания заместитель директора ФРС, неторопливо подъехал чёрный фургон с густо затонированными стёклами. Он остановился как раз напротив резко обернувшегося на звук и замершего на полушаге Фрэнка Олдмана, и его боковая дверца с еле слышным рокотом отошла в сторону, недвусмысленно приглашая войти. Правильно поняв этот красноречивый намёк, мистер Олдман приблизился к фургону и, подобрав полы плаща, забрался в его открытый тёмный квадратный проём. Боковая дверца, рокоча, сразу же за ним закрылась, и как только заместитель директора уселся на ближайшее пассажирское сидение, фургон мягко тронулся с места.
- Ну, здравствуйте, мистер Олдман. – Произнёс сиплым словно сильно простуженным голосом сидящий напротив Фрэнка Олдмана мужчина, чьё лицо тонуло в полумраке салона. – Меня зовут Ветеран. Это я вам отправил сегодня то письмо.
- Вообще-то я хотел встретиться с главным руководителем Исмириона. – Не посчитав нужным поздороваться, заявил заместитель директора. – А не с вами.
- А не многовато ли для вас чести встречаться с главой этой организации? – С ехидной усмешкой спросил у него Ветеран. – Тем более, у меня имеются полномочия выступать от его имени. Говоря со мной, вы можете считать, что говорите с ним.
- Я даже не вижу вашего лица. – Явно не обрадовавшись данному положению вещей, недовольно буркнул мистер Олдман и испуганно вздрогнул, когда из полумрака салона выплыло обезображенное страшным ожогом лицо Ветерана. – Боже…
- Только не надо обмороков. – Сипло попросил тот и, переходя непосредственно к делу, сказал: – Итак? Вы хотели обсудить вопрос, касающийся мисс Олисен.
- Верно. – Совладав с собой, подтвердил Фрэнк Олдман. – Я намерен вернуть её в ФРС и вновь открыть отдел «Знаки Истины». В противном случае её будет ждать тюрьма, поскольку со стороны закона к ней имеется ряд некоторых претензий.
- Боюсь, что оба эти варианта исключены. – Пристально уставившись на заместителя директора чёрными стёклами солнцезащитных очков, непреклонным тоном просипел Ветеран. – Не следует забывать про то, что она сейчас работает на нас.
- Да, я это прекрасно помню. – Еле сдерживая рвущееся наружу раздражение, ровным голосом проговорил мистер Олдман. – Просто я надеялся договориться с вами, чтобы вы отпустили её по-хорошему. Иначе я буду вынужден принять меры.
- Знаете, это всё напоминает игру «Перетягивание каната». – Заметил Ветеран и, снова ехидно усмехнувшись, добавил: – Только вы в неё собираетесь играть с противником, который заведомо сильнее вас. Неужели вы рассчитываете на победу?
Это был сложный вопрос. Ведь Исмирион – самая могущественная правительственная организация в Эндерлии и мериться с ней силами с большой долей вероятности может оказаться не только бесполезно, но и вредно для здоровья, а то и опасно для жизни. Так что, взявшись с ней играть в «Перетягивание каната» следует быть готовым к тому, что тебе в итоге может оторвать руки. Всё это Фрэнк Олдман прекрасно понимал и шёл сознательно на этот риск. Потому что по-другому просто не мог. А вернее – не хотел. Ему было важно доказать не только им, но и самому себе, что он до сих пор может быть на что-то способен. И если быть до конца откровенным, он считал, что у него есть (хоть и маленький) шанс победить Исмирион в этом опасном соревновании.
- Да, рассчитываю. – Немного подумав, смело заявил заместитель директора. – Потому что я буду играть в эту игру не в одиночку. У меня есть хорошие связи и с их помощью, думаю, у меня может получиться «перетянуть канат» на свою сторону.
Губы Ветерана после этих его слов растянулись в некое подобие улыбки больше всего напоминающей предсмертный оскал, отчего его и без того далеко несимпатичное лицо стало похоже на жуткую вылепленную из воска маску, левая сторона которой, перед тем, как окончательно застыть, потекла, заметно исказив её черты, и он рассмеялся неприятным астматическим смехом, вызвавшем у мистера Олдмана нервный озноб. Тому вдруг показалось, что перед ним сидит вовсе не человек, а какое-то подобное ему существо, выращенное неким сумасшедшим учёным в лаборатории, но Фрэнк Олдман, быстро взял себя в руки и, судорожно переведя дух, с закаменевшим от злости лицом принялся терпеливо ждать, когда же, наконец, этот человек отсмеётся.
- Ваша самоуверенность меня просто забавляет. – Закончив смеяться, серьёзным тоном проговорил Ветеран. – Вот как вы так можете при своих годах и богатом опыте работы в правительственной структуре до сих пор оставаться настолько наивным? Да и чего собственно вы пытаетесь добиться этим своим упрямством? Скажите.
- Чего я пытаюсь добиться? – Переспросил заместитель директора и практически сразу же, не задумываясь, ответил: – Справедливости! Вот чего! Мисс Олисен должна сесть за все совершённые преступления. Но я как друг готов предложить ей альтернативный вариант – вернуться в бюро. В противном случае она сядет. Так будет.
- А на каком основании? – Чуть склонив лысую голову набок, заинтересованно спросил у него Ветеран. – Что вы конкретно имеете на неё? Кроме подозрений.
- Она отправила агента Стэнли в больницу. – Назвал самый очевидный факт мистер Олдман. – Для начала этого достаточно. Да и ликвидация убийцы агента Харрисона тоже преступление. Не говоря уже о других, что она успела совершить.
- Значит, мисс Олисен оказала вам услугу, отомстив за убийство этого вашего агента Харрисона, а вы её за это готовы арестовать. – Пытаясь воззвать к его совести, заметил Ветеран. – Интересное же у вас понятие о справедливости. Интересное.
- Мисс Олисен по закону должна понести наказание! – Повысил голос задетый выпадом собеседника Фрэнк Олдман. – И я как представитель власти и служитель закона обязан сделать для этого всё от себя зависящее. И я это сделаю. Понятно вам?
- Да, мне понятна ваша точка зрения. – Невозмутимо произнёс Ветеран и неожиданно поинтересовался: – Вы никогда не задумывались о смерти, мистер Олдман? Обширный инфаркт или инсульт в вашем возрасте – это вполне обычное явление.
- Вы мне что – угрожаете? Я не ослышался? – Округлив от изумления глаза, спросил заместитель директора. – Если так, то зря стараетесь. Я своё отбоялся.
- А я не пытаюсь вас напугать. – Отрицая очевидный факт, возразил Ветеран. – Просто я хочу вам дать один дружеский совет – оставьте мисс Олисен в покое. Иначе для вас будут самые печальные последствия. И это последнее предупреждение.
- Знаете что? Плевать я хотел на вас и на ваши угрозы. Понятно? – Чуть подавшись вперёд, процедил сквозь сжатые от злости зубы мистер Олдман. – Мисс Олисен либо снова вернётся работать в бюро, либо сядет за решётку. Третьего не дано. Так можете ей и передать. Это моё последнее слово! А теперь остановите. Я выйду.
Водитель послушно нажал на тормоза, и фургон остановился. Боковая дверца, мягко рокоча, отошла в сторону, впустив в открытый квадратный проём прохладный ветер, и заместитель директора, встав с пассажирского сидения, не спеша выбрался из салона на обочину дороги. Он вдруг резко обернулся с намерением сказать Ветерану кое-что напоследок, но ему не дали этого сделать – боковая дверца снова закрылась, и фургон, насмешливо фыркнув, поехал вперёд. Фрэнк Олдман плюнул с досады и, недовольно морщась, осмотрелся по сторонам, пытаясь сориентироваться в выборе направления. А потом, увидев вдалеке едущее по дороге зелёное такси, поднял вверх руку, привлекая его внимание к своей немаловажной персоне, и шагнул ему наперерез.
Глава 21
Согласие на обмен
- … уникальном случае, произошедшем в центральной городской больнице. – Хорошо поставленным голосом вещала с полупрозрачного голографического экрана дикторша вчерашнего выпуска новостей, который был предварительно записан сотрудниками Исмириона и в данный момент запущен для повторного просмотра. – Тяжёлораненый полицейский детектив неожиданно пришёл в себя прямо во время проводимой над ним операции и заявил, что вспомнил свою прошлую жизнь. По его утверждению он знал саму Великую Просветительницу и, поскольку являлся тогда художником, нарисовал её портрет на какой-то каменной плите, которая вполне возможно до сих пор хранится в древнем городе Зандионе. Кроме того, мистер Ла’Бей (такая фамилия у героя нашего репортажа) по памяти процитировал несколько строк из писания, что были написаны им в его прошлой жизни на обратной стороне этой самой плиты.
На экране появился лежащий на кровати под одеялом в больничной палате молодой мужчина с бледным осунувшимся лицом, на котором резко выделялись тёмные круги под его заметно провалившимися глазами и посеревшие от сильной потери крови губы. Глядя на него, было довольно трудно поверить, что он вообще смог остаться в живых. Создавалось жуткое впечатление, будто показывают репортаж об ожившем покойнике. Находящийся в палате корреспондент попросил детектива снова повторить те строчки из писания, которые тот произнес, когда очнулся во время операции, и как только к его рту подвели микрофон, полицейский начал, периодически морща лоб и хмуря брови, явно вспоминая более точные слова, ломким голосом говорить:
- Она приведёт нас к свету из тьмы, но только поверить в неё вы должны. Она даст ответ на вопрос мирозданья. Спасёт много жизней и получит признание. И ещё вот. И если погибнет она от врагов, вернётся опять через много веков. Так… Забыл. Много веков. А, да. Вот. Продолжит сражаться с тьмою за свет и будет искать смысла жизни ответ. Это пока всё, что помню. Со временем, может, вспомню ещё.
Изображение сменилось. На экране снова появилась дикторша, пообещавшая, что новые подробности данного происшествия будут оглашаться по мере их появления, и попросила зрителей следить за дальнейшими новостями. Ветеран подал аналитикам рукой знак, чтобы отключили голографический экран и тот, коротко мигнув, тут же исчез, словно растворившись в воздухе главного офиса Исмириона.
Вчера, когда Каролина, взбудораженная этим выпуском новостей, позвонила Ветерану, который уже был в курсе произошедшего и, обменявшись с ним мнениями по данному поводу, заявила, что собирается отправиться прямо сейчас в ту больницу, чтобы встать на защиту этого детектива от возможного покушения на его жизнь со стороны адептов ордена Ведон, которые тоже смотрят выпуски новостей и могут быть в курсе текущих событий, к своему большому удивлению получила с его стороны категорический отказ, сопровождаемый облачённым в мягкую форму приказом – оставаться дома и отдыхать. На попытку возразить, Ветеран тут же ей сообщил, что у него назначена очень важная встреча, а в больницу им уже отправлен один из оперативников Исмириона. После чего Би’Джей, заметно успокоившись, согласилась остаться дома, но уточнив, что на базе будет утром, попрощалась и, прервав связь, отключила телефон. И вот сейчас, приехав с утра в Исмирион, она попросила Ветерана включить ей вчерашний выпуск новостей, чтобы снова его просмотреть, а затем уже подробно всё обсудить.
- Ну, хорошо. Он сейчас под охраной. – Имея в виду полицейского детектива, сказала девушка, когда экран погас. – Ну а нам теперь что с этим делать?
- Я так понимаю, вы хотите знать обо всей ситуации в целом. – С полувопросительной интонацией уточнил мужчина и, после утвердительного кивка собеседницы, негромко вздохнув, ответил: – Пока ничего. Думаю, нам следует подождать.
- Подождать? – Недовольным тоном переспросила Каролина и, не дожидаясь ответной реплики Ветерана, продолжила: – Вы меня извините, но я не могу ждать! Расшифровка текста у вас практически стоит на месте, а тут такая возможность! Этот полицейский может его вспомнить. Стоит попробовать показать ему эту плиту.
- Мисс Олисен, я прекрасно понимаю, что вам не терпится узнать, что о вас говорится в том тексте, но сейчас нам лучше немного потерпеть. – Непреклонно произнес сиплым голосом Ветеран, бесстрастно смотря на неё чёрными стёклами своих солнцезащитных очков. – Всему своё время. Пусть этот детектив хоть поправится.
- Пока он будет поправляться, его уже десять раз попытаются убить сотрудники ордена Ведон. – Продолжала стоять на своём Би’Джей. – И если им это удастся, то возможность расшифровать текст уже навсегда будет утеряна. Потому что я начинаю уже сильно сомневаться в способностях ваших аналитиков и… Рассказчика.
- За безопасность этого полицейского вы можете быть спокойны. – Заверил девушку Ветеран. – Он находится под нашей защитой. И поскольку он, судя по всему, является одним из нас (я имею в виду тех, кто в большей или меньшей степени избран Асазоном для какой-то определённой цели), мы его обязательно завербуем.
- Но сделаете это уже после его выздоровления. – Смирившись с данным положением вещей, подытожила Каролина. – Чтобы от шока вдруг не помер.
- Вроде того. А как у вас прошла беседа с мистером Талвотом? – Решив сменить тему разговора, спросил у неё мужчина и, правильно расценив на мгновение изменившееся лицо девушки, с неприятной усмешкой укоризненно покачал головой. – Вот же старый негодник! Даже перед вами не постыдился и не удержал своих желаний. Хотя учитывая вашу персону, понятно, что он не захотел такой шанс упускать. Но Боже мой, старику уже почти восемьдесят, а он всё туда же… Тьфу. Как это гнусно!
- Выходит вы всё знали об этих его… наклонностях и даже не соизволили меня о них предупредить! – Возмущённо проговорила Би’Джей, вперив в лицо Ветерану сердитый взгляд. – Вы хоть можете себе представить, какого самообладания мне хватило, чтобы окончательно не потерять голову и вовремя покинуть его квартиру?! И это не говоря уже о том, чтобы не отдаться первому встречному на улице мужчине, а удовлетворить себя собственноручно! Какой же униженной я себя чувствовала!
- Да, вы правы, мисс Олисен. – Виновато просипел Ветеран. – Мне действительно надо было вас предупредить насчёт него. Но если честно, я как-то даже и подумать не мог, что он осмелится так поступить по отношению к вам. Но мне, конечно же, нужно было всё учесть. В данном случае это моя вина. Простите, пожалуйста.
- Скажите, ему ведь что-то грозит за этот проступок? – Оставив извинения Ветерана без внимания, спросила у него девушка. – Какое-то наказание? Так?
- Пока он для нас остаётся полезен – нет. Не грозит. – Отрицательно качнув лысой головой, ответил мужчина. – Но его грязная проделка не забудется и в определённый момент ему за неё будёт предъявлено со всей жёсткой строгостью. Он же не сопливую аспирантку хотел соблазнить, а вас – посланницу Бога! А за такие вещи необходимо наказывать довольно серьёзно. И мы накажем, когда придёт время.
- Мне не хотелось бы этого… - Сказала Каролина смягчившимся тоном. – Как бы там ни было, но он пожилой человек. Должно же у вас всё-таки быть хоть какое-то к нему снисхождение. Уважение к возрасту, в конце концов. Да ещё получится так, что я вам на него нажаловалась. Хотя вы сами обо всём догадались. Но всё равно выглядеть это будет как-то некрасиво с моей стороны. Да и жалко мне старика.
- Хорошо. Раз вы настаиваете, мы ему простим этот опрометчивый поступок. Сделаем вид, будто ничего не было. – Снисходительным тоном проговорил Ветеран. – Тем более, он, наверное, сам себе не может его простить. Понимает, что совершил и по отношению к кому. Должен понимать, по крайней мере. А у вас доброе сердце.
- Ну, это утверждение спорное. – С сомнением в голосе произнесла Би’Джей, печально усмехнувшись. – Хотя, по большей части вы, скорее всего, правы.
- Я уверен, что прав. – Сказал Ветеран и тут зазвонил его сотовый телефон. Достав его из кармана пиджака и поднеся к уху, он ответил: – Да. Я слушаю.
Некоторое время он молчал, а потом сказав: «Хорошо, мы согласны», прервал разговор и, обращаясь к Каролине, сообщил: – Наш детектив в опасности.
* * *
Дэмен Сэленджер остановил свою тёмно-серую Бета-Ламиру напротив трёхэтажного бело-голубого здания центральной городской больницы и поворотом ключа заглушил двигатель. Отстегнув ремень безопасности, он машинально поправил под пиджаком подплечную кобуру с пистолетом, а затем, вынув из замка зажигания ключи, открыл дверцу и вышел из машины наружу. Заперев с помощью брелка центральный замок, который коротко пиликнув, оповестил его, что автомобиль теперь защищён от чужого проникновения, мужчина пригладил ладонью свои густые светлые волосы и быстрым шагом направился к парадному входу.
Утро сегодня на удивление выдалось ясное и солнечное. На бледно-голубом небе не было видно ни одного облачка, а похожая на игрушечный мячик сфера планеты Саны излучала изнутри приятный для глаз мягкий зеленоватый свет. Воздух, правда, был довольно прохладным, но из-за полного отсутствия ветра, который зачастую норовит залезть под одежду, не доставлял абсолютно никакого дискомфорта. Погода, конечно, сегодня была лучше, чем вчера, но данное обстоятельство для адепта древнего ордена Ведон Дэмена Сэленджера не являлось существенным. Ему по большей части вообще было глубоко наплевать в каких условиях работать. Он был профессионалом и всегда готов был выполнить поставленную перед ним задачу в любую погоду. Будь это хоть лютый холод или даже изнуряющий зной.
Такое уже бывало и не раз, когда ему приходилось, при выполнении очень опасных заданий, действовать и под холодным проливным дождём и в снежный шторм, когда видимость практически равна абсолютному нулю и даже в песчаную бурю при жаре в пятьдесят градусов по Айзеку. Он был закалён и привыкший ко всему и его совсем не пугали неблагоприятные погодные условия. Как и степень сложности возложенной на него миссии. А данная поставленная перед ним Магистром ордена Ведон задача была довольно-таки проста – приехать в центральную городскую больницу, проникнуть в палату, где лежал полицейский детектив, которого вчера показали по экстренному выпуску новостей и поскольку он, судя по его откровениям, может представлять для Исмириона немалый интерес – убить его.
Не стоит сомневаться, что этот человек, когда полностью поправится, станет тут же завербован этой организацией, а для Ведона будет неплохо лишить её возможности пополнить свои ряды очередным уникальным сотрудником. А если ещё перед этим от него получить более подробную информацию о тексте, что он в своей прошлой жизни написал на обратной стороне каменной плиты, на которой сам же нарисовал портрет Великой Просветительницы, то это будет ещё лучше! Ведь владение важной для них информацией, которой они при этом не смогут располагать, может дать перед ними какое-никакое, но преимущество. Это в принципе зависит от самой степени важности интересующих их сведений. Но об этом судить пока ещё рано, так как их сперва надо добыть, а уже после – проанализировать.
Поднявшись по белым с голубыми разводами мраморным ступеням, Дэмен Сэленджер подошёл к высокой стеклянной двустворчатой двери и, взявшись за изогнутую дугой выкрашенную в белый цвет металлическую ручку, потянул её на себя. Войдя в светлое просторное помещение холла, которое к его удивлению почему-то оказалось пустым, мужчина зашагал к ещё одной двери, что находилась чуть дальше и была в данный момент открыта. Из неё шаркающей походкой медленно вышла какая-то сгорбленная старуха с тросточкой и марлевой повязкой на правом глазу. Не сбавляя шага, Дэмен обогнул её как неживой посторонний предмет и, брезгливо поморщившись, торопливо прошёл в дверной проём. За ним оказался не очень большой зал с расположенными друг напротив друга окошками с регистратурой и гардеробом, от которых гусеницами тянулись в разные стороны длинные людские очереди. В помещении стоял негромкий гомон переговаривающихся между собой в полголоса людей, и через него слышалось тихое шарканье подошв по полу, когда та или иная очередь, периодически сокращаясь, на короткий миг приходила в движение.
Миновав оба эти окошка, Сэленджер прошёл в ещё один проём, который уже не имел двери, и оказался в уходящем в обе стороны коридоре. Здесь было заметно тише, но при этом оживленнее. Из одного конца коридора в другой ходили больные и медицинский персонал. В какой именно палате лежит нужный ему детектив адепт Ведона, конечно, не знал, но полагал, что выяснить это ему не составит особого труда, поскольку у него имелась кое-какая вещица способная ему в этом деле неплохо помочь. Выбрав наугад одну из идущих ему навстречу медицинских сотрудниц, мужчина сделал шаг в сторону, преградив ей путь и, достав из кармана пиджака фальшивый полицейский значок, что был изготовлен специалистами Ведона по образцу настоящего, который для этого был позаимствован у работающего на орден своего человека в полиции, а затем, сунув его ей под нос, официальным тоном сказал:
- Здравствуйте. Я – капитан Сэленджер. Полиция. У вас лежит мой человек – детектив Ла’Бей. Он вчера перенёс операцию. Мне срочно нужно его видеть. Есть вероятность, что он до сих пор в серьёзной опасности.
Заместитель главного врача Марита Свен (так писалось на её бейджике) была молодой (не старше тридцати лет) миловидной женщиной. Внимательно выслушав «капитана Сэленджера» она кивнула и произнесла:
- Конечно, я проведу вас к нему. Тем более, я как раз туда и направлялась. И вам нужно кое-что знать – около его палаты всё время находится какой-то мужчина. Он появился здесь ещё вчера, как раз после того самого выпуска новостей. Я сначала подумала, что он один из вас. Но это ведь не так… Да?
- Да, не так. – Согласно кивнув, подтвердил её опасения Дэмен, убирая значок обратно в карман. – Но вы не волнуйтесь. Мы во всём разберёмся. Пойдёмте, покажете, где его палата. Заодно и на того типа посмотрю.
- Конечно, конечно. – С готовностью проговорила Марита, проходя мимо фальшивого капитана полиции и, сделав ладонью характерный приглашающий жест – давая ему понять, чтобы следовал за ней, без особой необходимости добавила: – Ступайте за мной. Его палата на втором этаже. Нам туда…
Она продолжила идти дальше по коридору, и мужчина двинулся за ней следом. Пока они шли мимо дверей палат, проходящие мимо них больные и медицинские сотрудники бросали на них косые любопытные взгляды. Потом женщина свернула в левую сторону к выложенной белой плиткой лестнице, что вела наверх. Дэмен шёл за ней не отставая. Поднявшись по лестнице на второй этаж, они опять свернули, но уже вправо и снова пошли по коридору, который был совершенно пуст. Тут не было никого ни из больных, ни из медперсонала. И даже не было того мужчины, что вызвал у Мариты подозрения. Но она удивилась лишь его отсутствию.
- Хм… Странно. – Обескуражено произнесла женщина, обращаясь к следующему за ней «капитану». – Почему-то его сейчас нет.
Дэмен ничего не ответил на её замечание. «Ну, раз нет, так нет». – Равнодушно подумал он, мысленно пожав плечами. – «Мне же лучше. Зато лишний патрон сэкономлю. Они же ведь тоже как-никак денег стоят». В действительности дело было вовсе не в деньгах, поскольку орден никогда не испытывал в них недостатка, а в том, что Сэленджер, как настоящий профессионал, всегда старался, когда это было возможно, избегать лишней крови. Даже будучи адептом тёмной стороны и служа злу он не был садистом и никогда не испытывал наслаждения от насилия.
Дойдя до нужной им палаты, Марита потянула ручку двери на себя и, открыв её, вошла внутрь. Дэмен сразу же вошёл за ней следом и увидел стоящего около кровати детектива какого-то темноволосого мужчину в тёмном костюме, который явно что-то говорил лежащему перед ним полицейскому, потому что, когда дверь неожиданно открылась, он резко обернулся на звук, оборвав свою фразу на полуслове, и застыл с немного растерянным видом, явно испытывая неловкость за то, что без спроса зашёл туда, куда входить не всегда разрешалось.
- Так… И что это вы здесь делаете? – Строгим тоном спросила заместитель главного врача, обращаясь к постороннему. – Кто разрешил вам входить в палату? Сюда нельзя без разрешения. Кто вы вообще такой?
Мужчина в тёмном костюме только открыл рот, собираясь ей что-то сказать, как Сэленджер вынул из-за пазухи чёрный пистолет с глушителем и, направив ствол ей в затылок, спустил курок. Выстрел негромко хлопнул, словно аккуратно вынутая из бутылки шампанского пробка и женщина молча, даже не вскрикнув, повалилась, как ненароком сбитый манекен, лицом вперёд на пол. Сместив слабо дымящийся ствол немного в сторону, адепт ордена Ведон навёл его на изумлённо воззрившегося на него неизвестного мужчину в тёмном костюме и нажал на спуск второй раз. Самовольный посетитель детектива успел вовремя среагировать и метнуться в сторону в момент выстрела и поэтому пуля вместо того, чтобы попасть ему в грудь, ударила его в плечо, отбросив к стене. Он врезался в неё спиной и начал медленно сползать по ней на пол, зажимая ладонью хлещущую из раны кровь с гримасой боли на тут же покрывшемся потом лице. Дэмен, больше не обращая на него внимания, закрыл дверь и шагнул к лежащему на кровати полицейскому, который со страхом в глазах смотрел на него, и казалось, стал ещё бледнее, чем был до этого. Резонно рассудив, что детективу сейчас наступит конец и, понимая, что не успеет достать из-за пазухи пистолет, оперативник Исмириона, обращаясь к убийце, сказал:
- Постой… Прошу, не убивай его. У нас есть то, что вас точно должно заинтересовать. Ты ведь из Ведона, так? Я не ошибся?
Дэмен Сэленджер обернувшись, посмотрел на сидящего на полу, привалившись спиной к стене, мужчину и спокойно ответил:
- Нет, не ошибся. И что же у вас есть?
Тот немного сменил позу, сев поудобнее, и только открыл рот, чтобы ответить на поставленный вопрос, как дверь в палату снова открылась и на пороге возникла ещё одна медицинская сотрудница, но на этот раз, судя по слишком молодому возрасту (а было ей на вид не больше двадцати) – простая медсестра. Увидев открывшуюся у неё перед глазами картину, она сначала застыла в недоумении, а затем, опустив взгляд, посмотрела на пол и, поняв, что видит лежащую на нём убитую женщину, которую довольно хорошо знала, тихо выдохнула:
- Господи… Марита… Не может быть!
- Тише, тише. – Вытянув в её сторону руку в успокаивающем жесте, но при этом борясь с искушением пристрелить и её тоже, попросил адепт, так как последние слова она произнесла значительно громче и, показав ей значок, пояснил: – Я из полиции. Мне удалось предотвратить покушение на пациента. Но не волнуйтесь. Скоро сюда приедут мои коллеги, и поэтому прошу вас во избежание паники никому ничего не говорить. Хорошо? А сейчас уйдите, пожалуйста.
Дождавшись пока за медсестрой закроется дверь, Дэмен вновь повернулся к раненому мужчине и, возвращаясь к прерванной теме, повторил ему свой вопрос:
- Ну и что же у вас есть? Давай говори!
- Меч Давалона. – Морщась от боли, выдохнул тот. – Предлагаю обменять его на наши жизни – мою и детектива. Интересует?
- Ну, хорошо. – Проговорил Сэленджер. – Поскольку я уполномочен принимать такие решения, я даю согласие. Дело за вами.
Согласно кивнув, оперативник Исмириона, достал и