Джон уже держал оружие в здоровой руке.
В эти дни я едва его узнавала.
Раздалось ещё больше выстрелов.
Я услышала ещё больше криков на улице внизу, но они становились тише, так что толпа, должно быть, бросилась врассыпную. Кто-то стрелял из винтовки через окно бильярдной буквально в полудюжине футов от места, где я лежала. Но выстрелы были направлены не в меня; стреляли в кого-то снаружи.
Двое других пробежали мимо меня, ринувшись через распахнутую дверь, болтавшуюся на петлях, и поспешно сбежали по скрипящей деревянной лестнице за ней.
Секунды спустя те же ноги затопали по улице.
Мужчина, лежавший на мне, наполовину придавливал меня своим телом; и все, о чем я могла думать - это то, как мне хотелось, чтобы он с меня слез.
Давление тут же ослабло - и это сказало мне как минимум одну деталь. Он был видящим. Я все ещё чувствовала его сердце, бьющееся у моей спины.
Подняв взгляд, я посмотрела ему в глаза, поразившись близости его серых радужек.
- Спасибо, - сказала я.
Ответив мне таким же оценивающим взглядом, он улыбнулся.
- Всегда пожалуйста, Высокочтимый Мост.
Несколько часов спустя я проскользнула в щель между ткаными шторами, занавешивавшими вход в просторную комнату с бамбуковым потолком.
Картина синего солнца и меча во всю стену встретила меня вместе с деревянным алтарём, уставленным свечами и медными изображениями различных богов и богинь, которые составляли пантеон видящих. Множество золотых гобеленов, украшенных замысловатой синей, золотой и белой вышивкой, висели по обе стороны. За алтарём открывалось окно на Гималаи, которое все ещё казалось мне нарисованным пейзажем.
Первым я увидела Вэша, который сидел, скрестив ноги, перед каменным камином по другую сторону алтаря. Он улыбнулся, увидев меня.
|
|
Его похожие на монахов ученики с ровными лицами не улыбнулись.
Касс и Джон добрались сюда наперёд меня, как и Чандрэ. Они все сидели у дальней стены возле ряда более молодых разведчиков, во многих из которых я узнала друзей Мэйгара. В отличие от учеников Вэша они носили уличную одежду, многие были густо покрыты татуировками.
Я заметила видящего, который повалил меня на пол бильярдной. Он наблюдал за мной через всю комнату. В серых глазах светилось любопытство.
Конечно, я спросила, кто он такой, перед тем как прийти сюда.
Ответ удивил меня, и не только потому, что я слышала о нем. Его звали Балидор, и я впервые услышала это имя от Ревика на корабле, на котором мы плыли между Ванкувером и Россией.
Балидор являлся старшим разведчиком Адипана - загадочного и элитного коллектива разведчиков, верных Семёрке. Представители Адипана были легендами - своего рода священными монахами-воинами, которые действовали и обучались втайне, и членство в их рядах было в высшей степени эксклюзивным. Большинство видящих из Адипана отбирались для вербовки вручную, ещё в детстве - на основании их потенциального ранга видящего, а также по другим различным чертам света и характера, известным только избранным.
Обычно они действовали тайно, из убежища где-то в Памире. Очевидно, годами они действовали больше согласно мифу, но в последнее время, если верить Йерину, они стали визуально более активными в мирах людей и видящих.
Ревик немало расхваливал их во время наших тренировочных сессий. Он отдельно упоминал именно этого мужчину, выставляя его своеобразным супергероем видящих.
|
|
Его звали просто Балидор. Без кланового имени.
Все в Адипане отказывались от клановой принадлежности, когда вступали в их ряды. Их кланом становился Адипан.
Согласно Дорже и Йерину, Балидор только-только приехал в Сиртаун, но его люди тайно охраняли меня на протяжении недель. Теперь он опустился перед Вэшем на одно колено и замер, наполовину подняв ладонь в жесте.
Я чему-то помешала.
«Вовсе нет, Высокочтимейший Мост, - вежливо послал Балидор, поднимаясь с колена. Он жестом показал мне подойти и обезоруживающе улыбнулся. - Мы ждали тебя. Я всего лишь хотел выказать своё почтение».
Я кивнула.
- Я понимаю. Я могу подождать, пока вы закончите.
- Нет необходимости, - сказал он, делая шаг назад.
Услышав, как он говорит по-английски, я осознала, что сама использовала этот язык. Большинство видящих в Азии не знало английского. Опешив, я лишь ещё раз кивнула.
Балидор напоминал человека средних лет, что говорило мне, что он наверняка перевалил отметку в четыреста лет. И все же нельзя знать наверняка. Чандрэ с виду казалась мне двадцати с небольшим лет, но от Мэйгара я узнала, что ей больше двухсот лет - в два раза старше Ревика, хотя Ревик выглядел на тридцать.
Однако, согласно Мэйгару, Чандрэ выглядела молодо для своих лет. Я думала обо всем этом, приближаясь к ним, и удивилась, увидев улыбку Балидора.
«Так и есть», - послал он.
Он с кивком улыбнулся Чандрэ, которая посмотрела на меня и закатила глаза с выражением «Ну спасибо».
И все же я понимала, что это её не волновало. Ей все равно не нравились парни.
|
|
Чандрэ фыркнула. Я видела, как губ Балидора касается лёгкая улыбка, а затем его взгляд проследил за Чандрэ до Касс.
А от него ничего не ускользало, от этого Балидора.
- Итак, - сказала я, прочистив горло. Я перешла на прекси, язык видящих. Как я уже говорила, большинство видящих не говорили по-английски. Однако мой прекси все ещё оставался плохим - если верить Мэйгару, мой акцент просто «комичен». И все же я могла понимать большую часть сказанного, особенно с фоновой помощью Вэша.
- Мы можем начать? - сказала я.
Балидор склонил голову, садясь обратно и присоединяясь к кольцу видящих, сидевших со скрещёнными ногами.
Все они выжидающе смотрели на меня.
Я кивнула Балидору, и все взгляды метнулись к нему. Он поклонился мне в знак благодарности. Мне пришлось подавить желание махнуть ему рукой в жесте «ой да приступай ты уже к делу».
Формальности для видящих играли большое значение.
Слегка улыбнувшись, он повернулся к остальной группе.
- Мы поймали одного из стрелков, - он взглянул на меня. - Женщину. Она не из местных. По предварительным сканированиям ясно, что некогда она была в Шулерах - у неё остался Барьерный отпечаток после отсоединения от Пирамиды. Мы пока не определили, кому она верна теперь, но мы уловили некую организацию, возможно, группу отщепенцев, образовавшуюся после смерти Галейта. Другого, мужчину, все ещё отслеживают. Мне сообщают, что мы должны догнать его к закату. Веллингтон...
Он взглянул на меня, затем пояснил для остальных.
-... Создание-Териан, которое притворяется человеческим президентом Соединённых Штатов, Итаном Веллингтоном... располагает значительным количеством видящих, которые его защищают, и похоже, с каждым днём их все больше. Мы определили двадцать шесть личностей в его непосредственном окружении, не считая тех видящих, которые работают в Секретной службе или других подразделениях правоохранительных органов, которым поручена его охрана. Сюда также не включены люди из его личного персонала. Он передвигается между несколькими конструкциями в Белом Доме, частных резиденциях и правительственных зданиях. Некоторые из них укреплены на базе конструкций, которые существовали во времена, когда Дэниэл Кейн... существо, которое мы теперь знаем как Галейта... занимал кресло президента.
Говоря, он показывал вспышки образов.
Прожив большую часть своей жизни в Америке, я узнавала многие места. Те, что мне незнакомы, скорее всего, касались конкретно Веллингтона или настолько приближены к вопросам армии и безопасности, что настоящие кадры не попадали в новостные ленты.
- После распыления основной сети Шулеров... - продолжил Балидор.
Он помедлил, пока краткая вспышка показывала коллективной группе рушащуюся Пирамиду, разваливавшуюся на опорах. Я ощутила, как все видящие в комнате помедлили, чтобы безмолвно выразить признательность мне. Это ощущалось почти как пауза после упоминания имени погибшего человека.
И вновь я мысленно вздохнула.
-...Похоже, он сделал своим приоритетом завладение ключевыми элементами человеческой инфраструктуры, - сказал Балидор, вновь слегка улыбаясь мне. - Вышеупомянутыми главенствующими постами в армии и корпоративной сфере, но также и в коммуникациях.
Он посмотрел на меня, неожиданно мрачно поджав губы.
-...Включая все новостные каналы, которые человеческая публика считает легитимными. Так что твой интерес в том, чтобы выдать его как видящего, не представляется возможным на данном этапе, Высокочтимый Мост. Такая стратегия также несёт в себе определённые угрозы.
Я моргнула, затем посмотрела на Вэша.
Очевидно, мои идеи уходили куда дальше, чем я осознавала.
- Например, - добавил Балидор. - Теперь у нас есть основания полагать, что тело Веллингтона на 100% биологически человек. Так что разоблачение такого рода может ударить по нам же. Это также выставит его мишенью террористов, что даст ему право применить ещё более драконовые ограничения гражданских прав на его территории. В самом наилучшем варианте это ещё сильнее подорвёт твой имидж среди людей.
- Что ещё? - я жестом показала ему продолжать.
- Он явно пытается изолировать Соединённые Штаты как единый географический и политический объект в отдельной Барьерной конструкции. Он хочет отрезать их от остального мира.
Балидор послал вспышку с образом пузыря света, который затвердевал над массивом суши Соединённых Штатов.
- В пределах Штатов он разжигает межрасовую напряжённость, и не только между Сарками и людьми. Он также распаляет этнические предрассудки, в том числе и против людей, чьи предки происходили из Азии. Он делает это в основном посредством деликатных фраз в своих речах.
- Ради чего? - заговорил один из монахов. - Какой цели это служит?
Я заметила, что остальные монахи также подались вперёд, сцепив длинные пальцы на коленях или сложив ладони перед собой и ожидая ответа Балидора. Традиционные видящие питали огромный интерес к взаимодействиям и конфликтам между людьми. Вещи, имевшие очевидное значение для того, кто воспитан человеком, большинству видящих казались непостижимыми.
Однако Балидор никак не мог принадлежать к этому лагерю видящих.
Он побывал как минимум в двух крупных человеческих войнах. Дорже также рассказывал мне, что Балидор был лидером Адипана, когда они помогали устранить Сайримна. Он показывал мне фотографию последней охотничьей экспедиции, которую они вставили в рамку и повесили в одной из молитвенных кабинок.
В центре стоял человек, который нанёс смертельный выстрел - перебежчик из баварской армии с редким именем Рабан Новотны, позднее известный как «Галейт»... то есть, тот самый Галейт.
Однако глядя на фото, я понимала, почему никто не установил связи.
Фотография была зернистой, и Галейт исчез вскоре после этого, по слухам будучи убитым злыми видящими. Когда он сорок лет спустя объявился как Дэниэл Кейн, ещё один человек, кто бы мог соединить эти две детали, особенно учитывая, что он не постарел?
На той же фотографии, прямо возле Галейта, стоял Балидор.
Он смотрел не в камеру, а на горящее поле, держал на сгибе руки винтовку немецкой пехоты и слегка хмурился. Он выглядел практически так же, как сейчас, но куда более грязным.
Я спрашивала у Дорже, как Балидор не узнал Дэниэла Кейна, когда тот позднее занял пост президента. После неловкого молчания Дорже немного виновато признался мне, что большинство видящих еле-еле различает людей между собой.
Из Барьера они все выглядели одинаково.
Согласно Дорже, Балидор, наверное, просто решил, что Дэниэл Кейн внешне очень походит на Рабана Новотны, и больше не задумывался об этом. Большинство видящих все равно на самом деле не верило, что именно Галейт совершил решающий выстрел. Тот факт, что Кейн всегда определялся тестами как человек, отмёл все причины присмотреться к нему поближе.
Люди, в конце концов, за пятьдесят лет старели внешне.
Теперь, в комнатах Вэша, Балидор лишь пожал плечами в ответ на вопрос монаха. Он взглянул на меня, затем повернулся лицом к мирным, ненасильственным видящим, сидевшим вокруг него полукругом.
- Чтобы умножить паранойю и агрессию, - объяснил он. - Помочь другим людям, гражданским, ощутить желание развязать войну против людей, которые лично им не сделали ничего плохого. Заставить этих же людей бояться тех, с кем им придётся сражаться.
Я видела, как монахи перешёптываются с тревожным видом.
Я не хотела выглядеть бесчувственной, но мы не могли подходить к этому как к антропологическому эксперименту.
- Ладно, - я прочистила горло. - Балидор? Каковы твои мысли? Мы можем повлиять с китайской стороны?
Балидор тихо щёлкнул языком, качая головой.
- Теперь мы подозреваем, что у Териана есть как минимум одно действующее лицо на высоком посту в китайском правительстве, - сказал он. - У нас возникли сложности с определением, кто это. Это серьёзная помеха в поиске путей эффективного воздействия. В данный момент китайское правительство также переживает серию фракционных расколов. Мы подозреваем, что Териан подогревает эти проблемы и убеждает их, что война - самый простой способ объединить население.
- Однако китайцы не так наивны в отношении видящих, - добавил Балидор. - Следовательно, не только Териан блокирует наши попытки добиться успеха. Мы должны вести переговоры с фракциями, которые пытаются из Китая узнать, какие внешние воздействия могут провоцировать беспорядки. У них имеется несколько тысяч своих прекрасно обученных разведчиков, многие из которых искренне верны китайскому правительству. Мы пытались поговорить с несколькими из них, убедить, что мы не хотим причинять вред их хозяевам, но они относятся к нам с сильным подозрением.
- Самые элитные из них с рождения воспитывались в Запретном Городе. Некоторые из пожилых росли и играли вместе с королевской семьёй. Это совершенно другой сорт видящих-солдат, которых культивирует Китай. Их почитают как мудрецов, с ними обращаются как с семьёй, и они включены во многие аспекты религиозных и традиционных китайских верований, а также коммунистические идеалы «братства». Эти видящие высших эшелонов, известные как Лао Ху, «Люди Тигра», скорее всего, не станут нам доверять просто из-за того, кто мы такие.
Я села и скрестила ноги, плюхнувшись на пол, хоть я и знала, что это расстроит монахов. Со своим рангом «старейшей души» я должна была все время находиться выше уровня их глаз.
В данный момент для этого понадобилось бы сложить стопку подушек в комнате, лишённой стульев, а меня это не волновало.
Я видела, как некоторые видящие напряглись, их лица отражали противоречие, пока они пытались решить, как им изменить позу, чтобы я оставалась выше уровня их глаз.
Вэш жестом показал им, что все хорошо, и улыбнулся мне.
-...Тактика Териана по разжиганию войны в Соединённых Штатах кажется вполне прямолинейной, - продолжал Балидор. - Веллингтон обвинил Китай в том, что они дают приют видящим-террористам и используют деньги от нелегальной торговли видящими, чтобы укрепить свою армию и финансировать терроризм с целью подорвать положение Соединённых Штатов. Он утверждает, что предатель, Кейн, им помогал.
Я мысленно вздохнула.
- Так что теперь? Как заставить их говорить с нами?
- Я объяснил тебе сложности, Мост Элисон.
- Ладно, но это же временные проблемы, верно? - взглянув на их пустые лица, я раздражённо выдохнула. - Мы никогда не остановим это без помощи Китая. Вы это понимаете, верно? Они нужны нам. Особенно нам нужны тамошние видящие. Как нам убедить их сотрудничать? У нас есть там какие-то контакты?
Монахи с любопытством уставились на меня.
- Остановим это, Высокочтимый Мост? - вежливо произнёс Балидор. - Что остановим?
- Войну. Ну, ты понимаешь... я тут ищу решения.
Монахи уставились на меня с откровенно разинутыми ртами. Затем все они посмотрели на Вэша. Древний видящий посмотрел мне в глаза. Он по-доброму улыбнулся, издав своего рода цокающий вздох.
- Ты не можешь остановить Смещение, Элисон, - мягко произнёс он. - Наша надежда - смягчить наихудшие его проявления, замедлить... если возможно, то повлиять на направление войны, чтобы дотянуться до тех людей, которым можно помочь с переходом. Я не считаю что-либо из этого жалким. Чем дольше мы сдерживаем боевые действия, тем больше у нас надежды подготовить почву, найти способы достучаться до людей, пока ещё не слишком поздно.
Он снова вздохнул, и этот вздох казался искренним.
-...Но ты не можешь остановить Смещение, Элисон, - сказал он. - В итоге люди должны пройти через крайние неудобства. Иначе они не изменятся.
Я уставилась на него, затем на круг видящих. Если не считать Вэша, то только на лице Балидора отражалось что-то помимо пустого недоумения.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы опознать во взгляде его серых глаз сочувствие.
Той ночью я лежала без сна на спине и смотрела в бамбуковый потолок.
Я хотела смотреть на это рационально - или, может быть, суеверно, как они.
Однако я не могла. Я читала литературу об этих войнах. Предположительно, они убивают все деревья, «затмевают солнце», «заставляют океаны кипеть», «убивают все, что ползает, летает или карабкается». Дети будут рождаться с дефектами, будут свирепствовать болезни, людям будет не хватать еды, воды и чистого воздуха.
Не в таком мире я хотела жить.
Я бы никому не пожелала такого мира.
И ещё Ревик. В глубине души я не отказалась от идеи прожить жизнь с ним, даже в отрыве от всего этого. Я знала, что не могла просто сбежать и играть в домики, как большинство людей, но я думала, что мы можем получить хотя бы часть такой жизни - при условии, конечно, что он тоже хотел пожить так со мной.
Он задерживался уже на три недели после ориентировочной даты возвращения.
Если верить их изначальным словам, все указывало на целый месяц.
Так что я лежала и волновалась. Я волновалась из-за войны, и я волновалась за Ревика. Я знала, что все это время притягивала его к себе, но в кои-то веки я просто позволила боли разделения быть там, не пыталась замаскировать её или притвориться, что я в порядке.
Я не в порядке. Я не в порядке уже долгое время.
Не считая всего остального, не считая жизни видящей, конца света, псевдо-брака - я скучала по нему. На протяжении тех нескольких недель, что мы провели вместе на корабле, Ревик стал моим лучшим другом. Вопреки всем нашим проблемам, всему, что случилось за тот год с небольшим, что мы знали друг друга, я все равно доверяла ему больше всех, за исключением Джона и Касс.
Я хотела поговорить с ним об этом.
Я хотела поговорить с ним о войне, о Териане, о том, что мне делать. Я хотела знать, считал ли он тоже, что война неизбежна. Я гадала, сказал бы он те же вещи, что и остальные. Что попытки остановить войну - это пустая трата времени.
Свернувшись калачиком на тонком матрасе, я пожелала, чтобы он вернулся домой.
Я знала, что он этого не почувствует, потому что дюжина разведчиков наблюдала за его светом, следя, чтобы ничто не добиралось к нему извне.
Но в глубине души я думала, что он действительно услышал меня под всеми этими щитами, и что он понял.
Глава 5. Пещера
Териан шёл по двору, используя трость с костяной рукояткой в качестве опоры.
Данная конфигурация личности носила тело, некогда называвшееся «Териан-11» - до того, как Галейт сократил его ряды. Теперь для других Терианов он был «Териан-4» или просто «Четыре».
Четыре был двухсотлетним видящим с псевдонимом тридцати-с-чем-то-летнего человека, который работал в бизнесе по импорту-экспорту из Пекина. Он не был женат, но имел девушку из местных - актрису по имени Бей-Линь.
Теперь он находился далеко от неё и далеко от своего дома.
Четыре окинул взглядами лица, обращённые к нему.
Немытые, они, казалось, состояли лишь из гигантских жидких глаз, которые окружала кожа, натянувшаяся на кости. Металлические ошейники из потускневшего серебра окружали грязные шеи над выступающими ключицами и грубой одеждой. Свободные лохмотья больше напоминали мешки с дырками для рук, шей и ног, нежели рубахи и длинные штаны, которые они должны были напоминать.
Мухи лениво кружили и собирались в кучки во дворе, садясь на глаза и необработанные порезы, которые струпьями покрывали руки и ноги. От большинства из них отказались владельцы, жаждавшие плоти.
Возраст в данном загоне колебался примерно от двенадцати до двадцати солнечных лет. В результате видящие были маленькими, худенькими, бледными. Большинство разлучили с родителями в раннем возрасте - если они вообще хоть сколько-нибудь пробыли с родителями.
Четыре фыркнул, его нос и рот невольно сморщились.
Они определённо могли бы мыть продукт почаще. Кормить время от времени, чтобы удостовериться, что со временем он разовьётся в нечто ценное. Будь у него возможность, он бы сейчас весь двор окатил из шланга, сначала мыльной водой, затем чистой - может, даже несколько раз, чтобы наверняка.
И все же он достаточно хорошо понимал, как в Индии и Китае обстоит дело с водой.
В последние годы проблемы с водой лишь ухудшались, и все обещало стать ещё хуже в будущем. Сами Гималаи уже стали полем битвы - правительства по обе стороны великих гор сражались за снег и воду на их вершинах.
Данный лагерь управлялся не Шулерами, строго говоря.
И все же монаху, которого он отследил через счета Галейта, определённо платили из его частных фондов. Пока Три копался в бумагах в Баварии, Четыре получил задание отследить каждый банковский счёт, к которому имел доступ Галейт. А это означало нырнуть в бесчисленные крысоловки человеческих псевдонимов, которые он накопил за годы, а также мёртвых видящих, чьи имена он позаимствовал; видящих, которые «завещали» ему все свои финансовые холдинги; людей, которые приходились «родственниками» и так далее.
Даже теперь, когда половина этих счетов оказалась бесхозными или пропавшими, Шулеры имели ВНП[2] побольше, чем у большинства стран первого мира.
Вопреки этому Галейт оплачивал данный счёт из своих личных фондов, с секретного счета, а не сделал это частью затрат по обычным операциям. Что бы эти монахи ни делали для Галейта, он не хотел, чтобы об этом стало известно тем, кто управлял финансами в сети.
Аномалия оказалась настолько интригующей, что Териан подумал проверить её лично.
Он все ещё не был уверен, что именно он нашёл.
Видящая перед ним, сильно постаревшая монахиня лет этак шестисот с избыточным весом и индийскими корнями, выглядела нервничающей и бросала на Териана взгляды через плечо. Галейтовские журналы учёта, а также сами монахи и монахини называли это «школой», но Териан без проблем мог узнать рабочий лагерь.
Ещё бы, ведь за своё время в Шулерах он управлял множеством лагерей, и ещё в нескольких надзирал за научными подразделениями. В частности он контролировал много генетической работы, начиная с периода после Второй Мировой Войны, когда Галейт впервые выказал интерес к гибридизации.
Сам Териан никогда не питал нежных чувств к лагерям, но у одной из его личностей имелся талант к генетике. Лагеря видящих предоставляли поле для экспериментов, почти не имеющее аналогов - с использованием и физических структур, и aleimi, а также с созданием функциональных полукровок, которые могли одурачить человеческие устройства для распознавания видящих.
Териан последовал за женщиной через тяжёлую деревянную дверь в другом конце двора, понаблюдав, как она возится с железным ключом, который она носила на шейной цепочке под одеяниями. Он немного улыбнулся при виде старомодной системы безопасности, затем последовал за ней в фойе внутреннего помещения, наблюдая с лёгким нетерпением, как она поджигает свой факел от настенного.
- Электричество здесь ненадёжное, - объяснила она виновато, хотя Териан практически был уверен, что его мысли закрыты щитами. - Мы обнаружили, что традиционные методы с меньшей вероятностью оставят нас бродить в темноте на ощупь.
Териан пробурчал уклончивый ответ, жестом показывая ей продолжать.
Она начала аккуратно спускаться по крутым каменным ступеням.
- Вы уверены, что он полностью посвятил вас в наши здешние протоколы? - она обернулась к нему, и её бледное мягкое лицо почти напоминало упыря в кромешной тьме за пределами освещения факела. - В его списке не было других имён. Более того, он довольно непреклонно...
- Ты бы хотела вновь увидеть метку в моем aleimi, Сестра? - голос Териана звучал спокойно, буквально воплощение вежливости. - Уверяю тебя, меня полностью ввели в курс дела в момент передачи прав.
Женщина уловила резкие нотки в его словах.
- Нет, - сказала она. - Доступ вполне ясен, сэр. Приношу свои извинения.
Её нервозность никуда не делась, она по-прежнему слышалась в её голосе.
Териан взглянул на грубые каменные стены в пятнах копоти и накопившейся плесени.
Они шли во тьме, заходя глубже в гору. Когда они спустились на ещё один крутой лестничный пролёт в почти полной темноте, Териан осознал, что запыхался. Чем глубже они спускались, тем более затхлым становился воздух, приобретая запашок застоявшейся воды и разлагающейся растительности.
Он поймал себя на том, что дышит чуть тяжелее, и осознал, что эти симптомы можно посчитать началом панической атаки.
Клаустрофобия. Что-то новенькое.
Он просканировал пространство, пытаясь определить, принадлежало ли это чувство ему, или это отпечаток Барьерного поля, в которое он только что вошёл.
- Далеко ещё? - спросил он на мандаринском.
Она обернулась через плечо, стоя в маленькой комнате, служившей лестничной площадкой. Её мясистое лицо вновь исказилось пляшущим пламенем факела.
- Я извиняюсь за состояние наших пещер, - сказала она. - Учитель подумал, что будет лучше, если эта часть постройки будет выглядеть неиспользуемой, так что мы нарочно позволили ей прийти в упадок.
Она вновь зашагала вниз по очередной лестнице с крутыми ступенями, касаясь блестящей стены ладонью, покрытой старческими пятнами.
- Уже почти на месте, - сказала она, чуть запыхавшись. - Теперь уже недолго, сэр.
Его интерес вновь подстегнули, и Териан последовал за её шаркающими шагами.
Ещё через несколько пролётов, несколько поворотов и проходов через арочные каменные коридоры, Четыре увидел впереди колышущийся свет. Он освещал средневековую с виду дверь, то ли обшитую железом, то ли полностью сделанную из него.
На уровне глаз находилась узкая щель, закрытая металлической задвижкой.
Прямо возле двери на деревянном стуле сидел монах с длинной седой бородой и темными впадинами глаз. Териан всмотрелся в морщинистое лицо, пока женщина вставляла факел во второй железный держатель по другую сторону двери. Он обнаружил, что его разрывают противоречивые чувства, будто он почти узнал это землистое лицо.
Пожилой видящий уставился на него. Темные глаза мужчины полыхнули глубинной ненавистью, которая вызвала у Териана лишь раздражение.
- Тебя здесь быть не должно, - произнёс старик на английском с сильным акцентом. - Ты не должна была приводить его, - сказал он женщине. - Его здесь быть не должно.
- У него есть метка, - сказал он.
- Я этого знаю, - процедил старик. - Если у него и есть метка, он её украл. Его здесь быть не должно.
Териан потерял терпение. Он вытащил из-под пальто пистолет, навёл его сначала на старика, затем на женщину. Женщина разинула рот так, словно никогда прежде не видела оружия.
- Открывайте дверь, - сказал Териан.
- Ты можешь меня убить, - сказал старик. - Мне все равно.
- Возможно, я и так тебя убью, - сказал Териан. - Твоя богопротивная вонь - достаточная причина для убийства. Но пока что я вот что тебе скажу. Встанешь на моем пути - и даже если ты убьёшь это моё тело, я вернусь. И в следующий раз я заберу с собой каждую живую душу в этом комплексе - не только твою, старик. Я убью её, и всех юных щенков наверху. Ты бы не хотел, чтобы это было на твоей совести, нет? Чтобы все это потомство наверху погибло, когда тебе осталось жить так мало?
Старик усмехнулся. Прозвучавшая там злоба заставила Териана вновь уставиться на него, пытаясь сопоставить это исхудалое лицо с воспоминанием.
Ему знакомо это существо. Он это чувствовал.
- Кучка больных крыс, - произнёс старик голосом, сиплым от мокроты. - Ты окажешь миру услугу, - он пристально посмотрел на лицо Териана. - Да, я тебя помню. Они сказали, что ты придёшь. Однажды.
- «Они» сказали, вот как? - Териан улыбнулся, но каким-то образом ощутил в этой улыбке злобу. - Как мило. А теперь открывай бл*дскую дверь.
- Ты знаешь, кого я имею в виду. Тех двоих, которые доставили его обратно.
Териан выстрелил старику в руку.
Женщина закричала, вжавшись спиной в железную дверь. Териан навёл пистолет на лицо старика, мельком взглянув на женщину.
- Ты все ещё не открываешь дверь, - заметил он. - И у тебя осталось ещё много частей тела.
Женщина наполовину подошла, наполовину приплелась к старику, который согнулся и хрипел от боли, зажимая кровоточащую руку грязными одеяниями. Его узкое морщинистое лицо побледнело. Неуклюжие торопливые руки женщины завозились с его одеждой.