Даже сейчас старик слабо пытался отогнать её. Она отталкивала его руки, её глаза широко раскрылись от страха.
- Слишком поздно, Меренье, - прошептала она. - Теперь он только застрелит тебя для этого - и он все равно получит ключ.
- Пускай! - сказал старик.
Но Териан задержал дыхание, услышав имя мужчины.
- Меренье? - он повернулся, глядя в лицо мужчины в свете факела.
Он слышал это имя прежде. Более того, он слышал его раз за разом.
Он слышал это имя с губ одурманенного и избитого пленника, которого он держал в глубине Кавказских гор, пока имя не начинало раздражать его настолько, что он затыкал произносивший его голос. Иногда Дигойз Ревик часами бормотал про Меренье и «пещеру», испытывая галлюцинации от нехватки воды и пищи. Он вновь и вновь твердил эти слова, когда умолял, чтобы избиения прекратились, когда Териан доводил его до состояния, в котором он не осознавал, где и с кем находится.
Териан окинул взглядом стены пространства, похожего на темницу.
Пещера. Сколько же раз он задавался вопросом, что это значило?
- Какое у тебя клановое имя? - потребовал Териан, наводя пистолет на старика. - Откуда ты пришёл? Ты местный?
Мужчина рассмеялся, и этот смех прозвучал так, точно перед этим он наполнил рот битым стеклом.
Териан увидел, как жёсткие, черные глаза сверкнули в свете пламени факела, наполнившись горькой злобой, как у бойцовской собаки, которую пинали слишком много раз. Териан осознал, что мужчина не всегда был таким старым и слабым.
Затем он осознал кое-что ещё.
- Ты человек.
Четыре опустил пистолет. Он уставился на истощённое тело перед собой, со своеобразным ужасом осознавая, что смотрит не на семисотлетнего видящего, а на человека, который видел от силы девяносто с небольшим лет, может, больше.
Женщина извлекла ключ, и Териан сделал жест пистолетом, все ещё глядя на дряхлого человека.
- Открывай дверь, - сказал он.
Повернувшись к нему спиной, она спешно подчинилась.
Замок издал скрипучий звук, словно им не пользовались месяцы.
Когда дверь распахнулась, Териану пришлось приложить усилия, чтобы сдержать рвотные позывы от запаха, который хлынул в коридор из дыры, лишённой света. Желчь подступила к его горлу; он зажал рот и нос рукой, державшей пистолет. Он цветисто выругался, подавляя импульсивное желание застрелить двух людей, которые находились достаточно близко, чтобы подвернуться под руку и быть обвинёнными в этом уродстве.
- Не так уж приятно, да? - процедил старик. - Прятать грехи прошлого? Не так уж опрятно и чисто.
Териан поднял пистолет, навёл на него, затем передумал и вместо этого обошёл его, выхватил один факел из железного держателя и вошёл в маленькую комнатушку, крепко зажимая рукавом нос и рот. Он взмахнул факелом по широкой дуге, обводя маленькое пространство из камня.
Потолок поднимался выше, чем он ожидал - как минимум вдвое выше, чем в коридоре, но сам пол представлял собой клочок где-то 2,5 на 2,5 метра.
Териан дважды повернулся вокруг своей оси в маленькой камере, затем ошарашенно остановился, когда увидел блеск глаз, отразивших свет факела. При первом осмотре комнаты он совершенно упустил это живое существо.
Даже сейчас оно стояло неподвижно, как труп, которому придали позу.
Четыре опустил факел и поморгал, пока его глаза адаптировались.
Мальчик стоял, расслабив каждый мускул в своём маленьком тельце. И все же его манера держаться не выражала покорность или поражение, как у мальчиков наверху. Напротив, его выражение оставалось спокойным, даже вежливо заинтересованным. Его плечи покато спускались от шеи, руки свисали вниз, ладони с изящными пальцами оставались раскрытыми вдоль боков.
Внешне он казался подростком - может, лет четырнадцать-пятнадцать для человека, двадцать-двадцать пять для видящего.
Он стоял так неподвижно, и его кожа приобрела такой тусклый серый оттенок, что он казался сделанным из воска. Его глаза следили за каждым движением Териана, словно скользя по гладким рельсам, ни разу не дёрнувшись и не выказав реакции.
Через несколько секунд Териан осознал, что сам напрягся.
Он чувствовал себя так, словно за ним ведётся охота, словно за ним наблюдают так, как крупная хищная кошка наблюдает за оленем.
За мальчиком у стены находилась гора тряпья и что-то вроде ветхого матраса, все того же темно-серого цвета с темными пятнами. Запах концентрировался там, и ещё сильнее вокруг корзины, которая стояла так близко к «кровати», что Териану хотелось оттолкнуть её носком ботинка - хотя бы для того, чтобы навсегда выбросить из головы образ, как это создание спит так близко к собственным экскрементам.
- Как тебя зовут, мальчик? - сказал Териан. Он осознал, что его зачаровали черные глаза и полное отсутствие выражения. - Ты можешь разговаривать?
Выражение лица мальчика изменилось.
Териан увидел, как в этих зрачках сосредоточилась такая сильная и непостижимая ненависть, что это действительно заставило его отпрянуть. Услышав позади себя шум, он повернулся. Женщина стояла в дверном проёме вместе со стариком. Убийственный взгляд мальчика не отрывался от мужчины с простреленной дырой в руке.
- Это ты сделал? - мальчик повернулся к Териану.
Он говорил на прекси с таким древним диалектом, что Териану пришлось сосредоточиться, чтобы разобрать слова. Он скользнул в Барьер, постарался посмотреть на мальчика оттуда.
Сделав это, он сфокусировал свой свет, затем сфокусировался вновь, не поверив увиденному.
Над головой грязного создания по спирали кружилась коллекция структур, от которых у Териана едва не возникла эрекция. Своего рода изумлённый восторг накрыл его при взгляде на эти вращающиеся и мерцающие фигуры.
Мальчик повторил:
- Это сделал ты? Ты в него выстрелил?
- Да, - сказал Териан, отключаясь от Барьера. - Я это сделал.
Один долгий момент мальчик лишь смотрел на исхудалого человека. Наконец, он повернулся к Четыре.
- Да. Я пойду с тобой.
Не поворачивая голову полностью, Териан обратился к двум другим присутствовавшим.
- Что это, бл*дь, за бесценный комочек радости? - он обернулся через плечо.
Женщина сделалась белой как простыня.
- Ты сказал, что знаешь! Ты сказал, что он доверился тебе!
Старик издал очередной болезненный, скрипучий смешок.
- Я же говорю. Скорее всего, он убил твоего драгоценного Учителя собственными руками!
- Ты не так уж далёк от правды, старик, - сказал Териан, поднимая пистолет. - Но вы так и не ответили на мой вопрос.
Женщина воздела руки к Териану в своего рода умоляющей просьбе, её взгляд нервно метался между ним и мальчиком.
- Ты должен понять. Это делалось ради его же защиты. Ради защиты всех нас! Мы хорошо его кормим...
Териан издал резкий смешок.
- Да. Это же практически Ритц-Карлтон. Но я здесь не для того, чтобы отшлёпать вас за навыки ведения домашнего хозяйства, фрейлейн, - и все же он к некоторому своему удивлению осознал, что злится. Невообразимо злится. Он просто в ярости. Его рука дрожала, когда он показал ею на двух «монахов». Просто немыслимо, чтобы они держали любого видящего в таком месте, и тем более видящего с такими структурами.
То, что Галейт мог быть частью такого издевательства...
- Снимите с него цепи, - сказал Териан, показывая в сторону мальчика пистолетом.
- Немедленно.
От лица женщина отхлынуло ещё больше крови.
- Сэр?
- Вы его слышали. Он пойдёт со мной. А теперь снимите с него цепи.
- Сэр! Вы не понимаете! Его ошейник... сдерживающий вайр на его зрении крепится к цепи. Это гарантия, чтобы никто не попытался уйти с ним!
Она умолкла, когда Териан поднёс дуло пистолета к её лицу. Териан наклонил голову набок, пристально уставившись на неё. Женщина посмотрела на мальчика, затем обратно на Териана.
- Вы не понимаете, что вы творите! - закричала она. - Нельзя допускать, чтобы он покинул это место!
- Мальчик не причинит мне вреда. Ведь так, приятель?
- Нет. Я не причиню вреда, - он помедлил. -...Тебе.
Териан улыбнулся.
- Видите? Мы станем приятелями, я и этот красавчик-дьявол.
Старик с кровоточащей рукой рассмеялся, остановившись лишь тогда, когда зашёлся в пароксизме сиплого кашля. Он сплюнул комок мокроты в сторону мальчика. Вытерев рот одеждой, на которой от грязи образовалась корка, он наконец заговорил.
- Я сниму с него цепи, - в его голосе звучали нотки обречённости. - Я это сделаю... я отпущу мелкого ублюдка. Это моё дело.
- Меренье, нет! - закричала женщина, но Териан замахнулся на неё пистолетом и не дал пойти за мужчиной.
Старик, хромая, пересёк комнату, все ещё зажимая руку одеждой.
Мальчик стоял совершенно неподвижно, когда Меренье добрался до него. Он не шевелился, пока старик возился с металлическим ошейником на его шее. До тех пор Териан и не замечал его, поскольку он идеально сливался с тоном грязной шеи.
Однако теперь, увидев его, Териан осознал, насколько древним был ошейник.
Вместо светлых, тонких гибридно-органических металлов, которые использовались на видящих в загонах сверху, ошейник мальчика висел на его шее несколькими дюймами железа - кажется, железа. Органическая кожа снаружи выглядела так, словно происходила от какой-то рептилии.
Вместо сканера сетчатки или какого-то другого считывающего устройства, которое открывалось большим пальцем, сзади находилось железное кольцо, соединявшееся с толстой цепью, которая была прикручена к стене над горой тряпья, где спал мальчик. Цепь даже не предоставляла ему полной свободы передвижения по комнате. Неудивительно, что корзина оставалась у двери.
Ощутив, как возвращается его злость, Териан наблюдал, как старик возится с цепью, которую также покрывала органическая кожа.
- Используй ключ, - сказал старик. Его впалые глаза уставились на мальчика. - Используй ключ сейчас же! Я спровоцировал замок.
- Нет! - закричала женщина.
Но Териан уже понял.
Усмехнувшись, он вошёл в Барьерное пространство и осознал, что смотрит на замысловатую структуру, на которой всюду имелись отпечатки aleimi Дигойза и Галейта. Золотое полотно света окутывало мальчика своеобразной красотой, душа его aleimi через органические компоненты ошейника.
Вспомнив символ, который он нашёл в дневнике Дигойза Ревика - тот самый, который он использовал, чтобы одурачить женщину и заставить её думать, будто его послал Галейт - Териан наложил его на Барьерную структуру. Символ идеально встал на свободное место, вплёлся в сдерживающий ошейник на шее мальчика и в его органическую плоть.
Выходя из Барьерного пространства, Четыре услышал звучный щелчок.
Перед глазами прояснилось, и он очутился в кромешной тьме темницы.
Мальчик посмотрел ему в глаза и улыбнулся.
Глава 6. Отвлечение
Я резко проснулась как от толчка, ощущая почти панику.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать её причины. Мне снилось, что он уехал, что он опять оставил меня одну - ещё до того, как я увиделась с ним.
Я лежала, свернувшись полумесяцем на мягком сиденье возле окна без стекла. Впервые открыв глаза, я уставилась в деревянный потолок, поддерживаемый толстыми балками. Дневник Галейта лежал у моей руки там, где я выронила его, когда мои пальцы разжались во сне.
Я гадала, как долго я тут лежала.
Мартышки пронзительно пищали на ветвях деревьев, которые провисали и качались под их весом. Тем временем, видящие шутливо боролись на дворе из камня и травы, который находился на несколько футов ниже моего окна.
Я видела там своего приёмного брата Джона, неловко стоявшего в толпе видящих и наблюдавшего за их борьбой. Его глаза смотрели серьёзно, следя за их движениями. В Сан-Франциско он дошёл до четвертой степени чёрного пояса в Чой Ли Фут, но я знала, что здесь он чувствовал себя неумехой. Даже если не принимать в расчёт его руку, боевые искусства видящих подразумевали много работы с возможностями света, которые Джон просто не мог реализовать. Однако я узнавала выражение его лица, пока он наблюдал за их вознёй; он хотел находиться в самой гуще.
- Да, - произнёс голос позади меня. Тихий щелкающий звук пронзил тишину - такой низкий, что походил на мурлыканье. - Теперь все хорошо. Мне нужно тренироваться...
Голос зазвучал ещё ниже, и я уже не могла различить слова.
Я задержала дыхание.
Я узнала его низкий голос. Наверное, я узнала бы его даже без немецкого акцента.
Его звучание повлияло на меня сильнее, чем я ожидала, но он обращался не ко мне. На самом деле, мы пока что не перебросились ни единым словом.
Тем утром Касс вновь встретила меня на вертолётной площадке.
Мы с ней отправились на рынок Сиртауна, бродили по лабиринту палаток, где люди и видящие торговали одеялами, одеждой, молитвенными чётками, переносными механическими молитвенными колёсами и тибетскими момо - пельмешками с начинкой, к которым я быстро пристрастилась. Касс купила платок и пару серёжек. Они с Джоном здесь неплохо устроились в плане денег. Оба работали по несколько часов в день, преподавая видящим английский.
К тому времени, когда я вернулась в лагерь, большинство видящих закончили свои утренние ритуалы из чая, медитации и общения в обширных садах за комплексом.
Джон отказался встречать меня на платформе, убеждённый, что у меня развились суицидальные наклонности, раз у меня появилась внезапная необходимость находиться на передовой «каждый чёртов день», как он выразился. Думаю, на самом деле Джон злился потому, что ожидал, что все это прекратится, как только Ревик вернётся.
А он вернулся накануне ночью.
Признаюсь, Ревик отчасти являлся причиной, по которой я решила поехать тем утром.
На время полёта его накачали наркотиками, что стандартно для целей безопасности перевозки, но он не проснулся в то время, когда они ожидали. Они рассчитывали такие вещи вплоть до минуты, особенно когда речь шла о разведчиках, но мне уже сказали, что у Ревика имелась противоположная склонность - то есть, он с большей вероятностью просыпался от дозы раньше, а не позже.
Более того, им пришлось подбирать для него индивидуальные дозировки, чтобы он вообще уснул.
Я беспокоилась, что они дали ему слишком много, но ухаживающие за ним видящие сказали, что это не так. Они объяснили, что на последнем этапе полёта он перенёс какой-то «удар» - в смысле, другой видящий или видящие засекли его в Барьере.
Кто бы это ни был, они осушили его свет почти до опасного уровня.
Когда я вернулась, он все ещё не проснулся, и я забеспокоилась ещё сильнее.
Мне сказали, что с ним все хорошо.
Его показатели стабилизировались, и он вновь нормально восполнял свой свет. Я попыталась лежать рядом с ним, думая, что смогу ускорить этот процесс, но с болью разделения я продержалась примерно десять минут и опять вернулась на сиденье у окна.
Я все равно провела там большую часть ночи, уложив голову на подушку и глядя в окно. Я ждала, когда он проснётся, и твердила себе, что не беспокоюсь.
Должно быть, я сама заснула.
Теперь у Ревика появилась компания. Должно быть, Вэш пришёл, пока я дремала.
Слушая тон их голосов, я поймала себя на сожалении, что не поспала в другом месте. Однако я не хотела прерывать и уж тем более уходить.
Голос пожилого видящего зазвучал разборчивее.
-...Я так сожалею, сын мой.
Я слышала, как он говорит что-то ещё, но потеряла его слова в эмоциях, которые ощущала вокруг них.
Ревик ответил ему, но на незнакомом мне языке.
Вэш подвинулся на кровати, заставив пружины скрипнуть.
- То, что они сказали мне - правда? Теперь ты помнишь больше?
Я сглотнула, ещё сильнее жалея, что не легла спать в другой комнате.
Я не хотела подслушивать ничего из того, что он сам не готов мне рассказать, но сложно было не прислушаться к его ответу. Ревик утратил большую часть воспоминаний, когда ушёл из Шулеров. Теперь, читая дневники Галейта, я имела более ясное представление, какими были для него эти годы.
Я также все чаще задавалась вопросом, была ли потеря памяти таким уж плохим явлением.
В той жизни он был женат. На другой, имею в виду.
Однако в их случае это в большей степени являлось «настоящим» браком. Благодаря Галейту, я даже уловила кусочек их свадебной церемонии из Барьера, и Ревик выглядел чертовски привлекательно в смокинге. Судя по тому, каким счастливым он выглядел в тот один момент, кажется, идея брака его вполне устраивала.
Иными словами, его брак с Элизой не сводился к ночи, когда два почти-незнакомца слишком глубоко вплелись в свет друг друга и нечаянно дали начало энергетической связи, которая образовывала первую стадию брака видящих.
И скорее всего, за его браком с Элизой не следовали несколько недель злости, недопонимания, дружбы, отсутствия секса, просьбы о разводе, и наконец, супружеской неверности.
Нет, все это - его брак со мной.
Через окно я наблюдала, как видящие продолжают драться, а их земляной круг превращается в утоптанные влажные участки, а затем и в грязь. Кажется, они не замечали этого, сходясь друг с другом, борясь, выполняя захваты, меняя позиции и снова сходясь в драке. По их рядам прокатились смешки, когда более маленький противник подставил другому подножку, отчего тот приземлился на спину.
Я старалась не слышать эмоции, окутывавшие слова Вэша.
- Мне не стоило тебя отпускать. Ты был так решительно настроен, что это обязательно должен сделать ты.
Ревик ответил слишком тихо, чтобы я разобрала слова.
Он лежал, закутавшись в шкуры и приподнявшись на подушках. Ощущая проблески его света, я вновь осознала, как долго я его не видела, и как мало времени мы провели вместе до этого. В лондонском аэропорту Гатвик, сразу после того, как все устаканилось, у нас было всего около десяти минут, чтобы попрощаться перед тем, как его забрали разведчики.
Это время в основном ушло на поцелуи.
Однако он попросил меня дождаться его. Это единственный раз, когда он хоть что-то сказал мне о наших отношениях.
Я добралась в Индию на самолёте и поезде, проехав через Восточную Европу.
Ревик, напротив, проделал большую часть пути на грузовом корабле, отправившись до мыса Доброй Надежды на самой южной точке Африки и вверх по Суэцкому каналу, пока его не доставили по суше в Каир.
Это заняло четыре месяца. Они пообещали мне, что пройдёт не больше трёх. Я поймала себя на том, что вспоминаю выражение его лица, когда они уводили его прочь.
Я все ещё смотрела на борющихся видящих, не замечая их на самом деле...
... когда дверь позади меня тихо закрылась.
Я перестала дышать, но на протяжении долгого мгновения ничего не происходило.
Я гадала, не ждёт ли он меня. Я мысленно приготовилась, пытаясь решить, стоит ли мне заговорить.
- Элли? - его акцент стал заметнее.
Я сделала вдох. Мне хотелось кое-что сказать ему - при условии, что он вообще хочет об этом говорить. Я вполне уверена, что этот разговор должен произойти.
Я также знала, что все, что он может сказать в следующие несколько минут, запросто способно полностью выбить меня из колеи. Я держала свой aleimi плотно обёрнутым вокруг моего физического тела, когда соскользнула с сиденья у окна, позволив босым ногам коснуться пола.
И все же вид его, проснувшегося и сидящего, заставил меня помедлить.
Его черные волосы были подстрижены.
Теперь они стали короткими - может, даже короче, чем я когда-либо видела у него. Ревик все ещё выглядел худым, хотя синяки на лице и шее по большей части сошли. Я также видела шрамы, и не все они выглядели старыми. Бледное, красноватое кольцо все ещё виднелось у основания его шеи, и это не просто сходящий синяк; это выглядело почти как ожог.
Но не отличия выбивали меня из колеи.
А то, в чем он остался прежним.
Его бледные, почти бесцветные глаза изучали меня безо всякого выражения. Его узкое лицо как будто не шевелилось, ни капли не состарилось, хоть скулы выделялись сильнее, чем до его пребывания в плену у Териана. Линии его подбородка и контур лица казались более угловатыми, но тонкие губы выглядели точно так же. Он был одет в мягкую серую футболку, в которой был, когда его только принесли. Его руки казались меньше, но в то же время такими же мускулистыми и словно менее молодыми, чем его лицо.
Я сделала несколько шагов в его сторону и остановилась. Скрестила руки на груди.
Я знала, что это, наверное, могло показаться немного агрессивным, но ощущалось скорее оборонительным жестом - особенно поскольку я не могла вспомнить ни единого спора с ним, где я бы победила. К тому же, я знала Ревика.
- Ты в порядке? - я поколебалась. - Тебе что-нибудь нужно?
Я видела, как Ревик вытирает глаза основанием ладони, и сглотнула, осознав, что плакал не только Вэш. Проклятье. Я почувствовала, что смягчаюсь сильнее, чем нужно. Ревик ласково похлопал по шкурам рядом с собой, осторожно не отводя от меня взгляда.
- Мы можем поговорить? - спросил он. Его голос звучал как всегда вежливо.
Я покачала головой, издавая своеобразный лишённый юмора смешок.
- Нет. Пока нет. Не вот так.
- Ты злишься, - сказал он.
- Нет, - я удивлённо покачала головой. - Нет, я не злюсь, - я помедлила, подумав над его вопросом, затем над своими словами. - Просто мне нужна минутка, думаю. И нам стоит поговорить, да, но я предпочла бы сделать это отсюда. Если ты не возражаешь.
Ревик кивнул, прислонившись к стене. Кажется, этого он тоже ожидал. А может, он читал меня. С ним сложно сказать.
- Ты хочешь поговорить, - сказал он. - Это по поводу развода, Элли?
Его слова ударили по мне почти с физической силой. Я сглотнула, отвернувшись.
Ревик вернулся к этому - к обсуждению развода. Не знаю, почему это должно меня удивлять. Это последнее, о чем он просил меня, когда мы говорили на корабле.
И все же это практически лишило меня дара речи. Я вообще не знала, как продолжать разговор после этого.
Я увидела, как Ревик осознал свою ошибку.
Поколебавшись, он скрестил руки на груди и переместил свой вес на кровати. Его глаза с прищуром всматривались в мои.
- Тогда что?
- Слушай, - я прикусила язык.
На мгновение я поколебалась, стараясь собраться с мыслями, которые разбегались в разные стороны, как только мы оказывались лицом к лицу. Я отвернулась, крепче скрещивая руки на груди.
- Я ничего не подразумеваю под этими словами. Правда, не подразумеваю. Но я не хочу, чтобы ты думал, что наши отношения просто станут...
Я остановилась, заново обдумав такой подход.
- Я не знаю, чего ты хочешь... или чего, по-твоему, я...
Я снова умолкла, заново обдумав и такой подход.
- Слушай, - сказала я наконец. Я выдохнула, поднимая взгляд. - Мы можем поговорить о разводе, если ты того хочешь. Все хорошо. И в этом отношении я поступлю так, как хочешь ты, - я сглотнула, посмотрев ему в глаза. - Но я влюблена в тебя, Ревик. Ты должен это знать.
Я ощутила его шок. Это чувство заставило меня мгновенно остановиться.
Я открыла рот, собираясь пролепетать что-нибудь, чтобы перебить сказанное... когда его aleimi вдруг заискрил.
- Элисон, - эмоции наполнили его голос. - Элисон... боги. Иди сюда...
Увидев выражение его лица, я не смогла дышать. В его глазах проступила интенсивность; они буквально сделались ярче. Когда Ревик подался вперёд, потянулся ко мне своим светом, я увернулась от него, поднимая ладонь.
- Подожди, - мои плечи расслабились. Я испытала облегчение от его реакции, но в то же время совершенно растерялась. Я заставила себя говорить ровно. - Я люблю тебя... и с этим все ясно. Однако я не знаю, ясно ли хоть что-то ещё между нами, - медленно качая головой, я снова скрестила руки на груди. - Я правда не думаю, что могу и дальше продолжать вот так. Не в таких отношениях, какие у нас были.
Я подняла взгляд, занервничав из-за его молчания.
Ревик все ещё пристально смотрел на меня, явно находясь на какой-то стадии неверия.
- Ты должен сказать мне, чего ты хочешь, - добавила я. - Не смягчай выражения. Мне это не нужно, правда, не нужно. Просто выскажись предельно ясно. Пожалуйста... постарайся высказаться ясно. Пока мы не перешли к.... - я слегка покраснела, жестикулируя руками. -...ну ты понимаешь. Дружелюбной фазе.
Дождавшись понимания в его глазах, я снова скрестила руки на груди. Я сохраняла спокойный, будничный тон.
- Окей. Наверное, мне стоит спросить первой. Ты все ещё хочешь развода?
- Нет.
Это слово прозвучало мгновенно, без капли сомнения.
Я немного расслабилась, кивнув.
- Ладно. Так что это значит? Для тебя, имею в виду, - я поколебалась, всматриваясь в его глаза. -...и если здесь есть какой-то обычай видящих или подтекст, который связан с воспитанием в традициях видящих, не мог бы ты объяснить это мне? Иначе я практически гарантирую, что не пойму.
Я сделала вдох, когда его настороженный взгляд угас.
Я смотрела, как Ревик тоже делает вздох, привлекая свой свет обратно к телу. Он уставился в изножье кровати, большим пальцем потирая свою голую руку и думая. Затем он прочистил горло и поднял взгляд. Он стиснул зубы, всматриваясь в мои глаза.
- Я хочу заняться с тобой любовью, Элли.
Я почувствовала, как моё лицо заливает теплом.
- Окей. Ну, эту часть я вроде как знала. Я не совсем это имела в...
Но Ревик уже качал головой.
- Что? - спросила я, крепче сжимая руки на груди.
- Я не думаю, что нам стоит это делать, - сказал он.
Я слегка вздрогнула.
- О. Ладно.
Ревик добавил:
- Сейчас, Элли. Только прямо сейчас. Ближайшие несколько недель. Может, дольше. Нам стоит повременить.
Я подтянула свой aleimi ближе к телу.
- Конечно. Все хорошо.
- Элли, - он подождал, когда я посмотрю на него. - Ты не понимаешь.
- Ладно, - я кивнула, подавляя желание стиснуть зубы. - Тогда ты можешь мне объяснить? Это какая-то традиция?
Ревик покачал головой, тихо щёлкнув языком.
- Нет, - он сделал вдох. - Я просто хочу, чтобы ты была уверена.
- Ты хочешь, чтобы я была уверена?
- Да.
Последовало очередное молчание. В этот раз я поймала себя на том, что с трудом удерживаю спокойное лицо. Я поджала губы.
- Ладно, - сказала я. - Но ведь это зависит от меня?
- Я хочу, чтобы ты побыла со мной. Без секса.
- Разве мы уже не проводили время вместе? - переспросила я. -... Месяцы ведь прошли?
- Да, - Ревик крепче скрестил руки на груди. Его подбородок тоже немного напрягся, но в данный момент Ревик не смотрел на меня. - У тебя не было времени узнать других видящих. Ты оказалась замужем за мной прежде, чем познакомилась с другими мужчинами.
Последовало очередное молчание. Я тоже крепче скрестила руки.
- Теперь-то я познакомилась с другими мужчинами, - сказала я.
- Элли, - Ревик бросил на меня предостерегающий взгляд. - Не надо.
Слегка недоумевая, я всматривалась в его лицо, когда он отвернулся.
Ещё несколько секунд ни один из нас не сказал ни слова, и я вздохнула.
- Ладно, - сказала я. - Так что это значит? Ты хочешь, чтобы мы какое-то время просто встречались? Или ты хочешь, чтобы я встречалась с другими людьми?
Что-то промелькнуло в его выражении лица. Ощутив от него импульс, я вздохнула.
- Ревик, расслабься, ладно? Я не хочу встречаться с другими парнями. Я пытаюсь понять, что ты говоришь.
Он не поднимал взгляда.
- Я объясняю кое-что по поводу видящих, - сказал он. - Ты можешь не понимать, на что подписываешься. Это не то же самое...
Он умолк, немного поджав губы, и сделал неопределённый жест.
- Не то же самое? - переспросила я.
- Не то же самое, что заниматься сексом с человеком, - сказал Ревик. - Или даже... - я видела, как дёрнулся его кадык. -...с видящим, с которым вы не женаты, Элли.
- Ревик, - я постаралась контролировать своё нетерпение. - Ты можешь просто выложить все, как есть? Пожалуйста. Что бы там ни было. Просто скажи это.
Его взгляд метнулся обратно ко мне, и там виднелась некая сосредоточенность. В ней я видела эмоциональную реакцию, которую не совсем могла истолковать - настолько интенсивную реакцию, что я невольно помедлила. Моё раздражение стихло, и я лишь продолжала смотреть на него.
Ревику некомфортно вести этот разговор, осознала я. Он чертовски нервничал, не только из-за своих чувств, но и из-за того, как я могла отреагировать. Он говорил серьёзно, предлагая не заниматься сексом. Он действительно чувствовал, что так для нас будет правильно, и теперь он волновался, что я не соглашусь - или хуже того, обижусь.
Тогда до меня дошло, что я делала. Я спорила с ним, когда он сказал, что не хочет секса.
Я почувствовала, как моё лицо заливает жаром.
- Прости, - я покачала головой, отводя взгляд. - Ревик, прости меня. Конечно, меня это полностью устраивает, - засунув руки в карманы, я посмотрела в окно, где из-за облаков выглянуло солнышко. - Эй, как ты смотришь на то, чтобы прогуляться? Может, нам стоит достать тебе еды. Мы могли бы поговорить по дороге.
Ревик покачал головой. В его голосе и лице проступило неприкрытое раздражение.
- Элли... боги. Как бы мне хотелось просто...