Ресмн пролистал изображения войны.
-...Через несколько месяцев после смерти его племянника он и его Братство ушли в подполье. Это случилось прямо перед тем, как они начали в открытую атаковать силы французов. И уж не сочтите за дерзость, но вы знаете, что случилось после этого.
Материализовалась карта, показывая Териану горы, которые он не видел своими глазами уже тридцать лет, но это была часть учебной программы по современной истории для каждого школьника со времён Первой Мировой Войны.
Он узнал самые живописные вершины, внезапно вспомнил, как однажды поднимался туда с Дигойзом. Конечно, идея принадлежала не Териану. Дигойз никогда не забывал Гималаи; все то время, что Териан с ним знаком, он, казалось, всегда искал такие высокие горы, чтобы суметь вытянуть ноги.
- Там, сэр, - Итрэн показал на инфракрасные изображения пещер, испещрявших утёсы. - Скорее всего, они держали его там, где, как считается, Менлим и Сайримн жили во время войны. Союзные державы обнаружили этот штаб только после Версальского мирного договора. Менлим защищал их каким-то Барьерным трюком...
Но Териан уставился на карту, слегка приоткрыв рот, когда кусочки мозаики встали на место.
- Менлим из Баварии? Ты хочешь сказать мне, что этот элерианский ребёнок был усыновлён Менлимом - тем самым Менлимом, который стоял за разработкой военной стратегии Братства?
- Да, сэр, - Ресмн, казалось, испытывал облегчение, что Териан, наконец, понял. - Большинство считало, что Менлим - это и есть Сайримн. Он имел скандальную репутацию в Памире - один из немногих известных экспертов по военной тактике. Он один из немногих видящих, которые могли научить Сайримна творить такие вещи, сэр.
Териан откинулся на спинку стула.
Было здесь что-то ещё, что-то важное, и не только в отношении загадки, окружавшей мальчика из Сиккима.
Он не мог сложить мозаику воедино, как бы он ни вертел кусочки.
- Я хочу все записи, все заметки и данные, которые вы нароете на эту личность. Не просто обобщённые отчёты. Я хочу оригиналы.
- Да, сэр, - отозвался Итрэн. - Сейчас?
- Да. Сейчас, - Териан сложил пальцы домиком. - Я буду ждать.
Глава 14. Четыре
Териан-4 напрягся, принимая бойцовскую стойку, но даже не осознавая, почему он это сделал. Он наблюдал за лицом мальчика - сосредоточенным, внимательным.
Когда ничего не случилось, он заставил себя расслабиться.
Он не в первый раз почувствовал из света мальчика что-то, что едва не наградило его сердечным приступом. К сожалению, он понятия не имел, какое действие ребёнка так сильно на него повлияло.
Пещера, где они остановились, размерами могла сравниться с маленьким коттеджем. Холодная, но к счастью, тут имелось три крепкие стены, а через туннель с низким потолком, который вёл наружу, выходило совсем немного тепла.
И все же адски сложно было уговорить мальчика зайти сюда в первый раз.
Им пришлось развести два костра и осветить каждую трещинку в стене, и тогда ребёнок осмелился хоть переступить через порог.
Теперь Четыре всматривался в лицо мальчика, все ещё по-детски округлое.
В темных, черных глазах светился ум.
Не просто ум - временами он видел там понимание такой глубины, что это его шокировало, особенно учитывая долгую изоляцию мальчика в тюрьме, похожей на пещеру. Похоже, он в удивительной степени понимал проблемы, вызываемые наружными силами, даже когда были замешаны сложные и современные элементы - например, отслеживание их через спутники, а также проблемы, вызванные современными методами сканирования и беспилотниками.
Он рассуждал. Он быстро улавливал множество переменных и делал выводы.
Он адаптировался под окружающую среду. Он адаптировался к пребыванию вне той темницы быстрее, чем кто-либо мог бы от него ожидать.
Но Четыре все ещё не мог до него достучаться. Не по-настоящему. Не в достаточной мере.
За ними следили. Теперь Четыре знал, кто. Все явно было бы намного проще, если бы он смог заставить мальчика понять специфические проблемы, которые из этого вытекали.
Пока что попытки Териана установить контакт не приносили видимого успеха.
И все же Четыре остался в живых. Более того, химически разогреваемая еда, которую по его настоянию упаковали для него шерпы[4], оказалась большой удачей.
Он наблюдал, как мальчик засовывал маленькие, белые как у трупа пальцы в пакетик с чем-то, что должно было напоминать бефстроганов. Кажется, он не замечал температуру и реагировал только на запах, пока запихивал куски жареного мяса и коричневый соус в свой грязный рот. Териан с увлечением наблюдал за процессом. Он гадал, проспит ли его новый подопечный когда-нибудь достаточно долго, чтобы попытка надеть на него ошейник увенчалась успехом.
Он очень тщательно держал эту мысль в заднем уголке своего сознания.
И все же взгляд черных как опал глаз метнулся к нему.
Они посмотрели на Териана, и Четыре ощутил, как волоски на его руках и шее встают дыбом. Завиток наэлектризованного aleimi скользнул по его коже.
- Никаких проводов, - сказал мальчик.
Английский. Что-то новенькое.
До сих пор он говорил на исковерканном прекси вперемешку с языком, в котором Териан узнал кхаскура бхаша - раннюю форму непальского языка. Териан также услышал несколько слов, прошёптанных на мандаринском наречии и хинди. Но это было первое использование английского.
- Spracken zi deutsch? - попробовал он.
- Никаких проводов, - произнёс мальчик на немецком.
- Я понял, - сказал Териан по-русски, поднимая руки. - Никаких проводов.
- Никаких проводов, - повторил мальчик по-чешски или, может быть, по-польски. - Только попробуй и... бум! - он широко улыбнулся ртом, набитым мясом. - Бум! - повторил он, вскидывая свои паучьи ручки, похожие на палки.
Он пролил немного мясного соуса на камни и топнул ступнёй, чавкая соусом меж пальчиков ноги. Нахмурившись, он остановился, глубже вдавливая ступню в податливую грязь. Четыре невольно поразился тому, что мальчик по-прежнему сохранял рефлекс отвращения, учитывая то, как он жил.
Он вежливо поклонился.
- Бум, да, - сказал он. - Мы друг друга поняли, приятель. Никаких проводов. Конечно, нет. Это была всего лишь мимолётная мысль.
Мальчик бросил на него резкий взгляд, и Териан осознал, что вновь начал говорить с ним так, словно он был ребёнком намного младше его. Ему нужно сохранять осторожность, если он хотел избежать оскорбления. Видящие-подростки склонны быть гиперчувствительными, когда дело касалось того, чтобы с ними обращались уважительно.
Почему-то в этом ему виделся своеобразный чёрный юмор.
Мальчик вернулся к пакетику.
Он сунул руку в металлическую упаковку, вытащил очередную горсть мяса и лапши, поднёс к губам и жадно слизал сок с костяшек пальцев. Взгляд Териана опустился к узкой грудной клетке мальчика, где кости выступали под кожей маленькой груди. Первым делом он отмыл бы его дочиста. Удостоверился, чтобы тот знал, что еда - это уже не роскошь. Как и кровать, одеяла, одежда, электроника, крыша над головой, купание, машины, слуги. Черт, да он купил бы этому ребёнку пони, если бы тот захотел.
Возможно, с этим придётся немного подождать, пока мальчик немного наберёт вес. Чтобы он не съел лошадку.
Мальчик рассмеялся, швырнув горсть бефстроганова в сторону Териана.
Териан аккуратно увернулся, сохраняя улыбку на лице.
Если он в чем и преуспел, так это в обеспечении материального комфорта. Он удостоверится, что у ребёнка будет весь комфорт, на который он только мог надеяться - больше, чем он смел мечтать в той пещере, пропахшей дерьмом. Затем они поговорят.
Мальчик снова захохотал, капая ещё больше мясного соуса на губы и в рот. Его глаза прищурились, уставились на Териана, и там вновь виднелся интеллект.
- Говорить. Да, - он широко улыбнулся. Его зубы казались поразительно белыми на фоне всей этой грязи, а теперь ещё и мясного соуса, стекавшего по лицу, шее и пальцам. - Ты мне нравишься, Сарк. Достань мне вещи, и мы поговорим.
Он зашвырнул остатки пакетика в Териана. В этот раз он сумел в него попасть, заляпав его пальто и брюки коричневым соусом.
Териан лишь поклонился, когда молодой видящий вновь рассмеялся. Он вежливо улыбнулся.
- Конечно, мой дорогой друг. Все для твоего удовольствия.
И все же, глядя на свечение в этих черных от огня глазах, он поймал себя на том, что не впервые радуется наличию у него нескольких запасных тел.
- Пока-пока, Терри, - сказал мальчик. Улыбка не сходила с его лица, но черные глаза вновь сделались пронизывающими, словно ястребиными. - Пока-пока.
Четыре натянуто улыбнулся, стараясь не реагировать на знакомые нотки, слышавшиеся в этом голосе.
Или на тот факт, что голос внезапно зазвучал куда более взрослым и меньше напоминал случайное безумие.
Поклонившись ещё ниже, он удалился из присутствия мальчика и скрылся в проёме прилегавшей пещере, где в углу присели шерпы, которые шептались меж собой и избегали его взгляда.
Териан присел на корточки у стены и принялся вытирать брюки мокрой тряпкой. Размазав и отчистив большую часть соуса, он смирился с фактом, что наверняка ещё несколько дней будет привлекать кугуаров.
Смочив водой ту же тряпку, а затем штаны, он тщательно отмыл руки перед тем, как достать из внутреннего кармана пальто дневник в кожаном переплёте. Три послал оригинал Четырём в Пекин на безопасное хранение, не зная, что Четыре в итоге на неделю застрянет в гуще военной перестрелки вместе с книгой.
Если бы ему пришлось сделать это ещё раз, он взял бы копию.
Пристроив свой вес на плоском местечке в стене пещеры, Четыре открыл дневник.
Где-то здесь должен иметься ключ. Подсказка, как заставить это существо сотрудничать. Что-нибудь, о чем заботился этот мальчик.
Два Териана (или он один, как посмотреть) прочли эту проклятую книжонку от корки до корки в совокупности пять раз. Если формула того, как выманить из ребёнка здравый рассудок, записана каким-то кодом в ровном почерке Реви', то она ускользала от Териана.
Нет, ответы, скорее всего, можно получить не от Реви'.
Дигойз был строителем клетки, который придумал, как спрятать мальчика. Настоящие ответы находились бы у Галейта. Галейт наверняка бесконечно исследовал мальчика. Он изучал бы каждый его шаг на протяжении многих лет, ища путь, ища каждую потенциальную точку доступа.
В конечном счёте, Галейт не преуспел вовремя, но он находился бы в процессе, на каком-то этапе.
К сожалению, в записях Галейта Териан не нашёл ничего, что относилось бы к мальчику. Ничего в компьютерной библиотеке на базе органики. Ничего в оригиналах, которые он присвоил прежде, чем их нашла Элисон. Ничего во фрагментах Барьера, которые он сумел отследить после развала Пирамиды.
А значит, если что-то и существовало, оно оставалось потерянным.
Или же находилось у Элисон.
В любом случае, присутствие мальчика объясняло несколько вещей - особенно то, почему Галейт был до безобразия осторожен, приближаясь к Элисон, пока существовала какая-то вероятность, что Дигойз мог её убить. Галейт никак не мог упустить попытку размножения двух полнокровных элерианцев. Галейт не мог не подумать об этом - вне зависимости от того, каким был возраст мальчика. Учитывая то, каковы шансы во второй раз найти ему биологическую пару.
Конечно, Териану приходила в голову мысль, что всякий здравый рассудок, некогда присутствовавший у мальчика, давно прекратил существование. Ни Галейту, ни Реви' не свойственно тратить ресурсы впустую; если они приковали видящего с такими талантами в подземной темнице как бешеного пса, то скорее всего, это сделано потому, что они исчерпали все остальные средства обеспечения его содействия.
Вздохнув, Териан сунул книжку обратно в пальто.
Все его ответы, кажется, только порождали ещё больше вопросов.
Где они нашли это несчастное создание? Как они умудрялись все это время хранить его существование в тайне, хотя его охраняли всего лишь слабоумный человечишка и глупая монашка? Как мальчик не старел?
Териан задавал эти вопросы Барьеру, слабо надеясь на какое-то озарение.
Ничего не пришло.
Звук разбудил Четыре.
Открыв глаза, он замер, осматриваясь по сторонам. Что-то не так.
Первое, что он заметил - это тишина.
Он лежал у угольков тлеющего костра, единственные звуки доносились снаружи пещеры, если не считать треска, который время от времени издавали угольки. Он стиснул пистолет, аккуратно уложенный под курткой из овечьей шкуры, которую он использовал вместо подушки, и осознал, что не слышит ничьего дыхания, кроме своего собственного.
Два шерпа уже не спали по другую сторону костра.
Его первая мысль свелась к тому, что они смотались посреди ночи, чтобы сбежать от него и мальчика. И все же их постели и пожитки каким-то чудом остались на прежнем месте.
Второе, что он заметил - это то, что мальчик стоял над ним совершенно голый.
Четыре выругался на китайском, рефлекторно перевернувшись на спину. Он поднял пистолет, навёл его мальчику в лицо и ощутил, как его сердце подскочило к горлу.
Мальчик лишь стоял там и не улыбался.
Окинув взглядом пещеру, Териан осознал, что ему знаком медный привкус во рту. Его взгляд опустился к маленьким ручкам и ладошкам мальчика.
Они были уже не белыми, а красными до самых локтей. Густая кроваво-красная жидкость струилась по его коже и резко контрастировала с крайней бледностью.
Четыре медленно опустил пистолет. Когда мальчик лишь продолжил смотреть на него, он засунул оружие обратно под овечью куртку, но оставил в пределах лёгкой досягаемости.
- Люди? - спросил у него Териан.
Мальчик сделал плавный жест.
Териан кивнул, сохраняя ровный тон.
- Но зачем? Они были нашими проводниками.
«Я не хотел, чтобы они были здесь».
- Но мы нуждались в них, - сказал Териан. - Убивать нормально, но ты не убиваешь то, что нужно тебе живым. Ты понимаешь?
- Нам они не нужны, - сказал мальчик на хинди.
- Нужны. Чтобы пробраться через горы, - увидев равнодушие на лице мальчика, он объяснил: «Эта часть меня... она всего лишь торговец. Я не знаю эти земли. Теперь нам будет сложнее. Мне будет сложнее защитить тебя».
Мальчик сказал: «Мне не нужно, чтобы ты меня защищал. Я могу защитить нас!»
Териан не упустил из виду выбор слов – «мы» или «нас». Он осторожно наблюдал за лицом мальчика.
Ребёнок ничем не выказывал намерение отодвинуться.
- Хорошо, - сказал Териан, сдаваясь. «Ты очень хорошо защищаешь, нас, да». Он посмотрел на висящие руки мальчика. - Пожалуйста, иди помойся, - он взглянул в сторону выхода, откуда через проем из темноты доносился ровный звук. - В ручье. Иди помой руки. И грудь, - добавил он, показывая на голое тельце мальчика. - Тебе не стоит так спать.
Он помедлил, окидывая взглядом тускло освещённую пещеру.
- Где тела?
Мальчик показал в сторону двери.
Териан прищурился в свете пламени и всмотрелся в тени, только теперь различив их.
- Тебе нужна моя помощь с тем, чтобы вытащить их наружу?
Мальчик дёрнул пальцем в сторону, показывая «нет».
- Ладно, - Териан улёгся обратно на тюфяк. - Тогда иди. Возвращайся, как закончишь.
Мальчик послушно направился к выходу из пещеры.
Териан наблюдал за ним, вздохнув и ощущая явный успех своего маленького эксперимента, а также поражаясь, как ему хватило смелости командовать маленьким мясником.
Через несколько минут Териан услышал возню и пыхтение, соответствовавшее вытаскиванию тела за порог.
Через некоторое время после этого мальчик вернулся.
Его бледные руки вновь выглядели белыми и почти сияли в свете пламени. С его волос и ресниц капала вода. Териан надеялся, что он оттащил тела достаточно далеко, и замкнутое пространство не провоняет к утру, но он не намеревался выходить и проверять. Расслабившись на шкурах, он всматривался в округлое личико, гадая, что теперь.
Он все ещё не был до конца уверен, что не станет следующим.
Подумав об этом, Териан уловил проблеск чувства и намерения от мальчика - достаточно, чтобы осознать его мотивы. Открытие его поразило.
Он всмотрелся в тёмные глаза, ища подтверждение.
Найдя его, он поколебался всего несколько секунд, затем схватил шкуры, наполовину прикрывавшие его тело. Он откинул их в сторону. Улыбнувшись, он похлопал ладонью по тюфяку под ними.
- Тогда идём, - сказал он, будучи странно тронутым. Он жестом руки подозвал его поближе. - Все хорошо. Ты можешь подойти. Я не против.
Мальчик опустился на колени у огня, затем повернулся спиной, свернувшись калачиком в изгибе тела Териана. Четыре обернул их обоих шкурами и аккуратно обнял мальчика, положив голову на овечью куртку. Даже сквозь одеяла и шкуры он поражался худобе маленького тельца и торчащим выступам, которые он ощущал через равные интервалы у своей груди.
- Как мне тебя называть? - спросил Териан на мандаринском наречии.
Мальчик задрожал, крепче прижимаясь к груди Териана.
Его ручки сжались перед его тельцем. На мгновение Териан засомневался, что тот ответит.
- Нензи, - ответил он на том же языке. - Моё имя - Нензи.
Четыре наблюдал, как губы мальчика шевелятся в безмолвной молитве. Его глаза закрылись, и он расслабился в тепле его тела.
То есть, он религиозен. Полезные сведения.
А ещё немного пугающие, учитывая, что он только что сделал.
Он все ещё выглядел как щенок-переросток, ничуть не походя на создание, которое Териан видел в школе Сиккима, или которое он видел едящим несколько часов назад - которое называло его по имени со смутной жестокостью в глазах.
Аккуратно протянув руку, Териан погладил мальчика по лицу, убирая волосы со лба.
Ему нужно поговорить об этом с Три.
При первом прикосновении мальчик напрягся, но когда Четыре не перестал гладить его, он соединил его свет с его светом. Он положил свою темноволосую головку на руку Териана.
Чувствуя, как дыхание мальчика замедляется и выравнивается, чувствуя запах крови шерпа и остатки бефстроганова во влажных волосах, он немного улыбнулся, услышав тихий храп, и продолжил поглаживать маленькую головку.
Глава 15. Веллингтон
Директор Национальной Безопасности США Грегори Палмер посмотрел на двенадцать человек, присутствующих в комнате, и постарался держать свой нрав в узде.
- Итак, - сказал он. - Объясните мне это ещё раз. Давайте притворимся, что я идиот. Давайте притворимся, что я репортёр с НужныНовостиТВ, - он подождал, пока стихнут смешки. - Мы «берём перерыв» от войны? - вопреки его попыткам говорить шутливо, в его голосе прозвучали резкие нотки. - Какого черта это значит?
Госсекретарь натужно хихикнул.
- Это какое-то кодовое слово для переговоров? - спросил Палмер. - Или...
- Нет, - другой голос донёсся с дивана с узорчатой обивкой.
Там идеально неподвижно сидела женщина с жёстким, высушенным лицом, одетая в мантию судьи. Густые седые волосы облегали её голову как шлем. Её голос зазвучал едко, отчего она стала ещё сильнее походить на рептилию.
- Вы не потрудились прочесть сводку? - произнесла она грубоватым тоном. - Все вовсе не так, Палмер. Дело вовсе не в Китае.
Остальные представители кабинета министров стояли и сидели в разных позах по всему Овальному Кабинету, ничего не говоря и даже не глядя на Палмера и пожилую женщину.
Он заметил, что никто не хотел перечить этой старой кошёлке.
Он сделал большой глоток бурбона со льдом из стакана, который он сжимал своими руками бывшего атлета, и его взгляд вновь пробежался по бежевой комнате. Он хотел поспорить с кем-то другим, помимо старухи, но больше никто не смотрел ему в глаза.
Рептилия склонила голову набок, как птица.
Палмер предположил, что он в таком сценарии - насекомое.
- Веллингтон серьёзно настроен в этом отношении? - спросил он. - Мы действительно откладываем всю операцию? Из-за горстки погибших мальков-Сарков?
Глаза старухи холодно потемнели.
Молодая женщина в отлично сидящем синем костюме скрестила руки на груди, нерешительно наблюдая за судьёй и словно пытаясь решить, стоит ли вмешиваться. Палмер хотел, чтобы она заговорила, и в очередной раз задался вопросом, что эта ископаемая старуха вообще здесь делает. С каких пор Главная Судья Верховного Суда вообще участвует в принятии военных решений?
И почему Джарвеш, чёртов министр обороны, потакает ей? Джарвеш хоть и женщина, но обычно она настроена более воинственно, чем любой другой из здесь присутствующих.
Она никогда не сдерживалась, когда Веллингтон присутствовал в комнате.
И все же сейчас она смотрела на эту старую кошёлку как ребёнок, который пытается отпроситься у учителя, чтобы сходить в туалет.
- Где Веллингтон? - рявкнул Палмер. - Если он пытается втюхать нам этот дерьмовый план, я хочу услышать это от него.
- Успокойся, Грег, - начала Джарвеш, но Палмер ждал, что кто-нибудь начнёт спорить с ним. Кто-нибудь кроме неё.
Он повернулся к брюнетке в синем костюме.
- Он действительно думает, что заработает себе очки популярности таким ходом? - сказал он, с громким стуком поставив на стол опустевший стакан. - Если он не заметил, то в наши дни никто не сходит с ума по Саркам. Только не после того, как они взорвали тот проклятый корабль, убив пару тысяч наших людей. Этот ход будет выглядеть слабым, а то и вовсе предательским после фиаско с Кейном. Сейчас мы как никогда должны отдалиться от этого безобразия!
- Это дети, Палмер, - тихо сказала Верховная Судья. - Невинные. И есть осложнения...
- А что ты, Джарвеш? - спросил Палмер, поворачиваясь спиной к кошёлке на диване. - Ты тоже думаешь, что здесь все «сложно»? Или ты так глубоко засунула свой нос в задницу Веллингтона, что забыла, как пользоваться своим армейским чутьём? Бл*дь, ох уж эти женщины у власти, чтоб меня. Как будто нам без этого не хватает ненужных эмоций.
Глаза Джарвеш сузились, превращаясь в щёлочки.
- Палмер! - глава администрации президента Роджерс поднялся на ноги. - Это же министр обороны!
- Ага, - Палмер фыркнул. - Мы все знаем, какой интерес питаешь ты, Эрл.
Лицо Роджерса сделалось темно-красным, но Джарвеш невозмутимо отмахнулась от него.
- Это всего два дня, Грег, - сказала она Палмеру. - И в этом есть смысл, нравится тебе это или нет. Если мы серьёзно настроены по отношению к Китаю, нам нужна поддержка Европы. Они строже соблюдают права видящих, чем мы, - нахмурившись, она добавила: - Ты абсолютно прав. Нам нужно завоевать авторитет после того, как Кейн зашёл слишком далеко. Но этот авторитет нужен нам не только дома.
Она склонила голову, глядя на низенького мужчину и поправляя пиджак костюма, затем вскинула бровь.
- Кроме того, с моей точки зрения, Грег, ты один тут изобилуешь «ненужными эмоциями». Хочешь успокоительного? Уверена, швейцары по нашей просьбе принесут тебе что-нибудь.
Госсекретарь подавил очередное нервное хихиканье.
Палмер это проигнорировал.
- Серьёзно? Для тебя это имеет смысл, Андреа? - спросил он. - Потому что с моей точки зрения, ему бы лучше дать оправдание этим террористическим атакам. Если он действительно хотел поддержки Европы, он мог бы объявить, что чёртовы китайцы уничтожили свой собственный актив. Чтобы мы не получили их живыми.
При виде улыбки Джарвеш его лицо покраснело от гнева.
- Черт, да наверняка так и есть! Мы все ещё понятия не имеем, кто их убил... и тем более почему!
Джарвеш закатила глаза.
- Внутренние распри видящих нас не интересуют, Грег. Нам нужно исключить побочный продукт. Нас интересует торговля и нелегальные технологии видящих, которые, как мы знаем, все ещё существуют в Азии. Тебе все это известно. Ты согласился с нашей стратегией в самом начале.
- Нашей стратегией?
- Веллингтона, - нетерпеливо поправилась она. - Мы все согласились. Потому что в этом есть смысл. Он должен быть рассудительным. То, что до Кейна воспринималось как «импульсивное» или «мужественное», теперь лишь заставит их задаваться вопросом, вдруг Веллингтон тоже неуравновешен. Сейчас нам как никогда нужно сохранять высокое моральное превосходство.
Когда он покачал головой, она чуть повысила голос.
-...А это значит, что мы, черт подери, не будем игнорировать резню детей, к какой бы расе они ни принадлежали. Когда случаются зверства, мы поступаем правильно, Грег. По крайней мере, на публике.
Когда он хмуро посмотрел на неё, её голос зазвучал ещё громче.
-...Это было настоящее зверство, Палмер. Возьми себя в руки перед тем, как говорить с чёртовыми репортёрами! Чем бы ни хотели спекулировать новостные каналы, это не был полигон тренировки террористов. Наши разведданные чисты. Эту кучку детей китайские фашисты продавали с аукциона за лучшую цену. Тебе лучше придерживаться этой версии, иначе мы будем выглядеть засранцами, когда всплывёт правда. А ты знаешь, что она всплывёт.
- Детей? - выплюнул он. - Маленькие крысята со светящимися глазами!
- Они были детьми.
- Довольно! - перебила Верховная судья.
Все взгляды обратились к ней.
Даже Палмер умолк. Он скривил губы, глядя на морщинистое лицо женщины, на холодность её глаз под этими рептильными веками. Когда этот резкий взгляд остановился на нем, он пожал плечами и подошёл к тележке с напитками, стоявшей в центре комнаты.
Он начал вновь наполнять свой стакан квадратными кубиками.
- Где он, кстати говоря? - пробормотал он. - Разговаривает со своими фанатами?
- Типа того, - произнёс другой голос.
Все в комнате повернулись - на сей раз к двери, которая вела в сад.
Андреа Джарвеш невольно покачала головой, отмечая театральность появления человека.
Веллингтон улыбнулся, стоя у восточной французской двери, которая вела в сады роз. Он был одет в слегка помятый синий костюм с красным шёлковым галстуком. Широко улыбнувшись при виде их опешивших лиц, он закрыл за собой дверь, нарочно наделав побольше шума, и повернулся. Его смуглая кожа светилась в теплом освещении ламп Овального Кабинета. Его по-мужски красивые черты лица выделялись на фоне янтарных глаз. Он усмехнулся.
- Оуу, - сказал он, обращаясь к Джарвеш и окидывая взглядом всех остальных. Он задержался на Верховной Судье. - Вы все выглядите такими грустными. Вы по мне скучали?
- Нет, - ответила старуха.
Все присутствующие расхохотались, особенно громко из-за того, что обстановка разрядилась. Только когда Палмер отвернулся от Андреа, старая судья и Веллингтон опять посмотрели на него.
Они бегло переглянулись между собой.
«Каждому правительству нужно немного разногласий, - подумал Итан так ясно, чтобы два видящих его услышали. - Он достаточно громкий, чтобы быть полезным. Достаточно тусклый, чтобы не представлять угрозу».
«Я сама немного устала от его тусклости, - послала Джарвеш. - Нельзя нам найти того, кто хотя бы будет симпатичным? Если бы я смогла заставить себя трахать его, я бы мгновенно заполучила контроль над ним».
Веселье Итана проникло в Барьерное пространство.
Он едва уловимо пожал плечами, сцепив ладони в замок на пояснице. «Из-за нехватки такта от него легче отмахнуться. Ты бы хотела оппонента, который лучше умеет выражать свои мысли, сестра?»
Джарвеш сладко улыбнулась. «Формально ты мне не брат, червяк...»
«Сколько ещё продлится задержка? - послала Ксарет им обоим. Она едва скрывала своё нетерпение из-за того, что он умудрялся спорить с самим собой даже в разгар кризиса. - Четыре обеспечил безопасность мальчика, разве нет? Палмер идиот, но в данном случае он частично прав. Мы должны показать китайцам, что мы настроены серьёзно. Мы не можем отказываться от прямого боя. Люди за версту чуют такую слабость».
«Он заполучил мальчика. Он рядом с линиями фронта, но есть осложнение».
«А когда его нет?» - послала Ксарет.
Итан улыбнулся присутствующим в кабинете, задержав внимание на Палмере, затем на других. Его улыбка сделалась ещё шире.
- Я приношу свои извинения, - сказал он вслух.
Джарвеш с немного корыстным восхищением заметила, что даже будучи человеком, он обладал даром говорить убедительно.
-...возникла небольшая чрезвычайная ситуация, - продолжил Веллингтон, сделав паузу, которая продлилась ровно столько, сколько нужно. - О которой нужно позаботиться до нашего совещания. Я хотел предложить, не могли бы вы, люди добрые, подождать меня снаружи? Чувствуйте себя как дома, заказывайте с кухни что угодно, само собой. Я не задержусь надолго. Мне всего лишь нужно переброситься пару слов с нашей дорогой Джарвеш.
«Супер, - послала Джарвеш, скрещивая руки на груди. - Они уже думают, что я сплю с тобой».
«Нет, сестра, - весело подумал Веллингтон в ответ. - Они прекрасно знают, что ты спишь с Роджерсом. Между прочим, было очень мило с его стороны защитить тебя только что».