И сказал ему Велес Суревич:
— На востоке теперь возведи ветроград, назови его Китеж-град! Близ сего Светлоярова озера разведи купальский костёр, а потом из золы ты насыплешь валы. Сделай из венков девичьих чудо-кремль на костровище. Башни выстрой из цветов, а детинец из грибов! Терема — из желудей дубовых, а из шишечек хоромы! Пусть придёт пора чудес — будет город там, где лес! Где горели костры — вознесутся шатры! Встанут улицы и дворцы!
И построил тогда Китаврул ветроград; и назвал его Китеж-град. Город он возвёл для счастья, выстроил волшебник башню о семи шатрах на семи ветрах.
Сделал злат престол в сей башне, чтоб войти в неё хотелось, чудеса внутри увидеть за резными воротами и высокими стенами…
Велес Суревич в сей башне Книгу Вед от мира спрятал: письмена на досках старых, крышки книги золотые, украшения литые. И заклятыми цепями приковал её к престолу
Мудрость жизни, тайны мира в этой книге начертал он, и Сварожии заветы, древние установ– ленья, — то, что золота дороже, что оплот добра и правды.
Велес в Семиверхой башне время проводил в застолье, на пиру сидел с друзьями. Птицу-песнь в полёт пускал он.
Птицу Сирин, дочку Сурьи, синекрылую летунью, что родилась без отца, и без матушки родимой, выросла без милых братьев и без ласковых сестричек; И сковал Сварог сей птице чудо-крылья легче ветра…
И когда она взлетала с этой Семиверхой башни, пела семь она сказаний, возносясь в златую Сваргу в облаках дорогой радуг…
Вот и ныне в Китеж-граде Велес Суревич пирует, радуясь рожденью сына — бога свет– лого Ярилы. Рядом с ним пирует Дива, что
Перуна не дождалась, Велесу женою стала по Сварожьему закону.
И тогда бог Велес Сурич в небо синее направил птицу-песню, птицу Сирин. И запела в горних высях птица Сирин песню счастья.
Как Ярилушка родился — мир как Солнцем озарился!
Как Ярила улыбнётся — вся вселенная смеётся!
Как Ярилушка встаёт ото сна — снова к нам приходит весна!
Славься Божьей силой, светлый бог Ярила!
Сыну Велеса с Дивой — Яриле хвала!
* * *
А в ту пору Перун был во Чёрных горах. Стал тут конь под ним спотыкаться. Говорил Перун сын Сварожич:
— Что ж ты, конь, идёшь-спотыкаешься?
Провещал тогда Громовержцу конь:
— Ай же ты, Перун Громовержец, над собой невзгоды не ведаешь, что Додола-Перуни– ца замуж пошла да за Велеса сына Сурича! Третий год уж Велес пирует в Светлояровом Китеж-граде!
Удивился речи Сварожич:
— Я двенадцать лет был во Чёрных горах, бился я с Кащеюшкой Виечем, а Додолушка не дождалась, вышла замуж за Велеса Сурича!
И Сварожичу молвил тогда вещий конь:
— Здесь, во Чёрных горах, не по-нашему: год пройдёт, а в Волжских горах — сотня лет!
Тут Перун коня плетью стёгивал. Начал конь Перуна поскакивать, с гор на горушки перескакивать. Перескакивал реки широкие, а долинушки промеж ног пускал.
Не Орёл летел из-за моря и гор — то Перун летел в Китеж-град святой.
Воды тут разошлись Светлояра, и поднялся в озере камень, и расцвёл на камне кусток, и запел на нём соловей.
И увидела это Дива, оттолкнула она буйна Велеса и сказала такое слово:
— Не тот муж, что возле меня сидит, а тот муж, что встал на пороге! То Перун Громовержец, Сварога сын! Ты прости уж меня за такую вину, что пошла я за Велеса буйного!
Говорил Перун Громовержец:
— Не тому я дивлюсь, что ты замуж пошла, а дивлюсь я Сварогу и Ладе, что жену у мужа просватали!
И поднялись они на небесный суд из святого Китежа в Сваргу. Вознеслись мостом семицветным, да по той по радуге Божьей.
И прорёк им Сварог:
— Видно, Род так судил. Видно, так завязано Макошью.
Говорил тут Велес Перуну:
— Ты прости уж меня за такую вину, что женился я на Додоле!
И ответил ему Громовержец:
— Ту вину, что на Диве женился, — Род тебе простил, да и я прощу. Не прощу я тебе другое — то, что ты сказал, будто я ко Перу– нице не вернуся! Что супруга моя печалилась и слезила очушки ясные.
И схватил он Велеса Сурича. И бросал он его из Сварги на ту горушку Сарачинскую.
И тут Велесу с Дивою славу поют. Прославляют и Громовержца, и Ярилушку, внука Солнца!
— Расскажи, Гамаюн, птица вещая, нам о боге великом Велесе. Как, поссорившись со Перу ну шкой, за Смородину он поехал. Как женился сын Сурьи на Буре-Яге!
— Ничего не скрою, что ведаю…
Прежде было у Велеса время, честь была ему и хвала!
Ну а ныне пришло безвременье, лихо горькое, гореванное… А виной тому — слово лишнее, что Перу нице было сказано.
— Были мы с Перуном товарищи, ну а ныне пошла наша дружба врозь. А виной тому Дива Дыевна, помутившая светлый разум!
Закручинился он, опечалился, и с печалй той оседлал коня, и поехал прочь от Заволжских гор ко чужой земле, царству Змееву.
Доезжал до речки Смородины. А вдоль бе– режочка Смородины кости свалены человеческие, волны в реченьке той кипучие, — за волной ледяной плещет огненная, и бурлит она, и клокочет!
Волны вдруг в реке взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжал тут Горыня Змеевич, чудо-юдище шестиглавое! Скалы он и горы вывёртывал, через речку их перебрасывал. Тут под чудищем встрепенулся конь.
— Что ж ты, волчья сыть, спотыкаешься? Аль ты думаешь, будто Велес здесь?
Выезжал к нему грозный Велес:
— Ай да полно тебе рушить горушки! Уж мы съедемся в чистом поле! Мы поборемся-по– ратаемся — да кому Всевышний поможет?
С-
Соезжались Велес с Горынею, бились в полюшке трое суточек — бились конными, бились пешими. Подвернулась ножка Горыни — он упал на Землю Сырую. И взмолился он буйну Велесу:
— Ты не бей меня, буйный Велес! Лучше мы с тобой побратаемся — буду я тебе братом названым!
Поднимался тут Велес Суревич. Называл он братом Горынюшку.
И поехали братья полюшком вдоль той речки быстрой Смородины — и заехали во дремучий лес. Волны вдруг на реке взволновались, на дубах орлы раскричались — выезжал Дубынюшка Змеевич, чудо-юдище трёхголовое!
Он дубы выворачивал с корнем и за реку их перебрасывал. Тут под чудищем встрепенулся конь.
— Что ж ты, волчья сыть, спотыкаешься? Аль ты думаешь, будто Велес здесь?
Выезжал к нему грозный Велес:
— Ай да полно тебе выворачивать пни! Уж мы съедемся в чистом полюшке! Мы поборем– ся-поратаемся — да кому Всевышний поможет?
Соезжались Велес с Дубынею, бились в поле они трое суточек — бились конными, бились пешими. Подвернулась ножка Дубыни, и упал он дубом подкошенным. И взмолился он буйну Велесу:
— Ты не бей меня, буйный Велес! Лучше мы с тобой побратаемся — буду я тебе братом названым!
Поднимался тут Велес Суревич. Называл он братом Дубынюшку.
И поехали тут вдоль реченьки вместе с Велесом братья Змеичи — Змей Горыня могучий с Дубынею.
Видят: вот — разлилась Смородина, в три версты шириною стала. Запрудил здесь речку Смородину сам могучий Усыня Змеевич. Ртом Усыня реченьку запер, усом ловит он осетров в реке.
Выезжал к нему грозный Велес:
— Ай, довольно тебе рыб ловить в реке! Уж мы съедемся в чистом поле! Мы поборемся-по– ратаемся — да кому Всевышний поможет?
Соезжались Велес с Усынею, бились в поле они трое суточек — бились конными, бились пешими. Подвернулась ножка Усыни, и упал Усыня сын Змеевич. И взмолился он буйну Велесу:
— Ты не бей меня, буйный Велес! Лучше мы с тобой побратаемся — буду я тебе братом названым!
Поднимался тут Велес Суревич. Называл он братом Усынюшку.
И поехали братья дальше. И сказал тогда братцам Змеевичам Велес, сын Коровы небесной:
— Как бы нам перейти на ту сторону?
Тут Усыня-Змей пораскинул усы — и по тем усам через реченьку перешли они в царство Змеево.
Видят: там во лесочке изба стоит и на ножках куричьих вертится. Вкруг избушки той с черепами тын, каждый череп огнём пылает.
И сказал избушечке Велес:
— Повернись к лесу задом, к нам передом!
Повернулась избушка как сказано. Двери
сами в ней растворились, окна сами настежь открылись. Вот заходят в избу — нет в избе никого, есть лишь рядом хлевец, в хлеве — стадо овец.
— Что же за старушка в сей живёт избушке?
И ответил так Велес Суревич:
— То Ясуня Святогорка, что была прекрасной девой, а теперь Ягою стала. Ведь она рассталась с мужем, что Денницей был повержен, что был Доном, стал Поддоным — юдушкою Черноморским!
И остались они в той избе ночевать.
А наутро Велес с Дубынею и Усынею в лес поехали. А избушку у речки Смородины сторожить Горыню оставили.
Потемнело вдруг небо синее, закрутилися вихри пыльные, прилетела тут в ступе огненной, за собою путь заметая, в вихре Буря-Яга Чі, Золотая Нога, разудалая Святогорка!
Подлетела она к избушечке. Огуки-стуки-стуки– стук — на крыльцо! Бряки-бряки-бряки-бряк — за кольцо!
— Ты вставай-ка, Горыня, отворяй ворота! Разводи-ка быстрей в печке жаркий огонь! Накорми меня, напои меня!
Отвечает Горыня Яге:
— Не кричи! Ужо слезу сейчас я, Ясуня, с печи и тебя булавою попотчую!
Осерчала Яга — хлеб взяла со стола, стала бить краюшкою Змеича. И побила его, оглушила, чуть живого под лавочку бросила.
А сама затем съела братцев обед — трёх овец и барана зажаренного:
— Мне стряпня ваша очень понравилась! Ждите, скоро опять на обед прилечу!
Как из леса приехали братцы, спросили:
— Что ж, Горыня, ты нам не сготовил обед?
— Я не мог приготовить — я так угорел, что и сил не имел с места сдвинуться.
Снова братья уехали в лес на охоту, а в избушке Дубыню оставили.
Подлетела к избушечке Буря-Яга. Стуки– стуки-стуки-стук — на крыльцо! Бряки-бряки– бряки-бряк — за кольцо!
— Ты вставай-ка, Дубыня, отворяй ворота! Разводи-ка быстрей в печке жаркий огонь! Накорми меня, напои меня!
Тут ответил Дубыня Яге:
— Не кричи! Ужо слезу сейчас я, Ясуня, с печи и тебя булавою попотчую!
Осерчала Яга и взяла помело — и побила Дубынюшку Змеича, чуть живого под лавочку –ц. бросила.
Как приехали братцы, спросили его:
— Что ж, Дубыня, и ты не сготовил обед?
— Я не мог приготовить — я так угорел, что и сил не имел с места сдвинуться.
Снова братцы уехали в лес на охоту, а в избушке Усыню оставили.
Подлетела к избушечке Буря-Яга. Стуки-стуки– стуки-стук — на крыльцо! Бряки-бряки-бряки– бряк — за кольцо!
— Ты вставай-ка, Усыня, отворяй ворота! Разводи-ка быстрей в печке жаркий огонь! Накорми меня, напои меня!
Тут ответил Усыня Яге:
— Не кричи! Ужо слезу сейчас я, Ясуня, с печи и тебя булавою попотчую!
А Яга тут схватила его за усы и давай по избе великана таскать — и побила Усынюшку Змеича, чуть живого под лавочку бросила.
Как приехали братья, спросили его:
— Что ж, Усыня, и ты не сготовил обед?
— Я не мог приготовить — я ус подпалил и не смог потом с места сдвинуться.
Велес после остался, зарезал барана и на лавочку лёг отдохнуть на часок.
Прилетела Яга ко избушечке.
Стуки-стуки-стуки-стук — на крыльцо! Бря– ки-бряки-бряки-бряк — за кольцо!
— Ну-ка встань,* сын Коровы, отворяй ворота! Разводи-ка быстрей в печке жаркий огонь! Накорми меня, напои меня!
Велес, буйный бог, с лавки вскакивал, булаву булатную схватывал:
— Ай ты, Буря-Яга Золотая Нога, удалая ты Святогорка! Мы и сами три дня не едали, мы и сами три дня не пивали!
И схватил он Ягу Святогоровну, стал её булавою охаживать и таскать по избушке за волосы.
Вырывалася Святогорка, выбегала она из избушечки, побежала от грозного Велеса по горам, долинам широким.
Вслед за Бурей ринулся Велес.
Прибежала Яга ко горе Сарачинской. А на той горе — Чёрный Камень. Подползала она под Камень — и ушла от Велеса буйного.
Воротились в избушку товарищи — и привёл он их к Камню Чёрному.
— Надо Камешек повернуть, — сказал.
Налегли Усыня с Дубынею, им помог и Го-
рыня Змеевич. Тянут-тянут — не могут его свернуть. Подошёл к Камню Чёрному Велес — и одною рукой своротил скалу. Братья глянули, а под Камешком пропасть страшная показалась. Это вход был в Пекло подземное.
И сказал им Велес Коровий сын:
— Мы зверей начнём забивать-ловить, и ремни вязать, и верёвки вить!
Как набили зверей — повязали ремень и спустили они в пропасть Велеса. Оказался он в царстве пекельном. Видит он: Яга там похаживает, вся в булатные латы одетая. Раскричалась тут Святогорка:
— Чую духом живым пахнет в Пекле! Чую Велеса я могучего!
— Ай ты, Буря-Яга Золотая Нога! Друг у друга с тобой нам бы надобно в битве честной отведать силушку!
Тут сошлись Ясуня и Велес, стали биться они врукопашную. И была удалая дочь Свято– гора да обучена бою грозному, подхватила Ясунюшка Велеса, опустила на Землю Сырую его и ступила ему да на белу грудь.
Заносила тут Буря-Яга над главою — руку правую с булавою, чтобы опустить ниже пояса. По велению Бога Вышнего тут рука у ней застоялась, а в очах Яги помутился свет.
Разгорелось тут сердце Велеса, и махнул он правою ручушкой, сшиб он с белой груди Ясуню.
Заносил он тогда над своей головой руку правую с булавою, опустить хотел ниже пояса. По велению Бога Вышнего тут рука его застоялась, в ясных очушках помутился свет.
И сказала так Святогоровна:
— Ай ты, буйный Велес — могучий бог! Сын Коровы Амелфы с Сурьей! Видно, Бог решил нас с тобой мирить. Ты возьми меня, Велес, в жёны!
Тут с Яги соскакивал Велес, брал её за рученьки белые, брал за перстни её золочёные, подымал её со Сырой Земли, станови л на резвые ноженьки. Становил её супротив себя, це ловал он свет Святогоровну, называл женою любимою.
И к колодцу тогда подошли они. Закричал тут Велес товарищам:
— Эй вы, братцы, тащите-ка Бурю-Ягу — то жена моя разлюбезная!
Потянули они ремень, а как только Яга вышла из-под земли — уронили верёвку в провал они и бежали от ужаса в стороны.
Так остался Велес в Земле Сырой. Стал бродить по царству подземному. Вдруг он видит: громадное дерево, на макушке его свито гнёздышко, а в том гнёздышке пять птенцов сидят, и не просто сидят — криком все кричат.
Он увидел: по этому дереву Змей ползёт к гнезду беззащитному.
Велес тут подошёл, сбил ползучего Змея и убил его булавой своей. Зашумел тут ветер, и дождь пошёл, загремел во царстве подземном гром. Закричали птенцы буйну Велесу:
— То не ветер шумит, то не дождь дождит, то не гром гремит — шум велик идёт! То летит, подымая ветер, люта птица Магур — наша матушка. То не дождь дождит — слёзы капают, то не гром гремит — то Магур кричит!
Налетела тут люта птица Магур — и увидела буйна Велеса:
— Фу-фу-фу! В Пекле духом запахло живым! Кто б ты ни был, герой, я тебя проглочу!
Закричали птенцы грозной птице той:
— Ты не тронь его, наша матушка! Спас нас Велес от Змея могучего, спас от смерти нас неминучей!
— Если так — всё что хочешь проси меня.
— Отнеси меня, птица, на Белый Свет, видеть я хочу Солнце Красное, походить хочу по Земле Сырой.
— Запаси тогда на сто дней еды, собери воды на сто дней запас — будет долог путь к Свету Белому!
Велес тут приготовил сто бочек еды и запасся сотнею бочек воды, сел на птицу верхом и отправился в путь — к Свету Белому, к Солнцу Красному.
Вот летит Магур, словно ветер, за едой и водой поворачиваясь. Повернётся она — бросит Велес еду либо воду ей льёт в пасть раскрытую. Показался уж выход на Белый Свет, а у Велеса бочки кончились.
Обернулась она:
— Дай мне, Велес, кусок, а не то недостанет мне сил долететь.
Велес брал острый нож, икры им отсекал и бросал их Магуру в раскрытую пасть.
И Магур в тот же миг поднялась в мир живой. Здесь и Солнышко светит, трава зеленеет, птицы в небе поют, реки быстро текут. Гама– юн тут Велеса спрашивала:
— Чем ты, Велес, меня под конец кормил?
— Я тебе скормил икры с ног своих.
И тогда Магур икры выплюнула, и пристали они вновь к ногам его.
Тут нашёл буйный Велес жену молодую — удалую Ягу Святогоровну и отпраздновал с нею свадьбу.
Собирались на свадьбу весёлую со всего Света Белого гости, приползали и змеи ползучие из заморского царства Тёмного и устроили пир-гуляние.
И на свадьбе той сурья лилась рекой, горы рушилися от топота, и плескались моря, и дрожала Земля. Содрогалось царство подземное, гром дошёл до царства небесного!
Как женился Велес, сын Суревич, да на Бу– рюшке Святогоровйе, так у матушки не спросился, обвенчался — ей не сказался.
Рассердилась тогда Амёлфа, говорила сыночку гневно:
— Как же ты, сын Солнца, женился да на ведьме с зелёной кожей?! Аль Ягою ты околдован? Не ножища у ней — а грабли, не ручища у ней — а вилы, вместо носа — совиный клюв, ногти — когти, кинжалы — зубы, не волосья — ковыль-трава, кожа что елова кора!
Велес матушке так ответил:
— Видно, так завязано Макошью. А судьбину кто одолеет?
И сказал так Велес сын Суревич, и отправился погулять, в чистом полюшке пострелять.
Как езжал — говаривал матушке:
— Ай же ты, родимая матушка! Ты люби– береги Ясуню! Не жалей для ней яства сахарны! И пои её мёдом-сурьей. Спать клади в постели пуховые…
Как уехал он в чисто поле, так Амелфа топила баню и звала туда Свято горку. И горючий камень нажгла, и на грудь Ясуне его поклала. И вскричала тут Святогорка — горы дальние потряслися, Мать Сыра Земля всколебалась
И тогда Амелфа Земуновна одевала Бурю в рубашечку. И в колодушку белодубову во рубашечке положила. И три обруча набивала мать Амелфушка на колоду, а потом её опускала в волны синие Ра-реки. И тогда понесло колоду прямо к устьюшку в сине море.
Как у Велеса, сына Сурьи, в это времечко спотыкнулся конь, острый меч его затупился, слёзы частые покатились.
— Знать, с лучил ося что неладное с родной матушкой иль с супругой…
И вернулся он с чиста полюшка, и встречала его Амелфа.
Говорил тогда Велес Сурич:
— Ой же ты, родимая матушка! Не тебе меня надо бы встречать, в светлу горницу провожать, а жене моей дорогой!
Отвечала ему Амелфа:
— А она горда и спесива у окошка всё сидела, на кроваточке всё лежала, не пила она и не ела… и сбежала за сине море…
Он спросил сестрицу Алтынку:
— Где, скажи мне, моя супруга?
И ответила так Алтынка:
— А она плывёт в море синем во колоде из бела дуба. Проводила тебя Амелфа, парну банечку натопила. И позвала Ясуню в баню, нажигала горючий камень и её тем камнем свалила, и в колодушку уложила…
И пошёл к синю морю Велес, вместе с ним пошла и Алтынка. И закинул он частый невод. И достал из моря колоду, а потом её разбивал — и Ясуню там увидал.
И сказала тогда Алтынка:
— Плачь над телом Ясуни, Велес!
И заплакал тут Велес Сурич:
— О жена моя! О Ясуня! Почему ж тебя погубили? Почему ж тебя не любили? Заколдована Сыном Змея, обратилася ты в старуху. И никто за ужасным ликом не увидел прекрасный лик, не узнал в тебе дочь Плеяны и великого Святогора…
И собралися к телу Бури небожители и волхвы. И все плакали, причитали. И сказал тогда Велес мудрый:
— Среди вас вижу много плачущих, но не вижу я — оживляющих. Кто бы смог вернуть Святогорку!
И взмолился Велес премудрый Роду-батюш– ке Прародителю, богу Сурье-Ра и Земун.
Услыхал Рожанич молитву. И приблизился Ра великий, вместе с ним явилась Земун — златорогий Тур вместе с Турицей. Подошли бни к телу Бури, разомкнули её уста и разверзли её глаза. Дали выпить из рога сурьи.
И вздохнула тут Святогорка, поднялась она из колоды и у берега моря встала.
И раздался тут голос Рода:
— Велес! Как же ты взял жену, а у матушки не спросился? Брак не брак, коль против родители! Пусть отныне Яга будет в Нави, ну а Велес великий — в Яви. Распаялися ваши кольца! Перед Богом вы не супруги!
Так рассталися Велес Суревич и Ясуня свет Святогоровна. Велес стал жить в Яви и в Сварге, а Яга — за речкой Смородиной, в царстве Нави, где правит Змей.
И отныне все славят Велеса, и Алтынушку, її, и Амелфу, Бурю, Сурью-Ра и Всевышнего!
Е6Л60, ЕИЛА И ДОМНА
— Расскажи, Гамаюн, птица вещая, как бог Велес женился на виле Вельмине, обращённой в Царевну Лягушку. Как её похищал Чёрный князь Кащей. Как она горой обернулась.
— Ничего не скрою, что ведаю…
Как во тех Уральских святых горах жил– был Сурья-Ра — Солнце Красное. Был он Су– рьей на небесах и стекал Ра-рекою с Уральских гор.
Как в Азовское море синее Ра-река несла свои водушки, так была супругою Солнца Амалфёюшка, дочь Земун.
И от бога Ра родила она бога Велеса — Аса Звёздного.
Изменил свой путь светозарый Ра. И свернул он в море Волынское, в жёны взял он деву Волынюшку.
И Волыня — вторая жёнушка, родила ему Хорса Сурича.
Рёк сынам своим светозарый Ра:
— Стар я, просит душа покоя. Я б хотел, чтоб вы поженились, дабы внуков я увидал. Вы возьмите стрёлы калёные и пускайте их во все стороны. Где стрела падёт — там и сватайтесь!
Выбирали стрёлы сыночки Ра. И пускали их в небо синее. И упала стрелочка Хорсова у дворца Зари-Зареницы. А стрела калинова Велеса унеслась за дальние горы.
И пошёл за стрелочкой Велес. Одолел он горы высокие, перешёл лесочки дремучие и вступил в болота зыбучие. Видит — вот на кочке Лягушка, держит в лапках она стрелу
Как же взять мне в жёны Лягушку?
Отвечала ему Лягушка:
— Знать, судьбина твоя такая! Завяжи-ка меня в платочек и неси-ка в Ирийский сад!
И принёс бог Велес невестушку. Ра увидел её — разохался, а Амелфушка мать разгневалась:
— Ты кого принёс, Велес Суревич! Аль Лягушкой ты околдован? Ведь Лягушка Яги не краше!
Говорила Лягушка Велесу:
— Не печалься ты, Велес Сурич! Знай же, я не просто лягушка! Я Вельмина — лесная вила! Змей меня обратил в Лягушку. Но заклятие то не вечно. Потому средь дня я — Лягушка, ну а ноченькой тёмной — вила.
Всё, как сказано, — так и сталось. Только скроется Солнце Красное, так Лягушка вилой становится. Красоты она несказанной: ни пером описать, ни вздумать. Под затылком её Ясный Месяц, по косицам её звёзды частые. Голосок её ручейком журчит…
И голубятся, и любуются Велес с вилою до рассвета. Но лишь первый луч Солнца Красного озаряет небесный край — вновь Вельминуш– ка покрывается лягушиной зелёной кожей.
И печалился Велес Сурич, что его супруги красу на Земле и Небе не знают…
Говорила Амелфа Сурье, чтоб устроил он испытание для невест своих сыновей. И тогда бог Сурья сынов призвал. И сказал он Велесу с Хорсом:
— Я хочу испытать невестушек — а умеют ли ткать и шить они? Пусть Заря-Зареница с Лягушкою мне к утру соткут по ковру.
Как пришёл домой Велес Сурич, так повесил он буйну голову. А Лягушка его спросила:
— Что ж повесил ты буйну голову? Аль случилося что неладное? Слово слышал ты неприветливо?
И ответил ей Велес Суревич:
— Повелел родитель, пресветлый Ра, нам ковёр узорчатый выткать.
— Не печалься, ложись, мой милый! Утро вечера мудренее.
Так сказала Лягушка Велесу, и уснул тогда Велес Сурич. А она с себя кожу сбросила, обернулася Мудрой Вилой, села ткать ковёр у окошечка. Где кольнёт иглой — там звезда горит, где кольнёт другой — там цветок цветёт, третьей где кольнёт — птица там поёт.
Не взошло ещё Солнце Красное — а уж вила закончила шить и ткать.
Вот пришли Велес с Хорсом к родителю, принесли ему два ковра. Как ковёр Зари разостлал бог Хоре — осветилась вся под все ленная. И сказал бог Ра:
— Тот ковёр — расстелю в колеснице Солнца!
Разостлал ковёр Велес Суревич — засияло
в нём Солнце Красное, засверкали и звёзды частые, птицы певчие песнь запели. И сказал бог Ра:
— Сей ковёр видел я у Рода-Родителя! Расстелите его в моей горнице! Будет он нас в праздники радовать!
Вновь Амелфа Ра подговаривает испытать Зарю и Лягушку. И позвал сыновей светоза– рый Ра:
— Сыновья вы мои любезные! Я хочу испытать невестушек, пусть они к утру испекут по чудесному караваю!
Как пришёл домой Велес Суревич — так повесил он буйну голову. А Лягушка его спросила:
— Что ж повесил ты буйну голову? Аль случилося что неладное? Слово слышал ты неприветливо?
И ответил ей Велес Суревич:
— Как мне, милая, не кручиниться? Повелел родитель, пресветлый Ра, нам к утру испечь каравай!
— Не печалься, ложись, мой милый! Утро вечера мудренёе.
Так сказала Лягушка Велесу, и уснул тогда Велес Суревич. А она с себя кожу сбросила — обернулася Мудрой Вилою, стала печь большой каравай. И хитро его изукрасила — Красна горочка в серединочке, а на горочке этой Ирийский сад, и стоит в саду терем Солнца, распевают там птицы певчие…
Не взошло ещё Солнце Красное — испекла она каравай.
Вот пришли Велес с Хорсом к родителю, принесли ему караваи.
Как попробовал Ра каравай Зари — так сказал:
— Хорош караваюшка! Будем есть его ранним утром!
Как увидел Ра вйлин каравай — изумился он и раз-охался, раз попробовал, и ещё, ещё… И весь съел не оставив крошечки:
— Вот уж хлеб так хлеб! Караваюшка! Да таким только в праздник потчевать! Во Великий Сварогов день!
Вновь Амелфа Ра подговаривает испытать Зарю и Лягушку. И призвал сыновей светоза– рый Ра:
— Приходите-ка, сыновья, вы с невестушками на пир. Будем пить и есть, веселиться, после пира устроим пляски. Я желаю видеть и знать, как невестушки ваши пляшут.
Как пришёл домой Велес Суревич — так повесил он буйну голову. А Лягушка его спросила:
— Что ж повесил ты буйну голову? Аль случилося что неладное? Слово слышал ты неприветливо?
И ответил ей Велес Суревич:
— Как мне, милая, не кручиниться? Мне мой батюшка наказал, чтобы я тебя пригласил на пир. Как же я гостям покажу тебя?
— Не тужи, мудрый Велес, иди на пир. За тобою следом и я приду. Как услышишь гром — не пугайся. Говори: «Невестушка едет! Лягушо– ночка в коробчонке!»
Вот пришёл бог Велес на пир один. Стали гости над ним смеяться:
— Что же ты пришёл без Лягушки? Где ж такую красавицу выискал? Чай, болота все исходил?
Сели все за столы, стали есть и пить. Вдруг раздался грохот, и стук, и гром. И все гости со страху вскочили с мест. И сказал им так Велес Суревич:
— Вы не бойтесь — невестушка едет! Лягу– шоночка в коробчонке!
И тогда во двор бога Солнца Ра колесница златая выкатилась. В колесницу ту кони впряжены — шесть буланых и златогривых. И спускается с колесницы девица — Премудрая Вила. И на платье её — часты звёздочки, Месяц Ясный — на голове, и такая она красавица — ни пером описать, ни вздумать.
Подала она руку Велесу. За столы садилась дубовые да за скатерти самобраные.
Стали гости есть, веселиться. А Вельми– нушка выпьет сурьи, а последочки во рукав польёт. А закусит лебедем — косточки во другой рукав побросает.
Как попили гости, поели — от стола они поднимались и пустилися в плясовую. И пошла плясать млада вилушка. Как махнёт рукой — станет озеро, а другой — летят белы лебеди. Все дивуются и любуются.
— Как ты нас, Вельмина, порадовала!
Стала вила петь — все заслушались. Закурлыкали белы лебеди, и запел в лесу соловей…
А бог Велес встал полегонечку, с пира он ушёл потихонечку, побежал скорее в свой терем. Там увидел кожу лягушечью. И схватил её — в печку бросил.
— Разгорайся, Огонь палящий! Ты сожги, Семаргл, кожу вилы! И с неё заклятье сними!
Воротилась Вельмина с пира. И увидела — кожи нет. Опечалилась и заплакала:
— Ай же ты, милый муж мой Велес! Потерпел бы ты только день один — я б навеки стала твоею! А теперь мы должны расстаться — не разрушить заклятья Вия!
Закружился тут Чёрный вихорь, задрожали горы высокие, все дубравушки приклонились. То на Змеюшке Пятиглавом прилетел Кащеюшка Виевич:
—
Ай же ты, неразумный Велес! Ты зачем сжёг кожу Лягушки? Коль не ты надел — не тебе снимать! И за кожу Премудрой Вилы — ты заплатишь своею кожей! Стань же, Велес, ты Чудо-Юдом! Пусть заклятие будет крепко! Сокрушить великие чары лишь девица красная сможет, что полюбит тебя всем сердцем даже в сём ужасном обличье!
И Кащеюшка, Чёрный князь, подхватил Пре– М УДРУ Ю Вилу — и взлетел на Змеюшке чёрном, и умчался в Тёмное Царство.
И остался Велес в лесу Чудо-Юдушкою ужасным. Стала кожа его — что елова кора, ну а волосы — что ковыль трава. Стали ноги, как грабли, а ручушки — вилы, нос его обратился в совиный клюв, ногти стали как когти, а зубы — кинжалы, а глаза — колодцы бездонные.
И Кащей прилетел в царство Тёмное, и влетел в чёрный замок Вия, ввёл в него Вельмину пленённую.
Брал её за ручушки-белые да за перстни её золочёные. И хотел Вельминушку целовать.
Но сказала ему Вельмина:
— А у нас замужние женщины до трёх лет ещё не целуются. Не целуются, не милуются…
И ответил Кащеюшка Виевич:
— Будь по-твоему, млада вилушка! Впереди у нас вечность целая! Подождать три года — не времечко.
•Ц. не врем<
И ушёл гулять в царстве пекельном. Стал стрелять из лука железного во летучих мышей, чёрных галок. Стал гонять жаб, змей, скорпионов и охотиться на пещерных крыс.
И своим он слугам наказывал: