Когда он располагается между ног, он берет в руку твердый член и проводит головкой между влажными складочками, распространяя жар.
— Я хочу заставить твое сердце забиться с новой силой, — бормочет он мне в губы, когда резко входит во всю длину, заполняя меня. Его движения размеренные и неспешные, он трахает меня медленно, глубоко толкаясь. Нет споров, нет напряжения. Просто мы двое, Нина и Деклан, любим друг друга.
— Открой глаза, соединись со мной.
Я делаю так, как он говорит. Деклан не отводит от меня взгляда. Я никогда не чувствовала его настолько реально, так близко, как в этот самый момент. Я чувствую, как всё внутри меня собирается в тугой узел, я не должна это чувствовать, но это происходит. Я не должна быть настолько чувствительной, когда провожу руками по его бицепсам, линиям сильных рук. Я не должна, не должна чувствовать предательское наслаждение, которое нарастает внутри меня. Я не должна была позволить этому случиться. Что я наделала? Я потерялась в собственных фантазиях, мне нужно вернуть все те чувства назад, отстраниться от него. Я ощущаю, как эмоции внутри меня ведут напряженную борьбу. Я не должна чувствовать.
Я повторяю, как мантру: «Не должна, не должна чувствовать».
Ты не должна чувствовать.
— О, боже, — я постанываю, не сдерживая себя.
— Отпусти себя, позволь нам раствориться друг в друге, — настаивает он, когда берет мою руку в свою и переплетает наши пальцы, и яркие вспышки света начинают взрываться у меня перед глазами. Оборачивая свободную руку вокруг него, я не отпускаю его, только крепче прижимаю к себе, когда начинаю извиваться от экстаза; наслаждение взрывается во мне. Когда я смотрю на него, замечаю выражение его лица, он все еще медленно двигается во мне, но вдруг отстраняется от меня.
— Что ты делаешь? — обеспокоенно спрашиваю я его, прекрасно зная, что он не кончил.
Он располагается на мне, упираясь локтями с двух сторон от моего лица.
— Почему? — выдыхаю я не свойственным мне шепотом.
— Потому что это была ты, истинная ты.
Не позволяй себе чувствовать.
Не позволяй себе чувствовать.
Все те слова, которые я хотела выпалить ему, словно по щелчку пальцев исчезают, в груди становится тяжело. Горло стягивает, становится труднее дышать. Я знаю, он видит мое состояние, поэтому нежно сжимает мою руку, которую все еще держит в своих руках, и говорит:
— Не закрывайся, не прячься, все хорошо. Если тебе нужно поплакать, плачь.
Как только он произносит эти слова, слезы, которые я так долго прятала и сдерживала, вырываются наружу, градом катятся по щекам; эмоции обнажены. Он ложится рядом со мной, аккуратно разворачивая меня лицом к себе, не выпуская моей руки, пока я не растворяюсь в тепле его кожи. Мы остаемся в кровати большую часть утра. Затем Деклан готовит нам поздний завтрак, пока я принимаю душ и одеваюсь. Запах яичницы витает в воздухе, когда я появляюсь на кухне и подхожу к Деклану, который стоит у плиты.
— Вкусно пахнет, — говорю я, останавливаясь возле него, и наблюдаю, как он перемешивает омлет с помидорами и шпинатом.
— Голодна?
— Умираю от голода, — отвечаю я, прежде чем он наклоняется и страстно целует меня, проникая языком в мой рот. Он не прекращает трахать мой рот, пока не начинает пахнуть подгоревшими яйцами.
— Черт, — говорит он, убирая сковородку с плиты. Это вызывает у меня смех. Затем я отстраняюсь и начинаю открывать шкафчик за шкафчиком. — Что ищешь?
— Кружку.
Он подходит к одному из шкафов, открывает дверку и достает мне кружку, говоря:
— Кофе в кофейнике.
— Спасибо, но по утрам я предпочитаю чай.
Он улыбается и включает чайник. Пока я жду, когда он закипит, замечаю сумочку, которую оставила в коридоре на столике, и, вытаскивая телефон, вижу два пропущенных вызова от Беннетта. Когда я считаю время, понимаю, что у него примерно восемь вечера. Для меня нехарактерно пропускать его звонки, но с этим новым поворотом событий, мой разум где-то витает.
Понимая, что мне надо позвонить ему, я возвращаюсь на кухню с телефоном в руке.
— Мне надо позвонить. Не возражаешь, если я отлучусь? — осторожно спрашиваю я, боясь нарушить наше спокойствие.
— Конечно. Мой кабинет — следующая дверь по коридору, — тут же отвечает он, показывая в сторону своей спальни.
— Спасибо, я ненадолго.
Вхожу в его кабинет. Он почти такой же большой, как спальня, с огромными книжными полками из дерева, которые выстроены у стены и достают до потолка. Его стол стоит посреди комнаты. Величественная часть красного дерева сопровождается кожаным креслом. Я не сажусь за его стол, вместо этого направляюсь к кожаному дивану, который стоит около книжных полок, и сажусь на него. Я вдыхаю мускусный запах кожи и осматриваюсь. Все в этой комнате пропитано мужественностью Деклана.
Я быстро нажимаю на экран телефона и звоню Беннетту. Он тут же поднимает трубку со словами:
— Дорогая, я волновался.
— Прости. Мой телефон лежал в сумке на беззвучном режиме.
— Что делала все утро?
— Работала над статьей, — лгу я. — Я заперлась в кабинете и потеряла счет времени. Прости, я пропустила твои звонки и заставила волноваться.
— Не надо извиняться. Все в порядке. Я просто скучаю по тебе, вот и все, — говорит он нежно, даже не подвергая сомнению мои слова. Осознание того, как легко я дурачу обоих мужчин, вызывает у меня улыбку, и я возвращаю ему его нежность. — Я тоже скучаю по тебе. Расскажи мне, как прошел твой день.
— Я должен был уволить пару мужчин из проекта. Это было трудно.
— Что произошло?
— Подрядчики не входили в крайние сроки из-за оплошностей в технических требованиях, и еще разная куча проблем, которые я не хочу обсуждать, — объясняет он, в его голосе отчетливо слышно расстройство и усталость.
— Жаль, что я не с тобой. И сожалею, что у тебя был такой сложный день. Я могу сделать что-нибудь отсюда, чтобы помочь тебе?
— Просто скажи, как сильно ты любишь меня.
— Беннетт, — говорю я, позволяя его имени повиснуть между нами.
— Что, милая? — тихо произносит он.
— Я скучаю по тебе и очень сильно люблю. Просто не переношу, когда тебя нет рядом. И... — я замолкаю, когда понимаю, что в дверном проеме стоит Деклан. Его убийственный взгляд пронзает меня через комнату, так что я даже сажусь прямее на диване. Он без сомнения сердит, но я разыграю и эту карту. Для одного мужчины я любящая и преданная жена. Для другого — несчастная женщина, которая находится в ловушке, замужем за жестоким и влиятельным мужчиной.
Беннетт возвращает меня к реальности, спрашивая:
— И что, дорогая?
Сохраняя зрительный контакт с Декланом, я отвечаю мужу:
— И мне так одиноко, — для Деклана мои слова звучат неприятно, я наблюдаю, как он стискивает челюсть.
— Мне тоже, — отвечает он, а я опускаю голову, чтобы избежать угрюмого вида Деклана.
Мне срочно нужно закончить звонок, пока Деклан совсем не вышел из себя, поэтому я говорю:
— Милый, мы можем поговорить позже?
— Да, без проблем. Я уже в машине с Болдуином. Мы направляемся на встречу по поводу проекта и заодно поужинаем с одним из архитекторов.
— Хорошо. Надеюсь, ты приятно проведешь вечер. Я позвоню тебе перед сном.
— Я люблю тебя.
Я возвращаю ему его же слова с по-прежнему опущенной головой:
— Я тоже люблю тебя, Беннетт.
Когда я кладу трубку, медленно поднимаю взгляд и вижу, что Деклан уже направляется ко мне. Он останавливается возле меня, я смотрю на него, но он не садится, он просто источает свою мощь, смотря на меня сверху вниз с все еще стиснутой челюстью.
— Дек...
— Молчи, — выплевывает он, перебивая меня, но я не слушаюсь его приказа, когда тихо заявляю:
— Он всё еще мой муж.
— А эти слова, что ты сказала ему?
— Это просто слова, — шепчу я, подделывая дрожь в голосе.
— Ты скучаешь по нему? — спрашивает он, по-прежнему резким тоном.
— Нет.
— Любишь его?
— Нет.
— Тебе одиноко?
— Нет, — решительно говорю я.
Его напряжение прекрасно заметно, поскольку он стоит, не двигаясь, пока время проходит в тишине. Наконец, он нарушает ее, произнося грубым голосом:
— Я хочу наказать тебя за то, что позвонила этому ублюдку из моего дома, но...
Он затихает, закрывая глаза и выдыхая через нос, пока его губы плотно сжаты вместе. Я не тороплю его, и затем он медленно качает головой и опускается передо мной на колени. Он хватается руками за мои бедра и кладет голову на мои колени, прежде чем поднимает на меня взгляд, но он не смотрит мне в глаза, он смотрит на мои синяки.
Я открываю рот, чтобы заговорить, но он делает то же самое, поэтому я позволяю ему высказаться первым.
— Ты понятия не имеешь, как мне сложно держать себя под контролем, понимая, что происходит. И затем найти тебя здесь, разговаривающей с ним... Я хочу вмазать кулаком по гребаной стене. — Он поднимает руку и кладет ладонь на мою щеку. — Но потом я смотрю на это, — говорит он, намекая на синяки, — и боюсь напугать тебя.
— Меня не так-то просто напугать, — выдыхаю я.
— Думаю, тут ты обманываешь. Я думаю, ты хочешь, чтобы я поверил в это. Возможно, ты и сама хочешь в это верить, но это все обман. Просто ты... пытаешься убедить сама себя.
Я с трудом сглатываю, нервничая, поскольку даже через всю мою фигню, он, кажется, может читать меня как открытую книгу. Насколько сильно я бы хотела отрицать его слова, если копнуть достаточно глубоко, полагаю, есть доля правды в том, как он видит меня. Я ненавижу это в нем.
— Я хочу тебя, — заявляет он, как ни в чем не бывало, и я киваю. — Я не могу отключить свои чувства, несмотря на то, что часть меня хочет этого, потому что я понимаю, что не могу получить тебя, но все равно хочу. Я хочу заполучить тебя. Я хочу, чтобы ты была моей. Я хочу обладать тобой.
Закрывая глаза, я прислоняю свой лоб к его лбу, наклоняясь вперед. Деклан держит меня и добавляет:
— Я хочу всю тебя, и меня чертовски ранит осознание того, что я не могу получить тебя. Но я не хочу расставаться с тобой.
— Я не знаю, что делать, потому...
— Что, малышка?
Я немного отстраняюсь, чтобы посмотреть на него и объясняю:
— Есть причина нашей быстрой женитьбы. Тогда я не замечала этого... но вскоре после свадьбы я увидела его одержимость мной, — я вырываю из себя эмоции, ощущая, как сжимается горло. Я натянуто произношу: — Он никогда не отпустит меня от себя. И если узнает о тебе, он разрушит тебя. Он достаточно влиятельный для этого.
— Позволь ему разрушить меня.
— Но есть еще и я, — запинаясь, говорю я.
Он осторожно вглядывается в мои глаза, и я подавляю всхлип, когда он спрашивает:
— Чего ты боишься?
Я секунду молчу, прежде чем выдавить слова, от которых в его глазах вспыхивает желание защитить меня.
— Он убьет меня.
Деклан был вне себя, когда вчера я вернулась домой. Я провела лучшие две недели у него, приходя домой только пару раз, потому что знала, в это время там будет Клара. Я объяснила ему, что мне необходимо так делать, чтобы не возникло никаких подозрений. Проводя все больше времени вместе, я заметила, что Деклан влюбился в меня. Он не скрывал своих чувств ко мне, к нам, и не чувствовал себя виноватым, что между нами возникла такая связь. Мужчина, который всегда излучает власть и авторитет, не только со мной, но и с остальными людьми, которые окружают его. И мне удалось увидеть его уязвимость, которую он хорошо маскирует.
Синяк и ушиб на моем лице прошли до возвращения Беннетта домой этим утром. Мы провели в постели около часа, восполняя его отсутствие за эти пару недель. Он был не в восторге, когда мне пришлось вылезти из кровати и направиться по делам, связанным со статьей, которую я все-таки закончила за то время, которое находилась у Деклана. Беннетт понял меня и согласился, когда я сказала, что мне нужно немного времени на себя, тогда бы он мог восстановить временную разницу, которая стала сказываться усталостью на нем после возвращения из Дубая.
В то время, пока Беннетт находится дома, Болдуин отвозит меня на Норт Мичиган-Авеню, где я провожу большую часть дня, блуждая из одного дорогого магазина в другой, покупая необходимые вещи и аксессуары. Я заглядываю в «Нейман» и покупаю там пару рубашек Беннетту и несколько галстуков. Перед тем как набрать Болдуина, я решаю сделать последнюю остановку. Пытаясь согреться от пронизывающего ветра, я накручиваю вокруг шеи шарф и направляюсь в «Ла-Перла».
За все время, что я провела с Декланом, я уяснила насчет него одну важную вещь — его страсть к красивому белью. Мне необходимо, чтобы он влюбился в меня еще больше, я буду прикладывать все усилия для этого. Когда я вхожу внутрь, мой желудок сжимается. Когда я нахожусь в магазинах такого типа, я чувствую себя грязной дешевкой. Всегда чувствовала себя так. Я прекрасно понимаю, что у меня странное отношение к моей сексуальной привлекательности; и это все тянется из детства. Только мне стоит подумать об украшении своего тела красивым бельем, я начинаю ощущать что-то отталкивающее внутри — мое тело не имеет для меня никакой ценности — чувство отвращения овладевает мной. Но это не для меня, это все для Деклана.
Просматривая безумно дорогой выбор кружева и шелковых тканей, я выбираю пару трусиков-шортиков, которые расшиты вручную изысканным кружевным узором. Для любителя жесткого секса Деклан много внимания уделяет красивому белью, ему нравится, когда в спальне я в изысканном и женственном белье, поэтому эта пара французских трусиков должна ему очень понравиться. Также добавляю еще парочку нежных шелковых трусиков и пару лифов, перед тем как ко мне подбегает девушка-консультант, назойливо предлагая:
— Не хотите ли все это примерить?
— Нет, спасибо. Я просто хочу пойти и купить эти вещи, — отвечаю я ей, чувствуя, что мне нужно быстрее выйти отсюда, чтобы меня не вырвало. После того как покупаю белье, складываю покупки в более крупный пакет из «Неймана», пишу Болдуину, чтобы подъехал за мной и направляюсь в «Старбакс», который находится ниже по улице.
Болдуин тихо ведет машину, но мне и не хочется разговоров, потому что нам нужна всего пара минут, чтобы добраться до дома. Когда я выхожу из лифта, я удивлена тому, что вижу Жаклин, идущую через гостиную к двери, с ребенком, которого она держит на бедре.
— Жаклин, какой приятный сюрприз, — приветствую я ее, потому что замечаю, что Беннетт идет за ней.
— Ну, Ричард предпочитает больше спать, чем заниматься делами, доверяя это мне, — говорит она немного раздраженно.
Беннетт подходит ко мне и нежно целует в щеку, забирая из моих рук покупки, и объясняет мне:
— Мне необходимо было подписать и просмотреть пару документов, которые Ричарду нужно отправить в срочном порядке.
— Я вижу, — бормочу я и затем поворачиваюсь к Жаклин и ее сыну. — Он быстро растет.
— Знаю. Это восхитительно, не правда ли?
— Наверное, да, — отвечаю я, не желая обсуждать прелести материнства.
— Ну, наверное, мне пора. Ричард скоро проснется и, скорее всего, будет голоден.
Этот парень такой ленивый ублюдок. Всегда был таким. Он обращается с Жаклин больше как со слугой, чем с женой. Очень жаль, но это ее выбор.
— Ох, как тебе не совестно, что ты не можешь задержаться дольше. Я была очень занята последнее время, но нам нужно подумать о совместном обеде, — говорю я, претворяясь, что мне действительно есть дело до нашей фальшивой дружбы.
— Звучит отлично. Я наберу тебя, — отвечает она, затем поворачивается к Беннетту и извиняется: — Мне так жаль, что Ричард не смог прийти сам.
— Не волнуйся, Жаклин. Мы увидимся с тобой позже, — говорит Беннетт, провожая ее до двери. Они обмениваются прощаниями, и он возвращается ко мне, обнимая. — Хорошо провела время?
— Да, очень хорошо. Ты работал все это время?
— Нет. Она зашла ко мне только пару минут назад, — отвечает Беннетт. — Я успел вздремнуть и разобрать чемодан.
— Ты? Разобрал чемодан? — подразниваю я его. — Я впечатлена.
— Это так ты веришь в меня? — отвечает он, посмеиваясь, затем приникает ко мне в поцелуе. — Кстати, Кэл звонил мне в офис, пока меня не было. Кажется, он наслышан о переоборудовании в Дубае и заинтересован в некоторых инвестициях.
— Оу, — восклицаю я, гадая, знает ли Деклан о том, что его отец хочет инвестировать в бизнес Беннетта.
— Он хочет встретиться, но в данный момент не может вырваться из Нью-Йорка, потому что у него очень жесткое расписание, поэтому я хочу наведаться к нему на пару дней для обсуждения возможного сотрудничества. Я хочу, чтобы ты полетела со мной.
— Конечно. Когда мы собираемся вылететь?
— Примерно через пару недель. Также мне необходимо остановиться в Майами по делам.
— Майами? — спрашиваю я, давая ему увидеть мою поддельную растерянность. — Я не заметила этого у тебя в расписании.
— Риелтор позвонил мне, пока ты ходила по магазинам. Наконец-то мы пришли к соглашению по продаже собственности.
— Наконец-то.
У Беннетта огромное количество всякой собственности, и дом на берегу моря в Майами — одна из них. Он владеет им на протяжении долгого времени, почти столько, сколько я с ним знакома, но он никогда не пользуется домом. Даже когда останавливается по делам бизнеса в Майами, он предпочитает останавливаться в отеле.
— Ну, так что... Нью-Йорк?
Улыбаясь, я отвечаю:
— Звучит отлично. Надеюсь, что там ты будешь занят не только бизнесом. Я хотела бы провести больше времени с тобой.
— Я попытаюсь приложить, как можно больше усилий, а сейчас у нас зарезервирован столик.
— Ну, тогда, мне стоит освежиться. Пойду немного полежу в ванне.
— Тебе составить компанию? — спрашивает он сладким голосом, и я киваю, прежде чем поцеловать его в челюсть.
Мы проводим остаток дня вместе, и после изысканной кухни, сытного обеда и смены часовых поясов, Беннетт утомлен и засыпает. Я ложусь рядом с ним и смотрю на него. Я не очень хорошо помню его ребенком. Я представляю его лицо только потому, что видела много фотографий в альбоме родителей.
Он мирно спит, пока я возвращаюсь в воспоминания, как мы играли в саду в детстве. Я многого не помню, но ему нравилось качать меня на качелях. Я говорила ему раскачать меня до облаков, выше и выше, и он раскачивал и толкал качели, прикладывая все силы. Один раз он сказал, что не хочет качать меня, и я накричала на него. Он сказал, что не обиделся, но он, определенно, надулся на меня.
Мы никогда не были лучшими друзьями, а были просто соседями и играли вместе время от времени, когда совпадало, что были вместе на улице. Вскоре после того, как я пошла в детский сад, я переехала, и мы никогда больше не встречались. Когда я увидела его снова, ему было слегка за тридцать. Ничего в нем не казалось мне знакомым, до того момента, пока его мать не показала мне его старые фото. Вот тогда-то я и начала вспоминать, как мы проводили время, пока были детьми.
И теперь я лежу рядом с ним, думая о том, какую роль он сыграл в моей жизни, что она стала невыносимым кошмаром. Я хочу убить его. Но больше всего на свете я хочу, чтобы он страдал. Я хочу сорваться на крик и визг, залепить ему пощечину, сказать ему, кто я такая на самом деле. Сказать ему, что он разрушил всю мою жизнь, и теперь из-за него мой отец мертв. Я хочу, чтобы он знал, какие страдания причинил мне, потому что открыл свой идиотский рот. Я сжимаю кулаки до боли, и мне стоит огромных усилий, чтобы не наброситься на него сейчас и не разбить его лицо в кровь. Внезапно приглушенная тень проскальзывает вдоль потолка, я поворачиваю голову и вижу, что пришло оповещение на телефон. Перекатываясь на другой бок, я вижу, что Деклан прислал мне сообщение. Я хватаю телефон и медленно выскакиваю из кровати, направляюсь в другую сторону нашей квартиры и проскальзываю в кабинет, прежде чем позволить себе открыть сообщение.
«Скучаю по тебе».
Я сажусь за стол и пишу ответ.
«И я».
«Ты в порядке? Не могу перестать беспокоиться о тебе. Ненавижу это».
«Я в порядке. Тебе не стоит беспокоиться обо мне».
«Никогда не запрещай мне беспокоиться».
Когда я замечаю, что сейчас уже два часа ночи, отвечаю.
«Почему ты не спишь в такое время?»
«Я сказал уже. Не мог перестать думать, в порядке ли ты. Я привык, что ты лежишь рядом со мной в постели, и сейчас все, что я могу представить – как ты лежишь рядом с ним».
«Я не знаю, что сказать. Что ты хочешь, чтобы я сказала?»
«Что ты чувствуешь то же, что и я».
«Я чувствую».
«Скажи».
«Я______ тебя».
«И что это значит?»
«Что нет точного слова, чтобы я могла описать, что чувствую к тебе, но это очень сильное чувство».
«Так значит ты______ меня, да?»
«Да».
«Я тоже______ тебя. Я хочу увидеть тебя. Завтра».
«Хорошо. Я смогу отлучиться в течение дня».
«Приходи на Харбор стрит 31. Док — К. Паром 47».
«У тебя что, есть лодка?»
«Да, во сколько ты будешь там?»
«В 10 утра».
«Отлично, значит в 10. Не опаздывай».
Я качаю головой, глядя на то, как он нуждается в каждодневном контроле, и улыбаюсь его сообщению.
«Поверь, я не опоздаю. Моя киска и попка все еще немного злы на тебя».
«Попка еще возможно, но вот киска вряд ли зла на меня, после стольких оргазмов».
«Ты так думаешь?»
«Я это знаю. Я становлюсь чертовски твердым, вспоминая о том, как твоя божественная киска сжималась вокруг моего члена».
Его грубые слова ничуть не удивляют меня. У Деклана грязный ротик, который он уже пару раз показывал. Он такой прямой и честный в постели, абсолютно не чувствующий, что надо быть немного скромнее со словами.
«Ммм».
«Серьезно. Мне приходится контролировать свои мысли, потому что как только начинаю думать о тебе, тут же возбуждаюсь».
«Несомненно, завтра я очень внимательно позабочусь о тебе. Не хочу, чтобы ты ходил такой. Женщины наверняка уже покушаются на тебя, желая объездить твой член».
«Никто, кроме тебя, не будет объезжать мой член».
Я смеюсь и даю ему вкусить его же собственнических слов, печатая ответ.
«МОЙ член!»
«Черт. Ты просто убиваешь меня. Завтра я погружусь им в тебя до самого предела».
«Я не собираюсь отпускать тебя. Я уже ужасно сильно скучаю».
«Мне нравится это. Моя девочка».
«Твоя».
Проходит немного времени, прежде чем он отвечает, а я сижу в темной комнате, ожидая сообщения. И наконец, оно приходит.
«Ты трахалась с ним сегодня?»
«Деклан, ты не можешь такое спрашивать».
«Убедись, что ты не пахнешь им, и не трахайся с ним перед тем, как приедешь ко мне завтра».
Его приказ совершенно прозрачно говорит о его ревности. Я скажу ему то, от чего он будет чувствовать себя лучше, но не перестану трахаться с Беннеттом. Я также должна продолжать этот фарс с ним.
«Пожалуйста, не обращайся так со мной».
«Я серьезно. Я сойду с ума, если почувствую его запах на тебе».
«Не почувствуешь. Теперь перестать быть мудаком и побудь милашкой со мной».
«Дерзишь?»
Я улыбаюсь и качаю головой.
«Всегда дерзкая».
«Знаю. Нам нужно поработать над этим».
«Я не подчинюсь».
«А могла бы:)»
«Сейчас ты пытаешься раздразнить меня. Я поняла твою маленькую игру, Маккиннон. Выводишь меня из себя, чтобы я бросила тебе вызов, и ты смог получить наслаждение потом, преподав мне урок».
«Ты вроде как вычислила меня, да?»
«Это беспокоит тебя? Что я могу прочитать тебя?»
«Нет. Мне нравится, что ты можешь понимать меня. Теперь мне осталось понять, как же прочитать тебя».
«Хмм... Возможно, я хочу быть загадкой».
«Думаю, мы оба знаем, что я достаточно хорошо вижу сквозь твои стены. Прячься, сколько хочешь, дорогая, но я всегда найду тебя».
«Думаешь, это так?»
«Я только знаю, что когда чего-то хочу, то готов на все, что угодно, чтобы получить это».
«Итак, Маккиннон, расскажи-ка мне. Чего именно ты хочешь?»
«Тебя. Ты уже знаешь это, но мне нравится, что ты меня все-таки спросила об этом, чтобы получить подтверждение, которое, видимо, искала, и это говорит мне обо всем, что мне и нужно было знать».
«И что же это?»
«Что ты тоже хочешь меня».
«Возможно».
«Не скромничай. Тебе не надо играть в эту игру со мной, потому что ты уже владеешь всем моим вниманием. Я понимаю, что это пугает тебя, но тебе не надо быть такой со мной».
«Ты уверен в этом?»
«Полностью. Что насчет тебя?»
Я не тороплюсь и обдумываю свой ответ. Я не хочу быть слишком прямолинейной и сказать «да».
«Я боюсь».
«Чего?»
«Боюсь, что ты ранишь меня».
«Никогда».
«Никогда не говори никогда, потому что ты способен на это».
«Если ты будешь бояться, я обниму тебя».
«А что, если я до смерти испугаюсь?»
«Я обниму тебя еще крепче».
Сейчас я осознаю, что большую часть разговора улыбаюсь. С Декланом весело болтать. Всегда. Несмотря на злодейку, в которую я играю, и всю ложь, которую говорю ему, мне кажется, будто у меня есть друг. Я играю с ним так же как с Беннеттом, но Беннетта я презираю, а к Деклану у меня никогда не было подобных чувств. Единственная проблема — он несчастный придурок, который втюрился в меня.
«Лучше бы у тебя была хорошая хватка».
«Никто не сможет крепче обнимать тебя».
«Я могла бы всю ночь болтать с тобой, даже не ложась спать, но завтра утром у меня намечена встреча, на которую я не могу опоздать».
«Почему это?»
На этот раз я решаю выбрать ласковые слова на грани кокетства, вместо едких, которые обычно использую в общении с ним.
«Потому что он очень беспокоится, когда я опаздываю. Он расстраивается. Но мне на самом деле нравится этот парень, поэтому я хочу быть уверенной, что хорошо отдохну и появлюсь вовремя, чтобы он знал, что я достаточно забочусь о нем, чтобы не вынуждать его волноваться».
«Я обожаю тебя».
«Я______ тебя».
«В 10.00?»
«В 10.00. Спокойной ночи».
«Спокойной, дорогая».
Беннетт по-прежнему спокойно спит, когда я возвращаюсь в спальню. Через секунду мое тошнотворное чувство возвращается, поэтому, когда я ложусь на постель, перекатываюсь на бок так, чтобы не видеть его. И как только мои мысли возвращаются к нашему с Декланом разговору, я засыпаю.
— Легко смогла найти? — спрашивает Деклан, когда я ступаю на борт его роскошной современной яхты.
— Док К 47. Она стоит там, где ты и сказал, — говорю я, дрожа, поскольку от воды дует пронизывающий холодный бриз.
— Давай зайдем внутрь.
Я следую за Декланом в каюту, в которой находятся белый диван и стулья, окружающие деревянный стол.
— Давай быстренько покажу тебе тут все? — предлагает он, хватая меня за руку. И я соглашаюсь, улыбаясь ему, пока он ведет меня через камбуз вниз по лестнице. После того, как он показывает мне каюту на правом борту и еще одну соседнюю, для гостей, в которой есть ванная, он ведет меня к большой хозяйской каюте. Комната шикарная, всюду вишневое дерево, небольшая зона отдыха в углу и огромная кровать в центре.
Деклан не тратит ни секунды, когда поворачивает меня и целует. Расслабляясь в поцелуе, я позволяю ему двигаться так, как он любит, и когда, наконец, он вытаскивает язык из моего рта, усмехаюсь.
— Что такого забавного?
Я говорю с легкой усмешкой:
— Даже без разговоров?
Собственнически поглаживая мою шею, затем опуская руку вниз до грудей, он сжимает их, прежде чем отвечает:
— Мы поговорим после того, как мой член побывает внутри тебя.
Он хватает меня за бедра, приподнимает и бросает на кровать. Он нависает надо мной и протискивается между моих ног с тихим рыком, когда я беру его лицо в свои ладони и вновь целую. Наши губы сталкиваются, и мы становимся неясными очертаниями быстрых движений рук, возящихся с одеждой друг друга. Когда он стаскивает мое платье через голову и отбрасывает его, я понимаю, что мой поход по магазинам стоил того, когда его глаза вспыхивают, пока он рассматривает мой комплект трусиков-шортиков и лифчика. Мы оба стоим на коленях, пока его глаза бродят по мне, впитывая мой вид. Как-то неловко оттого, что у меня есть мужчина, который так смотрит на меня, со всем этим сильным желанием и страстью.