Осуществление субъективных гражданских прав и исполнение обязанностей в системе смежных категорий




 

Наиболее подробным образом соотношение понятий субъективного права и осуществления права исследовано В.П. Грибановым. Все последующие исследования по данному вопросу либо опираются на упомянутую ранее работу В.П. Грибанова "Пределы осуществления и защиты гражданских прав", либо представляют собой ее критику.

Сопоставляя содержание субъективного права и его осуществление, В.П. Грибанов, во-первых, определил общие признаки двух указанных понятий, во-вторых, выявил их различия. Общим для содержания и осуществления субъективного права В.П. Грибанов полагал то, что "как само содержание субъективного права, так и его осуществление предполагают определенное поведение управомоченного лица". Однако поведение (действия или бездействие) в содержании субъективного права и в его осуществлении - разное. Во-первых, это соотношение между возможностью и действительностью. Во-вторых, это еще и соотношение объективного и субъективного. Впрочем, значительный элемент субъективности присутствует в содержании права (когда право устанавливается, например, договором), а элемент объективности - в его осуществлении, когда процесс осуществления субъективного права регламентирован нормами объективного права. Просто в содержании права превалируют объективные начала, а в осуществлении права - начала субъективные. В-третьих, соотношение содержания и осуществления субъективного права - это соотношение общего и конкретного, общего типа поведения и конкретных форм его проявления. Наконец, "содержание права как бы характеризует право в его статическом состоянии, тогда как осуществление права есть динамический процесс его развития, его реализации" *(21).

Хотя у В.П. Грибанова это прямо не выражено, субъективное право, в соответствии с его позицией, есть некая модель поведения. Функциональные характеристики этой модели обусловливаются содержанием субъективного права. Осуществление же права есть тот практический, реальный процесс, который и был описан в идеальной правовой модели.

Параллельно с В.П. Грибановым проблемами осуществления субъективных прав занимался ряд саратовских авторов, в частности С.Т. Максименко и В.А. Тархов. К достоинствам работ данных авторов можно отнести то, что они рассматривали институт осуществления субъективных гражданских прав не в связи с проблемами пределов осуществления прав и злоупотребления правом, как это обычно происходит. Стоит согласиться с С.Т. Максименко, что обращение к вопросам осуществления субъективных прав лишь постольку, поскольку это необходимо для решения одной из интереснейших проблем цивилистики - проблемы злоупотребления правом, обедняет данный институт и оставляет неисследованным большой круг вопросов, имеющих серьезное научное и практическое значение *(22). К числу таких вопросов следует отнести вопросы соотношения процессов осуществления гражданского права и исполнения гражданских обязанностей, проблему места субъективного права и субъективной обязанности в механизме правового регулирования, наконец, вопрос о соотношении осуществления субъективного права и реализации норм объективного права. Вопросы о соотношении института осуществления права с такими институтами, как право- и дееспособность, гражданско-правовая ответственность, законные интересы и правовой статус субъекта гражданского права также интересны, однако они выходят далеко за рамки настоящего исследования.

Что касается первого вопроса - о соотношении процессов осуществления прав и исполнения обязанностей, - то здесь в качестве исходной теоретической посылки С.Т. Максименко использует следующий интересный тезис: "Тесная связь прав с обязанностями порождена не спецификой правового регулирования, а объективной природой общественных связей лиц, так как любые отношения людей в обществе по сути своей представляют взаимосвязанные возможности одних и необходимость поступков других" *(23). К сожалению, в дальнейшем автор данный тезис не раскрывает, указывая лишь на то, что "осуществление субъективных гражданских прав и исполнение обязанностей представляют собой действия носителей прав и обязанностей, реализующие ту возможность или необходимость, которые составляют содержание права или обязанности".

Предложенное С.Т. Максименко и В.А. Тарховым рассмотрение соотношения процессов осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей с позиций так называемых условий осуществления субъективных прав вызывает определенный интерес, однако, как представляется, не позволяет в полной мере раскрыть глубину проблемы.

Категория "внешних и внутренних условий осуществления гражданских прав" впервые была разработана В.А. Тарховым в работе "Осуществление гражданских прав" *(24). К внешним условиям осуществления прав автор относил законодательно установленные гарантии, к внутренним - те факторы, которые зависят от самого управомоченного субъекта. Впоследствии С.Т. Максименко предложил более правильный термин "объективные и субъективные условия реализации права". Под объективными условиями он понимал "гарантии, как факторы, которые формируются всем объективным ходом развития общества, заложены в экономическом и политическом строе общества, либо предоставляются этим обществом (государством) для обеспечения прав и обязанностей". Однако и здесь следует согласиться с автором: существуют еще и "субъективные факторы (условия), зависящие от управомоченных лиц, без которых осуществление вообще невозможно или же является ненадлежащим или даже противоправным деянием" *(25). К числу субъективных факторов С.Т. Максименко относит волеизъявление носителей права и обязанности, а также добросовестность реализации прав и обязанностей.

Более подробно взаимосвязь осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей исследована С.Т. Максименко при рассмотрении вопроса о соотношении этих процессов с процессом правового регулирования. При этом автор использует категорию так называемых общих прав: "Норма права уже содержит в себе какие-то права и обязанности, но их нельзя оценивать как субъективные, так как они еще не связаны с каким-то конкретным лицом. Наиболее удачным для них представляется термин "общие права и обязанности". Термин "общие" отражает содержание этих прав в том отношении, что они не перенесены на конкретного субъекта, а в равной мере принадлежат всем лицам, подпадающим под действие данной системы права" *(26).

"Анализ соотношения объективного и субъективного права и конструкция общих прав позволяют понять, каким образом абстрактная возможность правообладания, установленная нормой права как принадлежащая всем (общие права и обязанности) превращается с помощью общей возможности каждого (правоспособность) в конкретное правообладание отдельного лица (субъективное право), осуществляющееся в его поведении... Общий процесс реализации права необходимо анализировать с точки зрения превращения общей, абстрактной возможности (нормы объективного права, общие права и обязанности) в конкретную возможность (субъективное право) и затем в реальную действительность (осуществление прав и исполнение обязанностей)" *(27).

Более предметно соотношение реализации норм объективного права и осуществления субъективных прав С.Т. Максименко рассмотрел в своей статье "Осуществление гражданских прав и исполнение обязанностей": "Осуществление субъективных гражданских прав и исполнение обязанностей следует рассматривать как стадию в реализации права". Далее автор делает принципиально важный вывод о соотношении двух указанных процессов: "Объективное право реализуется в конечном счете через осуществление субъективного права" *(28). Обычно исследователями отмечалась обратная зависимость, в частности о вторичном характере субъективного права по отношению к объективному писали Г.Ф. Шершеневич, Ю.С. Гамбаров, Н.С. Малеин, С.С. Алексеев *(29). Н.И. Мирошникова решала проблему соотношения субъективного и объективного права еще более жестко: "Субъективное право возникает на основе объективного, полностью ему соответствует... Различие данных терминов подчеркивает первичность одного и вторичность (зависимость) другого, т.е. приоритет объективного права, которое существует самостоятельно, независимо от того, возникли ли на его основе субъективные права или обязанности у отдельных лиц" *(30). Между тем говорить о первичности одного из двух понятий и вторичности другого методологически неправильно: как реализация объективного права возможна только путем осуществления субъективных прав и исполнения обязанностей, так и осуществление прав возможно лишь в условиях действия, реализации норм объективного права. Л.С. Явич отмечал в связи с этим: "Осуществление права - способ его бытия, существования, действия, выполнения им главной социальной функции. Право - ничто, если его положения не находят своей реализации в деятельности людей и организаций, в общественных отношениях" *(31).

Некоторые авторы, в частности С.Т. Максименко и С.С. Алексеев, справедливо указывают, что взаимосвязь процессов осуществления субъективного права (исполнения обязанности) и реализации норм объективного права может проявляться по-разному в зависимости от характера моделей, заложенных в правовых нормах. Если обобщить тезисы указанных авторов, можно сделать следующие выводы. Процесс правового регулирования (механизм реализации норм объективного права) и процесс осуществления субъективных прав (исполнения обязанностей) являются едиными для всей правовой системы. Однако это не означает, что данные процессы протекают одинаково во всех областях общественной жизни, во всех сферах правового регулирования. В частности, в сфере частноправовых отношений реализация права (как объективного, так и субъективного) отличается принципиально важной чертой - диспозитивностью, т.е. свободой.

Диспозитивность регулирования в частно-правовой сфере, диспозитивность процесса осуществления прав и исполнения обязанностей обусловливает особый порядок реализации права. Если пользоваться терминологией С.Т. Максименко и В.А. Тархова, существуют особые условия реализации права в частной сфере, отличные от тех, что обеспечивают реализацию права в сфере публичной: наличие гарантий реального осуществления прав, установление принципа добросовестности осуществления прав и исполнения обязанностей, возможность реального и свободного осуществления прав, т.е. возможность выбора способа осуществления права по своему усмотрению. Об этом писал В.Ф. Яковлев: "Диспозитивность как способность выбора в определенных пределах вариантов поведения имеет определенные основания в регулируемых гражданским правом отношениях... Само по себе наделение правом включает в себя в качестве непременного компонента также и наделение диспозитивностью, ибо право как мера возможного поведения включает в себя в отличие от обязанности альтернативу: управомоченное лицо может и не воспользоваться этой мерой поведения по своему усмотрению" *(32).

Понимание диспозитивного характера правового регулирования и диспозитивности осуществления прав в частной сфере важно и при рассмотрении действия права с точки зрения процесса моделирования. Диспозитивность означает наличие альтернатив в возможных действиях субъектов. Все эти альтернативы так или иначе должны быть охвачены соответствующей правовой моделью. Однако включение в правовую модель большого количества альтернативных способов осуществления субъективного права требует аналогичного закрепления альтернативных способов поведения обязанных лиц. То есть диспозитивность в осуществлении прав должна обеспечиваться обязанностями.

Многие авторы, в том числе упомянутый выше В.Ф. Яковлев, считают одной из особенностей частноправовых отношений наличие абсолютных прав. Такие права характеризуются наибольшим количеством вариантов их осуществления. Им противостоят обязанности неограниченного круга лиц воздерживаться от нарушения данного абсолютного права. Эти обязанности характеризуются сравнительно узким содержанием (только обязанность воздерживаться от действий), но распространяются на всех субъектов права. Установление подобного рода обязанностей создает условия для свободного осуществления прав правообладателем, т.е. диспозитивность реализации права.

Кроме обязанностей, корреспондирующих абсолютным правам, свободу осуществления субъективных гражданских прав обеспечивают две группы обязанностей, которые, пользуясь терминологией В.П. Грибанова, можно отнести к так называемым общим. В отличие от категории "общих прав", " общие обязанности " - довольно удачный термин: эти обязанности действительно общие в том смысле, что они распространяются на всех субъектов права, независимо от их нахождения в конкретных правоотношениях. К таким обязанностям В.П. Грибанов относил, во-первых, обязанности из запретов (недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательства, недопустимость соглашения об ограничении или устранении ответственности за умышленное нарушение обязательства), во-вторых, обязанности, связанные с осуществлением прав и исполнением обязанностей (принципы осуществления прав и исполнения обязанностей) *(33). Закрепляя общие условия поведения субъектов гражданского права, данные обязанности позволяют им по своему усмотрению осуществлять принадлежащие им права в тех рамках, которые очерчены законом. "Общие обязанности", таким образом, также выступают важнейшим условием диспозитивности в реализации права, закрепляя "внешние рамки" той правовой модели, которая описывает возможные варианты поведения субъектов.

Наконец, не стоит забывать и об обязанностях в относительных правоотношениях. Хотя диспозитивность в осуществлении прав управомоченным лицом в относительных правоотношениях гораздо ниже, чем в правоотношениях абсолютных и тем более чем при реализации правоспособности, альтернативность проявляется и здесь. Например, это возможность одностороннего отказа стороны от исполнения некоторых видов обязательств, возможность заявления требования о заключении договора на новый срок и т.п. В каждом случае каждому возможному варианту осуществления права управомоченным соответствует обязанность по удовлетворению данных притязаний. Круг возможных альтернатив в таких обязанностях уже, но он тем не менее обеспечивает меру свободы, предоставленную законом или договором управомоченному лицу.

Понимание осуществления права и исполнения обязанности как реализации меры свободы лица имеет значение прежде всего с позиций науки частного права. Рассмотренные выше аспекты категории осуществления права (исполнения обязанности) - осуществление права как финальная стадия правового регулирования, исполнение обязанности как гарантия осуществления права и т.п. - имеют смысл только применительно к действию права в частной сфере. В сфере публичного права, где, как это подчеркивает С.С. Алексеев, методом выступает обязывание, итоговой стадией правового регулирования скорее является исполнение обязанности, нежели осуществление прав. Что же касается соотношения прав и обязанностей в области публичного права, то Г.Ф. Шершеневич вообще писал об этом так: "В публичном праве существуют юридические отношения, в которых имеется только обязанность, без соответствующего права. Так, например, отношение судебного следователя к обвиняемому составляет юридическое отношение, насколько оно определяется законом, но здесь налицо только обязанности следователя, и если иногда говорят о праве его, например, арестовать подозреваемого, то это только в смысле обязанности, при наличности указанных в законе условий, подвергнуть преступника" *(34). При всей спорности данного тезиса следует согласиться, что если для публичного права обязательность осуществления прав является нормой, то в частном праве это - исключение *(35).

Эти отличия необходимо иметь в виду при определении понятия осуществления субъективного гражданского права (исполнения обязанности) и выявлении основных характеристик данных категорий.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-09-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: