Звук: реальный и воображаемый

Когда речь идет о восприятии музыки, то обычно подразу­мевают следующую ситуацию: в концерте, в записи, в собствен­ном исполнении звучит музыкальное произведение, и это зву­чание воспринимают (как минимум) сами исполнители или кто-то еще помимо них, т. е. слушатели. Это достаточно часто встречающаяся реальность. Однако она отнюдь не исчерпыва­ет собой все возможные варианты восприятия музыки.

Не говоря уже о музыкантах-профессионалах, даже для любителей музыки, для тех, кто никогда не играл на музыкаль­ном инструменте, не знает азов нотной грамоты, даже для них существует иная реальность: мысленное воспроизведение му­зыки, мысленное представление о ней, когда некая музыка просто «звучит в голове». Такое «звучание» может быть более или менее конкретным, связанным с определенным тембром, охватывающим всю «толщу» музыкальной ткани или только какой-то ее слой — скажем, мелодическую линию, — все это зависит от четкости предшествующего музыкального впечат­ления, а также от специфической одаренности носителя этого «звучания».

Речь идет о внутреннем слухе, развитие которого является непременным условием полноценного восприятия музыкаль­ных произведений для любого человека, но особенно важно для тех, кто занимается музыкой профессионально. Внутренний слух, равно как и музыкальный слух, вообще, может быть раз­вит путем целенаправленных занятий сольфеджио — дисцип­линой сугубо практической (поэтому она не упомянута на «кар­те» музыкознания).

Характерное в этом смысле признание сделал один из круп­нейших отечественных пианистов Григорий Соколов: «... В го-

лове у меня, естественно, все время что-нибудь звучит. Если я просыпаюсь и у меня в голове звучит та программа, которую мне нужно играть, я успокаиваюсь: все в порядке. Если же что-то не то, мне неприятно...» В данном случае речь идет о внут­ренней настроенности на определенную музыку, когда работа над программой, которую нужно исполнить, осуществляется не только за инструментом, но и во все остальное время.

Наряду со слухом немалую роль в четкости внутреннего слы­шания музыки играет и музыкальная память, причем не толь­ко в том случае, когда такое слышание представляет собой «вос­создание» музыкального произведения по памяти. Такое — по памяти — его мысленное воспроизведение возможно и для про­фессионала, и для немузыканта. Если же говорить о музыкан­те, то тут возможны и другие варианты. И наиболее характер­ный из них — «слушание глазами», т. е. мысленное исполне­ние музыкального произведения в опоре на нотный текст, который перед глазами.

На первый взгляд, в этой ситуации память как бы роли не играет — ведь музыкальная ткань перед глазами, и дело толь­ко в том, чтобы внутренний слух позволил нотам реализовать­ся в четкое представление о реальном звучании. Но в том-то и дело, что такое представление охватывает не только высот­ные свойства музыкального текста, но и его реально-тембровую окраску, со специфическими звуковыми (красочными) свой­ствами отдельных созвучий, регистров, инструментальных (ор­кестровых) красок, если это партитура, особенностей соответ­ствующего певческого голоса или хора и т. п. Такое представ­ление предполагает, что память «слушающего» удерживает в сознании уже сформировавшиеся слуховые представления от соприкосновений с реальным звучанием.

В самом деле, человек с прекрасным внутренним слухом, безусловно, в состоянии мысленно «прослушать» сонату для скрипки и фортепиано. Но если он никогда в жизни не слышал или не помнит, как звучит скрипка, какова окраска ее различ­ных регистров, как звучат отдельные приемы скрипичной иг­ры, или память его не сохранила, скажем, специфическое зву­чание «баска» либо флажолетов[5], то его представление будет далеким от реальности.

Принимая во внимание и такие возможности существова­ния музыки — как явления сугубо внутренней, психической жизни, — необходимо сделать вывод, что в данном случае аку-

стические свойства звучания полностью исчезают, и на первый план выступает звучание как сугубо эстетический феномен. Вместе с тем музыкально-акустический фактор, как это было показано ранее, «умирает» в эстетическом, но именно им обус­ловлены многие стороны звуковых систем музыки европейской традиции.

ВОПРОСЫ

1. Выясните происхождение и точный смысл слова контекст; приве­дите примеры различных контекстов, из-за которых меняется вос­приятие отдельных свойств звука.

2. Вспомните примеры использования в музыкальном произведении инструментов с неопределенной высотой звука, внемузыкальных звучаний.

3. Проверьте, являются ли синонимами слова «слушать (ся)» и «пови­новаться» в иностранном языке, который вы изучаете.

4. Какой композитор обрел широкую известность, воспроизводя в му­зыкальных произведениях пение птиц? Что это за произведения?

5. Попытайтесь внутренним слухом по памяти мысленно воспроиз­вести знакомое музыкальное произведение; потом воспроизведи­те его таким же образом, но глядя в ноты. Что для вас изменилось при этом? Что для вас изменилось при реальном прослушивании (исполнении) этого сочинения?

ЛИТЕРАТУРА

Гарбузов Н. А. Зонная природа звуковысотного слуха // Н. А. Гар­бузов — музыкант, исследователь, педагог. — М., 1980. — С. 80-145. Назайкинский Е. Звуковой мир музыки. — М., 1988. — С. 45-46, 130-131, 139-141, 177-185.