– Э-э, Рэйчел? – многозначительно спросила Айви, и я засунула палец в рот:
– Что?
– Нет, ничего, – сказала она, помолчав.
Айви приоткрыла окно, прохладный ветер шевелил мне волосы, и я подумала, что какое-то время похожу с длинными.
Правильно мы решили сразу домой ехать. Вампиры – они домоседы. Непоседливые домоседы, завсегдатаи кабаков и пьянок, забияки, каких свет не видел, и все же домоседы. По вполне понятным причинам. Кстати, я так и не знала, почему она приехала. Меня беспокоило, как она справится с жаждой крови без толпы добровольных доноров, оставшихся в Цинциннати. Может, вне зоны влияния Пискари ей это легче? Оставалось на это надеяться.
Микрик сдвинулся с места, и я полезла в сумку за амулетом для цвета лица. Глаза в машине толком не нарисуешь, но хотя бы выспавшейся и отдохнувшей буду выглядеть. И от мешков под глазами избавлюсь, – мрачно подумала я, открыв складное зеркальце. Прищурившись в полумраке, я пригляделась внимательней.
– Айви! – воскликнула я, пробираясь вперед. – У меня что, веснушки пропали? – С круглыми глазами я наклонилась между Айви и Ником, вертя головой, чтобы они оба посмотрели.
Айви отвлеклась на секунду от дороги и снова отвернулась. На лице у нее расплылась улыбка, без всяких слов сказавшая мне ответ.
– Открой-ка рот, – попросила она.
Озадаченная, я так и сделала. Айви повернулась, при этом плавно затормозив – даже не глядя на остановившуюся перед нами машину. Впрочем, я успела задергаться. Справа донесся тихий вопрос Ника:
– Что, нету?
Айви кивнула.
– Чего нету? – бросив Нику амулет от боли, я открыла рот и попыталась понять; на что они смотрят.
– Пломбы пропали! – потрясенно воскликнула я. С бьющимся сердцем я глянула на запястье. – Метка осталась, – сказала я, глядя на оставленный Алом шрам. Захотелось проверить еще метку Тритона на ступне, но я не полезла из-за дурацких волос. Зато на локоть глянула: – А шрам от велосипеда исчез.
|
|
Извернувшись, я попыталась разглядеть шрам на плече – это я как-то прошлась колесом по газону и шлепнулась на газонокосилку.
– На шее шрамов не осталось, – тихо сказала Айви, и я застыла, встретив в зеркале ее взгляд. Там проглядывала чернота. – Посмотреть, все ли исчезло?
Я села обратно, вдруг остро почувствовав ее вампирскую природу. Ник кашлянул, вежливо намекая, что не советовал бы, и я подавила свою первую реакцию – отказаться. Если шрам пропал, это стоит всей черноты, которой я замарала душу. Так что я кивнула, сама понимая, что это неразумно.
Айви медленно и глубоко вздохнула, от звука у меня кровь будто вспыхнула. Глаза у нее потемнели полностью – я замерла, уставившись на их отражение в зеркале. Пальцы ее спокойно лежали на руле, а мне казалось, будто они с потрясающей интимностью трогают мне шею, сжимают ее легко – но с непреодолимой настойчивостью.
Я втянула воздух, и по телу – будто пламя от спички – искрами побежала дрожь. Меня пронзило жаром – от шеи до самого ци. Я тихо застонала и наверняка смутилась бы, если б могла ясно мыслить.
Айви отвела глаза от зеркала и задержала дыхание, унимая жажду крови.
– Шрам остался, хоть он и не виден, – сказала она хрипло и плавно. Глаза нерешительно глянули в мои и метнулись в сторону. – Прости, – добавила она, вцепляясь в руль.
Со стучащей в висках кровью я пересела обратно на откидное сиденье. Ну и глупость я выкинула. Дрожь постепенно прошла. Шрам не уродовал больше мою шею, но вампирский вирус в крови остался. Просто счастье, что я ведьма и не могу превратиться в вампира. Физически не могу. Может быть, именно поэтому Айви терпит мои закидоны?
|
|
В машине стало неуютно тихо и к тому же дуло – Айви полностью открыла окно. Было холодно, но я не собиралась ничего говорить. Где-то в багаже у меня были духи – они не давали моему запаху смешиваться с запахом Айви. Может, стоит их найти.
Мы понемногу подъезжали к мосту, и напряжение ослабло. В полумраке салона я разглядывала свои руки – безупречно гладкие, лишившиеся всех отметин, оставленных мне на память жизнью. Чары словно все заново запустили: ни веснушек, ни детских шрамов, ни дырок в зубах…
Меня пронзило страхом. Я опять бросилась вперед.
– Ник, – прошептала я. – А что, если вмешательство отца Трента тоже…
Ник улыбнулся и взял меня за руку, от него пахло гостиничным мылом.
– С этим проблем не будет, Рей-Рей. Если вампирский вирус так и остался у тебя в клетках, то и внесенные отцом Трента изменения останутся.
Я высвободила руку. Все это казалось пока не до конца реальным.
– Ты уверен?
– Веснушки у тебя исчезли, а чувствительность к вампирам осталась. Похоже, что чары воссоздают твой облик по ДНК. А если ДНК изменена, будь то вирусом или… – Он покосился на уставившуюся в окошко Айви, обманчиво спокойно сжимающую руль, – …чем-либо другим, то изменения сохраняются.
Улыбаясь, он наклонился ко мне. Я застыла, а потом отдернулась – поняв, что он собирается меня поцеловать.
|
|
С нарочито спокойным лицом Ник сел обратно. Покраснев, я отодвинулась. Не хотела я, чтобы он меня целовал. Что же с ним не то, блин?
– Это не чары были, а демонское проклятие, – мрачно сказала Айви, трогая машину вперед. Мы по-прежнему двигались короткими рывками, но этот рывок был грубоватым – явно нарочно. – Она до чертиков замарала свою душу, вытаскивая тебя из передряг, долбодятел.
Ник широко раскрыл глаза и повернулся ко мне. Взгляд стал затравленным:
– Демонское проклятие?! Рей-Рей, правда же, ты не купила демонское проклятие, чтобы меня выручить?
– Я белая ведьма, Ник, – огрызнулась я, злясь на напоминание о том, что я с собой сделала. – Ничего я не покупала. Я сама его сплела.
Ну, не я сама, а Кери, но это упоминать некстати.
– Но как? Это же демонская магия!
Айви ударила по тормозам, машина встала на загоревшийся желтый свет. Я сумела удержать равновесие. Дженкс засигналил сзади, на что Айви внимания не обратила.
– Ты хочешь сказать, что она врет? – сказала она, поворачиваясь посмотреть Нику прямо в глаза.
Его длинное лицо порозовело, свежевыбритые щеки – меньше, чем остальное.
– Я такого не говорил, но работающее демонское проклятие можно получить только от демона.
Айви засмеялась. Некрасиво засмеялась, и мне это не понравилось.
– Ни фига-то ты не знаешь, Ник.
– Хватит! – воскликнула я. – Бог ты мой, вы как два сопляка, не поделивших лягушку!
Со злости я вернулась на место, не глядя больше на двоих надувшихся противников.
В тишине громко прозвучал звон монет, ссыпаемых Ником в приемник. Пока мы ползли вперед в веренице машин, я заставила себя успокоиться. Скорее всего, Ник прав, и мне не грозит внезапная смерть от давней детской болезни, и все же меня это тревожило.
– Смотри-ка! – вдруг сказал он очень озабоченно. – Рей-Рей, не высовывайся!
Я тут же высунулась, заработав возмущенный возглас Айви. Перед нами расстилался мост, его великолепие несколько нарушали строительные рабочие. Мы почти уже на него въехали, а на въезде стоял парень со знаком «Снизить скорость» и слишком уж внимательно вглядывался в лица. Еще за три машины от него я видела, что он вервольф, а правое плечо у него во всю ширину разрисовано кельтскими узлами.
– Черт, – проворчала Айви, стискивая зубы. – Вижу. Рэйчел, держись.
Я схватилась за поручень, Айви щелкнула поворотником и в последний момент успела выехать из ряда. Глянув в пыльное заднее окошко, я увидела поворачивающего за нами Дженкса. Джакса и Рекс отшвырнуло к стенке, и я понятия не имела, как Дженксу удалось не вписаться в ограждение.
Микрик мотнуло при наборе скорости, меня замутило слегка.
– И что теперь? – спросила я, разыскивая забытые Дженксом шлепанцы и влезая в них.
Айви вздохнула, сжимая и разжимая пальцы на руле. Глянув в зеркало, она поймала мой взгляд. Грузовичок Ника подождет. Я слушала шум машин вокруг и испуганное дыхание Ника – я едва ли не стук его сердца слышала и видела биение жилки на шее. Он старался перебороть страх, вызванный неделей мучений.
– Есть хочу, – вдруг сказала Айви. – Кто еще хочет пиццу?
Глава девятнадцатая
Глядя в зеркало, Айви сдала микрик задним ходом на стоянку у ресторана, встав в теньке между двумя полутрейлерами. В открытое окно влетал грохот хайвея, и я невольно восхитилась, как Айви так ловко спрятала нас прямо у дороги. Заглушив двигатель, она расстегнула ремень и повернулась ко мне.
– Там под панелью в полу коробка. Подашь мне ее?
– Конечно.
Пока Айви выбиралась, я откинула коврик и подняла металлическую панель, обнаружив пыльную картонную коробку вместо запаски. Я ее переставила на водительское сиденье, держа подальше от себя. Дженкс припарковался с другой стороны стоянки, Айви выглянула из-за грузовика и свистнула. Джакс примчался стрелой – его папочка даже из машины выбраться не успел.
– Что случилось, мисс Тамвуд? – спросил юный пикси, зависая перед Айви. – Почему мы остановились? Что-то не так? У вас бензин кончился? Папе надо пописать, вы его подождете?
Я с удовольствием отметила, что у Джакса за пояс заткнута красная тряпка – символ добрых намерений и обещание немедленно убраться, если он забредет на территорию других пикси. Приятно, что он знает обычаи, пусть и не самые приятные.
– Там на мосту вервольф ждет, – сказала Айви, жестом показывая Дженксу оставаться у «корвета». Дженкс возился со своей вывернутой наизнанку кепкой; в джинсах и летчицкой куртке поверх трико он выглядел замечательно. – Попроси своего папу пойти заказать столик, если там прилично, – добавила Айви, щурясь из-под темных очков. – Я быстро.
– Без проблем, мисс Тамвуд.
Он исчез в треске крыльев. Ветерок перебирал волосы Айви; встав у открытой дверцы, она открыла пыльную коробку и вытащила рулон толстой ленты. Уголки губ у нее чуть поднялись в улыбке, и мы с Ником выжидающе на нее посмотрели.
– Не помню, когда я в последний раз так делала, – сказала она, оглядывая небольшой участок стоянки, который был нам виден. – Вряд ли нас заметили, – добавила она, – но к вечеру они проследят вас с Дженксом до мотеля и узнают, что вы приехали на белом микроавтобусе. Если нам предстоит задержаться в городе, кое-что надо предпринять.
Я опознала в рулоне магнитную ленту и брови поползли вверх. Круто. Маскировка машины.
– Тут где-то есть другой номерной знак, – сказала она, я кивнула и полезла его искать. – Отвертку захвати.
Ник уважительно кашлянул.
– Это что? Магнитные полоски?
Айви не повернула головы.
– У Кистена еще наклейки с черными молниями и горящими крестами имеются, – добавила она.
И незаконная быстросохнущая краска, мысленно продолжила я, когда она встряхнула баллончик аэрозоля.
Айви переставила коробку на подножку соседнего грузовичка. Стукнула дверь, закрыв внутри меня и Ника.
– Когда будет готово, сможем выиграть приз в готском автошоу, – сказала Айви.
Улыбнувшись, я подала ей в окошко отвертку и табличку с номером штата Огайо, и на нем даже налоговая наклейка оказалась непросроченной.
– Сидите тихо, – сказала она, собирая все это. – Не шевелитесь, пока я не проверю, что там Дженкс в ресторане высмотрел.
– Уверена, что все там съедобно, – сказала я, пробираясь вперед. – Есть хочу так, что подушку с сиденья слопала бы.
Карие глаза Айви глянули на меня поверх очков, рука с баллончиком остановилась.
– Я не о еде беспокоюсь. Надо убедиться, что там, в основном, люди. – На лице у нее отразилась тревога. – А если там есть хоть один вервольф, мы сразу уезжаем.
Ой, да. Я в тревоге съежилась за рулем, но Айви внешне спокойно достала из коробки тряпку и принялась вытирать с машины дорожную пыль. Я рада была, что Айви здесь. Моя-то подготовка к работе оперативного агента была классической, и хоть в нее входили кое-какие уловки и приемы, но нам не объясняли, что делать, если за тобой куча народу гоняется. Зато Айви на этом собаку съела. Мне так думалось.
Айви скрылась за машиной, и Ник отстегнул ремень безопасности. Слышно было, как работает Айви – шипение баллончика, скрип протираемого бампера. Нос щекотала вонь растворителя. Я посмотрела на Ника, он собирался что-то сказать.
– Да, маскировка точно будет не лишней, – выпалила я, поворачиваясь за своей сумкой. – У меня здесь с полдюжины амулетов. Они для запаха, а не для внешности, потому что вервольфы выслеживают запахи, и по запаху найдут нас много раньше, чем увидят. На острове они у меня амулеты отобрали, но у меня запасные есть.
Я болтала от смущения, и Ник это знал. Он с шумом выдохнул и сел обратно.
– Да, маскировка – это хорошо, – сказал он. – Спасибо.
– Не за что, – ответила я, доставая новую иголку вместе с горстью амулетов. Сняв с иглы колпачок, я разложила на коленях четыре кругляша. Не знаю я, как теперь вести себя с Ником. Пока все не рассыпалось, нам было хорошо, но перед разрывом были три долгих одиноких месяца. Я на него долго злилась, но не вечно же злиться. Да, я знаю, что меня постоянно тянет помогать слабым и обиженным – но что я с собой сделаю?
В неловкой тишине я снова проколола палец. Активировав все четыре амулета в разливе аромата красного дерева, один я протянула Нику.
– Спасибо, – сказал он, принимая диск и вешая его на шею в пару амулету от боли. – За все спасибо, Рей-Рей. Я у тебя в долгу. То, что ты сделала… Мне никогда не расплатиться.
Мы в первый раз остались наедине с тех пор, как его вытащили из того дома, и слова его меня не удивили. Я ответила ему быстрой и невыразительной улыбкой и отвернулась, надевая амулет через голову и засовывая его под фуфайку, чтобы он прикоснулся к коже.
– Все нормально, – сказала я, не желая развивать эту тему. – Ты спас мне жизнь, я спасла тебе.
– Хм. То есть мы в расчете? – небрежно спросил он.
– Не… Я не это имела в виду.
Я смотрела, как Айви вырисовывает аэрозолем на капоте сложный символ – распыляя серую краску на белую поверхность, она проявила неожиданный художественный дар, получилось красиво и весьма профессионально. Косо на меня глянув, она бросила баллончик в коробку и пошла менять номер.
Помолчав, Ник спросил:
– Так ты умеешь теперь перекидываться волком? – В уголках глаз у него появились тревожные морщинки, и цвет радужек как-то словно помутнел. – Волчица ты была очень красивая.
– Спасибо. – Просто замолчать я на этом не могла. Я повернулась к нему – несчастному и одинокому. Черт, ну почему я всегда, всегда западаю на «страдальцев»? – Заклятие одноразовое. Если захочу снова перекинуться, нужно будет новое готовить. Только… я не буду.
У меня и так столько черноты на душе, что вовек не отмыться. Хотела бы я свалить вину на Ника, но это я сама решила воспользоваться проклятием. Могла бы согласиться на наркотик и держаться, пока не придет кто-нибудь меня спасать. Но не-е-ет, я выбрала легкий путь – применить демонские чары. Так что придется платить.
Он кивнул, не зная, конечно, о чем я думаю, но довольный, что я с ним разговариваю.
– То есть ты не стала еще и вервольфом, вдобавок к тому, что ты колдунья.
Я покачала головой, на мгновение опешив, когда отросшие волосы коснулись плеч. Ник знал, что вервольфом можно стать, только родившись им, – он просто поддерживал беседу.
Айви открыла дверь, вытирая тряпкой краску с рук; пахнуло растворителем.
– Ну вот, – сказала она, протягивая старую номерную табличку. – Там в бардачке должен быть другой талон регистрации. Поменяешь?
– А то. – Супер. Добавим к списку прегрешений подлог, подумала я, но забрала у нее знак штата Кентукки и отвертку и выдала взамен два амулета. – Это тебе и Дженксу. Проследи, чтоб он надел. И не передавай мне, что он скажет о своем новом запахе.
Айви подцепила амулеты длинным пальцем, так чтобы они повисли на шнурке, не касаясь ее кожи.
– Изменение запаха? Хорошая идея… для тебя, – с едва заметным нервным румянцем она вернула один диск. – Я не надену.
– Айви, – попыталась возмутиться я. Я так и не знала, почему она никогда не соглашается взять у меня ни зелий, ни амулетов.
– Мой запах они не знают, и носить амулет я не буду! – отрезала она, и я, защищаясь, выставила ладонь. Лоб у нее тут же разгладился, она нащупала в кармане ключи от микрика и подала их мне в окошко. – Я сейчас, – сказала она. – Если через четыре минуты не вернусь, уезжайте. – Я собралась возражать, и она добавила: – Я серьезно. Конечно, возвращайся меня спасать, только спланируй сперва! Не врывайся в ресторан с этой гривой и в шлепанцах!
Я едва смогла сдержать улыбку.
– Четыре минуты, – повторила я, и она ушла.
Я смотрела в боковое зеркало, как она идет: плечи ссутулилась, голова опущена.
– Не нравится мне это все, – сказала я.
– Что именно? – спросил Ник тихо. – Что она идет вдовушку?
Я повернулась к нему.
– Нет. Что она не уедет, пока все не кончится.
В глазах у него плеснулась тревога: он собирался сказать мне что-то неприятное.
– Рэйчел…
– О Поворот, как я есть хочу! Надеюсь, она поторопится, – забормотала я.
– Выслушай меня, Рэйчел. Прошу.
Я закрыла бардачок и откинулась на спинку. Все равно этот разговор состоится, хочу я или нет. Невольно вздохнув, я посмотрела на Ника: в его изможденном лице читалась решимость.
– Я не знал, что ты жива, – сказал он со страхом в глазах. – Ал сказал, что забрал тебя.
– Так и было.
– Ты не отвечала на звонки. Я звонил, Богом клянусь.
– Мой сотовый на дне Огайо, – ровным тоном сказала я, думая, что тряпка он, раз в церковь не позвонил. А потом подумала – может, он звонил, но Айви просто вешала трубку?
– В газете написали, что ты погибла при взрыве катера, спасая жизнь Каламаку.
– Так почти и случилось, – сказала я, вспоминая, как очнулась в лимузине Трента, потеряв сознание после того, как вытащила из ледяной воды этого долбаного эльфа.
Ник положил опухшую руку на бардачок рядом с моей, и я отдернулась. Грустно вздохнув, он оперся локтем на закрытое окно и уставился на соседний грузовик.
– Черт, Рэй-Рэй, я думал, что тебя уже нет. Я не мог оставаться в Цинциннати! А теперь оказалось, что ты жива и даже не даешь мне к тебе прикоснуться. Ты имеешь представление, как я тосковал?!
Я сглотнула ком. В памяти мелькнул красный бутон в банке из-под варенья с защитной пентаграммой на донышке. Горло сжалось. Ну почему все так всегда запутывается?
– Мне тебя не хватало, – сказал он со страданием в карих глазах. – Не думал я, что так случится.
– Я тоже не думала, – в отчаянии сказала я. – Но ты меня бросил куда раньше, чем уехал из Цинциннати. Я не скоро смогла смириться, что ты врал о том, куда все время пропадаешь, и возвращаться к такой жизни я не хочу. Мне не важно, что дело было не в другой женщине. Может, мне бы даже легче было, если бы так. Но это просто деньги. Ты вор, а мне не мешал думать, что ты работаешь честно.
Ник замер, раздавленный.
– Я изменился.
Слушать я не хотела. Такие никогда не меняются, просто лучше скрывают.
– У меня есть другой, – сказала я тихо, чтобы голос не дрожал. – Он всегда рядом, когда мне нужен, а я рядом, когда нужна ему. Мне с ним хорошо. Я не вернусь к тому, что было, не проси. Ты ушел, а он… – Я вытерла глаза ладонью, смущаясь, что они мокрые. – А он нет, – закончила я. Он мне помог забыть тебя, сволочь ты.
– Ты его любишь?
– Люблю или нет – какая разница? – сказала я, положив руки на колени.
– Он вампир? – спросил Ник, сидя, не шелохнувшись, и я кивнула.
– Но как ты ему веришь? – возмутился он. – Он пытается тебя привязать! Ты же знаешь. Господи, нельзя же быть такой наивной! Ты что, не видела, как ты отреагировала на шрам? Вот только сейчас, с Айви?
Я смотрела на него во все глаза, ощущение предательства вспыхнуло снова, наполняя злостью и страхом.
– Когда-то ты сказал мне, что если я хочу стать наследницей Айви, ты отвезешь меня в церковь и уйдешь. Что ты любишь меня достаточно сильно, чтобы уйти, если так я буду счастлива. – Сердце у меня колотилось, я с трудом развела сцепленные руки. – Так что поменялось, Ник?
Он опустил голову, а когда поднял снова, лицо его переполняли эмоции.
– Тогда я тебя еще не терял. Я не знал, что ты значишь для меня, а теперь знаю. Рэй-Рэй, любимая, это не ты сейчас решаешь, это вампирские феромоны. Спасайся, пока ты не сделала еще ошибки, которую нельзя будет поправить!
Краем глаза я заметила, как в зеркале что-то мелькнуло. Айви. Слава Богу! Я схватилась за дверную ручку.
– Не тебе мне говорить об ошибках, – бросила я, сграбастала сумку и вышла, хлопнув дверью.
Я была рада отвлечься хоть на Айви. Микрик теперь стал снизу серым, а кверху постепенно светлел, и еще на нем красовались профессионально сделанные наклейки. Мерзкий запах растворителя уже почти не чувствовался. Айви, подходя, смотрела на дорогу, предостерегающе выставив тонкие пальцы – сигнал мне не выходить из-за грязных грузовиков и предоставляемого ими укрытия. Остановившись у заднего бампера, я сложила руки на груди и поджала губы. Ник хлопнул дверью и побрел ко мне.
– Как там, все чисто? – небрежно спросила я подошедшую Айви. – Здорово. Есть хочу – умираю.
– Погоди минутку, я пакет возьму. – Скользнув мимо меня, она открыла переднюю дверь и достала запечатанный бумажный пакет из-под сиденья. Громко хлопнув дверью, она протолкалась мимо Ника и позвала меня идти следом. Короткая остановка перед выходом из укрытия, и мы пошли к ресторану: она – по-вампирски тихо, я – громко шлепая по мостовой. За нами шел Ник. По всем правилам, самого слабого из команды надо ставить в середину, но я не чувствовала себя за него в ответе, да и опасности почти не было.
– У тебя волосы длинней стали, – сказала Айви, пока мы шли по заасфальтированной площадке к обшитому деревом зданию в окружении сосен. «Беличье дупло»? Господи, как… провинциально.
– Угу. – Я поморщилась, вспомнив о ногах. – Да, у тебя случайно станочка с собой нет?
Она сделала большие глаза.
– Станочка?
– Ладно. Забудь.
Ну не скажу же я ей, что похожа на орангутанга?
– С тобой ничего не случилось? – спросила она с явной тревогой.
Я на нее не смотрела. Незачем. Она по запаху мои чувства распознает легче, чем я прочту рекламный слоган на скорости в шестьдесят миль.
– Не-а, – ответила я, зная, что она не о недавних моих приключениях спрашивает, а о Нике.
– Что он сделал? – Локти у нее стали двигаться скованно. – Клеился?
Я глянула на нее искоса и снова перевела взгляд на дверь ресторана.
– Нет пока.
Она сердито хмыкнула.
– Так будет. А я его убью.
Я разозлилась. Шаги по мостовой отдавались по всему позвоночнику.
– Я о себе сама в состоянии позаботиться, – бросила я, не думая, что нас слышит Ник.
– Я тоже, – сказала она. – Но если я буду вести себя как дура, надеюсь, ты меня остановишь.
– Я справлюсь сама, – ответила я, старательно смягчая тон. – А ты как себя чувствуешь? – спросила я, меняя тему. – Не думала, что ты можешь уехать из Цинциннати.
Лицо у нее стало настороженным.
– Я же только на день. Перебьется Пискари. – Я молча ждала, и она добавила: – Что, город рухнет, если я уеду? Успокойся, Рэйчел.
Я кивнула, но сомнения остались. Ее помощь мне очень нужна, особенно в планировании, но она и по телефону или по электронке могла бы мне советовать.
– Здесь мы какое-то время в безопасности, – сказала она, оглядывая здание. Мы подошли уже к двери, Ник нас нагнал. – Внутри только люди.
– Хорошо, – вяло согласилась я, чувствуя себя здесь чужой и слишком заметной.
Шурша пакетом, Айви придержала для меня дверь и вошла следом, предоставив Нику разбираться с отшатнувшейся стеклянной створкой самостоятельно. Я обратное превращение совершила на абсолютно пустой желудок, есть хотелось отчаянно, и я глубоко втянула запах жареного мяса. Внутри было приятно – ни темно, ни слишком светло, и табаком не воняло. По стенам висели рога и оленьи головы, а людей было немного – что понятно во вторник днем. Может, было чуть холодновато, но не слишком.
Меню висело на стене, и еда вроде предлагалась обычная для баров. Стены были без окон, только в двери стекло, и то матовое, а присутствующие, окинув нас долгим взглядом, вернулись к свои делам. У короткого бара сидели трое толстых типов и один тощий, из-под продранного зеленого винила их табуретов торчала белая набивка. Не отрываясь от повтора субботней игры по телику, они метали в рот еду и переговаривались с пышноволосой матроной за стойкой.
Если верить часам на стене танцзала, было всего три часа дня. У часов, кстати, стрелки были в виде удочек, а цифры – из пластмассовых мух для наживки. В дальнем углу стоял музыкальный автомат, а над бильярдным столом с красным фетровым покрытием свисал длинный светильник с цветными лампочками.
Бар настолько типичен был для северной, глубинки, что у меня на душе потеплело. Мне не нравилось, что мы здесь единственные внутриземельцы, но вряд ли стоило ждать проблем. Вот к ночи, после семи кружек темного и с полным залом единомышленников, кто-нибудь мог бы к нам прицепиться, но не в три часа дня, когда в помещении ровно пять человек, включая персонал.
Дженкс с Джаксом сидели за столиком в глубине зала, от стены их отделял ряд пустых кабинок. Дженкс нам помахал рукой, и на секунду я встревожилась, что рубашка у него расстегнута и виден амулет. Наверное, он гордился, что ему теперь хватает роста его носить, и хотел похвастаться, но не нравилось мне выставлять напоказ свое внутриземельство. На стенке бара висела ЛСП – лицензия на смешанное посещение, – но ясно было, что сюда в основном местные люди ходят.
– Я в туалет, – пробормотал Ник.
Он прямиком направился под арку у бара, и я проводила его взглядом – в голову вдруг пришла мысль, что он не вернется. Я глянула на Дженкса, кивнула, и он послал Джакса присмотреть. Да, я дура насчет сердечных дел. Но я не дура.
Присутствие Айви действовало мне на нервы, пока мы пробирались между пустыми столиками, мимо бильярдного стола и через выложенный серой плиткой танцпол. Дженкс сидел спиной к стене, сняв куртку, Айви уселась рядом с ним, опередив меня. В досаде я взялась за поцарапанную деревянную спинку стула напротив Айви и повернула его так, чтобы сесть боком к двери. Типы у бара смотрели в нашу сторону, один передвинул табурет, чтобы болтать с соседом.
Айви нахмурилась.
– Пересядь, пикси, – с явным нажимом сказала она. – Не хочу, чтобы Рэйчел сидела рядом с долбодятлом.
Хорошее настроение Дженкса мгновенно сменилось упорством.
– Ни фига, – объявил он, складывая руки на груди. – Не хочу пересаживаться, а ты меня не заставишь. Я больше тебя.
У Айви расширились зрачки:
– Вот уж от кого не ожидала мысли, будто самый большой и есть самый опасный.
Он задергал ногами под столом в явном смущении.
– Верно. – Резким движением он оттолкнул стул, схватил куртку, обошел стол и занял место рядом со мной. – Я тоже не люблю сидеть спиной к двери, – проворчал он.
Айви промолчала, глаза у нее быстро стали карими. Я поняла, что она тщательно следит за своим поведением, отлично сознавая, что публика здесь не привыкла к вампирам. То, что Дженкс по ее желанию сменил место, не прошло незамеченным, и я фальшиво-весело улыбнулась навстречу женщине с четырьмя запотевшими стаканами воды. Не говоря ни слова, она отступила на добрый метр от стола и вытащила блокнот. Понятно было, чего она ждет. И почему молчит – тоже понятно: мы ее напрягали.
Айви улыбнулась, но Бекки – если верить надписи на кармане – побледнела, и Айви улыбаться перестала. Сложи в локти на стол, я наклонилась, изображая безмозглую красотку.
– Привет, – сказала я. – Что у вас фирменного?
Официантка коротко глянула на Айви, снова на меня.
– Э-э… Ничего, мэм. – Она нервным жестом поправила высветленные до белизны волосы. – Но Майк на кухне жарит черто… очень хорошие гамбургеры. И пирог сегодня есть.
Ник с Джаксом на плече молча присоединился к компании, с неловким видом занял последний стул – рядом с Айви и напротив Дженкса. Официантка слегка расслабилась, явно распознав в нем человека и решив, что остальные, наверное, не слишком дикие. Не знаю, как люди друг друга узнают – ведь запаха, как мы, они не чуют. Может, пальцами какие тайные знаки делают или еще что.
– Гамбургер – это здорово, – сказала Айви, глядя почти кротко, но при ее напряженной спине виду нее все равно был зловещий.
– Четыре гамбургера на всех, – подытожила я. Мне хотелось поскорее уже получить еду. – И кувшин колы.
Ник придвинул стул к столу, Джакс сбежал от него поближе к теплому светильнику.
– Мне два гамбургера, пожалуйста, – сказал он с некоторым вызовом, словно ожидал возражений.
– И мне, – встрял Дженкс, невинно блестя хитрыми глазами. – Умираю с голоду.
Ник нагнулся к меню на стене.
– А на гарнир картошка-фри?
– Картошка-фри. – воскликнул Дженкс, и Джакс спорхнул с лампы на стол в облаке светящейся пыли пополам с обыкновенной. – Тинка вас поцелуй, я тоже картошку буду!
Дама все записала, подняв выщипанные брови.
– По два полуфунтовых гамбургера с картошкой для джентльменов. Что-нибудь еще?
Ник кивнул.
– Молочный коктейль. Вишневый, если есть.
Она фыркнула, оценивая его изможденную фигуру.
– А тебе, красавчик?
Бекки смотрела на Дженкса, а тот разглядывал музыкальный автомат.