– Спокойней, Рэйчел, – сказала я себе, пытаясь извлечь из наркотика пользу, а не вред. – Думай давай.
– Так и знала, что так будет! – завопила Айви.
– Ну, лучше уж с ними здесь встретиться, чем в мотеле, – сказала я, упрямо пытаясь сдвинуть настроение от страха к чувству неуязвимости. Не получалось. Страшно было по-прежнему.
– На мосту все еще только одна полоса открыта, – прорычала Айви. – Объехать не могу. Дай трубку Дженксу, хочу с ним поболтать.
Дженкс побелел и замотал головой.
– Дженкс! – воскликнула она. – Я знаю, что ты слышишь! Поверить не могу, что она тебя на это подбила. Я же говорила тебе, что ей нужен минимум еще курс бримстона, чтобы ее даже на кухню пустить, не то что на улицу!
– Не так уж мне худо, – возмутилась я, но Дженкс действовал куда быстрей меня: он взял телефон так, чтобы слышали мы оба.
– Она доела печенье, Айви, – обиженно сказал он. – А я только что ей еще дозу дал. Она на полном ходу, не такой я дурак.
– Так я и знала! – воскликнула я, глядя за спину Дженкса на прохожих. – Ты мне дури подсыпал!
После недолгой паузы Айви тихо спросила:
– Ты покупал бримстон?
Дженкс встретился со мной взглядом.
– Ну да. Не волнуйся, я наличными заплатил, не карточкой.
– Где ты деньги взял, Дженкс? – спросила Айви, не скрывая угрозы.
– Не так уж оно дорого, – ответил он, но по лицу понятно было, что он сомневается, не натворил ли чего.
– Болван! – крикнула Айви. – Тащи ее домой сейчас же! Ты же купил товар уличной крепости! У нее приход выше крыши!
У Дженкса губы шевелились, но не вылетало ни звука.
– Э-э… Айви? – пискнул он. – Нам пора.
– Не вешай трубку! – заорала Айви. – Дай мне Рэйчел. Дженкс, дай трубку Рэйчел!
Дженкс попытался нажать отбой, и я выхватила телефон. Так я на наркоманской дозе бримстона? Супер. Просто супер. То-то мне казалось, что действие сильнее прежнего. Слушая, как Айви пересказывает Нику события, я уловила слова «море по колено» и «попрет на рожон, пока ее не убьют». Дженкс с виноватым видом снова оглядывал площадь.
– Вот что, Айви, – сказала я; настроение мое мгновенно метнулось к ярости. – В следующий раз, как вы с Дженксом захотите поиграть в больничку, засуньте ваш бримстон себе в задницу, ясно? Оба. Я вам не кукла, блин!
– Я еду, – сказала Айви, не слушая. – Рэйчел, ты просто… Посиди где-нибудь. Можешь? Я тебя заберу.
Я прислонилась к стене, чувствуя через футболку каждый кирпичик.
– Да без проблем, – сказала я весело, на взводе во всех смыслах слова. Адреналин разливался все шире, а от бримстона по коже мурашки бежали. – Не торопись. Мы с Дженксом переходим к плану «Б».
– Плану «Б»? – переспросила Айви. – Что такое план «Б»?
Дженкс покраснел.
– Хватать рыбку и драпать к чертовой матери, – пробормотал он, и я чуть не прыснула.
– Так, я отсюда убираюсь, – объявила я, решив, что лучше уж мне море по колено будет, чем трусить как зайцу. – В мотель вернусь на трамвае. А кто попробует на дороге встать, я всех в клочья разнесу!
– Рэйчел, – медленно сказала Айви, – это бримстон. У тебя голова не работает. Посиди там тихонько!
Я свела брови.
– Я сама о себе позабочусь, – сказала я, приходя в по-настоящему хорошее настроение. Не бримстон это. Нет, я живу ради адреналина! Я всякий раз выбираю то, что больше всего запутает мою жизнь. Я на всю голову больная извращенка, мне, чтобы возбудиться, надо секс приправить опасностью, и жить я буду недолго, зато весело! Я уже собралась нажать отбой, но передумала. – Хочешь, оставлю тебя на линии?
– Да, – тихо сказала она. – То есть нет. Нет, да.
От ее тревожного голоса я протрезвела.
– О кей.
Меня пробрала дрожь. Телефон я заткнула за пояс вверх ногами, чтобы микрофон остался снаружи и джинсы не глушили звук. Айви все услышит. Я глянула на встревоженного и смущенного Дженкса.
– Ну? – сказала я, делая шаг вперед. – Что думаешь?
– Думаю, что Айви меня убьет, – прошептал он. – Прости, Рэйчел. Я не знал…
Я тяжело вздохнула. Поздно жалеть. Вообще-то, мне ему спасибо сказать стоило – я на ногах, даже бегать могу, пусть потом за это придется заплатить.
– Ладно, проехали, – сказала я, хлопая его по плечу. – Только больше за меня не решай, о'кей?
Мой блуждающий взгляд упал на скамейку, где мы сидели, и во рту у меня пересохло. Возле скамейки стоял Бретт, скрестив руки и глядя прямо на меня. С улыбочкой.
– Черт, – выдохнула я. – Дженкс, нас узнали.
Он кивнул, юное лицо вдруг посерьезнело.
– Он пару минут назад появился. У выхода позади нас шестеро ждут, а за углом еще четверо.
– И ты просто ждал, пока я болтаю с Айви? – не веря своим ушам, спросила я.
Он пожал плечами.
– Это ж вервольфы. Они на публике скандалы закатывать не будут.
В нормальной ситуации я бы с ним согласилась. Под стук сердца я глянула на шестерых вервольфов у выхода. Россыпи побрякушек и попугайская раскраска – значит, уличная стая. Включив второе зрение, я потеряла остатки бравады: их ауры снова оказались окрашены коричневым. Каким чудом Уолтер опять их уболтал объединиться?
– Дженкс? – позвала я, зная, что Айви нас слышит. – Они соединены в круг. Не будут они сидеть сложа руки. Нам надо выбираться, пока не подтянулись остальные.
Дженкс посмотрел на меня, потом на вервольфов, опять на меня, на крыши вокруг. Наверное, пожалел, что улететь не может.
– Здесь только один ряд магазинов, – сказал он вдруг. – Пошли.
Схватив за руку, он потащил меня в кондитерскую. Спотыкаясь, я бежала за ним, глубоко вдыхая густой запах шоколада. У прилавка стояла небольшая очередь, но Дженкс пробился в ее начало под хор возмущенных возгласов.
– Пардон, пардон, – бросил он, перепрыгивая через барьерчик на сторону продавца.
– Эй! – крикнула толстая тетка в переднике, прилаженном с тщательностью военной формы. – Сюда нельзя!
– Да нам на ту сторону, – весело отозвался Дженкс. Шурша пакетами, он на секунду выпустил мою руку и запустил палец в остывающую на мраморной доске лужицу помадки. – Миндаля не доложили, – оценил он. – И перегрели на полградуса.
У тетки отвисла челюсть, и Дженкс беспрепятственно вышел в кухню.
– Туда, – показала я, Дженкс повернулся к задней двери, отмеченной залежами коробок. Она была открыта ради вентиляции, за ней в неопрятном переулочке стояли машины работников заведения, а дальше виднелось шоссе. На заднем плане сверкал пролив, широченный, будто само озеро.
– Готова? – спросил Дженкс. Я выдернула из сумки пейнтбольный пистолет.
– Угу. Пошли.
– Что вы здесь делаете, черт возьми? – донесся мужской голос.
Я повернулась. Глаза у повара при виде моего вишневого пистолетика вначале стали круглыми, а потом злыми.
– Здесь моя кондитерская! – заорал он. – А не пейнтбольный стадион! Вон! Вон отсюда!
Он шагнул ко мне, расставив руки.
– Прошу прошения, – промямлила я и бросилась к двери. Мы с Дженксом нырнули в дверь и на волне адреналина вымелись в переулок. Стук захлопнутой двери выстрелом отдался по телу.
– Господи, Дженкс, – сказала я, когда мы остановились понять, где мы находимся. – Тупик!
Свежий ветер обдувал стену кондитерской. Быстрыми шагами под гудение крови в висках я пошла к потрескавшемуся тротуару проезжей улицы. Вервольфам понадобится время, чтобы обойти лавку, если, конечно, они не возьмут ее штурмом. Я не думала, что они на это решатся. Вервольфы, как и их дикие прототипы, не агрессивны, пока дело не доходит до самозащиты. Но в круге… Кто их знает?..
– Айви, – на бегу сказала я, помня, что она слышит, – мы вышли к дороге между моллом и… Черт!
Я замерла на полушаге: шурша по гравию дорожки, из-за угла вынырнули три вервольфа.
На них были штаны цвета хаки и такие же тенниски – полное впечатление солдатской формы. Что еще хуже, один бросил на землю спортивную сумку, расстегнул и кинул своим товарищам по пистолету довольно зловещего вида. Я застыла, не в силах шевельнуться. Спятили они, что ли? Это уже не просто клыки показать. Блин, даже вампы себе такого не позволяют! Уж точно, не при свете дня и не на виду у людей!
Один взвел курок, и Дженкс дернул меня назад. Я так и не успела закрыть разинутый рот, когда мы впечатались в потрепанную легковушку с ворохом мятых пакетов из-под фаст-фуда на передних сиденьях.
Из-за угла быстрой походкой вышел Бретт, шныряя глазами по сторонам. Завидев меня, он улыбнулся.
– Тут они, сэр, – сказал он в телефон и уже не спеша подошел к троице застывших в угрожающих позах вервольфов. – За кондитерской лавкой. Можно брать голыми руками.
С выпрыгивающим сердцем я глянула на шоссе и проносящиеся машины. Из подсознания всплыл образ привязанного к стене Ника. Меня пробрал холод, и эмоции кончились – осталась только свирепая решимость. Я не такая сильная, чтобы это пережить. Нельзя попадаться им в лапы.
– Что будем делать: ставить круг и дожидаться Айви – или на прорыв? – спросила я Дженкса, чувствуя, как потеет рука с пистолетом.
Дженкс со скрежетом вытащил обрезок железной трубы из ближайшего мусорного бака, помахал для пробы. Трое вооруженных вервольфов напряглись в угрожающей стойке.
– А что, без Айви не обойдемся? – спросил он.
– На всякий случай спросила, – ответила я и с трясущимися руками повернулась к вервольфам. – Ну, стрелять, что ли, будете? – съязвила я. – А потом у трупов допытываться, где Ник?
Бретт стиснул зубы. Еще трое вервольфов подтянулись с другой стороны, их стало семеро. Шариков с сонным зельем у меня четырнадцать. Надо действовать, и действовать быстро.
– Взять их, – скомандовал Бретт, щурясь на солнце. Раздраженным жестом он выхватил ствол у ближайшего к нему типа. – Ручками. Их всего двое, а мне не надо, чтобы ОВ заявилась выяснять, кто тут стреляет.
Прилив адреналина скорей лишил сил, чем наоборот. Дженкс заорал и прыгнул – половина вервольфов метнулась к нему с ужасающей скоростью и свирепостью.
Паника кончилась. Выбрав цель, я уложила одного зельем. Потом второго. Хотела помочь Дженксу, но слишком быстро они бежали. Один прорвался Дженксу за спину, и я, ахнув, упала на колено.
– Нет уж, сукин сын! – крикнула я, стреляя в него. Он полетел с размаху и улегся в каком-то метре от меня. Я поймала на мушку следующего – ему удалось пробежать на три шага дальше, чем первому.
– Дженкс! Назад! – крикнула я, отходя под «бах-бах-бах» моего пистолета.
Еще трое на земле. Я нетерпеливо отбросила волосы с лица. Их уже было много больше семи, я семерых только уложила. Где же Айви, черт ее возьми?
– Рэйч! – крикнул Дженкс. – Сзади!
Я развернулась: на меня мчался вервольф в косухе. Дверь на кухню была распахнута настежь и полна отвязного вида вервольфов в молодежных прикидах.
Я оторопело попятилась. Прошли через лавку? Блин! Этого я и боялась. Они вели себя не как нормальные вервольфы!
– Рэйчел! – снова крикнул Дженкс, а вервольф улыбнулся, блеснув изумительными зубами, и сомкнул сальные пальцы у меня на руке. Зря он это.
Крякнув, я вывернулась и сама схватила его за толстое запястье. Правая нога пошла вверх и впечаталась ему в почки. Развернувшись, я использовала его собственный вес, чтобы послать его в полет, и упала на колено – так что его локоть в подставленное колено и вписался. Локоть треснул с громким щелчком, вервольф охнул.
Удовлетворенно выдохнув, я его бросила и вскочила на ноги. Куда мой пистолет подевался, к чертям?.. А вот он, на мостовой валяется. Я бросилась за ним.
– Эй! – заорала я, когда ноги вдруг ушли из-под меня. Едва успев подставить руки, чтобы не вписаться в бетон лицом, я рухнула на мостовую. Обалдев, я повернулась и обнаружила, что брошенный мною вервольф не корчится в муках, баюкая сломанную руку, а ею же меня и держит!
– Пусти, сволочь! – крикнула я, лягая его в лицо.
Как бы не так. Он упорно за меня держался. Страх бросился в голову – я поняла, что они используют круг на полную катушку, кто-то глушит его боль. Он даже не заметил, что я пяткой сломала ему нос. Я добавила еще. Хлынула кровь, и он меня все-таки отпустил, но свою чертову серебряную завязку у меня на ноге успел защелкнуть.
– Блин, сволочь проклятая! – заорала я, нащупывая пистолет и вырубая его к чертям зарядом прямо в лицо. В бешенстве я развернулась к двум вервольфам, прибежавшим за ним, и вырубила их тоже.
Дрожа, я поднялась на ноги лицом к лицу с еще троими. Трясущимися руками я переводила пистолет с одного на другого.
– Дженкс! – заорала я, и он мгновенно оказался у меня за спиной. Дура, вот же дура! Теперь мне круг не поставить, пока я эту штуку с себя не сниму. У меня остались только четыре заряда в пистолете и Дженкс, прижимавшийся ко мне спиной.
От него пахло потом – почему-то этот запах вызывал образ летнего луга. Маскирующий амулет он где-то в суматохе потерял, и белокурые кудри были растрепаны. Порез на лбу опять кровоточил, руки пятнала кровь. Я посерела, но тут до меня дошло, что кровь не его – он пятерых вервольфов уложил куском трубы.
Бретт и Уолтер стояли с оружием наготове позади двух вервольфов в камуфляже, готовые нас пристрелить, если по-другому не выйдет. А за ними проносились машины, и по-деловому одетые вервольфы в костюмах и галстуках успокаивали зевак – наверное, объясняли, что здесь кино снимают. У нас за спиной ждали гопники – чуть подавшись назад, но готовые броситься по первому приказу.
Я с трудом сглотнула ком. С позаимствованной силой еще четырех альф Уолтер довел их до высшего накала агрессии, а если они и боли не чувствуют – то кто их остановит? Да одна только возможность заполучить Фокус снова бросит их в бой.
Невообразимо, подумала я, перехватывая пистолет и соображая, как бы потратить четыре оставшихся заряда с большей пользой. Что же произойдет, если они и впрямь заполучат Фокус? Кошмар наяву. Все до последнего одиночки пожелают обзавестись долей. Альфы собьются в толпу, а в больших городах начнутся подпольные войны – как только вампиры сообразят, что им не по нраву агрессивные и не чувствующие боли вервольфы, которые могут перекидываться с колдовской скоростью. Фокус даст возможность держать круг сколько угодно. Не удивительно, что вампиры прятали эту мерзость.
– Дженкс! – прохрипела я, рассчитывая, что и Айви услышит. – На меня надели серебряную проволоку, мне теперь круг не поставить. Фокус им отдавать нельзя, а я не продержусь, если меня поймают.
Дженкс глянул на меня и отвернулся, крепче сжимая обрезок трубы.
– Предложения?
– Нету. – Я потопталась с ноги на ногу. – Разве что ты продержишься, пока я не сниму с ноги эту долбаную проволоку.
Он вытащил нож и подал мне, измазанный кровью. Меня затошнило.
– Продержусь, – сказал он с мрачным видом.
Нож я отдала обратно, в руках Дженкса он полезней.
– Здесь не нож, а кусачки нужны.
Дженкс качнулся с пятки на носок.
– Тогда деремся, пока Айви не появится.
– Ага, – согласилась я, чувствуя, как прочно гнездится во мне страх. Дело плохо. По-настоящему плохо.
Бретт зашагал к нам, Уолтер за ним – глаза у него диковато поблескивали от тяжелого разочарования. У нас за спиной, судя по звуку, вервольфы-гопники разматывали с поясов цепи и щелкали складными ножами.
Черт бы их всех побрал вместе со всем их барахлом! Не хочу я умирать.
– Мэ-эм, – врастяжечку произнес Бретт, привлекая мое внимание. – Всем же будет намного проще, если отдадите оружие и проследуете с нами.
– Проще? – крикнула я, сбрасывая хоть часть наркотического напряжения. – Кому? – Я оглядела вервольфов – их все прибавлялось. Тут было уже пять альф. Гопники сзади, милитаристы впереди, бизнесмены по периферии – на охране порядка, спокойствия и пешеходного движения.
У меня живот свело, когда я сообразила, что трое вервольфов-гопников позади мусорного бака не ранены, а перекидываются. Посреди бела дня. Прямо на улице. Собираясь разорвать меня на клочки. И перекидываются крайне быстро.
– Мэм, – снова заговорил Бретт, то ли изображая доброго копа, то ли выгадывая время для перекидывающихся вервольфов. – Пистолетик на землю положите и толкните ко мне ногой.
– Вот те хрен, Бретт, – холодно сказала я. – Видела я, как вы с гостями обращаетесь. Я теперь знаю, за чем вы охотитесь, и вы ее не получите. А у меня не пистолетик, а пистолет!
В страхе и в ярости я в него прицелилась и выстрелила.
Между нами метнулась тень – кто-то из его людей его заслонил собой. Подстреленный вервольф рухнул на землю и покатился, вырубившись еще до того, как впечатался носом в мостовую. Бретта вроде бы в шок вогнало, что я в него все-таки выстрелила. Я пожала плечами. Зеваки – болваны – восхищенно захлопали. Поверить не могу. Меня вот-вот порвут на клочки под овацию зрителей.
Бретт глянул на зевак и нахмурился.
– Подстрелите ее, – тихо сказал он. – В ногу.
– Нормально сработано, Рэйч, – пробормотал Дженкс.
Щелкнули предохранители. Я развернулась прыжком: у меня оставалось всего три заряда, и лучше уложить поспать четвероногих, пока они не нацепили волчью шкуру. Не обращая внимания на суматоху, я хладнокровно подстрелила всех троих.
Стоящие рядом гопники разразились возмущенными криками и пошли на меня. Я отпрянула.
– Нет! – заорал Бретт, багровея и махая руками. – Уберитесь с дороги!
Дженкс метался так, что виден был смутным пятном, обрезок трубы врезался в тела с тошнотворным звуком, временами металл звенел о металл – когда кто-то пытался отбиваться цепью. Мое ожидание неминуемой смерти сменилось ироническим облегчением – пока нас окружает эта шпана, милитаристы стрелять не могут.
Вот кто-то прорвался сквозь оборону Дженкса, и я прыгнула вперед. Схватив любезно подставленную волосатую руку, я дернула и швырнула в сторону. Вервольф вывалился из ряда, завывая от боли – я ему плечо вывихнула. Я злорадно ухмыльнулась – он почувствовал боль! Связь разрывается. Они действуют самостоятельно, и круг рассыпается!
Резкий звук ударил по нервам, я вздрогнула – они все же стали стрелять!
Еще один выстрел, ближе. Я развернулась. Вервольфы отступали, их свирепость растаяла дымом, едва стаи разъединились. Чувствуя сердце где-то в горле, я нашла Дженкса – он стоял, свирепо направив вверх пистолет. Милитаристы, более дисциплинированные, остались на месте, но гопники ударились в панику. В одно мгновение они исчезли, прошмыгнув мимо меня и Дженкса, и товарищей своих уволокли – и тех, что в шерсти, и тех, что в коже, и тех, что в полиэстре.
– Вместе держаться! – крикнул Уолтер из-за спин своих людей, но было поздно. – Черт! – заорал он. – Стоять всем! Он стрелять не будет!
Холодный весенний ветер донес издалека вой сирен.
– Тинкина диафрагма, вовремя они, – выругался Дженкс. Оставшиеся вервольфы тоже услышали, принялись испуганно переглядываться. Толпа зевак редела на глазах – лица бледнели, а шаги ускорялись, едва до людей доходило, что кровь на мостовой – настоящая.
– Знаете, кто я? – заорал Дженкс, окровавленный, но непобежденный. – Я Дженкс! – Он перевел дыхание и ухмыльнулся во весь рот: – Бу-у!
Кое-кто из хорошо одетых вервольфов вздрогнул, а двое-трое милитаристов суеверно потрогали свои татуировки. Уолтер вышел вперед.
– Всем стоять! – крикнул он, чувствуя, как рушится его власть над второй стаей. – Вы мне клятву дали! Вы клялись, черт побери!
Альфа в костюме злобно на него глянул, повернулся, не говоря ни слова, и пошел прочь. Его жена просунула руку ему под локоть, плавным движением подхватила с земли магазинный пакет, и они вдвоем направились к выходу из переулка. Зевак там уже не осталось, и вервольфы спокойно влились в мельтешение туристов.
Согнувшись и тяжело дыша, я смотрела, сама себе не веря, как растворяется кольцо хорошо одетых вервольфов. Мило улыбнувшись Уолтеру, я подняла пистолет. Зарядов у меня не оставалось, но он об этом не знал. Сирены звучали все ближе. Продержался бы круг минут на пять дольше – и нас бы взяли. Не в сиренах было дело, а в неспособности действовать сообща. Без Фокуса вервольфы не могут держать круг, если начинает пахнуть керосином.
Вне себя, Уолтер махнул Бретту рукой.
– Рэйч! – крикнул Дженкс.
К нам повернулось не меньше дюжины стволов. Сделать оставалось только одно – и я это сделала.
Крикнув, я прыгнула на Бретта. Он такого не ждал, и хоть подготовка у него была не в пример моей, я его свалила на землю, не как профессионал, а как сопливая девчонка – обхватив под коленки руками. Мы шлепнулись вместе, и я проползла вверх – сменить захват. Схватив его за шею, я больно заломила ему руку – может, это раньше он боли не чувствовал, пока круг стоял, а теперь чувствовал точно.
– Отзови их! – скомандовала я.
Бретт попытался засмеяться и захлебнулся смехом, когда я потянула.
– Ой, – сказал он, словно я ему пальчик загнула, а не вот-вот плечо вывихну. – Мисс Морган! Что это вы делаете, мэм?
Я расслышала грузовичок Ника.
– Выбираюсь отсюда, – сказала я, с трудом вставая на ноги: Дженкс помог мне подняться так, чтобы не выпустить Бретта. Трудно было невообразимо, но нам удалось. Стволы все так же смотрели на нас. Дженкс занял мое место, со зловещим видом прижав нож к горлу Бретта.
– Случалось тебе видеть, как дерутся пикси? – прошептал он на ухо вервольфу, и Бретт подрастерял юмор. Побелев, он обмяк – и вот это правда было страшно.
Мимо пролетел синий грузовичок.
– Проехала, Айви! – крикнул Дженкс. Завизжали тормоза, а следом завопили гудки и заревел двигатель.
Я глянула на телефон на поясе, чувствуя нездоровое желание расхохотаться. Очень надеюсь, что мы не на роуминге были.
Еще взвизг шин, и синий грузовик Ника затормозил в конце переулка.
– За нами мамочка приехала, Дженкс, – хмыкнула я, опускаясь на бордюр. – Щас сумки подберу.
Одну сумку я и правда подобрала – она валялась прямо на дороге, добавляя картине комический штрих. Разряженный пейнтбольный пистолет все время смотрел на Уолтера, хоть он и спрятался за два ряда вервольфов, трус.
– Привет, Айви, – устало сказала я, забрасывая сумку в кузов и забираясь туда же. Да, да, ездить в кузове запрещено, но после победы над тремя стаями вервольфов за раз это меня не слишком волновало.
Бледный Ник сидел на пассажирском сиденье, протягивая мне в окно кусачки.
– О, спасибочки! – сказала я и подскочила от неожиданности – рядом со мной кулем грохнулся Бретт. Вервольф был без сознания. Я вопросительно глянула на Дженкса, последовавшего за Бреттом, хоть без сомнения куда грациозней. – Не надо нам заложников!
Когда это, интересно, Дженкс успел его вырубить? Он же его вырубил, не убил, нет? Мрачный Дженкс крикнул:
– Айви, чего ждем? Команды свыше?
Грузовик качнуло, и я удержалась рукой за длинный серебристый ящик, прикрученный Ником к борту грузовика.
Ветер холодил вспотевшую кожу. Думая, что все позади, я отбросила волосы с глаз и улыбнулась Дженксу. Улыбка стерлась.
Пока мы встраивались в трафик, он пластиковой веревкой связал Бретта – связал жестоко, до боли. Мне припомнилось, как его детишки разрывали в клочки гнездо фейри в саду. Эту его сторону я раньше толком не осознавала – слишком уж отличались мы размерами.
Из кабины долетел сдавленный голос Ника:
– Быстрей, Айви! Они у нас на хвосте!
Угнездившись в углу, я придержала волосы рукой и обалдело моргнула. Я думала, что увижу джипы, а увидела трех вервольфов в волчьей шкуре, несущихся за нами по улице. Бежали они быстро. Очень быстро. И не останавливались на красный свет.
– Диснеева шлюха! – высказался Дженкс. – Рэйч, у тебя там зарядов не осталось?
Я покачала головой, лихорадочно придумывая, что же теперь делать. Взгляд упал на лодыжку.
– Дженкс, сними с меня эту дрянь.
Бретт пришел в себя, попытался сесть, и Дженкс двинул ногой ему в ухо. Бретт закатил глаза и сомлел.
– Держись! – крикнул Ник. – Поворачиваем направо!
Бросив пистолет в кабину, я схватилась за борт. Колеса заскользили, отрываясь от земли, но Айви все же удержалась на дороге. Ник проорал что-то нецензурное, мимо под скрежет шин мелькнул автофургон. Еще чуть-чуть – стали бы мы картинкой у него на капоте.
Ноги коснулась холодная сталь, сердце прыгнуло, у Дженкса взбугрились мускулы на плечах, мы подлетели на очередной выбоине, и серебряная проволока лопнула под кусачками.
Я нетерпеливо глянула на дорогу. Черт, они летели прямо за нами!
– Айви! – крикнула я, чувствуя холод в животе. – По моей команде жми на тормоза!
– С ума сошла? – проорала она, обернувшись на секунду, короткие черные волосы развевались вокруг лица и лезли ей в глаза.
– Делай, как я сказала!
Я нащупала линию, и энергия влилась в меня, теплая и золотистая. Неважно, что она запятнана чернотой, все равно она моя. Я набрала воздуху. Больно будет, если промахнусь. Круг. Большой круг.
– Давай! – крикнула я.
Визг тормозов. Меня мотнуло, но к моему удивлению, между моей головой и железной кабиной оказалась рука Дженкса. Бретт пролетел вперед и застонал.
– Rhombus! – рявкнула я так, что глотку себе сорвала.
Внезапно и сильно энергия плеснула сквозь меня и вырвалась вверх из круга, который я мысленно нарисовала на мостовой. Не самый сильный круг, демона не удержит, но для моих целей его хватит. Надеюсь.
Я отбросила волосы с глаз еще до того, как грузовик окончательно остановился – и впала в эйфорию, когда несущиеся вервольфы влетели прямо в мой круг.
– Есть! – заорала я, и тут же обернулась на скрежет металла и вопли. Нет, это не мы – мы же стоим! Я с шумом втянула воздух, увидев, что встречная машина впечаталась в мой круг, янтарно-черный на солнце. Вот же блин. Про встречную полосу я забыла.
Взвыли клаксоны, ударившейся в мой круг машине кто-то въехал в зад.
– Красота! – восхищенно воскликнул Дженкс.
Он любовался корчами вервольфов на мостовой. Надо думать, влететь башкой в стену на полном ходу малоприятно, особенно если нет круга альф, смягчающих боль.
Из машин начал выбираться обалдевший народ.
– Ой, простите! – крикнула я, моргая. Разорвав контакт с линией, я убрала круг.
Где-то неподалеку выли сирены и мигали маячки. Дженкс постучал в окошко, Айви медленно набрала скорость, свернула налево на первом же повороте и опять повернула через квартал, торопясь оставить между нами и сиренами как можно больше расстояния. Выдохнув, наконец, я привалилась к ящику с инструментами. Просунула руку в окошко, нащупала плечо Айви. Она вздрогнула, а я прошептала: «Спасибо», и только потом убрала руку.
Получилось. Выбрались живыми и здоровыми. И еще заложника взяли.
– А, чтоб их всех Поворот забрал! – крикнул Дженкс. Ник удивленно повернулся, я ткнула Дженкса ногой. Он с диким видом копался в своей сумке.
– Что такое, Дженкс? – спросила я под тихий, усталый ход машины.
– Помадка пропала! – сказал он. – Эта баба стащила мою помадку!
Глава двадцать шестая
В бургерной, где нас бросили Айви с Ником, было не продохнуть от детей, мамаш, избавленных от школы подростков – без всяких демографических справочников понятно было, что живут в городе большей частью люди. Усевшись поудобней на стуле из формованного пластика, я поморщилась – стол был липкий от чьей-то газировки. Бретт хмыкнул, я на него строго глянула. Непокорный вервольф сидел напротив, прикованный собственными наручниками к привинченной к полу ножке стола. Из гордости он это скрывал, так что никто не обращал на нас внимания. Просто парочка кофе пьет. То есть будет пить, когда Дженкс его принесет.
Действие бримстона выветрилось где-то по дороге; усталость просачивалась в меня, словно вода в рыхлую почву. Айви была уверена, что по работающему телефону вервольфы могут засечь, где находится Бретт, так что они с Ником уводили преследователей, пока мы не решили, что с ним делать.
Проблема с заложником несколько омрачила мой в остальном звездный день. Мы с Дженксом и Айви уже успели поцапаться на этот счет. Ник слушал с круглыми глазами, как Дженкс неколебимо утверждал, что нам надо его держать при себе и показательно прикончить, если вервольфы не уймутся и будут вокруг нас вертеться. Самое страшное, что Дженкс готов был так и сделать.
Эту жуткую, безжалостную сторону Дженкса мало кто видел, и вообще ее трудно было заметить под легкомысленной наружностью, но она была – это благодаря ей он обеспечивал свою семью едой и крышей, когда сыпал снег. Взять Бретта в заложники для него было естественно, как дышать, и я не сомневалась, что он запросто убьет вервольфа при необходимости. Беспечный и верный, лучший мой друг Дженкс был компьютерно грамотный дикарь с сотовым телефоном: он плевал на законы и жил исключительно по собственным моральным нормам. Благодарение Богу, я по этим нормам оценивалась как своя.
Сейчас мы с Дженксом впервые в жизни разошлись в выборе методов ведения дела. Черт, да он вообще впервые в жизни имел свое мнение. Наверное, сработало что-то, заложенное в натуру пикси. Но этот спор у нас не кончен – нечего нам брать заложников.
И нечего было Айви бросать нас в бургерной, – кисло подумала я, плотнее запахивая одолженную Дженксом куртку. Вот от чего я бы не отказалась – так это вернуться в «Беличье дупло», взять пиво и посидеть нормально. Там хозяева только хмыкнули бы да друг друга в бок толкнули при виде наручников. Но Айви уперлась и отвела грузовичок Ника к бургерной, сказав, что «Беличье дупло» нами пропахло, и только в фаст-фуде протирают полы и мебель так часто, что мы можем там пересидеть и не оставить следа.