- Ох, Брин, о, черт побери, мне так жаль! - Эмбер бросилась ко мне, обнимая, пока я, оглушенная, лежала на полу. - Я думала, ты охранник, который поймал моих родителей, когда они убегали.
- Нет, это всего лишь я.
Она опустилась на колени, чтобы я могла сидеть, а я потерла челюсть, куда она меня ударила. Тут я просто уставилась на нее. Казалось сном, что я снова ее вижу.
Ее глаза были такими темными, что касались почти черными, а челка заканчивалась как раз над ними. Ее длинные каштановые волосы были заплетены в толстую косу и перекинуты через плечо. На ней были потертые леггинсы и цветная рубашка с длинными рукавами, и я почувствовала легкий укол зависти, зная, что она спала в теплой постели в теплом доме, в то время как я под ливнем.
Ее рот растянулся в широкую улыбку:
- Поверить не могу, это действительно ты.
- Я знаю. Это сумасшествие.
Мы часто расставались надолго. Я уезжала на задания, следить за подменышами, да и она тоже. Но в этот раз все было по-другому. Так много всего произошло, и никто из нас не был уверен, что мы снова увидимся.
И тут, словно не в силах сдержаться, Эмбер снова обняла меня, и в этот раз я смогла обнять ее в ответ.
- Я не пойду с тобой, - мягко сказала она, все еще обнимая меня.
Я отпустила ее и отстранилась:
- Что? Какого черта нет?
- Я не могу, - она покачала головой. - У меня нет времени все объяснять, но я не могу. Я должна остаться здесь и помочь людям, которые остались.
- Эмбер, это смешно. Разве Финн не рассказал тебе обо всех солдатах, стоящих за холмом? - спросила я. - Здесь будет жарко. Ты можешь погибнуть.
- Знаю, но именно поэтому я должна остаться, - она печально улыбнулась. - Я не могу оставить всех без защиты. Семьи Тильды и Каспера все еще здесь, не говоря уже о Юни Скольд, Саймоне Болине и Линусе Берлинге, и многих других наших друзей, - она запнулась, - я не могу оставить Делилу.
- Делила? - переспросила я, и тут я вспомнила.
Марксина, которую Эмбер тренировала. Когда я еще была здесь, казалось, между ними был только флирт, но по твердости в голосе Эмбер я поняла, что их отношения превратились во что-то большее.
- Эмбер, ты не можешь рисковать жизнью ради них. Ты должна сделать все, чтобы выжить. Делила хотела бы именно этого, если она на самом деле волнуется за тебя.
- Конечно, могу и буду, - просто ответила Эмбер. - Я люблю ее.
- Это прекрасно, но...
- Я не ожидаю, что поймешь меня. Я знаю, что ты никогда не жертвовала ничем ради любви, - сказала она так, словно жалела меня. - За честь, верность, королевство ты отдашь все. Но любовь... у тебя никогда не было для нее времени.
Ее слова ранили наверное сильнее, чем она хотела, словно нож в сердце. Я хотела оспорить ее слова, сказать, что любила, любила очень сильно. И не только ее, Тильду и своих родителей, но и Ридли, и Константина.
И проблема была не в том, что мне не хватало времени на любовь, просто я очень боялась, что потеряю себя и свое место в мире, как моя мама, как мама Эмбер и многие другие женщины до этого. Я решила быть в стороне от романтики.
Но если дойдет до дела, я отдам все ради любви. Я положила бы свою жизнь за Ридли, если бы знала, что это уменьшит его боль.
И тогда я поняла, что нет смысла спорить с Эмбер. Так же, как никто не мог переубедить меня в моем стремлении защитить моих близких, я не могла переубедить ее. Кроме того, Эмбер не была бы собой, если бы не была упрямой и верной.
- Ты должна быть осторожна, - сказала я, наконец. - Здесь ад собирается выбраться наружу.
- Я знаю. Ты должна уйти прежде, чем они заметят, что не хватает людей, - сказала Эмбер. Внезапно она вскочила на ноги и воскликнула. - Сиди здесь!
- Да? - я неуверенно посмотрела на нее. - Я здесь уже пару минут.
- Нет, я имею в виду, просто жди, - она повернулась и помчалась в свою спальню. А через несколько секунд вернулась, неся стопку конвертов. - Ты должна их прочитать.
Я взяла их у нее, и, просматривая, заметила, что на каждом рукой написано «Брин».
- Что это?
- Я писала их тебе, пока тебя не было, но не отправляла, так как понятия не имела, куда отправлять, - она стояла, скрестив руки на груди. - К тому же, Хёдраген проверяют всю исходящую и входящую почту, так что, на вряд ли они бы дошли.
- Спасибо, Эмбер, - я встала. - Это было очень мило с твоей стороны.
Она пожала плечами:
- Я скучала по тебе, а это был единственный способ с тобой поговорить.
- Я тоже скучала по тебе, - я улыбнулась и засунула письма за ремень на спине, рядом с кинжалом, надежно спрятав от стихии. - Но сейчас мне пора идти.
- Я не знаю, когда снова увижу тебя, - сказала Эмбер, и была в ее словах такая нерешительность, словно этого могло не случиться вообще. - Береги себя.
- Ты тоже.
Я вышла из дома на балкон. Повисла на перилах, а затем осторожно спустилась во двор. Я отступила на шаг и посмотрела вверх, наблюдая, как Эмбер закрывает французские двери.
Затем я повернулась и врезалась прямо в Ридли, который ловко закрыл ладонью мне рот, чтобы помешать закричать.
- Что ты здесь делаешь? - зашипела я, когда он убрал руку.
- Ищу тебя. Финн сказал мне, что ты вернулась за Эмбер, а я не хотел оставлять тебя.
- Что с твоей мамой? - спросила я.
- Финн возьмет её с остальными родителями, - объяснил он. - Где Эмбер?
Я покачала головой.
- Она не идет, - он больше ни о чем не спрашивал, и это было к лучшему. - Ты представляешь, куда пошли Константин и Бальтзар?
- Все, что я знаю, это то, что Константин пытается показать Бальтзару слабые места города.
Мы перепрыгнули через ограду двора и начали двигаться в сторону кладбища. Мы срезали по переулкам и дворам, следуя тем же маршрутом, каким я шла к дому Эмбер. Но уже начало светать и тьма больше не могла нам помочь.
Пошел снег, тяжелые мокрые хлопья, и хотя он только начался, он грозил перейти в сильный снегопад.
В двух кварталах от кладбища, мы остановились, пережидая в переулке. Улицу патрулировал солдат Омте, и Ридли, прижавшись спиной к стене ближайшего дома и вытянув шею, наблюдал за солдатом. Я присела возле него, пытаясь рассмотреть получше.
Мы оба были так сосредоточены на солдате перед нами, что не обращали внимания на происходящее позади нас, пока я не услышала скрипучий голос Хельга:
- Ну, разве не приятная неожиданность?