В тот момент Дику было очень страшно, и он чуть не плача спросил:
— Что мне теперь делать, па?
— Расстегни пальто и посмотри в кармане ее юбки.
Казалось, прошла вечность, прежде чем мальчик закричал, да так, будто отыскал клад:
— Нашел, па! Ключи! Я их нашел!
— Давай их сюда, быстрее! — Абель взял ключи и начал их разглядывать: четыре — на брелоке и один — отдельно. Его он и попробовал первым. Неуверенно вставив ключ в замок на наручнике, Абель перевел дыхание и повернул ключ: тот подался легко, как свежесмазанный. Его рука была свободна. Абель сполз на пол и почти минуту сидел неподвижно. Мальчик в изумлении смотрел на отца. Второй запор открылся так же мгновенно. Абель быстро встал и обеими руками разомкнул обруч на лодыжке. Он наклонился над женщиной и замер потрясенный. Она действительно казалась мертвой. По ее виску струилась кровь. Боже мой! Абель прижал ладонь ко рту и медленно повернулся к Дику.
— Па, у нее течет кровь. У нее — кровь! — прошептал сын.
Абель опустился на колени на каменный пол и заставил себя взять ее запястье. Нащупав пульс, он закрыл глаза и облегченно вздохнул. Потом уже более уверенно тряхнул женщину за плечо и требовательно позвал:
— Очнитесь! Ну, давайте же, очнитесь!
Она сделала лишь одно движение, да и то непроизвольное — голова ее упала набок, кровь заструилась сильнее.
Абель, продолжая смотреть на нее, поднялся. Возможно, это всего лишь царапина... А что, если рана глубокая, и она умрет от потери крови? Он отступил на шаг. Как бы там ни было, он не собирается оставаться здесь и выяснять. С него достаточно. Качнувшись как пьяный, он поторопил сына:
— Живей, бери вещи. Уходим.
Дик тут же схватил свой рюкзак, запихал в него одеяло и, выскочив на порог, встал там вполоборота, как бегун на старте.
С рюкзаком за плечами Абель подошел к сыну и бросил через плечо последний взгляд на лежащее тело, напоминавшее мертвое животное. Резко отвернувшись, он положил мальчику руку на плечо, и оба бегом пересекли двор. За воротами Абель почему-то остановился. Он не посмотрел назад, просто задумчиво склонил голову. «А что, если она не очнется, — подумал Абель, — и, пролежав без помощи весь день, а может быть, и ночь, умрет? Меня будут судить. — Он укоризненно покачал головой, удивляясь самому себе. — Не будь дураком! Никто не знает, что здесь произошло, и вряд ли в ближайшее время кто-нибудь вновь заглянет сюда. А потом будет поздно, она наверняка уже умрет».
В это время мальчик взял его за руку и спросил своим тонким голоском:
— Что случилось, па?
Абель не откликнулся, продолжая понуро стоять, погруженный в свои мысли. Наконец, словно встряхнувшись, подтянул рюкзак и решительно зашагал вперед.
Минут через пять они оба уже стояли на вершине холма, глядя вниз на расположенные вдали дома и на узкую полоску дороги, которая вела к ним. Немного погодя Абель начал так быстро спускаться с холма, что мальчик еле поспевал за ним.
Первый дом, к которому они подошли, находился в трехстах ярдах от деревни. Когда они проходили мимо ворот, дверь дома открылась и на крыльцо вышел мужчина, похожий на работника фермы.
— Доброе утро! — произнес мужчина, разглядывая их.
— Доброе утро! — Абель остановился, подождал, пока мужчина подойдет к воротам, и явно удивил его своим вопросом: — В этой деревне есть доктор или... или поли-полицейский?
— Да, один есть, другого нет. Полицейский — в двух милях отсюда, а док Армстронг живет в ближайшем доме. — И мужчина кивнул головой в сторону деревни. А когда Абель, поблагодарив, хотел было уже распрощаться, мужчина добавил: — Но его сейчас нет дома. Он у молодого Фила Галлеспи. Его жена первый раз рожает и, говорят, с трудом. Я видел, как док вчера, около десяти, проехал мимо моих ворот в своей бричке и пока не возвращался, иначе жена услышала бы. У нас чуткий сон. Вы что, заболели?
— Нет, нет, — поспешно заверил Абель. — Это... это... леди там... там, на свиноферме... Несчастный случай.
— А-а, мисс Тильда. — И мужчина понимающе заулыбался. — А что случилось с тронутой Тилли?
Абель насторожился: он назвал ее «тронутая Тилли». Значит, все знают, что эта женщина спятила.
— Она... она упала, — помолчав, ответил Абель.
— Ну, я бы не стал за нее тревожиться. Док займется ею, когда вернется. Он ее родственник, кажется, двоюродный или троюродный брат. Единственный человек, который беспокоится за нее... Единственный, кому она позволяет беспокоиться за себя. Тильда спятила давным-давно. Любит потолковать о дьяволе. Все говорят: ее надо бы отправить в больницу... Смотрите — вот и бричка! Доктор возвращается. Видите, там, в конце дороги... Вам лучше пойти и сообщить ему, хотя он вряд ли скажет вам спасибо — наверняка устал и хочет спать.
Абель торопливо зашагал вдоль дороги к приближающейся двуколке. Дик бежал за ним. Почти поравнявшись с лошадью, Абель окликнул мужчину, сидевшего на кожаном сиденье.
— Прошу прощенья, сэр.
Доктор остановил бричку и устало взглянул на Абеля.
— Слушаю вас, в чем дело?
— Это касается леди, живущей на свиноферме. — Абель не стал говорить: «вашей родственницы». — Я должен вам кое-что сообщить.
— Что же там случилось? — со вздохом спросил доктор, поправляя мягкую фетровую шляпу.
— Видите ли, сэр, позавчера вечером я остановился там и спросил, не можем ли мы с сыном, — Абель кивнул в сторону Дика, — переночевать в амбаре. Леди разрешила при условии, если... если я поработаю за ночлег и еду. Вчера весь день я работал. Потом ей пришло в голову, что я должен остаться. Она... она пыталась даже заставить меня, а я сказал, что не могу, что утром мы уйдем. Понимаете, мы держим путь на север. Ну... ну и... — Он покачал головой, будто не в силах поверить тому, что собирался рассказать. Потом заговорил быстро и взволнованно: — Поверите ли, сэр, она приковала меня цепью. Когда я проснулся, я был прикован за лодыжку и запястье. — Абель протянул руку и показал содранную кожу. — Видимо, леди что-то подсыпала в какао, которое принесла вечером, потому что я ничего не почувствовал, пока не проснулся. Потом она заставляла меня поклясться на Библии. Я был готов поклясться на чем угодно, лишь бы освободиться, но когда согласился, она просто повернулась и ушла. Ну и... — Абель потупился. — Короче говоря, я велел сыну поискать полено или что-нибудь такое. Он нашел железный прут... и, когда леди вновь появилась в амбаре, я ударил ее, но попал только по предплечью. Упав, она, видимо, стукнулась головой о каменный пол и разбила затылок.
Я пытался привести ее в чувство, но не смог. Что бы там ни было, мне хотелось только одного — поскорее унести ноги. Потом я подумал... ну, что она может умереть, если останется там лежать. Очень сожалею. Мне... не хотелось так поступать с ней, когда леди меня приковала, я почти сошел с катушек, я...
— Все в порядке, в порядке, не терзайте себя. — Доктор вздохнул. — Но думаю, вам лучше поехать со мной.
— Опять туда? — Абель в панике отступил на обочину дороги. — О нет, сэр! Я ни за что не возвращусь туда. Не могу видеть это место!
— Боюсь, судя по вашему рассказу, я вынужден настаивать. А что, если она умерла? В общем, берите мальчика, и чем быстрее мы туда доберемся, тем скорее выясним ее состояние.
Поколебавшись секунду, Абель подсадил Дика в бричку, забрался сам и обреченно забился в угол, даже не сняв рюкзака... Ему показалось, прошло всего несколько секунд, и вот он снова стоит в этом ужасном амбаре, глядя на эту женщину.
— Так вот, она жива, — заключил доктор, осмотрев ее. — Думаю, нужно что-то серьезнее, чем падение на пол, чтобы убить Матильду. Правда, у нее скверная рана на затылке и, боюсь, вы сломали ей руку. Давайте перенесем ее в дом. Это нетрудно, она легкая как перышко.
И действительно она оказалась очень легкой. Казалось, весила только одежда. Абель и один вполне мог бы отнести женщину в дом.
— Лучше не через парадную дверь, обойдем дом с тыла, — сказал доктор.
Когда они вошли через черный ход в большую кухню, миновали коридор и оказались в гостиной, Абель просто онемел: настолько разительным был контраст между внутренним и внешним видом дома. Все вокруг сверкало чистотой. Мебель и полы блестели. На окнах — кипельно-белые шторы. На столе — цветы в вазе.
— Положим ее на кушетку, вот здесь, — распорядился доктор.
— Не верю своим глазам, — признался Абель.
— В каком смысле? — Доктор взглянул на Абеля, который разглядывал комнату: — А-а, что здесь так чисто и нарядно? Ну, это в духе Тильды... О, она приходит в себя. Послушайте, помогите мне снять с нее пальто, пока она окончательно не очнулась. Иначе она потом ни за что его не снимет. Пожалуй, сделаю ей укол и займусь рукой. В больницу ее не возьмут, отправят в сумасшедший дом, а если она попадет туда на сей раз, то уж никогда не выйдет. Бедная Тильда.
Абель стоял возле кушетки. Женщина открыла глаза, они смотрели прямо на него, оставаясь безжизненными, но при виде доктора сразу же заискрились. Женщина даже заставила себя немного приподняться.
— О, Джон! Джон!
— Все хорошо, Матильда. Все хорошо. Ты просто упала.
— Джон, заставь его остаться. — Она цеплялась за брата, бормоча: — Его прислал Бог, чтобы он навел здесь порядок, чтобы все было готово к возвращению Артура. Но... он не хочет остаться. Не хочет, Джон. 3-заставь его, заставь!
— Все хорошо, моя дорогая, все хорошо. Теперь просто приляг. Ты повредила руку и голову. Я сделаю тебе маленький укол, и ты заснешь. А когда проснешься, здесь будет Молли. Она присмотрит за тобой. Ведь ты не возражаешь, если с тобой побудет Молли?
— Я хочу, чтобы он остался. Хочу, чтобы остался.
— А мы сделаем вот так. Вот так, — приговаривал Джон, делая укол.
Женщина закрыла глаза, тело ее обмякло. А доктор повернулся к Абелю.
— Да, вы явно произвели на нее впечатление. Теперь посмотрим ее руку. Подержите ее вот таким образом.
Полчаса спустя они сидели на кухне. Доктор, наливая чай в чашки, спросил Абеля:
— Откуда вы родом?
— Из Суссекса, — ответил тот.
— О, Суссекс! — воскликнул док. — Славное графство Суссекс. Я хорошо его знаю. Какое место?
— Гастингс, — поколебавшись, сказал Абель.
— Гастингс! Прекрасно знаю Гастингс и его окрестности. Извините, как вас зовут? За всеми этими треволнениями и суетой забыл спросить.
Абель насторожился. Он сказал, что родом из Гастингса, а доктор говорит, что знает Гастингс и окрестности. Решение пришло мгновенно. Абель нажал чужое имя, точнее, девичье имя своей матери:
— Грей. Абель Грей. — Быстро взглянув на Дика, он незаметно сделал ему знак помалкивать.
— Я знал одних Греев, — сказал доктор. — Они жили в Рае. У вас есть там родственники?
— Нет, сэр.
— Так вот, мистер Грей, что я скажу по поводу неприятностей, которые причинила вам Матильда. Я понимаю: это был кошмар.
— Да. Настоящий кошмар, — подтвердил Абель.
— Но вы не собираетесь раздувать дело, сообщать в полицию и так далее?
— О нет, сэр. Я хочу лишь спокойно идти своей дорогой.
— Как это благородно с вашей стороны! Матильду можно только пожалеть. У ее матери, которая приходилась дальней родственницей моему отцу, фамильное безумие, по материнской линии. Бедная женщина окончила свои дни в сумасшедшем доме. И Матильда росла одна. Вся эта история праздничного дома и ожидания связана с их работником. Она влюбилась в него, а он, негодяй, хотел на ней жениться, чтобы заполучить усадьбу и деньги. Но потом соблазнил одну девушку из деревни, и у Матильды были неприятности, тут романтическая любовь и закончилась. Он уехал во Францию, а Матильда до сих пор ждет его.
— Да, она мне рассказывала. Правда, говорила, что он пропал без вести.
— Пропал без вести! — хмыкнул доктор. — Для его жены было бы очень хорошо, если бы он действительно пропал без вести. Она только что родила одиннадцатого ребенка.
— Значит, он вернулся! — Абель почти обрадовался.
— Естественно, вернулся, — со смешком проговорил доктор и уже печально добавил: — А бедная Тильда все время хлопочет по дому. Утром, днем и вечером убирает, готовится к его возвращению. И так будет продолжаться до конца... Ну, а теперь вы, наверное, хотите отправиться в путь. Не могли бы вы оказать мне еще одну, последнюю любезность: постучать в тот дом, где вы встретили старого Гарри, и попросить его жену прийти сюда как можно скорее. Сделаете это для меня?
— Конечно, с удовольствием, — согласился Абель.
— Теперь о деньгах. Сколько она вам должна?
— Ну, она предложила мне фунт в неделю, но я бы не остался, даже если бы речь шла о десяти фунтах. Вчера я работал полный день. Правда, мне дали ужин, завтрак и обед.
— А в придачу к ним потрясение.
— Вы точно уловили, сэр. Очень точно уловили.
— Ну, тогда... — Доктор подошел к кухонному шкафу, достал из ящика шкатулку и, вынув из нее две однофунтовые купюры, протянул их Абелю. — Этого хватит? — спросил он.
— О, более чем достаточно. Благодарю вас.
— И еще кое-что. — Доктор вынул из шкатулки еще полкроны и дал Дику. — Уверен, ты найдешь ей применение.
— О, спасибо, сэр. Спасибо, — поблагодарил мальчик.
Вдруг доктор шлепнул себя по лбу и кивнул на кухонную дверь.
— Принеси-ка свой рюкзак, а то забудешь его, — сказал он Дику. И когда мальчик вышел и явно не мог их услышать, доктор взял Абеля за руку и мягко спросил: — Вы намерены осесть где-то до зимы?
— Да, конечно, сэр.
— Это хорошо, хорошо. У мальчика болезненный вид, и он очень маленький для своего возраста. Вы сказали, ему семь?
— Да. Скоро восемь. Но он никогда ничем не хворал. Он — жилистый.
— Что ж, на долгих дистанциях, пожалуй, именно жилистые оказываются самыми выносливыми. Но на вашем месте я бы нашел крышу над головой еще до наступления холодов.
— Именно это я и собираюсь сделать, сэр.
— Что ж, до свидания и желаю удачи! Спасибо вам, вы мне помогли. — Доктор выразительно посмотрел в сторону гостиной.
— Это вам спасибо, сэр. Не ожидал, что все закончится так... так мирно, — признался Абель.
Они с Диком снова вышли из тех же ворот и пошли по той же тропинке, по которой еще час назад бежали, подгоняемые страхом. «Ей-богу, как странно устроен мир, — подумал Абель. — Что дорога несомненно дает, так это знание жизни. Но все-таки лучше было бы не знать многое из того, что повидали мы с Диком за последние несколько дней».
— Па, почему ты сказал, что наша фамилия Грей? — прервал его раздумья мальчик.
Абель посмотрел на сына и, помедлив, ответил:
— Когда я сказал, что я из Гастингса, оказалось, доктор хорошо знает те места, и что бы помешало ему навести обо мне справки, если он вдруг там окажется? Знаешь, мир тесен, и слухи могли бы дойти до нее... твоей матери. Кажется невероятным, но всякое случается... Ты ведь не хотел бы вернуться?
— О нет, па! — с жаром воскликнул Дик. — А Грей — славная фамилия.
— Это девичья фамилия твоей бабушки.
— Правда? — Мальчику понравился ответ отца. Затем, взглянув на него, Дик доверительно сказал:
— Те полкроны, что дал мне доктор, я не буду тратить, сохраню.
Абель внимательно посмотрел на сына, подумав, что тот мог бы добавить: «на черный день». И тут вспомнил слова доктора: «У мальчика болезненный вид, и он очень маленький для своего возраста». И его совет найти до холодов крышу над головой.
«Легко сказать, — с горечью подумал Абель. — А что, если я не найду? Что тогда? Работный дом?» — Он втянул голову в плечи и ускорил шаг.
Что делать человеку в такой ситуации? Молиться? Молиться, чтобы что-то подвернулось? Все на дороге молились, чтобы что-то подвернулось. Он обратит свою молитву к Богу и попросит чуда.
Часть II
Чудо
Глава 1
С тех пор как отец и сын покинули Лидс, прошло одиннадцать дней. А последние пять из них — почти непрерывно лил дождь. Они промокли до нитки. Высушить одежду было негде, приходилось спать в мокрой. Абель был на грани отчаяния. Перед ними открывались два пути. Первый — идти в работный дом и оставаться там на всю зиму. В этом случае ему пришлось бы расстаться с сыном, зато мальчику будет гарантирована крыша над головой и школа. Другой путь — направиться в Норт-Шилдс, где жил его родственник Джон Пратт. Но у Лины там тоже была родня, и, узнав, что муж с сыном появились там, она непременно примчится через всю страну, чтобы заявить о своих супружеских правах, попросту означавших, что кто-то должен работать на нее.
Значит, если выбрать второй путь, с таким же успехом можно было бы вообще не уходить с юга. Так что, в сущности, выбора и нет: только Гексем и работный дом. Гексем находится достаточно далеко от Норт-Шилдса, и там уж их наверняка никто не знает.
Абель представил, как живописно выглядела бы в хорошую погоду местность, по которой они проходили сейчас. Погода сильно влияла на людей. И в ненастье они совсем не были склонны к милосердию. В Пирсбридже ему пришлось стучаться с черного хода в двери четырех домов с просьбой дать им кипяток для чая. Наконец, одна женщина вынесла кипяток и в придачу пару бутербродов с мясом, полбатона хлеба и кусочек масла. А в деревне Уэст-Окленд их угостили чашкой бульона и выдали по два пенса. Абель очень обрадовался этим деньгам и горячо поблагодарил добрую хозяйку, тут же вспомнив, с какой обидой он вернул пенс девушке на катере.
Сейчас отец с сыном находились в центре страны. Они брели по огромным пустынным пространствам: по холмам, вершины которых скрывались в тучах, по сырой равнине, по полям, просто утопавшим в воде. Они только что миновали Скейлз-Кросс и теперь направлялись к Райдинг-Милл. Сколько оставалось до Гексема, Абель точно не знал: восемь, а может, и десять миль. Но сколько бы ни было, очевидно, что сегодня они туда не дойдут: через пару часов стемнеет, и ему срочно нужно найти амбар или хлев для ночлега. Дик плелся из последних сил. Покинув Лидс, мальчик повеселел. Наверное, потому, решил Абель, что им удалось отделаться от этой сумасшедшей, но разговаривал ребенок теперь редко, и для Абеля его молчание было красноречивее любого хныканья.
Они шли по размокшей дороге, громко хлюпая ботинками. Заметив впереди с правой стороны островок леса, Абель обернулся и предложил сыну.
— Пойдем вон туда, переведем дух, а?
Дик не ответил, как в первые дни их пути, доверчивым: «Да-да, па». Он лишь слегка кивнул.
Они уже подошли к деревьям, как вдруг сквозь пелену дождя Абель заметил на обочине какой-то черный предмет. Протерев мокрые от дождя глаза, он разглядел автомобиль. Поравнявшись с машиной, путники увидели на месте водителя мужчину. Он сидел откинувшись, как будто отдыхал и, словно в знак приветствия, поднял руку. Немного поколебавшись, Абель ответил на приветствие таким же жестом.
Отец и сын уже миновали автомобиль, и тут мужской голос остановил их. Абель обернулся и взглянул на водителя, высунувшегося из окна. Задыхаясь, тот с трудом повторял:
— Помогите! Помогите! Помогите!..
Абель вернулся к машине и наклонился к окну.
— Что с вами, сэр?
— Мне плохо. — Мужчина закрыл глаза, с трудом перевел дыхание и повторил, прижимая к груди кулак: — Плохо.
Абель беспомощно огляделся по сторонам — вокруг никого.
— Могу ли... могу ли я помочь вам, сэр? — с волнением в голосе спросил он.
— Вы водите? Вы умеете водить машину?
— Нет, сэр, такой автомобиль не приходилось. Водил трактор и грузовик, но... очень давно.
— Пожалуйста. Пожалуйста, отвезите меня.
— Но, сэр...
— Отвезите... отвезите меня домой, прошу вас.
— Где вы живете, сэр?
— Фел... Феллбурн.
— Феллбурн? — удивился Абель. Феллбурн был очень далеко отсюда, около Гейтсхеда. — Я... я могу пойти поискать ферму, чтобы вам помогли, сэр.
Мужчина отрицательно покачал головой.
Абель растерянно взглянул на Дика. Но уже в следующую секунду он принял решение. Открыл заднюю дверцу, подхватил мальчика и посадил его в машину. Затем, сняв рюкзак, с которого капала вода, Абель бросил его на пол и захлопнул дверцу. Распахнув дверцу, он осторожно помог выйти мужчине и перенес его на переднее пассажирское сиденье. А сам сел за руль.
Незнакомец сидел, как и раньше, откинувшись назад, глаза у него были закрыты, а кулак прижат к груди. Было видно, что каждый глоток воздуха давался ему с трудом.
Абель сжал губы. «О Господи! Как же завести эту штуковину? Конечно же: рукоятка», — сообразил он наконец. Она лежала между сидений. Абель выскочил из машины, вставил рукоятку в отверстие в капоте и начал крутить — безрезультатно. Руки стали слабоваты, а ведь еще два месяца назад он был таким сильным. Абель набросился на рукоятку, как на врага, и изо всех сил завертел ее. Мотор зафырчал и завелся. С трудом переведя дух, Абель вернулся в машину.
— Включайте скорость. — Мужчина показал на коробку передач.
Автомобиль скакнул с края на середину дороги и тронулся с места. Минут через десять они въехали в деревню Райдинг-Милл. Не отрывая глаз от дороги, Абель спросил:
— Не лучше ли здесь остановиться, сэр, и обратиться к доктору?
— Нет, просто... просто продолжайте ехать.
— Но... но куда? Я не знаю дороги.
— Следующий... следующий поворот направо и... поезжайте к Ньюкаслу. Я... я скажу вам, когда поворачивать... Поезжайте через Уикем, в объезд Гейтсхеда.
Машин на дороге было мало. Несколько раз Абель обгонял автобусы, трижды повстречались фургоны. Не более дюжины. Видимо, из-за дождя на дороге почти отсутствовало движение, за что Абель был весьма признателен непогоде. Цепко вцепившись в руль, и напряженно следя за дорогой, он невольно подумал, насколько поразительно все происходящее: шел в работный дом, а вместо этого ведет теперь машину. И с некоторой иронией хмыкнул про себя: вот был бы номер, если после того, как он отвезет владельца домой, в качестве благодарности их доставили бы на автомобиле в работный дом в Гексеме.
Гейтсхед и JIoy-Фелл они проехали без приключений. Миновав последнюю деревню, они уже приближались к предместью Феллбурна.
— А ваш дом в самом городе, сэр? — поинтересовался Абель.
— Нет, здесь уже совсем близко. За... за следующим домом, там будет открытый двор.
Абель мельком увидел слева очертания большого дома в центре громадного сада. Машина медленно проехала мимо, затем оставила позади узкую полоску выгона для лошадей. А вот и двор, о котором говорил мужчина. Открытый двор, защищенный железной решеткой, длиной футов в десять и шириной футов в пятнадцать, на которой висела вывеска: «Питер Максвелл. Покупка, продажа, починка, аренда велосипедов».
Никогда раньше Абелю не приходилось притормаживать автомобиль, поэтому он провозился с переключением скоростей, и машина остановилась всего лишь в ярде от стены дома. Слегка расслабившись, он облегченно вздохнул. В этот момент дверь дома со стороны черного хода отворилась и во двор выбежала молодая женщина. Оказавшись возле автомобиля, она заглянула в салон.
— О Господи! — испуганно воскликнула женщина.
— Он... он попал в переплет, мисс. И... и попросил меня подвезти его, — начал объяснять Абель.
— Очень мило. Очень мило с его стороны... Очень мило, — стал повторять мужчина, наклонившись вперед и пытаясь выбраться из автомобиля.
— Вы можете мне помочь? — спросила у Абеля молодая женщина.
Абель тут же выскочил из машины и подбежал к ней с другой стороны.
— Предоставьте это мне. Я помогу ему перебраться в дом. — Положив правую руку мужчины себе на шею и поддерживая под мышки, Абель внес его в дом.
— Давайте его сюда. Положите на кушетку, — указала женщина, а затем торопливо вышла из комнаты. Через несколько секунд она вернулась, держа в одной руке стакан воды, в другой таблетки. — Вот, выпей. — Но ей снова пришлось обратиться за помощью к Абелю: — Пожалуйста, приподнимите ему голову. — И когда Абель это сделал, повторила лежащему на кушетке мужчине: — Прими таблетки. Я же говорила, тебе не нужно было ехать так далеко. Если они так хотели продать его, то должны были сами и отвезти.
— Шш! — Мужчина устало закрыл глаза, сразу же открыл их, повернул голову и посмотрел на Абеля. — Вы очень добры, очень... очень добры. Вы поистине добрый... самаритянин.
— Не разговаривай. Отдохни чуть-чуть, и мы отведем тебя наверх. — Повернувшись снова к Абелю, спросила: — Вы не могли бы остаться и помочь мне?
— Да-да, конечно. А можно позвать сюда моего сына? Он в машине, мальчик весь промок.
— Да что же вы раньше молчали? — охнула женщина. — Приведите его скорее.
Абель вышел из гостиной и по коридору попал на кухню, сияющую чистотой. От печи в дальнем конце кухни исходил теплый запах стряпни, и у Абеля закружилась голова. Через несколько минут он усадил Дика в кресло у камина. Увидев, как на него подействовал аромат еды, Абель прошептал:
— Посиди здесь и просушись. Хорошо? Думаю, скоро тебе дадут попить чего-нибудь горячего.
Мальчик немного оживился и стал, как зачарованный разглядывать все вокруг, словно внезапно оказался в каком-то сказочном месте.
Абель вернулся в гостиную и услышал голос мужчины:
— Успокойся, успокойся. Нет худа без добра. Разве я был не прав? Бог позаботился, и в трудный час этот человек пришел мне на помощь.
«О Господи! — чуть было не вырвалось у Абеля. — Только не это! Одной религиозной маньячки мне хватит на всю жизнь. Хотя этот мужчина до сих пор казался нормальным...». И его последующие слова вроде бы служили тому подтверждением.
— Я чувствую себя неплохо, Хильда. Просто дай мне немного отлежаться, а потом я поднимусь наверх. А вот что тебе действительно нужно сделать... так это напоить моего спасителя и его сына чем-то горячим. И... пусть они просушат одежду.
Молодая женщина бросила на Абеля проницательный взгляд.
— Я займусь этим, как только уложу тебя.
— О, Хильда! Хильда! Там ведь ребенок! Ну, хорошо... хорошо.
Абель снова обхватил мужчину и на этот раз ловко отнес его наверх.
— Сюда, — указала женщина. Проведя их в спальню, она быстро стянула покрывало с обитой красным деревом кровати. А когда Абель положил мужчину на постель, сказала уже довольно-таки властным тоном хозяйки: — Теперь я сама справлюсь. Пожалуйста, подождите внизу.
Абель молча вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Постояв на лестничной площадке, он огляделся, отметив про себя, что это — очень красивый старинный дом. В каждой из трех сторон дома была дверь, а с четвертой — к ней примыкало крыльцо с перилами красного дерева и лестница, но уже из простого дерева. Спустившись в коридор, Абель пришел к выводу, что таких домов теперь не строят: основательный, капитальный и в то же время уютный и теплый.
Когда Абель вошел на кухню, Дик по-прежнему сидел в кресле. От мальчика шел пар, как будто он кипел на медленном огне; глаза на маленьком, бледном, утомленном личике казались огромными. Абель подошел к сыну, сел рядом с ним на корточки и протянул руки к огню.
— Уютная кухня, правда же?
— Да, па.
Глядя на Дика, Абель чувствовал, как у него сжалось сердце и перехватило горло.
— Не горюй, сынок, — пробормотал он каким-то чужим голосом. — Когда-нибудь у нас тоже будет такая кухня. Обязательно будет. Обещаю тебе.
Ребенок не ответил, он лишь наклонился вперед и потер вспотевшие ладони.
Абель резко выпрямился и подошел к стоявшему у одного из окон столу. Он был покрыт голубой скатертью с бахромой. И словно он был у себя дома, мужчина взял в горсть бархатистые шнурочки и стал катать их в ладонях. Потом опомнился и начал разглаживать их.
Дождь за окнами теперь слегка моросил. Двор дома был так плотно вымощен плитами, что не было никаких луж. С правой стороны Абель заметил что-то вроде мастерских. Двустворчатые двери одной из них были открыты, и он разглядел там детали велосипедов, висевшие на стене и лежавшие на скамейках.
Постройки по другую сторону двора напоминали гаражи: двухэтажные, с чердаками или складами. Похоже, велосипедный бизнес здесь процветал.
— Ну, теперь он в порядке и скоро заснет, — раздался позади него голос.
Абель вздрогнул и обернулся. Он не слышал, как женщина вошла на кухню. Наконец он смог рассмотреть ее. Пожалуй, он назвал бы женщину хорошенькой. Среднего роста, немного склонная к полноте, здоровый цвет лица, ясные глаза, пышные темно-русые волосы. Маленький рот и полные губы. Вообще всем своим уверенным видом она напоминала свой дом, излучая спокойствие и этакий верх блаженства — в мире все чудесно. Господи! Да вот он уже и сам расслабился.
— Что... что случилось с вашим отцом? — Абель задал этот вопрос скорее из вежливости, чем из любопытства, но смутился, услышав ответ:
— Он мне не отец, а муж.
— Простите, мисс... мэм, — проговорил Абель, почувствовав, что густо покраснел.
Она внимательно посмотрела на него, слегка качнула головой и улыбнулась.
— О, ничего удивительного. Многие так ошибаются. — Она повернулась к мальчику и неожиданно воскликнула: — Боже мой! Дитя, от тебя идет нар, как от пудинга. Снимай пальто! Ты же упаришься до смерти. Зачем ты уселся перед камином в пальто? — Она бесцеремонно стащила Дика со стула и стянула с него пальто.
— Простите, мэм, это моя вина, — решил объяснить Абель. — Я хотел, чтобы он просох, прежде чем мы уйдем.
— Уйдете? — Женщина секунду подержала пальто кончиками пальцев, как будто оно было вшивым, а затем повесила его на медную решетку над камином.