«Забыть не могу, что он сказал о Генри» сказал Пит. «Это было совершенно не обязательно»
«В смысле? Что Глен сказал?»
«Думаю, он бесился, что его не взяли гоняться в январе против Ли Роя Ярбурга»
Джо щурился от солнечного света, наблюдая за машинами на треке. Он слишком хорошо помнил ту гонку, прошлой зимой, незадолго до того, как пострадал Уголёк. Они все были взволнованы: большая гонка, большие ставки, шанс показать местному парню Ли Рою на что способны его местные приятели, после того, как он оскорбил их в газетном интервью. Спонсоры боялись, что загипсованная рука Джо ставит под угрозу благополучный исход гонки, так что 55 вёл Уэйн Шугарт. Джо это устроило: Уэйн был одним из немногих водителей, кому тот доверял Шеви.
Предполагалось, что это будет отличный день, доказывающий правоту и дающий выигрыш серьёзных денег. Но по ходу прогревочного круга Генри Скрейвэн, местный популярный гонщик, попал в занос и его машина перевернулась, ударившись о стену, выбив водительское стекло. От удара голова Скрейвэна вышла из окна. Уэйн Шугарт первым добрался до Скрейвэна и ему стало так плохо, что гонка с Ли Роем чуть не завершилась не начавшись.
«Глен всё ходил вокруг, приговаривая своей команде, что Генри и так не особо хорошо водил и мозгов маловато, чтобы со стенки соскребать» Пит сглотнул. «Ужасную вещь он сказал. У Генри была семья» Джо глубоко вздохнул, чтобы успокоится, вбирая в себя запах выхлопных газов и пыль. Он смял банку пепси и зашвырнул её в мусорный бак в двадцати футах от них. «Да, Глену не стоило так говорить»
***
«Осталось лишь два круга!» объявила система оповещения на треке. «Гонку возглавляет Джо Уилсон на Шеви 55, следом за ним идёт Глен Фуч на жёлтом Форде. Фуч пытается обойти по внешнему радиусу на четвёртом повороте, но не выходит обогнать и 55-ый направляется домой!»
|
|
Джо не слышал этого из-за рёва двигателей. Он был весь сосредоточен на треке, флагах и этом сукином сыне, пытающимся его обойти. Шеви начал задыхаться после 198 кругов на жаре в 95 градусов. Он и сам был не в лучшей форме. Его кисти и руки ужасно болели из-за длительной вибрации рулевого колеса. Пока что 55 был достаточно быстр, пока оставался целым. Девять машин уже сошли с трассы, не справившись с жарой. Водители наблюдали с трибун и боксов, разочарованные выбыванием из гонки, но благодарные за пиво и тенёк.
Зрители встали на трибунах, синхронно провожая головами ехавшие первыми в считаных дюймах друг от друга машины. Ещё два круга и кто-то выиграет кучу денег. Чёртов 12 не собрался сдаваться; этот сукин сын знал, как водить. Как и Джо. Давай, 55, жми! Он должен выиграть, его соседи сделали на него ставку из денег, заработанных на овощах.
Неожиданно слева вынырнуло жёлтое крыло, рыча двигателем, бросая вызов, так близко, что можно было дотянуться рукой. Чёрт, он пустил этого засранца во внутренний радиус. «Давай поглядим, у кого нервы крепче» Джо двинулся левее, уверенный, что Фуч отстанет. Невероятно, но жёлтое крыло качнулось в его сторону и металл ударил в металл. Джо вцепился побелевшими кулаками в руль. Он почувствовал, что задние колёса теряют сцепление и машину несёт к разделительной стене. Чёрт.
Он пытался исправить занос, но было слишком поздно. Его Шеви закрутился и жёлтая машина проскочила мимо. «Сукин сын! Да я—ох, чёрт!» позади него с широко раскрытыми глазами нёсся новичок на красном Шевелль, он выкрутил руль слишком сильно, пытаясь увернуться от удара, но потерял управление и боком ударился о Шеви. Звук был, будто жарким летним днём столкнулись два поезда. Толпа одновременно вскричала, а затем по отдельности, когда люди начали разбегаться с дороги. Шеви перевернулся на крыло, а затем на крышу, взлетев в воздух на скорости сто миль в час в сторону тонкого забора-уловителя. Части машин разлетелись по треку, а покрышки, как ракеты били по лобовым стёклам других машин, как ракеты. В заднюю часть Шеви влетел Додж, пока тот сносил столб за столбом, разрывая забор. Джо стиснул зубы и держался. Бам! Бам! Бам! Это длилось вечность, Шеви трясся, скрежетал металл. Машина въехала в решётки скольжения левым боком, загребая асфальт и грязь в окно. Защитная сетка оторвалась и улетела. Джо мимолётно подумал о Генри Скрейвэне и ещё сильнее вцепился в педали и спинку сидения. «Держись подальше от окон, держи голову в машине, оставайся в машине!»
|
|
Как раз в момент, когда он решил, что это не кончится, Шеви резко остановился. Его голова дёрнулась вперёд и назад. Живот, сердце, лёгкие всё ещё работали, перемешавшись, затем осели на свои места. Всё окончилось? Запах жжёной резины и бензина дошёл до его нутра. Он был всё ещё на сидении, намертво вцепившись в руль, лёжа на левом боку. Лицо и плечо вжались в щебень.
Металлическая вязь заслонила ветровое стекло, смутив его. Это треснуло стекло или его глаз? В отчаянии он закрутил головой, чтобы осмотреться. Шлем висел на голове, как шар для боулинга. Стальной забор намотался на окно, свесившись на ветровое стекло. Он услышал, как кричат люди и ревут моторы. Был ли он в безопасности внутри Шеви?
|
|
Он видел, как люди сгорали заживо, когда другие водители врезались в их машины. Или кто-то мог его зацепить. Джо всунул голову назад. Крыша прогнулась и была в двух дюймах от его шлема. Три тысячи фунтов и сто миль в час озаботились этой дистанцией в два дюймах и его черепе.
«Давай же, дебил» Джо вцепился в ремни, пытаясь ослабить их. Ему пришлось задержать дыхание, чтобы проскользнуть через опоры. Казалось, что машина шатается, но возможно, шатался его мозг в голове. Он схватился за удобное звено в цепи и подтянулся, опёршись на забор. Он держал машину в стальном коконе и она не двигалась. Он начал материться.
«Я его вижу! Мистер, вы в порядке?» прорезались крики через оранжевый свет.
Он услышал крик знакомого голоса «Посторонись!» и цепь зазвенела по лобовому стеклу. Бадди влез на перед машины, как обезьяна-переросток, цепляясь за звенья цепи, пока он не поравнялся с пассажирским окном. «Джо! Джо, ты в порядке?»
«Да, но вылезти не могу»
«Блин, ты разломал сотню ярдов забора! Он намотан вокруг машины. Мне придётся выбить лобовое стекло»
«Нет, оно не разбито» в голове крутилась мысль о цене за новое стекло»
«Машине конец, Джо. Запчасти и куски раскиданы по всему треку»
«Мне похрену! Мы не станем выбивать лобовое стекло. Подними забор вот здесь. Это ослабит угол тут, видишь?»
Мимо них по треку носились машины и Бадди не спорил. Он собрал достаточно людей, чтобы оттянуть обрезок забора в сторону, затем они все дотянулись до него и, схватив за синий комбинезон и под руки, вытащили его наружу. Он посидел на двери несколько секунд, пока небо на перестало кружиться.
«Ты ударился головой?» с волнением спросил Бадди.
«Не снаружи. Пошли»
Джо соскользнул по лобовому стеклу, жёстко приземлившись на асфальт, радуясь, что его колени не подкосились, перед всеми этими людьми. Подбежал Пит Хайнз и они вместе с Бадди повели Джо вдоль трека. Он все рухнули на тюки с сеном у забора к площадкам.
«Боже всемогущий, я со счёта сбился, сколько раз тебя стукнули. Я только и думал что о Генри» Бадди попытался прикурить сигарету, но не смог. «Чёрт!»
Джо потёр свои колени, чтобы руки перестали трястись. Голова ощущалась будто не на месте.
«Кто ещё влетел?»
«Томми зацепил тебя, он ничего не мог сделать. А Рэнс въехал в Томми. Думаю, хуже всего с Эдди, ему досталось больше всех» сказал Бадди. «Остальных починят»
«Что с 12?»
Бадди снова поднял Зиппо к одолженной Мальборо, плотно зажатой в его губах, пока Пит Хайнз изучал генератор, лежавший на трассе.
«Что с 12, Бадди?»
«Фуч просто поехал себе дальше. Наверное, проскочил стойку до красного флага. Думаю, он выиграл»
В отдалении зажглись сирены, звук прорезал летние сумерки. Бадди оглянулся через плечо и увидел белую рубашку диктора, в нетерпении топтавшегося за стёклами окна наблюдения. Бадди помахал ему, надеясь, что тот увидит движение через бинокль.
«Водитель номера 55, похоже, в порядке, дамы и господа» Заверил зрителей глубокий голос через оставшиеся громкоговорители.
Несколько человек захлопали и одобрительно закричали, пока остальные пробирались по трибунам к месту аварии. Им надо было увидеть самим. Джо с удивлением рассматривал Шеви. Передняя часть была полностью разбита, задняя ось и колёса застыли под немыслимым углом. Капот и багажник отсутствовали, находясь где-то позади в страшном беспорядке.
«Мистер?» это была молодая девушка из стойки с закусками. Она осторожно приблизилась, её лицо раскраснелось от бега.
«Мистер, мой дедуля сказал принести это вам. Решил, что глоток вам не помешает»
Её рука тряслась, когда она передавала ему флягу в сумке, и он заметил слёзы на её лице. Было ощущение, что она напугана тем, в чём остальные видели развлечение, за что они и платили деньги.
«Поблагодари своего дедулю от меня, милая» Он открутил крышку с фляги и аккуратно хлебнул. Жжение медленно добралось до живота, подавляя тошноту.
«Ты не возражаешь?» Бадди дотянулся до фляги. «Не желаю более видеть ничего подобного»
«Что с людьми в том месте, где я врезался в забор?»
«В толпу ты не попал»
«Хорошо» кивнул Джо. Хорошо. Никто не пострадал. Он закрыл глаза и вновь их открыл, всё ещё не веря, что его Шеви теперь стала просто грудой синего металла. Его карьере конец. Всё было кончено.
«Эй ты! Дерьмоголовый!» Большой мужик в жёлтом комбинезоне протопал по треку, за ним шли мужчины и мальчишки.
Глен Фуч остановился прямо перед ним, его лицо было пурпурным от воротника и до самой причёски «ёжиком». У него не было трофея.
«Ты ублюдок!» зарычал он «Ты хотел убить нас обоих. Теперь они говорят, что я не выиграл гонку»
«Из-за тебя произошла авария, Глен, ты и сам это знаешь» заявил Бадди. «Ты слишком резко вошёл в поворот, чуть не убил его и проигнорировал красный флаг»
«Вовсе нет! Этот тупой сукин сын решил, что остановит мой обгон. Я должен был остановить гонку из-за того, что его глупость привела к аварии? Я приехал, чтобы выиграть гонку, блин, как я и сделал. Если ты не способен ездить по- жёсткому, то езжай домой и оставь это большим парням.
Джо встал. Медленно. Спина болела. Возможно, что-то всё же треснуло.
«Уже дважды ты назвал меня дураком»
«Я и третий раз тебя так назову!» Фуч снял свой шлем, оглянулся в поисках цели и швырнул его через трек. Он единожды отскочил от асфальта и ударил в лобовое стекло Шеви. Оно и так было под огромным давлением разбитой рамы. Хруст слышали все.
«Вот чёрт» выдохнул Бадди.
В ту же секунду Джо вскочил и вцепился в него. Фуч попытался отшатнуться от столкновения. Толпа на трибунах покачнулась вперёд и начала кричать, показывать пальцами и подбадривать.
«Дамы и господа, отойдите, дайте мужчинам место!» закричал диктор.
Но люди, окружившие двух водителей, уже отступили в стороны, ошеломлённые интенсивностью ударов истощённого водителя. Они все ненавидели Фуча. Некоторые были жертвами его хулиганства, либо знали кого-то, кому не посчастливилось встать на пути его темперамента на гоночном треке. Джо Уилсон был на два дюйма ниже и на пятьдесят фунтов легче, но это даже не было дракой. Его кулаки, как поршни, колотили в живот Фуча, двигая того по асфальту.
Фуч стоял дольше, чем все ждали. Он не нанёс ни одного удара, вероятно, он и не собирался. Наконец он упал, истощённый, кровь шла из разбитого носа и губ. Джо наклонился и схватил его за жёлтый комбинезон. Но Фуч поднял руку и пробормотал разбитыми губами: «Нет, брось, хватит, ладно? Довольно?»
«Нет. Ещё не всё» Всё ещё держа его, Джо врезал кулаком ему прямо в нос, ощутив, как он входит внутрь.
«Это тебе за Генри Скрейвэна» сказал он и ушёл.
Глава четвёртая.
Двое мужчин в пикапе Шеви 1951 года отлично понимали, что их проезд по Атлантик Бульвард заставлял головы поворачиваться вслед им с известным изумлением. Водители притормаживали, чтобы поглазеть, а несколько владельцев заведений, открытых в праздничный понедельник, вышли на ступени. Неожиданно Бадди поднял руку и равнодушно кому-то помахал. Корпус машины, который они тащили позади выглядел ужасно, но было видно, что Джо Уилсон в грузовике, жив и угрюм.
«Кто это?» Джо увидел длинноволосого мужчину, стоявшего перед старым магазином по продаже газонокосилок. Несколько месяцев место было свободно. Сейчас на парковке было несколько трейлеров и мотоциклов.
Бадди наклонился вперёд в поисках отвлечения. Это была тихая, долгая утренняя поездка из Уэйкросса.
«Парень с усами? Зовут Рик что-то-там. Он здесь открывает мастерскую по ремонту мотоциклов. Пуш Моноган говорит, что они партнёры»
«Похож на Дикого Билла Хикока. А почему я об этом ничего не слышал?» спросил Джо.
«Пуш хотел с тобой поговорить,» быстро сказал Бадди. «Он приходил к нам в мастерскую на днях, но ты ездил за запчастями. Пуш говорил, что некоторые из них были в клубе ветеранов войны, базирующегося в Новом Орлеане»
«Почему они в нашем районе?»
«Ремонтируют мотоциклы и строят чопперы» пожал плечами Бадди. «Места лучше не найти»
Мужчина перед зданием всё смотрел на них. «Как приедем в мастерскую, позвони Пушу, скажи, что я хочу с ним поговорить»
Они слышали звонок телефона, пока открывали большие подъёмные двери в мастерскую Джо.
«Возьми ты» сказал он Бадди. «Я не в настроении. Лучше трейлер запаркую»
«Точно так, начальник»
После третьего звонка Бадди выдал хорошо заученную речь. «В отличие от машины, он жив. Заходите» Через пятнадцать минут в гараже собралась солидная толпа. Они в полном неверии окружили разбитый синий Шеви. Все они знали рёв этого двигателя. Это был источник гордости жителей района рабочего класса. Ныне же он выглядел, будто давно испустил последний вздох.
«Чертовски жёстко»
«Ты бы видел, как она по воздуху летела» покачал головой Бадди. «Естественно, там мало что осталось целым»
Он описывал аварию, пока не охрип и, наконец, не открыл холодильник, передавая пепси и пиво. Джо отошёл на табурет, стоявший у красных ящиков с инструментами. Он не мог отвести глаз от своей Шеви. Он хотел увидеть нечто решаемое, что-то, с чего можно начать. Он всех подвёл, людей, которые верили в него и ставили деньги, которые никак не могли позволить себе проиграть. Разговор замер, когда на парковку прикатил красный Мустанг. Молодая женщина с рыжевато-блондинистыми локонами и веснушчатым лицом вышла из машины. Оставив дверь качаться открытой за ней, он сделала несколько неуверенных шагов внутрь, уставившись на Шеви.
«С ним всё нормально, Колин» заговорил старик.
Рыжеволосая девушка с нетерпением оглядела толпу, пока не увидела Джо в задней части гаража. Он сидел прямо, ждал, когда она подойдёт. Он остановилась в трёх футах от него, уперев кулаки в бока. Когда она не бросилась ему на шею и не начала рыдать, соседские ребята смешались и притворились, что не смотрят.
«Считай, со мной всё» сказал ей Джо. «Я согласился продать её на запчасти. Заберут сегодня или завтра»
Она сглотнула и кивнула. «Ты хочешь поехать домой?»
«Я не знаю, чего хочу» ответил он.
По двенадцать часов в день, шесть дней в неделю он махал тридцатифунтовой кувалдой, выбивая болты из промежуточных валов, и укладывал дейдвудные трубы в тех местах корабля, где было так жарко, что люди теряли сознание. Он без нытья вынес работу на судоверфи. Чек позволил ему приобрести машину и сделать то, чего он так жаждал. Рёв повреждённого мотора Big Block, считаные дюймы до наружной стены, подсчёт каждой траектории, дистанция до других водителей, как могут или не могут себя повести шины вне асфальта, чтобы он мог обогнать всех.
И что теперь? Снова на верфь? Крыть крышу на четырёхэтажных зданиях на сорокоградусной жаре? Выслеживать кабанов среди пальм, кишащих гремучими змеями? Бадди поймал его взгляд и указал головой на дверь. Пуш Моногэн вошёл внутрь, одетый в брюки-клёш и длинными волосами, которые терпели местные деревенщины и ветераны Вьетнама. Они помнили его, когда он был тощим мальчиком с узловатыми коленями и локтями, слишком большими для его тела, каждое движение было нескоординированным и дёрганным. После поездки во Вьетнам Пуш источал чувство тревоги. Некоторые считали, что он отрастил волосы, чтобы скрыть всё, что преследовало его в голове. Он держал незажжённую сигарету, рассматривая корпус машины, а затем подошёл к Джо.
«Полагаю, не надо спрашивать, как твои дела»
«Никак» сказал Джо. «А что у тебя?»
«Бадди сказал, что ты хочешь повидаться со мной по поводу мастерской Чопперов. Этим ребятам не нужны проблемы, Джо, они лишь хотят чинить и строить Харлеи»
«Кто они?»
«Мои друзья с Войны. Сказали пригласить тебя встретиться, посмотреть мастерскую»
«Ты убедись, что они поняли, что я не потерплю никакой фигни в этом районе»
«Уже сделал» заверил его Пуш, затем вздохнул «Жаль твою машину. Знаешь, я мог бы договориться по поводу Харлея для тебя»
«Я ни хрена не знаю о мотоциклах»
«Ты знаешь, каково это – ехать быстро» ухмыльнулся Пуш. «Ничего похожего больше нет. Лишь ты и твой байк. И нет всего этого металла, что скрывает от тебя весь мир. Как те люди, что приходят домой с работы, включают телевизор и не выходят до следующего утра? Это не жизнь, мужик. Хочется быть под открытым небом, чтобы только звуки ветра и двигателя в ушах…» он понял, что завёлся. Джо внимательно смотрел на него.
«Извини. Езда – охуенная тема. Я разгоняюсь до сотни, и вся хуйня из Вьетнама просто вылетает из головы. Ты бы зашёл повидаться с нами»
«Можешь на это рассчитывать. Передай маме и папе привет. И помни, что я сказал. Я не в настроении для проблем»
«Ага, передам. Никаких проблем. Увидимся, мужик»
***
Когда толпа наконец разошлась, Джо позвонил Краудэру, продавцу запчастей и сказал ему приехать и забрать Шеви. Тупая головная боль поселилась прямо позади его глаз. Он шарил в ящике для инструментов, пока не нашёл Goody powder и не закинул его в рот.
Бадди было немногим лучше. Когда Краудэр увёз Шеви, он сел на куче покрышек, приложив бутылку холодного пива к своей голове.
«Блин, я мог бы спать целую неделю» сказал он. «И что теперь? Мы никогда не добудем денег, чтобы начать снова. Один лишь двигатель…чёрт»
«С этим мы закончили» сказал Джо. Машину он будет ещё много месяцев видеть в своих кошмарах, но сейчас ему надо было понять, как быть дальше. «Аренда здесь оплачена до конца июня. Это даёт мне месяц, чтобы всё вывезти. Не знаю, чем займусь, но с гонками я завязал»
«В любом случае, охотой на кабанов мы поднимали больше» Бадди встал и сморщился. «Надо ехать, пока я ещё могу водить»
«Слушай, Бадди, ты езжай. Я пешком пройдусь. Не так уж тут и далеко, а мне нужен свежий воздух»
Бадди искоса посмотрел на своего друга. Оба были слишком истощены, чтобы спорить.
«Я завтра сделаю несколько звонков, посмотрим, какую работу я смогу нам наскрести. Хорошей ночи»
Когда Бадди ушёл, Джо выключил внутри свет и запер ворота. Автомастерская Уилсона была официально закрыта. Он вышел с чёрного входа и пошёл по кварталу, благодаря за тишину. Уличные фонари светили через кроны огромных дубов, отбрасывая глубокие тени на его пути, но он знал дома на Бэрри Авеню, знал людей, что жили здесь. Асфальт был как камень под его ботинками, а сбитые кулаки болели. Он надеялся, что голова Глена Фуча болит не меньше его кулаков. Казалось, будто дело было давно.
Эхо последних машин, ехавших на праздники, донеслось с Атлантик Будьвард и до него донёсся запах барбекю с чьего-то празднества по случаю Дня Памяти. Он не знал, что будет делать завтра. Белый свет на доме с синей черепицей попался ему на глаза и он знал, что эту ночь хочет провести там. За следующей дверью залаяла собака старика Новицки, а затем затихла, узнав его и завиляла хвостом.
«Эй, малышка-Матти» остановился он на гравийной дорожке. У него всё болело. Но он смог закрыть ворота и дойти до ступеней дома.
Несколькими домами дальше, в темноте, ждал Бадди. Когда в доме с черепицей закрылась дверь, он вышел из своего грузовика и на негнущихся ногах прокрался в свой дом. Марджи ушла много часов назад, но оставила одно пиво в холодильнике. Сев за кухонный стол он открыл банку и отсалютовал своему лучшему другу, человеку, который никогда не сдавался.
Глава пятая.
Толстый Джек планировал закрыть свой тату-салон на несколько часов раньше. Сосед рассказал его старушке о том, что белые ребята устали от банды Warren Carmouche Thugs United, получавшей правительственные гранты, несмотря на их анти-Вьетнамскую позицию. Ввиду только что окончившегося дня памяти, когда на кладбищах ветеранов ещё были свежи красные маки, белые ребята просто кипели. Они решили, что пара самодельных бомб убедит заправил Коммерческой палаты в том, что сговор с непатриотичными гангстерами был плохой идеей.
Толстый Джек бомб не любил. Он видел много горя, когда невинные люди оказывались не в то время и не в том месте. Взрывы, как правило, были спонтанными и неточными. Кроме того у него болели ноги и не было ни одного клиента вот уже три часа. К тому же он сэкономил бы на электроэнергии. Он выключил радио и внешнюю подсветку, начал укладывать свои чернила. В тишине через дверь начали доноситься звуки улицы. Обычная смесь для рабочего дня во Французском Квартале: спорили две женщины, пьяный смех, и четыре разных типа музыки. И смутный звук приближающихся ритмичных двигателей.
Он остановился и прислушался, поняв, когда Харлеи свернули с Тулузы на Дофин, снизив ход. Он никого не ждал и было не похоже, что они записывались. Фары отразились на бампере машины у обочины. Он отступил в тень, когда три мотоцикла остановились перед его салоном. Чёрт. Bayou runners.
Телефон стоял на старом столе, в другом конце комнаты, дразня его чистым светом флуоресцентной лампы. Почему он отпустил Рэнди так рано? Что же он не запер чёртову дверь, перед тем, как начать прибираться? Что если—
Они не дали ему времени сделать ход. Ухмыляясь, чванливо, мужчина вошёл в дверь и по-хозяйски поманил рукой своих спутников.
«Здорово, Джек, как сам? Чего ты там в темноте стоишь?» шутник был высок, темноволос и давно не брит, двигался он так, будто мог кем-то проломить стену с лёгкостью.
Их трое, думал Толстый Джек, между ним и его телефоном, а также Браунингом во втором ящике его стола.
«Я закрылся»
«На знаке на твоей двери сказано, что ты открыт до полуночи»
«У меня планы» Толстый Джек решил приврать, чтобы уйти оттуда. Он ощущал себя пойманным в тени котом. «Возвращайтесь завтра»
«Не, татухи нам нужны именно сегодня. Срочное дело»
Дело? Они что, шутят? Он старался не смотреть на стеклянные сосуды вокруг его стула и дорогую новую машинку. Если он не разрешит всё верно, то они могут не только избить его, но и вывести его из бизнеса.
«О каких татуировках идёт речь?» Он не собирался показывать им свои альбомы с эскизами. Вся его работа, его наброски, восстанавливались бы годами. Он всё ещё считал. Их трое и он один. Прямо посреди его средств к существованию. «Вы знаете, что хотите?»
«О, да, мы в точности знаем, чего хотим»
«Мы слышали, что это твоя специальность» Самый малый из них был щуплого сложения, с короткими светлыми волосами и мелкими глазами, сверкавшими, как у хорька под мескалином. Он плюхнулся на кресло и вытащил свою футболку, выпуская невероятно кислую вонь. Толстый Джек дёрнулся назад. Господи Боже, как может человек так страшно вонять? Горелый пластик пах розами, в сравнении с душком этого типа. Когда тот лёг ровно, Толстый Джек понял, что по большей части, запах исходит из паха, будто нечто губчатое и зелёное жило там долгое время. Живот Толстого Джека начал угрожать своим опустошением.
«Вот здесь» указал на место прямо над левым соском мужчина с колючими глазами. Его голос, как жужжание насекомого, заставил пробежать холодок между его лопаток.
«Ну, полагаю, Джиттер будет первым» хохотнул высокий и уселся на виниловый диван возле входной двери. Третий мужчина, который покамест молчал, сложил на груди руки, на которых были хорошо нарисованные скорпионы. Кроме того, у него был мёртвый взгляд, который получают, как правило, в Анголе или Рэйфорде.
«Что за изображение вы хотите?» Стараясь не дышать носом, проговорил Толстый Джек опускаясь на стул и направляя фокусированный свет на грудь блондина.
«Однопроцентник. Вот здесь»
Толстый Джек моргнул и сел прямо.
«Ты знаешь, что я не могу этого сделать» Хрипло сказал он.
«Мне лучше знать» высокий вытащил пистолет из жилета. Он держал его на груди, будто собираясь давать клятву.
«Слиз мне не звонил. Он в курсе?» Толстый Джек знал ответы заранее. На что эти парни, чёрт возьми, нацелились? «Клубы однопроцентники, они убьют и вас и меня. Мужик, это же убийственное оскорбление!»
«Ну, с моей точки зрения, ты можешь помереть сейчас или нанести эти татуировки, попытавшись выиграть несколько месяцев жизни, пока они тебя не найдут»
Пот покатился по лбу Джека. Мужчина у двери выглянул наружу, будто ему было скучно. Или он, возможно, высматривал вероятных свидетелей. Его скорпионы изогнулись, расслабились. Мужчина на диване оскалился, постукивая по курку. Блондин под увеличительным стеклом, обладавший прыщавой розовой кожей, даже не моргал. Он прекрасно знали, что они делают и их не волновали последствия. Он не мог сказать, были ли они слишком глупы, либо слишком самонадеянны. Но с его точки зрения, выбора у него не было. Он потянулся к чёрным чернилам.
Глава шестая.
«Джесс. Эй, Джесс Уайтли!»
Молодой человек выбежал во двор тюрьмы, ограждённый пыльным частоколом, как только синий автобус перевозчик остановился у ворот.
«Назад!» сотрудник загородил ему путь, указав на тротуар.
«Извините» Остановился пацан, но тут же замахал руками, как спятивший вентилятор. «Эй, Джесс!»
Джесс вышел из автобуса, нахмурившись так, что любой, у кого есть мозги сразу понял бы, что надо заткнуться, но парень всё не прекращал. Он прицепился к Джессу с января, когда его перевели на нижнюю койку. Джесс не собирался ещё полтора года зависать с этим глуповатым пареньком. У паренька была тётка в Рошель и был хорошим за сигареты и мелочь на телефон, но Джессу был не нужен ни друг, ни ответственность.
Было чертовски жарко для июня, а ему ещё 19 месяцев торчать в этой дыре в Джорджии за забором. Два ебучих года за истёкшие регистрационные знаки и талон технического осмотра не в том городе. Его постригли, заставили сбрить бороду и выдали ему полосатые штаны и рубашку работы в дорожной бригаде. Каждый вечер он приходил покрытый слоем пыли, которая под водой в душе превращалась в глину.
Он всё ещё злился на себя за предпринятый им после вечеринки в честь Нового года объезд через среднюю Джорджию и очень взбешён на засранца судью, отказавшегося выписать ему штраф и отпустить. Давление за наличие длинных волос и Харлея было стандартом в окраинных городках, но потеря двух лет его жизни была полной туфтой.
«Джесс!» паренёк поравнялся с колонной плетущихся заключённых. «Твоё имя на почтовом конверте. Тебе письмо!»
«Ты его маленький секретарь?» засмеялся мужчина.
«Ой, да пошёл ты» ответил парень. «Когда в последний раз тебе кто-то писал?» Это ещё больше раздражило Джесса, ведь новости разбавили его мрачное настроение. Он высунулся в окошко, взял письмо и прошёл к своей койке, скинув форму в кучу.
«Новости хорошие?» спросил пацан.
«Исчезни» зыркнул на него Джесс.
«Лады» ухмыльнулся пацан и испарился.
Джесс взглянул на почтовый штамп Нового Орлеана и понял, что там нет ничего хорошего. Письмо было коротким, аккуратно заполненным и всё по делу. Он перечитал его дважды, не в состоянии поверить. Толстый Джек был в глубоком дерьме и просил его совета.
В общем ему было совершенно безразлично на проблемы Толстого Джека, ведь он сам находился в зоне постоянной войны. Но худшая часть, которую он перечитывал снова и снова, чтобы убедиться, что он верно понял код Толстого Джека, была о том, что Bayou Runners под дулами пистолетов, заставили набить себе татуировки 1%. Эти подлые гады проявили неуважение ко всем, кто заслужил нашивку однопроцентника. Пробаты проходили через ад: их верность постоянно проверялась, насилие территориальных воин, никогда не зная, что от тебя потребуется в следующие пять минут, перенося адские байкерские выездные лагеря месяцами, чтобы показать, что у них есть всё для ношения этих нашивок.
Джесс сложил руки за голову и уставился на пружины кровати над его головой. Он аккуратно изучал свои возможности весь час, лёжа в кровати, за ужином из жаренной курицы и долгого ожидания вечерних звонков.
«Оплаченный вызов от Джесса Китти» сказал он оператору.
Но его девушка, Китти, не взяла трубку. Звонок приняла её подруга.
«Её тут нет, Джесс. Одна из девочек из Джексонвилля сказала ей о мероприятии по Армейскому Набору в Дайтоне и они двинулись туда. Сказала, что за первый же день срубила полтысячи баксов»
«Как вернётся, скажи ей, чтоб заправила машину и ждала на телефоне, пока я не дозвонюсь»
«Конечно, Джесс»
Джесс вернулся на свою койку и размышлял о природе татуировок, нашивок и пробатов, пока жаркая ночь не опустилась на Среднюю Джорджию.
***
Дорожная ремонтная бригада смотрела на приближающийся дождь с облегчением. За двух полосной дорогой ветер гонял оранжевую пыль по хлопковым полям. Возможно, он всё охладит.