– Понял вас.
9:13
Юрий Гагарин:
– Полет продолжается хорошо. Работает третья ступень. Работает свет телевидения. Самочувствие отличное. Настроение бодрое. Все проходит хорошо. Вижу Землю. Вижу горизонт во «Взоре». Горизонт несколько сдвинут к ногам.
В беседу с космонавтом вмешался Николай Каманин:
– «Кедр», «Кедр», я «Заря». «Кедр», я «Заря». Все идет хорошо. Как слышите, как самочувствие? Я «Заря». Прием.
Юрий Гагарин:
– «Заря», я «Кедр». Слышу вас отлично. Самочувствие отличное. Полет продолжается хорошо. Во «Взор» наблюдаю Землю. Видимость хорошая. Различить, видеть можно все. Некоторое пространство покрыто кучевой облачностью. Полет продолжаем, все нормально. Прием.
Николай Каманин:
– «Кедр», я «Заря», «Кедр», я «Заря». Вас понял. Молодец, связь отлично держите. Продолжайте в том же духе. Я «Заря». Прием.
9:14
Юрий Гагарин:
– Понял вас. Все работает отлично, все отлично работает. Идем дальше.
Корабль «Восток» быстро удалялся от Тюра‑Тама и ИПа‑1, с которого поддерживалась связь. Все чаще голоса из бункера сливались с помехами. Разобрать, что говорит «Заря‑1» было уже очень трудно. Но Юрий Гагарин продолжал описывать в подробностях увиденное, зная, что его слова сохранятся на бортовом магнитофоне:
– Вот сейчас Земля покрывается все большей облачностью. Кучевая облачность. Покрывается слоисто‑дождевой облачностью. Такая пленка на Земле. Уже земной поверхности практически становится не видно. Интересно, да, вот сейчас открыто: складки гор, леса…
Антенна станции космической связи «Заря»
9:15
Николай Каманин:
– Как самочувствие?
Юрий Гагарин:
– «Заря‑1», «Заря‑1», вас слышу очень слабо. Самочувствие хорошее. Настроение бодрое, продолжаю полет. Все идет хорошо. Машина работает нормально. Прием.
|
|
В ходе полета Юрию Гагарину пришлось еще раз перемотать пленку, и часть бесценной записи утеряна навсегда.
Юрий Гагарин:
..320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Продолжаю полет. Чувствую. Не чувствую – наблюдаю некоторое вращение корабля вокруг осей. Сейчас Земля ушла из иллюминатора «Взор». Самочувствие отличное. Чувство невесомости благоприятно влияет, никаких таких не вызывает явлений. Как поняли меня, прием?.. А сейчас через иллюминатор «Взор» проходит Солнце. Немножко резковат его свет. Вот Солнце уходит из зеркал. Небо, небо черное, черное небо, но звезд на небе не видно. Может, мешает освещение. Переключаю освещение на рабочее. Мешает свет телевидения. Через него не видно ничего. «Заря», я «Кедр», «Заря», я «Кедр».
Утратив связь с «Зарей‑1» Тюра‑Тама, космонавт попытался найти кого‑нибудь по позывному «Весна». Этим позывным обозначались КВ‑радиоцентры Министерства связи в Новосибирске и Хабаровске, в которых офицеры НИИ‑4 развернули временные узлы связи с пилотируемыми кораблями.
Юрий Гагарин взывал в пространство:
– «Весна», я «Кедр», «Весна», я «Кедр». На связь. Как слышите? Прием.
Но первыми на связь вышли операторы НИП‑12 в Колпашево (позывной «Заря‑2»).
За пультом УКВ‑радиостанции находился подполковник ВВС Григорий Титарев и старший лейтенант Борис Селезнев, представляющий НИИ‑4.
9:16
Борис Селезнев:
– Вас понял, я двадцать второй.
9:17
Борис Селезнев:
|
|
– Как самочувствие? Юрий Гагарин:
– Вас слышу хорошо, самочувствие отличное, машина работает нормально. В иллюминатор «Взора» наблюдаю Землю. Все нормально. Привет. Как поняли меня?
Борис Селезнев:
– Вас понял. Юрий Гагарин:
– Понял. Знаю, с кем связь имею. Привет.
9:21
Григорий Титарев:
– Как ваше самочувствие? Я двадцать второй. Юрий Гагарин:
– Самочувствие отличное, продолжаю полет. Машина работает отлично. В иллюминаторы наблюдаю Землю, небо, горизонт. Полет проходит нормально. Как поняли меня?
Борис Селезнев:
– Поняли вас.
В этот момент произошло отделение третьей ступени. Космический корабль «Восток» массой 4725 кг отправился в полет по орбите. Наступила невесомость. После перепадов перегрузок ее появление было особенно приятным. Как и во время тренировок на пикирующем истребителе, Гагарина сначала подняло вверх, но ремни его задержали.
Юрий Гагарин продолжал свой доклад:
– «Весна», я «Кедр». Произошло разделение с носителем в 9 часов 18 минут 7 секунд, согласно заданию. Самочувствие хорошее, включился «Спуск‑1». Подвижный индекс ПКРС движется ко второму положению. Все окошки ПКРС горят. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Параметры кабины: давление – единица, влажность – 65, температура – 20, давление в отсеке – единица. В ручной системе –155, в первой автоматической – 155, вторая автоматическая – 157. Чувство невесомости переносится хорошо, приятно. Продолжаю полет на орбите. Как поняли, прием?
Фантастика стала реальностью. Человек впервые проник в космическое пространство. «Восток» летел по орбите, а внизу уже начинали ликовать те, кто осуществил исторический запуск.
|
|
Никто еще не знал, что Юрию Гагарину угрожает смертельная опасность. При взлете ракеты из‑за неустойчивой работы преобразователя питания пункта радиоуправления РУП‑А не была выдана команда на выключение двигателя блока «Е». Двигатель выключился от интегратора автономной системы, настроенного на скорость, превышающую расчетную. По этой причине «Восток‑1» оказался на более высокой орбите, чем планировалось. Ее высота в перигее была вполне терпима – 178 км, а вот в апогее она задралась до 327,7 км. Сбывалось самое мрачное из предчувствий Сергея Королева: если тормозная двигательная установка «ТДУ‑1» не сработает, Юрий Гагарин задержится на орбите более чем на десять суток – на пятнадцать или даже на двадцать. Когда под влиянием естественного торможения «Восток» сойдет с орбиты, его пилот будет уже мертв.
6.3
На орбите
В полете Юрия Алексеевича Гагарина прежде всего интересовало состояние невесомости. Он помнил, сколько копий сломали вокруг нее специалисты из Института авиационной и космической медицины. Опасения были столь велики, что даже придумали логический замок, который должен был уберечь космонавта от… самого космонавта. Отсутствие надежной информации о влиянии длительного воздействия невесомости на человеческий организм (и прежде всего на человеческий мозг) стало и одной из причин полной автоматизации корабля «Восток».
И действительно – корабль жил своей жизнью, превратившись в счетно‑решающее устройство, независимое от воли сидящего в нем человека. Если бы Гагарин потерял сознание или сошел с ума, «Восток» все равно выполнил бы задачу и доставил его на Землю.
Отделение от третьей ступени произошло в 9 часов 18 минут 7 секунд по московскому времени. И сразу же включилось программно‑временное устройство «Гранит‑5В» по программе «Спуск‑1» (одной из трех возможных), о чем сообщил космонавту прибор контроля режима спуска (ПКРС) – таким образом, процесс подготовки схода с орбиты начался после выхода корабля на нее, без малейшей задержки. Эта система уже хорошо зарекомендовала себя во время полетов кораблей «3КА» № 1 и № 2.
Но до начала ориентирования корабля системой «Гранит‑5В» при подготовке к выдаче тормозного импульса было еще достаточно времени. Главной задачей для Гагарина на первом этапе стало поддерживание связи с Землей – ведь десятки людей в эти минуты сидели за пультами, напряженно вслушиваясь в эфир. Руководители полета в Тюра‑Таме и Координационно‑вычислительный центр в подмосковном Болшево с нетерпением ждали самой свежей информации о полете.
Потеряв связь с «Зарей‑2», Юрий Гагарин почти сразу вошел в зону «радиовидимости» камчатского НИП‑6 в Елизово (позывной – «Заря‑3»). Там находился товарищ Гагарина по отряду Алексей Леонов. Он должен был сообщить космонавту данные орбиты «Востока». Непосредственную связь с космическим кораблем поддерживал полковник ВВС Михаил Карпенко.
В 9:25 Юрий Гагарин рассказывал о своих ощущениях:
– Вот отсек… продолжает вращаться. Вращение отсека можно определить по земной поверхности. Земная поверхность «Взора» уходит влево. Отсек несколько вращается вправо. Хорошо! Красота! Самочувствие хорошее. Продолжаю полет. Все отлично проходит. Все проходит отлично. Что‑то по «Заре» связи нет! Что по «Весне»? Тоже связи нет… Что‑то по «Заре» связи нет. По «Весне», по «Весне». с «Весной» связи нет.
Но надежда выйти на связь с «Весной» была. Радиостанция в Хабаровске передавала вальс «Амурские волны», на фоне которого звучали телеграфные позывные «ВСН» с интервалом в полминуты.
Космонавт слышал далекую музыку, но голосовой контакт установить не получалось. Тем не менее Юрий Гагарин терпеливо повторял:
– «Весна», я «Кедр». Как слышите меня? Прием. «Весна», я «Кедр». Вас не слышу. Как меня слышите? Прием. Чувство невесомости интересно. Все плавает. Плавает все! Красота! Интересно. «Заря‑3», «Заря‑3». На связь. Как слышите меня? Прием.
В 9:26 сквозь шумы и потрескивания прорезался голос Михаил Карпенко:
– «Кедр», я «Заря‑3». «Кедр», я «Заря‑3». Человеческий голос обрадовал Юрия Гагарина. Он заторопился:
– «Заря‑3», я «Кедр». Как меня слышите? Прием. «Весну» не слышу, не слышу «Весну». Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Все нормально. Полет продолжаю. Невесомость проходит хорошо. В общем, весь полет идет хорошо. Что можете мне сообщить? Прием.
Михаил Карпенко:
– «Кедр», я «Заря», слышу вас хорошо.
Юрий Гагарин повторил очень тщательно, почти по слогам:
– «Заря‑3», я «Кедр». Полет проходит успешно. Чувство невесомости нормальное. Самочувствие хорошее. Все приборы, все системы работают хорошо. Что можете сообщить мне? Вас слышу отлично.
Михаил Карпенко подтвердил, что понял космонавта:
– «Кедр», я «Заря‑3». Слышим вас хорошо. Приборы работают нормально. Самочувствие нормальное.
Юрий Гагарин:
– Что можете мне сообщить по полету? Что сообщить мне можете? Прием.
Юрий Гагарин настаивал на ответе, поскольку надеялся, что данные по элементам его орбиты уже поступили и он может вздохнуть спокойно. Кроме того, он ожидал услышать хоть какие‑то указания от «Двадцатого» – Сергея Павловича Королева.
Алексей Леонов, который должен был передать ему эту информацию, оказался в затруднительном положении. КВЦ пока не прислал никаких данных, а брать их «с потолка» не имело смысла. Поэтому Леонов решил сказать Гагарину, что все находится в пределах нормы.
Изображение Юрия Гагарина в полете, полученное камерой комплекса «Селигер»
На самом деле параметры орбиты были уже известны. Уже через семнадцать минут после старта «Востока» баллистическая группа КВЦ представила их директору НИИ‑4 генерал‑лейтенанту Андрею Илларионовичу Соколову. Тот позвонил в ТАСС и на радио, где дежурили его офицеры, каждый с тремя запечатанными конвертами[206], распорядился вскрыть первый и вписать туда имя космонавта и фактические данные об орбите. Как водится, эти данные были тут же названы «расчетными» – скрывать правду о проблемах стало привычным, даже естественным делом. 9:27
Михаил Карпенко:
– «Кедр», я «Заря‑3». Указаний от Двадцатого не поступает, не поступает. Все нормально.
Юрий Гагарин:
– Понял вас, от Двадцатого указаний не поступает. Сообщите ваши данные о полете! Привет Блондину!
«Блондином» в отряде космонавтов называли как раз Алексея Леонова. Но ответа не последовало, и Гагарин продолжил излагать свои текущие впечатления:
– Открыл светофильтр «Взор». Вижу горизонт, горизонт Земли выплывает. Но звезд на небе не видно. Земная поверхность. Земную поверхность видно в иллюминатор. Небо черное, и по краю Земли, по краю горизонта такой красивый голубой ореол, который темнее по удалению от Земли.
Михаил Карпенко:
– Как слышите меня? Юрий Гагарин:
– «Заря‑3», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Как меня? Прием… Объект вращается…
9:29
Михаил Карпенко:
– Как ваше самочувствие?
Юрий Гагарин:
– Мое самочувствие превосходное, отличное, отличное, отличное, отличное. Сообщите мне результаты о полете!
Михаил Карпенко:
– Повторите, плохо слышу.
Юрий Гагарин:
– Чувствую себя очень хорошо, очень хорошо, хорошо… Сообщите мне ваши данные о полете!
9:30
Михаил Карпенко:
– Как меня слышно?..
Но «Восток» уже вышел из зоны голосовой связи по УКВ‑ка‑налу, и ответа полковник Карпенко не дождался. Как не дождался Гагарин и параметров своей орбиты. Оно и к лучшему – дополнительные страхи ему были ни к чему…
Зато Юрию Алексеевичу удалось выйти на связь с «Весной» в Хабаровске. Правда, она была неустойчивой, поэтому приходилось прибегать к обмену телеграфными кодами.
На радиостанции Министерства связи в Хабаровске находился полковник ВВС Михаил Кадушкин.
В 9:46 он передал на борт «Востока» сигнал «КК», что означало «Сообщите контроль команд». Но ответа не последовало.
Через две минуты сам Юрий Гагарин появился в эфире:
– Как слышите? Передаю очередное отчетное сообщение: 9 часов 48 минут, полет проходит успешно. «Спуск‑1» работает нормально. Подвижной индекс ПКРС движется. Давление в кабине – единица, влажность – 65, температура – 20, давление в отсеке – 1,2. Ручной – 155, первая автоматическая – 155, баллоны ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Землю не слышу, нахожусь в тени.
9:50
Михаил Кадушкин:
– Вас понял.
9:51
Юрий Гагарин:
– Включилась солнечная ориентация.
Это был очень важный момент. «Восток» шел над ночным полушарием, приближаясь к Америке. И солнечная ориентация в принципе еще не могла работать, однако любая система требует времени на «разогрев» и тестирование, поэтому, чтобы иметь запас на сам процесс ориентации, она запустилась несколько раньше необходимого.
Михаил Кадушкин откликнулся:
– Вас понял.
Через минуту из Тюра‑Тама в Хабаровск пришло распоряжение Николая Каманина сообщать на борт, что полет проходит нормально, а орбита расчетная.
9:54
Михаил Кадушкин:
– Полет проходит нормально, орбита расчетная.
9:55
Юрий Гагарин:
– Вас понял. Полет проходит нормально.
9:57
Юрий Гагарин:
– Настроение бодрое, продолжаю полет, нахожусь над Америкой.
Михаил Кадушкин:
– Вас понял.
После этого Юрий Гагарин потерял связь с пунктами на территории СССР. Но в Тихом океане, растянувшись в цепочку от 40° северной широты до 8° южной широты с интервалами 700900 миль, его поджидали корабли «Сибирь», «Сахалин», «Сучан» и «Чукотка» – Четвертая Тихоокеанская гидрографическая экспедиция под командованием контр‑адмирала Юрия Максюты. Радиосистемы этих кораблей (конечно, станции «Трал‑К») могли принимать множество телеметрических данных «Востока», но руководство потребовало в первую очередь зафиксировать два параметра: пульс и дыхание космонавта. По тридцатиминутной готовности Тюра‑Тама на кораблях была объявлена боевая тревога, и операторы заняли свои места за пультами. Сразу после старта пришла циркулярная телеграмма с точным указанием времени запуска, моряки замерли в ожидании.
И вот появился устойчивый сигнал «Востока». Данные по пульсу снимали прямо с экрана электронно‑лучевой трубки. Начальник станции, быстро отыскав среди пиков сигнала параметр пульса, выкрикивал «Ноль!», старшина станции нажимал кнопку секундомера, после чего шел отсчет пиков до конца текущей минуты. Через 60 секунд старшина командовал: «Стоп!» Начальник повторял число – «76». Оно вносилось в заранее подготовленный бланк и по телеграфу срочно передавалось в Москву и Тюра‑Там. Так, в режиме реального времени Четвертая Тихоокеанская гидрографическая экспедиция сообщала о самочувствии космонавта.
Вскоре «Восток» прошел над Гавайскими островами, пересек Тихий океан и обогнул с юга мыс Горн.
Оставшись без связи, Юрий Гагарин попробовал делать записи на планшете, отвечая на заранее сформулированные вопросы, но сам собой вывинтился шурупчик, удерживавший карандаш на цепочке планшетки, в результате карандаш куда‑то улетел и затерялся.
В магнитофоне снова закончилась пленка, и космонавт перемотал ее, решив, что будет включать устройство вручную по необходимости, для самых важных отчетов.
Над Южной Америкой космонавт пообедал. Из контейнера питания он достал тубы со щавелевым пюре и мясом, мясной паштет и шоколадный соус. После еды через мундштук попил консервированной воды. Этим Юрий Гагарин впервые подтвердил предположение ученых, что с питанием человека на орбите не должно возникнуть серьезных проблем.
К тому времени земляне уже знали, что в космосе находится пилотируемый корабль «Восток». Об этом им сообщил знаменитый диктор Юрий Борисович Левитан, получивший распечатанный конверт от сотрудника НИИ‑4 в Центральной аппаратной Дома радио на Пятницкой улице в Москве.
Юрий Левитан торжественно зачитал:
«Говорит Москва. Говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза.
Московское время – 10 часов 2 минуты. Передаем сообщение ТАСС о первом в мире полете человека в космическое пространство.
Двенадцатого апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль‑спутник «Восток» с человеком на борту.
Пилотом‑космонавтом космического корабля‑спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич.
Старт космической многоступенчатой ракеты прошел успешно, и после набора первой космической скорости и отделения от последней ступени ракеты‑носителя корабль‑спутник начал свободный полет по орбите вокруг Земли.
По предварительным данным, период обращения корабля‑спутника вокруг Земли составляет 89,1 минуты; минимальное удаление от поверхности Земли (в перигее) равно 175 километрам, а максимальное расстояние (в апогее) составляет 302 километра; угол наклона плоскости орбиты к экватору – 65 градусов 4 минуты.
Вес космического корабля‑спутника с пилотом‑космонавтом составляет 4725 килограммов, без учета веса конечной ступени ракеты‑носителя.
С космонавтом товарищем Гагариным установлена и поддерживается двухсторонняя радиосвязь. Частоты бортовых коротковолновых передатчиков составляют 9,019 мегагерца и 20,006 мегагерца, а в диапазоне ультракоротких волн – 143,625 мегагерца. С помощью радиотелеметрической и телевизионной систем производится наблюдение за состоянием космонавта в полете.
Период выведения корабля‑спутника «Восток» на орбиту космонавт товарищ Гагарин перенес удовлетворительно и в настоящее время чувствует себя хорошо. Системы, обеспечивающие необходимые жизненные условия в кабине корабля‑спутника, функционируют нормально.
Полет корабля‑спутника «Восток» с пилотом‑космонавтом товарищем Гагариным на орбите продолжается».
Обращает внимание, что баллистики НИИ‑4 немного ошиблись, занизив апогей орбиты (302 км вместо 328 км). Ошиблись они и с наклонением (65°4′ вместо 64°57′) и с периодом обращения (89,1 а не 89,34 минут). Позднее параметры орбиты были уточнены, но эти данные долго считались официальными и реальными.
После небольшой паузы Левитан зачитал официальную биографию космонавта:
«Майору Юрию Гагарину, первому в истории пилоту‑космонавту, месяц назад исполнилось 27 лет.
Он родился 9 марта 1934 года в Гжатском районе Смоленской области (Российская Федерация) в семье колхозника.
В 1941 году поступил учиться в среднюю школу, но нашествие гитлеровцев прервало его учебу.
После окончания Второй мировой войны семья Гагарина переехала в город Гжатск. Там Юрий продолжал учиться в средней школе. В 1951 году он окончил с отличием ремесленное училище в городе Люберцы близ Москвы по специальности формовщика‑литейщика и одновременно школу рабочей молодежи.
Затем Юрий Гагарин обучался в индустриальном техникуме в городе Саратове на Волге. В 1955 году он окончил техникум с отличием.
Свои первые шаги в авиации Гагарин начал, будучи студентом техникума. Он обучался в Саратовском аэроклубе. После окончания курса аэроклуба в 1955 году учился в авиационном училище в городе Оренбурге. С 1957, окончив это училище по первому разряду, Гагарин служит летчиком советской авиации.
В прошлом году Юрий Гагарин вступил в ряды Коммунистической партии Советского Союза.
Он женат. Его супруга, Валентина Гагарина, 26 лет, окончила в Оренбурге медицинское училище. Их дочери Елене два года. Второй дочери, Гале, один месяц.
Пятидесятидевятилетний отец Гагарина работает столяром. Мать его, Анна, 1903 года рождения, – домохозяйка».
Советские граждане заворожено слушали голос Левитана, а затем вся страна взорвалась ликующим восторгом. В городах начались спонтанные шествия и митинги, журналисты бросились брать интервью у всех, кто был хоть как‑то связан с космонавтикой: от профессоров математики до писателей‑фантастов. В адрес советского руководства посыпались поздравления от правительств и зарубежных коммунистических партий…
Так выглядит Земля в иллюминаторе «Взор»
Тем временем Юрий Гагарин записал на бортовой магнитофон новый отчет:
– «Весна», я «Кедр», 10 часов 4 минуты. Передаю очередное отчетное сообщение. Нахожусь в апогее. Работает «Спуск‑1».
Работает солнечная ориентация. Давление в кабине – единица. Влажность – 65 %. Температура – 20 градусов. Давление в отсеке – 1,2. В ручной ориентации – 155. Первая автоматическая – 150. Вторая автоматическая – 155. В баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Полет проходит успешно. Как поняли меня? Прием. Ответа по КВ‑связи он не получил и продолжил:
– Внимание. Вижу горизонт Земли. Очень красивый ореол. Сначала радуга от самой поверхности Земли и вниз. Такая радуга переходит. Очень красиво! Все шло через правый иллюминатор. Видно звезды через «Взор», как проходят звезды. Очень красивое зрелище. Продолжается полет в тени Земли. В правый иллюминатор сейчас наблюдаю звезды. Она так проходит слева направо по иллюминатору. Ушла звездочка. Уходит, уходит.
При выходе из «тени» космонавт внимательно наблюдал за восходом Солнца, оценивая видимость горизонта, цветовую гамму. Система ориентации начала расходовать сжатый азот, разворачивая корабль двигателем к Солнцу. Корабль стал рыскать: программа была организована так, чтобы на центральный фотоэлемент прибора «Гриф» поступало как можно больше света.
Космонавт доложил, включив магнитофон:
– Внимание, внимание. 10 часов 9 минут 15 секунд. Вышел из тени Земли. Через правый иллюминатор и «Взор» видно, как появилось Солнце. Объект вращается. Очевидно, работает солнечная система ориентации.
Наконец «Восток» приобрел устойчивое исходное положение для спуска. Гироприборы по показаниям датчиков угловых скоростей поддерживали выбранное направление, остановив вращение корабля. Гагарин проконтролировал автоматическую систему через ориентатор «Взор». Убедился, что во внешнем кольце ориентатора весь горизонт вписан равномерно, как и полагалось в случае ручной ориентации. Видимые внизу объекты двигались строго по стрелкам «Взора».
– Вот сейчас во «Взоре» наблюдаю Землю. Наблюдаю Землю. Пролетаю над морем. Направление движения над морем определить вполне можно. Сейчас я, примерно, движусь правым боком. Некоторой облачностью закрыто. Направление над морем определить можно. Сориентировать объект вполне можно.
В 10:13 на связь с «Востоком» вышла КВ‑радиостанция в Москве (позывной «Весна»). За пультом находился капитан Виктор Хорошилов, представлявший НИИ‑4:
– Как слышите? Юрий Гагарин:
– Вас слышу хорошо. Полет протекает нормально.
После этого обмена репликами связь прервалась. Через три минуты Хорошилов еще раз попробовал вызвать космонавта:
– Полет протекает нормально… Майор Гагарин, ваш полет идет нормально.
Впервые Юрия Алексеевича Гагарина в лицо назвали майором – о присвоении ему внеочередного звания он еще не знал. И пока не узнал.
Новая запись на магнитофон:
– «Весна», я «Кедр». «Весна», я «Кедр». 10 часов 18 минут. Прошла вторая команда. Давление в системе ориентации – 120 атмосфер. Давление в баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, полет проходит успешно. Как поняли? Прием. Все системы работают хорошо.
По этим показаниям видно, что система автоматической ориентации уже использовала довольно много сжатого азота из баллонов – давление упало с 155 до 120 атмосфер. Но и до схода с орбиты Гагарину оставалось совсем недолго. Фраза «прошла вторая команда» означает, что начали раскручиваться гироприборы и датчики угловых скоростей системы управления тормозной двигательной установки. Параллельно автоматическая система ориентации выработала сигнал готовности к спуску.
– «Весна», я «Кедр». Полет проходит успешно. Самочувствие отличное. Все системы работают хорошо. В 10 часов 23 минуты давление в корабле – единица. Влажность – 65.
Температура – 20. Давление в отсеке – 1,2. В ручной системе – 150. В первой автоматической – 110, во второй автоматической – 115. В баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее. Продолжаю полет. Как поняли? Прием.
Все системы корабля по командам программно‑временного устройства подготовились к торможению. Начал готовиться к нему и Юрий Гагарин. Закрыл шторкой правый иллюминатор, притянулся ремнями, опустил прозрачное забрало гермошлема и переключил освещение кабины на рабочее.
В 10:24:37 включился тест готовности системы ориентации к спуску – она должна была с минуту выдерживать заданное направление полета. Если бы это условие по каким‑то причинам не было выполнено, корабль ушел бы на второй виток. Но система сработала должным образом, и в 10:25:34, на 71‑й минуте орбитального полета, все блокировки были сняты – прошла команда на включение тормозной двигательной установки «ТДУ‑1».
6.4
Проблемы спуска
В акватории Гвинейского залива Атлантики летящий «Восток» ждали теплоходы плавучего научно‑измерительного пункта НИИ‑4: «Краснодар», «Ворошилов» и «Долинск». Поскольку американская разведка наблюдала за работой этих судов, антенны телеметрической системы «Трал» оставались разобранными, и только за два часа до старта ракеты их было разрешено смонтировать. Главной задачей НИПа было определить, состоялось включение «ТДУ‑1» или нет. Когда появился сигнал, операторы выделили нужную им информацию из потока телеметрических данных, расшифровали, зафиксировали время работы двигателя и телеграммой передали полученное значение в Москву. В 10:29 донесение уже поступило в НИИ‑4.
В это время на орбите при включении тормозной двигательной установки был осуществлен предварительный наддув баков горючего и окислителя за счет подачи сжатого газа из шар‑баллона наддува в «разделительные мешки» баков. Горючее и окислитель из баков поступили на входы турбонасосного агрегата, который при запуске раскручивался пороховой шашкой. Горючее и окислитель, пройдя турбину, поступили в камеру сгорания и в газогенератор – там произошло самовоспламенение топлива.
После включения двигателя корабль начал торможение – при этом его скорость измерялась интегратором системы управления «ТДУ‑1». При достижении показаний в 136 м/с интегратор выработал «главную команду» на выключение двигателя. Расчетное время работы установки при этом было равно 41 секунде. Кроме того, «главная команда» запустила еще и процесс разделения отсеков в программно‑временном устройстве «Гранит‑5В». Если бы по каким‑то причинам «главная команда» не прошла, двигатель выключился бы сам после 44 секунд работы.
Следует обратить внимание на важный момент: цикл «Разделение» программно‑временного устройства мог быть запущен только при соблюдении двух условий. Первое – полное выполнение «главной команды», второе – неизменное заданное пространственное положение корабля. В противном случае цикл бы отменился, и разделение произошло бы по команде температурных датчиков – при нагреве корабля в высших слоях атмосферы до температуры 150 °C.