Как-то раз бог Сугита посадил дерево весной.
А потом подумал, что дереву нужна пара, друг, с которым они будут смотреть на времена года. И следующим летом Сугита посадил другое дерево. Годами деревья Весны и Лета росли бок о бок, терпели бури и жару. Они были сильными, доставали корнями до металла под землей.
Но дерево Весны всегда было чуть выше дерева Лета. Сначала это не было проблемой. Дерево Лета получало достаточно света и воды. Но вскоре дерево Весны стало таким большим, что закрыло дерево Лета своей тенью. И дерево Лета стало чахнуть без солнца и воды.
Сугита заплакал, увидев это. Он пошел к сестрам: Умико, богине луны, бурь и моря, и Айко, богине солнца, зверей и дня.
- Моему дереву нужны свет и вода. Прошу, спасите его.
Умико сняла фарфоровую маску и рассмеялась. Она обеими руками обхватила печальное лицо Сугиты, как он сделал, когда она просила его изгнать Эоку.
- Если бы ты не посадил деревья бок о бок, этого бы не произошло, - сказала Умико. – Тому дереву было суждено умереть.
Айко, верная сестре, печально улыбнулась.
- Ты пожинаешь, что посеял, брат.
Сестры ушли, и Сугита мог лишь смотреть, как его любимое дерево чахло и умирало.
ГЛАВА 34
Мари
Сера и дым, запах фейерверков проникали в открытое окно. Мари дрожала после Зимней и Весенней комнат. Она кривилась, пока Сэй собирала ее волосы в высокий пучок, украшая веточкой цветов вишни. Изящные цветы ниспадали на правое ухо и висок Мари.
Мари сжала ладони на коленях. Она все еще ощущала пауков на себе, ледяную воду. Мари была ранена, устала, она была не в форме для праздника, свадьбы.
«Моей свадьбы», - через пару часов она будет замужем.
- Госпожа, пора одеваться, - Сэй подняла красное кимоно с золотой нитью в цветочном узоре. На кровати лежал оби в клетку. Мари вздохнула, подавила дрожь боли, когда встала. Все мышцы протестовали. Сэй беспокоило состояние Мари, но она молчала.
|
|
Одев Мари, Сэй отошла, радостно улыбнулась.
- Вы – само воплощение Весны, - Сэй схватила отполированный серебряный поднос. – Смотрите, - она подняла поднос, и Мари посмотрела на себя.
Красное кимоно усиливало румянец на ее щеках, сочеталось с алыми губами. Цветы вишни обрамляли ее лицо вуалью весны. Жемчужинки цвета луны были вплетены в ее волосы, поблескивали. Сэй подвела глаза Мари. Хоть она не была красивой, она ощущала себя такой.
Мари провела ладонями по холодному шелку оби в клетку. Сэй болтала, но Мари слушала лишь отчасти. Мир растаял. Она достигла того, чего хотела. Одолела Времена года.
А теперь ее ждала новая судьба. Другой путь. Императрица-ёкай и принц-человек. Может, она могла быть Убийцей они, Покорительницей времен года и Хранительницей мира. Рядом с Таро она будет управлять золотой эпохой Хоноку. Но мечта была угольком, который, если не закрыть его от ветра, тут же погаснет.
«Таро не знает, что ты – ёкай».
Сомнения раздражали ее. Если она останется, не увидит Цуму, друзей и мать.
«Это должно того стоить. Я прослежу за этим».
- На вас сегодня будут многие смотреть и любоваться, - Сэй привлекла внимание Мари.
Мари улыбнулась, но слабо.
- Спасибо, Сэй.
Девушка посмотрела на ноги.
- Не за что, - Сэй коснулась горла, чуть не погладила ошейник, но замерла, не задев проклятия.
«Я сделаю лучше. Вскоре тебя не придется носить ошейник».
|
|
- Госпожа, я все думала… если не сложно…
- Что такое, Сэй?
- В гостинице вы так пылко говорили о доме, - Мари вспомнила. Место, где ёкаи не носили ошейники. – Знаю, время не лучшее, но я была бы рада услышать ваши истории. Звучит чудесно.
Мари сжала ладони Сэй.
- Конечно.
«Я отведу тебя туда. Ты больше не будешь бояться», - в дверь постучали. Мари замерла. Она хотела сказать больше. Стук повторился. Сэй поспешила ответить.
В коридоре два самурая низко поклонились, глаза скрывали лакированные маски.
- Его величество, принц, просит вашего присутствия.
Сэй поклонилась.
- Когда мы увидимся снова, вы будете принцессой, будущей императрицей.
Слабо улыбнувшись, Мари попрощалась с Сэй. За дверью пол был усеян подарками от придворных, надеющихся заранее завоевать расположение императрицы. Мари вспомнила дары у ворот Цумы. Что сказала бы ее мама, увидев ее сейчас?
«Ты – истинная жена-зверь. Ты вышла замуж выше всех нас».
Шаги самураев были в такт со стуком барабанов, они вели Мари к Главному залу. Тяжелый стук созывал всех к дворцу. Всех, кроме ёкаев, которым было запрещено, они оставались в стороне. А людей пустят посмотреть необычные сады, Комнаты времен года – это был свадебный подарок императора народу. Они придут посмотреть на Мари, будущую императрицу. Жену Холодного принца.
Сомнения в себе охватили ее, и Мари застыла. Она играла в опасную игру с умными противниками. Стражи замерли, но не говорили. Хоть они казались бесстрастными, они точно внимательно следили.
«Что за секреты они знали? – если она проявит слабость, туда и ударят. – Акулы кружат, только учуяв кровь», - вспомнила она слова Асами. Казалось, это было так давно. Мари подавила дрожь в ладонях, расправила плечи и пошла дальше.
|
|
Она завернула за угол и прошла в Главный зал. Красные знамена с золотой каллиграфией висели с балок. Вскоре тут соберутся люди. Пока тут был только принц у открытых дверей Осенней комнаты. Несколько самураев стояли у стен.
Мари мелкими шажками подошла к Таро, своему жениху.
Таро был в черной накидке, таких же хакама, расшитых золотом. Мечи лежали на его левом бедре. Мари знала, как хорошо он владел ими, но она все равно одолела его. От этой мысли она ощутила храбрость и сделала последние шаги к внушительному принцу.
«Он твой», - напоминала она себе. Но слова не слушались. Она победила, но не ощущала этого, не была рада.
Она улыбнулась, дойдя до него.
- Я-то думала, почему Сэй выбрала это кимоно, а теперь вижу. Мы сочетаемся.
Лицо Таро смягчилось, но неуверенный блеск остался в глазах.
- Нет, - сказал он.
Мари моргнула, опешив.
- Вы не рады, что мы сочетаемся?
Таро сглотнул, кадык покачнулся.
- Мы не сочетаемся, ведь я и близко не могу подобраться к твоей красоте, к твоему духу. Моя одежда лишь поддерживает твой наряд.
Мари расслабилась и придвинулась к нему.
- Мы поддерживаем друг друга.
Уголок губ Таро дрогнул. Он взял ее за руку и поцеловал ладонь.
- Ты лучше меня в бою и речи.
Мари улыбнулась, краснея всем телом. Она кивнула на двери Осенней комнаты.
- У меня нет хороших воспоминаний о той комнате.
Таро посмотрел в глаза Мари.
- Однажды ты расскажешь мне, как выжила там.
Мари молчала, помня запах дыхания они, его плоть, рвущуюся от ее когтей.
- У меня должны оставаться тайны, - пошутила она.
- Не от мужа, - исправил Таро, окинув ее мрачным взглядом.
- Вы этого хотите? Если я все расскажу, мне ничего не останется, - пошутила еще она.
- Я не хочу ничего тебя лишать. Но я хочу построить мост между нами, - Таро глубоко вдохнул. – Я хочу, чтобы ты была моей женой.
Мари резко вскинула голову.
- Но это решено. Скоро я стану ею, - до церемонии оставалось меньше часа.
«Поздно отступать. Как только ты вышла из Летней комнаты, судьба была определена».
- Женой по правде. Я хочу знать, что ты пришла ко мне не из-за состязания или какой-то другой причины, а по своей воле, потому что хочешь меня, - он сделал паузу, - как я тебя.
- Вы не знаете всего обо мне. Вы не поймете того, что я делала.
Таро сжал ладони Мари.
- Что бы ты ни делала, кем бы ни была, это в прошлом.
- Вы простите меня?
Таро кивнул.
- Что хочешь. Будь моей женой, - это было приказом мужчины, что привык получать то, чего хотел. Таро не знал другого способа. – Подданные зовут меня бессердечным. Когда о тебе много говорят такое, ты начинаешь в это верить.
- Это я понимаю, - призналась Мари.
Он прижал ладонь к ее щеке. Она посмотрела на него сияющими глазами. Таро продолжил:
- Но теперь я понимаю, что мое сердце просто было потеряно. И ты его нашла, да?
* * *
Свадьба проходила в Весенней комнате, на той же платформе, где бились Мари и Таро. Но Комната изменилась. На деревьях были свежие цветы. Невероятно синие бабочки летали по воздуху. Простая пагода накрыла платформе. И хоть снаружи была ночь, солнце ярко сияло в комнате.
Таро и Мари шли по дорожке рука об руку. У алтаря на волосы Мари опустили белый свадебный капюшон, а на плечи набросили красное одеяние с вышитыми золотыми журавлями. Вишня осыпалась дождем лепестков. Таро сжимал ее руку, и она была благодарна. Без его поддержки Мари вряд ли смогла бы стоять. Она крепче сжала ладонь Таро. Пока все бушевало, он был спокоен. Удерживал ее. И ей нужна была эта опора. Она увидела так много смерти. Таро был теплым и живым.
Слуги все не унимались, просунули руки Мари в красное одеяние. Она упустила руку Таро. Ее колени дрожали, но она стояла.
«Это моя свадьба», - она чуть не рассмеялась. В ушах странно гудело. В ее ладони появилась керамическая черепаха.
Высший священник встал перед Таро и Мари, красивый монах, что всегда был возле императора. Он помахал дымящейся веткой над их плечами, очищая их.
Монах заговорил, но она не слышала его слова. Она отвлекалась на синие татуировки, боясь, что его кожа заденет ее. Откроет ее. Она дрожала от адреналина и страха. Все происходило так быстро. Она хотела остановить время, взять себя в руки, выстроить стены.
В ее ладони вложили чашку сакэ. Она сделала глоток и передала ее Таро. Чашка прошла по кругу еще два раза.
Таро прочел с большого свитка низким и искренним голосом. Она пыталась вспомнить кровь Таро, когда порезала его. Такая же, как у нее.
«Да. Внутри мы одинаковы. Это знак», - должен быть. Она была ёкаем, а Таро – человеком, но они разделяли это. Первые искры любви. Этого хватит. Хватит, чтобы Таро простил ее за обман. Мари выдавила улыбку, церемония кончилась, и ее объявили будущей императрицей Хоноку.
* * *
Таро сжимал руку Мари. Самураи открыли двери дворца. В коридоре было шумно – ревела толпа, фейерверки и барабаны.
Перед Мари раскинулся главный сад, зеленая трава, цветущие вишни, дорожки из отполированного гранита. И всюду были гости – простые люди, торговцы, даймё, придворные.
Двор императора будет сидеть и смотреть на праздник с платформы в центре сада. Висели тысячи фонариков, пахло воском и жареным миндалем. Это ощущалось знакомо. Как дом.
Таро сжал руку Мари. Толпа затихла, будто падали домино. Голос зазвучал справа от Мари. Мастер Ушиба:
- Верные подданные, представляю вам императора Хоноку, Джуничи Хайто. – император встал слева от Таро. – Принца Хоноку, Таро Хайто, и принцессу Хоноку, Мари Хайто.
Мари еще никогда не ощущала себя такой открытой. Казалось, люди ищут ее изъяны. В ее ладони сунули коробочки с рисом.
- Раздавай их, - шепнул Таро. Они спустились. Мари отдавала коробочки простолюдинам, стоящим вдоль дорожки. Толпа радовалась, победно ревела. Она не знала, видела ли толпа, как дрожали ее руки.
Таро оставался серьезным, но в глазах появилось тепло.
- Они одобряют, - тихо шепнул он.
Мари взяла Таро за руку. Было даже больно видеть столько красок и света. А потом она вспомнила о ёкаях за стенами дворца. Эти люди не были ее народом. Ее народ носил металлические ошейники. Она не должна забывать.
Она заметила одинокого самурая. Он снял шлем и смотрел на Мари. Серебряные шрамы покрывали половину его лица. Ее желудок сжался.
«Невозможно, - но это был Акира. Она моргнула со слезами на глазах. – Он настоящий. Акира точно здесь», - но ёкаям нельзя было на праздник. Ей стало страшно, она замерла. Акира вернул шлем на голову.
Она не понимала, что застыла, пока Таро не кашлянул.
- Мари?
Она с дрожью улыбнулась Таро.
- Показалось, что увидела знакомое лицо. Но я ошиблась.
Таро смотрел на нее мгновение, разглядывал ее лицо, а потом повернулся к зрелищу перед ними. Мари взглянула на Акиру. Он еще стоял там. Она уже не видела его лицо. На месте была маска самурая. Но она ощущала его взгляд, прожигающий дыры в их с Таро соединенных руках.
Таро нежно тащил Мари вперед. Они добрались до платформы, и Мари поискала Акиру взглядом, но он пропал. Она ощутила губы Таро на своем ухе, он склонился, чтобы усадить ее.
- Я дам тебе все, что хочешь, - тихо поклялся он, чтобы слышала только она. – Я дам тебе что угодно, - она сжала ладонь, коснулась его груди и чуть не рухнула от веса мира на кончиках пальцев.
ГЛАВА 35
Акира
Акира хотел кричать. Его девушка-зверь была жива и здорова. И стала женой Холодного принца.
Он стиснул зубы. Ему не нравилась манера, с которой принц направлял Мари вперед, прижимая ладонь к ее спине, шепча ей на ухо. Она выглядела рядом с ним как вещь, что усиливала его статус. Руки Акиры дрогнули по бокам, он хотел погладить сюрикены, скрытые в поясе. Было бы так просто бросить звездочку. Он представлял сюрикен в горле принца. Но пострадать могла Мари. Он не станет рисковать ее жизнью из ревности.
Акира охнул, когда прохожий врезался в его плечо. Увидев форму самурая на Акире, мужчина поспешил извиниться.
Акира осмотрел толпу. Заиграла группа, и он узнал низкие ноты сямисэна, на котором порой играл его отец. Он пошел, невидимая нить тянула его к платформе, к Мари. Холодный принц смотрел на свою невесту с нескрываемым восхищением. Акира узнавал этот взгляд. Влюбленный взгляд. Душа принца была красивого лавандового цвета. Сочеталась с голубой душой Мари. Цвета переплетались.
Напротив них император смеялся над чем-то, а потом закашлялся. Он кашлял сильно, схватил чашку сакэ. Мари молниеносно вскинула руку и пролила содержимое. Розовая жидкость плеснулась на кимоно Мари. Никто не увидел ее движение. Все, включая Таро, подумали, что император неловкими руками облил ее наряд.
Мари охнула, промокнула кимоно салфеткой. Холодный принц шептал что-то на ухо Мари. Акира скрипнул зубами от такой близости. Мари кивнула и встала из-за стола. Она едва заметно повернула голову к Акире и быстро прошла к Главному залу.
Акира смотрел, как она прошла двойные двери и повернула направо. Она замедлилась, склонила голову в сторону Акиры. Акира пошел сквозь толпу. Он прошел за Мари в столицу. Он проследует за ней всюду.
ГЛАВА 36
Мари
- Ты не должен тут быть, - Мари стояла спиной к Акире, смотрела на хаос перед собой. Вырванные деревья. Перевернутые булыжники. Следы когтей на земле. Она скрылась в Осенней комнате. С атаки они комната была закрыта для ремонта. Только тут Мари точно могла остаться одна. Столько крови пролилось в этом кленовом лесу. Эта комната теперь была с призраками? Порыв ветра трепал волосы Мари, портя пучок, и она подумала о не упокоенных мертвых.
Прутья хрустели под ногами Акиры, пока он шел к ней.
- Это все, что ты хочешь мне сказать? – он не смог скрыть смятения и горечи в голосе.
Она повернулась, глаза сияли. Он убрал маску самурая с головы. Видеть его вблизи, говорить с ним снова… было как нож в горле.
- Если принц или император увидят тебя…
Акира вскинул голову, провел ладонями по броне.
- Пусть идут. Я не боюсь, - он выглядел как воин. Мари удивилась, но мрачный вид ему подходил. В его теле была новая сила, огонь ждал, пока резкий порыв ветра подожжет мир. Акира расслабился, взгляд смягчился. – Я скучал по тебе.
Нож в горле Мари повернулся, вонзился глубже.
«Скажи ему. Расскажи о Комнатах, что ты делала, чтобы выжить, и как это довело тебя до края и столкнуло. И как Таро поймал тебя при падении».
- Я тоже скучала, - это была правда. Она была рада его видеть. – Ты был в Зимней комнате, - она не спрашивала.
Акира придвинулся ближе, ступая осторожно по неровной земле. Он перепрыгнул поваленное дерево, двигаясь как тень.
- Я думал тебя спасти, - он криво улыбнулся, и Мари помнила эту улыбку у мальчика в лесу при их первой встрече. – Но стоило знать лучше. Тебе уже не нужен Сын кошмаров. Ты спасла себя сама.
Она преуспела, но не без больших потерь. Разве так не было всегда? Чтобы преуспеть, нужно лишиться другого. Для победы требовалось чье-то поражение.
- Столько всего произошло.
«Трусиха! Можешь порезать они, но не говоришь правду дорогому другу».
- Стала принцессой. Мне стоит поклониться тебе, - он не стал. – Ты достигла того, чего хотела. Думаю, нужно тебя поздравить, - он улыбнулся, шутя.
- Я не чувствую радости.
Акира посерьезнел и кивнул.
- Понимаю. Ты еще не закончила. Как ты собираешься украсть богатства Холодного принца?
Мари водила пальцем по коре клена.
- Мари?
- Я остаюсь.
Акира долго не отвечал. А потом фыркнул.
- Прости. Я ослышался. Ты остаешься? Надолго?
- Знаю, звучит нелепо, но…
- У тебя нет повода оставаться.
Мари облизнула губы и прошептала:
- Ты веришь, что у всех нас есть цель?
Он обдумал ее вопрос.
- Да. Верю. У всех своя судьба.
- Я думала, что знала свою цель – Цума, кража, - она на миг улыбнулась. Мари коснулась груди Акиры. – Но теперь я знаю, что не понимала. Даже не догадывалась.
- Ты думаешь, что твоя цель – остаться тут, выйти за Холодного принца?
- Да, я верю, что должна быть женой Тарой. И помочь как императрица.
- Помочь?
- Освободить ёкаев.
Акира отшатнулся, прижался к кипарису.
- Это куда больше, чем кража. Ты говоришь о революции. А что будет, когда принц узнает, кто ты на самом деле?
Мари вспомнила слова Таро. «Все прощено».
- Я верю, что он поймет, - где-то между их поцелуем в Главном зале и банкетом надежда Мари, что Таро примет ее, выросла в уверенность.
«Он не откажется от меня. Он не может».
- Это глупо, - гнев Акиры закипал.
- Акира, прошу.
Акира потер рукой лицо с горьким осознанием. Он ударил по коре за собой кулаком.
- Ты его любишь. Холодного принца.
- Акира…
- А я люблю тебя.
- Я ничего тебе не обещала, - пылко возразила она.
Он печально покачал головой.
- Не обещала. Я глупо верил, что на мою симпатию ответят. Ты ничего мне не должна. Но правду не утаишь. Мари, девушка-зверь, Покорительница времен года, жена Холодного принца. У тебя много сторон, но ты не честна в своей любви к нему. Принц любит тебя, как лето любит дикую розу: лишь на время года.
Щеки Мари вспыхнули от гнева.
- Так я – роза? – спросила она. – Дешевый цветок, что приковывает внимание лишь на миг?
Глаза Акиры пылали.
- Нет. Ты не цветок, тобой нужно восхищаться, а не вырывать из земли и хранить, чего и хочет Холодный принц. Он не знает того, что знаю я. Ты – куда больше. И ты увянешь в тени Холодного принца.
Мари вдохнула. Будь это два месяца назад, она согласилась бы с Акирой.
- Ошибаешься. Таро не холодный. И он знает меня.
- Тогда это все. Ты приняла решение.
Мари склонила голову.
- Мне жаль.
- Нечего извиняться, - тихо сказал он, отходя от нее. Он отвернулся и сказал. – Знай, что ёкаи готовятся к мятежу. Асами была частью сопротивления, - Мари напряглась, услышав о мертвой союзнице. Откуда Акира знал ее? Он не дал ей спросить. – Я пришел сюда… думал, что смогу… - он покачал головой. – Уже не важно. Ёкаи скоро ворвутся во дворец. Я выпросил тебе несколько часов. Если любишь принца, проси его убежать, - он пропал во тьме, шлем свисал с его руки.
Мари ощущала, что Акира ушел, будто появилась рана. Она закрыла глаза, защищаясь от бури эмоций. Слезы обжигали под веками. Когда она открыла глаза, она была одна.
ГЛАВА 37
Мари
Мари побежала по Осенней комнате, замедлилась у дверей. Она вытерла слезы и выпрямила спину. В Главном зале веселились пьяные. Она держалась стен, скрывалась за золотыми знаменами, свисающими с балок. В тенях появились силуэты. Мари застыла.
«Просто влюбленные обнимаются», - они замерли, Мари прошла, изображая пьяное покачивание. Они не узнали ее. Кто ждал, что принцесса будет ходить во тьме?
Мысли кипели. Она не могла вернуться на банкет. Таро поймет, что что-то не так. Что она скажет? «Мой друг-ёкай притворился самураем и проник на свадьбу. Он предупредил, что на вас хотят напасть. Если хотите жить, нужно убегать». Ей нужно было сказать ему. Нужно было спасти его. Но не посреди праздника, где был весь город.
Мари ворвалась в свои покои с горечью в горле. Дверца в комнатку Сэй отъехала. Девушка-крюк стояла на пороге с распущенными волосами, юката плотно обвивала ее тело. Глаза еще были сонными.
- Госпожа, - она низко поклонилась. – Простите. Я не думала, что вы вернетесь ночью. Я думала, вы проведете ночь с…
Мари выдавила дрожащую улыбку.
- Император пролил сакэ на мою одежду. Я пришла переодеться.
- О, - Сэй нахмурилась, шагнула вперед. Кимоно Мари было влажным спереди, но не в пятнах. Пара минут у огня, и все бы высохло. Не было необходимости переодеваться.
Мари вскинула руку.
- Пожалуйста, помоги, - она не знала, заметила ли Сэй дрожь ее пальцев.
- Конечно, - Сэй умело развязала оби Мари.
Жар пылал на щеках Мари, она смотрела на огонь, пока Сэй работала в тишине. Она сплела запутанную паутину. В голове звучали слова Акиры: «Ёкаи скоро нападут на дворец. Я выпросил тебе несколько часов. Если любишь принца…». Убежит ли Таро с ней? Куда им бежать? Где будет безопасно для принца и принцессы-ёкая? Или он посчитает ее чудовищем? Как про ёкаев думал его отец.
- Вы замерзли, - Сэй робко коснулась плеча Мари, раздев ее до белья. – Я заварю чаю.
Мари заваривала чай для Хиссы после ее родов. Так давно. Слова Хиссы резко зазвенели в ее голове:
«Мы все – чудовища. Ни один мужчина не полюбит нас. Это проклятие жены-зверя – никогда не быть любимой по-настоящему», - слезы выступили на глазах Мари. Она поняла, что ее бравада с Акирой была фальшью. Частичка Мари еще сомневалась в Таро. Что будет, если Таро с отвращением убежит от нее?
Сердце колотилось. Буря приближалась. Скоро Мари придется позвать Таро и рассказать правду. С каждой уходящей минутой ёкаи были все ближе к дворцу, вооруженные и готовые мстить.
Свет луны серебром лился в открытое окно, трещал огонь, Сэй глубоко и ровно дышала – все это так успокаивало.
«Хрупкое умиротворение», - Мари хотела задержаться в этом еще немного.
И когда Сэй усадила ее на подушку и принесла ей горячий чай, Мари не возражала. Она дала себе пару минут. Мари вдыхала жасминовый аромат. Она просила чай пару дней назад. Напоминание о доме. Теперь он напоминал о том, что она потеряет.
- Не присоединишься ко мне? – Мари посмотрела на девушку. В свете огня она напоминала хрупкого призрака.
Сэй заерзала.
- Мне нельзя. Ёкаям нельзя общаться с людьми, еще и правителями.
Мари улыбнулась.
- Это будет нашей тайной.
Сэй огляделась, словно кто-то мог следить.
- Тайны могут раскрыться.
- Да. Но этой ночью сделаем вид, что ты – не ёкай, а я – не принцесса. Мы просто подруги, что пьют чай.
Девушка робко прикусила губу. А потом налила себе чашку. Она улыбнулась и села напротив Мари.
- Приятно пахнет.
Мари смотрела на чашку.
- Ты в ошейнике всю жизнь?
- С рождения, - ответила Сэй, сделав глоток.
- Ты не знала свободы?
Сэй ощупала макушку, где ее крючки были скрыты в пучке.
- Я малого хочу. Бывать в разных районах, и чтобы оттуда не прогоняли самураи, - она посмотрела на Мари. – И свой дом, чтобы я могла звать друзей.
Тоска на лице Сэй, она так хотела чего-то большего.
- У нас с тобой больше общего, чем мы думаем. Моя родная деревня изолирована, у меня было мало друзей. От меня с ранних лет ждали невероятных достижений. Такое давление заставило меня хотеть того же, что и ты – простых удовольствий.
Сэй жевала щеку.
- Моя бабушка и мама умерли. А отца я не знала.
- Я тоже не знаю отца, - вмешалась Мари.
- У меня нет братьев или сестер. Я одна в этом мире. Я часто думаю об этом. Если со мной что-то произойдет, никто не будет горевать.
«Я буду», - подумала Мари.
- Думаю, все, что важно в жизни – те, кого любишь, и кто любит тебя. Я никого не люблю. И никто не любит меня. Но моя жизнь все равно хоть немного ценна, да?
Мари опустила чашку с решительным стуком.
- Да, - сказала она твердо. – Ты достойна большего. Я считаю тебя дорогой подругой.
Сэй напряглась.
- Принцессе не позволят оставить служанку-ёкая.
- Я прослежу, чтобы будущей императрице позволялось делать то, что ей хочется, - пошутила Мари, вспомнив слова Таро: «Я принц. Я могу делать, что хочу». А потом Мари задумалась. – Но, может, этого не хочешь ты. Ты представляешь себе другое будущее?
Сэй приподняла плечо.
- Ваша деревня звучит мило – маленькая, мирная.
Мари выглянула в окно. Вдали она видела неровную вершину горы. Тоска по дому ударила по ее животу, чуть не лишив дыхания.
- Видишь вершину, будто надломленную великаном? – она указала на темный силуэт. Сэй кивнула. И Мари впервые за долгое время рассказала правду. – Там моя деревня. Цума. Мою маму зовут Тами. Путь в горы Цуко-фуно сложный, но за монеты можно купить проводников.
Сэй коснулась медных монет на запястье.
- Я не пройду далеко с ошейником.
- Прости, - только и могла сказать Мари. И это было ничтожно.
- И вы простите, - сказала Сэй.
Это испугало Мари. Она посмотрела на Сэй.
- Тебе не за что извиняться.
Сэй смущенно улыбнулась.
- Наверное.
Мари подумала о Сопротивлении ёкаев. Каждый из них был готов умереть ради дела. Ради свободы. Она посмотрела на Сэй, девушка встала и забрала чашки.
- Какую цену ты заплатила бы за свою свободу? Что отдала бы, чтобы снять ошейник? – спросила Мари.
Сэй опустила чашки на стол рядом со стопкой бумаги для письма и золотой чернильницей. Пергамент принесли после Весенней комнаты, на нем было имя Мари. Подарок от принца, от Таро.
«Так ты сможешь написать семье о своей победе и нашем браке», - говорилось в его записке. Там была раньше миска с фруктами, но Мари убрала ее в сундук. Первая кража и единственная.
- Не знаю, госпожа, - она задумалась. Но Мари заметила, что Сэй уже обдумывала это раньше. – Я бы заплатила любую цену, - Сэй закончила уборку. – Спасибо, госпожа. Вы отвлекли меня от мыслей на время, - она поклонилась, пожелала Мари спокойной ночи и ушла за свою дверцу.
Мари пошла за Сэй, хотела попросить ее бежать. Она стукнула в дверь и открыла ее. Маленький красный матрас. Лампа из бамбука. Но девушки не было. Комната была пустой. Мари открыла рот, чтобы позвать Сэй, но ее слова прервали крики. Мари вскинула голову.
«Началось».
ГЛАВА 38
Таро
Таро думал о Мари - ее сильных плечах, нежной щеке - когда раздался первый вопль. Он разбил веселье, добрался до платформы. Музыка оборвалась. Еще вопль, и Таро вскочил на ноги. Звук доносился из дворца. Туда ушла Мари. Больше криков, и Таро побежал сквозь толпу, сбивая придворных и простых людей.
В Главном зале воцарился хаос. Самураи наполнили Осеннюю комнату, и он пошел туда. Собралась толпа. Он пробивал путь. Никто не поклонился, и Таро понял, что они застыли от шока. Там был мастер Ушиба, его лицо было бледнее обычного. Руки сезониста подрагивали, и время двигалось с вечера к дню, хоть в остальном Хоноку еще была ночь.
В первых лучах солнца Таро увидел застывшую фигуру. Его мечи упали со стуком. Если бы зима была чувством, Таро ее бы и ощущал. Холод. Онемение. Это был его отец.
Все двигалось очень медленно.
Таро слышал только свое дыхание, клокочущее в груди. Его отец. Император. Великан, назначенный богами и богинями, пал. Таро было сложно поверить, но так было. Его отец был мертв. Убит. Шея и живот императора были разрезаны. Только монстр мог сделать это. Ярость кипела в Таро. Он рявкнул приказ ближайшему самураю:
- Закройте дворец. Никто не войдет и не выйдет, пока всех не допросят. Найдите того, кто сделал это! - приказал он.
Самурай поклонился.
- Да, Ваше величество.
Сатоши дрожал неподалеку. Монах выглядел так же плохо, как Таро себя ощущал.
- Сатоши? - спросил Таро. Монах подошел ближе, лицо было почти белым. - Найди Мари.
- Императрицу, Ваше величество?
Таро не понимал пока этот титул. Он стиснул зубы от вопроса, от дерзости Сатоши.
- Да. Пока убийцу не найдут, удвоить вокруг нее стражу.
Сатоши поклонился.
- Да, Ваше величество. Что-то еще?
- Освободите комнату.
Таро ждал, пока Осенняя комната опустеет, а потом выпустил горе. Его колени подкосились. Влажные листья прилипли к одежде. В воздухе появился туман, обнял его плечи. Его ладони двигались по телу отца.
Они так и не преодолели расстояние между ними. Гнев и горе сплетались в нем опасной алхимией. Он найдет убийцу отца. Он отомстит. Он поклялся перед богами и богинями.
Он провел дрожащей ладонью над глазами отца и закрыл их. Его тело было лишь сосудом. Душа императора была с богами и богинями, сидела высоко на золотом троне.
Таро вышел из Осенней комнаты в Главный зал. Там тут же стало тихо. Самураи, монахи и слуги кланялись один за другим и опускались на колени перед Таро.
Комната вдруг показалась душной. Таро не мог дышать. Когда он добрался до двойных дверей дворца, он распахнул их и замер на вершине лестницы. Тысячи людей собрались во дворе. Новость о гибели императора разлетелась мгновенно. Теперь уже все горевали, а не веселились. Крестьянин возле первых рядом крикнул:
- Да здравствует император! - и толпа повторила крик, топая ногами и кланяясь. Таро ощущал, как ответственность сжала костлявыми пальцами его шею и сдавила. Он был их главой.
Да здравствует император.
* * *
Таро искал уединения в своей мастерской. Он не мог идти к Мари, не взяв себя в руки. Тут его не побеспокоят. Пыльные столы были в металлических запчастях - шестеренках, винтиках и листах меди. Таро смахнул их одним движением руки, но это его никак не успокоило.
Но у него еще была Мари. Это успокоило его, не дало ударить молотком по окнам, развести огонь, чтобы все пылало. Таро опустил голову. Поднималось солнце. Новый день. Как жизнь Таро так сильно изменилась за несколько мгновений? В дверь постучали и отодвинули ее.
- Небесный владыка? - Сатоши покорно склонил голову. - Простите за вмешательство.
Таро судорожно вдохнул и вытер лоб. Он еще не привык к новому титулу.
- Есть новости?
- Мне нужно многое вам рассказать.
Таро впустил священника внутрь.
- Вы нашли предателя? - спросил Таро.
Сатоши опустил взгляд, словно искал ответы на полу.
- Вышли несколько слуг. Других допросили. Служанка вспомнила, что видела мужчину в форме самурая, покидающего Осеннюю комнату.
Таро сжал кулаки.
- Это сделал один из наших? - самурай императора? Он не понимал это.
Сатоши покачал головой.
- Нет. Мы считаем, что это было прикрытие. Служанка увидела его раньше, чем он надел шлем. На воловине его лица были необычные шрамы. Я выяснил через информантов-ёкаев. Похоже, его зовут Сыном кошмаров.
Таро нахмурился.
Сатоши продолжил:
- Он - ёкай. Мои информанты ищут все, что можно, о нем.
Таро сжал край рабочего стола.
- Какой он ёкай?
- Никто не знает. Не они или... - Сатоши запнулся.
- Как мы можем не знать? Все ёкаи зарегистрированы, - процедил Таро, злясь из-за нехватки знаний Сатоши. Он, Высший священник, должен был знать об этом ёкае.
- Мы не знаем, потому что он без ошейника.
Таро моргнул.
- Ёкай без ошейника в столице? - его отец хотел расставить священников у стен города, но Таро отговорил его. Это ведь было излишне? Отец никогда не слушал Таро. Почему сделал так в этот раз?
- Боюсь, станет хуже. Есть повод думать, что там не один ёкай без ошейника, - Сатоши притих, явно думая, что сказать дальше. - Я узнал прошлой ночью. Не хотел портить вам канун свадьбы. Мы убирали тела девушек из Зимней комнаты, восстанавливали лед в пруду и обнаружили, что одна из участниц, Асами, была ёкаем, - Таро ждал, как Сатоши продолжит. - Так что во дворце может находиться больше ёкаев под прикрытием. Нельзя никому доверять, - Сатоши посмотрел в глаза Таро. - Даже императрице.
Таро шагнул вперед.
- Осторожнее, Сатоши. Твои следующие слова могут стать последними.
Сатоши поднял руки. Синие татуировки мелькнули перед глазами Таро.
- Прошу, позвольте объяснить. Прошлой ночью Мари пропала с праздника.
Таро оскалился.
- А где был ты прошлой ночью, Сатоши? Тебя тоже не было какое-то время. Может, мне допросить тебя?
Сатоши побелел.
- Я... я бы никогда... отца, - пролепетал он.
- Теперь ты понимаешь, как неприятны обвинения, - Таро бесстрастно смотрел на Сатоши. - Отец пролил сакэ на ее наряд. Она ушла убрать пятно и не вернулась, потому что ей стало плохо, - он соврал в конце. Почему она не вернулась?
Сатоши посмотрел в глаза Таро, стиснув зубы.
- Но никто не видел ее. И ее служанка...
- Что служанка? - Таро не мог поверить, что Сатоши намекал на такое. Гнев закипал в нем.
- Думаю, лучше услышать от нее, - Сатоши вышел из комнаты и вернулся с хрупкой девушкой с ошейником. Девушка-крюк. - давай. Расскажи ему то, что поведала мне.
Девушка поклонилась.
- Простите, Ваше величество.
- Встань. Смотри мне в глаза, когда говоришь. Я буду смотреть на твое лицо, пока ты предаешь свою императрицу.
- Госпожа...
- Ее величество, - исправил Таро.
Девушка-крюк смотрела на Сатоши, просила разрешения. Он кивнул. Она продолжила:
- Ее величество вернулась почти в полночь. Она казалась беспокойной, и у нас был необычный разговор.
Таро глубоко вдохнул.
- В чем необычный?
- Она рассказала мне о горной деревне, - Таро фыркнул, но девушка продолжала. - Она рассказала, как туда можно пройти, заплатив проводнику. Дни назад она дала мне эти медные монеты. И она сказала, что ёкаи живут там без ошейников, - она глубоко вдохнула. - И она спросила, чем я заплатила бы за свободу.
- И что ты ответила?
- Я - верная служанка, - Сэй склонила голову. - Я сказала ей, что рада своему месту, - девушка притихла и не желала продолжать. Таро и не хотел больше слушать.
Сатоши толкнул девушку.
- Покажи ему записку, - приказал он.
Девушка вскрикнула, проклятия Сатоши жгли сквозь ее кимоно. Дрожащими руками девушка вытащила кусочек пергамента из рукава. Сатоши забрал его и отдал Таро.
- Я нашла это на ее столе, - объяснила она. Таро узнал принадлежности, что подарил Мари.
Император мертв.
Освободите всех ёкаев, или принц будет следующим.
Таро кивнул с маской на лице. Он вышел из мастерской с запиской в руке.
Сатоши поспешил за Таро.
- Ваше величество, куда вы идете? - спросил он.
- Поговорить с женой, - Таро ускорился, оставляя Сатоши позади.
Последние три дня казалось, что время летит быстро. В Весенней комнате он смотрел, как Мари первой пустила кровь, а потом она смотрела на него из-под свадебного капюшона, и он взял ее за руку и представил народу как свою принцессу, а потом увидел истерзанное тело отца в Осенней комнате... Но он еще никогда не ощущал бесконечность так, как сейчас.
Случилось невозможное. Он был полон вопросов без ответа. Как Мари убила Асами, сильного ёкая без ошейника? Могла и Мари быть ёкаем? Нет. Таро несколько раз был наедине с ней. У нее было много шансов навредить ему, но она этого не сделала. Может, она выжидала, тянула время, чтобы убить императора первым. Мари предала его. Он не мог терпеть эту мысль, но сомнения разбегались по нему насекомыми.
ГЛАВА 39
Мари
Покои Глицинии стали темницей. Четыре самурая охраняли ее по приказу императора. Она не могла покинуть комнату.
- И что вы сделаете, если я попробую уйти? Пронзите меня мечом?
Самураи помрачнели.
- Оставайтесь в своей комнате, Ваше величество. Это ради вашей безопасности, - ответил один из них.