Дрейк приближался к нам с каждым днем. Искатель не показывал нам расстояние до «Золотой лани», но я верила, что пойму это по некоторым признакам. И они пришли – задул постоянный южный ветер. Дельфин помогал Дрейку возвращаться домой, в Англию. Путь был еще долог, но это были сущие пустяки по сравнению с уже преодоленным. От вышедшей в плавание эскадры остался лишь один корабль, который в Тихом океане сменил название, чтобы запутать испанцев. И все удалось. Преодолев огромное расстояние и тысячи опасностей, «железный пират королевы» вез просто огромную добычу. А вслед ему неслись проклятия ограбленных вдов и сирот. Так всегда делалась человеческая история.
Я развернула «Ла Навидад» и пошла по ветру, к северу. К тому времени мы почти закончили починку – настолько, насколько это возможно в открытом море. Несмотря на потрепанный вид, мой корабль все еще был быстроходнее очень многих. Учитывая, что «Золотой лани» пришлось немало потрудиться, я предполагала, что оторваться от нас Дрейку не удастся. Ведь попутный ветер, который дарил ему дельфин, дул и в наши паруса.
– Значит, проблем у нас никаких нет? – спросил Бенёвский, которому мне пришлось все это объяснить. Иначе от него было просто невозможно избавиться. – Не так уж и страшен этот дельфин.
– Дельфин помогает нам, пока мы не мешаем Дрейку! Но если попробовать приблизиться к нему вплотную, все изменится. Малейшие порывы ветра будут срывать наши маневры и помогать ему. Я знаю, что такое дельфин. На море нет союзника сильнее.
Полковник пожал плечами и замолчал. Он не замечал, что его пальцы нервно барабанят по пистолетной кобуре. Что ж я и сама иногда думала, что неплохо было бы сперва нацелить на Дрейка все оружие, имевшееся в нашем распоряжении, а уж потом попросить об одолжении. Расстаться с дельфином способен не всякий. Хотя Джон отчего‑то был уверен, что Дракон, или «Эль Драко», как его прозвали испанцы, просто ждет нас, чтобы вернуть подарок.
Нам повезло: мы увидели парус днем, еще до полудня. И шлюпка, и матросы, и патриот Джон Мак‑Гиннис, которому Дрейк должен был доверять, все было готово. Искатель сработал безошибочно, и я подумывала, не дать ли его Джону. Но, поразмыслив, решила, что это лишнее – в любом случае Дрейк не позволит ему свободно шастать по своему судну. Мы пошли параллельным курсом, позволяя «Золотой лани» понемногу себя догонять.
Поначалу Дрейк пытался уйти в сторону, но мы повторяли его маневры. Потом, если я правильно понимала его действия, старый моряк узнал «Ла Навидад» и сам пошел нам навстречу. Однако приближаясь, он открыл пушечные порты. На корабле играли тревогу, и это меня нервировало.
– Если попробует стрелять – плюну на все и пущу его ко дну вместе со всем золотом и дельфином заодно! – вырвалось у меня.
– Бросьте, капитан! – Бенёвскому тоже было неспокойно. – Вы бы тоже так поступили! Но нам следует вести себя спокойно.
Я попросила у него бинокль и взялась рассматривать корабль Дрейка. Ах, что за прекрасная штука этот бинокль! Очень скоро я могла рассмотреть даже выражения лиц матросов. И среди них… Да, я искала его, конечно же, искала! Хотя просто не верила, что старина Джек, Черный Мерфи, еще настолько крепок, что выдержит кругосветку! Он стоял у борта и щурил глаза, высматривая, конечно же, Кристин Ван Дер Вельде.
– Джон, я с тобой! Начинайте спускать шлюпку – пусть видит, что мы хотим поговорить!
– Кристин, это слишком опасно!
Клод попытался схватить меня за плечо, но я вырвалась.
– Вся моя жизнь слишком опасна! Если я могу увидеть Джека Мерфи еще раз, плевать на опасности! У меня не так много друзей, чтобы расставаться с ними вот так, не повидавшись!
Конечно, Мерфи был мне не просто другом. Он был родным. Ни Моррисон, ни другие матросы с «Ла Навидад» не знали меня так давно, как старик Мерфи. Слишком часто менялись матросы на судне отца, и мало кто из них уходил на пенсию. Мерфи ушел с нами в прошлое, Мерфи встретил героя своей юности и остался с ним, чтобы спокойно умереть рядом со своим кумиром. Но черта с два! Море до сих пор не приняло старого пирата, а ведь выходило, что он с Дрейком уже семь лет!
У меня слезы текли из глаз, когда я второпях собиралась, отмахиваясь от всех, пытавшихся меня остановить. Между тем расчет мой оказался верен: Дрейк, увидев шлюпку, лег в дрейф неподалеку от нас. Впрочем, и не так близко, чтобы мы могли решиться на неожиданную атаку. Пушки «Золотой лани» по прежнему выглядывали из своих портов, и в шлюпке, прямо скажем, было неуютно. Один удачный выстрел – и мы барахтаемся в океане.
Готовясь последней сойти в шлюпку, я вдруг увидела рядом Моник. Она просто стояла у борта, и я сначала окликнула ее, а потом уже поняла, зачем.
– Стилет! Дай мне свой стилет, я знаю, у тебя всегда что‑то есть!
Она смутилась, а потом быстро вытянула из рукава длинное и узкое лезвие. Я подозревала, что Дрейк в любом случае не подпустит к себе вооруженных чужаков. Так пусть будет хоть что‑нибудь. Уже из шлюпки я оглянулась. Конечно, мой поступок был весьма опрометчив, покидать корабль я не имела права. И все же здесь оставался и Клод, с оружием наготове, и Роб который теперь стрелял даже лучше него.
Гребцы доставили нас к борту «Золотой лани» без приключений. Поднявшись на борт, я сразу столкнулась лицом к лицу с Дрейком. Мы раскланялись, разглядывая друг друга.
– Капитан Кристин Ван Дер Вельде, я рад приветствовать вас на борту своего корабля.
– Капитан Френсис Дрейк, счастлива, видеть вас живым и здоровым. Потрясена вашими подвигами.
– Благодарю, – Дрейк перевел взгляд на Джона. – И вы тоже почти не изменились, мистер Мак‑Гиннис. Странно, ведь столько лет прошло!
– Вы… Вы нам льстите! – Джон взглядом попросил у меня помощи. – Как проходит ваше плавание?
– С успехом, – буркнул Дрейк. – Прошу к себе в каюту. И еще прошу меня извинить, у вас отберут оружие. А гребцам крикните, чтобы возвращались на «Ла Навидад», мы их позовем, когда закончим трапезу.
Что ж, требование разоружиться меня не удивило, а вот отказ Дрейка терпеть возле своего борта шлюпку немного смутил. По всей видимости, он ждал от нас какого‑то подвоха. Сбывались худшие ожидания.
– Старина Джек! – закричала я Мерфи, сдавая кортик и пистолеты. – Ты стал совсем морщинистый и будто усох!
– Зато ты подросла и похорошела! – ответил он, и мне стало ужасно грустно, такой старый у него стал голос. – Кристин, я должен спешить на камбуз, но потом буду прислуживать вам за обедом!
Нас, разоруженных, провели в каюту и усадили за стол. Позади и Джона, и меня встало по солдату. Дрейк занял место во главе стола, мрачно уставился на нас и о чем‑то задумался.
– Пришло время, – осторожно сказал Джон. – Кое‑что должно поменять хозяина. Во славу Британии.
Дрейк молчал. Он сильно постарел. На лице пролегли глубокие, просоленные борозды моряцких морщин. И выражение лица совсем другое – теперь это был Вожак с большой буквы, настоящий морской волк. И следа не осталось от былой мелочности, неуверенности. Не верилось, что когда‑то он был способен паниковать.
– Обед у нас довольно бедный, по некоторым причинам. Кстати, как у вас на «Ла Навидад» с запасами?
– Думаю, приблизительно так же, как и у вас. Мы тоже совершили большой переход, – я уже понимала, что Дрейк не отдаст нам дельфина по своей воле. – И нам не хочется, чтобы он оказался напрасным.
– Ну отчего же напрасным?.. – он откинулся на стуле и сложил руки на груди. Точнее – на кирасе, в которой нас и встретил. – Любой поход приносит хотя бы новые знания, делает нас мудрее и сильнее. Тех, кто вернулся, конечно. Сколько вам лет, капитан Кристин?
Я хихикнула. Джон рядом засопел недовольно, но я‑то понимала, что терять уже нечего.
– Знаете, я сама запуталась. Может быть, и семнадцать уже.
– Значит, в прошлую нашу встречу вам было около девяти? – складки возле рта Дрейка углубились, это, видимо, обозначало улыбку. – Рано же в ваших краях женщины становятся капитанами. Впрочем, мне наплевать, из каких вы краев. Я, пожалуй, и знать‑то этого не желаю. Неплохо бы понять, чего вы хотите, но вы ведь не скажете, верно?
– Мы хотим получить назад ту вещь, которую я дал вам на время, – с нажимом произнес Джон. – Может быть, поговорим без солдат?
– Нет, – качнул головой Дрейк. – Впрочем, это мои доверенные люди, поэтому говорите без обиняков. Вы хотите забрать дельфина? Не получится, я потерял его где‑то в Перу.
– Я… – Джон густо покраснел. – Я вам не верю!
– Это оскорбительно! – воскликнул Дрейк, не проявляя никаких эмоций. – Очень жаль, что не верите. Но попробуйте. Все равно вам больше ничего не остается.
Джон свирепо посмотрел на меня. В его честных глазах прямо огромными буквами было написано: достань Искатель и уличи его! Я пнула товарища под столом, чтобы помолчал пока.
– Капитан, а почему бы и вам не поверить нам на слово, что мы знаем точно: дельфин у вас.
– Могу поверить. Только это не так. Поэтому и отдать вам мне нечего! – Дрейк развел руками. – Правда, может быть…
– Может быть – что?
– Может быть, колумбов дельфин затерялся где‑то в трюме? Сейчас у меня там много всего, но по прибытии в Лондон мы все разгрузим и осмотрим. Тогда буду знать точно. Может быть, тогда и поговорим?
Настала моя очередь откинуться на спинку стула. Я оглядела каюту. Мебель обшарпана, но на стенах висят золотые украшения, дорогое оружие. На окнах – занавески, явно из какого‑то испанского особняка позаимствованные. Удачно сходил вокруг света наш капитан Дрейк, сразу заметно. Ветер колыхнул занавеску, и я увидела, что стекол в окне нет, как и на «Ла Навидад» – ветры и волны давно их выбили.
– Френсис Дрейк, сэр! – между тем увещевал Джон. – Я ведь говорил: на вас возложена великая миссия ради Британии! Тогда вы поверили мне! А теперь я говорю: дельфин нужен другому моряку. И ради той же великой цели.
– Тогда я вам поверил, мистер Мак‑Гиннис, потому что вы мне давали, а теперь верю с трудом, потому что норовите забрать. Таковы люди! – в дверь просунулся Мерфи с подносом, и Дрейк жестом пригласил его. – Еще раз: простите за убогость стола. И поймите же! Дельфин очень помог мне. Он изменил мою жизнь и, смею надеяться, жизнь моей страны. Но вот теперь, когда я на пороге завершения моего величайшего деяния, вы хотите его забрать. Мы в чужих водах, до Англии еще очень далеко! Впереди тысячи опасностей, а «Золотая лань» несет в своих трюмах слишком много, чтобы я имел право рисковать.
– Так дельфин все‑таки у вас? – вставила я словечко, незаметно запуская руку в карман.
– Не будьте ребенком, Кристин! Впрочем, кем же вам еще быть… – теперь Дрейк улыбнулся шире. – Что я говорю? Да я понятия не имею, сколько вам лет на самом деле, люди ли вы или демоны, и чего хотите от меня на самом деле…
– Что? – Джон опешил. – Вы шутите, капитан Дрейк? Мы такие же люди, как и вы, и так же, как и вы, хотим добра нашей родине! Вы просто обязаны нам помочь!
Умный парень Джон, очень умный. Но иногда несет вот такую ерунду. То, что он и меня приплел к своей дорогой родине, я пропустила мимо ушей, потому что быстро взглянула на стрелку Искателя, благо Мерфи как раз меня на миг загородил. Стрелка показывала прямо на Дрейка. Значит, несмотря на то, что глаза у него были совершенно одинаковые, с дельфином он не расстался. Скорее всего, просто пихнул в карман.
– Солонина и сухари, – виновато шепнул Мерфи. – Даже вина нет. Не знаю, зачем капитану понадобился этот «обед».
– Я сыта, старый дурень! – я обняла Джека, и стоявший за мной солдат подступил ближе. – Так много хочется тебе рассказать, а времени, боюсь, нет.
– Главное я знаю, Кристин: с тобой все хорошо!
Мерфи улыбнулся совершенно беззубым ртом, и я едва не разрыдалась – какой он стал старый!
– Что поделаешь, цинга!
– А хочешь вернуться на «Ла Навидад»? – не удержалась я. – Тебе все будут рады.
– Нет, я уже не тот крепкий старикан, что прежде, – вздохнул он. – Если бы можно было заодно с кораблем вернуть молодость… Но на самом‑то деле я думаю, что возвращать ничего не нужно. Какого дьявола, Кристин? Ты же знаешь, мы всегда жили только вперед! Так и продолжу.
Я только вздохнула. Да, Мерфи тоже был бы против попыток вернуть к жизни отца, переписать историю. Все верно: только вперед, и полный вперед! Я вложила Искатель в руку Джона, который продолжал увещевать Дрейка. Он замолчал, пряча его в рукав, и наш хозяин ответил.
– Ко мне приходили прозрачные демоны. То ли во сне, то ли наяву. Они тоже хотели, чтобы я отдал дельфина, грозили мне. Но я не поверил! И мой корабль прорвался сквозь все преграды, хотя остальные я потерял. Я верил только себе! А демоны не унимались, посылали штормы и врагов. Но я отправил их ко всем чертям, и теперь «Золотая лань», полная золота и прочего добра, держит курс на Лондон. И дойдет туда, потому что дельфин останется у меня. Я не отдам вам эту вещицу. И ни в каких играх демонов участвовать не собираюсь.
– Зачем же тогда вы взяли нас на борт? – спросил совершенно расстроенный Джон. – Посмеяться?
– Нет, – Дрейк принялся за еду и жестом предложил нам присоединиться. – Я в самом деле предлагаю вам продолжить этот разговор в Лондоне.
– Но вы можете хотя бы дать слово, что в Лондоне вернете нам дельфина? – мой шотландец, кажется, и правда собирался в Англию. – Что ж, давайте договоримся о встрече. Когда вы думаете там быть?
– Как можно быстрее, – Дрейк пожал широкими плечами. – Да о чем договариваться? Разумнее всего будет плыть вместе. В здешних водах корабль хорошо, а два лучше. И безопаснее, и веселее. Особенно – безопаснее: я помню, какие у вас прекрасные пушки.
– Вот‑вот! – обрадовалась я. – У нас прекрасные пушки! А вы, кажется, ведете себя так, будто совершенно о них забыли! Знаете, капитан Дрейк, чем больше вы говорите, тем меньше у «Золотой лани» шансов добраться до Англии. Отдайте дельфина, и я готова отконвоировать вас до самого порта, никому не дам в обиду.
Дрейк метнул на меня суровый взгляд из‑под бровей, но решил не отвечать резкостью.
– Если я не ошибаюсь, капитан «Ла Навидад» находится у меня на борту. И он, точнее она, будет здесь находиться. Если ваши друзья решат послать меня на дно вместе с дельфином, вами и вашим другом Джоном – что ж, я приму смерть с достоинством. Но надеюсь, они проявят благоразумие.
– Так я и знала, – кивнула я. – Значит, переговоры окончены.
Охранявший меня солдат стоял очень удобно, близко и справа. Убивать его не было нужды, я лишь воткнула стилет ему в бедро, заставив вскрикнуть и отскочить. Перемахнуть стол и увернуться от протянутой руки Дрейка – плевое дело! Я даже успела крикнуть «Прощай!» старине Мерфи, прежде чем выпрыгнула в окно.
Стоило, конечно, еще извиниться перед Джоном, что оставляю его одного, но вот на это времени не было. Я бултыхнулась в воду и сразу ушла довольно глубоко. С «Ла Навидад» обязательно наблюдали за «Золотой ланью» в несколько десятков глаз и мой прыжок не мог остаться незамеченным. Теперь надо лишь немного продержаться.
Отплыв под водой настолько далеко, насколько позволяло дыхание, я собралась вынырнуть и едва не столкнулась с акулой. Здоровенная тварь спешила ко мне изо всех сил! Проклятая попрошайка следовала за кораблем Дрейка. С перепугу я забилась как припадочная, и акула, смущенная таким поведением, решила сделать круг и присмотреться к добыче. Этого мне хватило, чтобы вынырнуть, вдохнуть воздуха, увидеть спешащий ко мне «Ла Навидад», услышать выстрелы позади и снова нырнуть.
Стилет остался торчать в ноге солдата, да и от него было бы мало толку. То и дело оглядываясь в поисках врага, я болталась под водой, толком даже не двигаясь вперед. Акулы не было видно, а потом она вдруг оказалась совсем рядом. Слишком близко! От ужаса я уже выпустила в воду весь воздух из легких, изображая крик, но сбоку появилась еще одна быстрая, как молния, хищница, и атаковала первую. Спустя миг мимо меня, оцарапав плавником ногу, пронеслась еще одна. Я поняла, что две акулы, следовавшие за «Ла Навидад», решили сообща отбить добычу у наглой незнакомки.
Уже не боясь пуль, я вынырнула и что было сил поплыла к своему кораблю. Я уже видела, как собравшиеся на бушприте матросы готовятся кинуть мне веревку, слышала, как они меня поторапливают, но понимала: мне не успеть. А потом грянул выстрел и вода у меня за спиной будто закипела. Спустя несколько мгновений я ухватилась за веревку и едва увернулась от разогнавшегося носа «Ла Навидад».
– Я трижды не попал! – почти похвастался Клод, втаскивая меня на борт. – А Роберт прикончил акулу с одного выстрела, и две другие стали ее рвать! Эта кобра – лучше дельфина во сто крат.
– Ты охотник, а не моряк! – выдохнула я, а потом меня скрутил приступ кашля.
Когда из меня вылилась вся проглоченная морская вода, с меня уже стащили мокрый камзол и укутали в одеяло. Пришлось этим одеялом и разгонять чересчур заботливых друзей – нам нельзя было упустить «Золотую лань»! Я кинулась к штурвалу, мы развернулись и начали погоню. «Ла Навидад» быстро набрал скорость и стал нагонять. Ветер, вызываемый дельфином, пока дул и в наши паруса.
– Я помню, как ты управлялась с кораблем, владея дельфином! – Роб хромая подошел и встал рядом. – Нам не подойти достаточно близко. И под наши батареи Дрейк не подставится, увернется. Джон жив?
– Жив! И именно поэтому нам не надо стрелять из всех пушек! Что ты стоишь?! – если бы не раненая нога, бестолковый Роб получил бы хорошую затрещину. – Ступай к любой пушке, и когда подойдем на расстояние выстрела, сшиби ему мачту, что ли! Пусть поймет, что без парусов ему никакой дельфин не поможет!
– Но я не умею наводить пушку!
– Спроси, как, и хотя бы попробуй! У тебя же кобра, не тяни!
Роберт сорвал с шеи шнурок с фигуркой кобры и хотел еще что‑то сказать, но я наградила его таким взглядом, что он наконец убрался. Конечно, можно было дать волшебный предмет и опытному пушкарю, да только время дороже.
– Что случилось? – Бенёвский проводил взглядом Роба и решил, что пришло его время получить объяснения. – Вы же не собираетесь топить его вместе с дельфином? Нужно вступить в переговоры! И, кстати, там богатая добыча…
– Заткнитесь, полковник! Не до вас!
Дрейк начал лавировать. И ветры тут же кинулись ему на помощь: он уходил на северо‑восток под всеми парусами, а все, что могла сделать я – идти бейдевиндом на север. Только что сокращенное расстояние снова начало увеличиваться. Я уже собиралась сама бежать к пушке, когда услышала выстрел.
Конечно же, Роб попал. Вот только мачта, к моему разочарованию, устояла. Зато удар получила такой сильный, что зашаталась, обрывая снасти. Я увидела, как матросы кинулись убирать паруса. Отлично! Значит, уже не уйдет далеко, будет крутиться рядом. Я передала Моррисону штурвал, перевесилась через фальш‑борт и закричала:
– Роб! А теперь в руль ему! Прямо под корму!
Он ответил что‑то неразборчиво, а спустя минуту пушка снова выстрелила. Ядро разорвалось именно там, где я и хотела. Мне и проверять было не нужно: лопасть руля если не разбита совсем, то порядком испорчена.
Некоторое время погоня продолжалась с нашим нарастающим преимуществом в скорости, а потом корабль Дрейка лег в дрейф. Ветры перестали нам мешать, и причина тому могла быть только одна: он не касается дельфина. Когда мы приблизились, я увидела, почему: капитан стоял у самого борта, вытянув руку над водой.
– Там, кажется, что‑то болтается на цепочке… – Бенёвский прильнул к биноклю – О, нет! Кристин, мы не можем этого допустить, нужны переговоры!
Я лихорадочно соображала, что делать. Рядом с Дрейком стоял Джон, его придерживали двое молодцов, один из которых прижал к горлу шотландца нож. Мы подошли совсем близко.
– Переговоры! – закричал Бенёвский и тут же получил хорошего тычка в спину от Клода.
Естественно, рядом оказался Устюжин, оба были готовы сцепиться, но мне не было до этого дела. Джон поднял руку, привлекая внимание. Я приказала всем молчать.
– Я предлагаю обменять дельфина на кобру! Пусть Роб придет для переговоров, без предмета!
Дрейк покачал дельфином над водой, лишний раз, напоминая, что все висит на волоске. Я прикинула, как Роберт сейчас пристрелит его, а я кинусь в воду. Вполне можно успеть, но Джон… Тогда Джон умрет, и этот вариант пришлось отбросить. Тем более что между кораблями, нагло показывая плавники, проплыли две акулы.
– Держи! – Роб протягивал мне шнурок с коброй. – Я приказал спустить шлюпку.
– Уже приказываешь? – я приняла предмет. – Что он задумал? Почему ты, а не я?
– Потому что ты – капитан. А если Джону нужен я, то я и приду. Дрейк не мог меня звать, он и имени‑то моего не помнит.
– Верно…
– И пусть прихватит бутылку рома! – выкрикнул Джон. – У капитана Дрейка давно пересохло горло!
– Отравить ром?.. – пробормотала я. – Когда же мы успеем, да и нечем…
– Он не мог это иметь в виду! – Клод положил руку мне на плечо. – Успокойся. Сосредоточься на Джоне, вдвоем мы можем пристрелить обоих. Он будет свободен и, может быть, прыгнет в шлюпку? Конечно, его не трудно будет пристрелить и там. И зачем‑то же ему нужна бутылка?
Шлюпка в несколько гребков преодолела разделявшее корабли пространство, и Роб, держа в одной руке бутылку, с трудом взобрался на борт. Я заметила, как промокла его штанина – не успевшая толком затянуться рана открылась. Только этого не хватало! Я повесила кобру на шею, почувствовав кожей знакомое покалывание.
На «Золотой лани» состоялся короткий разговор. Дрейк что‑то спрашивал у Роба, недовольно скривив рот. Потом один из матросов забрал у Роба бутылку, внимательно осмотрел и передал Джону. Тот снял шляпу и пристроил бутылку себе на голову, придерживая одной рукой.
– Стреляй, Кристин! Покажи сэру Френсису, на что способна кобра!
Я беспомощно оглянулась на Клода. Он только пожал плечами. Что ж, я тоже верила в силу предмета, но расстояние все, же было приличным, да и корабли немного покачивало. – Дашь свое ружье?
– Если промажешь, то промажешь. А нет – сгодится и пистолет, – Клод вытащил оружие из‑за пояса, взвел курок и протянул мне. – Заряжен. Сделай, что он хочет.
Я медленно подняла руку. Те парни, что держали Джона, тут же отпустили его и отошли на шаг. Роберт тоже шагнул в сторону, наткнувшись спиной на Дрейка. Я собралась было выстрелить, в последний миг передумала и опустила пистолет, но тут же устыдилась. Я выстрелила почти не целясь, постаравшись взять как можно выше. В самый момент выстрела в глаз будто что‑то попало, и он заслезился.
– Что там?! – отвернувшись, я терла глаз рукавом и боялась посмотреть. – Клод, дьявол тебя утащи!
– Ты отстрелила горлышко. Теперь капитан Дрейк может промочить горло, – сообщил буканьер. – Знаешь, мне как охотнику немного обидно. Зато производит впечатление. Но послушай, разве этот дельфин стоит кобры? Хорошенько подумай, Кристин.
– Обмен! – крикнул Дрейк, выразительно покачав дельфином. – Я согласен, но должен проверить еще раз!
– Тогда пусть вернутся мои люди! Или обмен не состоится и продолжим веселую игру: один убегает, другой стреляет! – все, что мне в этот момент было нужно – вернуть и Джона, и Роба. Они мне были дороже предметов. – Обдумайте условия проверки и обмена, а я обдумаю свои!
Дрейк еще думал, а Роб, потянув за рукав Джона, начал спускаться в шлюпку. Какой‑то матрос шагнул к шотландцу, желая его задержать, но я выхватила у Дюпона второй пистолет и прицелилась.
– Не промахнусь, даже если захочу! Дрейк, обмен может состояться, только если вернете моих людей!
– Хорошо! – Дрейк махнул рукой. – Я все обдумаю. Но предупреждаю: здесь глубоко, и уж я позабочусь, чтобы дельфин оказался на самом дне!
Он так и стоял, держа фигурку на вытянутой руке, пока мы поднимали шлюпку. Оказавшись на палубе, Джон улыбнулся так, что я удивилась, как у него щеки не лопнули.
– Капитан Кристин, мы можем отплывать!
– С чего вдруг такая радость?
– А вот с чего! – Роб, кривясь от боли и оставляя на палубе кровавые отпечатки, протянул мне фигурку дельфина. – Пока все смотрели на бутылку, я запустил руку в карман самого Френсиса Дрейка! Вспомнил старые лондонские привычки.
Я схватила дельфина и почувствовала: да, это он. Перепутать прикосновение к предмету невозможно ни с чем.
– А что в руке у Дрейка?
– Не знаю, – пожал плечами Джон. – Что‑то похожее. Но Искатель уверенно показывал на его правый карман, а тихонько шарить по карманам у нас умеет только Роберт.
М‑да, парни приятно меня удивили. Оставалось только отправить Роберта на перевязку и дать команду поднимать паруса.
– Капитан Дрейк! – крикнула я во избежание недоразумений. – Обмен не состоится. Вы, может быть, немного расстроены, но не советую стрелять со злобы – я вас тогда вдобавок ко всему еще и потоплю! Счастливо добраться до Англии, прощайте!
Дрейк несколько секунд недоуменно смотрел, как мы отплываем, потом полез в карман. Последние слова, которые я от него услышала, были витиеватыми проклятиями.
– И все‑таки вы его отпустите? – разочарованно протянул Бенёвский. – Странно. Теперь, когда он показал свои худшие черты характера и все козыри у нас на руках…
Я устала от этого человека. Ведь сказала уже не раз, что «Золотая лань» продолжит свой бег. Почему он решил, что я могу передумать? Это раздражало, особенно после сегодняшнего, не самого простого дня.
– Полковник, вы же знаете, что Дрейк вернулся в Англию с огромной добычей. Зачем вы‑то хотите изменить историю? Только ради денег?
– Мне плевать и на деньги, и на ту историю, что случилась помимо меня и моей будущей Республики, – обиженно ответил он. – Это – ошибочная история! Но я все исправлю, и никто не сможет мне помешать.
– У меня уже руки чешутся посадить вас с товарищами в шлюпку, дать бутылку рома на всех вместо воды и посмотреть, как вы там будете строить свою Республику! – я и правда вскипела. – Не суйтесь под горячую руку. Дойдет дело и до вас.
Я пошла было прочь, но поляк заступил мне дорогу.
– Дельфин! Он понадобится мне, чтобы привести корабль в бухту тамплиеров!
На счастье Бенёвского, между нами втиснулся Дюпон.
– Кристин сама найдет дорогу до мыса Доброй Надежды, – удивительно вежливо сказал он. – И ей, как моряку, дельфин поможет куда лучше, чем вам. Сказано же: подождите. Дойдет дело и до вашей бухты.
«Еще как дойдет! – подумала я. – Можешь сколько угодно играть в свои шахматы, но я‑то играю в кости. И мне, как всегда, везет!»
Успокоенная этой мыслью, я крикнула Руди, чтобы приготовил мне все для умывания, и отправилась в каюту. Приятно иметь личного камердинера.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Свобода и скука
Погода стояла прекрасная. А какой ей еще быть, на шее у капитана висит волшебная фигурка дельфина, и капитан никуда не торопится? Я хорошо выспалась и вышла на палубу немного ленивая. Вот почему не стоит слишком часто хорошо высыпаться все становится слишком приятным, и ничего не хочется. На баке парни развлекались с японским луком, прихваченным с «Венесуэлы». Клод, само собой, уже научился неплохо из него стрелять и объяснял, как это делается, остальным. В качестве мишени использовался пустой бочонок, расстояние совсем маленькое, но все равно время от времени стрела улетала в море. Тогда все хохотали, орали и вообще вели себя как придурки. Редкий случай пираты веселились без рома. Которого, впрочем, осталось совсем немного.
Ко мне подошел Джон, выискивая что‑то в кармане.
– Вчера забыл тебе передать… – он вытащил почерневшую, прогоревшую насквозь трубку. – Вот, это Мерфи просил передать. На память. У них табака все равно не осталось, да и не может он уже курить. Сказал, что‑то с легкими.
– Вот и его скоро не станет… – Я взяла подарок и будто почувствовала тепло рук старого Джека. – Я звала его к нам. Он не пошел.
– Когда мы стояли там, рядом с Дрейком на палубе, он спрятался с мушкетом за якорной лебедкой. Думаю, если бы моей жизни угрожала опасность, Мерфи вмешался бы. А еще он мешал в тебя стрелять, когда ты выпрыгнула за борт, – Джек напустил на себя такой вид, словно на похоронах речь произносил. – Он просил передать тебе: научись прощать людей. Джек сказал, что к старости понял: надо принимать людей какие они есть, со всеми их слабостями. Не надо требовать от людей быть ангелами. Просил передать тебе.
– Да я вроде бы никогда к людям, как к ангелам, не относилась, – я и в самом деле не совсем поняла, что Джек имел в виду.
– Или он понял, что Дрейк, хоть и национальный герой, а все равно человек со слабостями? Ну, сам видишь, я на него зла не держу, а то плавал бы он сейчас кверху пузом.
– Вот‑вот… – Джон разволновался и рукавом утер пот. – Понимаешь, слабости – они разные. Кто‑то кролика зарезать не может, потому что жалко. А кто‑то наоборот, режет почем зря людей, как кроликов, потому что не видит в этом ничего особенного. Если бы я погиб там, на «Золотой лани», то тебе все равно надо было бы отпустить Дрейка. Какой он ни есть, а хороших сторон у него больше, и глядя со стороны…
– Заткнись! – все настроение мне этот шотландец испортил.
– Я никогда не прощу тех, кто тронет моих друзей, и ты это отлично знаешь. Ты, конечно, можешь поступать иначе, это твое дело. Буду теперь знать: ради высших интересов мистер Мак‑Гиннис может позволить прикончить меня прямо у него на глазах и пальцем не пошевельнет.
– Нет, я просто хотел сказать, что…
– Уйди с моих глаз!
Я отпихнула рулевого от штурвала и заняла его место, просто чтобы хоть чем‑то заняться. И сразу занозила руку: наш плотник Бен, видимо, занимался починкой, пьяный вдрызг.
– Руди! Где этот безрукий прощелыга?!
– Это я делал, капитан… – Руди выскочил у меня из‑за плеча и с ужасом уставился на мою руку. – Простите, у меня инструментов не было! Давайте я вас перевяжу!
– И ты тоже уйди с моих глаз! – не хватало еще из‑за пары капель крови меня в постель укладывать. – Тебе что?
Ко мне, улыбаясь во весь рот, ковылял Роберт. В отличие от Руди, Роб никогда не подлаживался под мое настроение. Но не потому, что не хотел, а потому что не умел совершенно. Вот и теперь не догадался, что я не в духе. Я ему даже морду злую состроила – все равно не догадался. Так и подошел, улыбаясь.
– Ты чего ладонь облизываешь? Сухари кончились? Кристин, дай кобру! Мы с Моррисоном поспорили, что я не рискну пулю себе на голову положить. Давай, Клод собьет!
– А без кобры – испугался, что ли?
– Ну… – улыбка с лица Роба сползла, теперь он удивился. – Конечно, испугался. Клод, стрелок хоть и отличный, но с луком никогда не охотился.
– Так пусть мушкет возьмет! – сегодня все как сговорились меня доставать. – И зачем вам кобра? Надо, чтобы все по‑честному. Уж в лоб так в лоб. Зато весело, правда?
Роберт погрустнел.
– Ну, не хочешь давать – не давай, ты капитан. Скажи хоть, почему.
– Потому что кобра – не игрушка для идиотов! – взорвалась я. – Потому что если что‑то пойдет не так, у меня станет на двух друзей меньше! Потому что того, кто останется жив, я сама пристрелю!
Мои крики заставили команду немного зашевелиться – кто‑то занялся приборкой, кто‑то вернулся к штопке парусов. Роберт тоже предпочел побыстрее найти себе какое‑то занятие, а его место решил занять Клод.
– Ты что раскричалась, Кристин? Надо же разобраться с этим предметом.
– Нечего там разбираться! Даешь такую кобру ребенку, и он начинает стрелять лучше тебя, без всякой учебы, – у Клода вытянулось лицо, и это доставило мне удовольствие. – Да, да! И все твои фокусы со стрельбой теперь никому не нужны, их может повторить каждый.
Ветер понемногу прижимал нас к берегу. Я ничего не имела против – все равно припасы надо пополнять. Прежде всего, надо позаботиться о воде, а значит, ищем русло реки. Примерно в районе полудня на горизонте появились далекие горы, я впервые в жизни приближалась к африканскому берегу.
– Дым! – вдруг закричал марсовый. – Дым впереди по левому борту!
Я уже привычно отыскала глазами Бенёвского и поманила к себе. Мне досталась от отца отличная подзорная труба, но этот бинокль… В очередной раз подумалось, что давно надо найти повод и отобрать его совсем.
Спустя час все стало ясно. Некие веселые ребята под португальским флагом хорошо порезвились в туземной деревушке. Деревушка теперь весело догорала, на берегу трясли копьями какие‑то оборванцы, а весельчаки как раз выбрали якорь и правили в открытое море, делая вид, что нас не замечают. Я вернула Бенёвскому бинокль.
– Джон, курс наперерез!
– Послушайте! – Бенёвский, вот кто этим утром еще не выводил меня из себя. – Послушайте, капитан! У нас есть важное дело, великая цель. Неужели вы собираетесь тратить время на пиратство? Я еще понимаю – «Золотая лань», огромная добыча была у нас в руках! Но эти бедняки не сделают вас богатыми! Тем более, я вижу реку, а у нас кончается вода!
– Вот именно! – устало подтвердила я. – И португальцы там не просто у костров погреться решили. У них на борту сейчас есть и бочонки с водой, и припасы, какие они смогли тут найти. Все уже готово, надо только взять.
Бенёвский нахмурился, но Устюжин положил здоровую руку ему на плечо и что‑то зашептал на ухо. Слава богу, хоть этот быстро оставил меня в покое. Скоро мы подошли ближе и я разглядела название этой каракки, или как ее там: «Дон Жуан ди Кастру». Хотя правильнее, наверное, «Каштру» – не знаю, не сильна в португальском. На палубе, понятное дело, вовсю шли приготовления к бою.
– Поднимем «Веселого Роджера»? – предложил Моррисон.
– Нет, – решила я, немного подумав. – Лучше будет оставить испанский флаг.
Мира между испанцами и португальцами никогда не было, только перемирия иногда. А уж в этих водах они нападают друг на друга постоянно. Португальцы не хотят, чтобы вокруг Африки ходили еще чьи‑то суда, а испанцы знают, что в случае встречи терять им нечего. И все же испанский флаг не должен был напугать их слишком сильно – в рабство угодить можно запросто, а вот топить людей без причины никто не станет. Так что пусть лучше пока не знают, что мы пираты.
Я спустилась к пушкам, выбрала одну и стала командовать наводкой, предварительно повесив на шею кобру. Кажется, дельфин не возражал. Когда мы еще немного приблизились, я приняла от канонира горящий фитиль и рискнула. К этому просто нельзя было привыкнуть! Моя неопытная наводка оказалась точна: описав высокую дугу, ядро попало почти туда, куда я целилась. Но все, же почти – примерно на фут левее. Поэтому просто порвало парус, не задев мачты.
– Вот видишь! – Клод, конечно, накручивал усы. – Я же говорил, что с предметом надо разобраться! Вдруг именно тебя он не слушается?
Я приказала заряжать и отошла от пушки. В самом деле, предметы имеют какой‑то характер… Дюпон ведь не мог сам воспользоваться дельфином, потому что его украл. В этот раз вором оказался Роберт, а я приняла его как подарок. Дельфин подчинялся мне. Кобра… Нет, с ней все должно было быть в порядке.
– Клод, перестань меня бесить! Я ведь уже стреляла в бутылку на голове Джона!
– Да я просто пошутил! – он и в самом деле удивился. – Что тебя гнетет все утро?
Лучше бы не спрашивал! Да, была одна мысль, или даже чувство, которое я изо всех сил старалась не пускать в голову. Смутные воспоминания о каком‑то сне. Что‑то, что заставляло нервничать.
Я вернулась к пушке, по пути задев плечом Дюпона, и снова навела в то же место. Португальцы как раз открывали пушечные порты – думали, что это был пристрелочный выстрел, случайно едва не задевший мачту. Я снова поднесла к пушке фитиль, и в этот раз все прошло как по маслу. Ядро ударилось в мачту, разорвалось, и две трети переломленного грота рухнули им на палубу, запутали шкоты, сделали невозможным управление парусами.
– Право руля! – я не хотела подходить близко и оказаться под огнем. – Держаться на таком расстоянии!
Третьим выстрелом я уронила португальцам вторую и последнюю мачту – просто чтобы они не считали мои проделки случайными.
– Джон! Правь кораблем – сделаем круг. Огня не открывать.
– Хорошо бы все‑таки положить им пару ядер на палубу, – з<