Он видел в голове, какой мир хотели слуа. От его любимого Другого мира остался бы лишь пепел, но он больше переживал из-за мира людей. Фейри сражались бы и умерли достойно. Люди умерли бы, крича в кроватях, их худшие кошмары забрали бы их души. А потом они стали бы монстрами, которые хотели поглощать души.
Тревога давила на его плечи, вес был невыносимым. Его плечи дрожали, пальцы тряслись, прижимаясь к холодному каменному полу.
Он не мог этого сделать. Он не годился для этой роли, но получил ее. Ему приходилось заботиться о них, оставаться вдали от той, кто мог прогнать его тревоги и убедить его, что все не так плохо.
Нет. Он будет страдать от страха один и в тишине. Айслинг уже достаточно страдала.
Что-то пошевелилось в углу комнаты, где стояло зеркало. Портал домой на случай, если он понадобится Неблагим.
Одна из его сестер вышла оттуда, неловко повернув голову, словно ее шея была сломана.
Бран заставил себя приглядеться. Было важно знать, кто это был. Некоторые из его родни могли попытаться убить его в такой миг слабости. Другие могли просто рассмеяться.
- Изольда, - он кашлянул и сел на корточки. Он остался на полу перед самой опасной сестрой, следил, как она проходила в комнату.
Если бы ему пришлось выбирать из своей родни, он выбрал бы ее. Она была самой надежной из его опасной семьи. Она тоже была кровожадной, но хотя бы этого не скрывала.
Изольда была самой старшей, веками была игрушкой его отца. Паутина голубых вен тянулась под ее тонкой бледной кожей. Ее шея оставалась под этим углом, потому что она была сломана много раз. Но ему было не по себе всегда от ее губ.
Когда-то, когда они были людьми, их отец зашил ее губы. Через пятьдесят лет он позволил ей говорить. Шрамы остались на посиневших губах.
Ее глаза отец оставил зашитыми.
- Брат, - прохрипела она, голос напоминал шорох веток холодной зимней ночью. – Ты пал.
- Я все еще могу встать.
- Можешь? – она шагнула ближе, ее ладонь нашла столбик кровати.
Она постарела. Ее черные волосы теперь были с сединой, что было необычно для их народа. Но не для нее. Она за свою жизнь страдала больше тысячи фейри.
Бран остался на месте. Хотя Изольде нравилось, когда остальные считали ее слабой, он знал, что ее позвоночник был железным, куда сильнее, чем у всей его родни. Если она хотела напасть на него – а Неблагие всегда отчасти хотели напасть – она сделает это, и он не сможет ее остановить.
- Зачем ты тут, сестра?
- Я услышала о новом Короле-вороне. Отец не перестает говорить о тебе, - ответила она. Тихий смех сорвался с ее дрожащих губ. – Хотя наши братья злятся сильнее. Думаю, родители могут даже гордиться тобой.
Бран с отвращением сглотнул.
- Я никогда не искал их похвалы.
- Не искал. Даже в детстве, - Изольда опустилась на край кровати. Края ее изорванной белой ночной рубашки замерли как паутина вокруг нее. – Но ты тут.
Она пришла не биться с ним. Она бы уже напала. Бран все еще носил несколько шрамов на груди. Его плечи опустились от облегчения.
- Ты тут как сестра? – спросил он. – Или как враг?
- Отец не знает, что я тут.
Загадка в ответ, как делали все его сестры, собирающие информацию в Другом мире, оставляющие ее на хранение в библиотеке. Он понимал ее.
- Тогда ты знаешь о моем месте тут больше, чем подаешь вид.
- Я всегда знаю, где ты, братишка, - неожиданное нежное выражение появилось на ее лице. – Ты всегда был у меня любимым.
- Как и ты у меня.
- Прости за боль, которую ты испытал в темном замке, - прошептала она. – Я так и не сказала тебе, но я думаю, что тебе важно знать. Я записывала все побои, поместила это в черную книгу на самой высокой полке в моей секции. Никто ее еще не видел. Я знаю каждую твою слезу, каждый удар, что ты перенес. Все, братишка. Я видела все.
Быть записанным так было огромной почестью со стороны его сестры. Шок лишил его слов. Он смотрел на нее, зная, что она не видела его выражение лица, его одобрение. Что она испытала? Почему он не знал такого о своей семье?
Бран кашлянул.
- Спасибо.
Изольда кивнула головой на кривой шее.
Тишина тянулась между ними, и он забыл, как неудобно было ему с семьей. Они не были поддержкой. Они не хотели помогать друг другу. Они не заботились о других. И то, что его сестра была тут, было странным.
Он медленно выпрямил ноги.
- Ты чего-то хотела?
- Я хочу тебе помочь, брат.
- Мне не нужна твоя помощь. В Подхолмье правят не в стиле Неблагих, - было приятно говорить такое.
Всю жизнь Бран хотел отречься от своего народа. Он не хотел быть блуждающим фейри без связи с его двором или семьей. Он не хотел быть Неблагим. Их ненависть ко всем, как и то, что они не хотели заботиться друг о друге, ему не подходили.
У него был шанс тут построить нечто другое. То, во что он верил, что сделает жизни его народа лучше. Вот только он вряд ли мог.
Изольда вытащила из складок платья черную книгу и протянула ему.
- Думаю, это поможет.
Сестра затеяла игру? Он не узнавал книгу, да он и не задерживался в библиотеках надолго. Когда он взял книгу, магия пронзила его тело как молния.
Бран погладил мягкую кожу обложки, посмотрел на простой дневник.
- Что это?
- Это твое.
Он не сразу понял, что это была его книга. Каждая деталь его жизни, которую записывала Изольда. Он открыл ее на середине и прочел неприятный момент, когда его мать сняла кожу с его спины.
Это был он. Все случаи. Все детали, кусочки его жизни были описаны от корки до корки сестрой, о заботе которой он и не знал.
Темные воспоминания грозили подняться в его голове волной и потопить все хорошее.
Холодная хрупкая ладонь накрыла его, заставляя закрыть книгу.
- Это была твоя история, и я отдаю ее тебе, потому что эту главу нужно закрыть.
- Что? – он смотрел в ее глаза, зашитые веками, и понимал, что она видела больше, чем раскрывала.
Она улыбнулась губами в шрамах.
- Сожги ее, брат. Неблагого принца больше нет, эти воспоминания не нужны. Стань Королем-вороном полностью. Изучи его. Твое прошлое и будущее не должны смешиваться.
Это был редкий миг ее доброты, и он не даст ему пропасть зря. Бран кивнул, повернулся и бросил книгу в камин за собой.
Глядя, как она загорается, он будто ощущал начало чего-то нового.
Слухи и мифы
Айслинг парила между снами и реальностью. Ее разум блуждал в мыслях, отчаянно пытался расставить их на нужные полки. Она больше не спала по ночам. Ей нужно было оставаться на ногах из-за слуа и всей ответственности, что пришла с титулом Вороньей королевы.
Как лебедь, она беспокоилась о многом. Дикие звери интересовались ее крыльями, и даже фейри смотрели на ее грудь с голодом во взгляде, который не был сексуальным.
Солнце горело за ее глазами, мешало ей спать, хоть ей и хотелось.
По воде шла рябь, волны гладили ее бок, словно кто-то прошел в ее озеро. Обычно Айслинг прогоняла их едва заметным движением. Она знала, что они были там. Слуа часто навещали ее, держались вдали, но давали ей знать, что она была не одна. Порой олень проходил мимо ее пруда и пил воду. Эти звуки она знала.
Вода снова зажурчала, словно ее лили из вазы или кубка. Звери не издавали такие звуки, так что кто-то пытался привлечь ее внимание. Слуа не трогали ее. Они знали, что это было ее священное время, думали, что она была лебедем для связи с природой, ведь никто из них не помнил о прошлой Вороньей королеве.
Оставался лишь один, кто посмел бы беспокоить ее, когда луна еще не взошла, фейри, который постоянно радовался, что превзошел их. Айслинг приоткрыла глаз и посмотрела на широкое озеро.
Мужчина сидел на корточках у края, золотой кубок в его руке был опущен в пруд. Черные волосы ниспадали на его плечи до пояса, почти задевали воду, пока он склонялся. Его одежда была аккуратной, изумруды сверкали на лацкане и на поясе. Широкие плечи, узкая талия, бархатные штаны на длинных ногах.
Он был бы красивым, если бы не бледная чешуя над его воротником.
Она подплыла ближе, опустила голову, клюв почти касался воды. Как он смел? Прошлый Король-ворон, который проклял ее и Брана на эту ужасную жизнь, потому что не хотел оставаться в этом королевстве.
Он не имел права быть тут.
Слуа все еще шептали его имя со страхом, что он вернется на трон. Дарси, потомок темного. И теперь она знала, почему его так звали.
Древняя книга раскрыла его историю. Он родился в семье Неблагих, которые были отчасти змеями. Они поглощали добычу целиком, тянули время, наслаждаясь мучениями тех, кого они ели. Он не был хорошим Королем-вороном. Он был худшим в истории.
Она щелкнула клювом в предупреждении. Он не посмеет приблизиться, или она сломает ему пальцы клювом.
Дарси поднял голову. Его глаза были цвета солнца, падающего среди листьев, узкие зрачки почти пропали при виде того, как близко она была.
- Айслинг, - сказал он теплее, чем должен был. – Моя милая королева, как ты?
Она ударила крыльями по воде, возмущаясь. Он не имел права звать ее своей королевой, еще и обращаться к ней. Он оставил их народ, слуа, дуллаханов, дарг-ду, в руках Брана и ее, не дав советов. Ей пришлось собирать много оставленных им осколков.
Может, он понял, что означало ее движение, потому что отклонился от берега. Кубок растаял в его ладони, магия мерцала на его пальцах нитями.
- Вижу, ты меня помнишь.
Конечно, она его помнила. Как она могла забыть мужчину, обрекшего ее на такую жизнь?
- Хорошо. Я думал заглянуть и узнать, что вы сделали с моим королевством, - он огляделся и широко улыбнулся, раскрывая острые клыки. – Похоже, пока ничего не сделали.
Она собиралась укусить его. Она будет бить его крыльями по голове, пока не выпадут те острые зубы.
- Я пришел к твоему мужу. Хотя он же тебе не муж, да? Ты просто его супруга, игрушка короля, или как ты утешаешь себя, чтобы оправдать оскорбление, - он посмотрел на нее. – И я хотел увидеть тебя. Слухи – правда, да? Воронья королева всегда страдает с королем, каким бы ни был ее облик. Странно. Я не знал, что проклятие бывает таким сильным. Но ты лебедь вместе женщины. Или ты сама это выбрала?
Она зашипела на него.
- Не сама, - Дарси рассмеялся. – Это новое. Ты хочешь услышать то, что я должен сказать твоему… назовем его «королем». Прости, что тебе придется покинуть твое озеро, лебедушка.
Она не хотела, чтобы он видел, как неловко она шагала по земле. Это было еще одной слабостью, которую он мог использовать.
Она хотела ударить его.
Айслинг прищурилась и смотрела, как он уходит, свободно покачивая руками, ощущая себя удобно в этом королевстве сломанных душ. Он не мог поиграть в этом месте, и не тут он мог отдыхать. Слуа боялись его. Он уже достаточно навредил.
Гнев горел в ее груди, она подплыла к берегу и выбралась из пруда. Встряхнувшись, она разбежалась и взлетела.
Ветер свистел в ее крыльях как банши. Она не была тихой, но это было не важно. Она хотела, чтобы Дарси ее слышал, знал, что она вот-вот ударит его сильными крыльями, потому что презирала его.
Он пригнулся в последний миг, но одно ее вытянутое крыло попало по его макушке. Это спутало его идеально гладкие волосы.
Это была победа.
Она приземлилась без грации, тяжело дыша и шипя сквозь клюв.
- Проблемы в раю? – спросил он, смеясь, подходя к ней. – Это проклятие Короля-ворона. Счастье всегда будет ускользать от него, а ты – его счастье. Ты знаешь, кто наслаждается жизнью на полную? – он указал на себя. – Я.
Она ненавидела его.
Магия медленно поползла по ее длинной шее, и она знала, что солнце уходило за горизонт. Айслинг оглянулась на розовые пятна. Она не сможет преследовать Дарси. Ей нужно дождаться, пока проклятье не рассеется.
Шаги удалялись от нее с хрустом гравия. Он шел по обломкам камня уверенно, и она это ненавидела. Он слишком долго был королем этих земель. Его след навеки останется на его народе и земле.
Она гадала, устроил ли он много разрушений во время своего правления.
Жар пробежал линией по ее рукам, ударяя до кончиков пальцев, срывая перья. Несколько упало на землю. Она охнула, пытаясь видеть сквозь искры в глазах. Скоро это кончится, боль пройдет, и она будет собой.
Но было сложно думать сквозь боль. Ее лицо болело, клюв растаял, появился нос, агония жаром растекалась за ее глазами и по горлу.
Она отклонила голову и издала вопль боли, ставший человеческим стоном. Магия отступила с хлопком. Айслинг обмякла на земле, ее мышцы словно стали жидкими.
Каждый вечер она испытывала этот ужас. Каждое утро она гадала, сколько еще так протянет. Она боялась каждого мига.
Теплая ткань как всегда укутала ее плечи. Тихий голос слуа прошептал:
- Госпожа, вы в порядке?
Нет. Она все еще не могла нормально дышать, но Дарси оторвался от нее, а она не хотела пропускать то, что он скажет Брану. Она уперлась предплечьями, поднимаясь, опустила голову. Она сломлено ответила:
- Буду. Мне нужно встать. Помоги мне.
- Это…? – слуа замер, облизнул клюв и протянул к ней руки. – Это был старый Король-ворон?
- Да.
- Почему он тут? – слуа поднял ее на ноги, укутал ее тканью. – Он пришел забрать трон?
- Ни за что, - рявкнула она. – Он пришел посмотреть, может ли учинить беды, а потом вернуться под камень, откуда выполз.
- Не знаю, госпожа, - слуа повел ее к лестнице, что тянулась к замку. – Он не возвращался раньше. Почему он тут сейчас?
- Нужно спешить. Бран скоро станет вороном. У нас мало времени, - она смотрела на горизонт и молилась, чтобы луна поднималась медленно. Ей нужно было поговорить с Браном о многом.
Они поспешили по лестницам, перепрыгивая места, где камни обвалились, проползая там, где они едва держались. Айслинг в такие моменты едва дышала, у нее все еще не было сил стоять самой, и она понимала, что ее вел хрупкий слуа.
Наконец, они попали в замок.
- Госпожа? – спросил слуа. – Вы уже можете идти сами?
Конечно, он не хотел смотреть на того, кто много лет мучил их. Она выпрямилась, сама понесла свой вес.
Ей хватит сил сделать это. Айслинг подняла голову, расправила плечи и прошла по коридору к тронному залу. Паутина покрывала потолок, лозы росли в разбитых окнах с витражами. Ее дом всегда напоминал умирающее существо. Разбитое по краям, но еще живущее.
Голоса доносились из тронного зала, злые и громкие, и это не сулило добра. Ей придется остановить их. Айслинг вздохнула, собралась с силами и толкнула дверь.
Двое мужчин стояли по краям от трона, дико размахивая руками, и кричали. Она улавливала лишь обрывки их фраз:
- Ты не имеешь права возвращаться… - рычал Бран.
Но Дарси перебил его, угрожая:
- Это украденный трон, мальчишка…
- Думаешь, я тебе позволю…
- Позволишь?
- Я выкину тебя за…
- Попробуй!
Айслинг прошла к ним и подняла руки.
- Господа! – ее крик прогремел в комнате, поднимаясь к потолку.
Они затихли и повернулись к ней.
Тишина звенела в ее ушах, и Айслинг довольно выдохнула. Она привыкла к спокойствию Подхолмья. Даже слуа старались быть тихими. Тронный зал почти всегда был тихим и спокойным.
До того, как они решили покричать так, что ее голова заболела. Айслинг подняла ладони к вискам и потерла.
- Что ты тут делаешь, Дарси? – спросила она. – Ты не для проверки пришел. Мы знаем, что это скрытая ложь. Покончи с этим.
- Мне нравится злить Короля-ворона. Может, он сможет ощутить на пару мгновений, с чем я жил тысячи лет, потому что он отказывался занять место моего наследника.
- Это ничего не изменило бы, - ответила она, зло фыркнув. – Ты все равно остался бы в той роли, которую так ненавидел. Прочь.
Он ощетинился, часть чешуек на его лице поднялась в гневе.
- Нужно все портить, ведьма?
- С тобой – да. Я не доверяю тебе так, что могу выбросить отсюда.
Бран прошел вперед, сапоги стучали по полу. Он поймал ткань, сползшую с ее плеча, и осторожно поправил. Он коснулся пальцем ее подбородка.
- Одежда, Айслинг?
- Отсутствует. Не хотела убирать сегодня кровь Дарси. У меня есть дела важнее.
- Ты можешь бросить его гнить. Я позабочусь о нем позже.
- Мой рыцарь в сияющих доспехах.
Дарси изобразил звук рвоты.
- Вы все время такие? Мерзко. Вы видите друг друга меньше пятнадцати минут в день. Я думал, вы забыли друг о друге.
- Мы видимся меньше пятнадцати минут в день, - повторил Бран, глядя в ее глаза с пылом, по которому она скучала. – Мы научились извлекать лучшее из этих минут.
Она растаяла бы от его слов, но не была согласна с ним. Они не извлекали из этих минут все, по крайней мере, не так, как она хотела. Им всегда было о чем поговорить. Слуа были как дети, так что они с Браном редко были наедине. Она скучала по нему.
Дарси громко рассмеялся, звук бил по ее голове холодом зимнего ветра.
- Скажи это еще раз, Король-ворон, и она вырвет тебе сердце. Хочешь услышать, почему я тут, пока ты не стал птицей, или мне лучше оставить тебя с твоей нежной женой?
Айслинг закатила глаза и игнорировала то, как он облизнул губы как зверь. Он шумел, но ничего не делал. Он устроил шоу для Неблагой королевы и принес им всем проблемы.
- Покончи с этим, - прорычала она.
- Ладно, - Дарси прошел к трону и плюхнулся на черный бархат. Он закинул ногу на подлокотник, покачивал ею, ведя себя нахально. Айслинг скрипнула зубами. – Тебя вызвали.
Бран фыркнул.
- Я не знал, что Короля-ворона могут вызвать. Кто посмел?
- Король-ворон отвечает только одному. Мидир и его жена Этейн поведут Дикую Охоту в этом году, и они вызвали тебя.
- Зачем? – Бран приподнял бровь.
- Они хотят, чтобы Дикая Охота прошла рано в этом году. И почему бы и нет, когда подменыша высокой семьи с хорошей репутацией нашли у наших королевств? – Дарси взглянул на нее. – Все Туата де Дананн встревожились.
Айслинг зарычала:
- Какие опасные подменыши. Забытые фейри, проклятые жить среди людей, потому что их никто не хотел тут. Что они сделали бы, если бы их оставили спокойно жить?
- Тише, ведьма. Это жуткие слова, и, поверь, ты не захочешь биться с Этейн и Мидиром, - Дарси убрал ногу с подлокотника и склонился. – Они прислали мне послание. Они остановят ваши проклятия на время, пока ты будешь вести Охоту. Слуа отлично вынюхивают подменышей. И они смогут забрать столько душ, сколько захотят.
- Они могут остановить наше проклятие? – спросила она.
- На время, хотя будет проще с новой луной. Твой муж не станет вороном, когда взойдет луна, - Дарси пожал плечами. – Ты будешь и дальше лебедем. Никто не знает, откуда эта часть проклятия, или кто ею управляет.
Айслинг пыталась осознать его слова. Они могли существовать без проклятия Короля-ворона несколько ночей. Они могли быть вместе больше пятнадцати минут. И для этого нужно было лишь ненадолго отдать слуа. Айслинг и Бран все еще будут с ними, следить за существами, которых она теперь считала своими детьми, но их придется впустить в мир людей.
Слуа не были фейри. Они все когда-то были людьми. Об их виде было много мифов и тайн, но лишь одно было правдой.
Было три способа призвать слуа в мир людей. Первым была война. Вторым – Дикая Охота. Третьим был давящий вес печали, которая возникала у людей от разбитого сердца. Слуа забирали их, и они становились монстрами и вечность охотились на души людей.
Это было печальное существование, она не хотела такого никому. Как бы она ни желала быть с Браном несколько ночей.
- Бран, - пробормотала она. – Мы не можем отпускать их.
- И не отпустим, - ответил он. – Мы будем приглядывать за каждым их шагом.
- Я не дам охотиться на подменышей как на животных.
- Выбора нет, - его голос был твердым, он принял решение без ее мнения. – Мидир и Этейн известны среди Туата де Дананн. Они справедливые. Они не будут вредить подменышам, только заберут их на наши земли.
- Ты уверен в этом? – она искала правду в его взгляде и видела, что он не знал ответа. Он отвечал ей без слов. Бран не знал об их намерениях. Никто не мог знать. Они были Туата де Дананн, а у всех них было свое на уме. Неблагие и Благие фейри не могли управлять теми, кто их создал.
Она зло повернулась к Дарси и указала на него.
- Ты закончил?
Он поднял руки.
- Я – гонец, милая. Я не виноват, что вас призвали. Я даже предложил, чтобы я повел слуа, оставив влюбленных пташек обустраиваться в гнездышке.
- Хорошо, - процедила она, ощущая силу в ладонях. – Тогда прочь из этого места.
- Ты не посмеешь прогнать меня.
- Да? – Айслинг соединила ладони с громким хлопком, от которого сотрясся замок. От Дарси на троне Брана остался лишь дымок.
Владелец трона тихо рассмеялся и покачал головой.
- Нужно было так играть это?
- Я не хочу, чтобы он был рядом с нами.
Как он не переживал из-за Дарси тут? Он не должен был даже смотреть на слуа до конца жизни.
Айслинг заметила тень у стены.
Женщина дарг-ду была перепугана. Ее глаза были красными, клыки торчали изо рта, она сжималась у стены. Прошлый Король-ворон напоминал обитателям о мучениях, которые они пережили, пока были людьми.
Потому их изгнали. Нижнародец не был фейри, не был людьми. Они были существами, которых магия исказила так, что они не помнили, кем или чем они были.
Ее сердце сжималось.
- Я не буду их использовать, - прошептала она. – Я не могу, Бран. Они слишком важны для меня.
- Мы не будем их использовать, - он прижал палец к ее подбородку, приподнял ее голову, чтобы она посмотрела на него. Она встретилась с ним взглядом, черные перья появились на его голове, покрывали тело. – Мы отпустим их быть теми, кем они есть.
Кто-то говорил так про Айслинг. Говорили оставить ее в покое, не трогать ее в домике ведьмы, где ей никто не поможет. Она была ведьмой, а они всегда были одиноки.
Она не выбирала жизнь в одиночестве и много лет пыталась с кем-то поговорить, быть услышанной. Они всегда говорили одно: «Ведьмы выбирают одиночество. Они такие».
Бран таял перед ней, его тело становилось вороном. Он посмотрел на нее еще раз, нежно провел крылом по ее щеке и взлетел под потолок, пропал за окном.
Она хотела полететь с ним.
Искушение пожертвовать слуа даже на пару мгновений, чтобы провести с ним время, обжигало ее. Она не могла по-настоящему быть с Браном уже давно. Ей было плевать на физическую часть, хотя она скучала и по этому. Айслинг просто хотела обнять его, ощутить биение его сердца рядом со своим, не боясь, что он станет птицей в ее руках.
Она вздохнула и развернулась. Еще будет время на такие мысли. Сейчас ей нужно было успокоить своих подданных, которые ужасно боялись.
* * *
Луна коснулась горизонта, озаряя серебром Подхолмье. Сыплющиеся каменные ступени стали позолоченными в таком свете, и окна замка были озарены теплом изнутри.
Айслинг коснулась плеча дуллахана. Он попросил о разговоре с ней, но просто сидел на каменной лавочке с ней и смотрел, как ветер дул на озеро.
Он не хотел многого, как он ей сказал, только пару мгновений покоя. Это она приносила своему народу, хотя не понимала, как. Им нравилось быть при ней, особенно наедине.
Приходило время меняться в ненавистную форму, что изменила ее жизнь. Она не позволяла никому из слуа смотреть на превращение. Она не хотела, чтобы они знали, что это больно.
Дуллахан встал, осторожно держа голову в руках. Они были странными безголовыми существами, и она привыкла к тому, как они всегда совали черепа под руки и легко говорили ими. Она не смотрела на безголовые тела дуллаханов. Она смотрела им в глаза, потому что там было вежливо.
- Спасибо, госпожа, - прошептал он, поклонился и отвернулся от нее.
- Взаимно.
Он был уже слишком далеко, чтобы услышать ее. Дуллаханы, как ни странно, были самыми скромными в Подхолмье. Они пугали людей в Канун всех святых, но возвращались домой тихими и смущенными до боли из-за своего странного облика.
Тень летела к ней на горизонте. Она смотрела, как он летел, его силуэт рос, пока она не поняла, что было поздно просить дуллахана уйти. Хотя Бран многое понимал, он хотел, чтобы они были наедине перед тем, как она становилась лебедем.
Она встала перед скамьей и ждала, пока он доберется до нее. Она поправила черное шелковое платье, и оно скользнуло по ней на камень. Жаль, что она тратила такие красивые наряды во время превращения.
Бран прилетел к ней, изменился в воздухе и опустился на берег ее озера. Луна садилась за ним, он выглядел как дым от огня. А она любила горящие угли.
Его черные крылья стали темным плащом на его плечах, бархат покрывал его торс, черные штаны сжимали его сильные бедра. Он провел ладонью по своей груди и улыбнулся ей так, что у нее перехватило дыхание.
- Здравствуй, ведьма, - проурчал он.
И она вспомнила, как ощущалась такая глубокая любовь, когда не было видно света.
Бран шагнул вперед, она скользила взглядом по величавой длине его шеи, по тени под его точеной челюстью. Словно читая ее мысли, он прижал ладонь к ее шее сзади и притянул ее к себе.
Она уткнулась в его шею, забыла о тревогах и выдохнула. Они были в порядке, пока были вместе.
- Я скучал, - пробормотал он, прижимаясь губами к ее шее.
Айслинг покачала головой, решив обратиться к проблеме сразу.
- Мы не можем отправить слуа на Дикую Охоту. Не в этом году, Бран. Они слишком хрупкие.
- Выбора нет.
- Выбор есть всегда. Я не хочу верить, что эти Туата де Дананн могут нас заставить. Мы с тобой теперь король и королева. Они должны спрашивать у нас, чтобы взять наш народ, и мы можем не позволить в этом году. Им нужно развить доверие к нам и к себе, - она отодвинулась и заглянула в его темные глаза. – Они не просто монстры. Я знаю.
Он убрал прядь чернильных волос за ее ухо.
- Я уже сказал им, что мы сделаем это, Айслинг. Слуа давно были частью Дикой Охоты, и я не откажу никому использовать их, пока я там. И я хочу побыть с тобой наедине. Дольше мгновения.
- И я, но мы не можем подвергать их такому.
Бран отвел ее к каменной скамье и усадил на прохладную поверхность. Он опустился рядом и прижал ее ладони к своему сердцу.
- Тебя беспокоят не слуа. Я тебя хорошо знаю, ведьма, или ты забыла, что мы путешествовали по Другому миру вместе? Я видел, как ты сражаешься с чудовищами.
Он видел ее насквозь, хоть она и не осознавала, что в ней горела тревога.
- Подменыши, - прошептала она.
- Нам придется охотиться на них.
- Нет, - она не понимала, почему фейри обходились с изгнанной родней как с животными. Они все еще были фейри. Она знала – она была одной из них.
Бран сжал ее ладони.
- Знаю, тебе сложно понять, Айслинг. Тебе странно, что мы охотимся на существ, которых отослали. Это долг королевичей – забирать фейри, которые не должны были оказаться в мире людей, и уводить их домой.
Она говорила с другими подменышами. Они боялись Дикой Охоты, когда на них охотились и оттаскивали в царство фейри. Мир людей лучше обходился с теми, кто отличался, чем царство фейри, где их или разрывали на куски, или делали рабами.
- Мы оба знаем, что это ложь, - ответила она. – Думаешь, их примут с распростертыми объятиями? Что ты сделаешь с подменышами, когда вернешься?
- Их отдадут в их дворы, которые вернут их на места в обществе. Мы не можем изменить мнения фейри, которые верят, что подменыши годятся только для рабства.
- Ты жил при Неблагом дворе. Ты видел, что твои родители делают с вернувшимися подменышами. Бран, - она облизнула губы, - фейри нельзя отсылать домой. Они издеваются над существами, которых никто не хочет.
Он резко встал и начал расхаживать перед ней.
- Что ты от меня хочешь? Остановить Дикую Охоту? Даже я не могу это сделать, Айслинг, ты должна знать.
- Я прошу дать подменышам шанс! Не отправляй слуа в мир людей, где они точно найдут тех существ. Дай им спрятаться. Это меньшее, что мы можем сделать, ведь это наши семьи отослали их туда.
Она едва дышала, боясь, что он откажет ей. Охота будет, независимо от того, пойдет ли она с ними.
Подхолмье пугало сильнее, когда она была тут одна. Она выдохнула, видела борьбу во взгляде Брана, знала, что он собирался сказать, задолго перед тем, как он сделал это.
Он опустился на колени перед ней, прижался лбом к ее бедрам, качая головой.
- Ты просишь слишком много. Я не знаю, как описать это тебе так, чтобы ты поняла, Айслинг. Я не могу отказать Дикой Охоте.
- Так уже делали.
- Никогда. Сделать это – значит пойти против каждой клеточки меня. Я знаю, ты не росла тут, - он поднял взгляд, в темных глазах были мучения. – Ты – дикий цветок, которые пересадили в место, где он может вырасти и расцвести красивее всего, что я видел. Ты не совсем фейри и не понимаешь, чего просишь.
- Пожалуйста, - попробовала она еще раз, зная, что он не сдастся.
Бран сжал губы в белую линию.
- Я могу лишь предложить тебе пойти со мной. Если мы найдем подменышей первыми, они могут получить место тут раньше, чем другие их заберут.
Это не было идеальным решением, но это было началом. Бедняги будут обречены на жизнь в сумерках всю жизнь. Но это было лучше того, что говорили для них дворы их народа.