- Бран? – спросила она. Никто не прошел.
Она нахмурилась, подвинула слуа за себя и попробовала снова:
- Бран?
Кто-то вывалился в портал. Длинные ноги, дико размахивающие руки, волосы перед лицом. Она не могла понять, кто это был. Существо упало на четвереньки перед ней, тяжело дыша и дрожа от страха.
Тонкие пальцы потянулись к краю платья. Существо чуть коснулось ее темного платья и прошептало:
- Воронья королева?
Она медленно выдохнула.
- Да.
- Он сказал, что вы будете меня ждать, - существо подняло голову, и Айслинг увидела милую пикси. Ее волосы торчали, на лице были отростки в форме листьев, но без цвета, но она была жива. – Вы поможете мне?
Он смог спасти одного для нее. Сердце Айслинг сжалось.
- Ты можешь оставаться тут, сколько хочешь.
- Я не хочу возвращаться туда.
- Ты и не должна, - Айслинг опустилась на корточки, чтобы быть на уровне глаз пикси. – Ты хочешь поесть?
Пикси покачала головой.
- Я не знаю, есть ли тут еда, госпожа.
- Мы не так далеко от мира, так что еда есть. Я дам тебе хлеб с медом. Это придаст тебе сил, пока мы не найдем что-то подходящее для тебя.
Грудь Айслинг наполнилась гордостью, когда пикси смотрела на нее, словно она спасла ей жизнь. Она планировала так сделать, но маленькому существу придется научиться быть частью Подхолмья. Они станут семьей, и никто не выгонит их как нечто сломленное.
Она протянула руку, чтобы пикси прижалась к ней. Они вышли из зала, она оглянулась на слуа.
- Останешься тут? – тихо спросила она. – На случай, если кто-то еще придет?
И расстроенный вид слуа сменился уважением.
- Да, госпожа. А если придут больше?
- Веди их на кухню, - Айслинг рассмеялась. – Там мы их накормим. Покажем, что с нами они будут сытыми.
Может, это было глупо, но она ощущала надежду впервые за долгое время.
* * *
Последний подменыш устроился под одеялами, которые Айслинг опустила на его плечи с тихим вздохом. Эта была самой маленькой, просто девочкой. Она была худой настолько, что щеки были впавшими.
Она пережила Дикую Охоту и нашла место, где сможет быть в безопасности.
Семь подменышей пришли в порталы Брана. Они были частью Подхолмья теперь, хотя Айслинг не знала, что с ними делать. В замке было достаточно места, хотя он разваливался. Ей нужно найти тех, кто начнет ремонт, особенно, если тут будут дети.
Ее разум был полон вариантов. Она могла поговорить с другими слуа и узнать, помнили ли они навыки из их жизни как людей, могли ли научить других. Они могли сделать это место не просто отдыхом для отвергнутых или клеткой для армий Дикой Охоты.
Они могли сделать это место домом.
Она покинула маленькую спальню и тихо закрыла дверь. Прижавшись лбом к прохладной поверхности, она радостно рассмеялась, но так тихо, что даже не узнала звук.
Они сделали это. Хотя Дикая Охота ужасала, была создана, чтобы наказывать и ранить… Они сделали нечто большее, а не стояли в стороне.
Руки обвили ее талию и притянули ее к сильной груди.
- Счастлива, Воронья королева?
- Даже не описать, насколько, - она повернулась в руках Брана, прижалась лицом к его шее и снова рассмеялась. – Я едва могу поверить, что мы сделали это. Подменыши тут, Бран.
- Не все, - его голос стал мрачным и с ноткой сожаления. – Многие отправились ко дворам.
- Но мы некоторых спасли. Не всех, это и не было возможно. Семь подменышей смогут жить, быть теми, кем хотят, - Айслинг отклонилась, посмотрела в его темные глаза и увидела мир в их глубинах. – Ты сделал это для меня.
- Как я мог иначе? Ты хотела этого, и ты права. Это было единственным будущим для них. Они заслуживают большего, чем суд или быть брошенными в Другом мире без помощи.
Он заправил прядь волос за ее ухо. Этот мужчина, невозможный, сильный и добрый мужчина был для нее теперь важнее всего в жизни.
Он рисковал собой ради нее. Другие фейри могли остановить его, а то и биться с ним за подменышей. Но он не переживал.
Даже темная сила Короля-ворона не остановила его. Это означало куда больше, чем просто мимолетное увлечение или отношение мужчины, который нашел равную для правления.
Она выдохнула, провела пальцем по его челюсти. Айслинг долго ждала, чтобы произнести слова, которые раскроют ее грудь и откроют больше о ней, чем она осмеливалась с кем-то еще. И, может, это был неправильный миг, но какая разница?
- Ты обеспокоена, - он нахмурился. – Что такое? Я что-то забыл?
Она шумно выдохнула.
- Нет, глупый. Ты ничего не забыл. Все, что ты сделал для меня, для них сегодня – это идеально.
- Тогда почему ты выглядишь так, словно я вонзил кинжал тебе меж ребер? – он провел ладонью по ее боку, словно проверял, откуда была ее боль. – Моя королева, нет повода выглядеть так расстроено, и я буду злиться, если ты передумала насчет подменышей. Было сложно доставить их сюда, и…
Она прижала ладонь к его рту и выпалила:
- Я тебя люблю!
Бран застыл под ее ладонью, у глаз появились морщинки, как всегда было, когда он улыбался.
Она нахмурилась. Мышца на ее челюсти подрагивала, улыбка расцвела на его лице, изогнула его губы под ее ладонью, а потом в его груди забурлил смех.
- Это не смешно, Бран, - возмутилась она. – Это правда. Я не говорила такого до этого, и мне не нравится, что ты сомневаешься в этом. Я люблю тебя, несмотря на все твои изъяны, а них много!
Он убрал ее руку от своего рта.
- Я знаю.
- Что ты знаешь?
- Я знаю, что ты любишь меня. Я знал это уже какое-то время, - он провел ладонью по своим темным волосам и улыбнулся. – Как ты можешь не любить меня? Я невероятно очарователен, красивее всех мужчин, которых ты встречала в жизни. И я лучше всех, кого ты встречала.
- И ужасно наглый.
- Наглость – это бонус. Тебе не придется переживать, что у меня слишком низкая самооценка.
Она закатила глаза, пытаясь покрыть льдом ужаленную гордость.
- Я просто думала, что ты хотел бы узнать. Видимо, я ошибалась.
Если он будет таким, то она не будет и дальше тратить время тут. Она попыталась выбраться из его руки, но Бран сжал ее крепче. Он позволил ей развернуться, и ее спина прижалась к его груди. Он опустил подбородок на ее плечо и ждал, пока она перестанет вырываться.
Айслинг выдохнула и сдалась.
- Что? Что еще ты хочешь?
Он прижал губы к ее щеке и выдохнул:
- И я тебя люблю, ты знаешь.
Она шмыгнула, гордость была ужалена.
- Конечно, да.
- Правда?
- Правда.
- Тогда почему ты пытаешься уйти, будто я тебя поджег?
Потому что она не хотела мириться с возможностью, что он мог не любить ее в ответ. Потому что от одной мысли о таком будущем слезы выступали на глазах. Она не могла без него жить. И будет очень одиноко.
Она отпустила гнев, прижалась к нему.
- О, тише, глупый. Ты не можешь дать мне победить хоть раз?
- Ни за что. Тебя забавно дразнить.
Он обвил руками ее талию, и Айслинг позволила ему. Его слова крутились в ее голове. Он любил ее. Это казалось невероятным.
Король-ворон был историей, которую она рассказывала многим детям, сама слушала много раз. Он был идеалом. Фейри, помогающим детям, как она, которые были без дома, или когда им никто не мог помочь.
И теперь она привлекла внимание Короля-ворона, влюбила его в себя. Жизнь была странной.
Она выдохнула, пошевелилась, чтобы привлечь его внимание.
- Ты правда меня любишь?
- Так сильно, что порой больно дышать. Я не знаю, как ты пробралась так под мою кожу, ведьма, но я не могу теперь тебя отпустить. Я люблю тебя больше жизни, больше этого титула и королевства. Я сжег бы мир дотла ради тебя и отстроил бы его таким, каким ты его хотела, если бы мог.
Почему он был таким идеальным? Он всегда знал слова, которые она хотела услышать, когда она не могла собраться с мыслями.
- Дай мне развернуться, Бран.
- Мне так нравится.
Она недовольно фыркнула.
- Я хочу тебя поцеловать.
- А я хочу тебя позлить. Похоже, только один из нас получит то, что хочет, а я больше и сильнее. Угадай, кто победит.
- Ты можешь быть серьезным хоть миг?
- В нашей жизни нет серьезности, любимая.
Она развернулась так быстро, что он не успел поймать ее. Айслинг вжалась в его грудь и поймала его лицо ладонями. Перья кололи ее ладонь.
- Повтори это.
- Серьезность?
- Бран.
Он улыбнулся, зубы были острыми, а лицо сверхъестественным.
- Любимая, - он склонился и поцеловал ее в лоб. – Любимая, - он поцеловал ее глаза. – Моя любимая навеки.
Его губы встретились с ее, и он проник в ее как дыхание жизни. Она не могла дышать ничем, кроме его винного запаха. Она впилась пальцами в его широкие плечи, такие любимые и сильные. Он удерживал вес ее мира и не вздрагивал.
- Возьми меня в кровать, Бран, - она дрожала. – Это одна наша ночь вместе, и ты рано вернулся.
Он поднял ее на руки.
- С радостью, моя королева.
Айслинг слышала только свое сердце, пока они спешили по коридорам. Его дыхание задевало ее лицо, опьяняя ее его запахом. Как давно она не имела доступа к его коже вот так? Чтобы касаться, как она хотела?
Очень давно.
Бран открыл дверь их спальни ногой, она с грохотом врезалась в стену. Она отклонила голову и рассмеялась. Ее радовало, что он хотел ее так же сильно, как она его. Их похоть не притупилась из-за того, что они не могли быть вместе.
Черный полог вокруг их кровати, казалось, погружал всю комнату во тьму, словно на горизонте была луна, а не солнце. Он уложил ее на матрац, забрался сверху, глаза были темными.
Он всегда охотился на нее, когда дело доходило до спальни, и она затерялась, ее душа пыталась убежать от него. Она всегда побаивалась того, что он делал с ней. Того, что любовь к нему делала с ней.
Теплые ладони скользнули по ее бедрам, задирая шелковую ткань ее платья. Медленная и жаркая ласка заставила ее охнуть.
Бран склонился и прижался щекой к ее колену.
- Я скучал по этому, - прошептал он в ее кожу. – Скучал по тебе.
Как ей рассказать ему, что она все это время ощущала себя пустой? Что не только ее тело, но и сердце болело по связи с ним, что была больше нескольких слов? Больше тревоги за народ, за королевство? Что она отчаянно хотела пить его дыхание как лучшее вино?
Она сжала его волосы, нежно направила его по своему телу, чтобы он устроился между ее ног.
- Я всегда буду скучать, - прохрипела она, провела носом по его челюсти. – Даже когда ты передо мной, я скучаю по тебе.
- Дикая, - ответил он, смеясь.
Айслинг ощущала, как ее сердце стало колотиться, когда он подвинулся. Он двигался вдоль ее тела, заново изучал ее формы, позволяя ей привыкнуть к нему. Он был сильным и опасным в каждом движении.
Он потянулся за голову, снял рубаху плавным движением. Каждая его любимая черта открылась ее жадным глазам.
Его тело будто сияло из-за черного бархатного полога на фоне. Айслинг нежно провела пальцем по шраму-звездочке над его сердцем. Ее метке.
Бран поймал ее ладонь и прижал к грохочущему сердцу под его ребрами.
- Никаких сожалений, mo chroi.
Она едва дышала.
- Ни одного?
Он плавным движением стянул платье через ее голову. Он поглощал ее взглядом, оставляя после себя жаркий румянец.
- Ты – реальность всех моих запретных желаний. Я никогда в жизни не стал бы жалеть, что нашел тебя.
Он прижался губами у ее горлу, спустился по ее телу, находя скрытые впадинки, от которых она извивалась и постанывала.
Ее разум разбился от наслаждения. Айслинг скользила по мышцам его плеч. Каждое его движение, каждый поцелуй заставлял ее поджимать пальцы ног, затаивать дыхание.
Он касался ее как голодающий, а она была банкетом перед ним. Айслинг не могла думать, могла лишь извиваться в его когтях.
Звуки, которые она издавала, она еще у себя не слышала. Рычание зверя, скуление пойманного животного и тихий зов женщины, отчаянно нуждающейся в нем.
Только когда она рухнула за край много раз, он поднялся по ее телу. Она открыла глаза, встретилась с ним взглядом. Он облизнулся, как леопард, увидевший новую добычу.
Между ними не было слов, да они и не были хороши в разговорах.
Он запустил пальцы в ее спутанные волосы, потянул, и она отклонила голову, открывая шею для его губ. Язык гладил вену на ее шее, которая яростно билась. Он медленно вошел в нее.
Айслинг была переполнена, растянута сильнее, чем считала возможным, но этого было мало. Она впилась в его спину, обводила его ребра, выдохнула в его плечо. Они сплелись так, что она ощущала, как он дрожал.
- Ты… - прошептал он, отодвигаясь, глядя в ее глаза.
- Что?
Бран покачал головой и сглотнул.
- Нет слов.
И это снова толкнуло ее за край. Он пил ее тело, ее душу и каждый ее дюйм, о котором она не знала. Бран двигался с ней к одной цели, улетел с края с ней.
Он выдохнул в ее плечо, подвинул их обоих, чтобы прижать ее ближе к сердцу. Они вместе погрузились в сон, их пальцы были переплетены.
Шепот во тьме
Айслинг плыла по озеру, вода холодила ее лапы. В Подхолмье скоро будет зима. Снег посыплется с неба, укроет землю чистым покрывалом. Но она не могла заставить себя наслаждаться красотой и прохладой воздуха.
Все больше подменышей приходили каждый день через порталы, которые оставил Бран. Они тянулись к ней своими разумами, некоторые связывались со слуа.
Бран терял контроль над армией. Слуа постоянно пропадали. Некоторые из них находили подменышей или приводили новые души людей, уже добавленные в их черное облако. Другие не возвращались.
И за них она переживала.
Она начала спрашивать у слуа, слышали ли они голоса, помимо нее и Брана. И казалось, что они врали ей. Каждый говорил, что другого голоса не было, даже слуа, поведавший ей о Кэрман.
Она не могла пойти к Брану со слухом. Они должны быть честными с ней, сказать еще раз, что древняя ведьма пыталась связаться с ними.
Подменыши отвлекали ее. Они были рады дому. Многие хотели отстроить замок. Другие хотели построить дома вдали от рушащихся стен, устроить поселение.
Бран не был рад тому, что их становилось больше. Он переживал, что их заметят, и начнется новая война. Он хотел, чтобы они вернулись при дворы, откуда их прогнали, и делали то, что хотели фейри.
Чтобы их судили или убили.
Айслинг не могла поверить, что варианты были только такими. Она хотела оставить их рядом, дать им жизни, которыми они должны были уже давно наслаждаться.
Она не хотела верить, что это было невозможно. Каждую ночь, когда луна касалась ее кожи, она бежала в замок помогать им, чем могла. Даже если чарами, усиливающими стены. Даже если носила ткань, чтобы создать палатки.
Она не могла сказать так про Брана.
Он смотрел на ее поступки, словно она делала что-то ужасное. Его глаза становились шире, он поджимал губы.
- Фейри не будут долго терпеть такое, - рычал он. – Они захотят их вернуть. Мы не можем держать их вечно.
- Я могу их спасти. Почему они не могут остаться тут? Они никому не вредят, Бран.
- Конечно, они не вредят никому, хотя могут. Они не знают наши обычаи жизни, и это опасно.
- Как не знаю и я, - ее глаза гневно вспыхнули, сердце забилось быстрее. – Я опасна, Бран? Я тоже проблема?
Они не говорили об этом с прошлой ссоры, и она не могла винить его. Оба сказали от злости то, что не думали на самом деле.
Когда-то они могли помириться, потому что невозможное задание заставляло их работать вместе. А теперь? Они видели друг друга всего пятнадцать минут, и проклятие разлучало их.
Низкое урчание зазвучало над водой. Айслинг подняла голову и увидела Лоркана на боку, камень под ним почти скрывала его темная шерсть.
Она подплыла ближе и позвала:
- Что ты тут делаешь? Я думала, ты не хотел возвращаться еще несколько недель.
- Птичка сказала, что ты рано вернулась с Дикой Охоты и теперь спасаешь подменышей. Думаешь, это мудро?
- Почему все это спрашивают? – проворчала она. – Даже Брану не нравится. Я думала, что он поддержит, ведь он и привел сюда первых.
Лоркан медленно поднял лапу и облизнул ее.
- Он сделал бы все ради тебя, даже пошел против законов фейри. Глупая женщина, ты не знаешь, что он злится на тебя?
- Не достаточно, раз подменыши остаются тут.
- Потому что фейри нападут дальше на Подхолмье, а не на мир людей. Тут слишком много существ, которые не должны быть, и… - Лоркан потянул лапу. Острые когти сверкнули на солнце, искры отразились в озере. – Не весело, когда фейри решают, что у них забрали то, что им принадлежит.
- Подменыши – фейри. Они не могут принадлежать кому-то, потому что их семья не хочет их.
- Я не говорил, что в этом есть смысл. У фейри он редко есть, потому я и говорил тебе держаться от них дальше.
Айслинг рассмеялась.
- Сложно это сделать, когда я одна из них, Лоркан.
- Я о том, что ты приглашаешь многих следить за тобой, как сокол за мышкой, - он поежился. – И я достаточно связывался с соколами, чтобы знать, что их внимание тебе не нужно.
- Я часто использовала их перья в заклинаниях раньше, и я не дам им забрать подменышей. Они теперь моя семья, Лоркан. Семья, - она подплыла ближе. – Не помнишь, как было, когда были только ты и я? Как сильно мы хотели кого-то еще?
- Я ничего не забыл, Айслинг. И я помню, что семья так и не пришла. Мы были в этом вместе. Я заботился о тебе, и у всех, кто приходит в нашу жизнь, должен быть повод.
Их история была болезненной с первого вдоха, и лучше не стало после того, как они нашли друг друга. Она дрожала, вспоминая, сколько крыс и жуков они пережили, и это было до того, как Лоркан стал котом.
Тогда он был долговязым подростком, и их жизни были сложнее. Никто не хотел пускать двух детей. А если пускали, то за деньги, которых у них не было.
Они искали еду на фермах в свинарниках. Они колдовали в свете луны, порой с маленькими огарками свечей, выброшенными у гостиниц. Даже тогда было сложно колдовать, когда все вокруг них разваливалось.
Она вздохнула и провела краем крыла по воде.
- Ты узнал что-то еще… об этом?
- О твоем проклятии?
Айслинг согласно хмыкнула.
- Нет. Многие думают, что оно как-то связано с Кэрман, а мы оба знаем, что это тупик. Ты не можешь с ней говорить, а я не могу ее найти.
- Но она где-то тут.
Айслинг не хотела говорить о мертвой ведьме. Было что-то опасное в идее. Ведьма хотела не только поговорить. Она хотела то, что Айслинг не могла отдать.
Что она могла хотеть? Кэрман была мертва. Так говорили. Мертвая женщина не могла ожить, и ее душа могла получить лишь ограниченную власть. Даже самая темная магия говорила, что это было невозможно. Смерть была смертью.
Так чего она хотела? Или она не была мертва?
Лоркан медленно поднялся на лапы и потянулся.
- Я бы сказал тебе связаться с ней через еще одного слуа, но его придется убивать. Это кончится плохо. Тот бедный слуа погибнет, и мне придется тебя собирать. Я не хочу.
- Что? – Айслинг вздрогнула. - Мертвый слуа? Еще один?
- О, точно. Я же не вернул то воспоминание. На столике у тебя в комнате воспоминание. Можешь его выпить, но не при Бране, - Лоркан сморщился. – Он снова будет на меня кричать, а я это не люблю. У меня чувствительные уши.
Боги, она убила слуа? Айслинг хотела побежать в комнату и тут же выпить воспоминание. Как она могла обещать им заботу, когда убила одного из них? Что за королева так делала?
- Ой, ты уже себя изводишь. Айслинг, слушай меня внимательно. Я скажу кое-что важное.
Она покачала головой, дико щелкая клювом, а потом посмотрела на кота. Она могла это сделать. Могла взять себя в руки и не затеряться в «а если». Сосуд содержал нужную ей информацию, и она могла подождать день.
- Что еще ты хочешь сказать? – рявкнула она.
- Что тебе нужно поговорить с Браном как можно скорее. Я вернулся, услышав, что Неблагие говорят о чем-то тревожном.
- О чем? – Айслинг не нравилось, когда у Лоркана были тайны. Он всегда пытался дразнить ее, а ее терпение было на исходе.
- Говорят, будет война, - он не мешкал в этот раз. Голос кота дрожал от тревоги. – Война у Неблагих. Один из братьев Брана решил, что хочет трон раньше другого.
- Какое мне дело до Неблагого двора?
- Потому что Бран – часть Неблагого двора. Они могут вызвать его воевать в любой миг.
Война Неблагих
Айслинг прошла в коридор, магия покалывала на руках и спине. Проклятие не хотело отпускать ее. Каждый день она боролась с ним. Лунный свет касался ее кожи, и она была собой, пока он был тут.
Ее ноги топали, она бежала к Брану. Он не спустился к озеру, и она знала причину. Лоркан рассказал ей достаточно. Брану нужно было услышать это от нее.
А если он не знал? А если еще не слышал, что его семья разваливалась и пыталась порвать друг друга? И мог ли он остановить их?
Она открыла последнюю дверь и ворвалась в тронный зал, где и остановилась.
Бран сидел на своем троне, сжимая голову в руках, широко раздвинув ноги. Он прижимался к трону, словно миру пришел конец.
- Ты знаешь, - ее голос разнесся по залу.
- Уже слышал.
- Мне жаль. Я не знаю, как помочь, но если я могу, дай знать.
Он поднял руку.
- Ты ничего не можешь сделать. Моя семья всегда воевала между собой. Я просто не… - он кашлянул. – Я не ожидал, что дойдет до этого.
- Ты не можешь их образумить? Неблагой двор не может воевать между собой.
- Думаешь, я о таком не думал? – Бран поднял голову. Его глаза были впавшими, тени пролегли под ними от тревоги. Пот покрывал его лоб, и он явно не спал днями. – Благой двор это использует. Я уже пытался связаться с Эмонном. Он не хочет говорить со мной об этом. Это не только разорвет мою семью. Это разорвет все Неблагое царство.
- Что я могу сделать? – Айслинг не могла ничего придумать. Когда Лоркан сказал ей, она полетела к замку. Она хотела помочь всей душой, но Неблагие были чужими для нее, как весь этот мир. Они хотели сражаться друг с другом, пускай. Но последствия заденут весь Другой мир.
Он покачал головой, прильнув к трону.
- Ничего. Наш мир вот-вот изменится, и не к лучшему.
- Ты можешь поговорить с матерью? Она точно не хочет биться против своего дитя. Она билась, чтобы забрать тебя, хоть и ясно дала понять, что ты у нее наименее любимый.
- Спасибо, что напомнила.
- Не вини меня в этом. Это правда, и ты это знаешь, - Айслинг прошла к нему и опустилась на колени у его ног. – Нужно что-то сделать, Бран. Это твоя семья.
- И они дураки.
- Но твоей крови.
Он прижал ладонь под ее подбородком и поднял ее лицо.
- У тебя большой сердце. Их не нужно жалеть. Они сами себя подставили.
В его глазах было то, чего она раньше не видела. Сожаления, но и жажда приключений.
- Ты уже что-то сделал, да?
Бран приподнял бровь.
- Похоже, ты знаешь меня лучше, чем я думал.
- Что ты сделал?
Он вздохнул и провел ладонью по своей голове.
- Я поговорил с советом Дикой Охоты. Только они могут снять мое проклятие, но не могут снять твое. Они согласились снять проклятие Короля-ворона на пару недель, чтобы я отправился к Неблагому двору и попытался уговорить семью поступить разумно. Совет проследит за этим. Это может привести новую эпоху дворов, которую мы не хотим.
- Разве лидеры Дикой Охоты в этом году не были из Благого двора?
Бран кивнул.
- Тогда зачем им позволять тебе помочь Неблагому двору? В этом нет смысла, Бран, - она переживала, что они играли им, как делали все.
Он выдохнул.
- В нашем мире всегда должны быть тьма и свет. Если убрать тьму, ничего не останется. Благой двор нуждается в нас, чтобы они помнили о своих ценностях. Иначе разобьется вся система.
- Почему Эмонн не говорит с тобой? Ему выгодно остановить это безумие.
- Да. Он, наверное, пытается понять, что будет делать, если начнется война. Он умен, но Эмонн не думает, что у меня есть шанс образумить семью, - Бран замолчал, мышца на челюсти подрагивала. – И он может быть прав.
Она сжала его колени, погладила его бедра, пытаясь успокоить.
- Я верю в тебя, любимый. Они тебя точно послушают. Ты – Король-ворон. Ты теперь не просто Неблагой принц.
- Зависит от того, кто начал войну. Я даже не знаю, какой брат борется за трон. Некоторые уже пробовали и провалились… Наверное, это старший. Тогда будет намного сложнее.
Айслинг пыталась вспомнить имя его старшего брата, но не вышло. Она не помнила, кем он был, и говорил ли о нем Бран.
- Твой старший брат? – спросила она. – Кто он?
- Дурак, - рявкнул Бран. – Его интересует власть, которую ему дадут, а не которую он заслужит. Его уже много раз искушали властью, но сам он слабый. Если он пытается захватить трон, то за ним кто-то стоит.
Айслинг догадывалась. Он уже достаточно напакостил, чтобы она его ненавидела.
- Думаешь, за этим может стоять Дарси?
- Не знаю. Я не удивился бы, увидев прошлого Короля-ворона с моим братом, - Бран вздохнул. – Я должен идти к ним. Этой ночью. Я не хочу оставлять тебя и королевство на тебя, но…
Она перебила его:
- Мы справимся. Хотя я предпочла бы пойти с тобой. Твоя семья не добра с тобой, и я хотела бы помочь.
- Кто еще будет управлять слуа? – спросил он. – Ты должна остаться тут. Я знаю, они уже привязались к тебе больше, чем ко мне.
- Это не совсем правда.
Он опустил ладонь на ее шею и притянул ее ближе.
- Я не ревную, ведьма. Я вижу, почему они предпочитают тебя.
Бран прижался губами к ее губам, долго пробуя ее, а потом застонал в ее губы. Она хотела бы больше времени вместе. Чтобы у них была еще ночь совместного сна. Даже если она станет лебедем с первым лучом солнца.
- Я обо всем позабочусь, - прошептала она в его губы. – Только вернись ко мне целым. Пожалуйста.
- Поможешь мне подготовиться?
Она знала, о чем он говорил. Броня Короля-ворона могла волшебно появиться на его теле в любой миг, но было что-то успокаивающее, когда она закрепляла ее на нем. Она знала, что он будет в безопасности, если она наденет на него броню, скрывая каждую его часть, что могла пострадать в бою.
А бой его ждал, и скоро.
Айслинг без слов встала и протянула руку. Он позволил ей поднять его с трона и повести по коридорам их дома. Слуа расступались волной перед ними.
Темные глаза следили за ними с интересом. Она гадала, знали ли они, что происходило. Существа были догадливыми, или у них был доступ к их с Браном разумам.
Они всегда знали, что думали правители. Если она была голодна, появлялся слуа с тарелкой. Если она хотела пить, ей приносили воду, порой она даже не видела, как кто-то входил. Она гадала, знали ли они ее лучше, чем она себя.
Тогда зачем они служили ей? Айслинг не считала себя хорошей или достойной слуг.
Она привела Брана к их комнате и открыла дверь ногой. Когда они только прибыли, Айслинг думала, что Бран захочет себе отдельную комнату, как в Сумрачном замке. Пары часто жили порознь. Многие так делали.
Но не Бран. Он хотел ее рядом, даже если он просто спал в той же кровати, что и она. Чем больше они были в комнате вместе, тем больше она понимала, почему он хотел, чтобы она так жила.
Айслинг посмотрела на черные шелковые простыни и улыбнулась. Как много раз она лежала там, вдыхая его запах и радостно вздыхая? Просто зная, что он был еще жив, она могла выдерживать ночи одиночества. Когда они могли побыть вместе, эта кровать была их убежищем от мира. Они любили и теряли в этой комнате. То вместе, то порознь.
Она притянула его в угол, где стояла пустая подставка для доспехов. Она указала туда и приподняла бровь.
- Ты сделаешь это, или лучше мне?
- Думаю, я справлюсь, - он драматично хрустнул шеей и сосредоточился на подставке. Через секунды там появилась броня Короля-ворона.
Айслинг строго посмотрела на нее, проверяя его магию. Он хорошо справился. На ней не осталось следов от перемещения.
Вся броня была грозной, черной. Острый шлем напоминал ворона, а нагрудная пластина была как черные крылья, изгибающиеся над плечами. Черная кожа была на ногах, а перчатки давали его пальцам когти.
Она ненавидела вид брони. Она оставалась в замке лишь несколько часов, когда они сюда прибыли. Бран убрал комнату от вещей прошлого хозяина, пока она смотрела на жуткую штуку.
Айслинг знала, что это значило. Дарси, прошлый Король-ворон, дал ясно понять, что ему нравился бой. Кровь была его пиром. Он хотел поглотить мир с остальными слуа, и власть, которую он получал с броней, была любимой для него.
Она попросила тут же убрать броню. Бран так и сделал, и хотя она не знала, куда он ее убрал, она знала, что броня была далеко от этого места.
А теперь вернулась, и Айслинг ненавидела ее еще больше.
Она без слов прошла к доспеху и сняла с подставки нагрудную пластину.
- Развернись, - пробормотала она.
Бран не спорил. Одежда пропала с его тела от шепота заклинания, осталась только тонкая туника и удобные штаны.
Ее сердце забилось быстрее. Любовь к нему цвела в ее душе, и это была не просто физическая реакция на него в таком виде. Куда больше. Такого она еще не ощущала.