Прохожие на улице так и косились на это зрелище.
Сев в машину, она немедленно позвонила Бо Цзиньяню:
- Что всё это значит? Зачем ты прислал за мной лимузин? - такой пафос с его стороны был очень странен.
Пару секунд профессор на том конце провода помолчал.
- Очевидно же, - ответил он, наконец. - У меня с тобой свидание.
Этим ценным советом касательно первого опыта снабдил его Фу Цзыюй.
- Ты что, собираешься ждать её вечером, а потом пойти прямиком в спальню? Атмосфера, друг мой, атмосфера в первый раз - это самое главное! Окружи её романтикой, и всё произойдёт само.
***
Цзянь Яо была слегка ошеломлена услышанным.
Так вот что это за «важное мероприятие»! Свидание!
В принципе, если подумать, у них и правда ещё не было настоящего свидания.
- Прости, я не сразу поняла, - сказала она. - Спасибо.
Тон Бо Цзиньяня стал однозначно довольным:
- Это же романтично?
Цзянь Яо не выдержала и рассмеялась.
Лимузин в розах - это был, конечно, полный перебор, но самое-то главное - намерение?
- Романтично. Очень романтично.
Машина остановилась у роскошного отеля.
Портье встретил Цзянь Яо и проводил прямо к панорамному лифту:
- Госпожа Цзянь, профессор Бо уже давно ждёт вас.
Она сдержанно улыбнулась:
- Спасибо, - а потом спросила с любопытством: - А что он делает наверху?
- Профессор Бо снял номер люкс на верхнем этаже. Это прекрасный люкс, госпожа Цзянь, там панорамные окна в 270 градусов, открывающие вид на весь ночной город. Кроме того, там есть открытый бассейн на веранде. С уверенностью могу сказать, что это самый лучший люкс в городе. И самый дорогой, разумеется. Желаю вам приятного вечера.
Цзянь Яо оцепенела.
Теперь-то она поняла, что затеял Бо Цзиньянь.
Она предполагала, что приехала сюда ужинать… а тут роскошный люкс.
|
|
Этот парень, очевидно, решил пойти ва-банк.
Моментально покраснев, Цзянь Яо вышла из лифта.
Первым, что бросилось ей в глаза в просторной гостиной, были необычная хрустальная люстра и европейского фасона кожаный диван с выгнутой спинкой. Огромное окно открывало вид на ночные огни города Б., но в комнате никого не было.
Девушка прошла по покрытому красным ковром коридору в соседнюю комнату. Оттуда доносилась музыка и, кажется, были слышны чьи-то шаги.
Цзянь Яо прошла внутрь, обогнула ажурную металлическую ширму - и замерла в изумлении.
Это была изящная столовая, свет в которой был приглушён. В центре стоял тёмно-коричневый круглый столик, на котором стояли подсвечники, и их пламя мягко колыхалось. Рядом возвышался букет прекрасных пурпурных фаленопсисов.
Сбоку стоял молодой скрипач и играл нежную, как вода родника, мелодию.
Бо Цзиньянь, в выглаженных рубашке и брюках, стоял в конце ковровой дорожки. За окном было темно; отблески пламени отражались на белом лице профессора. Глаза под тёмными бровями внимательно смотрели на Цзянь Яо.
- Привет, - сказал он низким голосом, будто от природы созданным, чтобы соблазнять.
- Привет, - ответила Цзянь Яо.
Окружённый сиянием свечи и музыкой, он, прямой и высокий, медленно подошёл к ней. В глазах мелькнула неуловимая улыбка:
- Ты сегодня прекрасна.
Цзянь Яо предполагала, что они идут на банкет, потому надела красивое платье и забрала волосы наверх. Бриллиантовое ожерелье, которое он ей привёз, подчёркивало её нежную шею и плечи.
- Спасибо, - шёпотом ответила она. От одной лишь его улыбки в сердце у неё закружились бабочки - она прекрасно понимала, о чём он сейчас думает. Стало быть, её внешним видом он остался доволен.
|
|
Бо Цзиньянь взял её за руку и повёл к обеденному столу.
Музыка делала обстановку ещё более лирической, сумерки за окном казались таинственными.
Еда была изысканной и свежей. За ужином Бо Цзиньянь говорил мало, но на губах мелькала улыбка, когда он смотрел на Цзянь Яо. Этой малости девушке хватало, чтобы заливаться краской.
Наконец, ужин был завершён.
Со стола убрали, скрипач безмолвно вышел. Они остались вдвоём при свечах в этом огромном люксе, сидя друг напротив друга.
Цзянь Яо, алея, взяла со стола фаленопсисы:
- Очень красиво.
Бо Цзиньянь внезапно встал, обошёл стол и приблизился к ней. Почувствовав его рядом, Цзянь Яо вся напряглась, но он всего лишь забрал у неё цветы и вернул их на стол.
- Оставь в покое цветы, идём в спальню.
К щекам Цзянь Яо тут же прилил кипяток. Не издавая ни звука, не поднимая глаз, она позволила взять себя за руку и повести.
Профессор, естественно, заметил её смущение, потому что немедленно улыбнулся и тихо сказал:
- Почему ты так волнуешься? - он на секунду сделал паузу. - Хоть у меня и нет опыта, но мои ум и проницательность превосходны, а также очень развита наблюдательность. Я смогу сделать всё хорошо.
На это Цзянь Яо вспыхнула пуще прежнего, не в состоянии сказать ни слова.
Когда они вошли в спальню, девушка осмотрелась - и была поражена.
Здесь тоже висела причудливая люстра. Большая белая кровать из лакового дерева возвышалась посреди комнаты. Три стены представляли собой огромные, от пола до потолка, окна, открывавшие панорамный вид на город.
|
|
Получается, они… займутся любовью вот на этой кровати?
Слишком смело, слишком высокомерно.
В точности в его стиле.
Ладони у Цзянь Яо вспотели. Неужели он сразу толкнёт её на кровать?
Кто бы мог подумать, что Бо Цзиньянь поведёт её за руку не к кровати, а к окну?
Положив одну ладонь на стекло, а вторую - на затылок девушки, он шепнул:
- Закрой глаза.
- Зачем? - спросила Цзянь Яо. Он был непредсказуем, из-за этого она нервничала.
Прохладная рука легла ей на глаза. Поцеловав её ухо, профессор тихо произнёс:
- Откроешь, когда я разрешу.
Бо Цзиньянь продолжал целовать её уши у оснований, затем, видимо, наслаждаясь, скользнул по обнажённой, будто светящейся шее. Цзянь Яо задрожала в его объятиях, а поскольку глаза у неё были закрыты, ей оставалось лишь уцепиться за его рубашку.
- Долго ещё? - тихо шепнула она.
- Уже скоро, - он начал легонько покусывать её шею.
Первой реакцией у Цзянь Яо было: «О, у него новый приём!» Ещё несколько дней назад он умел лишь страстно, но просто целовать её, но сегодня она плавилась от его прикосновений, а дыхание у неё ускорялось.
А второй мыслью она вдруг поняла, зачем он хотел её видеть. Сегодня, в этом роскошном отеле, после лимузина и ужина при свечах она была практически уверена, что сейчас перед ней появится воздушный шар со словами любви.
Господи, лишь бы он не написал: «Займись со мной любовью, Цзянь Яо!»
Пока она размышляла, профессор неожиданно убрал руку, а его губы отстранились от её шеи. Цзянь Яо медленно открыла глаза и увидела фейерверки, расцветающие по всему ночному небу, будто волны на иссиня-чёрной глади реки. Наконец, в вышине раскрылся огромный огненный цветок, напоминающий маргаритку, а вслед за ним весь небосвод наполнился сверкающими, яркими огнями.
«Фейерверки!» - поняла Цзянь Яо. Он привёл её сюда смотреть на фейерверки! Такая версия не приходила ей в голову, ведь фейерверки в городе Б. были запрещены, за исключением…
- Фейерверки в национальный праздник! - горделиво заметил профессор. - И у тебя лучшая точка обзора в этом городе.
Небо наполнилось новой волной фейерверков.
Цзянь Яо тихо смотрела на огненные цветы, а Бо Цзиньянь вместо этого глядел на неё.
Это был второй совет Фу Цзыюя: «Отведи её в самое романтическое место, откуда открывается прекрасный вид».
Бо Цзиньянь обдумал эту идею и вспомнил, как ей понравились фейерверки в Новый год. Он поделился своим планом с Фу Цзыюем, и тот одобрил:
- Очень хорошо. Всем девушкам нравятся фейерверки. Она, разумеется, поцелует тебя сама, а там уж всё случится само собой.
И теперь он ждал… Что ж, если в следующую минуту она его так и не поцелует, придётся это сделать самому.
Наконец, она повернулась к нему. На её щеках и в глазах отражались огоньки.
- Спасибо, Цзиньянь, - сказала она нежно.
- Не за что, - слегка улыбнулся он. - Главное, что ты почувствовала романтику.
Ведь романтика - лучший катализатор для любви.
Цзянь Яо снова улыбнулась. Она больше не смотрела на фейерверки, а вместо того сделала шаг вперёд, чтобы обвить руками его шею, и потянулась поцеловать его.
На этот раз поцелуй очень отличался от предыдущих. Девушка прильнула к мужчине всем телом, словно вверяя ему себя. Её губы и язык подражали теперь страстной манере Бо Цзиньяня, провоцируя его и дразня.
В душе у профессора всё всколыхнулось.
На самом деле у него были наготове ещё два романтических жеста, но интуиция подсказала ему, что они больше не нужны. Он подхватил девушку на руки и понёс к кровати.
Цзянь Яо прижималась к его груди. Он мягко опустил её на широкую постель. За окном по-прежнему искрились фейерверки, и в их отсветах лица обоих выглядели, словно в фантастическом сне. Он наклонился над ней, и у него на губах мелькнула довольная усмешка человека, который добился своего.
Он был счастлив.
«Я тоже, Цзиньянь. Хоть я и очень волнуюсь, но тоже счастлива».
- Помоги мне раздеться, - прозвучал его низкий голос. Чёрные глаза пристально смотрели на неё.
Вспыхнув, Цзянь Яо потянулась к пуговицам его рубашки. Одна пуговица, ещё одна… В этот момент она вдруг почувствовала тепло на бедре - его рука неизвестно когда пробралась под платье.
- Не останавливайся, продолжай, - прозвучал его голос, когда от неожиданности девушка запнулась. - Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я остался в одежде.
Кровь ещё больше прилила к щекам Цзянь Яо, а всё её внимание было приковано к его не знающим покоя рукам. Её собственные ладони пылали, когда она расстёгивала пуговицы. На лице Бо Цзиньяня вновь появилась лёгкая довольная улыбка. Он придвинулся ближе к девушке, и ей только и оставалось, что положить ладонь ему на грудь - будто она хотела его остановить.
Но… мог бы он хотя бы не смотреть так непереносимо, словно обжигая электричеством? А его рука под её юбкой постепенно становилась всё смелее…
Его длинные подвижные пальцы начали гладить её поверх тонкой ткани, и от этих прикосновений по всему телу девушки побежала дрожь. Но это было, конечно, лишь начало; убедившись, что ткань слегка намокла, он на секунду улыбнулся и произнёс:
- Ты влажная. Быстрее, чем я ожидал.
Цзянь Яо едва с ума не сошла. Спрятав лицо у него на груди, она чуть не плача запротестовала:
- Ты можешь ничего не говорить?!
Он заглянул ей в глаза - улыбка стала ещё более явной:
- Нет, - ответил он без промедления. - Для идеального секса мы должны обязательно коммуницировать свои ощущения.
Сказав так, он, наконец, сдвинул в сторону ткань, проникая внутрь. Цзянь Яо затрепетала всем телом, не в состоянии ничего ответить; казалось, что каждая её клеточка сейчас находится в его власти.
Большим пальцем он надавил на мягкую плоть, и от этого движения ноги Цзянь Яо обмякли. Указательный палец немедленно проник дальше. Профессор слегка нахмурился. Его пальцы не останавливались, очевидно, в поисках чего-то.
- Здесь? - кончик пальца огладил с обеих сторон, и Цзянь Яо часто задышала. Профессор тут же просиял: - Гляди-ка, нашёл!
Лицо девушки вспыхнуло так, что едва не загорелось; она смогла лишь ухватиться за его руку. Увидев её реакцию, он возгордился пуще прежнего и улыбнулся:
- Не напрягайся так. Просто наслаждайся.
Он наклонился поцеловать её, прижимая всем корпусом и не давая шевелиться, а рука продолжала своё завоевание, с каждой минутой всё более осваиваясь, словно рыба, добравшаяся до воды.
Он кружил, нажимал, дразнил, то надавливая сильно и быстро, то медленно обводя, действовал уверенно и ловко, не давая ей шанса перевести дыхание - её тело изгибалось в его руках, словно креветка.
- Где ты… этому научился? - спросила она, тяжело дыша.
Он заглянул ей в глаза и улыбнулся:
- Этой технике, ты имеешь в виду?
Её щёки снова запылали:
- Угу.
- Французская книга, - пояснил он. - Называется «Лучшее практическое руководство по сексу». Ты тоже должна как-нибудь при случае прочитать.
- Вот уж не… - закончить фразу ей не удалось, потому что он снова ускорился и горло у неё перехватило. То быстро, то медленно, то легко, то жёстко - всё её тело трепетало, будто муравьи на горячей сковороде, рождая незнакомое ей чувство сильнейшего, неутолимого желания.
- Ну как… ощущения всё острее? - спросил он тихо. Его голос, кажется, тоже заразился хрипотцой.
Цзянь Яо больше уже не могла это вынести - под его пальцами, проникшими внутрь, возникло трепещущее, поразительное ощущение, как будто одна за другой пошли волны, громоздясь друг на друга. Сердце у неё забилось так, будто собиралось сбежать. Будто в забытьи, она видела лишь мускулистую спину мужчину, а его пальцы продолжали движение, всё более свободное и умелое.
Это несправедливо… Ведь если у обоих это впервые, то почему она так быстро едва не умирает в его руках, а он такой уверенный и умелый, как будто опытный ловелас, у которого всё под контролем?
Но возмущаться у неё не было сил. Острое, пронзительное чувство захлестнуло её, словно ударило током.
Она неожиданно для себя застонала и, вся дрожа, попыталась оттолкнуть его руку:
- Не надо, не надо…
Это было уже непереносимо!
Бо Цзиньянь смотрел на дрожащую, извивающуюся женщину в его руках. Согласно «Практическому руководству», в данный момент сильная стимуляция ей больше не требовалась. Он стал медленно кружить, давая ей успокоиться.
Однако в душе он был совсем не так невозмутим, как полагала Цзянь Яо.
Где-то внутри у него порывисто кипело.
Слишком сексуальна, она слишком сексуальна! В момент оргазма пальцы у неё на ногах изогнулись, упираясь ему в голени, а белая и нежная кожа тела словно засияла розовым. Про такое в книжке не упоминалось.
Ему безумно хотелось немедленно войти в неё, чтобы она охватила его собой. Это должно быть немыслимо прекрасно! Он смотрел на то её красивое место, что было теперь уже полностью влажным и при свете ночника выглядело податливым и алым.
Напряжение внизу живота достигло того предела, что казалось, там вот-вот взорвётся, и лишь её медовое ущелье могло облегчить его участь.
Нет, секунду… Было ещё кое-что, чего он от неё хотел.
- Цзянь Яо, коснись меня.
Он опустил голову, хватая губами её сладкую грудь, а затем взял её руку и потянул вниз. Сердце взволнованно колыхнулось - она наконец-то коснётся его члена.
Тело Цзянь Яо совершенно разомлело, ноги стали ватными, а внизу было непередаваемо влажно. Голова слегка кружилась. Подняв глаза, она встретилась с мужчиной взглядом, а рука в это время коснулась чего-то горячего и твёрдого.
Цзянь Яо снова вспыхнула до корней волос. Господи, да она так постепенно задохнётся!
Но отступать было уже поздно, и она, непередаваемо смущаясь под его пристальным взглядом, всё же обхватила рукой и начала медленно ею двигать.
Уже через несколько секунд у Бо Цзиньяня перехватило горло, а напряжение внизу так возросло, что больше уже невозможно было и представить. Хоть её прикосновения по незнанию были очень неумелыми - она как будто… гладила маленького зверька - и всё же он ощутил, что кровь у него закипает.
- Ты великолепна… - выдохнул он.
Цзянь Яо снова покраснела:
- Правда?
Не без любопытства глядя на то, что заключалось в её ладони, она не удержалась от ремарки:
- А ты тут… совсем на себя не похож.
Очень уж резкий был контраст с остальной его белой кожей.
Бо Цзиньянь, конечно же, понял, что она имеет в виду. Это было что-то вроде комплимента от женщины своему мужчине. Мог ли он ждать ещё хоть секунду? Перехватив её руку, он занял положение сверху, а затем немедленно вошёл внутрь.
Однако, хоть она и была достаточно влажной, но всё же очень узкой. Едва войдя, он почувствовал, что застрял. Но и этого было достаточно, чтобы доставить ему несравненное удовольствие. Губы у него приоткрылись, глаза затуманились, а лицо, словно подхватив чужую привычку, раскраснелось.
- О… - восхищённо вздохнул он.
Цзянь Яо тоже тихонько издала звук - ей было больно.
Обхватив её талию, Бо Цзиньянь продвинулся ещё немного внутрь. Боль стала сильнее, и девушка, с трудом дыша, сообщила:
- Больно! - не удержавшись, она посмотрела на него: - Ты же читал книжку? Почему же так больно?
Впервые Бо Цзиньяню вообще не хотелось разговаривать. Он жаждал лишь одного - войти в неё целиком. Это жаркое тесное ощущение сводило его с ума, соблазняло, он совершенно не мог себя сдержать, вплоть до того, что чувствовал, будто его разрывает от счастья.
Но ей было больно.
Бо Цзиньянь сделал длинный выдох и подавил желание войти одним мощным толчком. Перестав двигаться, он ещё раз нащупал пальцем её чувствительную точку.
- Расслабься, - прошептал он. - Тебе будет приятно. Моя техника несравненна.
Цзянь Яо прыснула.
Но очень скоро она перестала смеяться, поскольку он стал ласкать её пальцами, мало-помалу продвигаясь вперёд, и всё её тело словно задрожало. У него действительно выходило мастерски… уже было не так больно.
Наконец, он вошёл полностью, и оба они перестали говорить. Это было незнакомое, ошеломляющее ощущение - два обнажённых тела, сплетённых вместе так же, как переплелись их дыхания. Сердца обоих стучали, как барабаны, в предвкушении пика страсти.
- Теперь я заставил тебя почувствовать, что это реально? - спросил он на ухо, пристально глядя на Цзянь Яо. Та посмотрела на него:
- Да.
«Что же может быть реальнее? Эта ночь прекрасна. Ты рядом со мной, внутри меня. Обычно такой надменный, но для меня - самый любящий и страстный. Ты заставил меня трепетать, заставил сойти с ума. И мы теперь самые близкие люди друг для друга во всём мире, утомлённые объятиями и неразделимые.
И я надеюсь, этот момент продлится всю жизнь. Я буду рядом с тобой и днями, и ночами, сопровождая тебя до самой старости, и мы станем любить друг друга, и никогда не расстанемся».
ГЛАВА 58
Солнце било во все окна будто с трёх сторон разом, заливая комнату своими лучами.
Цзянь Яо лежала в центре постели, пребывавшей в полном беспорядке, и её тело словно светилось. Это зрелище было настолько желанным для Бо Цзиньяня, что он беспрестанно её домогался.
Ему не хватало слов, чтобы описать, что он чувствует. Каждая капелька её пота, каждая жемчужина сладкой влаги, каждый сантиметр нежной кожи были под его господством, исполняя с ним танец.
Красавица, подобная орхидее, склонилась перед благородным мужем. Первобытный акт любви между мужчиной и женщиной на деле оказался великолепен. То, что он читал в книгах, - вялые, монотонные объяснения - теперь казалось смехотворным. По его мнению, всё это следовало выкинуть и заменить одной-единственной фразой: «Описанию не поддаётся. Советуем испытать это счастье на собственном опыте».
Её сбивчивое дыхание пряталось среди простыней, гибкая и тонкая талия вздрагивала от заданного им ритма. Щёки пылали, два полных, сочных персика подпрыгивали, а дрожащие ноги обхватывали его пояс. Она была так хрупка и так соблазнительна! Каждый раз, как её тепло туго обхватывало его, всё в нём приходило в экстаз.
Ладони профессора скользили по изгибам её тела. Его наступление проходило в его привычном стиле - быстро, точно, сильно, но в то же время утончённо - и он постоянно шептал ей на ухо своим низким голосом, ещё больше искушая:
- О… похоже, тебе нравится ритм «девять раз неглубоко, один глубоко».
Или:
- Не кусай губы, кричи вслух - это порадует меня ещё больше.
Или:
- Ты уже до неприличия влажная… Бесценная моя, в этот раз будет ещё лучше, чем в прошлый.
…
Подобные бесстыдные слова Бо Цзиньянь произносил совершенно спокойно и искренне, но Цзянь Яо всё равно смущалась и жалела, что нельзя заклеить ему рот скотчем. Однако всё её тело ослабело, дыхание сбивалось - были ли у неё силы протестовать? Так он продолжал возбуждать её - и физически, и словесно, и вскоре её ощущения стали ещё острее, ещё ярче… как будто его дыхание обжигало всё её тело, как кипяток, погружая в туман, из которого некуда скрыться, пробуждая то, что было спрятано где-то глубоко внутри, и его безудержность была самым достоверным, самым сильным напоминанием, что она всё ещё существует.
Наконец, момент настал. Он вновь глубоко вошёл в неё, сильно сжимая руками её талию и укрывая её всем телом. Весь он был неподвижен, за исключением единственной точки, и благодаря безумному ритму самое нежное место у неё начало дрожать. Тело Цзянь Яо вновь изогнулось, она упёрлась ладонями в его грудь, снова и снова сжимая их, едва не впиваясь пальцами в его мускулы. Пот с его лба капал ей на лицо. Наконец, на его непроницаемом лице медленно проступила улыбка…
Глубоко вздохнув, он отпустил её и лёг с ней рядом.
Оба они смотрели в потолок, восстанавливая дыхание и ничего не говоря. Цзянь Яо потянула на себя лежавшее в стороне одеяло, чтобы укрыться. Он тоже взял один угол, чтобы набросить на себя.
Через некоторое время он протянул руку и привлёк девушку к себе. В его чёрных глазах ясно читалось, что жажда была удовлетворена далеко не вся, но теперь на губах у него блуждала едва заметная улыбка.
- Как ощущения? - он бросил взгляд на старинные часы с маятником, стоявшие в углу. - Час тридцать четыре минуты. Если ты сочтёшь, что этого недостаточно, в следующий раз можно дольше.
Он специально подчеркнул время, и это одновременно и смутило, и рассмешило Цзянь Яо. Она легонько поцарапала ему пальцем по груди:
- Не надо придавать столько значения тому, что случилось в первый раз. У тебя ещё не было опыта…
Бо Цзиньянь помрачнел и ничего на это не сказал.
Они оба прекрасно помнили, что случилось в первый раз прошлой ночью. Когда он вошёл в неё и сделал несколько энергичных движений пару десятков раз, Цзянь Яо ощутила, что боль совсем утихла. Она едва слышно прошептала:
- О… Вот теперь стало приятно, - и, возможно, именно эти искренние слова от любимой нечаянно перевозбудили его. Красивое лицо внезапно напрягло, а в глазах впервые в жизни полыхнули отчаяние и неловкость. Через секунду он поспешно вышел из неё…
Конечно, Бо Цзиньянь был прекрасно осведомлён, что у большинства мужчин первый раз длится совсем недолго. Однако он был уверен, что и в этом отношении отличается от заурядных людей, и уж его-то первый опыт будет невероятной продолжительности.
Потому, хоть в последующие попытки той ночью он смог существенно улучшить результат, первое поражение по-прежнему не давало ему покоя. Наутро, едва проснувшись, он не удержался от ещё одной попытки продемонстрировать Цзянь Яо свою мощь - и теперь средняя продолжительность, с учётом первого раза, составляла около часа или даже больше.
Эта цифра слегка отогрела его душу.
- Ты, кажется, припухла там, извини, - сообщил он, опустив голову. - Не переживай, дома есть лекарство. Кроме того, кожа у тебя эластичная, очень скоро всё станет, как было изначально.
Он отчётливо представил себе, «как было изначально», и на его губах появилась лёгкая многозначительная улыбка.
Цзянь Яо немедленно залилась краской и мягко толкнула его:
- А откуда у тебя… подобного рода лекарства?
Профессор пренебрежительно усмехнулся:
- Заниматься любовью - это важнейший шаг в развитии наших с тобой отношений. Ты серьёзно думаешь, что я мог упустить какую-нибудь деталь?
Цзянь Яо пару секунд помолчала, а потом улыбнулась:
- О да, ты очень тщательно подготовился. Ну, кроме того первого раза, когда всё закончилось со скоростью света.
Подкол определённо удался, потому что зрачки у Бо Цзиньяня сузились. Несколько секунд она смотрела на него с затаённым трепетом, а потом попыталась выбраться из постели:
- Мне надо в душ…
Но его рука крепко ухватила её за талию, жилистое тело вновь прижало её, не давая сбежать, а чёрные глаза уставились на неё пристально:
- Видимо, средняя продолжительность всё ещё не достаточно велика, если ты никак не забудешь тот первый раз.
И когда он снова перешёл в наступление, она запищала:
- Прости, прости, неправа! Хватит, хватит!
…
Вскоре в комнате снова стало тихо.
***
Когда Цзянь Яо проснулась во второй раз, был уже полдень, и в номере вовсю сияло солнце. Девушке показалось, будто в её теле не осталось совершенно никаких сил.
Из ванной доносился звук плещущейся воды - Бо Цзиньянь принимал душ. Вспомнив, что происходило этой ночью и этим утром, Цзянь Яо натянула одеяло и спряталась под ним с головой. Она действительно полностью отдалась Бо Цзиньяню - эта мысль отзывалась нежностью в её сердце.
В этот момент на столе зазвонил телефон Бо Цзиньяня. Завернувшись в простыню, девушка подошла посмотреть - это был Фу Цзыюй.
И как он так подгадал время? Смутившись, Цзянь Яо крикнула в сторону ванной:
- Фу Цзыюй звонит! - и сказала в трубку: - Цзыюй, он сейчас подойдёт.
Врач на том конце, кажется, усмехнулся:
- Никакой спешки! Только проснулись? Надеюсь, я вам не помешал?
Щёки Цзянь Яо тут же опалило огнём: он точно всё знал! Увидев, что Бо Цзиньянь возвращается в комнату, она ничего не ответила и просто передала трубку.
С волос Бо Цзиньяня капало. Профессор был не одет, если не считать полотенца на бёдрах, отчего его тело казалось ещё более подтянутым и стройным.
Цзянь Яо села на кровать, рассматривая его, и к её лицу снова прилила краска.
Надо привыкать - теперь она, видимо, часто будет видеть его голым…
- Что-то случилось? - спросил Бо Цзиньянь в трубку с едва заметной улыбкой.
Врач позвонил, потому что действительно очень переживал за друга. В конце концов, Цзянь Яо - девушка робкая, а профессор Бо тот ещё толстокожий чурбан, так что вечер мог закончиться полным фиаско. Но теперь по тону профессора он услышал, что друг не только слегка попробовал на вкус, но и наелся до отвала.
Бедная, бедная Цзянь Яо - у неё, очевидно, была крайне утомительная ночь! С двадцатишестилетним-то девственником!
- Ничего не случилось, просто звоню поздравить, - ответил Фу Цзыюй. - Как ощущения?
Улыбка профессора стала заметнее:
- Спасибо. Ощущения - превосходные.
По этой фразе Цзянь Яо догадалась о чём идёт речь и запустила в Бо Цзиньяня подушкой:
- Не надо обсуждать это с Фу Цзыюем!
- Хорошо, - легко улыбнулся Бо Цзиньянь и продолжил в трубку: - Она смущается, так что развивать тему не буду. Но ты, думаю, представляешь, что означает «превосходные». У нас всё прекрасно. Спасибо тебе за совет и поддержку.
У Цзянь Яо просто не нашлось слов.
Повесив трубку, Бо Цзиньянь обернулся и обнаружил, что девушка, спереди придерживая простыню, пытается надеть халат - видимо, собираясь в душ. Перед его глазами мелькнули изгибы её белокожего тела, налитые округлости - и этого было достаточно, чтобы его снова бросило в жар.
Она принадлежит ему… Потрясающее ощущение.
Девушка повернула голову и увидела, что Бо Цзиньянь рассматривает её заблестевшими глазами.
- Что такое?
Несколько секунд профессор помедлил с ответом, выбирая из слов наиболее точные.
- Если бы я знал, что единение с твоими душой и телом принесёт такую невероятную радость, я бы с самого первого дня искал твоей любви.
Ведь подумать только - столько времени было потрачено зря, в то время как они оба давно могли бы обрести счастье.
Цзянь Яо на мгновение замерла - нежное, сладкое, как пчелиный мёд, ощущение гармонии разлилось в её сердце.
Что за человек… «Искать твоей любви с первого же дня» - если бы так и было, это бы очень соответствовало его высокомерной и прямолинейной манере.
Однако…
- Спасибо. Я тоже очень счастлива, - ответила она мягко.
«Я счастлива с тобой. И пусть в твоей фразе не было совершенно никакой логики, но зато ты впервые из-за меня сказал нечто эмоциональное и нелогичное.
Потому что ты любишь меня, и я тоже глубоко тебя люблю».
***
Праздники промелькнули в одно мгновение, и в то время как одни люди провели это время, предаваясь упоительной страсти, другие провели её в трудах, а третьи - в страданиях и отчаянии.
Седьмого октября, в последний день праздников, в городке на юге Китая, некий человек находился в тёмном и тихом помещении фабрики.
Он был среднего возраста. Прихрамывая, он разлил по полу целую канистру бензина.
- Умоляю тебя… Не надо… - голос у него дрожал, как у загнанного зверя. Сильный с виду, сейчас он был весь в слезах. - У меня старые родители, и ещё жена, дети… Умоляю, не убивай меня! Почему именно я?
Глубокий голос ответил из темноты:
- Ты мне внешне понравился, вот я тебя и выбрал.
Пленнику хотелось плакать, но слёз больше не шло. Зная жестокость этого человека, он понимал, что никакого выхода не будет. Дрожащими руками он поднял зажигалку, и в сумерках заплясало обворожительное и злое пламя.
- Ты отпустишь мою семью? - спросил он дрогнувшим голосом. - Если я зажгу огонь, ты уберёшь бомбу из моего дома?
- Конечно, - ответил тот, другой. - Обещаю, что они даже ничего не заподозрят. Только то, что ты так возненавидел общество, что решил себя поджечь.
Мужчина в последний раз сделал глубокий вдох, закрыл глаза и испустил болезненный стон. Он взмахнул рукой, и зажигалка выпала, падая на скользкий, политый бензином пол.
Когда пламя окружило, ему показалось, что тот, другой говорит: