Через пару минут “Бенгал” включил посадочные двигатели, но мягко сесть не удалось: в последний момент отказал один из маневровых, и корабль слегка тряхнуло, когда он ударился передними опорами о палубу.
– Упс... – щелкнула языком Омела, глуша все активные системы во избежание больших проблем.
– Не парься, нормальная посадка, – заметила Фрай. – С нашими-то недоделками...
– Я… я снесла им тут половину захватов… а еще про младенца говорила! – запаниковала Омела. – Блин, я ж не хотела! Ох, меня наверно оштрафуют! Или заберут для опытов! А-а-а-а, что я натворила!
– Никто тебя в обиду не даст, – пообещала Девора. – И вообще, это же новый мир, надо не бояться, а исследовать, разве нет? Давайте прогуляемся! И пообедаем там где-нибудь, подальше от автоповара…
– Подальше от автоповара мы сможем держаться даже дня два, – заявил Уоррен. – Магистрали в трюме и куча электрики на инженерной палубе – все это по-прежнему требует ремонта. И нам нужны детали. У Винсента есть список, какие нужны.
– Детали купим тоже, – пообещал Файф, жаждавший посетить, на самом деле, вовсе не технические магазины, а местные бары. Он нажал на кнопку коммуникатора. – Эй, Винсент, тащи список! В город идем!
– С большим удовольствием, – долетел голос гепарда. – Небольшой перерыв мне вовсе не помешает, если Уоррен уже готов подхватить. Тут же… ну… этот...
– Сейчас спущусь, – отозвался лев.
Шагая за Деворой в сторону трюма, лев прикидывал возможные варианты, что произойдет дальше. Встретившийся по пути Винсент почтительно кивнул Высшей и пошел было дальше, но лев его остановил. Девора прошла вперед, и тогда Уоррен прошептал:
– Зак?
– Ничего, – поежился гепард от взгляда льва. – Он был на Терре. Но, по-видимому, не участвовал… Ну, это… На “Гейтуэй”…
– По-видимому, – размеренно повторил Уоррен, тряхнув гривой.
– Слушай, Эдгар. Все равно решать не тебе, – Винсент нервно дернулся и пошел в сторону шлюза. Его не очень парили вопросы Уоррена. Больше всего он боялся, что Коул все-таки расскажет что-нибудь Деворе.
А еще перед выходом на Майю ему нужно было прихватить наворованные детали, а там, в городе, найти способ отделаться от рыся и найти того, кто купит их за сходную цену.
Между тем Омела волновалась все больше и больше. Данных, почерпнутых из комиксов, было явно недостаточно. Она понятия не имела, как себя вести, и ясно представляла, как надменные жители Майи будут окатывать ее ледяным презрением – волна за волной, и все заслуженно. С виду они будут вежливыми, а на самом деле почти у каждого дома – секретная лаборатория, где разрабатывается какое-нибудь супероружие.
– Кончится тем, что меня заберут для опытов, – бормотала рысь.
Впрочем, помимо страха, она испытывала сильнейшее любопытство, и поэтому все-таки была полна решимости идти и постигать новый мир.
Когда лев зашел в трюм, Девора уже разговаривала с барсом.
– Мы прибыли, Коул, – говорила она. – Пять минут назад "Бенгал" причалил к станции. Я зашла сообщить это и поблагодарить тебя за информацию, которую ты дал профессору Файфу.
– Хочу, чтобы вы поняли, Высшая. Эта информация – не просто жест доброй воли. У нашего клана были порядки... – Коул поднялся на ноги и нахмурился на Девору. – Если чужеземец помогал нашему соплеменнику, то мы отплачивали тем же. Меня спас именно профессор. Я вернул ему долг – рассказал об этих чертовых минах.
Он протянул лапы, закованные в силовые наручники.
– Уважение к традициям – основа благородства, – заявила Девора. – У вашего клана достойные порядки, я их понимаю.
С этими словами она деактивировала наручники. Уоррен стоял позади нее и не сводил с Коула взгляда.
– У нас нет свидетельств против вас, – продолжила Девора. – Вы свободны. Приношу свои извине…
– Капитан, наш долг передать его МегаПолу! – Уоррен даже забыл, что недопустимо перебивать Высших. – А МегаПол должен искать свидетельства и решать, причастен он к взрыву “Фомальгаута” или нет. У нас есть на это все основания!
– У нас нет оснований, – возразила Девора. – Или нужно было передавать МегаПолу весь ”Ультор”. Но мы этого не сделали, значит, не будем хватать и предавать властям того, кто нам доверился и пошел с нами на сделку.
– Вы человек слова, капитан. Приятно знать, что не все Высшие похожи на Гаррисона, – игнорируя льва, ответил барс, слегка поклонившись.
– Я вас сама провожу, Коул.
Кивнув, барс пошел следом за Деворой. Проходя мимо льва, он улыбнулся ему и театрально пожал плечами. Лев, смотрящий в спины уходящих, боролся с желанием поднять винтовку и выстрелить в барса.
– Я ошибался, капитан! – бросил Уоррен вслед. – Я думал, что вы верны законам Конфедерации, что вы принесете правосудие всем, кто погубил мой экипаж, а не будете заключать с ними сделки!
Девора повернулась ко льву стремительным движением.
– Разве ты не слышишь меня, Уоррен? – спросила она терпеливо. – У нас нет доказательств вины этого Возвышенного. Я знаю законы Конфедерации, и один из принципов правосудия – презумпция невиновности. Я не забыла своего обещания найти тех убийц и позволить тебе с ними разобраться. Но это не значит, что можно кидаться на того, кто отдал оружие, как бы неприятен он тебе ни был, и целиться в спину. Я видела и ваш жест, Коул, здесь много блестящих деталей, в них отражается… не думаю, что вам стоит и дальше провоцировать Уоррена. Разойдемся миром… пока можем, так будет лучше.
– Я слышу вас, Высшая. Как скажете. – Уоррен потупил взор.
– Лично я – тоже за мирный расход, – махнув хвостом, ответил барс. – Слушай, одноглазый. Если от этого тебе будет легче – в чем я, конечно, сомневаюсь – то я не имел никакого отношения к “Фомальгауту”. Но исполнителей вы видели, Уоррен. Вы вместе с профессором и тем хлюпиком.
– Нижние палубы “Ультора”?.. – не поднимая взгляда, недоверчиво произнес лев. Он вспомнил колонны, снятый кожух и наемников, которых они оставили без сознания с избитым Коулом.
– В точку. Те самые, которые пытались меня убить. Но теперь уж они не кусаются, можешь поверить…
Последнюю фразу Коул произнес с неопределенной интонацией: в ней не было ни капли хвастовства или удовлетворения.
– Исполнители мертвы, – резюмировала Девора. – Но заказчики живы. Не думаю, что Гаррисон – последнее звено в этой цепи. Он выглядел… мелковато.
– Ну, это уж не моего ума дело. Но у меня есть что рассказать о нем “Кровавым Ангелам”. Это наемническая организация, у которой Гаррисон арендовал “Ультор” и нашу команду, – пояснил Коул. – Когда руководство прознает обо всем его дерьме, скорей всего, с ним разорвут контракт.
– В таком случае, еще раз благодарю тебя, Коул, – слегка поклонившись, сказала Девора. – И желаю удачи, куда бы ты ни пошел.
– Спасибо, капитан. А вам удачной дороги до Тайгеты, – кивнул в ответ барс. – Что ж, мне пора. Покедова, Уоррен.
Космопорт Майи был очень похож на гелионский или даже на земной – суета, гомон, блеск, нагромождение судов и мельтешение лиц – и все это на огромной площади, ярко освещенной, хорошо просматриваемой, украшенной зеленью и рекламами. Правда, тут над головами парило не настоящее, а искусственное небо – но того же прекрасного голубого оттенка, который свойственен кислородным планетам, дарующим жизнь.
Омела не уставала предвкушать – с долей страха, но с еще более выросшим любопытством – встречи с аборигенами. Стоя рядом с беззаботным Файфом на трапе, она сканировала глазами толпу – должны быть надменные лица, экзоскелеты, гордые глаза, головы, набитые невероятными тайными знаниями…
Но перед ней мелькали самые обычные физиономии, то добродушные, то заинтересованные, то явно хитрющие – эти принадлежали торговцам, которые прямо тут, на площади, совали в руки прилетевшим сувениры и какие-то мелкие гаджеты…
– Да, вот это да-а-а, – она обернулась на слова Винсента, который уже успел что-то купить и теперь с увлечением вертел это на ладони – блестящий приборчик чуть больше монетки. – Ты погляди, как сделано! Этот замок в момент навешивается куда хочешь, круче магнитного, и открывается по коду ДНК. По коду ДНК исключительно живого владельца! И ничем не взломать…
– Куда тебе такой? – удивилась Омела. – Каюты плохо запираются?
– Хо! А дракончик? Пролезает во все дырки. От него буду запирать…
Дракончик возмущенно заверещал и запрыгал на плече профессора.
Торговец-кот, продавший Винсенту замок, переместился в сторону, в тень “Бенгала”, но совсем не уходил. Эта продажа была для отвода глаз. Он успел переговорить с этим изможденным гепардом и договориться о тайной встрече и о выгодной для обеих сторон сделке.
Портовый город был шумным и людным. У Омелы разбежались глаза – она пыталась углядеть все разом: вывески, анонсы ресторанов, выражения лиц (нет, опять все нормальные!), потрясающие технологии (этого хоть отбавляй: от змеящихся по улицам многополосных траволаторов до свистящих в воздухе машин невиданной крутости), ценники на витринах, андроидных ботов-полицейских (честное слово!), белые трассы от взлетающих к внешней поверхности Кольца шаттлов…
– Куда прешь! Открой глаза! – раздался гордый окрик.
– Приедут тут деревенские! – подхватил второй голос, явно утомленный количеством понаехавших.
– Сидели бы в своих гидропонах! – сказал кто-то третий, явно высокоумный.
Омела обернулась на эту ругань, как на звук боевой трубы. Наверное, в порту были все неместные! Вот, наконец, истинные плеядцы – создатели Ордена Технократов, отцы сектора Ад, жестокие захватчики во время Последней Войны!
Вот это попадос, решила она почти с восторгом и… уперлась глазами в нашивки – с очень, очень знакомой символикой! Перед ней кипела возмущением группа студентов, и все как один, судя по значкам, были из ее родной Академии. С Гелиона!
– Вы, гелионские! Хе! Пограничники! – фыркнула Омела, оглядев всех разом – да они же первокурсники к тому же. – Сидели бы сами в своих задницах! Нечего лезть в цивилизованный мир, если в своем ума не набрались! Вот так!
Все это она сказала с плеядским акцентом – таким, как в кино. Файф посмотрел на нее с ухмылкой и сверкнул глазом, а студенты, подпихивая друг друга, начали пятиться.
– Извините, – сказал тот, кто пятился медленнее всех, потому что был на переднем крае обороны, ближе всех к Омеле. – Мы не хотели оскорблять вас… и вашу прекрасную Майю…
– Впредь будете знать! – надменно бросила Омела и прошествовала дальше, задрав нос.
Студенты пропустили ее, Файфа, Девору и Винсента, проводили их глазами и пошли своей дорогой – очень скромно и тихо.
Теперь они знали, что все о плеядцах правда и шутки с ними плохи.
Через пятнадцать минут, когда все уже изрядно устали от траволаторов и лестниц, многих ярусов и тысяч лиц, Винсент сказал Деворе:
– Высшая, я предлагаю разделиться. Поеду поищу детали в окраинных районах, там подешевле…
– Я с тобой! – подхватил Файф.
– А вы, профессор, лучше сопроводите дам, – посоветовал Винсент. – Мало ли что, чужой мир все-таки.
– Что же, – подкрутил усы рысь. – Это разумно. Найми потом гравитележку, парень, а то ты все не утащишь.
– Ладно! Увидимся тут, на Центральной площади, через пару часов!
И гепард растаял в переулке – словно он принадлежал этому городу. Торговец, тоже уставший колесить вслед за группой Деворы, встретил его за соседним поворотом.
– Ну, что у тебя?
– Отличные запчасти, – раскрыл кейс Винсент. – Гляди! Незадорого!..
Омела так волновалась перед вылазкой в город, что забыла в каюте “Бенгала” датапад. Теперь она, мучаясь, шептала цифру за цифрой, чтобы понять, сколько стоит приглянувшийся ей комбинезон, если купить его по акции вместе с парой чернорабочих униформ и набором инструментов.
– Написано тридцать и еще налог как с неместных, четыре и три, плюс восемнадцать… сотых? Или пятых? Фа-а-айф?
– Голубушка, ты как будто в школу не ходила, – добродушно усмехнулся Файф, раскуривая только что купленную сигару (дракончик морщил нос от запаха).
– Вот еще, – фыркнула Омела, которая действительно не доучилась три последних класса, потому что сбежала на орбиту, чтобы стать гонщицей. – В космосе и в Академии компьютер все считает! Эта эээ… низшая математика никому не нужна! А выигрыши от гоночек тоже нет смысла считать. Там просто много денег, вот и всё. Мммм, ну три пятнадцатых что ли тогда? А это вообще в которой валюте я считаю?
Наконец Файф сжалился и дал рыси свой датапад, на котором она тотчас принялась весело щелкать.
– Ну и цены тут, – проворчала Омела. – Плакал мой комбинезончик. В старом похожу…
В этот момент их нагнала Девора – озадаченная и радостная.
– Ну и чего, решила, покупаешь тот пояс или нет? – запрыгала к ней Омела.
– Ой, я и забыла про пояс! – Высшая протянула рысям коммуникатор. – Вы вот на это посмотрите! Здесь снова ловит Глобальная Сеть и мне пришли сообщения о неотвеченных вызовах. И они...
– Они – что? – заглянула Омела нетерпеливо.
– Судя по всему, они с корабля по имени “Солнечный Шпиль”.
– Шандарис! – закричала рысь и обернулась к попыхивающему сигарой Файфу. – Это же наша подруга, мантикора! Я вам рассказывала!
– Она пыталась дозвониться до нас все эти дни, – сказала Девора. – Что же… пойдемте ответим на вызов. Вон как раз Датацентр. И еще кое-кому напишем…
– Ой, я прям не верю! – ликовала Омела. – А кому еще-то? Кому?..
Файф загасил сигару, спрятал ее в один карман, возмущенного дракончика – в другой и, сгорая от молчаливого любопытства, пошел следом за Высшей и рысью.
“ Приветики ”, – набрала Девора начало сообщения.
– Да кому же? – добивалась Омела.
– Ракше, – прошептала Девора. – Потише, ладно? На всякий случай…
– А то мало ли кто любопытный, – сказал Файф, с делано-конспиративным спокойствием обозревая внутренность Датацентра.
За стеклом дверей остались шумная улица, витрины, прохожие – а тут стояла тишина, операторы сидели вдоль стен за прозрачными перегородками, почти скрытые от клиентов ворохом цветных голограмм. Над всем этим парила прекрасная карта обжитых мест Галактики.
“ Ты не представляешь, подруга, какая тут дыра, а цены дерут выше некуда, все дорого обошлось, – сетовала Девора, и зоркие глаза рыси из-за ее плеча пробегали строчку за строчкой. – Нарвались на спекулянтов к тому же. Куда катится мир, кругом обжулить хотят, мытарили нас и оставили с половиной средств, если не меньше. И тот чувак, с которым ты меня познакомила, тоже отпал – как тот в гостинице, после вечеринки. У меня пичалька, ищу утешения в необжитых местах. Благо тут их полно. Вот думаю что-нибудь экстремальное замутить, навроде тех мест, которые мы с тобой тогда обсуждали. Горные лыжи – не мое, ну ты знаешь, я больше люблю ролевые игры, например, в ниндзя, ну или там квесты на препятствия ”…
Тут Девора вставила в сообщение для капитана Ракши несколько легкомысленных котят и цветочков, и у Омелы, которая вообще не предполагала, что вечно серьезная Высшая знает, где в интерфейсе находятся смайлики, брови полезли вверх.
“Обошлось, но дорогой ценой, – читал меж тем Файф, не менее зоркий, несмотря на единственный глаз. – И печаль, и необжитые районы впереди. Все верно. И котята в определенном порядке, или это мне кажется?”
“ Никому я не доверяю, – продолжала Девора послание. – Кроме тебя, подруга, и очень бы хотела снова встретиться с тобой и посплетничать от души! Да просияет свет на твоем клинке... ”
– Ой, – Девора стерла последнее и написала:
“ Чмоки, скоро увидимся! "
Второе послание, для Шандарис, было куда короче.
“ Я не в доступе была, – и опять заплясали по полю кислотно-яркие котята и еще какие-то зверюшки в восточном стиле. – Примени-ка знания твоего народа, хвостатая, и не смей обращаться к Высшим с прямыми словами. Распустились, я считаю ”.
– Взбалмошная же вы, принцесса, – пробурчал Файф, скрывая усмешку.
– Что поделать, издержки аристократического воспитания, – пожала плечами Девора. – А ты думал, легко путешествовать, когда кругом вот такое все? Турист это вообще самое сложное занятие. А теперь замолчи и найди мне ресторан поприличнее.
Отдавая сообщения оператору, она и правда представилась всеми своими цветистыми титулами, погребенными в золе атомного взрыва. Девора вела себя как капризная богатая туристка – и спаниель поспешил отправить оба сообщения, не задавая вопросов.
– А теперь обед! Ура-а-а-а!!! – обрадовалась Омела.
***
– Мутное дело. Что будешь делать дальше? – безразличным тоном поинтересовался наемник-лев, провожающий барса к выходу из штаб-квартиры “Кровавых Ангелов”.
Встреча прошла на удивление быстро: заместитель руководителя аэрокосмических операций выслушал рассказ Коула обо всем, что было на “Ульторе”, принял копию данных бортового компьютера, подтверждающую его слова, и сообщил, что вопрос будет рассмотрен в общем порядке в течение двух-трех дней. Никакие указания барса на то, что действия Гаррисона противоречили уставу “Ангелов” и тем более законам Конфедерации, не повлияли на решение заместителя.
– Что я буду делать? А что вы будете делать, когда руководство отсутствует, а его замещают такие бараны? Орден Бюрократов! – барс пнул дверь и вышел в главный зал. – На самом деле я ничего не буду делать. Согласно правилам, я доложил об инциденте и грубом нарушении кодекса, дальше пусть делают, что хотят. Мне плевать.
Он забрал со стойки регистрации свой мешок с вещами.
– Скорей всего, тебя вызовут на слушания в ближайшие дни, – заметил его провожатый.
– Да с чего бы это? Судя по выражению морды зама, он был в курсе ситуации еще до того, как я сюда вошел.
– Нет, он не в курсе. Ты не должен этого знать, но… – Лев сделал шаг вперед и шепнул: – Кто-то приходил к нему и задавал вопросы про этот самый “Ультор”.
– Кто? Когда? – прищурился барс.
– Около восьми часов назад. Не знаю, кто это был, но после их визита руководство удалилось на экстренное совещание за пределами Кольца.
И кто это, спрашивается, приходил и лез к руководству? Крутой кто-то, подумал Коул и стал прикидывать. МегаПол? Отдел внутреннего контроля? Что похуже?.. Все это выглядело более чем подозрительно. Если “Ультор” ищут из-за того, что случилось с "Андромедой"…
– Я, пожалуй, пока залягу на дно, – решил барс. – Ты знаешь, как со мной связаться: дай знать, если что-то прояснится. Лады?
– Без проблем, – пожав лапу барсу, ответил лев. – Береги себя.
Развернувшись, Коул открыл дверь, вышел на оживленную улицу и сразу же задел плечом какого-то Возвышенного в широкополой шляпе.
– Смотри куда прешь, – беззлобно посоветовал он в ответ на извинение.
В поезде Коул чуть не проспал свою остановку. За последние несколько дней он выбился из сил, как физически, так и морально. Он устал даже потому, что во время разговора в штаб-квартире пришлось воздержаться от резкостей – грубость была чревата потерей работы.
Правда, может он и зря сдержался. С теми финансами, которые уже были у него на руках, можно было бы не работать почти два года.
Зевнув и выйдя из полупустого вагона, барс побрел по жилому кварталу. Улочки были совсем узкие, не всякая техника проедет. Коул завернул в знакомый магазинчик, затарился едой и оплатил доступ в Сеть Конфедерации.
Отель, где он привык останавливаться, сдавал небольшие номера с минимумом удобств. Неприхотливому барсу там нравилось. Портье заменял автомат. Коул скормил ему пару кредов, получил ключ из лотка и поднялся к себе.
– Дом, милый дом…
Он принципиально не селился выше второго этажа. В случае непредвиденных обстоятельств всегда можно было использовать окна в качестве запасного выхода.
Барс разобрал мешок с вещами и раскидал покупки по полкам в холодильнике. Потом шмякнул на тарелку саморазогревающийся бифштекс, открыл банку пива, но приступить к ужину не успел. В дверь негромко постучались.
Коул дернул хвостом. Уж кого-кого, а гостей он никак не ждал. Персонал гостиницы давно знал, что тревожить этого постояльца нельзя.
Достав пистолет, которым он угрожал пилоту “Ультора”, барс бесшумно скользнул к окну и, приоткрыв штору, выглянул наружу. Никого, кроме редких случайных прохожих. Представители закона обычно приезжали скопом, под прикрытием техники – но ничего подобного под окном не видно. Значит, действительно кто-то из обслуживающего персонала.
– Для тех, кто не умеет читать: над дверью горит красный свет, что в переводе на любой язык разумного существа означает “не беспокоить”! – гаркнул барс.
– А “Ангелы” сказали, что можно в любое время, – разочарованно прозвучало за дверью. – Или наемники уже разнежились и стали соблюдать сиесту?
Не успел он понять, кому мог принадлежать этот наглый голос, как щелкнул замок. В комнату ворвались двое Возвышенных в легкой боевой броне и с оружием.
Через пять секунд ошарашенный, обысканный и обезоруженный Коул валялся перед ними на полу. Не оставалось сомнений – его скрутил спецназ. Но где нашивки?
– Какого дьявола вы себе позволяете, скоты? – прошипел барс, извиваясь и пытаясь избавиться от колена Возвышенного, с силой придавливающего его к полу. – Я ничего не делал!
Следом за бойцами в дверь прошла еще одна Возвышенная. Это была барса – и на миг ее глаза вспыхнули искрами, потому что много лет она не видела никого из своего племени. Однако в следующее мгновение она смотрела уже иначе, и глаза у нее стали того глубокого синего цвета, каким бывает снег в солнечной тени.
– Еще и честную кровь горцев позоришь, – печально сказала барса. – Вот я и пришла тебя “побеспокоить”, хочешь ты этого или нет. Капитан Гаррисон, “Ультор”, “Андромеда”, бойня. Ты, может быть, огорчишься, но погибли не все. Тебя опознали. И я искренне советую говорить прямо сейчас и играть в открытую.
Коул тоже оторопел, увидев барсу, однако заявил:
– Ничего я не скажу…
Удар в ребра выбил из него дыхание. Потом спецназовец рывком поднял его с пола.
Вся эта петрушка была как две капли воды похожа на ту, что мутилась в Янфисе десятилетие назад. Одного раза было достаточно, чтобы Коул усвоил урок. Надо быть покладистее. К тому же Возвышенные в черной форме направили оружие в его сторону.
– Чего надо-то? Ты кто вообще? – спросил Коул.
– Оперативный агент Внешней разведки Рейн Янсен, – сказала барса. – Я пришла за информацией о Гаррисоне. Мне нужно знать, где он сейчас.
“Разведка. Хуже этого была бы только говорильня с мародерами”.
– Его тут нет. – Хорошо бы знать, что им вообще известно. – Он сейчас на “Ульторе”.
– Понятное дело, – терпеливо сказала барса, чуть дернув своим шикарным хвостом. – Иначе я не пошла бы дальше “Ангелов”. Меня интересует, где сейчас “Ультор”, разумеется.
Успокоив дыхание и восстановив ритм сердца, Коул встретился взглядом с барсой:
– Был – в неизвестном секторе космоса. Подпространственный переход был прерван аварийно, координат я тогда не записал, да и определять их не умею. Где они сейчас – я без понятия. Могу только предполагать.
– Что же, и предположения имеют некоторую ценность, – произнесла Рейн, глядя на барса узкими зрачками.
На самом деле она располагала данными маяков, которые указывали, что последняя траектория полета “Ультора” вела сюда, к Майе. Именно поэтому она и ее группа были здесь.
Для Рейн проще всего было бы применить для допроса свои способности Мистика – но наития приходили далеко не всегда, когда это было нужно. Она потеряла уверенность в себе после того, как не смогла предвидеть ужасную гибель доктора Джона на колонизаторе "Вестингауз". И сейчас будущее молчало… а барс, меж тем, решил действительно поделиться соображениями.
– Система Тайгета. Скорее всего, “Ультор” полетит прямо туда, – сказал он.
– Почему Тайгета? – быстро спросила Рейн.
– А откуда мне знать?.. Туда надо было этой Нокомис. Капитанше "Бенгала". Мы их подобрали, Гаррисон прознал, что они к Тайгете, и велел нашим навигаторам поворачивать туда. Больше ничего не знаю.
Продолжать Коул не собирался: этак и до "Фомальгаута" можно договориться.
– Наверное, Гаррисон от чистой души решил подбросить эту Нокомис до нужной остановки? – печально усмехнулась Рейн. – Ну, это мы выясним позже. Вы не возражаете, если я задам еще один вопрос?
Она приблизилась к барсу, и в ее взгляде промелькнул гнев:
– За что вы расстреляли тех, с “Андромеды”? Что вам был за интерес?
Коул отпрянул, шестым чувством ощущая опасность, исходящую от Янсен.
– Гаррисон отдал приказ, чтобы выживших не было. Но… Я никого не расстреливал! Они все погибли после первого и последнего удара с шаттла.
– Не о вашей причастности я спросила, – вздохнула Рейн. – Хотя узнаю и о ней со временем. Мне нужно знать, что именно побудило Гаррисона напасть на мирное судно, к тому же уже подбитое и беззащитное. Вы забирали с планеты какой-либо груз?
– Я арестован или как? – набравшись смелости, спросил барс.
– Арест – не самое худшее в вашем случае, – слегка сморщила нос Рейн – она вспомнила методы работы своего отца. – Если угодно, да. Так что же насчет груза?
– Груза… Знаете что, агент… Я зарабатываю на жизнь делая ту работу, которую многие считают недопустимой по каким-то своим причинам, – Коул сверкнул зубами. – Но если грубо нарушается закон, я выхожу из игры. В этот раз так и вышло. Мне ни к чему портить нервы и шкуру из-за чьих-то амбиций и не таких уж и больших денег. Я больше слова не скажу, пока не буду уверен в своей дальнейшей судьбе… Мое предложение. Или сотрудничаем и заключаем сделку, или сдавайте меня властям, пусть разбираются они.
– Сделку? – ледяным тоном спросила Рейн, а потом сделала едва заметный знак. Спецназовцы опустили стволы и шагнули назад, а потом, развернувшись, разом вышли за дверь.
– Что же это за сделка? – поинтересовалась барса.
Она чуть отошла, чтобы встать под окно, под луч света, падающий из него. Это убийца, подумала Рейн, глядя на барса. К таким не должно быть жалости. Наитие приходит в разум на крыльях ненависти, на твердых лапах безжалостности… оно уже близко. Рейн знала это.
– Разумеется, информация в обмен на мою свободу. Эй, эй, а куда твои шестерки вышли? Ты что задумала?..
Он слышал о существах, способных проникать в чужой разум, но ни разу в жизни не встречался ни с одним из них. Тем более он не мог представить, что Мистик окажется из его рода.
Рейн содрогнулась всем телом и повернулась к Коулу. Глаза барсы теперь светились алым. В них он увидел себя – беспомощного, сломленного и готового открыть каждый уголок своей души…
“Да, все верно. Найди детали для системы маскировки. На “Гейтуэй” ты можешь без труда найти поставщика”, – произнес мягкий голос, отпечатавшийся старческим лицом.
“Я тебе не “приятель”, урод!” – мощная лапа сжимает горло гепарда по имени Зак Винсент.
“Ты не справился даже с простейшим заданием”, – одновременно вторил ему другой голос, и вслед за ним последовал сильный удар по голове.
За ним – еще один. И еще. Горечь, обида и непонимание смешались в единое целое. Тогда, на орбите Терры, его впервые ударил Высший.
Среди шепота тысячи голосов мелькали тени, и теперь Рейн, наблюдавшая все события последних дней, стояла рядом с Коулом и смотрела на него со стороны: как его другу отдают приказ захватить некую “Андромеду”, как сам Коул ждет в резерве, спускается на поверхность и видит перед собой обломки шлюпки.
“На нем были ракеты класса “орбита – поверхность” для доставки боеголовок, – опять голос Высшего. – Они нужны лишь для одного эксперимента”.
Трупы экипажа и нож, вонзающийся в беспомощную леопарду. Чувство несправедливости и отвращения. Скованности, будто барса удерживают наручниками, сплетенными из кодекса…
И вдруг Рейн потеряла контроль над своим умением – оно на этот раз взяло верх. Ее разум словно нырнул в темную пучину, где ничто уже не подчинялось ее воле.
“Коул из клана Вирион! Вы обвиняетесь в измене и подрыве устоев Конфедерации!” – Новый голос из прошлого. Резкий выброс эмоций выдернул из подсознания Коула те вещи, о которых он не хотел вспоминать до самой смерти.
Рейн увидела горящий город. Некогда величественные постройки лежат в руинах, а среди ревущих факелов огня раздается безумный крик потерявшего свою семью барса.
Кто мог подумать, что он так может… Рыдающий Коул стоит на коленях рядом с разрушенным домом, а рядом с ним лежат обломки детской кроватки, которую он мастерил в эти сутки. Потому что малыш должен был вот-вот появиться…
Картинка медленно меняется, но рыдания еще слышны. Над ними не властна даже тишина, окутывающая мертвых… Ибо в пассажирском отсеке все мертвы.
В основном это солдаты, прилетевшие, чтобы забрать в рабство выживших. Штурмовики праздновали победу над кланом Коула, но радовались они, как оказалось, рано. Теперь их нет, зато есть ошметки плоти, трупы, лужи ссохшейся крови. В одной из них – след барса. Он не обходит эти лужи, нет…
Коул вцепляется в горло последнего оставшегося в живых охранника. Вторую лапу он с размаху погружает в его грудь, разрывая плоть и сокрушая ребра с отчаянной силой.