Моника.
Удовлетворение в ее глазах заставляет мой желудок сжаться.
Все женщины в комнате видели, что сделала Ди, но никто из них не вмешивался. Даже Пип, который сейчас стоит передо мной, выглядит растерянным, как будто он
не знает, что с собой делать. — Спайдер надерет мне задницу, Ди, — рычит он на нее.
Ди игнорирует его, сердито глядя на меня. — Тебе нечего сказать в свое оправдание? — рявкает она.
Нет слов, которые кажутся достаточно хорошими. Потеря сжимает мое сердце, а чувство вины разъедает меня изнутри. — Прости, — неуверенно говорю я, сжимая челюсть и медленно двигая ею.
— Прости? — шипит она. — Ты сейчас серьезно?
Ей не нужно объяснять мне, почему этого недостаточно. Она не просто забрала меня с улицы. Она дала мне работу, жилье, позволила понемногу платить за квартиру. Она даже дала мне одежду, которую я носила, когда не работала в Логове Дьявола. Она спасла мне жизнь, а я обокрала ее. Учитывая то, что я сделала, мои извинения прискорбно далеки от цели.
— Я знаю, — мой голос звучит тихо и натянуто.
Я бы все отдала, чтобы объяснить. Что угодно, лишь бы объяснить ей, почему я чувствовала себя загнанной в угол и видела в этом единственный выход. Но если я это сделаю, то рискую быть найденной Колонией. Джейкоб был в стрип-клубе и искал меня. Кто-нибудь может ему сказать. Кроме того, мужчины в этом… МК — это опасно. Я бы подвергла риску тех, кто мне дорог. И Сару, если они узнают о ней.
— Хотела бы я сказать что-нибудь получше, но не могу. — Я встречаюсь взглядом с Ди, умоляя ее понять. — Меня убивает то, что я сделала. Если бы у меня был выбор, я бы так не поступила.
Жаль, что я не могу заставить себя сердиться на нее за то, что она меня ударила, но все, что я чувствую — это стыд.
|
|
Глаза Ди сверкают таким гневом, что я почти ожидаю, что она ударит меня снова. Вместо этого она с отвращением качает головой. — Ты не стоишь такой энергии, — бормочет она. — То, что Спайдер сделает с тобой, намного хуже всего, что я могла бы сделать. — Она поворачивается на каблуках и выходит.
— Ты в порядке? — голос Пипа звучит ровно, когда он осматривает мою голову и челюсть. Я не могу сказать, есть ли сочувствие в его глазах, но есть раздражение. На Ди, за то, что она подставила его перед Спайдером.
— Я в порядке. — Я стряхиваю пульсирующую боль в голове и челюсти.
Моника подходит сзади, обнимает его за талию и кладет подбородок ему на плечо.
— С ней все в порядке, детка. Она может выдержать несколько ударов. Не так ли, липкие пальчики?
Пип стряхивает ее и осматривает мою голову. — Ты выглядишь нормально. Заканчивай свой завтрак.
Я заканчиваю есть в тишине, но не чувствую никакого вкуса, бросая долгие взгляды на дверь. Моника исчезает, а все остальные возвращаются к своим делам. Пип плюхается на стул за столом и не сводит с меня глаз.
Текила была права. У меня здесь нет друзей. Спайдер — не единственная опасность, о которой я должна беспокоиться в этом месте. Я сама по себе.
Мне нужно выбраться отсюда. Скорее.
В течение следующего часа Текила заставляет меня работать, подавать напитки. Это легкая работа, к которой я привыкла, но которая, к сожалению, оставляет мне много времени для размышлений.
|
|
Не забывая о необходимости бежать, я пью столько воды, сколько могу между подачами, пытаясь сделать вид, что просто хочу пить, а не как женщина, запасающая жидкость для долгого бега по жаркой пустыне. Если Текила или Пип заметят, они не подадут виду. Как только я делаю перерыв, проверяю окно в ванной Спайдера. Мужчины работают на заднем дворе, чинят байки, так что это никуда не годится.
Мне ничего не остается, как ждать подходящего момента.
Согласно тому, что Пип сказал ранее, Спайдер должен был быть скоро, но он все еще не вернулся. Я ненавижу эту часть меня, которая хочет, чтобы он вошел в дверь. Зачем, тогда мне придется иметь дело с ним?
Никто не говорит мне ни слова, кроме Текилы, и только тогда, когда это необходимо. Ди выходит из кабинета только один раз, чтобы поговорить с девушками о вечеринке, которая состоится сегодня вечером. Она даже не смотрит на меня.
Слава богу, Моника больше не появляется.
Я протираю столы, когда открывается дверь. Я поднимаю голову, и мое сердце тут же замирает.
Спайдер входит в бар с тремя другими парнями. Он так же греховно великолепен, как и вчера вечером. Солнечный свет снаружи делает его гладко зачесанные назад волосы похожими на золотые пряди. То, что сдерживает их, теряет свою силу, потому что несколько прядей падают ему на глаза. Он и тот, кого я помню, как Страйкера, несут большой ящик между ними, и татуированные мышцы Спайдера группируются и изгибаются под его весом.
Двое других мужчин позади него, седовласый с повязкой на глазу, которого он называл Кэпом, нёс один конец другого ящика, Риппер несет противоположный. Оба мужчины поставили ящики рядом с баром.
|
|
Склонившись над столом, застыв на месте, я наблюдаю за Спайдером сквозь ресницы. Он идет к бару, его огромные плечи напряжены. Гнев выплескивается из него. Дрожь пробегает по моему позвоночнику.
— Текила, где Драгон? — рычит он.
Текила озабоченно хмурит брови и медленно протягивает парню у стойки пиво. — Он еще не вернулся. Все в порядке?
— Нет. Когда он вернется?
— Он пошел навестить Пенни в больнице. Пару часов назад ей стало еще хуже.
— Черт. Дерьмовый день для всех. С ней все в порядке?
Текила наливает Спайдеру и другим мужчинам стаканы воды и раздает их. Все они выглядят измученными и потными. — Даже не знаю. Я еще ничего не слышала.
Плечи Спайдера опускаются, и он опускает голову в чем-то похожем на сожаление
о Пенни. Он достает телефон и набирает сообщение. — Долбаные больницы. Мне повезет, если он получит сообщение до того, как уйдет оттуда. — Он кладет телефон в карман.
Поймав себя на том, что пялюсь на него как идиотка, я опускаю голову и заканчиваю вытирать стол, переходя к тому, за которым сидит Пип.
Как бы я ни надеялась, что Спайдер вернется, теперь, когда он здесь, я молюсь, чтобы он меня не заметил. Все в этом человеке опасно. Я не хочу знать, какой он, когда злится.
Чтобы не смотреть на Спайдера, я поворачиваюсь к нему спиной, пока он разговаривает с Текилой. По какой-то причине Пип смотрит на меня с удивлением. Я замираю, приподнимая бровь, но он только качает головой.
Я перехожу к столу рядом с ним.
Пока я склонилась над столом, Спайдер молчит, и я клянусь, что чувствую на себе его взгляд, его взгляд прожигает мне спину. Я слышу, как кто-то сглатывает. Наверное, он, глотая воду, которую дала ему Текила.
— Пип, помоги людям отнести эти ящики на склад, — говорит Спайдер.
Пип встает, и я слышу, как он с усилием ворчит, передвигая ящики к задней стенке бара вместе со Страйкером, Риппером и Кэпом.
Я заметила, что сзади есть коридор, который ведет в другую часть здания клуба, и они исчезают в нем, их голоса затихают.
Может быть, я вообразила, что Спайдер наблюдает за мной. Он, кажется, игнорирует меня сейчас, и по какой-то причине это чувство заставляет одиночество окутывать меня, как саван.
— А как поживает моя маленькая воровка? — говорит Спайдер мне в спину. — Ты ведь не доставляла Пипу никаких хлопот?
Я ощетиниваюсь, тряпка застывает на столе, любое желание быть замеченной уходит от меня.
Маленькая воровка. Это все, что я для него значу. Чувство вины и безнадежности пронзает меня, и я выпрямляюсь, делая глубокий вдох, чтобы успокоить свой растущий гнев.
— Можешь продолжать вытирать стол, — добавляет он. — Мне нравится этот вид. Текила хихикает.
Мои щеки пылают. Если бы только я могла провалиться сквозь пол. Выпрямившись,
я сдуваю локоны с лица и заставляю себя посмотреть на него.
Спайдер облокотился на стойку бара, наблюдая за мной сквозь полуприкрытые веки. Он такой красивый, что даже больно. Его глаза сверкают, пожирая меня.
Боже милостивый! Моя кожа горит, когда я вспоминаю, что на мне надето, почти несуществующий топ и обрывок юбки. Я стояла, нагнувшись в этих вещах. Без сомнения, он получил хороший обзор.
— Иди сюда и дай мне посмотреть на тебя.
Я сжимаю губы вместе. Неужели этот человек хочет, чтобы я чувствовала себя двадцать четыре часа в сутки нормально?
Глупый вопрос. После прошлой ночи стало ясно, что он видит меня именно так. Текила совершенно точно это называла. Я для него всего лишь «кусок дерьма».
Голод в его глазах дает понять, что он зовет меня не для дружеской беседы.
Пип и остальные возвращаются и садятся за стол, наблюдая за нами вместе со всеми остальными в комнате. Все было бы намного проще, если бы на меня не смотрело столько глаз. Бесполезно бороться с ним в этом вопросе.
Я вздыхаю и подхожу к нему, желая быть сильной.
Как только я оказываюсь в пределах досягаемости, он притягивает меня к себе.
Спайдер откидывает мои волосы назад.
Его пальцы все еще на моем затылке. Его глаза задерживаются на моей челюсти, и огонь в них немного остывает.
— Что здесь произошло? — его голос низкий и опасный, когда он проводит пальцами по синяку, который, должно быть, оставила Ди.
Я вздрагиваю от боли.
Мне так же трудно встретиться с ним взглядом, как и всегда, и как только я перевожу взгляд на него, мой пульс подскакивает. В них есть твердость, которую я никогда раньше не видела в мужчинах. Я не понимаю ее смысла, но она кажется мне почти хищной.
— Ничего страшного, — бормочу я.
Он хватает меня за подбородок, поднимая мое лицо к своему. — Не лги мне.
Его пальцы намеренно давят на синяк, пока я не начинаю шипеть от боли.
Есть что-то в его тоне, что-то в абсолютной власти в нем, что заставляет меня мысленно вернуться к бесчисленным случаям, когда люди в церкви говорили так, когда я делала что-то, что шло против них.
Голос Сета звенит у меня в голове.
Не лги мне, девочка. Статус твоего отца не спасет тебя от порки, если ты лжешь.
Беспричинный, пронизывающий до костей страх охватывает меня, десятки воспоминаний о девушках, которых вели в Круг Возмездия за их грехи, обрушиваются на меня одновременно. Как будто тон Спайдера или его слова вызывают что-то, и я та девушка, которой была тогда. Неспособная к сопротивлению. Я опускаю голову и чопорно складываю руки перед собой, сосредоточившись на его ботинках.
— Кто тебя ударил? — тон Спайдера гортанный. — Кто бы ни поднял на тебя руку,
я сломаю ему его пальцы.
Ему.
Мои глаза устремляются на него, возвращение обратно к роботу с промытыми мозгами Колонии исчезает, когда защита для Ди врезается в меня. Спайдер думает, что меня ударил мужчина. Насилие выплескивается из него, как энергия. Будет ли он по-прежнему причинять боль человеку, ответственному за это, если поймет, что это была она?
— Это… это… я не могу… — слова застревают у меня в горле.
Мое сердце бьется, как у кролика, и я не могу заставить себя оторвать взгляд от его бороды, но на этот раз их удерживает не власть Колонии надо мной.
Я здесь в очень щекотливой ситуации. Самое разумное было бы сказать ему правду. Если кража привела к ночи унижения, то утаивание, скорее всего, будет иметь цену, которую я не хочу платить. Но сказать ему, что Ди была ответственна за это, было бы еще одним предательством. Кроме того, я не могу смириться с мыслью, что мне нужен Спайдер, чтобы сражаться за меня.
Простая необходимость удержать то, что он хочет, заставляет меня не сводить глаз с его горла. — Посмотри на меня. Скажи мне, кто тебя ударил.
Я тут же смотрю ему в глаза, но каким-то образом у меня есть силы, чтобы заглушить ответ, который он хочет услышать. — В самом деле, ничего особенного, сэр.
Ах. Это обращение выскользнуло у меня из головы. Есть в нем что-то такое, когда он становится таким сильным, что заставляет меня называть его так, что называть его по имени кажется грехом.
Он нахмурил брови. Его расчетливый взгляд, пока он обдумывает мои слова, заставляет меня нервничать. Мгновенная вспышка одобрения в его глазах смущает меня, особенно когда она превращается в раздражение.
Сделав глубокий вдох, я делаю еще одну попытку. — Это был не мужчина. Я в порядке.
Некоторое напряжение уходит из него. Спайдер бросает взгляд через плечо на других женщин в комнате. Они следят за этим обменом репликами. Он смотрит на Текилу, которая вытирает уже высохший стакан и ничего не говорит, потом снова на других девушек.
Моника скрещивает руки на груди. Ждет, не заговорю ли я. Когда она вернулась? Она стоит с нахальной улыбкой, глаза ее сверкают от удовольствия.
— Кто из вас ударил ее? — рявкает Спайдер. Никто ничего не говорит.
Спайдер издает горлом разочарованный звук, убирает руку с моего лица и качает головой. — Если ты не скажешь мне, кто это сделал, я не смогу тебе помочь.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи. Я сама могу справиться со своими проблемами.
Он откидывает голову назад. Он уже был взвинчен тем, что случилось, пока его не было, а я только раздуваю пламя.
Спайдер прижимает меня к себе. Его кулак в моих волосах тянет мою голову назад, пока я не вздрагиваю. — Я освобожусь в тебе позже, в постели. — Он лижет мне ухо, и мое лоно сжимается. — Никто не причинит тебе вреда, кроме меня. — Мое сердце замирает. Неужели он только что это сказал? Меня пробирает дрожь, когда я слышу предвкушение в его голосе. Он наслаждается мыслью причинить мне боль.
Дверь снова открывается, привлекая мое внимание.
Мои глаза расширяются. Двое мужчин только что вошли, но тот, что впереди, заставляет меня таращиться.
На пол фута выше огромного Спайдера, человек-гигант. Иссиня-черные волосы, разделенные посередине пробором с проседью, делают его электрические голубые глаза еще более поразительными. Густая темная борода не скрывает суровых черт его лица. В нем есть что-то такое, что заставляет меня нервничать.
— Спайдер, — говорит он, сжимая его плечо.
— Драгон. Прости за Пенни, мужик.
Они крепко, по-братски обнялись.
Другой мужчина, который пришел с Драгоном, тоже крепко обнял Спайдера. — Как ты держишься, Дизель? — Спайдер сжал его затылок.
— Я справлюсь. Я никогда не должен был оставлять эту женщину, старик.
— О, не делай этого с собой. Это не твоя вина, приятель.
— Когда я найду этого ублюдка, Гэри пожалеет, что поднял на нее руку.
— Мы найдем его, — одновременно сказали Спайдер и Драгон.
— И когда мы это сделаем, мы подержим его, пока ты поработаешь с ним, — добавил Спайдер.
Драгон бросил на меня взгляд сверху вниз. Его голубые глаза насмешливо смотрят на меня, но я не могу прочесть их выражение, кроме веселья, которое мелькает в них. Один глаз у него разбит, но это нисколько не ослабляет его магнетизма.
На его жилете нашивка с надписью Президент.
Неудивительно, что он носит титул лидера. Все в нем кричит о власти.
Драгон обращает свое внимание на Спайдера. — Созвать собрание. Если у нас будет война, мы должны двинуться первыми.
Война? У меня кровь стынет в жилах. У меня такое чувство, что он произнес эти слова не просто так. Образы кровавых перестрелок, о которых предупреждала Колония, заполняют мою голову. Улицы были залиты кровью, воздух наполнен вспышками и звуками выстрелов.
Эти истории были не настоящими; они были историями, предназначенными для того, чтобы держать нас послушными. Должно быть, он говорит фигурально. Так ведь?
Спайдер кивает Драгону. — Считай, что дело сделано, През.
В то время как Драгон направляется к коридору в задней части, Спайдер идет к коридору, который ведет в спальни.
— Снейк! — он выкрикивает еще несколько незнакомых имен. — Встреча в церкви! Из коридора открываются двери в спальни. Дверь в кабинет открывается, и оттуда
выходит мужчина с серебристым конским хвостом, обнимая Ди за плечи. Он дарит ей глубокий, испытующий поцелуй, а затем игриво толкает ее на стул за столом.
Значит, это и есть Снейк.
Спайдер возвращается ко мне и хватает меня за затылок, притягивая к себе. — Твои трусики все еще у меня в кармане, Дикая кошка, — его горячее дыхание щекочет мне ухо. Гул, который вырывается из его горла чистый, хищный голод. — Я весь день думал о том, чтобы трахнуть тебя. Я скоро вернусь. Когда моя встреча закончится, я ожидаю, что ты будешь лежать голая в моей постели.
Самодовольство в его тоне раздражает меня, но угроза в его голосе наполняет меня настоящим страхом. Он говорит так, как будто я принадлежу ему, как будто у меня нет выбора.
О, Боже, помоги мне. Я никогда раньше не занималась сексом с мужчиной. О том, что он сделал со мной прошлой ночью, я даже не подозревала. А если я ему не понравлюсь, он меня убьет?
Мое сердцебиение наполняет мою голову. Этот человек пугает меня до смерти.
Я напрягаюсь в его объятиях. — Ты не можешь просто так…
Он подносит кончики пальцев к моим губам и приближает свое лицо так близко, что
я чувствую жар его губ. Его кожа горит там, где его грудь сливается с моей, а глаза горят похотью.
Он похож на животное после драки, движимое потребностью спариться, которая грозит превратить его в безмозглого зверя. Желание, которое он хочет, чтобы я удовлетворила, хочу я этого или нет.
— Тсс. Успокойся, Дикая кошка. Будь поласковее со мной. Не давай мне повода убить тебя.
Мои глаза расширяются, а сердце колотится в груди. Я быстро дышу, но он либо не замечает этого, либо ему все равно.
Спайдер поворачивается и следует за Драгоном к задней части бара. По дороге он проходит мимо Пипа, сидящего за своим столиком. Пип встает и открывает рот, как будто хочет что-то сказать. Спайдер бьет его прямо в лицо.
Пип летит и врезается в стол позади него. — Черт, Спайдер, я только на секунду отвел от нее взгляд. — Он вытирает кровь с носа. — Я…
Спайдер игнорирует его, направляясь в конец коридора, где он, Снейк и группа других мужчин исчезают за двойными дверями в конце него. Двери закрываются, и Спайдер уходит, даже не оглянувшись.
Не давай мне повода убить тебя.
Я закрываю глаза, моя грудь быстро поднимается и опускается при мысли о том, что он сделает со мной, когда эта встреча закончится. И что будет, если я не подчинюсь.
Я стараюсь не думать об этом. Мне нужно выбраться отсюда немедленно.
Глава 9
Последний шанс
Эмма
Как только Спайдер уйдет, я собираюсь помчаться в его ванную и убежать, но никто не дает мне шанса ускользнуть. К этому времени, как Спайдер исчезает в той комнате в конце коридора, приближается полдень. Бар становится все более оживленным в обеденный перерыв, а Текила и другие женщины заставляют меня скакать.
В довершение всего, комната теперь забита байкерами, которые едят в полдень, и многие мужчины вооружены. Я вижу кобуры на бедрах или свисающие по бокам, когда эти кожаные жилеты отодвигаются в сторону. Некоторые носят клинки в ножнах на поясе или рукояти торчат из голенищ сапог.
Я двигаюсь между столиками, принося подносы с едой и напитками и поддерживая чистоту в помещении вместе с Сасси и парой других девушек, все время стараясь не замечать огнестрельное оружие. Это, как и опасность, которая, кажется, пульсирует вокруг меня прямо под поверхностью дружеского подшучивания и шуток. Каждый раз, когда мужчина тянется за пистолетом или ножом, я напрягаюсь, даже когда он просто кладет пистолет или лезвие на стол.
Меня не должно беспокоить, что так много людей носят оружие. У пастырей есть те, кого они называют солдатами, стоящими у всех входов и дверей в запретные зоны на территории Колонии в любое время, иногда с дробовиками в руках. Но это совсем другое дело.
В Колонии, хотя угроза применения смертоносной силы очень реальна, вооружены только солдаты, небольшое количество людей обучено использовать их в качестве последнего средства. На самом деле это оружие используется крайне редко. А для кого-то вроде меня, кто не знает другой жизни, солдаты становятся частью фона, как статуи, о которых мы склонны забывать, пока кто-то не даст им повод напомнить о себе.
Здесь почти каждый человек вооружен тем или иным смертоносным оружием, и некоторые выглядят так, как будто им не нужно много поводов, чтобы использовать его.
Само собой разумеется, что все байкеры здесь знают, что меня держат здесь против моей воли. Если я попытаюсь что-нибудь сделать, Спайдер узнает об этом. Если он узнает, я не сомневаюсь, что повторение прошлой ночи будет наименьшей из моих проблем. Это будет для меня концом.
Проходит двадцать минут, пока Спайдер и остальные все еще находятся в той комнате, и каждый миг я чувствую, что балансирую на острие ножа. Я держу глаза открытыми, ища хоть малейший шанс улизнуть в комнату Спайдера, но никакой возможности не появляется. Чье-то внимание всегда приковано ко мне. Особенно Пипа, который следит за мной каждую секунду. Очевидно, он не собирается снова рисковать гневом Спайдера.
Не зная, как долго Спайдер будет на этой встрече, я понятия не имею, сколько времени у меня есть, прежде чем я потеряю то, что может быть моим единственным шансом сбежать.
Я отказываюсь оказаться в его постели, обнаженная, ожидая, чтобы быть подчиненной его извращенным желаниям.
Некоторое время спустя, когда я помогаю на кухне, я слышу голос Спайдера, доносящийся из общей комнаты.
Я замираю, поднося к губам, должно быть, десятый стакан воды. Его встреча окончена. Время вышло.
Я извиняюсь и иду в ванную в третий раз. Последние два раза, когда я туда ходила, за окном были люди. Все, что я могу сделать, это надеяться, что сейчас там никого нет.
Пока повар стоит спиной ко мне, я хватаю две бутылки воды. Они теплые, но эти бутылки могут быть разницей между жизнью и смертью.
Затем, пока Спайдер разговаривает с другими мужчинами, я проскальзываю в его спальню.
Мой план таит в себе слишком много опасностей. Мало того, что Спайдер может случайно войти и поймать меня. Мало того, что кто-то каким-то образом мог догадаться о моих планах и рассказать ему. Я также могу заблудиться в пустыне, умирая от жары или обезвоживания, прежде чем найду другую живую душу. Или я могу наткнуться на Джейкоба или одного из людей Сета, который, не теряя времени, потащит меня к нему.
Я вздрагиваю. У меня нет выбора. Я не могу оставаться здесь, ожидая, что меня используют как блудницу. Ждать, пока Спайдер решит, что мое время вышло и он покончит со всем этим.
С колотящимся сердцем я захожу в его спальню и закрываю дверь. Здесь жарко. Жара служит неприятным напоминанием о безжалостном аду, ожидающем меня снаружи, но я отбрасываю эту мысль и бегу в ванную. Я забираюсь в ванну, читаю безмолвную молитву и открываю окно, выглядывая наружу.
Горизонт чист.
Еще один долгий вдох, и я несусь по песку неизвестно куда.
Я бегу так быстро, как только позволяют мои ноги, и направляюсь прямо к тому холму и дереву на его вершине. Дерево обеспечит место, где можно спрятаться, если мне придется остановиться.
Как только я достигаю искривленного дерева, я начинаю обходить его. У меня нет возможности прикоснуться к коре.
Кто-то выходит из-за дерева, но я вижу его слишком поздно. Врезавшись в обтянутую кожей фигуру, я падаю на землю.
Стоя со скрещенными огромными руками и пляшущими глазами, Спайдер ухмыляется мне сверху вниз. — Куда-то собралась, Дикая кошка?
Глава 10
Руководитель игры
Эмма
Здесь может быть больше ста градусов, но, несмотря на изнуряющую жару, каждая унция моей крови холодеет в моих венах.
Глаза Спайдера сверкают, ледяные голубые сферы триумфа. Может, он и улыбается, но выражение его лица искажено. Жестокое.
До меня дошло, что он сделал. Он позволил мне сбежать.
Он позволил мне убежать, чтобы поймать меня.
Мой разум кричит мне бежать, но в этом нет смысла. Я не успею далеко уйти, как он меня поймает.
Спайдер отступает на шаг. — Вставай.
Я должна сейчас вскочить на ноги, должна бы сделать что-нибудь, чтобы утихомирить животное, которое я вижу в его глазах, но я не могу заставить себя пошевелиться.
— Куда… Как ты это сделал… — Я даже не могу озвучить вопросы, которые пытаюсь задать.
Спайдер хватает меня за локоть, поднимая на ноги. — Откуда я узнал, что ты сбежишь? — его голос полон насмешки. Он хватает две бутылки с водой, которые я, должно быть, уронила, когда падала. Затем он ведет меня обратно к клубу. — В следующий раз, когда ты попытаешься сбежать, не делай это так очевидно.
Очевидно? Я ломаю голову над тем, что я могла сделать, пока он был на своей встрече, что навело его на мысль, но, кроме того, что я взяла эти бутылки с водой, я не помню, чтобы делала что-то, что смахивало бы на пленника, пытающегося сбежать. Я почти уверена, что никто не видел, как я их взяла. Очевидно, я была недостаточно осторожна.
Его пальцы сжимают мою руку, но, когда я пытаюсь вырваться, он только крепче сжимает ее и идет быстрее, оставляя меня спотыкаться за ним. Он кладет бутылки с водой во внутренние карманы жилета.
— Что ты собираешься со мной сделать? — мой голос звучит слишком высоко.
У задней двери клуба я ожидаю, что он проведет меня внутрь. Вместо этого он разворачивает меня и хватает за горло, прижимая к стене.
Удар сотрясает меня, и я вскрикиваю, но это больше от страха, чем от боли. Прижатая к стене его мощным телом, я борюсь, но это бесполезно. Его огромная
рука обхватывает мое горло так, что я чувствую, как его большой палец и остальные пальцы встречаются у меня сзади на шее. Его пальцы сжимаются так, что становится трудно дышать. Моя грудь тяжело вздымается и опускается.
Господи, этот человек мог бы свернуть мне шею, если бы захотел. Он мог бы задушить меня, и ему было бы все равно. Ему, наверное, понравится смотреть, как жизнь покидает мои глаза. Удовлетворение в его взгляде пугает меня не меньше, чем его объятия.
У меня начинает кружиться голова.
— Спайдер… пожалуйста. Не могу… не могу дышать.
Он смотрит на меня холодными глазами. Смотрит, как я паникую. Из этого нет выхода. Если он решит покончить с этим сейчас, все кончено. Я зажмуриваюсь, молясь о быстром конце. Если Бог и существует, то сейчас его здесь нет.
Наконец его пальцы ослабевают, но он продолжает сжимать мое горло. Спайдер проводит кончиком носа по моему лицу и вдыхает меня, словно ему нравится запах моего страха. Когда он говорит, его голос звучит низким, мрачным скрипом.
— Как далеко ты собиралась зайти? Как далеко, по-твоему, ты успеешь убежать, прежде чем я тебя найду?
Я заставляю себя не отвечать и попадаюсь на его удочку. Ничего хорошего из этого не выйдет. Он все спланировал. Он подставил меня, и я попала в его ловушку. Для него все это игра. Больная, извращенная игра. Мне ничего не остается, как дать ему отыграться.