Недалеко от магазина стояли Лиам и Иссе в своих куртках с капюшонами. Они уже как-то раз отвозили Аке на бой и теперь, собирались сделать это снова. Вдруг они увидели, что он разговаривает с мужиком, которого они снимали в фургоне, когда он трахался с одной из их жертв. И который выследил их последнее место для боев и получил взбучку.
Бродяга.
О чем, черт возьми, Аке с ним треплется?!
— Может, он не бомж никакой? Может, он коп?
— Шпион какой-нибудь?
— Хм…
Все трое покинули кафе. Хорек со Стилтоном пошли к вокзалу. Аке побежал в свою сторону, не заметив, как Лиам и Иссе последовали за ним. Они догнали его около пустого футбольного поля.
— Аке!
Аке остановился. Он узнал парней. Они один раз подвозили его на бои. Хотят снова забрать его? Но он больше не хочет. Как им объяснить?
— Привет, — сказал он.
— С кем ты там ел бургеры? — спросил Лиам.
— Когда?
— Только что. Мы тебя видели. Кто это такие?
— Друг мамы и его друг.
— Который с пластырем? — спросил Иссе.
— Да.
— Что ты сказал ему?
— О чем? Я ничего не сказал!
— Этот, с пластырем, пробрался на последние бои. Как он о них узнал?
— Я знать не знаю.
— Мы не любим тех, кто стучит.
— Я не…
— Заткнись! — рявкнул Иссе.
— Но я обещаю! Я…
Удар пришелся Аке прямо в лицо. Он не успел увернуться, как получил еще один. Лиам с Иссе схватили его за куртку, осмотрелись и потащили маленького окровавленного мальчика прочь. До смерти напуганный Аке задрал голову, чтобы посмотреть, куда ушли взрослые.
Они стояли далеко на платформе.
Звонок раздался в середине ночи. Стилтон не сразу собрался с мыслями, чтобы ответить. На связи был Аббас. Он звонил в промежутке между рейсами и изъяснялся предельно кратко. Суть в следующем: убитую на берегу женщину звали Аделита Ривера, она была родом из Мексики и ждала от Нильса Вента ребенка. Аббас закончил разговор.
Уставившись в мобильный, Стилтон долго сидел на койке в одних трусах. Информация Аббаса была невероятна. Спустя двадцать три года Том получил то, что никак не мог узнать: имя жертвы и имя отца ребенка.
Аделита Ривера и Нильс Вент. Ее убили почти двадцать четыре года назад, его — неделю назад. Невероятно.
Поразмыслив над невероятным некоторое количество минут, может, полчаса, Том начал думать об Оливии. Позвонить ей и все рассказать? Все как есть? Или… Который сейчас час? Стилтон снова взглянул на трубку. Полчетвертого. Слишком рано.
Он отложил телефон в сторону и посмотрел на пол. Никогда не иссякающая муравьиная дорожка вилась недалеко от его ног. Том наблюдал за муравьями. Было два пути, расположенных плотно друг к другу, по одному в каждую сторону. Никто не отклонялся. Все ползли в том же направлении, что и остальные. Никто не разворачивался и не полз обратно. Никто не останавливался.
Стилтон перестал смотреть на муравьев.
Мексиканка и Нильс Вент.
Он снова стал думать о невероятном. Пытался рассуждать. Найти связь, зацепки. Факты. Гипотезы. Он заметил, как к нему потихоньку возвращалось то, что лежало без надобности несколько лет. Он опять начал функционировать. На примитивном уровне. Сопоставлять и разделять. Анализировать.
Не так, как раньше, совсем не так. Если тогда он был «порше», то сегодня — «шкодой». Без колес. Но все же. Он больше не принадлежал пустоте.
* * *
Оветте Андерссон ждала недалеко от Галереи на Хамнгатан. Накрапывал дождь. Они договорились на десять, а сейчас уже было почти пол-одиннадцатого. Ее светлые волосы промокли.
— Прошу прощения!
Хорек подошел семенящими шагами и, извиняясь, протянул руку. Оветте кивнула. Они двинулись в сторону площади Норрмальмсторг. Немного странная пара для такого района именно в это время, прямо перед ланчем, когда любители шопинга и финансовые акулы несутся вверх и вниз по улице. Хорек украдкой взглянул на Оветте. В этот раз на ней был макияж, но он не спасал. Лицо уродовали следы тревоги и высохших слез.
— Аке исчез.
— Как это случилось?
— Его не было дома, когда я пришла. Я недолго работала сегодня ночью, вернулась, а его нет. Ни в кровати, ни вообще в квартире. Он даже не ложился, и еда осталась в холодильнике, как будто он совсем не приходил домой!
— Я видел его вчера.
— Да?
— Я разговаривал с ним в кебабной, он вел себя как обычно. Потом он ушел, а я отправился в город. Он не в досуговом центре?
— Нет. Я звонила. Чем он занимается?!
Хорек, естественно, понятия не имел, но почувствовал, что Оветте на грани. Он приобнял ее за плечи. При росте как минимум на голову ее ниже это движение далось ему непросто.
— Такое случается, с ним все хорошо. Наверняка он развлекается как-нибудь.
— Но я думала о том, что ты рассказал. Вдруг это что-то такое, что связано с этим?
— С драками?
— Да!
— Не думаю. Уверен, что он больше не будет участвовать в этом.
— Откуда ты знаешь?
— Неважно. Но свяжись с копами, если волнуешься.
— С копами?
— Ну да.
Хорек знал, о чем думает Вета. Измученная проститутка. Ее вызов точно не окажется приоритетным. Но все-таки. На какую-то помощь она может рассчитывать. Полиция для этого и существует. Оба остановились у улицы Кунгтрэдгордсгатан.
— Я попробую что-нибудь разузнать, — сказал Хорек.
— Спасибо.
* * *
Дождь барабанил по заляпанному плексистеклу в потолке. Стилтон сидел на койке и смазывал раны на груди Вериной смолой. Мазь кончалась. Больше достать у него не получится. И Вера, и ее бабушка были вне досягаемости. Том покосился на маленькую фотографию Веры на полке. Он попросил копию ее торгового удостоверения и получил его. С фотографией Веры. Он часто думал о ней. Раньше, когда она была жива, Том не вспоминал о ней. Он думал совсем о других людях. О тех, которые что-то значили для него и которых он отпустил. Об Аббасе, Мортене и Метте. Все мысли всегда сводились к ним троим. Иногда в голове мелькала Марианне. Но воспоминание о ней было чересчур неподъемным, болезненным, трагическим. На него требовалось слишком много из тех остатков сил, благодаря которым Стилтон выживал.
Он заглянул в банку: осталось совсем чуть-чуть. В дверь постучали. Том продолжал обмазывать раны, посетители его сейчас мало интересовали. Интерес появился через пару секунд, когда в одном из окошек показалось лицо его бывшей жены. Их взгляды встретились, и они долго смотрели друг на друга.
— Заходи.
Марианне открыла дверь и заглянула вовнутрь. На ней был простой светло-зеленый плащ, в одной руке она держала зонт. В другой — папку с документами.
— Привет, Том.
— Как ты меня нашла?
— Рённинг. Можно войти?
Стилтон пригласил ее жестом, и Марианне вошла. Пятно от крови на полу Том накрыл газетами. Он надеялся, что на них не выползут никакие странные насекомые. Хотя бы не сейчас. Том отставил в сторону банку со смолой и указал на койку напротив.
Неловкое чувство.
Марианне сложила зонтик и осмотрелась. Неужели он вот так жил? Вот так убого? Неужели это возможно? Она сдержалась и обратила внимание на окно.
— Симпатичные занавески.
— Правда?
— Да… нет.
Марианне улыбнулась и чуть отогнула плащ. Осторожно сев на одну из коек, она снова огляделась.
— Это твой фургон?
— Нет.
— Хм… нет, я вижу…
Она кивнула на одно из Вериных платьев, висевшее около ржавой плитки.
— Это ее?
— Да.
— Она милая?
— Ее убили. Что показал анализ?
Вопрос напрямик, как обычно. Чтобы увильнуть. Всегда одно и то же. Все равно Том казался сосредоточенным. В его глазах Марианне увидела намек на прежнего Стилтона. Взгляд, который в лучшие годы так сильно затронул ее, эмоционально. Очень давно.
— Они совпали.
— Не может быть.
— Волос с заколки, найденной на берегу, принадлежит той же женщине, что и прядь, которую вы мне дали. Кто она?
— Джеки Берглунд.
— Та самая Джеки Берглунд?
— Да.
Марианне по-прежнему была замужем за Стилтоном образца 2005 года, когда он вел дело Джилл Энгберг и через него вышел на ее работодателя — Джеки Берглунд. Тогда он обсуждал разные гипотезы о ней вместе с Марианне дома. На кухне, в ванной, в постели. Пока у Тома не случился первый психоз и он не попал в психиатрическую клинику. Психоз никак не был связан с его работой, хотя интенсивный ритм и поспособствовал этому. Марианне точно знала, что спровоцировало психоз. Она думала, что никто больше не знал этого, и страдала вместе с ним. Потом его отстранили от дела Джилл. А через полгода они расстались. Не за одну ночь. Решение не было скоропалительным. Оно стало следствием душевного состояния Тома. Он отталкивал ее. Сознательно. Больше и больше. Отказывался от ее помощи, не хотел, чтобы она видела его, помогала ему. В конце концов он добился того, что хотел. У Марианне кончились силы, она больше не могла поддерживать того, кто отвергал поддержку.
В итоге их дороги разошлись. И он оказался в фургоне. И вот он сидит тут.
— Значит, Джеки Берглунд, вероятно, была на берегу в тот же вечер, когда произошло убийство… — рассуждал Стилтон сам с собой. — Что она отрицала на допросах.
Он растягивал слова, проговаривая эту ошеломляющую информацию.
— Вполне возможно, — сказала Марианне.
— Оливия, — спокойно произнес Том.
— Это она все это затеяла?
— Да.
— И что вы теперь будете делать? С совпадением?
— Не знаю.
— Вряд ли ты можешь с этим работать, да?
«А почему нет?» — была первая мысль Стилтона. С долей агрессии. Пока он не заметил, как Марианне краем глаза посмотрела на банку с удивительной смесью, на пару экземпляров «Ситуашун Стокгольм» на столе, а потом снова на него.
— Нет, — ответил он. — Нам понадобится помощь Метте.
— Как у нее дела?
— Хорошо.
— А у Мортена?
— Хорошо.
«И вот он снова стал таким, — думала Марианне. — Замкнутым и полунемым».
— Что ты делаешь в этих краях? — спросил Стилтон.
— Я буду читать лекцию в участке.
— Ясно.
— Тебя избили?
— Ага.
Стилтон надеялся, что Марианне не тратит время на поиски снятых на мобильник фильмов. Вероятность того, что именно она узнала бы его тело на Вере, была велика. Совокупляющееся тело. Ему этого не хотелось по определенной причине.
— Спасибо за помощь, — сказал он.
— Не за что.
Оба умолкли. Стилтон смотрел на Марианне, и она не отводила взгляд. Во всей этой ситуации было что-то непомерно печальное, и они оба чувствовали это. Она знала, кем он был и кем больше не являлся. Том тоже знал. Он стал другим.
— Ты очень красива, Марианне, и ты это знаешь.
— Спасибо.
— У тебя все хорошо?
— Да. А у тебя?
— Нет.
Она могла бы не задавать этот вопрос. Марианне протянула ладонь над столом и положила ее на жилистую руку Стилтона. Он не стал ее отталкивать.
Как только Марианне покинула фургон, Стилтон позвонил Оливии. Сначала он рассказал о звонке Аббаса между рейсами, на что получил вполне оправданную реакцию.
— Аделита Ривера?
— Да.
— Мексиканка?
— Да.
— А Нильс Вент — отец ребенка?!
— Со слов Аббаса. Подробности узнаем, когда он вернется.
— Невероятно, не правда ли?
— Да.
«Во многих смыслах», — подумал Стилтон. Потом он рассказал о совпадении ДНК. Реакция оказалась еще живее.
— Джеки Берглунд?!
— Да.
Когда оживление приутихло, а взволнованная Оливия пришла к выводу, что они раскрыли все береговое дело, Стилтону пришлось подчеркнуть, что та заколка могла попасть на берег в другое время, а не в момент убийства. Например, в тот же день, но раньше. Уве Гардман же не видел, что Джеки уронила ее именно тогда, когда он был там и нашел ее.
— Вечно ты со своим негативизмом!
— Если хочешь стать хорошим полицейским, ты должна научиться никогда не останавливаться на одной версии. Если есть альтернатива, в суде это может стать неприятной неожиданностью.
Стилтон предложил связаться с Метте Ольсетер.
— Зачем?
— Ни ты, ни я не можем допрашивать Джеки.
Метте встретилась со Стилтоном и Оливией недалеко от входа в участок на Полхемсгатан. Из-за занятости у нее не было времени встречаться в городе. Стилтон нехотя согласился. Место встречи находилось слишком близко к зданиям и к людям, с которыми его связывало болезненное прошлое.
Но мяч был на стороне Метте. По многим причинам.
Ольсетер серьезно занималась делом об убийстве Вента и ждала лишь, когда приземлится Аббас и она сможет взять материал, который он вез под свитером, как он выразился. Когда эль Фасси рассказал о событиях в Коста-Рике, опустив детали, Метте предположила, что этот материал может содержать важные зацепки для ее расследования. Может быть, мотив. В лучшем случае — имя убийцы. Или несколько имен.
Поэтому она немного нервничала. Но оставалась опытным и умным полицейским. Ольсетер быстро поняла, что найденное Стилтоном и Оливией совпадение ДНК окажется для Джеки Берглунд проблемой. Также Метте быстро осознала, что стоявшие перед ней люди сами ничего не могут с этим сделать. Студентка и бездомный. Конечно, не просто бездомный, но на данный момент не тот человек, которого пустили бы одного в помещение для допросов с еще не закрытым расследованием. И с возможным убийцей.
Метте решила помочь.
— Встретимся здесь через четыре часа.
Сначала она прочла материалы берегового дела внимательно. Потом дополнила прочитанное информацией из Норвегии. Покончив с этим, выбрала комнату для допросов, которую от ненужных комментариев отделяло надежное расстояние. С двумя дверями, куда Стилтон мог проскользнуть у нее за спиной, не привлекая чужие взгляды. Оливия осталась ждать на Полхемсгатане.
— У нас есть отрывки допросов, проводимых с вами в восемьдесят седьмом в связи с убийством на Нордкостере, — начала Метте спокойным голосом. — Вы были на острове во время убийства, верно?
— Да.
Джеки Берглунд сидела напротив Метте, рядом с которой сидел Стилтон. Взгляды Джеки и Стилтона встретились некоторое время назад. Оба непроницаемы. Возможно, он мог угадать ее мысли. Его же мысли оставались для нее загадкой. На ней был желтый по фигуре костюм, волосы убраны в тугой пучок.
— В двух из этих допросов — один проводился в ночь после убийства, другой — в Стрёмстаде на следующий день Гуннаром Вернемюром, — вы утверждаете, что никогда не были наверху у бухты Хасслевикарна, на месте, где произошло убийство. Правильно?
— Да, я там никогда не была.
— Вы приходили туда ранее, в тот же день?
— Нет. Я туда не поднималась, я жила на яхте внизу в порту, и вы знаете об этом, все написано в материалах допросов.
Ольсетер спокойно и методично вела допрос. Она педагогично объяснила довольно несговорчивой бывшей эскорт-даме, что с помощью ДНК с заколки полиция может связать Джеки с местом убийства.
— Мы знаем, что вы там были.
Пауза длилась несколько секунд. Джеки сохраняла невозмутимость и ясность сознания. Она поняла, что нужно сменить стратегию.
— Мы спали друг с другом, — сказала Джеки.
— «Мы»?
— Я и один из норвежцев были там и спали друг с другом. Наверное, именно тогда я и потеряла заколку.
— Меньше чем минуту назад вы сказали, что никогда там не были. То же, что на двух допросах в восемьдесят седьмом. А сейчас вы вдруг меняете показания…
— Да, я была там.
— Почему вы врали?
— Чтобы не запачкаться в этом убийстве.
— В какое время вы находились там и занимались сексом с норвежцем?
— Днем. А может, ближе к вечеру, я не помню, прошло же больше двадцати лет!
— На яхте было двое норвежцев, Гейр Андерсен и Петтер Моен. С кем вы занимались сексом?
— С Гейром.
— Значит, он мог бы подтвердить вашу историю?
— Да.
— К сожалению, он умер. Мы заранее это проверили.
— Ой, да? Ну, тогда можете верить мне на слово.
— Можем?
Метте смотрела на Джеки, только что пойманную на даче ложных показаний. Та выглядела подавленной в полном соответствии своему положению.
— Мне нужен адвокат, — сказал она.
— Тогда прервем наш допрос.
Ольсетер отключила диктофон. Джеки резко встала и пошла к двери.
— Вы знакомы с Бертилем Магнуссоном? Исполнительным директором «МВМ»? — вдруг спросила Метте.
— Почему мы должны быть знакомы?
— Он владел дачей на Нордкостере в восемьдесят седьмом. Возможно, вы с ним сталкивались?
Джеки вышла, не ответив.
Оливия прохаживалась вперед-назад вдоль парка Кронобергспаркен. Ей казалось, что допрос длится вечность. Что они делают там, внутри? Неужели арестуют Джеки? Оливия вдруг вспомнила о Еве Карлсен. Рассказать ей обо всем? Ведь во многом благодаря Еве она начала разрабатывать Джеки.
Оливия позвонила.
— Здравствуйте! Это Оливия Рённинг. Как у вас дела?
— Хорошо. Головная боль прошла. — Ева засмеялась. — А как у тебя дела? С Джеки Берглунд?
— Дела просто супер! Мы сделали анализ ДНК, который связывает ее с берегом Нордкостера. В тот же вечер, когда произошло убийство.
— «Мы»?
— Да. Ну, я теперь работаю вместе с двумя другими полицейскими.
— Ого, правда?
— Да. Джеки сейчас допрашивают в управлении.
— Ничего себе. То есть она была на берегу в тот вечер?
— Да!
— Как интересно. Полиция возобновила расследование?
— Этого я не знаю, не совсем. Пока в основном я и тот, кто вел следствие, занимаемся делом.
— Кто вел следствие?
— Том Стилтон.
— Ага, значит, он снова взялся за него.
— Да. Против своей воли.
Теперь пришла очередь Оливии смеяться. Захихикав, она увидела, как Джеки выходит из управления.
— Давайте я перезвоню вам попозже.
— Конечно. До свидания!
Оливия нажала на «отбой» и заметила, как Джеки запрыгнула в такси. Как раз когда оно отъезжало, Оливия поймала взгляд Джеки. Та смотрела прямо на нее. Оливия не отвела глаз. «Убийца Элвиса», — подумала она и ощутила, как сжалось все тело. Потом такси скрылось.
Стилтон вышел, и Оливия бросилась к нему.
— Как все прошло? Что она сказала?
В коридоре, по пути из помещения для допросов, Метте окликнул высокопоставленный полицейский. Оскар Мулин.
— Ты там допрашивала Джеки Берглунд?
— Кто это сказал?
— Форс видел, как она заходила.
— И позвонил тебе?
— Да. Кроме того, он утверждал, что Стилтон прошмыгнул мимо в коридоре. Он заходил внутрь?
— Да.
— Присутствовал на твоем допросе Джеки Берглунд?
— Да.
Оскар мерил Ольсетер взглядом. Они много раз работали вместе и уважали друг друга. К счастью. Поскольку ситуация была на грани.
— Чего касался допрос? Убийства Нильса Вента?
— Нет, Аделиты Риверы.
— А это еще кто? — спросил Оскар.
— Женщина, которую утопили на Нордкостере в восемьдесят седьмом.
— Ты занимаешься этим делом?
— Помогаю.
— Помогаешь кому?
— Джеки Берглунд что, запретная тема? — спросила Метте.
— Нет. О чем ты?
— Мне так показалось в две тысячи пятом, когда Стилтон к ней приблизился.
— Почему она должна быть запретной?
— Потому что и ты, и я знаем, чем она занимается. Может быть, в списке ее клиентов есть кто-то, кому там быть не пристало?
Оскар смотрел на Метте.
— Как дела у Мортена? — спросил он.
— Хорошо. Думаешь, он есть в списке?
— Никогда не знаешь наверняка.
Оба скованно улыбнулись.
Возможно, Оскар Мулин сдержал бы улыбку, если бы знал, что Ольсетер удалось то, что Стилтон так и не сделал в две тысячи пятом. Провести обыск у Джеки Берглунд. Довольно спонтанно, но у Метте были свои каналы.
В итоге, пока Джеки сидела на допросе, в ее квартиру на Норр Мэларстранд вошла Лиза Хедквист. Все-таки обыск проводился в рамках еще не закрытого дела об убийстве. Помимо прочего, Лиза открыла компьютер Джеки и скачала все его содержимое на маленький носитель USB.
Оскару Мулину это не понравилось бы.
* * *
Оветте несколько часов проходила по Флемингсбергу в поисках Аке, спрашивая всех встретившихся мальчиков, не видели ли они Аке Андерссона. Никто его не видел.
Теперь она сидела в его комнате, на его кровати, держа в руках пару поношенных бутс. Ее взгляд остановился на ломаном скейтборде. Аке пытался заклеить его коричневой изолентой. Мать снова вытерла щеки. Она провела тут много времени в слезах. Хорек звонил несколько часов назад, никаких новостей у него не было. Аке исчез. Оветте знала, что что-то случилось, чувствовала. Что-то связанное с этими боями в клетках. Перед ее глазами стояли все его синяки, раны на маленьком теле. Зачем он это делал? Дрался в клетках? Он же не такой. Совсем не такой! Он никогда не дрался. Кто его заставил? Оветте перекладывала бутсы в своих изможденных руках. Если бы он нашелся, она бы купила ему новые бутсы. Тут же. И пошла бы с ним в парк аттракционов. Если бы он только… Женщина обернулась и взяла мобильный.
Нужно звонить в полицию.
У калитки на улице Диагносвэген стоял контейнер. Его содержимое составляли ветхие матрасы, частично сгоревший кожаный диван и кучи хлама из расчищенного подвала. Девочка, перегнувшись через край контейнера, увидела в кучах мусора коробку от DVD. Вдруг в ней есть диск? Не без труда она перелезла через бортик, приземлилась на диван и осторожно подползла к коробке. Может, пустая, а может, там клад? Только девочка потянулась за коробкой, как заметила ее. Маленькую худую руку, торчавшую между подушек.
Внизу на руке виднелись буквы «KF», обведенные кружком.
Стилтон стоял около торгового центра «Сёдерхалларна» и продавал газеты. Дела шли так себе. Он очень устал. Накануне ночью больше двух часов ходил по ступенькам. Во время ночной тренировки в основном думал о посещении Марианне Вериного фургона. Теперь одна из них мертва, а другая состоит в счастливом браке. Как он полагал. Прежде чем отключиться в фургоне, он думал о ладони Марианне на своей руке. Жест сочувствия? Скорее всего.
Стилтон посмотрел на небо и увидел надвигавшиеся темные тучи. Он не собирался здесь оставаться, если пойдет дождь. Том упаковал газеты в рюкзак и пошел прочь. До этого ему звонила Метте и сказала, что пока отложит Джеки Берглунд в сторону. Она сообщит ему, если и когда придет время для следующих допросов.
— Только будь осторожен, — предупредила она.
— Что такое?
— Ты знаешь, кто такая Берглунд; теперь она в курсе, кто за ней охотится.
— Оʼкей.
Стилтон не рассказывал Метте о приключениях Оливии в лифте. Может, она сама ей рассказала? Или это было просто обычное напутствие?
Покинув площадь Медборъйарплатсен, Том начал думать о гипотезе. О той, которой поделился с Янне Клингой. Что, вероятно, они выискивают жертв у «Сёдерхалларна». Но он слишком устал, чтобы развивать мысль.
Последний участок леса Стилтон преодолевал медленно. Он был почти без сил. Протяжно выдохнув, открыл дверь фургона. Того, который собирались убрать. Но из-за убийства процесс застопорился, поэтому пока он оставался на месте.
Сегодня вечером Стилтон не собирался ходить по ступенькам.
Лес Небытия — так себе лес, если судить по меркам лесов Норрланда, но достаточно крупный и заваленный камнями, чтобы желающий спрятаться мог это сделать. Или желающие. В данном случае несколько фигур в темной одежде. Деревья прекрасно их скрывали.
За серым фургоном.
Стилтон закрыл дверь. Как раз когда он опустился на одну из коек, позвонила Оливия, желая поговорить о Джеки. Том был не в состоянии.
— Мне нужно вздремнуть, — ответил он.
— А. Хорошо… но ты же можешь не выключать мобильный?
— Почему?
— На случай, если что-то случится.
«Метте с ней тоже поговорила?» — думал Стилтон.
— Оʼкей. Я не буду его выключать. До связи.
Стилтон нажал на «отбой», лег на койку и выключил телефон. Он не хотел, чтобы его беспокоили.
Вчерашний допрос Джеки потребовал определенного напряжения. Но еще тяжелее Тому далось другое. Пребывание в здании, где он провел так много успешных лет в качестве следователя, причиняло ему боль. Сильную боль. Быть вынужденным бежать, подобно раненой крысе, чтобы не встретиться взглядом с бывшими коллегами.
Это сильно било по нему. Он ощущал, что рана так и не заросла. Рана, которая вскрывалась, когда Стилтон осознавал, что его отстранили. Так или иначе, на нем поставили крест. Хорошо, что у него случился психоз. И приступ панического страха. Ему требовалась медицинская помощь. Но суть заключалась не в этом. По его мнению. По мнению Стилтона, его просто выпихнули.
Конечно, некоторые коллеги его поддерживали, но сплетни у него за спиной становились с каждым днем все интенсивнее. Том знал, кто спровоцировал кривотолки. А на рабочем месте, где все работают рядом друг с другом, ничего не стоит отравить атмосферу. Неодобрительное высказывание здесь. Неясное упоминание там. Избегающие человека взгляды, люди, которые обходят стороной, когда видят его сидящим в одиночестве в ресторане. В конце концов ему оставалось только уйти. Если есть хоть какая-то гордость. А у Стилтона она была.
Он заполнил вещами пару коробок, коротко побеседовал с шефом и ушел. Потом опустился на дно.
Сейчас, лежа на койке, Стилтон постепенно проваливался в тяжелую дрему.
Вдруг в дверь постучали. Том дернулся. Снова стук. Он сел. Открыть? Стук повторился. Ворча, Стилтон поднялся, сделал несколько шагов к двери и открыл.
— Здравствуйте. Меня зовут Свен Бумарк, я из муниципалитета Сольна. — Одетому в коричневый пиджак и серую кепку мужчине было около сорока. — Можно войти?
— Зачем?
— Чтобы немного поговорить о фургоне.
Стилтон доковылял до койки и сел. Бумарк закрыл дверь.
— Можно сесть?
Стилтон кивнул, и Бумарк сел напротив.
— Вы здесь живете?
— А что, не похоже?
Бумарк ухмыльнулся.
— Вы, наверное, знаете, что мы должны вывезти фургон.
— Когда?
— Завтра.
Бумарк говорил спокойно и вежливо. Стилтон разглядывал его белые чиновничьи ухоженные руки.
— Куда вы отвезете его?
— На свалку.
— Сожжете его?
— Возможно. У вас есть где жить?
— Нет.
— Вы знаете, что у нас работает ночлежка в…
— Вы что-то еще хотели?
— Нет.
Бумарк не вставал. Мужчины наблюдали друг за другом.
— Я сожалею, — произнес Бумарк и поднялся. — Можно я куплю одну? — Он ткнул в небольшую стопку «Ситуашун Стокгольм» на столе.
Стилтон протянул ему газету:
— Сорок крон.
Бумарк вытащил бумажник и достал купюру в пятьдесят крон.
— У меня нет сдачи, — сказал Стилтон.
— Ничего страшного.
Бумарк забрал газету, открыл дверь и скрылся.
Стилтон рухнул спиной на койку. У него не было сил думать. Фургон исчезнет завтра. И он сам исчезнет. Все исчезнет. Он чувствовал, как проваливается все глубже и глубже.
Темные фигуры дождались, пока мужчина в серой кепке уйдет. Тогда они подкрались к фургону, таща за собой доску. Массивную. Тихо подставили ее под ручку двери. Один из них положил под другой конец большой камень в качестве тормозного башмака. Затем они быстро открутили крышку небольшой канистры.
Стилтон ворочался. Он почувствовал легкое жжение в носу. Он по-прежнему был в тяжелом оцепенении. Слишком измучен, чтобы действовать. Жжение усиливалось, запах проникал все глубже и глубже, вызывая бессознательную, страшную картину с огнем и дымом, а замутненный мозг пронзил женский крик. Внезапно Стилтон сел.
Тут он увидел огонь.
Высокие желто-голубые языки пламени, облизывающие обшивку фургона. Густой дым просачивался вовнутрь. Стилтона охватила паника. С криком ужаса он вскочил с койки и ударился головой о шкаф. Повалился на пол, с трудом поднялся и бросился к двери. Она не открывалась.
Стилтон закричал и толкнул дверь.
Она не открывалась.
Неподалеку в лесу стояли темные фигуры и наблюдали за фургоном. Массивная доска хорошо держала ручку. Дверь была полностью заблокирована. Вдобавок вокруг фургона они налили широкую полоску бензина. Огонь буквально врывался в стены.
Нормальный фургон выдерживает напор огня какое-то время, пока пластик не начнет плавиться. Фургон в таком состоянии, как Верин, превращается в пылающий ад за считаные секунды. И эти секунды уже истекали.
Когда весь фургон охватило ревущее пламя, фигуры бросились бежать. В глубь леса и прочь.
* * *
Аббас эль Фасси выходил из самолета. В дверях было тесно, к тому же он устал. Еще не прошла боль после удара по затылку. Вдобавок перелет давал о себе знать. Как минимум.
Сильный приступ потливости, вызванный парой неожиданных воздушных ям над Данией, заставил Аббаса вытащить добытый материал из-под свитера и положить в пакет. Теперь он нес его в руке. В синем пакете. А так он и в эту сторону не вез багажа. Он был не из тех, кто покупает себе всякую всячину. Ножи Аббас подарил двум мальчикам в Маль-Паисе.
В стеклянном тоннеле между самолетом и залом прибытия он достал мобильный и позвонил Стилтону. Никакого ответа.
На выходе из тоннеля его встречали Лиза Хедквист и Буссе Тюрен. Эль Фасси знал, кто это. Вместе они направились в зал прибытия. Лиза и Аббас вытащили телефоны. Лиза позвонила Метте и сообщила, что все под контролем. Они выходят из аэропорта.
— Куда нам ехать?
Метте размышляла несколько секунд. Она считала, что присутствие Стилтона при демонстрации материала из Коста-Рики Аббасом вполне допустимо. Материал в большей степени касался убийства на берегу, как она поняла из короткого разговора с Аббасом между рейсами. «Полицейский участок — не лучшее место», — сочла она.
— Отвезите его в его квартиру на Далагатан. Встретимся снаружи.
Аббас связался с Оливией по мобильному.
— Знаешь, где Стилтон?
— В фургоне.
— Он не отвечает.
— Да? Но он там. Я звонила не так давно, и он был там. Он казался очень уставшим; думаю, он спит. Но его мобильный должен быть включен. Возможно, он мешает ему спать.
— Оʼкей. До связи.
Аббас вышел в зал прилета в сопровождении Буссе и Лизы по бокам. Они направились прямо к выходу. Никто из них не заметил мужчину, стоявшего у стены и наблюдавшего за крупье казино «Космополь», который только что пересек зал ожидания. Ка Седович достал мобильный.
— Он один? — спросил Бертиль Магнуссон.
— Нет. Он с парнем и девушкой. Оба гражданские.
Бертиль перерабатывал информацию. Может, он встретил их в самолете? Или они работают вместе? Полицейские в гражданской одежде?
— Следуй за ними.
Оливия сидела на кухне, сжав в руке трубку. Почему Стилтон не ответил на звонок Аббаса? Он же не собирался отключать телефон. Он бы точно ответил, если бы видел, что звонит Аббас. Неужели он все равно его отключил? Девушка позвонила Стилтону. Не отвечает. Кончились деньги на счету? Но тогда все равно можно было бы дозвониться.
Оливия засомневалась. Теперь включилась фантазия. Что-то случилось? Его снова избили? Или эта чертова Джеки Берглунд что-то подстроила? Стилтон ведь присутствовал на допросе.
Оливия вскочила и, не на шутку взволнованная, вышла на улицу. И приняла решение. «Мустанг»!
Девушка побежала к парковке и остановилась у автомобиля. Ее обуревали смешанные чувства. Она не садилась в него со дня несчастья с Элвисом. Кот умер, и машина потеряла очарование. Она любила обоих, и теперь все было не так, как прежде. Они забрали не только Элвиса и машину, но и частичку папы. Аромат Арне в салоне. Больше Оливия его никогда не ощутит. Но сейчас надо думать о Стилтоне, возможно, что-то случилось! Она открыла дверь и села за руль. Вставив и повернув ключ зажигания, задрожала. Затем заставила себя включить передачу и тронулась с места.
То, что Стилтон не отвечал на звонки, имело вполне логичное объяснение. Мобильник, похожий на маленькую скрученную пластиковую колбаску, валялся в пепле, оставшемся от того, что когда-то было Вериным фургоном. А теперь фургон превратился в черные дымящиеся руины, окруженные пожарными машинами, которые запустили вовнутрь свои шланги. Пожарные залили водой последние догоравшие остатки, чтобы огонь не распространился по лесу. Территорию оцепили. Больше для того, чтобы удерживать зевак на приемлемом расстоянии. Зевак, которые хотели убедиться собственными глазами, что наконец-то они больше не увидят этот уродливый фургон.
Оливия припарковалась в отдалении. Она побежала к небольшому нагромождению камней, и ей пришлось потрудиться, чтобы добраться до места. До оцепления. Дальше путь был закрыт. Там стояли несколько полицейских в форме и преграждали дорогу.
Прямо за ними стояли два следователя в гражданской одежде: Руне Форс и Янне Клинга. Они только что прибыли и заключили, что место убийства Веры Ларссон полностью уничтожено.
— Наверное, какой-нибудь хулиган повеселился…
Сказав это, Форс поставил Клингу перед трудным выбором. Если тот расскажет, что в фургон переехал Стилтон, ему придется объяснять, как он об этом узнал. Как объяснить это, он понятия не имел. Кому угодно, но не Форсу.
— Но кто-то другой мог ведь здесь жить потом, после нее, — сказал он.
— Возможно, подождем ответа техников. Даже если здесь кто-то был во время пожара, то допрашивать уже некого. Так ведь?
— Да, но мы же должны…
— В фургоне кто-то был?
Диалог прервала протиснувшаяся вперед Оливия. Форс посмотрел на нее:
— А должен был?
— Да.
— Откуда вы знаете?
— Потому что я его знаю — того, кто там жил.
— И кто он?
— Его зовут Том Стилтон.
Клинга сразу почувствовал облегчение. Форс, наоборот, был совсем сбит с толку. Стилтон? Он жил в этом фургоне? И сгорел внутри? Форс обернулся к дымящимся руинам.
— Вы не знаете, был ли он там?
Клинга взглянул на Оливию. Он вспомнил, что столкнулся с ней в дверях около фургона пару дней назад, и понял, что она знакома со Стилтоном. Что следует ей ответить?
— Этого мы не знаем. Наши техники должны обследовать остатки, чтобы посмотреть, есть ли…
Оливия дернулась в сторону и бросилась к дереву. Там она упала, раздавленная горем, и начала глубоко дышать. Она пыталась убедить себя в том, что Стилтона не было в фургоне. Ему не обязательно было там быть. Именно в тот момент, когда начался пожар.
Девушка пошла к автомобилю, пребывая в шоке и отчаянии. У нее за спиной проплывали пожарные машины, болтая, разбредались в разные стороны зеваки. «Как будто ничего не случилось», — думала Оливия. Дрожащими руками она достала мобильный и нашла номер. Трубку снял Мортен. Запинаясь, Рённинг попыталась рассказать, что произошло.
— Он сгорел внутри?!
— Я не знаю! Они не знают! Метте там?
— Нет.
— Попросите ее позвонить.
— Оливия! Ты должна…
Рённинг прервала разговор и позвонила Аббасу.
Он ответил из гражданской полицейской машины по пути из «Арланды». Машина в данный момент не двигалась. Грузовик странным образом занесло, и он протаранил стальное ограждение между полосами дороги, чем вызвал серьезную пробку во втором ряду на их полосе. Они не могли объехать место аварии. Машины медленно ползли вперед.
Автомобиль, ехавший следом, тоже еле двигался. Он стоял прямо за ними.
Аббас нажал на «отбой». Том был в фургоне? Поэтому не отвечал? Аббас посмотрел в окно, на пелену тумана, окутавшую зеленые поля. «Неужели вот так люди узнают о смерти? — думал он. — Стоя в пробке?»
Оливия приехала к себе, припарковалась и медленно пошла к парадному. Она больше не могла думать. Воспринимать. Она не понимала, что случилось. Но об осторожности не забывала. Рённинг набирала код на воротах и открывала их, не теряя бдительности. Она видела взгляд сидевшей в такси Джеки и видела сгоревший дотла фургон Веры. Могла Джеки так мстить за допрос?
Свет в подъезде не горел, но Оливия точно знала, где находится выключатель. Она могла дотянуться до него, продолжая придерживать дверь ногой, чтобы та не закрылась. Девушка потянулась к выключателю и вздрогнула. Краем глаза она что-то увидела. Темную фигуру на лестнице. Оливия вскрикнула, одновременно нажав выключатель. Поток света залил довольно жалкую фигуру с мокрыми от пота волосами, в сгоревшей одежде и с изодранными руками.
— Том?!
Стилтон сильно <