— Но... но как вы узнали, что я играл в карты? — спросил Рори уже серьезно.
Внимательно посмотрев на него, Шарлотта ответила тоже серьезно:
— Пару минут назад вы сказали мне, что всегда будете говорить правду. Я понимаю, вы говорили о будущем, но сейчас я хочу спросить вас: вы не хотите рассказать мне еще что-нибудь о своем прошлом?
Рори решил, что она намекает на тайну его рождения. Он внимательно взглянул в глаза Шарлотты и судорожно сглотнул слюну, осененный внезапной мыслью. Нет, она ничего не может знать об этом другом деле, иначе его бы сейчас не было здесь.
— Хорошенько подумайте, прежде чем ответить, — посоветовала Шарлотта.
Рори почувствовал, что краска снова прихлынула к его лицу. Они смотрели друг другу в глаза. Рори почувствовал, как вспотело все тело, как это бывало в кошмарных снах. И когда он заговорил, голос его был чуть слышен.
— Но если предположить, что вы все знаете, то почему я сижу здесь?
Шарлотта ответила так же тихо:
— Я объясню вам это, как только вы ответите на мой вопрос.
Не отрывая взгляда от лица Шарлотты, Рори задумался. Если ей ничего не известно, если она намекает не на тот случай с Джоном Джорджем, то его признание, наверное, заставит ее забрать назад свое предложение. Но если она намекает именно на это, тогда она действительно просто замечательная женщина.
Рори закрыл на секунду глаза, опустил голову и пробормотал, словно на исповеди:
— Я взял эти пять фунтов, за которые осудили Джона Джорджа. Вернулся вечером в контору и взял деньги. Но, как и он, я намеревался вернуть их утром в понедельник. Если бы я появился в конторе в понедельник и вы застукали бы меня, то в тюрьму отправился бы я, а не он. А к тому моменту, когда я понял, что произошло, я уже лежал в больнице... и меня ужасно пугала мысль о тюрьме. — Рори поправил воротник рубашки, словно он мешал ему дышать, и продолжил: — Я... я всегда боялся замкнутого пространства, еще с детских лет... конечно, мне следовало признаться, но я не смог... Вы это хотели услышать?
Шарлотта молчала, и Рори, понимая, что пауза затянулась слишком долго, снова посмотрел на нее и спросил:
— Вы все знали с самого начала?
— Нет, не с самого начала. — Шарлотта медленно покачала головой. — Но в суде я почувствовала, что этот человек говорит правду. Я вспомнила его изумление, когда сообщила ему, что не хватает пяти фунтов, а не десяти шиллингов. Он просто потерял дар речи от изумления. Но тут уже не имело значения, пять фунтов или десять шиллингов. Он признался, что время от времени брал деньги из кассы, иногда и больше, чем десять шиллингов.
— Тогда почему я здесь? — тихо спросил Рори. — Скажите мне. Учитывая то, что вы знаете обо мне, почему я здесь?
Шарлотта поднялась с дивана, подошла к камину и снова посмотрела на портрет над каминной полкой. Затем дважды облизнула губы и глубоко вздохнула:
— Я... случилось так, что я влюбилась в вас... Конечно, это признание сводит на нет все мои разговоры о дружбе, но, понимаете... — она снова облизнула губы, — я влюбилась с первого взгляда, когда увидела вас в кабинете отца. Все произошло мгновенно, помню, я подумала: вот мужчина, за которого я вышла бы замуж, если бы это было возможно. Понимаю, это было абсурдное желание, не имевшее абсолютно никакой перспективы. Отец никогда бы не дал согласие на этот брак. Странно, но он вас не любил. Хотя, честно говоря, он вообще мало кого любил. И если бы я проявила к вам хоть малейший интерес или хорошо бы отозвалась о вас, он тут же бы вас уволил.
Шарлотта обернулась и посмотрела на Рори.
— Получается, что я солгала вам, но я действительно не хотела, чтобы вы узнали о моих истинных чувствах... Однако... для нашей сделки это не имеет значения. Ее условия остаются неизменными. Хотя мое признание и сводит на нет мои исключительно платонические разговоры. Знаете, Рори, нельзя судить о чувственности человека по его внешности, иначе всех красивых женщин можно было бы считать страстными любовницами. Однако, судя по тому, что я читала, зачастую это очень холодные женщины. Мои... мои чувства совсем не соответствуют моей внешности, но, как я уже сказала, сделка остается неизменной. Вы дарите мне свою дружбу и защиту в качестве мужа, а я... я дарю вам все, что только смогу.
Рори тоже поднялся с дивана и медленно подошел к Шарлотте, посмотрел ей в глаза и тихо произнес:
— В городе, наверное, несколько десятков мужчин, которые с радостью женились бы на вас и подошли бы вам гораздо лучше, чем я.
— Я сильно в этом сомневаюсь. Мы снова с вами подошли к вопросу правды. Они бы женились на мне исключительно ради моих денег, но с этими мужчинами я не смогла бы пойти на подобную сделку. От них я наверняка потребовала бы, чтобы у нас были разные спальни, потому что ни к одному из них не смогла бы испытывать те чувства, которые испытываю к вам...
Рори неторопливо, но решительно обнял Шарлотту и привлек ее к себе. И когда почувствовал, как ее напряженное тело расслабилось в его объятиях, а голова легла на его плечо, Рори уткнулся лицом в темные кудри ее волос и пробормотал:
— Не надо, только не плачь. Прошу тебя, не плачь. Я... я сделаю тебя счастливой, Шарлотта, обещаю, ты будешь счастлива.
Рори не знал, каким образом он выполнит свое обещание. В этот фантастический момент ему было ясно только одно: для этого ему придется здорово постараться.
Глава 2
Рори стоял в кухне у торца длинного стола, а они, словно боевое подразделение, выстроились у другого конца: Рут, отец и Лиззи. Джимми замер ближе к центру стола, лицо его было бледным, встревоженным. Он, словно судья, попавший в затруднительное положение, переводил взгляд из стороны в сторону.
— Ну так вы можете хоть что-нибудь сказать? — воскликнул Рори.
Первым заговорил отец.
— Тело Джейни едва успело остыть.
— Джейни умерла год назад, год и три недели, если быть точным, — возразил Рори.
— Что ж. — Пэдди отделился от группы, подошел к камину, взял с полки глиняную трубку, наклонился и выколотил ее о решетку. — Делай так, как тебе лучше, это все, что я могу сказать. Говорили, что старый Кин Мог купить весь Шилдс. Конечно, когда полно денег...
— Я женюсь не из-за денег...
— Конечно, ты женишься из-за ее красоты.
Рори резко повернулся и взглянул на Лиззи. На секунду показалось, что он готов прыгнуть через стол и наброситься на нее. Они смотрели друг другу в глаза, а затем Лиззи отвела взгляд и направилась в кладовку, бормоча:
— Господи, Боже мой! Что же будет дальше?
Ярость, бушевавшая в груди Рори, на мгновение ослепила его. Да любая другая семья, и не только в этом городе, но и в Ньюкасле, бросилась бы ему на шею, одобряя такую удачную женитьбу. Но только не его семья. В своем невежестве они считали, что он должен много лет хранить верность мертвой.
Когда зрение прояснилось, Рори перевел взгляд на Рут. Обычно она единственная рассматривала любой вопрос с двух сторон, но сейчас, похоже, она была не на его стороне, судя по мрачному выражению ее лица. Рори оперся ладонями на стол, наклонился вперед и крикнул:
— А вот ее отца ты не осуждаешь, да? — Он мотнул головой назад, в сторону соседнего коттеджа. — После смерти Грэн он перебрался в Джарроу и стал там жить с женщиной. Не мог подождать, вытерпел всего шесть недель. Однако ты не осуждала его. Да, я женюсь на ней. Все слышали?
В кухне повисла тишина. Все замерли, замер и Рори, тяжело дыша. Затем он посмотрел на Джимми.
— Понимаешь, я пришел сюда сказать, что она хочет познакомиться с ними. Господи, она не понимает, о чем просит... Ладно, это не имеет значения. Я понимаю, что я сейчас значу, и это я вам буду нужен, а не вы мне. — С этими словами Рори повернулся и стремительно вышел их кухни.
Не успела за ним захлопнуться дверь, как из кладовки появилась Лиззи. Пэдди отвернулся от камина, а Рут протянула руки к Джимми и быстро промолвила:
— Иди за ним, побудь с ним. Скажи... скажи ему, что все будет в порядке. Скажи... я понимаю его... и пусть она приходит. Скажи, пусть она приходит.
Джимми молча натянул на голову кепку и выбежал из дома с криком:
— Рори! Рори!
Ему удалось догнать брата только на берегу реки.
— Послушай, Рори, подожди минутку. Не надо злиться. Я же говорил тебе, что их не обрадует это известие. Меня оно тоже не обрадовало... и не только из-за Джейни, но...
— Из-за чего же еще? — Рори резко остановился, а Джимми подошел к нему вплотную и выпалил:
— Хочешь знать правду? Хорошо, я скажу тебе правду. Она старая и страшная, тут Лиззи права...
— Ну, продолжай, — зловещим тоном потребовал Рори.
— Ты ей не ровня, ты будешь чувствовать себя с ней... как рыба, которую вытащили из воды.
Рори наклонился к брату и промолвил уже более спокойным тоном:
— А вчера, когда ты познакомился с ней, ты чувствовал себя как рыба, которую вытащили из воды?
— Нет... она старалась держаться со мной как с равным. Но ведь не мне же предстоит жить с ней. В этом-то все и дело. Мне не придется жить ее жизнью и встречаться с людьми ее круга.
— А ты думаешь, что я с этим не справлюсь?
Джимми покачал головой.
— Именно так.
— Ну спасибо тебе. Большое спасибо.
— Я... я не хотел обидеть тебя, да и они тоже не хотели тебя обидеть.
— Говоришь, не хотели обидеть? Господи, может, ты не присутствовал при нашем разговоре, а?
Некоторое время Джимми молчал, а затем тихо промолвил:
— Моя мама сказала, что ты можешь привести ее. Они ее хорошо встретят.
— Черта с два я ее приведу! К этим дикарям? Да ни за что в жизни! Господи! — Рори продолжил путь, он шел быстрым шагом, размахивая руками. — И чего это я ломаю себе голову? Пусть будет хуже этим неудачникам. А я бы мог обеспечить им всем приличную жизнь. — Он бросил суровый взгляд на Джимми. — Ты знаешь, сколько я буду стоить, когда женюсь на ней? Имеешь хоть малейшее представление? Да я буду богачом, ты только подумай об этом!
— Что ж, я только рад за тебя, будь счастлив.
«Будь счастлив». Эти слова заставили Рори задуматься. А сделал ли он кого-нибудь счастливым в этой жизни? Да, конечно. Он сделал счастливой Шарлотту, разве не так? Никогда в жизни не видел такой счастливой женщины, какой она была последние три недели. Так что на кухне в коттедже его видели последний раз. Он зарегистрирует свой брак в любой день, как только Шарлотта пожелает. И тогда он им всем покажет. Они увидят, достоин он ее или нет.
Ведь все равно Джейни уже не вернешь.
Глава 3
Рори сам открыл входную дверь, но, когда подошел к другой, которая вела из прихожей в холл, эту дверь для него распахнула уже Джесси.
— Добрый вечер, сэр. Ох, вы промокли.
Протягивая ей шляпу и толстое твидовое пальто, Рори прошептал заговорщицким тоном:
— Только не кричи об этом так громко, Джесси, а то меня заставят пить микстуру от простуды.
— Ох, сэр. — Джесси хихикнула и покачала головой. — Госпожа наверху. — Рори кивнул и направился к лестнице, но Джесси окликнула его: — А ботинки, сэр?
Рори посмотрел на свои мокрые ботинки, вскинул подбородок и закусил нижнюю губу, словно мальчишка, которого уличили в хулиганском поступке. Он сел на стул, расшнуровал ботинки и надел тапочки, протянутые служанкой. Поднявшись со стула, Рори наклонился к уху Джесси:
— Похоже, меня точно уложат в постель, как больного.
Девушка снова хихикнула и отправилась на кухню сообщить кухарке, что пришел хозяин. Ей нравился хозяин. Их дом совершенно изменился после того, как он поселился здесь. И пусть, как говорили, хозяин поднялся из грязи в князи, в нем не было ни наглости, ни чванства. Более того, он и хозяйку превратил в новую женщину. Да, ему это удалось. Джесси никогда не видела, чтобы человек мог так измениться. Да и дом стал совсем другой. Как говорила кухарка, их всех поразила эпидемия...
Распахивая дверь спальни, Рори едва не сбил с ног Шарлотту. Она отшатнулась, и он подхватил ее под локоть.
— Зачем ты спряталась за дверью?
— Я не пряталась за дверью, мистер Коннор, а собиралась открыть ее. — Шарлотта подняла голову, и Рори нежно поцеловал ее в губы.
— А я и не слышала, как ты пришел.
— Ты и не должна была слышать. Джесси встретила меня, заставила надеть тапочки и сказала, чтобы я хорошо вел себя.
Шарлотта улыбнулась, развязала на шее Рори галстук и спросила:
— Ну, как дела?
— Все хорошо. Сегодня выдался удачный день.
— Лучше обычного?
— Ох, значительно лучше. Кстати, я встретил человека, с которым давно хотел познакомиться.
— Леди или джентльмена?
Рори улыбнулся.
— Конечно, джентльмена.
— Ох, — Шарлотта приложила ладонь к груди. — Тогда у меня душа спокойна. Продолжай.
— Ты знаешь человека по фамилии Никол?
— Никол? Я знаю двух людей с такой фамилией. Мистер Фрэнк Никол и мистер Джон Никол, но они не родственники. О котором ты говоришь?
— Ох, а я и не знаю точно. Он живет на Плинлиммон-уэй.
— А, тогда это мистер Фрэнк Никол. А почему тебе хотелось познакомиться с ним? Уверена, у вас с ним нет ничего общего.
— А вот тут ты ошибаешься... Что ты знаешь о нем?
Шарлотта склонила голову набок, размышляя.
— Честно говоря, меня он никогда особо не интересовал. Ничего плохого я о нем сказать не могу, кроме того, что он, на мой взгляд, очень плохо обращается со своей женой. Я дважды встречалась с ней. Первый раз, когда еще была жива мама. Мы как-то ужинали вместе, мне эта женщина показалась очень печальной, я тогда подумала, что она боится своего мужа... Почему ты смеешься?
— Звонят к ужину. Я тебе потом расскажу.
— Нет, скажи сейчас.
Несколько секунд Рори внимательно разглядывал Шарлотту, затем спокойно промолвил:
— Я сказал — потом, миссис Коннор.
Шарлотта протянула Рори руку и поднялась с кресла.
— Вы проводите меня на ужин, мистер Коннор?
— Разумеется, миссис Коннор.
Шарлотта взяла его под руку, и они спустились по лестнице в столовую, как молодожены, которые так сильно любят друг друга, что не расстаются ни на минуту...
Они были женаты уже пять месяцев, и Рори уже настолько привык к новой жизни, что временами ему с трудом представлялось, что когда-то у него была другая жизнь. Он одевался как состоятельный человек, начал посещать городское общество, как и следовало состоятельному человеку, в последнее время его дважды приглашали на ужин, а всего четыре дня назад он и сам в роли хозяина принимал десять гостей.
День ото дня Рори все больше удивлялся самому себе. Он и подумать не мог, что так быстро и легко приспособится к новой жизни. Даже Джимми заметил как-то недавно:
— Просто удивительно, как быстро ты приспособился к высшему обществу. Если дело и дальше так пойдет, то скоро ты будешь запросто болтать с лордами.
— А что, вполне возможно, — со смехом ответил Рори. И все же он понимал, что, хотя и получил доступ в некоторые известные в городе дома, оставались еще и такие дома, двери которых никогда не распахнутся перед бывшим сборщиком квартплаты. Владельцами последних были несколько прихожан той же церкви, какую посещала Шарлотта.
Она пыталась и Рори приобщить к церкви, со смехом утверждала, что ему следует посещать церковь по двум причинам: ради Господа и ради бизнеса. Но Рори так и не переступил порога церкви, он не мог вести себя как лицемер. Его воспитали католиком, и, хотя он много лет не бывал в церкви, за исключением двух случаев — церемонии оглашения имен новобрачных и церемонии венчания, — он не собирался менять веру и становиться ренегатом.
Рори был счастлив, хотя и не надеялся, что снова сможет обрести счастье в этой жизни. Но это было другое счастье — стабильное, уравновешенное, частично состоявшее из материальных вещей, а частично из благодарности... и чего-то еще. Он не мог назвать это счастье любовью, но Шарлотта ему очень нравилась. Странно, но больше он не испытывал жалости к ней и теперь даже не понимал, почему мог когда-то жалеть ее. И еще одна странность: ему было очень легко с Шарлоттой, как не бывало никогда ни с одним из родственников, если не считать Джимми... А вот с Джейни не всегда было легко. Рори не мог точно назвать те чувства, которые испытывал сейчас к Шарлотте, он понимал только одно: ему хорошо с ней, и ему нравится эта жизнь. Сейчас он прочно стоял на ногах и не тревожился за будущее...
После ужина они сидели рядышком на диване в гостиной, Шарлотта наблюдала за тем, как Рори набивает трубку. Эта вольность шокировала даже слуг. Никто из джентльменов не курил в гостиной, но мужу хозяйка позволяла...
— Итак, я жду, — напомнила Шарлотта. — Что ты такого узнал о мистере Николе и почему тебя это так развеселило?
— Развеселило?
— Конечно. Во время разговора о нем улыбка не сходила у тебя с лица.
— Скажи, он добропорядочный прихожанин, да?
— Как прихожанин да, добропорядочный.
— Очень уважаемый член общества. — Рори поплотнее утрамбовал табак.
— А в чем вообще дело? — Шарлотта шутливо шлепнула Рори по коленке. Он внимательно посмотрел на нее и ответил спокойным тоном:
— Он двуличный лицемер.
— Ох, и только-то? Что ж, в этом городе он не один такой, не так ли?
— Он содержит игорный дом.
Теперь уже Шарлотта внимательно посмотрела на мужа.
— Содержит игорный дом? Ты ошибаешься, Рори.
— Нет-нет, Шарлотта, Рори не ошибается, — шутливо передразнил жену Рори. — Рори как-то попытался попасть в игорный дом мистера Никола, но ему вежливо отказали и порекомендовали игорный дом на Кинг-стрит. И ты знаешь, что произошло с Рори на Кинг-стрит, не так ли?
— Неужели это правда?
— Да, правда. И видно, он занимается не только игорным бизнесом, если маленький Джо так боится его...
— Кто такой маленький Джо?
— Он посыльный у букмекера, ходит по клиентам и принимает ставки. Но еще он занимается разными темными делишками, в которые опасно соваться. Нет, сам он мало что может, но могут те, которые пользуются его услугами, вроде нашего мистера Никола. Ты знаешь, — Рори поднялся с дивана, подошел к камину, зажег лучину, раскурил трубку и вернулся к Шарлотте, — я встретил его сегодня у Кроуфорда. Он занимался там тем же самым, что и я, осматривал участок на предмет его покупки. Мистер Никол громко разговаривал обо мне с Кроуфордом, говорил, что глупо с моей стороны пытаться конкурировать с такими производителями канатов и веревок, как Хагги. И при этом он видел, что я нахожусь поблизости, однако игнорировал меня, полностью игнорировал. Тогда Кроуфорд, который туп, как старый молоток, спросил: «Так, значит, участок вас не интересует? Мистер Коннор, может, и вам он не нужен?» Я ответил, что приехал как раз для деловых переговоров. Тогда старикан отвернулся от Никола и увел меня к себе в кабинет, а Никол остался с носом. Это-то меня и развеселило, как ты говоришь, потому что Кроуфорд запросил гораздо меньшую цену, чем мы ожидали.
— Отлично. — Шарлотта протянула Рори руку, он пожал ее и продолжил:
— А позже я увидел Никола в отеле, где обедал, и он снова воротил свой нос от меня. Что ж, я не первый раз сталкиваюсь с таким отношением к себе со стороны некоторых джентльменов и не переживаю по этому поводу. Однако кому-кому, но только не ему изображать из себя джентльмена. За ним не только игорный дом, но и девушки.
— Девушки?
— Да, время от времени пропадают молодые девушки.
— Ох, нет, Рори, он не может...
— Еще как может. Маленький Джо, тот парень, о котором я упоминал, ужасно боялся нашего мистера Никола. Послушай, — Рори привлек Шарлотту к себе, — я кое-что придумал. Ты сможешь пригласить его сюда на ужин?
— Пригласить его сюда?
— Вот именно. Скажешь, что муж очень хочет познакомиться с ним.
— Но после его такого пренебрежения по отношению к тебе...
— Ничего. Ты пригласишь его таким образом, что он дважды подумает, прежде чем отказаться... Намекни ему своим замечательным голосом... у тебя получится.
— Шантаж?
— Если хочешь, можно и так это назвать.
Шарлотта улыбнулась и кивнула:
— Хорошо, я поняла твою задумку. Да, я приглашу его. Если я не ошибаюсь, то мы увидимся с ним на следующей неделе, наши места в церкви рядом. — Она рассмеялась. — Я приглашу его сюда и буду наслаждаться... если, конечно, он примет приглашение.
— Примет, ты сумеешь убедить его... Ох, забавная штука жизнь.
— Значит, она представляется тебе такой?
— Что представляется?
— Жизнь, она представляется тебе забавной.
Рори вытащил трубку изо рта.
— Но мне нравится эта жизнь, миссис Коннор. Никогда и подумать не мог, что она мне так понравится.
— Ох, если бы только я была красивой, — печальным тоном промолвила Шарлотта.
Резко притянув ее к себе, Рори заключил Шарлотту в объятия.
— У тебя много других качеств, которые важнее красоты. У тебя прекрасный вкус, ты одеваешься лучше всех женщин в этом городе. И ты очень умна.
— Умна? — Шарлотта склонила голову на плечо Рори. — Да я согласилась бы быть круглой дурой... только бы не такой некрасивой.
Отстранив Шарлотту от себя, Рори посмотрел ей в глаза и заявил совершенно искренне:
— Знаешь, что я тебе скажу? Ты бы сейчас не сидела здесь, вернее, я бы сейчас не сидел здесь, если бы ты была круглой дурой.
— Ох, Рори. — Шарлотта снова прильнула к нему.
Рори практически каждую неделю приходилось успокаивать Шарлотту, чтобы она не сокрушалась по поводу своей внешности. Казалось, что этот вопрос тяготит ее все больше и больше, а Рори, как ни странно, постепенно привыкал к ее внешности. Иногда даже лицо Шарлотты казалось ему привлекательным. И потом еще ее голос. Ее чудесный голос. Рори никогда не уставал слушать его, даже в те редкие моменты, когда у Шарлотты бывало плохое настроение.
— Рори, ты не спросил меня, чем я занималась весь день.
— Чем ты сегодня занималась весь день?
— Да ничем особенным. Но... мне нужно сообщить тебе две вещи.
— Две вещи? Что ж, выкладывай.
Шарлотта осторожно высвободилась из его объятий.
— Ты только не расстраивайся, но после обеда сюда приходил Джимми. Одна... одна из лодок затонула...
— А почему... почему ты мне сразу не сказала?
Шарлотта положила ладони на плечи Рори:
— Успокойся, я все уладила.
— А где сейчас Джимми?
— Где и всегда, на верфи.
— Послушай, я пойду туда, он не должен сейчас оставаться один...
— Я же тебе сказала, что все уладила. Там с ним мистер Ричардсон.
— А лодка... что с ней случилось?
— В днище оторвалась доска.
— А лодка была загружена. Он вчера перевозил грузы.
— Да, на борту был обычный груз. — И он весь затонул?
— Груз удалось спасти.
Рори поднялся с дивана и принялся расхаживать перед камином, цедя сквозь стиснутые зубы:
— Эти проклятые братья Питти! — Он никогда не извинялся перед Шарлоттой, если ему случалось выругаться в ее присутствии, а она и не делала ему замечаний. — Если их не остановить, они пойдут на убийство. Надо что-то делать. — Остановившись перед Шарлоттой, он посмотрел на нее и тихо повторил: — Надо что-то делать. Я уже делал попытки... я сообщил старшему констеблю о своих подозрениях. Конечно, нельзя обвинять кого-то, если не имеешь твердых доказательств, но со слов констебля я понял, что ему известно о проделках этих братцев, и он тоже с удовольствием привлек бы их к ответственности. Констебль сказал и еще кое-что интересное, на мой взгляд: трудно поймать мелкую рыбешку, если ее защищает большая рыбина. И спросил, что я об этом думаю.
Рори лихорадочно поскреб пальцами подбородок.
— А что я могу об этом думать? Я и раньше говорил, что в этом городе имеются весьма респектабельные люди, которые живут двойной жизнью... большая рыбина прикрывается мелкими рыбешками. — Он прищурился, глядя на Шарлотту. — Кто может встать на защиту братьев Питти? Только тот, кому выгодно использовать их. А для чего их используют? Чем они занимаются? Перевозят товары, любые, от контрабандного виски, шелка, табака до людей...
— Ты имеешь в виду девушек, о которых говорил раньше?
Рори кивнул:
— Да, и девушек в том числе, все, что угодно. — Он наклонил голову и помотал ею из стороны в сторону: — Что меня действительно пугает, так это то, что они могут напасть на Джимми. Ему с ними не справиться, хотя он и не из робкого десятка. Однако храбрость против них бесполезна, с ними нужно действовать хитростью.
— Если ты так беспокоишься за Джимми, то пусть он ночует у нас, — предложила Шарлотта.
Рори слегка улыбнулся, протянул руку и погладил ее по плечу.
— Спасибо, ты очень добра, но я сомневаюсь, что он согласится.
— А почему? Свою робость передо мной он преодолел, мне даже кажется, что я начинаю нравиться ему. Это вселяет в меня надежду, что у меня могут установиться хорошие отношения с твоей семьей.
Рори отвернулся и подошел к каминной полке. Глядя на портрет прадеда Шарлотты, он подумал: «Ничего, еще настанет день, когда эти упрямые бараны все поймут».
Джимми, действуя в качестве связующего звена между Рори и семьей, все уговаривал его привести Шарлотту в коттедж в воскресенье. Шарлотта тоже изъявляла подобное желание, и в конце концов Рори согласился. Ну и что из этого вышло? Да ничего. Шарлотта сидела и старалась поддерживать разговор, а они молчали и таращились на нее, как на дорогую антикварную вещь.
Уже потом, когда они вернулись домой, Шарлотта заметила:
— Мне кажется, твоя мать очень добрая женщина.
Его мать. Это был единственный секрет, который Рори сохранил для себя. Шарлотта знала о нем все, кроме этого, а Рори просто не мог заставить себя сказать ей, что та худенькая, тихая женщина с чувством собственного достоинства вовсе не его мать. Его матерью была та женщина, которую он представил просто как Лиззи, а позднее объяснил Шарлотте, что она двоюродная сестра отца. Почему же он не смог открыть ей этот секрет? Потому что ему было стыдно за то, что он сын Лиззи, настолько стыдно, как будто он сам совершил грех собственного зачатия.
Черт бы их всех побрал! Ну и пусть живут как хотят. Сейчас его беспокоят только Джимми и проклятые братья Питти. Эти мелкие рыбешки, защищенные большой рыбиной.
Рори повернулся к Шарлотте:
— Я пойду туда.
— Хорошо. — Она поднялась с дивана. — Я пойду с тобой.
— Ничего подобного. На улице дождь.
— Но если пойдешь ты, то пойду и я.
Рори закрыл глаза, он понял, что спорить бесполезно.
— Ладно, одевайся.
Направляясь к двери, Шарлотта сказала:
— Я предупрежу Стоддарда.
— Не надо, экипаж там не проедет, лучше пойдем пешком.
— Хорошо, пойдем пешком.
— Ох, женщина!
— Ох, мужчина! — Шарлотта улыбнулась, шутя щелкнула Рори по носу и выскочила из гостиной.
Через полчаса они уже поднялись по ступенькам дома при верфи и уставились на Джимми и мистера Ричардсона, которые играли в карты.
— Ох, привет! — Джимми вскочил со стула и, переводя взгляд с Рори на Шарлотту и обратно, спросил: — Что-то случилось?
— У нас ничего. А у вас? Я слышал, что кое-что случилось.
— А-а, ты об этом. — Джимми кивнул. — Сегодня после обеда речная полиция трижды появлялась здесь, а раньше я что-то их не видел. Наверное, их появление малость отпугнет тех, кто шляется тут вокруг.
— Вот именно, малость. — Рори подвинул Шарлотте стул, она села и спросила:
— А еда у вас есть?
— Да, конечно, — с улыбкой заверил Джимми. — Лиззи приходила и приготовила. Раскормила меня, у меня такой живот, как будто я ношу двойню... — Джимми осекся и покраснел, понимая, что неприлично так говорить в присутствии Шарлотты.
Он посмотрел на Шарлотту, и его поразил мерцающий блеск ее глаз. С каждым днем она нравилась Джимми все больше и больше. Теперь он понимал, какая хорошая жена у Рори. Стоило только как следует узнать Шарлотту, и ты забываешь о ее внешности. Когда сегодня зашел разговор о Рори, Джимми сказал Лиззи об этом, на что она ответила:
— Значит, и у тебя короткая память, да? А я-то думала, что ты помнишь Джейни.
Да, он помнил Джейни, но она была мертва. Джимми так и сказал Лиззи, но та опять возразила и сказала, что мертвые должны вечно жить в нашей памяти. Да, эта Лиззи упрямая, она даже не хвалила Рори за то, что он значительно облегчил жизнь им всем. Каждую неделю Рори передавал родным три фунта, никогда еще они не жили так хорошо. Новая одежда, новое постельное белье, полно всякой еды. Если Лиззи будет стоять на своем и если его мать на самом деле не смягчит своего отношения к Шарлотте — мнение отца Джимми не волновало, — то он выскажет им все прямо в глаза: «Если не одобряете женитьбу Рори, тогда не пользуйтесь его деньгами». Да, именно так он им и скажет. А что они могут ответить на это? Это не его деньги, а ее... Ну и что, какая разница, чьи это деньги, они хорошо живут на эти деньги, но даже не благодарят. А вот он, Джимми, он очень благодарен брату. У него сейчас три лодки... правда, одна с пробитым дном.
— Может, хотите чашку чаю? — предложил Джимми Шарлотте.
— Нет, спасибо, Джимми, мы зашли просто взглянуть, все ли в порядке. — Она улыбнулась мистеру Ричардсону.
Мистер Ричардсон, полный мужчина лет сорока, работал вместе с Джимми на верфи Бейкера, но с радостью перешел работать на верфь Джимми, когда Рори предложил ему на пять шиллингов в неделю больше. Но мистер Ричардсон был женатым человеком, имел семью, поэтому не мог постоянно составлять компанию Джимми вечерами.