ЭПИГЕНЕТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ

Э.ЭРИКСОНА

Теория Э.Эриксона возникла из практики психоана­лиза. Однако, в отличие от теории 3.Фрейда, его модель развития является психосоциальной, а не психосексуа­льной. Тем самым акцентировались воздействия культу­ры и общества на развитие, а не влияние удовольствия, получаемого от стимуляции эрогенных зон. По его мне­нию, основы человеческого «Я» коренятся в социальной организации общества.

Э.Эриксон впервые использовал психоисториче­ский метод (применение психоанализа к истории), что требовало от него равного внимания как к психологии индивида, так и к характеру общества, в котором живет человек [12].

По мнению Э.Эриксона, каждой стадии развития от­вечают свои, присущие данному обществу ожидания, которые индивид может оправдать или не оправдать, и тогда он либо включается в общество, либо отвергается им. Эти соображения Э.Эриксона легли в основу двух наиболее важных понятий его концепции — «групповой идентичности» и «эго-идентичности».

Групповая иден­тичность формируется благодаря тому, что с первого дня жизни воспитание ребенка ориентировано на включе­ние его в данную социальную группу — на выработку присущего данной группе мироощущения.

Эго-идентичность формируется параллельно с групповой иден­тичностью и создает у субъекта чувство устойчивости и непрерывности своего «Я», несмотря на те изменения, которые происходят с человеком в процессе его роста и развития.

Формирование эго-идентичности, иначе говоря, целостности личности, продолжается на протяжении всей жизни человека и проходит ряд стадий. Для каждой, стадии жизненного цикла характерна специфическая задача, которая выдвигается обществом. Общество определяет также содержание развития на разных этапах жизненного цикла. Однако решение задачи, согласно Э.Эриксону, зависит как от уже достигнутого уровня психомоторного развития индивида, так и от общей духовной атмосферы общества, в котором этот индивид живет [12].

Задача младенческого возраста — формирование базового доверия к миру, преодоление чувства разобщенности и отчуждения.

Задача раннего возраста — борьба против чувства стыда и сильного сомнения в своих действиях за собственную независимость и самостоятельность.

Задача игрового возраста — развитие активной инициативы и в то же время переживание чувства вины моральной ответственности за свои желания.

В период обучения в школе встает новая задача — формирование трудолюбия и умения обращаться с орудиями труда, чему противостоит осознание собственной неумелости бесполезности.

В подростковом и раннем юношеском возрасте появляется задача первого цельного осознания себя и своего места в мире; отрицательный полюс в решении этой задачи — неуверенность в понимании собст­венного «Я» («диффузия идентичности»).

Задача конца юности и начала зрелости — поиск спутника жизни и установление близких дружеских связей, преодолеваю­щих чувство одиночества. Задача зрелого периода — бо­рьба творческих сил человека против косности и застоя. Период старости характеризуется становлением оконча­тельного цельного представления о себе, своем жизнен­ном пути в противовес возможному разочарованию в жизни и нарастающему отчаянию.

Решение каждой из этих задач, по Э.Эриксону, сво­дится к установлению определенного динамического соотношения между двумя крайними полюсами. Разви­тие личности — результат борьбы этих крайних возмож­ностей, которая не затухает при переходе на следующую стадию развития. Эта борьба на новой стадии развития подавляется решением новой, более актуальной задачи, но незавершенность дает о себе знать в периоды жизнен­ных неудач. Достигаемое на каждой стадии равновесие знаменует собой приобретение новой формы эго-идентичности и открывает возможность включения субъекта в более широкое социальное окружение. При воспита­нии ребенка нельзя забывать, что «негативные» чувства всегда существуют и служат динамическими противочленами «позитивных» чувств на протяжении всей жизни [12].

Переход от одной формы эго-идентичности к другой вызывает кризисы идентичности. Кризисы по Э.Эриксону, это не болезнь личности, не проявление невро­тического расстройства, а «поворотные пункты», «мо­менты выбора между прогрессом и регрессом, интегра­цией и задержкой».

В книге Э.Эриксона «Детство и общество» пред­ставлена его модель «восьми возрастов человека»[20]. По мнению Эриксона, все люди в своем развитии проходят через восемь кризисов, или конфликтов. Психосоциаль­ная адаптация, достигаемая человеком на каждой стадии развития, в более позднем возрасте может изменить свой характер, иногда — коренным образом. Например, дети, которые в младенчестве были лишены любви и тепла, могут стать нормальными взрослыми, если на более поздних стадиях им уделялось дополнительное внима­ние. Однако характер психосоциальной адаптации к конфликтам играет важную роль в развитии конкретно­го человека. Разрешение этих конфликтов носит куму­лятивный характер, и то, каким образом человек при­спосабливается к жизни на каждой стадии развития, влияет на то, как он справляется со следующим конф­ликтом.

Согласно теории Эриксона, специфические, связан­ные с развитием конфликты становятся критическими только в определенных точках жизненного цикла. На каждой из восьми стадий развития личности одна из за­дач развития, или один из таких конфликтов, приобре­тает более важное значение по сравнению с другими. Од­нако, несмотря на то, что каждый из конфликтов являет­ся критическим только на одной из стадий, он присутствует в течение всей жизни. Например, потребность в автономии особенно важна для детей в возрасте от 1 до 3 лет, но в течение всей жизни люди должны постоянно проверять степень своей самостоятельности, которую они могут проявить всякий раз, вступая в новые отношения с другими людьми. На самом деле никто не становится абсолютно доверчивым или недоверчивым: фактически люди варьируют степень доверия или недоверия на протяжении всей жизни [11].

В результате борьбы положительных и отрицательных тенденций в решении основных задач на протяжении эпигенеза формируются основные «добродетели личности» — центральные новообразования возраста. Поскольку позитивные качества противостоят негативным, то добродетели личности имеют два полюса - по­зитивный (в случае решения главной социальной задачи возраста) и негативной (в случае нерешенности этой задачи).

Итак:

базовая вера против базового недоверия рождает НАДЕЖДУ — ОТДАЛЕНИЕ;

автономность против стыда и сомнения: ВОЛЮ - ИМПУЛЬСИВНОСТЬ;

инициативность против вины: ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННОСТЬ — АПАТИЮ;

трудолюбие против чувства собственной неполноценности: КОМПЕТЕНТНОСТЬ - ИНЕРЦИЮ;

идентичность против диффузии идентичности: ВЕРНОСТЬ — ОТРЕЧЕНИЕ;

близость против одиночества: ЛЮБОВЬ — ЗАМКНУТОСТЬ;

порождение против самопоглощенности: ЗАБОТА — ОТВЕРЖЕНИЕ;

эгоинтеграция против потери интереса к жизни: МУДРОСТЬ-ПРЕЗРЕНИЕ [13,20].

1. Доверие или недоверие.Формирование этой формы эгоидентичности, как и всех последующих, сопровождается кризисом развития, его показатели к концу первого года жизни: общее напряжение из-за прорезывания зубов, возросшее осознание себя как отдельного индивида, ослабление диады "мать-ребёнок" в результате возвращения матери к профессиональным занятиям и личным интересам. Этот кризис преодолевается легче, если к концу первого года жизни соотношение между базовым доверием ребёнка к миру и базовым недоверием складывается в пользу первого.

2. Автономия или стыд и сомнение.Начиная ходить, де­ти открывают для себя возможности своего тела и способы управления им. Они учатся есть и одеваться, пользоваться туалетом и осваивают новые спосо­бы передвижения. Когда ребенку удается сделать что-либо самостоятельно, он обретает чувство само­контроля и уверенности в себе. Но если ребенок постоянно терпит неудачи и его за это наказывают или называют неряшливым, грязным, неспособным, плохим, он привыкает испытывать стыд и сомнение в собственных силах.

3. Инициатива или чувство вины.Дети в возрасте 4—5 лет переносят свою исследовательскую активность за пределы собственного тела. Они узнают как устроен мир и как можно на него воздействовать. Мир для них состоит как из реальных, так и из вооб­ражаемых людей и вещей. Если их исследователь­ская деятельность в целом эффективна, они научаются обращаться с людьми и вещами конструктив­ным способом и обретают сильное чувство инициативы. Однако если их строго критикуют или наказывают, они привыкают чувствовать себя вино­ватыми за те многие свои поступки.

4. Трудолюбие или чувство неполноценности. В возрасте от 6 до 11 лет дети развивают многочисленные навы­ки и умения в школе, дома и среди своих сверстни­ков. Согласно теории Эриксона, чувство «Я» значи­тельно обогащается при реалистичном росте компе­тенции ребенка вразличных областях. Все большее значение приобретает сравнение себя со сверстни­ками. В этот период, особенно сильный вред наноситнегативное оценивание себя по сравнению с други­ми.

5. Идентичность или смешение ролей.До наступления юности дети узнают целый ряд разных ролей — уче­ника или друга, старшего брата или сестры, ученика спортивной или музыкальной школы и т. д. В отро­честве и юности важно разобраться в этих различных ролях и интегрировать их в одну целостную идентич­ность. Юноши и девушки ищут базисные ценности и установки, охватывающие все эти роли. Если им не удается интегрировать стержневую идентичность или разрешить серьёзный конфликт между двумя важными ролями с противоположными системами ценностей, результатом становится то, что Эриксон называет диффузией идентичности.

Пятую стадию в развитии личности характеризует самый глубокий жизненный кризис. Детство подходит к концу. Завершение этого большого этапа жизненного пути характеризуется формированием первой цельной формы эгоидентичности. Три линии развития приводят к этому кризису: бурный физический рост и половое созревание ("физиологическая революция"); озабоченность тем, «как я выгляжу в глазах других», «что я собой пред­ставляю»; необходимость найти свое профессиональное призвание, отвечающее приобретенным умениям, инди­видуальным способностям и требованиям общества. В под­ростковом кризисе идентичности заново встают все прой­денные критические моменты развития. Подросток те­перь должен решить все старые задачи сознательно и с внутренней убежденностью, что именно такой выбор значим для него и для общества. Тогда социальное доверие к миру, самостоятельность, инициативность, освоенные умения создадут новую целостность личности.

6. Близость или изоляция.В поздней юности и ранней взрослости центральным противоречием развития яв­ляется конфликт между близостью и изоляцией. В опи­сании Эриксона близость включает в себя нечто боль­шее, чем сексуальная близость. Это способность отдать часть себя другому человеку любого пола, не боясь потерять собственную идентичность. Успех при установ­лении такого рода близких отношений зависит от того, как были разрешены пять предыдущих конфликтов.

Интервал между юностью и взрослым состоянием, ког­да молодой человек стремится (путем проб и ошибок) най­ти свое место в обществе, Э.Эриксон назвал «психическим мораторием».Острота этого кризиса зависит как от степе­ни разрешенности более ранних кризисов (доверия, неза­висимости, активности и др.), так и от всей духовной атмо­сферы общества. Непреодоленный кризис ведет к состоя­нию острой диффузии идентичности, составляет основу специальной патологии юношеского возраста. Синдром патологии идентичности,по Э.Эриксону: регрессия к ин­фантильному уровню и желание как можно дольше отсро­чить обретение взрослого статуса; смутное, но устойчивое состояние тревоги; чувство изоляции и опустошенности; постоянное пребывание в состоянии чего-то такого, что сможет изменить жизнь; страх перед личным общением и неспособность эмоционально воздействовать на лиц дру­гого пола; враждебность и презрение ко всем признанным общественным ролям.

· Генеративность или стагнация. Во взрослости, после того как предыдущие конфликты частично разрешены, мужчины и женщины могут уделить больше внимания оказать помощь другим людям. Родители иногда
находят себя, помогая своим детям. Некоторые люди
могут бесконфликтно направить свою энергию на разрешение социальных проблем. Но неудача при разрешении предыдущих конфликтов часто приводит к чрезмерной поглощенности собой: излишней озабоченности своим здоровьем, стремлению непременно удовлетво­рить свои психологические потребности, уберечь свой покой и т. п.

· Целостность эго или отчаяние.На последних этапах жизни люди обычно пересматривают прожитую жизнь, по-новому оценивают ее. Если человек, оглядываясь на свою жизнь, испытывает удовлетворение, потому
что она была наполнена смыслом и активным участием событиях, то он приходит к выводу, что жил не зря и полностью реализовал то, что было ему отпущено судь­бой. Тогда он принимает свою жизнь целиком, такой, какая она есть. Но если жизнь кажется ему напрасной тратой сил и чередой упущенных возможностей, у него возникает чувство отчаяния. Очевидно что то или иное разрешение этого последнего в жизни человека конфликта зависит от совокупного опыта, накопленного ходе разрешения всех предыдущих конфликтов [11,12].

Концепция Э.Эриксона называется эпигенетической концепцией жизненного пути личности. Как известно, эпигенетический принцип используется при изучении эмбрионального развития. Согласно этому принципу, все, что растет, имеет общий план. Исходя из этого общего плана, развиваются отдельные части, причем, каждая из них имеет наиболее благоприятный период для преимуще­ственного развития. Так происходит до тех пор, пока все части развившись, не сформируют функциональное це­лое. Эпигенетические концепции в биологии подчеркива­ют роль внешних факторов в возникновении новых форм и структур и тем самым противостоят преформистским учениям. С точки зрения Э.Эриксона, последователь­ность стадий — результат биологического созревания, но содержание развития определяется тем, что ожидает от че­ловека общество, к которому он принадлежит. По Э.Эриксону, любой человек может пройти все эти стадии, к какой бы культуре он не принадлежал, все зависит от того, како­ва продолжительность его жизни [12].

Значение концепции Э.Эриксона заключается в том, что он впервые дал характеристику этапам всего жизнен­ного цикла и ввел поздние возрасты в область интересов возрастной психологии. Он создал психоаналитическую концепцию об отношениях Я и общества и сформулировал ряд важных для практической психологии понятий «груп­повой идентичности», «эгоидентичности», «психического моратория» [12].