Мы первыми спикировали парой. Я сразу наметил цель — ведущего. Собьешь ведущего — половина дела сделана. Так и получилось. Ребята тут же сбили еще троих. Строй смешался, «юнкерсы» спешно, в беспорядке сбрасывали бомбы. Все произошло мгновенно. На пути к своему аэродрому еще раз встретились с «юнкерсами». Я сбил тогда еще одного.
Таких боев, в которых Леониду Деме требовалось проявить высочайшее мужество, искусство выбрать единственно правильное решение, действовать хладнокровно и решительно, было немало. В них закалялся характер молодого командира, выковывалась его воля. Фронтовые друзья вспоминают, что Леонид был общительным, веселым парнем, отличным командиром. Врагов вместе со своими товарищами он бил беспощадно. Даже тогда, когда не оставалось патронов.
Весной 1943 года в небе Кубани развертывалось гигантское воздушное сражение. День 8 мая выдался труднейший. Казалось, не будет конца боям. Недалеко от Новороссийска восьмерка «Яков» под командованием капитана Демы вступила в бой с несколькими «МЕ-109». Разогнали их. Затем рядом заметили «фокке-вульф», который корректировал огонь артиллерии. Несколько очередей — и «рама», так солдаты называли этот самолет, дымясь, пошла к земле.
Не успели взять курс на свой аэродром (горючего оставалось уже немного), как встретили дюжину «Ю-88» под прикрытием десяти «мессеров». «Юнкерсы» шли, тяжело нагруженные. Шли бомбить наши войска.
И «ястребки» вступили в бой. Как ни старались «мессершмитты», строй бомбардировщиков распался. Два самолета противника уже подбиты. Но бомбардировщиков еще было много. И они продолжали пробиваться.
Истребитель Демы зашел в хвост одному из «юнкерсов». Летчик нажал на гашетку — пушка и пулеметы молчали. Боекомплект израсходован. Дема не колебался ни секунды. Земля была рядом. Таранить на такой малой высоте означало практически погибнуть и самому. И парашют раскрыться не успеет. Он точно рассчитал все. Вцепился в хвост «юнкерса» мертвой хваткой. И в самый нужный момент рубанул винтом по хвостовому оперению, машина врага рухнула вниз.
Мотор «Яка» заглох. Самолет трясло и болтало. Нужно было во что бы то ни стало перелететь линию фронта. Дема посадил самолет чудом, приземлился на скале. К нему бежали танкисты, на глазах у которых был совершен подвиг. Они отправили раненого летчика в госпиталь.
Сейчас на Кубани стоит обелиск. На нем — фамилии восьми летчиков, совершивших таран в небе Кубани. Среди них — фамилия Демы.
Месяц лечился в Ессентуках, и снова грозное небо войны. А в Магнитогорск на имя родителей Демы пришло письмо, подписанное генерал-майором авиации И. М. Головней. В нем сообщалось о их сыне:
«Скромный, выдержанный, но строгий и требовательный командир, бесстрашный летчик, смертельно ненавидящий врага, — таким только знает его личный состав нашей части…»
Весной 1944 года Л. В. Дема стал уже помощником командира полка по воздушно-стрелковой подготовке. Он вспоминает об одном из боев в то время. Было это на Украине, под Станиславом (ныне Ивано-Франковск):
— «Мессер» зашел в хвост командиру полка, который проходил у нас стажировку. Я принял удар на себя, потом ребята зажгли фашиста. И не видел, когда он в меня ухитрился попасть. Взяли курс домой — чувствую, что-то неладно с машиной. Глянул влево — дыра в крыле. Комполка Летухов командует: «Держи курс на аэродром». Самолет шел на снижение. Но интуитивно понял: надо набрать высоту. Только поднялся вверх на километр, из-под ног — пламя. Открыл колпак — и оно охватило меня всего. Не помню, как отстегнулся, как вывалился, потому что сразу последовал взрыв. Как-то ухитрился раскрыть парашют. Очнулся после удара о землю. Упал рядом с деревенькой. Болтались на мне обрывки одежды — все сгорело. Прибежали жители. Такими глазами на меня смотрели. Попросил закурить. Дали «козью ножку» — она обожгла губы. Живого места не было на теле. Смутно помню, как бежали ко мне ребята (в полк везли на телеге), как страшно закричала какая-то девчонка, и — все. Потерял сознание…
Он выжил. Была ласковая и буйная украинская весна, в окно госпитальной палаты в Черновцах улыбалось солнце, а он не видел этого — пострадали глаза. Долгие месяцы лечения. Осмотры. Процедуры. Белые стены. Хотелось скорей к друзьям на фронт, добивать фашистов. Не успокаивала высокая награда — звание Героя Советского Союза.
И вот после восьми месяцев лечения ему выдали медицинское заключение:
«Летчик-истребитель гвардии капитан Л. В. Дема уволен из рядов Советской Армии со снятием с учета».
Как он нашел тогда свой полк — и по сей день загадка для самого Леонида Васильевича. Он знал — только друзья могут помочь, только они.
И командир полка, майор Петухов, душа человек, после первых объятий и расспросов о здоровье, спросил: «Можешь летать?» — «Могу» — ответил Дема. Разве мог командир не поверить боевому товарищу, с которым два тяжелых военных года делил и радость побед, и невзгоды.
Заканчивал Л. В. Дема войну в Праге, заместителем командира полка по летной подготовке. Пятью советскими орденами и одиннадцатью медалями, двумя чехословацкими орденами и одним американским отмечен его славный боевой путь.
И в послевоенные годы не расставался Л. В. Дема с небом. Был начальником летной части Ставропольского аэроклуба, учил молодежь летному делу. Потом поступил в гражданскую авиацию. Летал в Западной Сибири, в Магаданской области. Стал полярным летчиком, командиром авиапредприятия. На Камчатке Л. В. Дему избрали членом обкома КПСС, в Камчатский областной Совет народных депутатов.
А война не отпускала, дали знать о себе старые раны. И решил Леонид Васильевич вернуться в Магнитогорск, город своей юности, где обрел он крылья, где все было ему дорого и близко.
В 1972 году торжественно провожали Леонида Васильевича на заслуженный отдых. В приказе начальника Уральского управления гражданской авиации говорилось:
«Очень яркая, наполненная значительными событиями трудовая биография т. Демы… В Уральском управлении гражданской авиации Л. В. Дема прошел путь от командира самолета до командира Магнитогорского авиапредприятия. Очень много он сделал для развития Магнитогорского аэропорта. Из аэропорта местных воздушных линий аэропорт Магнитогорска превратился в крупный современный. Дема Л. В. прощается с летной работой, которой он посвятил 34 года…»
34 года в небе! Завидное летное долголетие! Завидная судьба!
…По утрам едет Леонид Васильевич в городской комитет ВЛКСМ. Леонид Васильевич Дема — председатель городского совета ветеранов Магнитогорска. Совет ветеранов ведет огромную работу по военно-патриотическому воспитанию молодого поколения, занимается учебой комсомольского актива, вопросами трудового воспитания школьников — всех и не перечислить! Леонида Васильевича можно встретить на комсомольских и пионерских сборах, на различных конференциях, в цехах заводов и фабрик. В Магнитогорске его знают все. Его выступления слушают, затаив дыхание, потому что в них — героическая жизнь советского человека, его идейная убежденность и высокий патриотизм.
В. Н. КОЗЛОВ,
журналист, старшина II статьи запаса
ВОЙНА БЕЗ ВЫСТРЕЛОВ
В праздничные дни челябинские почтальоны доставляют ей много писем и открыток — буквально пачками она достает их из почтового ящика. С Первомаем и Днем Победы поздравляют родственники и друзья — близкие люди, чей почерк хорошо знаком.
Однако этот конверт поначалу ни о чем не говорил: из Запорожья писала какая-то Ксендзова. Все встало на свои места через несколько первых строчек.
«Здравствуй, дорогая Сашенька Коренная, а теперь уважаемая Мария Егоровна Панова!.. Быть может, ты не забыла агронома, который в 1943 году с женой и мальчиком квартировал в Новом Буге у Лукерьевны. Тот мальчик теперь главный инженер на заводе в Запорожье, а я, его мама, живу у него. Недавно ездила в Новый Буг, зашла к приятельнице — директору музея. Когда она в разговоре обмолвилась о двух девушках-радистках с Березовской улицы, то я сразу поняла, о ком речь. Это же ты с подругой! Взяла твой адрес, решила написать…»
Вот ведь какое дело… Мария Егоровна до сих пор считала, что во временно оккупированном фашистами городке о них, радистках, не знал никто, кроме хозяйки домика да Талки, ее 14-летней дочери. Перед ними пришлось раскрыться, так как без помощи местного населения обойтись было бы трудно.
Для нее эта заброска в тыл врага была второй. Готовились вместе с Анной Калачевой. Согласно несложной легенде, Мария по документам именовалась Александрой. Фамилию оставила свою — Коренная. Обе выдавали себя за беженок из Кривого Рога.
Сброшенные с военного транспортного самолета они приземлились в ночь на 6 ноября у деревни Александровки, расположенной километрах в тридцати от Нового Буга. Зарыли в стогу две свои радиостанции с комплектами питания к ним, три пистолета и почти целый мешок денег — 180 тысяч немецких марок плюс десять тысяч рублей. В город отправились утром. Они были похожи на горожан, бредущих проселочными дорогами с одним желанием — обменять на еду что-либо из вещей. Дошли до аэродрома. Отсюда и начиналась та самая Березовская улица.
Многие отказались пустить их на квартиру, прежде чем девушки постучали к женщине, которую соседи называли Лукерьевной. Та и рада бы помочь бедолагам, да тоже боится оставить у себя без разрешения полиции.
Сходив к властям, просительницы расплакались: мол, за вами же идем с тех пор, как вы стали выравнивать фронт. Им позволили подселиться на время.
Теснота на небольшой русской печке, где надлежало спать, девчат не смущала. И даже хорошо, что на койке, с трудом вместившейся в эту клетуху-комнатуху, располагались еще хозяйка с дочкой. Значит, здесь не захочет жить никто.
В другой комнатке была семья агронома. А в третьей… Ох, и натерпелись они страха утром, увидев на четверых своих соседях форму солдат полевой жандармерии! Зато потом поняли пользу столь «милого» соседства: и подозрений будет меньше, и своеобразная охрана от шатающихся по домам солдат обеспечена.
На следующий день побывали с хозяйкой на базарчике. Продавали и покупали там за немецкие марки, но тайное хождение имели и рубли. К великой радости Лукерьевны, купили утку для общего стола. Но самих интересовало другое: что тут в городе и как?
После завтрака взяли две корзины, мешки и отправились якобы к дальней родственнице за вещами. На обратном пути им повезло. Уже незадолго до комендантского часа мимо аэродрома их подвез на арбе с сеном какой-то старик.
Только стали подходить к дому — обратили внимание: за ними идет унтер-офицер. Не догоняет и не отстает. Теперь руки-ноги дрожали не от одной лишь усталости, но и от страха. Что делать? Как выстрел сзади хлопнула калитка. Девушки в сени, а за спиной голос:
— Мамка! Нам квартира!
— Нету квартиры! Нету! Жандармы живут! — затараторила с порога хозяйка.
Потом, когда наконец оправились от страха, Мария принялась развязывать мешки. Пристально глядя на Лукерьевну, она медленно проговорила:
— Вы ведь были красивой…
— Ты-то почем знаешь?
— Нам показывали вашу фотографию в Москве. Оттуда к вам и послали. Велели помочь, коль нуждаетесь в чем. А вы покажете, где спрятать радиостанцию. И оружие дали. Так что в случае чего… В общем, сами понимаете.
Рацию спрятали в камышовом настиле чердака, куда попасть можно было из сарайчика по приставной лесенке. Обычно в 14 часов, как только начинался сеанс радиосвязи, Талка убирала ее и играла во дворе с собакой.
12 ноября дали первую радиограмму: «Добрались благополучно», а 8 марта, сразу после взятия городка 57-й стрелковой дивизией, отстучали последнюю: «Ждем вас». А между этими телеграммами было еще более двухсот сообщений.
О принимаемых нашим командованием мерах иногда они узнавали в тот же день. Однажды отправили донесение о прибывшем на вокзал составе с танками, а через несколько часов слушали, как бомбили его налетевшие самолеты.
В конце декабря девушек поздравили с представлением их к правительственной награде. Какой? Это оставалось неизвестным.
Ничего не сказала о ней и встреченная ими связная Галина Дейнека. Той памятной зимой на явочной квартире ее встречала Анна Калачева. Поглядывая из окна на улицу, гостья взялась самостоятельно определить вторую радистку. И не ошиблась. «Вон, — говорит, — идет Саша. Одна рука прижата, другой размахивает. Голову держит внаклон, будто под ноги смотрит. Точь-в-точь, как описывал ее походку наш батя, майор Липатов».
Тот провожал их в тыл врага. Встречал другой майор — Д. И. Хорошевский. После вручения им орденов Красного Знамени он еще раз поздравил своих помощниц и строго предупредил: «Нигде никогда не фотографироваться до самой победы. Такая уж у нас профессия».
Профессия у них действительно была особая — разведчики. Они дрались с врагом не в атакующих цепях боевых товарищей, а далеко за линией фронта, в глубоком тылу фашистов. Не то, что неверный шаг — даже один какой-то взгляд мог стать причиной провала операции, задуманной командованием. О фотографиях же и думать-то не разрешалось!
И все-таки, когда Мария и Анна — каждая при новеньком ордене во всей своей парадной форме — оказались на улицах освобожденной, ликующей Одессы, удержаться от соблазна не нашлось сил. Приняв необходимые, по их разумению, меры предосторожности, двумя тенями скользнули за двери какой-то фотомастерской…
Об этом они рассказали Хорошевскому через много лет после войны, в одну из встреч в День Победы. И неожиданно услышали его добрый смех:
— А знаете, девчата, иногда это хорошо, что нарушаются приказания старших. По крайней мере не только в сердцах наших, но и в фотодокументах память о тех днях осталась.
И вправду, славная память. О боях-пожарищах. О друзьях-товарищах.
Е. И. МОРДОВСКИХ,
ветеран войны, капитан в отставке
ПОД ЗНАМЕНЕМ УРАЛЬСКИХ РАБОЧИХ
В годы войны я служил в 54-й механизированной бригаде. Она была сформирована осенью 1942 года в Челябинской области. В составе ее было много моих земляков. На укомплектование мотострелковых частей прибыли бойцы из морской пехоты Тихоокеанского флота. Это были дисциплинированные, хорошо обученные воины. Им предстояло овладеть основами тактики подразделений танковых войск. Из военных училищ приехали командиры, в том числе челябинцы — лейтенанты В. Вохминцев, А. Беринцев, М. С. Васюк, А. Кудрейко, В. Пилипенко.
При отправке на фронт нам вручили Красное знамя уральских рабочих и передали их наказ — с честью пронести знамя по полям сражений до полной победы над врагом.
Наша бригада вошла в состав 6-го механизированного корпуса. Командиром корпуса был назначен генерал-майор танковых войск С. И. Богданов, ставший впоследствии Маршалом бронетанковых войск, дважды Героем Советского Союза.
В начале декабря 1942 года корпус выступил на Сталинградский фронт. Он сосредоточился в районе Алаева и поступил в распоряжение командующего 2-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Р. Я. Малиновского. Командир корпуса получил приказ развернуть свои части к вечеру 24 декабря в районе Зеты, чтобы усилить левый фланг армии.
На выручку окруженной в Сталинграде армии Паулюса гитлеровское командование направило специальную группу армий «Дон», которая начала наступление 12 декабря, из района Котельниково. За три дня боев противнику удалось продвинуться к Сталинграду на 45 километров и даже переправиться через реку Аксай-Есауловский.
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своих «Воспоминаниях и размышлениях» писал:
«Теперь противник находился в 40 километрах от Сталинграда, и ему, видно, казалось, что победа близка и реальна. Но это были преждевременные надежды. Согласно указаниям Ставки А. М. Василевский подтянул и ввел здесь в сражение усиленную 2-ю гвардейскую армию генерала Р. Я. Малиновского, хорошо оснащенную танками и артиллерией, удар которой окончательно решил участь сражения в пользу советских войск».
54-я механизированная бригада получила приказ уничтожить группировку врага в районе хутора Жутов-2. Эту задачу бригада выполнила. Были полностью уничтожены кавалерийский полк противника, взято в плен около 600 солдат и офицеров. Особенно отличилась рота автоматчиков. Одним взводом командовал старший матрос Виноградов, человек суровый и решительный. Перед боем он поучал бойцов: «Запомните, матросы: ложиться разрешаю только убитыми…»
Это была жестокая атака. Не успели моряки подняться из снежных окопчиков, как фашисты открыли шквальный огонь. Но матросская «полундра» уже гремела над степью. Автоматчики бежали в полный рост, стреляя на ходу. Ураганом ворвались в немецкую траншею. Добивали фашистов гранатами, прикладами автоматов. Не один воин-моряк пал героической смертью, не одна полосатая тельняшка окрасилась алой кровью.
Вскоре после этого боя командир корпуса приказал нашей бригаде овладеть станицей Цимлянская. По данным разведки, стало известно, что враг создал там сильный узел сопротивления, с потерей которого он лишался путей отхода по линии Морозовск — Цимлянская — Сальск для соединения с войсками, действовавшими на Северном Кавказе.
Перед боем была проведена большая партийно-политическая работа. Политработники и агитаторы организовали беседы в каждом подразделении.
Приступая к выполнению задачи, командир бригады полковник И. В. Студеникин выслал разведывательную группу в составе первого мотострелкового батальона, усиленного танками и артиллерией. После ожесточенных атак разведгруппа сбила боевое охранение, овладела хутором Казиркин. Противник решил, что главный удар мы наносили именно с северной стороны, и стал подтягивать свои подразделения с юга.
Командир бригады приказал комбату оставить в районе Казиркина одну роту, а остальные подразделения отвести на южный фланг. Там наступал третий мотострелковый батальон лейтенанта Н. В. Теркина. Заметив, что гитлеровцы спешно перебрасывают свои подразделения на северную окраину Цимлянской, батальон переправился по льду через Дон и овладел хутором Потайновский. При форсировании Дона отличились орудийные расчеты капитана Сутягина. Они шли по льду между стрелковых цепей, толкая орудия перед собой, и в упор расстреливали вражеские огневые точки.
Командир бригады воспользовался успехом третьего батальона и дал команду к общему штурму станицы. Совместным ударом всех сил бригады при поддержке 79-го танкового полка 2 января 1943 года станица Цимлянская была освобождена.
За отличное выполнение боевой задачи всем участникам боев Военный Совет 2-й гвардейской армии объявил благодарность. Многие бойцы и командиры были отмечены правительственными наградами. Командир бригады полковник И. В. Студеникин, командир 79-го танкового полка майор В. А. Рязанцев, командир 3-го мотострелкового батальона лейтенант Н. В. Теркин были удостоены ордена Красного Знамени.
После овладения Цимлянской 54-я механизированная бригада, совершив 100-километровый марш, прибыла в район Дубовское и в составе 6-го корпуса приняла участие в боях за город Зимовники.
Маршал Советского Союза А. М. Василевский в своей книге «Дело всей жизни» писал:
«Победа под Сталинградом коренным образом изменила обстановку на всем советско-германском фронте. Наше Верховное Главнокомандование получило возможность развернуть стратегическое наступление на огромном участке фронта в целом и прежде всего на южном его крыле и воронежском направлении. Выдвижение войск Южного фронта на линию Зимовников в Сальские степи, с одновременным наступлением Юго-Западного фронта на ворошиловградском направлении, создало серьезную угрозу всей кавказской группировке врага».
На рассвете 7 января 1943 года после короткого артналета подразделения нашей бригады успешно атаковали противника в хуторе Атаманский и разбили его гарнизон. Вместе с автоматчиками в хутор под сильным огнем фашистов ворвался командир роты противотанковых ружей лейтенант И. И. Тузовский с двумя расчетами ПТР. Метким огнем он подбил четыре танка. Мотострелки геройски отражали одну за другой ожесточенные контратаки эсэсовцев.
К исходу 8 января корпус выполнил боевую задачу и вышел на западную окраину Зимовников. Город был очищен от врага совместными усилиями 302-й и 87-й стрелковых дивизий и соединениями нашего корпуса.
Высоко были оценены действия 6-го механизированного корпуса. Народный комиссар обороны И. В. Сталин подписал приказ, в котором говорилось:
«В боях за нашу Советскую Родину против немецких захватчиков 6-й механизированный корпус показал образцы мужества, отваги, дисциплины и организованности. Ведя непрерывные бои с немецкими захватчиками, 6-й механизированный корпус наносил огромные потери фашистским войскам и своими сокрушительными ударами уничтожал живую силу и технику противника, беспощадно громя немецких захватчиков.
За проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, стойкость, мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава преобразовать 6-й механизированный корпус в 5-й гвардейский механизированный корпус.
Преобразованному корпусу вручить гвардейское знамя».
За доблесть, мужество и героизм при разгроме сильной группировки противника в районе Зимовников корпусу было присвоено почетное наименование «Зимовниковский». 54-я механизированная бригада была преобразована в 11-ю гвардейскую. Воины были горды — они с честью сдержали клятву, данную уральцам при отправке на фронт. Знамя уральских рабочих было всегда с бригадой, вместе с боевым знаменем.
С 10 января 1943 года 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус вел ожесточенные бои: ему была поставлена задача форсировать реку Маныч и наступать на Батайск. Противник вынужден был отвести свои войска за Маныч. Преследуя его, наша бригада с ходу заняла хутора Сухой, Миронов, Козюрин. Но фашистам удалось закрепиться на высотах около Ново-Павловки. Из-за сильного артиллерийского огня наши мотострелки залегли в снегу при сильном морозе. Два дня продолжались бои за этот населенный пункт и закончились нашей победой. В этом бою пал смертью героя гвардии лейтенант Н. В. Теркин.
Большинство танков бригады было выведено из строя, а оставшиеся не имели горючего. Поэтому марш до Красного бригада совершила в пешем строю. На рубеже хуторов Чернышев — Усьман разгорелись жаркие бои. После того как гитлеровцы были выбиты из Чернышева — Усьмана, они стали предпринимать одну за другой яростные контратаки. В боях с противником отличился командир санитарного взвода гвардии лейтенант А. В. Беринцев, который эвакуировал с поля боя не один десяток раненых. Он в числе первых в бригаде был награжден медалью «За отвагу». В этом сражении погиб командир роты противотанковых ружей В. Пилипенко, был ранен В. Вохминцев.
Два раза гитлеровцы врывались в Усьман и оба раза были отброшены. Мужественно сражались артиллеристы противотанковой батареи третьего мотострелкового батальона под командованием гвардии старшего лейтенанта В. М. Скибы. 23 января на огневую позицию батареи шли в атаку десять танков, и за ними цепь гитлеровских автоматчиков. Когда был ранен наводчик орудия старший сержант И. Сергеенков, к прицелу стал отважный коммунист В. М. Скиба и подбил два танка. Потеряв четыре машины, противник был вынужден отойти.
В боях при обороне Усьмани погиб прославленный командир нашей бригады гвардии полковник И. В. Студеникин. Пали смертью храбрых начальник политотдела бригады гвардии майор Е. П. Дмитрик, начальник штаба гвардии подполковник Г. И. Маремьянов и другие бойцы и командиры.
После тяжелых потерь из частей бригады был сформирован один батальон, и он продолжал выполнять боевую задачу до 6 февраля. Затем корпус был выведен в резерв фронта.
Шел 1943 год. К этому времени Советские Вооруженные Силы добились крупных военно-политических успехов. Началось массовое изгнание оккупантов из пределов Советского Союза.
Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров в своей книге «Время и танки» писал:
«Боевой опыт в битве на Волге показал, что наши войска успешно добивались победы над врагом тогда, когда танковые соединения действовали массированно, были однородны по своему составу, надежно поддерживались в оперативной глубине штурмовой и бомбардировочной авиацией и, главное, уверенно прикрывались истребителями. Именно поэтому весной 1943 года в составе Советских Вооруженных Сил началось формирование пяти танковых армий».
Была сформирована и 5-я гвардейская армия, во главе с командующим генерал-лейтенантом танковых войск П. А. Ротмистровым. Армия сначала сосредоточилась в районе Миллерово, а затем в районе Острогожска. В состав армии вошел 5-й гвардейский механизированный корпус, командиром нашей 11-й гвардейской бригады был назначен полковник Н. В. Грищенко.
В центре России, на Курской дуге, гитлеровцы решили взять реванш за Сталинград. К лету 1943 года они подготовили крупнейшую наступательную операцию «Цитадель». 5 июля южнее и севернее Курска разгорелось сражение, невиданное по своему размаху и ожесточению. Ударная фашистская группировка армий «Центр» к 9 июля была обескровлена и остановлена советскими войсками. Наступление вражеской группы армий «Юг» на Курск с юга также провалилось. Этому в значительной степени способствовал выигрыш крупного танкового сражения в районе Прохоровки.
Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров вспоминает:
«В те дни я командовал 5-й гвардейской танковой армией. 6 июля получили приказ: выступить в район Прохоровки… Утром 12 июля началось танковое сражение под Прохоровкой. На небольшом пространстве, зажатом между рекой Псел и железнодорожной насыпью, сближались две танковые лавины. Наши машины на полном ходу врезались в боевые порядки противника. На поле боя перемещалось огромное количество танков. Снаряды, посылаемые с близких расстояний, пробивали броню, взрывались боеприпасы, башни танков от ударов отлетали на несколько метров.
Чтобы понять характер боя, надо вспомнить, что в то время гитлеровские танки «тигр», «пантеры» и самоходные орудия «фердинанд» несли более мощную броню и имели преимущество в артиллерийском вооружении. Победить такую технику мы могли только в ближнем бою, расстреливать такие машины могли только с близкого расстояния. 1200 машин сошлись на прохоровском поле. Это было страшное, беспримерное сражение».
Героизм танкистов был массовым. Гвардейцы второго танкового батальона 24-й танковой бригады под командованием майора Т. И. Филатова уничтожили 23 танка и более 500 солдат и офицеров противника. Особенно отличился командир танка коммунист старший лейтенант М. Д. Калинин. В ожесточенном бою его подразделение вывело из строя 19 вражеских танков, раздавило гусеницами 20 пушек, уничтожило несколько сот солдат и офицеров. За мужество и отвагу старший лейтенант М. Д. Калинин был награжден орденом Красного Знамени.
Во время сражения под Прохоровкой большая группа танков противника прорвалась в районе Рындинки и Ржавец и стала угрожать тылу 5-й гвардейской армии. На рассвете 13 июля 11-я гвардейская механизированная бригада с ходу атаковала противника и при поддержке артиллерии и минометов остановила фашистов. Батарея младшего лейтенанта И. Г. Панарина уничтожила около 150 солдат и офицеров, разбила 4 машины с пехотой. Военфельдшер танкового полка Е. С. Кострикова, несмотря на ранение, вынесла с поля боя 27 раненых. За этот подвиг она была награждена орденом Красной Звезды.
3 августа 1943 года 5-я гвардейская танковая армия под командованием генерала П. А. Ротмистрова перешла в контрнаступление на Белгород и Харьков. Трудно перечислить всех героев этих сражений. Под Харьковом отличились танкисты полка, которым командовал подполковник В. П. Рязанцев, артиллеристы и пехотинцы. Только под Холодной Горой противотанковая батарея, которой командовал коммунист В. Скиба, в одном бою подбила и сожгла пять танков врага. Командир расчета гвардии старший сержант П. Приходченко вывел из строя две фашистских машины.
В январе 1944 года войска 2-го Украинского фронта, в состав которого входила наша бригада, вели бои за Кировоград. Противник отступил на реку Ингулец и укрепился на прибрежных высотах. Единственную переправу он держал под плотным огнем всех огненных средств. Подступы к ключевой позиции — небольшому хуторку были заминированы. Мы подтянули к переправе самоходную установку, которая завязала перестрелку с противником, отвлекая его внимание. Тем временем гвардии старший сержант Доронин с группой бойцов расчистил проходы для танков. Было решено, что гвардеец Доронин сядет на головной танк и поведет колонну с десантом по разминированным местам.
Танки внезапно обрушились на врага с фланга и уничтожили 300 гитлеровцев, 10 станковых пулеметов и несколько орудий. Особенно отличился взвод противотанковых орудий, которым командовал челябинец комсомолец гвардии старший сержант А. Г. Банных. Его взвод подбил два танка и подавил шесть огневых точек.
На подступах к Кировограду у села Новая Прага немцы сосредоточили крупные силы танков и артиллерии. Завязались тяжелые бои. С воздуха атаковала авиация противника. Наши бойцы и офицеры проявили чудеса храбрости. Умело руководили своими подразделениями челябинцы гвардии старший лейтенант В. П. Игнатьев, гвардии младший лейтенант И. П. Кузнецов, гвардии лейтенанты В. Вилков и М. С. Васюк. Автоматчик Павел Дейнеко — уроженец Октябрьского района Челябинской области — ворвался в расположение противника и уничтожил несколько гитлеровцев. Смело действовали разведчики М. М. Абсатаров и Ф. А. Абдрахимов из того же района.
Однако фашистам удалось окружить штаб бригады. Необходимо было прорвать кольцо окружения. Знаменосец гвардии сержант И. П. Парфенов безотлучно нес охрану боевого знамени. Когда потребовалось идти в атаку, коммунист И. П. Парфенов снял полотнище с древка и спрятал знамя на своей груди. Две пули пробили знамя, гвардеец был ранен. Но знамя никому не передал. В бою он отбился от своих и стал самостоятельно выходить из вражеского кольца. Под покровом ночи выбрался из окружения. Святыня части была спасена. Грудь героя-знаменосца украсилась орденами Красной Звезды и Славы 3-й степени.