Чтение в очереди на исповедь




Красота спасет мир

Одна женщина, Ася Морозова, была такая красавица, каких не видывал свет. Глаза темные, заглядывают в самую душу, брови черные, изог­ нутые, как нарисовали, про ресницы даже и го­ ворить нечего — в поллица. А волосы светло-ру­ сые, густые и лежат мягкой ватной. Учиться Асе было скучно, и в 19 лет она учиться бросила. Все преподаватели ставили ей четверки просто за не­ земную красоту, только информатичка (одино­ кая женщина 56 лет) уперлась, а Ася не захотела пересдавать и забрала документы. Поклонников у нее было столько, что она давно отключила те­ лефон и натягивала шапочку на самые глаза, что­ бы только ее не разглядели. Но не помогала и шапочка. Самой же ей, понятно, никто не нра­ вился. Все были какие-то козлы. И денег у них брать она не хотела, с какой стати. А жить по-че­ ловечески ей все-таки хотелось. Родители у нее жили в другом городе, оба уже немолодые, плюс две сестры — в общем, рассчитывать приходи­ лось на одну себя. Ну, а как может заработать порядочная девушка? И Ася стала проституткой. Работала она, конечно, не на какой-нибудь Тверской, а в небольшом частном пансионе. И деньги получала бешеные. Ася сама назначала клиентам гонорары, и не было случая, чтобы кто-ни­ будь ей отказал. Пансион обслуживал людей со­ стоятельных. проверенных, только по предвари­ тельному звонку, употребление иаркотиков и чрезмерные возлияния в нем не поощрялись, в обшем, девочки жили там как у Христа за пазу­ хой.

Так бы оно и шло, пока однажды в этот уют­ ный публичный домик не пришел очень стран­ ный человек.

За окном лил дождь, кончался октябрь, девуш­ ки зевали и скучали, двенадцать часов дня, мерт­ вое время. Опять же, дождь. Но тут в дверь раз­ дался звонок. На пороге стоял незнакомец, с зон­ та стекала вода, вид у гостя был несчастный и мокрый, но даже сквозь воду видно: на здешних посетителей он совсем не похож. На вид ему лет сорок, очень бледен, борода у него росла до само­ го пояса, и с кончика ее капала вода.

Ася засмеялась. Никогда в жизни не видела она таких смешных бородачей. — Ты, что ли, профессор? Но бородач только молча смотрел на Асю и не говорил ни слова. Держательница дома подмиг­ нула Асе, что-то шепнула бородачу на ушко, он кивнул, и Ася повела клиента на второй этаж.

В комнате человек хорошенько промокнул бо­ роду полотенцем, а потом открыл большую чер­ ную сумку, которую принес с собой. Из сумки он достал черный длинный халат, сверху надел золо­ той крест, потом вынул длинный узкий фартук из золотистой ткани, повесил его на шею, а потом такие же твердые золотые манжеты на шнурках. И зашнуровал шнурки. Ася молча на него смот­ рела. Человек оказался попом. На всех четырех стенах поп нарисовал карандашом по крестику.

Затем попросил тазик с водой. Душ с туалетом были прямо в номере, и Ася тут же принесла ему воды. После этого поп раскрыл толстую вишне­ вую книжечку и начал петь молитвы, а потом брызгать водой. Ася сидела в кресле и слушала молитвы — кроме «Господи помилуй», она разо­ брала еще одно странное повторявшееся сюво, похожее на кашель — «закхей». Наконец, в об­ щем довольно быстро, поп перестал читать, сло­ жил обратно в сумку книжку, веничек, которым брызгал воду, снял рясу, крест и поклонился Асе в ноги. Ася так и отпрыгнула. Конечно, многие вставали перед ней на колени, но по-другому. а человек легко поднялся и уже собрался идти.

— Что все это значит? — закричала Ася.

Интересно? — это было первое, что произ­ нес, наконец, бородач от себя, не по книжечке. При этом он улыбался и смотрел на Асю тоже

как-то не как все. И взгляд его так поразил Асю. что она даже не смогла, как следует ответить По­ тому что взгляд этот был очень ласковый и ниче­ го не хотел. И Ася молчала.

Приходи к нам в Петровский монастырь, на Калужском валу, спроси отца Луку, я все тебе объясню. — добавил человек.

Еще я к тебе поеду! — опомнилась, наконец Ася и пожала плечами.

Туг отец Лука ушел. Денег с него Ася попроси­ ла не брать ни копейки. Настоятельница ее по­ слушала. Ася была в пансионе на особом положе­ нии — основной источник дохода.

После того дня Асю как подменили — ей все время хотелось увидеть попика-бородача. Уж больно чудно он смотрел. Еле-еле дождалась она выходного дня. — ей обычно давали вторник или среду, самые неприбыльные. И вот Ася оделась по­ скромнее. поймала такси и приказала везти себя на Калужский вал. Такси привезло се к белой стене монастыря. Тут Ася немного струхнула, но увидев, что в распахнутые ворота заходят все, кто хочет, смело направилась вперед. У ворог стоял монах, типа охранник. Ася спросила отца Луку, и вскоре к Асе уже подходил тот самый бородач, в длинной рясе, в черной маленькой шапочке, без креста. Отец Лука Асе совсем не удивился и повел ее в большую златоглавую церковь, которая стояла по­ -

среди монастыря. В церкви батюшка сел с ней на лавочку и заговорил как со старой знакомой.

Хорошо, что ты меня разыскала. — сказал батюшка.

И сама я не знаю, зачем приехала сюда, — вздохнула Ася. — Да только посте того, как ты побывал у нас, стало мне сильно скучно. И жизнь моя прежняя мне не мила. Потому что вообще- то нет в ней ничего хорошего! И я хочу другого.

Чего же?

Чтобы ты вытащил меня оттуда.

Разве это не от одной тебя зависит?

Нет, потому что доход, который я приношу тому дому, очень велик, никто меня уже не отпу­ стит, пока я молодая, и отыщут меня даже под зе­ млей.

Долго говорили они так, обсуждая планы спа­ сения Аси и вопросы христианской добродетели. Когда заговорили о грехе сладострастия, отец Лу­ ка поведал Асе и собственную историю.

Видишь ли, я потерял Бога. Не стану рас­ сказывать тебе подробно, как это произошло, по­ тому что происходило это постепенно, шаг за ша­ гом, да только в конце концов я почти не веровал в Его существование, а значит, и в справедливо­ сть всего, что говорит нам церковь. Душа не мо­ жет долго оставаться пустой, она жаждет пищи, любой, и если не божественной, значит, земной,

плотской... Я шел к вам за тем. за чем приходят туда все, бес блуда жестоко мучил меня задолго до того, как я начал утрачивать веру. Сначала я боролся как мог. но чем дальше отходил от Бога, тем беззащитней становился перед своими по­ мыслами и блудной страстью. Телефон вашего дома я нашел в газете. В объявлении говорилось, что это место для -"благонамеренных" людей. Это меня и насмешило, и очень понравилось. И я эдаким "благонамеренным монахом" созвонился с вашей хозяйкой, узнал дорогу.

Настоятелю я сказал, что меня вызвали на оче­ редную требу, для освешения квартиры, у нас это принято — многие из братии часто уезжают в го­ род на требы. Для отвода глаз и самоуспокоения взял я с собой и свой привычный багаж, сумку с облачением и всем необходимым. И отправился прямиком в объятья дьявола.

Долго блуждал я по окрестностям, и никак не мог найти ваш дом. несмотря на инструкцию. Лил дождь, я вымок до нитки и готов уже был бежать. Точно сам Господь удерживал меня до последнего. Но, уже решив вернуться ни с чем, я наткнулся, на­ конец. на нужное место. Несколько раз я проходил мимо этого двухэтажного особняка, уверенный, что это чей-то красивый офис или банк, пока не посмотрел на окна — белые занавески в цветных бабочках. Я понял, что скорее всего попал как раз

туда, куда нужно. Позвонил, сказал условленную фразу, мне открыли, и тут... я увидел тебя. Я был ослеплен. Может ли человек быть так прекрасен? Если есть на земле такая красота, значит, есть и Гос­ подь. Всякое сомнение в бытии Божием и в Его бесконечной милости. Его любви к нам, согреваю­ щей и всемилосердной, совершенно оставило ме­ ня. Я почувствовал, что Господь близко. Много ме­ сяцев я мучился неверием, унынием, тоской, мно­ го месяцев мечтал о женщине, прости, что говорю с тобой так откровенно, и вот — в один миг! — все сомнения и все желания меня оставили. Я пребы­ вал в каком-то потрясенном восторге.

Помню, помню, как ты смотрел на меня, — засмеялась Ася.

Раз уж пришел, делай свое дело, сказал я се­ бе, — продолжал отец Лука.— И начал освящать комнату. А потом вернулся в монастырь. Вот и вся моя история.

Почему же ты не поговорил со мной там, сразу? — спросила Ася.

Побоялся потерять ту радость, которую так внезапно получил. Да и что мог я сказать? Что хуже тебя в десятки раз, что лицемер, сладостра­ стник и отступник?

А почему ты не остался со мной там для то­ го, для чего все туда приходят? Тогда твоя ра­ дость стала бы еще сильней.

Когда рядом Бог, ничего этого уже не нужио, и всякая похоть совершенно оставляет человека, он делается недоступен греху.

А как ты смотришь на наше занятие? Оно большой грех?

Поистине, это противнее Богу всякого греха.

Так проговорили они несколько часов, В пуб­ личный дом Ася не вернулась. В тот же день отец Лука крестил ее и облачил в неприметный подряс­ ник, сильно переменивший ее внешность. Три ме­ сяца Ася жила в каморке при монастыре, вместе с женщинами, готовившими монахам пищу, испо­ ведовалась. беседовала с отцом Лукой, каялась и очищала душу, а кончила тем, что поехала в один дальний женский монастырь. К Рождеству отец Лука получил трогательную открытку, а к Пасхе телеграмму: Великим постом Асю обнаружили в лесу близ монастыря с проломленной головой. Убийц не отыскали, отец же Лука, получив пе­ чальную несть, несколько дней не мог опомниться от потрясения. Он даже пошел в милицию, рас­ сказал о доме, который посетил однажды, но когда поехал показывать, где он расположен, так и не на­ шел его. Уютный особнячок точно сгинул.

Эту историю рассказывали и по-другому. Об­ ратив Асю на путь истины и любви, отец Лука не мог устоять перед ее красотой и сделал ей пред­ ложение. Вскоре они поженились. Отец Лука

снял сан и расстригся. Дети у них получались очень красивые, но все-таки не такие, как мама. Братия монастыря поначалу думала, что отец Лу­ ка погиб без возврата, близкие и чада его рыдали о нем, пока старец монастыря не сказал однажды за трапезой, как бы между прочим: -О Бореньке (мирское имя Луки) не скорбите, останется жив».

Метаморфозы

Марина работала девушкой для развлечений в одном известном казино. Она жила с двумя младшими братьями, мамой и парализованной бабушкой. Папа их давно бросил, мама любила выпить, и жить было не на что. А молодой девоч­ ке хочется счастья. И Марина стала подрабаты­ вать — сначала время от времени в клубе, а пос­ ледние три месяца в казино, уже на постоянной основе. Она пользовалась успехом, у нее появи­ лись богатые покровители, и вскоре материаль­ ное положение семьи стало налаживаться. Ба­ бушке Марина наняла сиделку, младшего брата перевела в другой садик, тоже пятидневку, но с хорошим питанием, а первоклассника-старшего в параллельный класс с изучением компьютера, за который нужно было доплачивать триста руб­ лей ежемесячно. Мама пила теперь не дешевый разливной портвейн, а молдавское. В принципе она была не такая уж пропащая, преподавала рус­ -

ский язык и когда-то даже писала стихи, но по­ том. как многие поэтессы, спилась с круга. Так что сначала Марина была девочкой из интелли­ гентной семьи. Она даже начала откладывать се­ бе деньги на учебу, потому что со временем хоте­ ла выучиться на массажистку или косметолога, еще не решила до конца.

Но тут в школе, поджидая Колю после состяза­ ний по компьютерным играм, Марина разговори­ лась с одним родителем, который тоже ждал двух своих сыновей-близняшек, хотя вообше-то у него в каждом классе училось по ребенку, всего, кажет­ ся. восемь человек. Родитель предложил ей при­ водить Колю в их воскресную школу, в которой сам он был директором. -"Занятия у нас ведут пре­ красные педагоги, сказал многодетный отец. — Лепку — скульптор, живопись — худож­ ница, хор — певица, а Закон Божий — дьякон".

Сначала Марина про этот разговор забыла, но через неделю многодетник снова ее позвал. И Марина для смеху привела Катю в воскресную школу. А пока Коля занимался, сидела в коридор­ чике с бабушками, мамами, редкими папами и слушала, о чем они говорят. Говорили они про детей, церковь, батюшек, искушения и грехи. И Марине было интересно это послушать — ни­ когда раньше она не видела столько верующих людей одновременно. У них в казино многие дев­

чонки тоже носили крестик, но в церковь не хо­ дили, если только изредка, поставить свечку. В следующее воскресенье Марина чуть не про­ спала, но Коля так отчаянно будил ее и просился в эту, блин, воскресную школу, что пришлось встать. Так прошло несколько воскресений, и Марина узнала, что все-все. кто ждет своих детей в этом зале, ходят по субботам и по воскресеньям иа церковную службу, на службе отстаивают по три часа столбиком, а потом еще ведут детей в воскресную школу и полдня ждут их в душном коридорчике. То есть полный улет!

Сама Марина каждый раз думала, что ведет Ко­ лю в последний раз, потому что водить его в эту воскресную оказалось жутко неудобно, субботний вечер и ночь были самым горячим временем, но Коля просто умолял ее и плакал, а матери-то с по­ хмелья совсем уж было ни до чего, и Марина, аб­ солютно невыспавшаяся, все-таки перлась в эту школу учить мальчика лепке, рисунку и Закону Божьему. Утешало только то, что начиналось все это в час, хоть чуть-чуть можно было отоспаться, и потом в коридорчике у нее появились новые подружки, особенно Ленка, мать двоих детей, спасибо хоть не восьми, что уже было признаком некоторой Ленкиной нормальности. Но и в дру­ гом Ленка была своей девкой и совсем молодой. В общем они подружились.

 

Ленка стала давать Марине почитать всякие ду­ рацкие книжечки, что нужно знать, когда прихо­ дишь на исповедь, таинство святого крещения, "Антихрист в Москве" и прочую пропаганду. Ма­ рина эти книжечки, складывала в туалете и читала только там, потому что они были одно занудство, ни сюжета, ни страстной любви. Но Ленка Мари­ ну не оставляла, и все советовала ей познакомить­ ся с батюшкой, и задать ему все, какие у нее есть вопросы. А у Марины не было вопросов никаких, просто скучно в коридорчике было сидеть и ждать Кольку, который даже до дома три остановки на метро доехать еще не мог, потому что Колька у них был с отклонениями. Но однажды у Марины в казино случился сильный облом, ее подставили, два дня подряд уводили перед носом выгодного клиента с согласия Гарика, их диспетчера, а потом этот самый Гарик и вовсе дал Марине понять, что ей в этом казино лучше не появляться. Прощайте, денежки! С горя Марина познакомилась с батюш­ кой. А батюшка был просто смех один, 26 лет, можно сказать, Маринин ровесник, самой-то ей исполнилось как раз двадцать.

Батюшка навел Марину на мысль, что хорошо бы креститься, но Марина была уже крещеная, тогда еще не парализованная бабушка крестила ее мильон лет назад. «Покаяние — второе креще­ ние», — ответил батюшка и, совершенно непо-

 

нятно как, Марину убедил. Марина ему исповедо­ валась, и во время исповеди ей стало так стыдно, что слезы у нес катились градом, и остановиться она не могла. Но она все-таки остановилась, так как упала в обморок, а в обморок она упала, пото­ му что ей показалось, что сердце ей распирает ка­ кой-то жар или огонь, в общем она вот-вот задох­ нется. Туг Марине дали нюхнуть нашатырного спирта, и она очнулась. Ну, а дальше все пошло вообще уже в непонятном направлении.

Огонь, который се чуть не сжег, Марине очень понравился, но загорался он, хотя и не такой уже сильный, только когда Марина приходила на ис­ поведь. И стала она стараться приходить на испо­ ведь почаще. Клуб-казино накрылся, на учебу она так и не скопила, зато стала подрабатывать в хра­ ме уборщицей, и — после ее-то прежней жиз­ ни! — нравилось ей быть в храме уборщицей. И сильно она повеселела. Только вот денег опять не хватало. Но батюшка-то тот, даром что моло­ дой, все норовил ей выдать какие-то премии и ве­ лел на кухне каждую неделю снабжать ее продук­ тами. А сиделкой стала приходить одна прихожан­ ка. все тем же направленная батюшкой, разумеет­ ся, за бесплатно, ради спасения души. Но вскоре бабушка умерла, батюшка ее отпел. Маринина мать так напилась с горя, что пришлось вызывать скорую. Зато после этого не пила два месяца.

 

А спустя еще полгода Марина ушла в монастырь. Ново-Голутвинский. в Коломне. Не хоте­ лось ей замуж, надоели эти мужики до смерти, так что все в общем понятно. И семья без нее не пропала. Младшенький ходит в прежнюю пяти­ дневку. по пятницам приходит домой сам. и ухо­ дит тоже сам. как на работу, потому что водить его некому. Мама Маринина снова попивает портвешку. хотя меру все-таки знает, может, по Марининым молитвам. В воскресную школу Ко­ ля теперь тоже ездит сам. так как отклонений у него стало сильно меньше, даже заикаться поч­ ти перестал. Обратно его. правда, провожает до дома Ленка с двумя своими дочками. И Коля стал в семье за старшего, а сестру всегда защищает, ко­ гда мать начинает ее материть, что нет в доме де­ нег, и говорит маме вот что: "Вот исполнится мне десять лет, пойду торговать по поездам газетами, а пока, сказали, мал еще. так что подожди, мама, до следующего года, осталось уже чуть-чуть».

Убийцы

У отца Афанасия было послушание — испове­ довать сестер монастыря. Как-то раз к отцу Афа­ насию приехал отец Илья, старинный друг отца Афанасия по семинарии.

— О, как я мечтаю, — сказал отец Афанасий другу, когда они уже посидели немного за столом и хорошо закусили, — чтобы хоть одна монахиня нашего монастыря кого-нибудь убила.

-— Что ты, что ты говоришь, батюшка! — за­ махал на него руками отец Илья.

— Не могу больше слушать, как подходят од­ на за одной, и все точно сговорились. "Батюшка, я в среду съела сардинку!"

Улица Мандельштама

Дьякон Григорий, выпускник Литературного института, страсть как любил Пушкина. Ну про­ сто обожал. На проповеди, которые иногда ему поручали произносить, нет-нет да и ввернет сти­ шок или какую цитату из своего любимого поэта, про Онегина и Машу Миронову говорит как про живых людей, а иа ночь, посте всех правил и по­ клонов, возьмет томик да и почитает немножко и обязательно от умиления плачет — очень уж хо­ рошо писал, сукин сын. Братия так и прозвала Григория — Пушкин.

Но однажды отцу дьякону приснился сон — огромное поле, желтое и пустое, видно, только сжали рожь, на меже лежат редкие колоски, и вот по этому колючему полю навстречу ему идет сам Александр Сергеевич, кудрявый, подвижный, весь такой знакомый и узнаваемый, а ветер отбра­ сывает кудряшки со лба. Но при этом Пушкин ужасно грустный. Дьякон так и сел.

 

Александр Сергеевич, это вы?

Ну я, — отвечал Пушкин.

Почему же, почему вы такой грустный?

чуть не заплакал отец Григорий.

Но Александр Сергеевич на это промолчал и посмотрел на него с еще большей печалью.

Ах, Александр Сергеевич, да если б вы зна­ ли, какая у вас на земле слава!!! — закричал ба­ тюшка.

Что мне слава?! — тихо отвечал Пушкин и опустил голову еще ниже.

Но если не вы, если не вы, то кто же? — продолжал восклицать изумленный отец Григо­ рий.

Туг Пушкин неожиданно распрямился, неяс­ ная улыбка пробежала по устам его, и одними лишь глазами он показал куда-то наверх, за Дья­ конову спину — мол, ты лучше туда посмотри. Отец Григорий обернулся, поднял голову и уви­ дел березку. На березке сидел Осип Эмильевич Мандельштам. И Мандельштам, наоборот, ка­ зался очень веселым, смеялся, махал ручками, будто он птичка, и словно что-то чирикал, толь­ ко не по-человечески.

Тут батюшка проснулся,

Пушкина он с тех пор забросил, читает только Мандельштама и заучивает наизусть все его соб­ рание сочинений.

ЦИКЛ 7



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-06-26 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: