Я всегда был против социализма, поскольку при нем сохраняется капиталистический стимул людей к работе. Что же является капиталистическим стимулом для людей? Частная собственность: мой дом, мой автомобиль, моя жена, мои дети. Это является стимулом, и это создает конкуренцию. Мой дом должен быть лучше вашего дома. Моя жена должна быть более красива, чем ваша жена. Мои дети должны быть обучены лучше, чем ваши дети. Начинается конкуренция, появляются амбиции. Конечно, люди нчинают интенсивнее работать. Вот о чем думает Горбачев – что люди в Советском Союзе работают не так интенсивно, как в любой капиталистической стране.
Верно, поскольку Карл Маркс не является истинным коммунистом. Он не представляет, что человек не является только экономическим животным: у него есть разум и душа. Он думал – абсолютно напрасно, ‑ что, как только финансовые условия изменятся, как только общество изменит свою структуру, сознание также изменится. Это неверно.
Если сознание меняется, то затем, конечно, изменится социальная структура, поскольку социальная структура является лишь проекцией разума человека. Но Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ильич Ленин не представляли себе, что такое ум. Не возникал вопрос выхода за пределы ума.
В течение семидесяти лет упорно трудились, чтобы построить коммунизм в России, но медленно, медленно... Вначале был некоторый стимул, поскольку бедные думали, что они станут богатыми, что все будут равны. Но обнаружили, что когда у людей отбирают всю собственность, это вызывает огромное сопротивление. В этой борьбе погибло около одного миллиона людей. Не изменив сознания, получили такой результат. Ум людей жил веками, тысячелетиями с идеей частной собственности. Их единственный стимул состоял в том, что если это поможет их эго, поможет им подняться выше других, только тогда они будут упорно работать.
Говорят, что Генри Форд (по рождению он был бедным человеком, однако стал одним из богатейших людей в мире) обычно приходил в свой кабинет рано утром, в 8 часов. Уборщик приходил обычно в 10 часов, чтобы открыть двери и убрать в помещении. Клерки приходили в 11 часов, а управляющий обычно появлялся в 12 часов. И в 14 часов управляющий уходил, клерки покидали здание в 17 часов. Уборщик уходил в 18 часов. А Генри Форд? Для него времени не существовало. Иногда он уходил в 20 часов, или в 21 или в 22 часа. У него был огромный стимул упорно работать, поскольку он был очень честолюбивым человеком и хотел быть богатейшим человеком в мире. И он преуспел.
В России этот стимул давно исчез. Проходили годы, и люди видели, что вместо того, чтобы разбогатеть, они бедны, как прежде. Поскольку Россия не была капиталистической страной, не было и капитала, который следовало распределять, ‑ распределяли только бедность. Было несколько землевладельцев, и их собственность конфисковали. Их собственностью была земля, но эту землю не отдали бедным из‑за коммунистической идеологии. Все должно быть централизованно; никто не имел ничего частного.
Люди видели, что их бедность была прежней, и они не могли приспособиться к новой фазе. Их разум имел сильное желание жить лучше, чем другие, быть успешнее, быть богаче, но эта возможность исчезла. Так в чем же смысл упорного труда? Существовали обширные земли, принадлежавшие государству, а не маленькие участки земли, которые каждое поколение продолжает делить на еще меньшие участки.
Вы можете наблюдать это в Индии. Если отец имеет пять акров земли и пять сыновей, то каждый сын получит один акр земли. А затем у сына появятся свои сыновья. Тогда этот акр земли будет разделен вновь на всех его сыновей. Такие маленькие участки земли, не могут прокормить вас, и вы не сможете использовать трактора, новые технологии на этих отрезках земли. У вас нет для этого средств: да и земли недостаточно, чтобы использовать на них более большие машины, больше удобрений. Бедные продолжают беднеть.
Конечно, частная собственность дает стимул. Люди будут работать упорнее. Те, кто способен упорно работать, станут богаче, а те, кто неспособен работать так упорно, станут еще беднее, чем сейчас.
Это была целая программа уничтожения классов, а Горбачев возвращает эти классы обратно. В настоящее время он отбросил слово «коммунизм», он больше не упоминает слово «коммунизм» нигде. Горбачев говорит о социализме и стал говорить о том, что это то ли «капиталистический социализм», то ли «социалистический капитализм». Как бы вы ни назвали его, это есть капитализм! А социализм лишь слово, чтобы обмануть массы.
Горбачев идет против всех основных принципов коммунизма. Во‑первых, он говорит о патриотизме – коммунизм же абсолютно против наций и патриотизма.
Коммунистическая идея состоит в том, чтобы все нации объединились в одно человечество; это осуществлялось с самого начала интернационального движения. Теперь Горбачев говорит о патриотизме, национализме.
Он говорит о децентрализации, что также идет против основ коммунизма. Децентрализация является идеей гандизма. Вскоре Горбачев, подобно Морарджи Десаи, вернется к прялке! Децентрализация означает то, что вы не можете использовать современную технологию; современную технологию можно применять только в централизованном мире, где поля протянулись на многие километры. Но если вы децентрализуете и раздадите землю обратно тем же людям, у которых она была изъята... Они были бедны тогда, и они будут бедны вновь, значительно беднее, чем сейчас.
Но Горбачев слишком увлекся Америкой. Я хочу ему напомнить: американский капитализм имеет трехсотлетнюю историю. И вам понадобится триста лет для того, чтобы иметь такое же загрязнение окружающей среды. как в Лос‑Анджелесе, такие же небоскребы – стоэтажные, стодвадцатиэтажные. Вы не можете получить это как в сказке. И все же в Америке три миллиона нищих. По крайней мере, в Советском Союзе нет нищих. Страна не так богата, как Америка, но и не так бедна, как Индия. Раздел земли, распределение собственности в индивидуальные руки не превратит страну в Америку; это сделает ее Индией.
И поскольку Горбачев открыл двери страны, теперь уже слишком поздно закрывать их. Появились журналисты, любой уголок Советского Союза можно отснять и показать по телевидению, и они демонстрируют все то, что было спрятано за закрытыми дверями. Двадцать процентов людей в Советском Союзе живут за чертой бедности. Теперь он вынужден идти против всей статистики, которую предоставляли миру советские руководители до сих пор.
Горбачев выступил против водки. Сам он не пьет. Это болезнь непьющих людей: они становятся святыми. Очень трудно не пить, не становясь святым. Затем они хотят, чтобы все прекратили пить. В настоящее время он предлагает запретить все алкогольные напитки. Для бедного русского существовало единственное расслабление, единственная радость, единственное увеселение – водка.
Он не имел красивого автомобиля, дома, некуда идти, нет денег... Водка поддерживала жизнь в нем! По крайней мере вечером он мог выпить, и с друзьями потанцевать и повеселиться. Даже это отобрали. Я слышал, что молодежь Советского Союза протестует против сухого закона. Они должны быть против этого, поскольку сухой закон не имел успеха нигде в мире. Кажется, что люди ничему не научились.
В Индии мы пытались дважды – а Индия должна быть лучшим местом для введения сухого закона – но оба раза потерпели поражение. Оба раза сухой закон вводил Морарджи Десаи: когда он был заместителем премьер‑министра в правительстве Индиры Ганди. Тогда этот закон убил тысячи индийцев, поскольку люди стали пить спирт, люди стали сами делать алкогольные напитки – а они не знали, как их делать! Так что сотни и сотни людей – в Калькутте, в Патне, в Мадрасе, везде – умирали от отравления.
Это искусство – создать хорошее вино, которое позволяет вам раслабиться – легко смеяться, танцевать, слушать музыку. Существуют знатоки...
Я слышал об одном знатоке, который мог попробовать вино или какой‑нибудь другой алкогольный напиток и определить сорт вина и его возраст.
Этот знаток. бывало, ходил по кабакам, выкладывал на стол стодолларовую банкноту и убеждал хозяина: «Дай мне любой алкогольный напиток, и назову тебе торговую марку, страну изготовления и его возраст. Если я ошибусь, эти сто долларов – твои, если я выиграю – выкладывай сто долларов рядом; обе банкноты будут моими».
И каждый владелец кабака думал, что это будет невыполнимая задача. У него было так много разнообразных алкогольных напитков – как этот человек собирался разгадать? Так что хозяин давал ему стакан и человек тут же говорил «тридцатилетнее французское вино» и его название. Удивленная толпа со всего кабака собирается вокруг, а он забирает обе свои банкноты и говоришь: «Хочешь еще одно испытание?»
Хозяин соглашается. «Хорошо, ты выкладываешь еще сотню». Так что он достает сотню долларов. Хозяин вновь достает сотню, дает ему другое вино, и тут же, только попробовав его, знаток скажет все о напитке.
Однажды это продолжалось 10 раз, и каждый раз хозяин проигрывал сотню долларов. Он воскликнул: «Боже мой! Такого не может быть!» Затем неожиданно какой‑то человек вышел из толпы и дал знатоку чашку. Он сделал один глоток и воскликнул: «Боже мой! Это же человеческая моча!» А человек, который опять скрылся в толпе, спросил: «Но чья? Пока не скажешь, чья она – ты в проигрыше? И кстати – сколько ей лет?»
Опьяняющим препаратам столько же лет, сколько человечеству. Ни в одной стране не удалось запретить их. Алкогольные напитки запрещали во многих странах, и везде эти акции терпели фиаско, поскольку запрещение оказывалось более опасным для общества. Люди принимали разные вещества и создавали разные препараты под названием «лекарства». Но это все было незаконно, и не было возможности проверить эти «лекарства», Такие «лекарства» убивали тысячи людей в любой стране, где существовало запрещение. И это привлекало многих людей, которые ранее не употребляли алкоголь.
Запрещение всегда привлекает. Вы запрещаете что‑то и тут же видите: люди, которые никогда не беспокоились об этом, вдруг начинают поиски запретного, думая, что в этом что‑то есть; иначе почему правительство так заинтересовано в запрещении этого?
Вот попытайтесь. Запретите мороженое, и неожиданно вы увидите,что вся страна станет интересоваться мороженым – люди, которые никогда его не пробовали. А когда появляется такой огромная потребность – появляются и поставщики. И это будет подделка поскольку мороженое можно сделать из промокательной бумаги; только промокательную бумагу следует замочить в воде, перемешать с молоком, и вы получаете мороженое, сделанное из промокашки! Оно выглядит точно как мороженое! Только запретите, и люди найдут пути получения, и даже те, кто никогда не интересовался этим, будут вовлечены.
Теперь Горбачев хочет запретить русским употреблять алкогольные напитки. Это не революция. Если вы хотите, чтобы люди не пили, вы должны дать им нечто высшее, что унесет их тревоги. Они пьют, поскольку они напряжены, они пьют из‑за забот. Они хотят забыть жену, забыть мужа, забыть маленьких детей, забыть свои дела, свои финансовые затруднения.
Если вы не дадите им высшее сознание, которое может решить эти проблемы и с которым отпадет необходимость забывать что‑либо – если вы не дадите им такое глубокое осознание, чтобы они могли увидеть основную причину своего несчастья и не хотели бы лишь залить это алкоголем, а решили пресечь это в корне... Нет другого пути, кроме медитации, для запрещения опьяняющих препаратов, наркотиков.
Медитация является настоящим духовным алкоголем! Она приводит вас к глубокому блаженству... Вам не нужно забывать ваше блаженство. Хотите ли вы забыть ваше блаженство? Алкоголь только помогает вам забыть. Будь то забота или экстаз, напряжение или расслабление ‑ он просто помогает забыть. Как только вы блаженны, счастливы, у вас нет никаких напряжений, вы не будете пить, поскольку алкоголь просто разрушит ваше блаженство, вашу радость, ваш танец, вашу песню.
Дайте людям новое духовное пробуждение.
Это есть революция.
А это не революция, это очень реакционный шаг Горбачева. Люди уже печальны, а вы хотите, чтобы они стали еще печальнее. Но какая причина у него для запрещения алкоголя? А причина такова, что он думает, что из‑за употребления алкоголя люди работают неэффективно. Он хочет, чтобы люди работали эффективно, работали упорно. Чем упорнее они работают, тем больше потребность в алкоголе, чтобы расслабиться.
Если вы отберете алкоголь, это не поможет производительности, это не поможет людям работать больше. Это просто сделает людей более печальными, более отчужденными, ничем не интересующимися. И это не сделает страну богаче.
А внедрение идеи патриотизма есть основа фашизма. Фашизм живет на патриотизме: немцы, вы рождены, чтобы управлять миром; русские, вы избраный народ. Но вам необходимо найти Бога, если вы хотите быть избранным народом, ‑ и Горбачев открывает церкви, миссию Рамакришны, движение Харе Кришна. И другие идиоты скоро последуют: заклинатели змей из Индии, Сатья‑Баба из Индии, делающий чудеса – и все эти чудеса – не более, чем уличная магия. Маги придут. И скоро Россия станет обычной капиталистической страной; она утратит свое достоинство и мощь.
Один человек в Германии создал определенную программу, которая может трансформировать армию в отряды самообороны, никогда не атакующие по своей инициативе. И Горбачев отправил своих помощников ознакомиться с методикой. Я думаю, что он наивен. Он не знает: если человек не может атаковать, он не может и защищаться, потому что при защите он также должен атаковать. Как вы собираетесь защищаться без нападения?
Политика всех поджигателей войны – от Чанакиа в Индии три тысячи лет тому назад до Макиавелли в Европе – была одинаковой.
Чанакиа и Макиавелли – между ними три тысячи лет, а политика одна и та же: лучший способ защиты есть нападение. Как только вы стали защищаться, вы уже наполовину проиграли бой. Кто атакует, возможно, выживет. Если вы только защищаетесь, то нет никакого шанса выжить.
Мое понимание ситуации таково: Америка играет огромную роль за кулисами. Это заговор американских политиков, и очень нечестный: они подталкивают Горбачева к самоубийственному шагу для коммунизма.
Я всецело поддерживаю открытие страны для избранных личностей, которые помогут стране стать духовной страной, которые помогут новыми экономическими планами, новой финансовой структурой. Однако церкви и свидетели Иеговы не собираются менять экономический статус страны. Они собираются разрушить то, что было достигнуто за семьдесят лет.
Махатма Ганди был за децентрализацию, но даже его последователи понимали, что можно делать его статуи, называть его «Отец страны», вешать его портреты во всех правительственных учреждениях, но нельзя слушать его. Потому что если вы послушаете его, то он уведет вас на много тысяч лет назад, когда изобрели прялку. Ганди хотел, чтобы прялка была последним словом в технологии: все, что изобретено после прялки, должно быть уничтожено. Бычья повозка должна быть единственным транспортным средством в мире, а прялка – единственной техникой. Он был за децентрализацию.
Конечно, если вы децентрализуете, вы не сможете иметь новую технологию; она требует централизации, и в частности в коммунистической стране. В капиталистической стране государство и капиталисты разделены. Капиталисты имеют индивидуальную свободу эксплуатировать людей, хотя их негласно поддерживает правительство, поскольку они поддерживают политиков при их избрании. Так что это комбинация, а на поверхности кажется, что они разделены.
У капиталиста нет власти, а у политика нет денег, так что они хорошо дополняют друг друга. Капиталист, лишенный власти, не может преследовать людей; а политик зависит от их голосов, так что он также понимает, что не надо слишком преследовать людей – иначе они не отдадут ему свои голоса.
В коммунистической стране государство представляет собой две стороны: это единственный капиталист, в стране все принадлежит ему, и оно имеет всю власть. И поскольку существует только одна партия, коммунистическая, то нет проблемы в каком‑либо голосовании. Выборы происходят, но это лишь пародия на выборы. Существует только коммунистическая партия: с кем конкурировать? И любой, кто выступает против кандидата коммунистов, исчезнет в середине ночи; и никто не узнает, куда отправился этот человек. Так что больше никто не рвался на выборы. Один человек является кандидатом, и всем населению рекомендовано голосовать за него. В коммунистической стране все централизовано. Но если коммунизм знает, как трансформировать разум людей, как освободить их от прошлой частной собственности, стремления владеть чем‑либо, как сделать их более медитативными и молчаливыми, что их действия будут исходить из их тишины и покоя, любви и сострадания, тогда коммунизм становится духовной революцией.
Горбачев называет то, что он делает, революцией. Я говорю: это абсолютно не так! Если вы хотите быть настоящим революционером, единственный путь – внедрить духовность в вашу страну, а не капитализм. Это отбросит страну назад, разрушить все усилия семидесяти лет, разрушит все, ради чего миллионы людей пожертвовали своей жизнью.
Я духовный коммунист – духовный террорист! И меня не волнует ни Джордж Буш, ни товарищ Горбачев. Его книги попали мне в руки только сегодня – они омерзительны! Он саботирует свой собственный народ! И он забрал всю власть в свои руки, так что нет никакой возможности...
Но он еще не знает, что даже президентов могут застрелить, и если он попытается превратить Советский Союз в еще одну Америку, помните: двадцать процентов президентов Америки были застрелены!
То, что делает Горбачев, направлено против революции в принципе, а не только в Советском Союзе. Если Советский Союз превратится в капиталистическую страну, то он разрушит не только себя, свое достоинство и силу, он разрушит другие маленькие коммунистические страны, которые зависят от него. Горбачев уже начал сокращать финансовую поддержку других малых стран. Он прекратил поддержку Кубы. Куба так мала – раз Советский Союз не поддерживает ее, то Америка захватит ее в одно мгновение.
А что случится с Чехословакией, Югославией? И Китай уже на пути к капитализму опять, но об этом много не говорят, поскольку коммунистические лидеры Китая очень молчаливы. Они не делают это в больших городах, но восемьдесят процентов населения Китая живет в деревнях; и уже в течение двух лет в деревнях распределяют землю в частные руки. Но об этом не распространяются. Они знают, что предают коммунистическую революцию и сближаются с Америкой.
Ричарда Никсона уличили в больших преступлениях против своего народа и лишили его поста президента... Когда Никсон ушел в отставку, Форд стал президентом, и всеобщим решением было то, что, как только Форд становится президентом, он тут же прощает Никсона. Так что Никсону не пришлось отвечать ни перед Верховным, ни перед каким‑либо другим судом, ни перед сенатом, ни перед народом.
Первым человеком, пригласившим Ричарда Никсона после того, как он покинул пост президента, был Мао Цзедун в Китае. Он отправил свой собственный самолет за Никсоном, и то, что Мао ему сказал, достойно упоминания. Он сказал: «Что за люди в вашей стране? Это мелочи, прослушивание и записывание телефонных разговоров других людей – это не преступление. Любой политик делает это. Я это делаю!» Мао Цзедун четко сформулировал: «Каждый политик должен делать это по необходимости, чтобы быть настороже и знать, где нарастает враждебность и откуда может произойти нападение. Как только вы получаете власть, вы всегда оказываетесь в опасности».
Сейчас никто не собирается убивать Ричарда Никсона. Вы не знаете, где он, и никогда не видите его имя в газетах. Вы увидите, когда‑нибудь, когда он умрет, маленькую заметку на четвертой странице, что «экс‑президент Америки, Ричард Никсон, умер». А ведь он был на первых полосах газет многие годы.
Мао удивлялся: «Что за люди американцы? Они отправили в отставку своего президента? Если бы я был на вашем месте, я бы убил целую страну!» Но когда умер Мао, его враги, которых он держал вдали от власти, взяли власть в свои руки. Они немедленно убили жену Мао, которая имела на Мао очень сильное влияние. Фактически она управляла страной. Мао старел – она была молода. Она была киноактрисой. Между ней и Мао была огромная разница в возрасте. Мао становился дряхлым, а тридцать лет революции могут разрушить мозг любого человека. Нужно сражаться и сражаться, убегать и сражаться... В пожилом возрасте он женился на этой киноактрисе. Киноактриса не интересовалась Мао, поскольку он не был ни красив, ни молод. В этом браке не было детей, так что вы понимаете, в какой ситуации он находился.
Единственная причина, по которой эта женщина вышла замуж за Мао – очень красивая женщина – просто иметь власть. Она управляла от имени Мао – она была настоящим диктатором. Она исключила из коммунистической партии, сняла с высоких постов тех, кто, как она думала, был против Мао или к против нее самой.
Когда Мао умер, эти люди вернулись во власть, и первым делом повесили эту женщину и четырех человек, которые ее поддерживали. Затем было повешено много других людей, и все окружение Мао было полностью уничтожено.
Теперь эти люди не имеют ни малейшего представления, что такое коммунизм. И видя, что Америка процветает, они начали раздавать землю в частную собственность. Следующий шаг будет сделан в городах: все раздадут частным владельцам, поскольку это дает стимул людям, исходя из амбиций, упорно сражаться за успех.
Это старый ум.
Пока старый ум полностью не трансформируется, люди не начнут заботиться обо всем человечестве... Тогда они начнут работать исходя из любви, а не из‑за амбиций. У меня есть опыт в этом. В американской коммуне люди работали не из‑за амбиций, а просто из‑за любви, радости, самой радости созидания нового вида коммуны, которой мир никогда не знал. Но их основой была медитация.
То, что нужно России – не капитализм. Товарищ Горбачев, вы не должны обманывать свой народ, называя это «социалистический капитализм» ‑ здесь противоречие в терминах. И это не поможет, это лишь поможет Америке разрушить вас без какой‑либо войны, и не только вас, но и все коммунистические страны, которые зависят от вас и вашей поддержки. Великий утопический эксперимент испаряется всего лишь из‑за непонимания одного человека.
Если Горбачев хочет, чтобы его армии не атаковали, он должен осознавать: они не будут способны также и защищать. Это две стороны одной медали. Тот человек в Германии, если получит работу, должен быть американским агентом. Америка никого не послала к тому человеку на обучение – как не атаковать, а только защищать. Горбачев был первым немедленно пославшим людей к нему.
Я попросил немецких саньясинов прислать мне литературу об упомянутому программировании, которое предлагает тот человек. Это не что иное, как постгипнотическое внушение. Вы можете внушить человеку в глубоком гипнозе: «Вы никогда не будете нападать на кого‑либо, но, если кто‑то атакует вас, вы можете защищать себя». Всего лишь несколько сеансов для всей армии, и солдаты станут абсолютны неподвижны, когда наступит момент для атаки.
Я работал на всех направлениях вашего ума и не‑ума. Я работал с моим молодым учеником над постгипнотическими внушениями. Гипноз является простым делом: вы просто смотрите на что‑то очень яркое, что ослепляет ваши глаза. Этих лампочек кинооператора Нискрия вполне достаточно – вы просто смотрите на них не мигая. Гипнотизер сидит рядом с вами, говоря вам: «Держитесь, не закрывайте глаза». Явно заметно, когда человек собирается закрыть глаза и подходит к своему пределу. Всего за три минуты его лицо начинает расслабляться, и вы можете видеть это: это не что‑то, что вы должны infer. Вы можете явно видеть, что человек чувствует себя сонным, лицо расслабляется.
Тогда вы начинаете внушать ему: «Вы чувствуете, что ваши веки очень тяжелые. Хотя вы пытаетесь удержаться, вам это не удается, глаза закрываются, они закрываются, закрываются...» ‑ очень сонным голосом.
А человеку заранее сказали, что он должен бороться, но наступает момент, когда вопреки себе он чувствует, что его глаза закрываются, и что он может с этим сделать? Тогда наступает момент, когда вопреки себе он чувствует, что его глаза закрываются, и он больше ничего не может с этим сделать. А человеку даются инструкции: «Ваши веки тяжелеют, вам очень хочется спать. Вы глубоко уснете». Уже через пять минут человек храпит.
И вы погружаетесь все глубже и глубже в сон... Гипноз означает сон. Сам корень слова просто означает сон, ничего более; преднамеренный сон, вызванный сон, который идет много глубже, чем ваш естественный сон.
И медиуму, человеку, которого гипнотизируют, говорят: «Вы будете слышать только мойголос и ничего более. Других звуков вы не услышите, только мой голос». И это действительно происходит. Все его чувства становятся расслабленными и закрытыми; он никого не слышит. Если вы крикните его имя, он не услышит, но, если гипнотизер прошепчет что‑то, он услышит. Этот единственый вход открыт, очень узкий вход – остальное закрыто.
Наступило время, когда вы может делать любое постгипнотическое внушение. Постгипнотическое внушение будет применяться тогда, когда вы выйдете из гипноза. Например, я сказал этому парню: «На твоей подушке я делаю крест красными чернилами. А завтра, точно в одиннадцать часов, ты поцелуешь этот крест».
Это постгипнотическое внушение для завтрашнего дня, когда он не будет под гипнозом, но оно вошло в его подсознание. На следующий день, минут за пятнадцать до одиннадцати, он становится беспокойным, не зная почему. Я спросил: «В чем проблема? Почему ты выглядишь таким напряженным?»
Он ответил: «Я не знаю, но что‑то, кажется, происходит во мне».
Я сказал: «Ничего не происходит». Взял его подушку (он это видел), положил ее в мой чемонад и закрыл его на ключ. Он становился все более беспокойным. И когда время приблизилось к одиннадцати, он взглянул на часы и попросил меня: «Пожалуйста, дайте мне ключ».
Я спросил: «Зачем?»
Он ответил: «Я хочу забрать мою подушку».
Я спросил: «Что ты собираешься делать с ней в одиннадцать часов? Ночью я отдам ее тебе»
Он ответил: «Нет! Просто отдайте мне ключ!»
Я дал ему ключ, он открыл чемодан. Часы пробили одиннадцать ударов. Он вытащил подушку, обнял ее так, как будто это была его подружка, и стал целовать точно то место, которое я пометил красными чернилами.
Я спросил: «Что ты делаешь?»
Он ответил: «Я не знаю! Я чувствую себя безумным. Я знаю – это подушка и почему я обнимаю ее, я не знаю. Почему я целую ее? Я никогда не целовал подушку за всю свою жизнь!»
Но такая романтика! Вам следовало бы увидеть его лицо, такое романтичное.
Он влюбился так же, как вы влюбляетесь.
Или вы думаете, что влюбляетесь иным способом? Это биологический гипноз! И вы думаете, что вы целуете нечто большее, чем подушку! Что вы целуете? Думали ли вы об этом? Это всего лишь биологическая потребность изнутри. Та же потребность может быть создана с помощью гипноза.
Но это опасная программа. Если Горбачев соглашается использовать того человека, то целые армии можно загипнотизировать без каких‑либо препятствий. А армии наиболее легко гипнотизируются, поскольку они подчиняются приказам. Так что когда гипнотизер приказывает, они исполнят его приказ легче, чем кто‑либо еще, так как они провели всю сою жизнь, поворачиваясь налево, поворачиваясь направо, идя назад, шагая вперед, не спрашивая почему. Их тренируют на послушание; они более чувствительны к гипнозу, чем кто‑либо еще в мире. И вы может просто сказать им, что они никогда не будут атаковать.
Но это очень опасная политика: человек, который не может нападать, не может и защищать.
И вот что он говорит: «Я просто удалю идею нападения и оставлю идею защиты». Но при защите вы также должны атаковать! Солдаты будут просто парализованы, они не будут знать, что делать.
И это в условиях, в которых мы живем... Это ядерная эра. Если Америка атакует Советский Союз, то с Советским Союзом будет покончено, поскольку это дело десяти минут. Если советские солдаты неспособны атаковать, они будут неспособны также защищать; они будут в замешательстве по поводу того, что делать. Они будут парализованы. И поскольку это вопрос десяти минут, вся страна может быть взорвана, уничтожена.
С хорошими намерениями Горбачев идет в неверном направлении, самоубийственном. И Америка пытается раздуть его эго, насколько это возможно, что бы все, что он ни делал, он продолжал делать. Чтобы привез всех заклинателей змей, уличных фокусников, епископов, кардиналов, папу. Скоро Шанкарачарья Пури, мусульманские священники, Аятолла Хомейни будут посещать Советский Союз. Этот один человек может разрушить огромную надежду всего человечества.
Я говорю эти слова для того, чтобы он осознал. В данный момент он обладает всей властью. Он может трансформировать Советский Союз в духовную страну. Исходя из медитации, растет творчество; люди будут работать с любовью. Не из‑за амбиций – это старая стратегия. Не из‑за собственности – это вновь отбросит вас в темные века.
Я знаю, что Советский Союз не так богат, как Америка, да и нет надобности быть такими богатыми. Просо создать комфортное существование и привнести медитацию в жизнь людей – тогда они будут работать. Но тогда это работа будет посвящена предельной революции, которая вовлечет все человечество.
Он говорит о патриотизме, который является болезнью. Все войны вышли из патриотизма и национализма. И скоро он непременно позволит инвестировать иностранные деньги в экономику Советского Союза на условиях (это мое предположение), что валюта не будет национализироваться, будет доступна внешним владельцам, и они смогут забрать ее в любое время, когда пожелают. Это для него единственный пут развить социальную экономику Советского Союза.