– Что именно пообещал тебе мой двоюродный брат? – спросил я. – Что поможет отстроить монастырь?
– Да, господин! – воскликнул безумец оживленно. – Он поклялся сделать Линдисфарену еще более процветающей, нежели прежде!
Я печально покачал головой.
– Архиепископу стало известно, – прошептал я, – что мой кузен также пообещал Линдисфарену черным монахам.
– Бенедиктинцам?! – ужаснулся Иеремия.
– Они же принесли саксам христианство, – пояснил я, – а тебе он не доверяет, потому что ты дан.
– Мы не даны и не саксы в глазах Божьих! – запротестовал епископ.
– Мне это известно. Как и то, что мой кузен ненавидит данов. Он использовал тебя. Хотел, чтобы ты доставлял ему припасы, а потом предал тебя! Черные монахи ждут в Контварабурге и прибудут на север, как только скотты уйдут.
– Господь этого не допустит! – воскликнул Иеремия.
– И поэтому он послал меня, – сказал я.
Он посмотрел мне в глаза, и я не отвел взгляда и не моргнул, но уловил грызущее его сомнение.
– Но лорд Этельхельм… – начал Иеремия.
– Пообещал золото черным монахам, – перебил его я. – Я думал, тебе известно про это. Мне казалось, что именно поэтому ты помог Эйнару напасть на него!
Чокнутый епископ покачал головой.
– Лорд Утред, – сказал он, имея в виду моего кузена, – хотел получить еду, потому что в его кладовых случился пожар. Но он боится, что лорд Этельхельм приведет с собой много людей. Ему кажется, лорд Этельхельм собирается захватить крепость.
– Я думал, мой кузен мечтает жениться на дочери Этельхельма?
– О да, господин. – Иеремия хмыкнул, его глаза широко распахнулись. – Особа весьма юная и созревшая! Утешение для твоего родича.
«Утешение за что? – подумалось мне. – За передачу Беббанбурга людям Этельхельма?»
– Так, значит, Этельхельм позволит моему кузену сохранить Беббанбург, но настаивает, чтобы гарнизон составляли его люди?
– Целая армия, господин! Готовая сокрушить язычников!
Выглядело правдоподобно. Если Беббанбург окажется в руках Этельхельма, армии саксов зажмут Сигтригра с севера и с юга. Мой кузен благоразумно избегал участия в войнах между саксами и данами, но назначенная олдерменом цена за спасение Беббанбурга включала участие Утреда в уничтожении Нортумбрии.
– А моему двоюродному братцу не по душе присутствие в крепости войска Этельхельма? – спросил я.
– Нет! Несколько человек – пожалуйста, но целая армия – нет!
– Так ты решил ослабить флот Этельхельма?
Епископ замялся. Я чувствовал, что ему хочется соврать, но я зарычал тихонько, и он вздрогнул.
– Господин, скотты уже планировали сделать это, – торопливо признал Иеремия.
– Ты про это знал? – осведомился я. Ответом был кивок. – Так что думает Бог о твоих переговорах с королем Константином?
– Господин! – возмутился он. – Я с ним не разговаривал!
– Разговаривал, – с укором заявил я. – Как иначе мог ты оказаться проводником при набеге его флота на Дамнок? Ты с обеими сторонами вел переговоры: с моим кузеном и с Константином.
– Не с королем Константином. Я клянусь в том чревом Пресвятой Девы.
– Ну, значит, с лордом Домналлом.
Иеремия помедлил, потом кивнул.
– Да, – тихо признался он.
– Вы выработали соглашение. Тилскипан.
– Да, господин.
– Тебе требовалась гарантия, – продолжил я, снова шепотом. – Кузен обещал тебе монастырь взамен помощи ему, но что, если он проиграет? Это тебя наверняка тревожило.
– Верно. Я молился!
– И Бог велел тебе вступить в переговоры с шотландцами?
– Да, господин.
– И те пообещали передать тебе монастырь в обмен на помощь?
– Да.
– И ты провел для них разведку в Дамноке?
Безумец снова кивнул.
– Но почему ты не принял участия в их нападении? Почему не сражался вместе с людьми Эйнара?
Он вперил в меня круглые глаза:
– Я миротворец, господин! Блаженны миротворцы! Я объяснил лорду Домналлу, что не могу держать меч – я ведь епископ! Я помогу скоттам, но не буду убивать для них. Господи избави!
– Да, и если бы ты дрался вместе с кораблями Эйнара, лорд Этельхельм узнал бы о твоей измене моему кузену, – предположил я.
– Верно, господин, – подтвердил он.
Мне подумалось, что если Иеремия и безумец, то безумец ловкий, хитрый и изворотливый, как змея. Ему удалось убедить и скоттов, и моего кузена, что он на их стороне, и поэтому получил возможность отстроить монастырь на Линдисфарене, кто бы из них ни победил.
– Ты на самом деле веришь, что мой двоюродный брат исполнит свое обещание? Или что скотты позволят тебе построить монастырь на их земле? Никому из них нельзя доверять!
Он посмотрел на меня, в глазах его стояли слезы.
– Господь хочет, чтобы я построил обитель, лорд! Он обращается ко мне, он требует, он ждет от меня этого!
– Тогда ты должен ее построить, – с чувством сказал я. – Архиепископ это понимает! И поэтому послал тебе сообщение.
– Сообщение? – жадно переспросил он.
– Он шлет тебе свое благословение и заверяет, что ежедневно молится о твоем успехе. Обещает поддержать твои труды на Линдисфарене и послать тебе сокровища, причем какие сокровища! Но только если ты поможешь мне.
Я прижал его ладонь к кресту в рукояти Вздоха Змея:
– Своей душой клянусь в том, что если я стану повелителем Беббанбурга, то ты станешь аббатом, епископом и правителем Линдисфарены. Клянусь тебе в этом во имя отца…
– Моего отца, – торопливо поправил он.
– Во имя отца твоего, и брата, и…
– Еще одного, – снова перебил Иеремия. – Не стоит упоминать имя этого другого, – возбужденно пояснил он. – Потому как это вызывает у Бога ревность. Он сам мне сказал.
– Ревность?
Иеремия решительно кивнул:
– Понимаешь, тот, другой, он ведь святой. – Слово «святой» он произнес с нажимом. – Тогда как отец мой и брат тоже должны быть святыми, даже еще святее, но это не так. И это очень неправильно!
– Неправильно, – охотно согласился я.
– Поэтому отец просил меня никогда не упоминать имени того, другого. Никогда.
– А еще твой отец велел тебе доверять мне.
На удар сердца мне показалось, что я зашел в своем обмане слишком далеко: Иеремия не ответил, только хмурился, таращась на меня. Потом плотно зажмурил глаза и пробормотал что‑то нечленораздельное. Помолчал, явно прислушиваясь, кивнул, снова буркнул что‑то, открыл глаза и посмотрел на меня с неподдельной радостью:
– Я только что спросил Его, господин, и Он говорит, что я могу доверять тебе! Хвала Ему!
– Воистину хвала Ему, – согласился я, по‑прежнему держа руку епископа. – А теперь расскажи мне все, что я хочу знать.
И там, в старой церкви Гируума, в этой пропахшей дымом ночи, он поведал мне все.