Джон бережно взял книгу и положил ее в стопку, предназначенную скорее всего для «редких и ценных экземпляров», как подумала Клэр.
- Как давно вы этим занимаетесь, профессор? - спросила она. Он выглядел утомленным.
- Семь лет, - ответил он. - Четыре часа в день. Скоро кто-нибудь придет, чтобы сменить нас.
Нас означало, что она должна будет выйти отсюда. Ну, это было бы неплохо. Она надеялась, что сможет хотя бы передать с профессором записку, что-нибудь вроде ЕСЛИ ВЫНАЙДЕТЕ МОЕ ТЕЛО, МЕНЯ УБИЛА ДЕВУШКА В РОЗОВОМ ИЗ БИБЛИОТЕКИ, но это звучало слишком похоже на одну из тех настольных игр, которые так сильно нравились ее родителям.
- Не разговаривать в классе, - сделал замечание Джон и рассмеялся, показав клыки. Они были длиннее, чем у Брэндона и выглядели страшнее. Клэр сглотнула и сфокусировалась на книге перед нею. На обложке было написано Новый Мир Местного Зерна. Целая книга о зерне. Ух ты. Она гадала, как профессору Уилсону удалось не свихнуться за все эти годы. Кукуруза относится к семейству злаков и происходит с американского континента. Она перелистала страницы. Снова кукуруза. Она и не знала, что можно написать так много об одном растении.
Вдруг профессор Уилсон издал какой-то странный всхлипывающий звук, и она испуганно подняла взгляд. Его лицо побледнело, за исключением двух красных пятен на щеках. Он быстро изобразил улыбку и поднял палец с красной полосой.
- Порезался о бумагу. - Его голос стал высоким и тихим, и Клэр следом за ним уставилась на то, как Джон с Энжелой придвигаются ближе и с загадочной концентрацией смотрят на палец профессора. - Это пустяк. Ничего страшного. - Он полез в свой карман, достал платок, и обернул его вокруг кровоточащего пальца. Пока он это делал, он уронил книгу, которую просматривал, на пол. Клэр машинально согнулась, чтобы поднять ее, но Уилсон подцепил книгу ногой и отодвинул вне ее досягаемости. Он наклонился в темноту под столом…и подменил книгу.
|
|
Клэр наблюдала, открыв рот. Какого черта он делает? Прежде, чем она успела сделать что-нибудь глупое, что могло бы выдать его, лифт с другой стороны комнаты издал мелодичное «динь» и с грохотом открылся.
- Ах, - с явным облегчением воскликнул Уилсон. - Пора уходить. - Он потянулся, поднял спрятанную книгу и сунул ее в свою кожаную сумку так ловко, что Клэр не поверила своим глазам. - Пошли, Ньюберг.
- Без нее, - широко улыбаясь, сказал Джон. - Она остается после занятий.
- Но… - Клэр прикусила губу и отчаянно засигналила глазами профессору, который хмурился и переминался с ноги на ногу. - Сэр, можно пойти с вами? Пожалуйста?
- Да, конечно, - он сказал. - Идем, я же сказал. Мистер Харгроув, если вам это не по нраву, пожалуйста, жалуйтесь администрации. У меня занятия.
Он мог бы провести их, если бы Энжела не оказалась такой зоркой, или подозрительной; она остановила его на полпути к лифту, открыла его портфель и вынула книгу, которую он припрятал. Она молча пролистала ее, затем передала Джону, который сделал то же самое.
Оба смотрели на профессора спокойными, холодными, странно довольными глазами.
- Ну, - сказала Энжела, - Я не уверена, но по-моему, это нарушение правил, профессор. Выносить книги из библиотеки, не проверив их сначала. Стыдно, стыдно.
Она открыла первую страницу и прочла:
- Это были лучшие из времен, это были худшие из времен…, - затем тщательно перелистала, останавливаясь в произвольно выбранных местах, чтобы прочитать строки текста. По мнению Клэр, звучало правильно. Она вздрогнула, когда Энжела пихнула ей книгу. - Читай, - велела вампирша.
|
|
- Эммм, что?
- Что угодно.
Клэр подрагивающим голосом прочла несколько строк со страницы 229.
- История двух городов, - сказал Джон. - Позвольте угадать, профессор… первое издание?
- В отличном состоянии, - заметила Энжела, выдернув книгу из трясущихся рук Клэр. - Я думаю, что профессор разработал отличный план отставки, основанный на утаивании от нас нашего законного дохода.
- Хм, - сказал Джон. - Он показался мне умнее. Все эти научные степени и тому подобное.
- В том-то и проблема с этими бумажными умниками. Никогда не узнаешь, что у них в голове, пока не вскроешь ее. - Они говорили так, словно его там не было.
На бледной коже профессора Уилсона выступил пот.
- Момент слабости, - сказал он. - Мне действительно жаль. Этого никогда больше не повторится, клянусь.
- Извинения принимаются, - ответила Энжела, прыгнула вперед, толкнула профессора в грудь, и сбила с ног. - И кстати, я вам верю.
Она схватила его за запястье, подняла к своим губам, и сделала паузу, чтобы снять браслет с золотыми часами и бросить на пол. Пока они катились, удивленные глаза Клэр заметили символ на циферблате. Треугольник. Дельта?
Из ступора ее вывел крик профессора. Взрослые мужчины не должны так кричать. Это просто не правильно. Его испуг рассердил ее, и она бросила свой рюкзак с книгами, схватила банку за плечом, и сдернула крышку.
|
|
Затем она вылила жидкий азот на спину Энжелы. Когда рычащий Джон повернулся к ней, она выплеснула остатки на его лицо, целясь в глаза. Уилсон откатился и встал на ноги, когда вопящая и бьющаяся в конвульсиях Энжела рухнула на пол; Джон попытался его схватить, но Клэр удалось ранить его, и он промазал. Уилсон подхватил свою сумку, она подобрала свой рюкзак и они побежали к лифту. Весьма удивленный профессор - которого она не узнала - стоял там, открыв рот. Уилсон крикнул ему «посторонись!», прыгнул в кабину, и с такой силой вдавил кнопку ВНИЗ, что Клэр испугалась, что она сломается.
Двери закрылись, и лифт пошел вниз. Клэр безуспешно пыталась взять свое дыхание под контроль; похоже, гипервентиляция ей гарантирована. Все же она справлялась лучше профессора. Он выглядел ужасно; его лицо сливалось с его седыми волосами, и он с трудом делал неглубокие вдохи.
- Ох дорогая, - слабо выдохнул он, - это было не хорошо.
А затем он медленно сполз по стенке лифта и сел, разбросив ноги.
- Профессор? - Клэр дернулась вперед и нависла над ним.
- Сердце, - он вздохнул, и издал задыхающийся звук. Она ослабила узел его галстука. Это не слишком помогло. - Слушай. Мой дом. Книжная полка. Черная обложка. Иди.
- Профессор, расслабьтесь, все будет хорошо!
- Нет. Не дай им забрать ее. Книжная полка. Черная…
Его глаза широко распахнулись, спина выгнулась, он издал ужасный звук, а затем…
Затем он просто умер. Ничего особо драматичного, ни торжественной речи, ни похоронной музыки, которая подсказала бы ей как себя чувствовать. Он просто… ушел. И хотя она автоматически прижала свои дрожащие пальцы к его шее, она уже знала что ничего не почувствует, потому что что-то в нем изменилось. Он стал похож на резиновую куклу, а не на человека.
Двери лифта открылись. Клэр выдохнула, схватила свои книги и пустую серебристую банку и рванула по пустому коридору к пожарному выходу, открытому в яркий полуденный солнечный свет.
Она постояла на месте несколько долгих секунд, рыдая, задыхаясь и дрожа, а затем попыталась подумать, куда ей идти. Энжела и Джон считали что ее зовут Ньюберг, что было хорошо - не слишком хорошо для настоящей Ньюберг, если она на самом деле существовала - но рано или поздно они обнаружат кто она на самом деле. Она должна быть дома прежде, чем это случится.
Книжная полка. Черная обложка.
Профессор Уилсон семь лет провел в той комнате, сортируя книги. Вероятно, он не в первый раз выносил книги, чтобы продать их на черном рынке.
Что, если…
Нет. Не может быть.
А вдруг это правда? Что если год или пять лет тому назад профессор Уилсон обнаружил книгу, которую ищут вампиры, и решил припрятать ее на черный день? В конце концов, ее основной план заключался в том же самом, только для нее черный день уже наступил.
Ей нужен его адрес.
Здание факультета искусств находилось неподалеку, и она пробежала столько, сколько смогла, прежде чем боль в ушибленной щиколотке и не зажившей спине не заставили ее замедлить шаг. Два лестничных пролета привели ее в офис, и она прошла мимо запертого кабинета профессора Уилсона, чтобы остановиться около захламленного стола в открытом кабинете. Табличка на двери гласила ВИВИАН САМСОН, но все звали сидящую внутри женщину Драконшей, и она заработала это прозвище. Она была старой, жирной, и легендарно нетерпеливой. Курение было запрещено во всех университетских зданиях, но Драконша держала пепельницу на своем столе и зажженную сигарету в уголке своих ярко-красных губ. Волосы она собирала в высокую прическу, как у героинь старых фильмов. У нее был компьютер, но он не был включен, и, как поняла Клэр при виде двухдюймовых ярко-красных ногтей, Драконша никогда ничего не печатала.
Она проигнорировала Клэр и продолжила читать лежащий перед ней журнал.
- Эммм… Простите? - спросила Клэр. После бега по жаре она обливалась липким потом и ее все еще подташнивало после того, что случилось в библиотеке. Драконша перевернула страницу своего журнала. - Я просто…
- У меня перерыв. - Рука с красными когтями вынула из накрашенного красного рта сигарету, чтобы стряхнуть пепел. - Меня здесь вообще не должно было быть сегодня. Проклятые студенты. Возвращайся через полчаса.
- Но…
- Никаких но. У меня перерыв. Кыш.
- Но профессор Уилсон послал меня забрать кое-что из его дома, и забыл дать мне адрес. Пожалуйста…
Она захлопнула журнал.
- Ох, ради Бога. Я ему шею сверну, когда он здесь появится. Вот, держи. - Она вытащила визитку из держателя на своем столе и швырнула ее Клэр с ослепительной улыбкой. - Если ты чокнутая, это не мои проблемы. Скажи Его Высочеству, что если он хочет развлекаться с выпускницами, ему стоит не забывать сообщать им собственный адрес. Поняла?
- Поняла, - тихо подтвердила Клэр. Развлекаться с… Она не собиралась грузиться этим. Нисколько. - Благодарю вас.
Драконша выдохнула облако дыма из обоих ноздрей и подняла брови.
- Надо же, вежливая. Давай, катись отсюда, пока я не вспомнила, что у меня сегодня выходной.
Клэр убежала, сжимая карточку во вспотевших пальцах.
- Знаешь, - сказал Шейн двадцатью минутами позже, - я гораздо меньше волновался бы за нас двоих, если бы ты не считала меня подходящей кандидатурой для взлома и проникновения в чужой дом.
Они стояли на заднем крыльце профессора, и Клэр вглядывалась сквозь затемненное стекло в мрачную гостиную. Она почувствовала укол совести из-за слов Шейна о взломе и проникновении, но его тут же заглушило разлившееся тепло от слов «нас двоих».
Она не осмелилась взглянуть на него. Наверняка он имел в виду не то, что рисовало ей воображение. Скорее всего, это означало дружбу или что-то подобное. Он обращался с ней как с ребенком. Относился как к сестре. Он не мог…
Но что, если мог?
Она не могла поверить, что думает об этом сейчас, на пороге дома человека, умершего у нее на руках. Это воспоминание о скрюченном резиновом теле профессора Уилсона охладило ее, и она наконец смогла отойти от окна и встретиться с Шейном взглядом, не нахохлившись при этом как испуганный воробушек.
- Ну, я не могла попросить Еву, - рассудительно возразила она. - Она на работе.
- Логично. Эй, смотри-ка, что там? - показал пальцем Шейн. Она крутнулась, чтобы посмотреть. За ее спиной звякнуло стекло, и когда она повернулась обратно, парень уже открывал дверь. - Вот. Теперь ты можешь сказать, что не знала, что я собираюсь сделать это. Ты не при чем.
Вот уж точно нет. Она все еще носила металлический цилиндр за плечом. Она гадала, восстановились ли уже вампиры, и додумался ли кто-нибудь расспросить ассистента преподавателя в химической лаборатории. Она надеялась, что нет. Он был хорошим, и по-своему смелым человеком, но она не питала иллюзий, что он не сдаст ее, когда припечет. В Морганвилле осталось не так уж много героев.
Один из последних повернулся к дверному проему и сказал:
- Входи, деточка, на улице ужасно печет.
Она последовала за Шейном в дом профессора Уилсона.
Это было немного странно: видеть признаки того, что профессор был здесь несколько часов назад, жил своей жизнью, и чувствовать, что дом опустел без него. Может быть не столько странно, сколько печально. Они прошли через кухню, и Клэр отмечала каждую мелочь. Чашку для хлопьев, стакан, и кофейную кружку в сушилке для посуды. Профессор по крайней мере успел позавтракать. Когда она коснулась полотенца под сушилкой, оно осталось неподвижным.
- Эй, - позвал Шейн. - Ну и что мы здесь ищем?
- Книжные полки.
- Йоу. Нашел. - Голос Шейна из другой комнаты звучал несколько странно. Она последовала в соседнюю комнату - гостиную - и почувствовала, как внутри нее все сжалось. Почему она не подумала об этом? Он был профессором. Разумеется, у него были тысячи книг - от пола до потолка, вокруг всей комнаты. Втиснутые на полки. Сложенные на пол. Лежащие на столе. Она считала Стеклянный дом раем для читателя, но это…
- У нас два часа, - сказал Шейн. - Затем мы уходим. Я не хочу рисковать тем, что ты окажешься на улице после захода солнца.
Она тупо кивнула и подошла к первому ряду полок.
- Он сказал, что она в черной обложке. Может быть это поможет.
Но это не помогло. Она начала вытаскивать все книги в черном переплете и складывать их на стол; Шейн делал то же самое. Когда они встретились на середине полок, прошел час, и кипа была огромной.
- Какого черта мы ищем? - спросил он, разглядывая книги. Она заподозрила, что ответ «я не знаю», не будет воспринят им с уважением.
- Помнишь татуировку на руке Евы?
Шейн отреагировал так, словно она пырнула его в зад вилкой.
- Мы ищем книгу? Здесь?
- Я… - она запнулась. - Я не знаю. Может быть. Имеет смысл попытаться.
Он просто покачал головой, с выражением чего-то между «Ты чокнутая» и «Ты неподражаема» на лице. И это нельзя было воспринять как комплимент. Она села на стул и начала листать книги, одну за другой. Пусто… пусто… пусто…
- Клэр. - Странным тоном сказал Шейн. Он передал ей книгу в переплете из черной кожи. - Посмотри.
Она была слишком новой. Они ведь ищут старую книгу, верно? Это была… это была Библия. С крестом на обложке.
- Взгляни внутрь, - сказал он.
Она открыла книгу. Первые несколько страниц с золотистым обрезом были стандартными, с теми же знакомыми словами с которыми она выросла и в которые верила до сих пор. Ева говорила, что в Морганвилле осталось несколько церквей. Может быть, в них идут службы. Надо будет проверить.
После того, как она пролистала Исход, она обнаружила, что дальше в страницах было вырезано углубление, в котором был спрятан маленький томик. Старый. Очень старый. Обложка была сделана из покрытой грязными разводами кожи с нацарапанным на ней символом.
Символ.
Клэр вытащила книгу из Библии и открыла.
- Ну? - потребовал Шейн через несколько секунд. - Что там?
- Это… - она с трудом сглотнула. - Это на латыни.
- И что? Что там написано?
- Я не знаю латынь!
- Ты шутишь. Я думал, что все заучки знают латынь. Разве это не международный язык всех заучек?
Она наугад схватила какую-то книгу и бросила в него. Он увернулся. Книга шлепнулась на пол. Клэр перелистала страницы в маленьком томе. Он был рукописным, написанным идеально красивым почерком выцветшими медно-красными чернилами сотни лет тому назад.
Она на самом деле держала эту книгу в руках.
Ту, что собиралась подделать.
- Нам лучше уйти, - сказал Шейн. - Серьезно. Я не хочу быть здесь, когда приедут копы.
- Думаешь, они приедут?
- Ну, поскольку старый добрый профессор Уилсон отдал концы после того, как вампиры обнаружили, что он их обворовывал, думаю да. Они пошлют парочку полицейских вернуть свое имущество. Так что нам пора двигать отсюда.
Она снова запихала книгу в Библию и попыталась положить ее в свой рюкзак, и в отчаянии остановилась. Слишком много барахла.
- Нам нужна еще одна сумка, - сказала она. - Что-нибудь небольшое.
Шейн принес пластиковый продуктовый пакет из кухни, кинул в него Библию, и потащил Клэр к выходу. Она в последний раз оглянулась на одинокую гостиную профессора Уилсона. На каминной полке тикали часы, и все застыло в ожидании жизни, которой никогда больше здесь не будет.
Да, это печально.
- Сначала беги, - сказал Шейн. - Поплачешь потом.
Это был отличный девиз для Морганвилля.
Они вернулись к дому примерно через полчаса. Когда они обогнули угол Лот-стрит, и увидели готичный фасад Стеклянного дома на фоне новых домов, Клэр тут же бросился в глаза синий джип, стоящий на обочине. Он выглядел знакомым.
- Боже мой! - выдохнула она и остановилась как вкопанная.
- Остановка? Плохая идея. Давай, Клер, вперед…
- Это машина моих родителей! - воскликнула она. - Мои родители здесь! Ох ты, Боже мой! - Она практически провизжала последнюю часть, и развернулась было, чтобы убежать, но Шейн схватил ее за ворот рубашки и потащил за собой.
- Лучше покончить с этим, - сказал он. - Если они зашли так далеко, чтобы отыскать тебя, они не уедут, не сказав привет.
- Ой! Отпусти! - Он отпустил.
Клэр одернула рубашку и метнула на него разгневанный взгляд, а он отвесил экстравагантный поклон.
- Ты первая, - сказал он. - Я прикрою твою спину.
Но сейчас ее больше всего заботило, что ждет ее впереди.
Открыв входную дверь, она расслышала озабоченный голос Евы.
- Я уверена, она появится здесь с минуты на минуту - она, знаете ли, на занятиях, и…
- Юная леди, моя дочь не на занятиях. Я был там. Она не появлялась в классе весь день. Теперь вы собираетесь сказать мне, где она, или мне придется вызвать полицию?
Папа вне себя. Клэр с трудом сглотнула, борясь с желанием развернуться, закрыть дверь и убежать. Она не сделала этого только потому, что Шейн был прямо за ней, и он считал ситуацию слишком забавной, чтобы дать ей скрыться. Поэтому она собралась с духом и пошла по коридору в сторону голосов. Только Ева и папа. А где…
- Клэр! - Она узнала бы этот вопль облегчения везде. Прежде, чем она успела сказать «Привет, мама», ее захлестнули объятия и волна духов Л'Ореаль. Спустя мгновение Клэр уже держали на расстоянии вытянутой руки и трясли как тряпичную куклу. - Клэр, чем ты занимаешься? Что ты здесь делаешь?
- Мам…
- Мы так беспокоились о тебе после того ужасного несчастного случая, но Лес не мог отлучится с работы до сегодняшнего дня…
- Да не стоило волноваться…
- И мы просто должны были приехать навестить тебя, но твоя комната в общежитии была пуста. Ты пропустила занятия - Клэр, что с тобой? Я не могу поверить, что ты могла такое сделать!
- Какое такое? - вздохнула она. - Мама, может, ты перестанешь меня трясти? У меня голова кружится.
Мама отпустила ее и скрестила руки на груди. Она была не очень высокой - всего на пару дюймов выше Клэр, даже в туфлях на каблуках - и папа, который зверем смотрел на Шейна, казался на ее фоне вдвое шире и выше.
- Это он? - спросил папа. - Это из-за него у тебя неприятности?
- Нет, - возразил Шейн. - У меня просто лицо такое.
- Заткнись! - зашипела Клэр. Она практически слышала, как он мысленно потешается над всем этим. Ей это смешным не казалось. - Шейн просто мой друг, папа. Как и Ева.
- Ева? - Ее родители посмотрели друг на друга отсутствующим взглядом. - Ты имеешь в виду…
Они бросили полный ужаса взгляд на Еву, которая стояла, сложив руки и пытаясь выглядеть как можно более респектабельно для человека в костюме готической балерины - юбка из черной сетки и топ из красного атласа. Она мило улыбнулась, но впечатление подпортила красная губная помада (позаимствованная у Миранды?) и серьги в виде черепов.
Мама слабо простонала:
- Клэр, раньше у тебя были такие хорошие друзья. Что случилось с Элизабет?
- Она поступила в Техасский AM.
- Это не причина перестать быть друзьями.
Материнская логика. Клэр решила, что Шейн был прав - не было никакого выхода. Она с тем же успехом могла прыгнуть в бассейн с акулами.
- Мама, Ева и Шейн - мои соседи. Здесь. В этом доме.
Молчание. Мама и папа застыли на месте.
- Лес? - переспросила мама. - Она сказала, что живет здесь?
- Юная леди, вы здесь не живете, - сказал папа. - Вы живете в общежитии.
- Нет. Я живу здесь, и это мое решение.
- Это незаконно! По правилам ты должна жить в кампусе, Клэр. Ты не можешь просто…
Ночь за окном скользила мимо них, неприметная и быстрая как убийца.
- Могу, - возразила Клэр. - И делаю. Я не вернусь туда.
- Ну, я не собираюсь платить кругленькую сумму за то, чтобы ты сидела в каком-то старом доме с кучкой… - папа запнулся, пытаясь подобрать подходящее слово для описания Евы и Шейна. - Друзей! И - они хотя бы учатся?
- Я как раз только что отучился, - сказал Шейн.
- Заткнись! - Клэр чуть не расплакалась.
- Ну хватит. Собирай свои вещи, Клэр. Ты идешь с нами.
Веселье тут же покинуло лицо Шейна.
- Нет, не идет, - возразил он. - Только не ночью. Простите.
Папа покраснел, разъярился еще сильнее и ткнул в нее пальцем:
- Так вот почему ты здесь? Старшие мальчики? Живете под одной крышей?
- Ох, Клэр, - вздохнула мама. - Ты слишком молода для этого. Ты…
- Шейн, - подсказал Шейн.
- Шейн, я не сомневаюсь, что ты хороший парень, - ее голос звучал не особо убедительно, - но ты должен понять, что Клэр - особенная девушка, и она очень молода.
- Она - ребенок! - перебил папа. - Ей шестнадцать! И если ты к ней приставал…
- Папа! - Клэр подумала, что ее лицо приобрело тот же оттенок красного, как и у папы, хотя и по другой причине. - Хватит уже! Шейн мой друг! Прекрати меня смущать!
- Смущать тебя? Клэр, как, по-твоему, мы себя чувствуем? - заревел папа.
В наступившей тишине Клэр услышала, как Майкл успокаивающе говорит со ступенек:
- По-моему, нам всем лучше присесть.
Все садиться не стали. Шейн с Евой сбежали в кухню, откуда раздавалось клацание посуды и яростный шепот. Клэр неловко притулилась на диване между родителями и траурно смотрела на сидящего в кресле Майкла. Он выглядел спокойным и собранным.
Мама, папа, познакомьтесь с Майклом, он - мертвый парень… Да, это бы очень помогло.
- Меня зовут Майкл Гласс, - сказал он, и как равному протянул руку папе Клэр. Папа, удивленный, пожал ее. - Вы уже знакомы с двумя нашими соседями, Евой Россер и Шейном Коллинсом. Сэр, я знаю, что вы беспокоитесь за Клэр. Это совершенно естественно. Она впервые живет самостоятельно, и она моложе большинства детей, поступивших в колледж. Я не виню вас за ваше беспокойство.
Обезоруженный папа все еще сохранял упрямый вид.
- И кто ты такой, Майкл Гласс?
- Я владелец этого дома. Я сдаю комнату вашей дочери.
- Сколько тебе лет?
- Немного больше восемнадцати. Как и Шейну с Евой. Мы давно знаем друг друга, и, если честно, не особенно хотели впускать еще одного человека в дом, но… - Майкл пожал плечами. - У нас была пустая спальня, и лучше делить счета на четыре. Я долго думал, прежде чем позволить Клэр жить здесь. У нас было голосование жильцов по этому поводу.
Клэр моргнула. Это правда? Они голосовали?
- Моя дочь несовершеннолетняя, - сказал папа. - Мне это не нравится. Все это.
- Сэр, я понимаю. Я тоже был не в восторге от этого. Даже иметь ее здесь - риск для нас, вы понимаете. - Майкл не должен был говорить это, поняла Клэр; ее папа уже все понимал. - Но она нуждалась в нас, и мы не могли от нее отвернуться.
- Вернее, вы не могли отвернуться от ее денег, - хмуро буркнул папа.
В ответ Майкл встал, подошел к стоящей на полке деревянной шкатулке и достал из нее конверт. Он передал его папе.
- Здесь - все, что она уплатила мне, - сказал он. - Вся сумма. Я отложил ее на тот случай, если она захочет уйти. Дело не в деньгах, мистер Денверс. Дело в безопасности Клэр.
Майкл покосился на нее, и она прикусила губу. Она надеялась избежать этого - отчаянно надеялась - но сейчас другого выбора не оставалось. Она слегка кивнула и вжалась в сиденье дивана, пытаясь стать незаметной. Маленькой.
- Общежитие Клэр было только для девушек, - заметила мама Клэр. Она рассеянно поглаживала волосы Клэр, так же, как когда Клэр была маленькой. Клэр терпела. На самом деле, втайне ей это даже немножко нравилось, и ей приходилось бороться с желанием привалиться к маминому боку и позволить обнять себя. Это давало чувство защищенности. - Она была в безопасности, разве нет? Моника сказала…
- Ты говорила с Моникой? - резко спросила Клэр и широко распахнутыми глазами посмотрела на мать. Мама слегка нахмурилась, в ее темных глазах мелькнуло беспокойство.
- Да, конечно. Я пыталась выяснить, куда ты делась, и Моника мне очень помогла.
- Бьюсь об заклад, - буркнула Клэр. Мысль о Монике, стоящей и улыбающейся ее маме - наверняка с милым и невинным личиком - вызывала отвращение.
- Она сказала, что ты переехала сюда, - закончила мама, все еще хмурясь. - Клэр, милая, почему ты ушла из общежития? Я знаю, что ты не глупая девушка. Ты не сделала бы этого без веской причины.
- Причина была, - сказал Майкл, - Над ней издевались.
- Издевались? - переспросила мама, словно не поняв значения слова.
- По словам Клэр, началось все с малого - старшие девушки подшучивали над первокурсницами. Гадкие шутки, но не опасные. Но она встала на пути не той девушки, и пострадала.
- Пострадала? - переспросил папа.
- Когда она пришла сюда, она была вся в синяках как глобус, - сказал Майкл. - Если честно, я хотел вызвать полицию. Она мне не позволила. Но я не мог разрешить ей вернуться туда. Она не просто была избита. Я думаю, что ее жизнь была в опасности.
Мамина рука застыла в волосах Клэр, и она издала короткий стон.
- Да все не так уж и плохо, - сказала Клэр. - В смысле, ничего не сломано или типа того. У меня была разбита коленка, и синяк под глазом, но…
- Синяк под глазом?
- Он уже сошел. Видите? - Она похлопала ресницами. Мама тревожно рассматривала ее лицо. - Честно, все прошло. Закончилось. Со мной уже все в порядке.
- Нет, - возразил Майкл. - Это не так. Но Клэр справляется, и мы присматриваем за ней. Особенно Шейн. Когда-то у него была младшая сестра, и для него важно быть уверенным в безопасности Клэр. Более того, я думаю, что Клэр способна позаботиться о себе. И это - то, чему она должна научиться, вы не согласны? - Майкл наклонился вперед, руки свободно лежат локтями на коленях. В свечении ламп его волосы отливали золотом, а глаза ангельской синевой. Если кто-нибудь когда-нибудь и выглядел надежным, это был Майкл Гласс.
«С небольшой поправкой на то, что он покойник», - подумала Клэр и прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего в приступе паники.
Папа и мама думали. Она знала, что должна сказать им что-то… что-то важное. Что-то, что заставит их не забирать ее домой.
- Я не могу уехать, - сказала она. Это исходило из ее сердца, и она отвечала за каждое слово. На этот раз она говорила спокойно. Даже излишне спокойно. - Мама, папа, я знаю, что вы волнуетесь за меня, и я люблю вас. Но мне нужно оставаться здесь. Майкл не сказал вам, но они сами оказались под угрозой из-за меня, и я в долгу перед ними. Я должна остаться, пока все не утрясется и я не буду уверена, что они не попадут в беду из-за меня. Я обязана сделать это, понимаете? И я могу сделать это. Я должна.
- Клэр, - придушенно прошептала мама. - Тебе шестнадцать! Ты еще ребенок!
- Нет, - просто ответила она. - Мне шестнадцать с половиной, и я не сдамся. Я никогда не сдаюсь. Вы оба знаете.
Они знали. Клэр всю свою жизнь была бойцом и оба родителя понимали это. Они знали, какой упорной она была. Более того, они видели, насколько для нее это было важно.
- Мне это не нравится, - заявил папа, но уже несчастным, а не сердитым тоном. - Мне не нравится, что ты живешь в одном доме с мальчиками старше тебя. Что ушла из кампуса. И я хочу остановить тех, кто причинил тебе боль.
- Значит я должна остановить их, - сказала Клэр. - Это моя проблема. И есть другие девушки в общежитии, которых бьют, так что дело не только во мне. Мне нужно сделать это и ради них тоже.
Майкл слегка приподнял брови, но промолчал. Мама вытирала глаза платком. В дверном проеме появилась Ева в огромном фартуке с рисунком красных губ и надписью ПОЦЕЛУЙ ПОВАРА, неуверенно подошла к ним и нервно улыбнулась родителям Клэр.
- Обед готов! - сказала она.
- Ох, мы не можем, - сказала мама
- Черта с два, - возразил папа. - Я голоден. Это что, чили?
Обед прошел неловко. Папа уклончиво буркал насчет качества чили. Шейн выглядел так, словно едва удерживается от смеха. Ева так нервничала, что Клэр боялась, как бы она не упала со стула, а Майкл… Майкл единственный был спокойным. Взрослым. Клэр как никогда в жизни ощутила себя ребенком за большим столом.
- Так, Майкл, - спросила мама Клэр, съедая ложку чили, - чем вы занимаетесь?
«Бродит по дому, в котором умер», - подумала Клэр и прикусила губу. Она поспешно глотнула колу.
- Я музыкант, - ответил Майкл.
- Ох, правда? - она просияла. - На чем вы играете? Обожаю классическую музыку!
Теперь даже Майкл выглядел смущенно. Шейн закашлялся в салфетку и огромными глотками прикончил колу, чтобы утопить икающий смех.
- На фортепиано и гитаре, - сказал он. - Но в основном на гитаре. Акустической и электро.