– Что он не дает сведений о постояльцах отеля.
– А он не врет?
– Думаю, нет. Вы дали ему такие чаевые в день приезда, что теперь он – ваш, душой и телом. Я тоже сегодня заплатил за честность. А человек, который вами интересовался, вышел из отеля и прямиком направился к машине. Вот ее номер. В машине сидели двое. Один по описанию был похож на владельца фиктивного турагентства.
– Откуда ты знаешь? – спросил ошарашенный таким количеством сведений босс.
– Портье отправил посыльного проследить за тем человеком. А я потом отвез посыльного в полицию. Там есть фото этого типа, владельца агентства. Известная в определенных кругах личность. Посыльный его опознал.
– Ну, Радж, ты молодец. С меня премия! – хлопнул его по плечу мой довольный муж.
Радж зарделся и покосился на крутившуюся перед зеркалом Нику. Он явно хотел реабилитироваться в ее глазах после недавнего ночного приключения.
– И кто же он такой? – поторопил Ползунов отвлекшегося от дела помощника.
– Член местной преступной группировки. Не слишком большая шишка, но и не мелочь какая-нибудь. Содержит пару притонов: карты, девочки… Приторговывает наркотой.
– А что его связывает с нашим знакомым, со Стасовым?
– В полиции пока не знают. Видимо, Стасов здесь недавно объявился, еще не успел примелькаться.
– Слушай, а может, твой Леха решил в его бордель Аллу с Анькой продать?! – осенило вдруг меня.
– Почему это он «мой»?.. Кого продать?! – вскинулся Васик.
– А ведь точно! – оживился Денис.
– Что – точно?! Продал?! – вытаращился бывший муж и отец на Раджа.
– Не знаю.
– Да нет. Пока не продал, – утешил его Денис. – Продаст, когда свою долю твоего наследства получит… или не получит, – глубокомысленно закончил он.
|
|
– Так! Собираемся. Прощупаем этого мерзавца! Он мне все выложит! – суетливо забегал по номеру в поисках чего-нибудь потяжелее мой милый Василий.
– Вася, остановись! Мы просто идиоты! Полные!
Вася затормозил.
– Какое наследство?! Мы ведь живы! И Стасов об этом уже три дня знает! Небось он и с Павлом уже связался! И выяснил, что о нашем «оживлении», кроме него, никому не известно! Вы понимаете? НАС МОГУТ УБИТЬ С МИНУТЫНА МИНУТУ! Бежать надо! – жутким шепотом закончила я и кинулась собирать вещи.
Остальные бросились в разные стороны, бестолково хватая свое имущество и сталкиваясь друг с другом.
– Стоп! – заорал Василий, чтобы привести нас в сознание. – Вещи не брать! Только деньги и документы. Уходим черным ходом! Радж, позвони своему знакомому портье, пусть он срочно поднимется к нам.
– Надо предупредить семью Вадья. Мы к ним с такой помпой подъезжали, бандиты наверняка уже в курсе, у них могут быть неприятности, – остановилась я на полдороге к сумке.
– Звони Шри. Остальных пугать не надо, – велел муж.
– Лучше Вероника, я ему по-английски не объясню, не сумею.
– О’кей. Давайте, звоните.
Пока Вероника разговаривала с Шри, пришел портье. Ему приказали вывести нас из отеля, куда-нибудь подальше и как можно незаметнее.
– Шри велел ехать в один отель на другом краю города. Хозяин – его приятель. Он нас спрячет, – сообщила нам Вероника. – Вечером созвонимся.
Пробежав служебными коридорами, мы выскочили на какие-то задворки – в мрачный переулок, куда выходило несколько запертых наглухо дверей и узкие слепые оконца. Пробежав метров пятьдесят, мы оказались на грязной кривой улочке и плутали по ней минут пять, пока не выскочили на оживленный проспект, где Радж поймал такси.
|
|
Василий щедро вручил портье сто долларов, пообещал, что мы вскоре вернемся, и мы покатили.
– Даже если наши враги ему заплатят двести баксов, он все равно не сможет рассказать, куда мы подевались, – подбодрил нас беглый олигарх.
Такси, попетляв по улицам города, выехало на площадь и встало на светофоре.
– Елки! Ложись! – прокричал Денис, внезапно плашмя падая на сиденье.
Но было поздно. По закону подлости такси выехало на площадь перед нашим отелем и встало на светофоре возле уличного кафе напротив входа!
Два неприятных типа, сидевших в кафе с чашками кофе, взглянули в нашу сторону и тут же вскочили. В два прыжка они были у машины и рванули на себя ее дверцы.
– Вперед! – завизжали мы с Никой, пытаясь вдвоем удержать одну дверцу. В другую вцепился Радж, заголосивший не хуже нас.
Шофер, которому в пять глоток на четырех языках – Василий вопил на русском матерном, – орали, чтобы он поехал вперед, и немедленно, наконец тронулся с места.
Пробежав метров пять за набиравшим скорость такси, негодяи поняли, что им его не догнать, и кинулись к припаркованной у кафе старенькой «Мазде».
Водитель такси, видимо, урожденный «тормоз», никак не желал прибавить газу, сколько мы ни надрывались. Преследователи приближались! Не думайте, что мы так перетрусили из-за двух средних габаритов хулиганов – нет. Но была велика вероятность, что они вооружены, а схлопотать пулю никто из нас не желал.
|
|
Поняв, что уговорами делу не поможешь, я принялась лупить нашего рулевого по спине кулаками, приговаривая: «Да шевелись ты!» И, кажется, немного переборщила.
На ближайшем же светофоре он выскочил из машины, не забыв прихватить с собой ключи. Дезертир!
– Все – из машины! – скомандовал, выскакивая, Ползунов.
Памятуя о своих прежних ошибках, он старался держать все свое стадо в поле зрения и подпихивал нас в спины.
– Давайте, шевелитесь! – пыхтел он за моей спиной.
Но нам повторять дважды не было нужно. Вероника полетела впереди всех, как молодая лань; следом несся Денис. Радж, разрываемый между желанием скакать рядом с Вероникой и необходимостью взять на буксир меня, выбрал путь благородного джентльмена, не ищущего легких путей.
Итак, Радж тащил меня, а замыкал колонну пыхтевший Василий.
Бандиты давно уже бросили свою тачку и бежали следом за нами, медленно сокращая расстояние. Движение затруднял народ, путавшийся под ногами. Нищие хватали нас за полы одежды, требуя подаяния. Торговцы лезли под нос с товарами, зеваки не успевали вовремя отскочить в сторону. Если так пойдет дальше, метров через сто бандиты схватят нас за шиворот!
И тут моего мужа посетила поистине светлая мысль. Он своротил на бегу на землю лоток со свежей рыбой, в качестве компенсации за ущерб швырнув его хозяйке стянутые с руки часы «Ролекс».
Бежавший первым головорез растянулся на скользкой сардине, или что они там ловят в Индийском океане. Второй хотел было перепрыгнуть через него, но не тут-то было! Первый, пытаясь подняться, схватил его за штанину, и второй типчик с размаху шмякнулся мордой прямо в ароматное рыбное месиво.
Я уже не бежала. Повиснув на Радже, ощущая колотье в боку, я наблюдала за этой дивной сценой, пытаясь перевести дыхание. Василий стоял рядом со мной, красный, как помидор, и тоже еле дышал.
Между тем к барахтавшимся в рыбных потрохах мерзавцам подскочила пожилая, высушенная на солнце индианка в стареньком темно-зеленом сари и принялась лупить их по голове здоровенной рыбиной. Вокруг начала собираться толпа.
Убедившись, что им быстро не выпутаться, мы не спеша затрусили прочь по маленьким кривым улочкам, пока не остановили рикшу и не добрались наконец до нашего нового пристанища.
Глава 47
– Добро пожаловать! – расплылся в радостной улыбке хозяин отеля. – Я уже начал волноваться, куда вы запропастились? Шри сказал, что вы приедете через полчаса.
Хозяину было лет тридцать – тридцать пять. В джинсах, мокасинах и футболке от Хуго Босс он выглядел индийцем новой формации.
– Задержались, – прогудел Василий, пожимая ему руку. – Василий Ползунов, приятно познакомиться.
– Боб, – галантно целуя мне ручку, представился он.
Перезнакомившись со всеми, хозяин проводил нас в наши апартаменты.
По сути, это была обыкновенная квартира. Во внутреннем дворике, куда был закрыт вход для прочих постояльцев, на первом этаже, с отдельным входом, располагалась пятикомнатная квартира, немного темноватая, но довольно-таки уютная. Четыре спальни, гостиная, маленькая кухня, правда, совсем пустая. Боб радостно сообщил, что мы – его гости, и он будет просто счастлив, если мы составим ему компанию за столом.
Естественно, мы согласились.
Распределившись по комнатам, мы с удовольствием отправились на обед. Похоже, такие мелочи, как покушение на наше убийство, уже не могли испортить нам аппетит.
После сытного обеда Василий, сделав над собой нечеловеческое усилие и включив мозги, позвонил в Питер, нашей дражайшей Эльзе Генриховне, и сообщил ей о нашем чудесном спасении и о некоторой преждевременности слухов о его кончине.
Радж, сидя в своей комнате, торговался с полицейским начальством о времени проведения операции по захвату известной нам банды и сети притонов, а также о размерах «добровольного пожертвования» от иностранного любителя законности и порядка.
Обошлась нам эта облава в пять тысяч баксов, и была она назначена на эту, наступившую вскоре, ночь. Результативность облавы гарантировалась самим шефом городской полиции.
Нам оставалось просидеть «в подполье» меньше суток.
Вероника позвонила Шри и попросила – пусть все члены семьи Варья соблюдают осторожность, а также от души поблагодарила их за помощь.
День прошел скучно, выходить из гостиницы было нельзя, хорошо, что тут имелся боулинг, и мы катали шары до позднего вечера.
Наутро, позвонив блюстителям закона и убедившись, что бандитов повязали, мы наконец вернулись в первый отель за вещами. Боб настоял, чтобы мы жили у него.
Взяли всю шайку-лейку: владельца турагентства, парочку типов, побарахтавшихся в рыбных потрохах, и еще человек пятнадцать, нам неизвестных.
Я специально ездила в полицию, убедиться, что поймали кого надо. Ушел от блюстителей закона только наш старый друг – Алексей Александрович. Теперь мы могли свободно разгуливать по Варанаси, ожидая, когда полиция доставит нам его на блюдечке с голубой каемочкой. А заодно найдет и ползуновских родственниц.
– Вероника, позвони семье Вадья, скажи, все закончилось, они могут расслабиться, – приказал Василий.
– Ужас! – вернулась из своей комнаты дочь, бледная и с дрожащими губами. – Ночью сожгли их дом! Кто-то бросил в окно горящую тряпку, пропитанную бензином. Слава богу, все живы.
– Где они сейчас?! – прижав руку к щеке, спросила я.
– У соседей. Там такой плач стоит! Просто сердце разрывается…
– Это я виновата! Из-за меня пострадали чудесные люди. – Я готова была рвать на себе волосы.
– Живо собирайтесь. Едем за ними, – скомандовал Василий, принимая на себя руководство. – Хватит реветь. Все они живы, остальное можно поправить.
Вероника и Денис рванулись к двери.
– Не так быстро. Вероника, иди к Бобу, пусть он приготовит для них номера.
– Лучше уступить им наш номер. Здесь есть кухня. Парвати она наверняка понравится.
– Ладно. Пусть перенесут наши вещи в люксы. Вадья поселятся здесь. Если все не поместятся, пусть Боб еще номера для них выделит. Денис, найди пять машин такси: на одном поедем мы, в другие загрузим погорельцев.
Благодаря распоряжениям Василия мы через полчаса выгрузились возле так полюбившегося мне дома. Верхний этаж сгорел полностью, в магазине полопались витринные стекла. Потолка фактически не было, дверь висела на одной петле. Какое счастье, что свой товар господин Вадья убирает на ночь в сейф! Нам навстречу из соседского дома вышли мужчины: суровые, сдержанные, молчаливые. Женщины со слезами пытались отыскать на пепелище какие-нибудь уцелевшие вещи. Дети, испуганные, дрожащие, босые и почти голышом, жались к матерям.
Василий и Денис подошли к мужчинам. Мы с Вероникой направились к Парвати с невестками. Сита сидела в сторонке, с малышами.
Высказав им всем слова сожаления и сочувствия, мы предложили свою помощь и отправились вместе со всеми на пожарище. Когда я подошла к дому, от группы детишек отделилась девчушка лет пяти, худенькая, в трусиках и маечке, наверное, ее, сонную, вынули из кроватки, и что-то заговорила, ужасно волнуясь. Подошла Сита и перевела мне слова малышки.
– Моя новая кукла пропала. Я ее очень любила, мы вместе легли спать. А когда дом загорелся, я ее оставила, и она погибла. Простите, – губки малышки задрожали, и мое сердце просто сжалось от пронзительной жалости.
Я схватила ее на руки и прижала к себе:
– Не плачь! Мы сегодня же поедем в магазин и купим тебе куклу… еще раз. Все игрушки, которые дети теряют или которые погибают, возвращаются в магазины, где их купили.
Девочка засмеялась, обняла меня за шею тоненькими ручками и поцеловала.
Я разрыдалась и крепче прижала ее к себе. Каким надо быть подонком, чтобы поджечь дом, где спят дети?! Найдем Стасова – лично порву его на мелкие кусочки!
Василию после долгих и тактичных переговоров удалось убедить этих гордых, полных достоинства людей принять нашу помощь.
После обеда, когда все семейство устроилось на новом месте, мужчины отправились по делам. Парвати вместе со свекровью принялись осваивать новую кухню. Василий и Шри поехали на поиски строительной компании – надо было договориться о строительстве нового дома. Вероника повезла женщин по магазинам, ведь у них не было даже самого необходимого. А я собрала детей, позвала Ситу, и мы дружной гурьбой отправились в большой торговый комплекс.
Первым делом детей надо было одеть. Некоторые из них пришли в магазин во взрослых банных тапочках, другие – и вовсе босиком. Рассадив их по лавочкам, мы с Ситой и продавцами развили бурную деятельность. Помимо обуви, надо было купить детям трусики, носочки, футболочки, платьица и брючки. А еще следить, чтобы детвора не разбежалась, как тараканы, по всему комплексу. Чтобы легче было за ними следить, мы придумали игру в индейцев, купили им головные уборы с перьями, заметные издалека, назначили вождем старшего мальчика и велели ребятам сторожить их вигвамы. Присматривать за ними сразу стало легче: Виннету – Ястребиный Коготь строго следил за дисциплиной в своем племени.
Домой мы вернулись около восьми вечера. Уставших, объевшихся мороженым и пирожными малышей мамочки вынимали из машины и, полусонных, на руках разносили по кроваткам.
Василий и Шри приехали сразу после нас.
– Ух. Вымотался, – выходя из душа, пропыхтел Василий, снимая с шеи полотенце. – Объехали мы семь фирм. Я сперва хотел европейцев нанять, знаешь, это как-то надежнее. Но до чего же они капризные! И начать они могут только через месяц, и скидок не делают, и проект разрабатывают отдельно, заелись, короче. А я люблю, чтобы работник был голодный.
Я недоуменно подняла брови.
– Не в прямом смысле слова, конечно. А чтобы он дорожил каждым новым клиентом. Еще не раскрутившийся как следует. В общем, плюнул я на этих выпендрежников, и поехали мы к индийцам. Вот это я понимаю! Тут тебе и скидки, и строительство начнут через неделю, и проект сразу выбрали, и старый фундамент уже завтра обследуют, а не по записи – через год. Короче, договор мы подписали, аванс внесли. Обойдется даже дешевле, чем я планировал.
– Но дом-то им построят хороший?
– Отличный. Не переживай.
Глава 48
Когда жизнь наша понемногу наладились и опасность перестала нам угрожать, Боб организовал прогулку по Гангу, разбудив нас в четыре утра, а точнее сказать, ночи, со словами: «Сюрприз!» Он повел нас к спуску на воду, посадил в свою лодку, причаленную у Асигхат, одного из восьмидесяти ступенчатых спусков к Гангу, возле каждого из которых паломники совершают омовение.
Над водой разливалась нежная мелодия, выводимая шехной, тростниковым музыкальным инструментом, которым в храме Шивы приветствуют наступление нового дня.
Боб купил у крутившейся рядом детворы цветы и масляные фонарики, чтобы мы могли пустить их по воде – как подношение великой реке.
Мы выплыли на середину Ганга, наблюдая, как просыпается город. Поднимались со своих мест паломники, ночевавшие подле стен старинных дворцов магараджей, расположивших свои старые, словно пропитанные самой историей башни и флигели у берегов реки.
Где-то за серебристой пеленой дождя вставало бледное солнце, и людской поток устремился к священным водам. Молящиеся входили в воду по пояс, совершая омовения согласно ритуалу пуджи в честь начала нового дня. Каждый спуск к воде в архитектурных деталях отличается от другого, и возле каждого обязательно стоит лингам Шивы, символизирующий мужскую энергию.
Асигхатом – спуском, от которого мы отплыли, – отмечено место слияния рек Ганга и Аси. Соседний спуск, Тулсигхат, увековечил память поэта семнадцатого века Тулсидаса, который перевел с санскрита на хинди «Рамаяну». Обо всем этом нам с удовольствием рассказывал Боб, пока лодка тихо скользила по зыбкой водной глади. Маникарникагхат – самое священное место в городе, ибо тут Шива выкопал водоем, где Парвати искал серьгу своей божественной супруги. Здесь имеется плита, на которой отпечатался след ноги Вишну. (На ней вас могут кремировать, если вы принадлежите к одной из знатнейших фамилий города.)
Удивляло нас количество пожилых людей, заполнявших набережные.
– Какой древний город, и население ему под стать, – поделилась я с нашим хозяином.
– Вовсе нет. Население самое обычное. Просто считается, что смерть в священном городе практически обеспечивает личности обретение мокши, то есть спасения и освобождения. Поэтому многие приезжают сюда умирать, их сжигают на специально отведенных площадках, а прах развеивают над Гангом. Смотрите, – показал он на набережную, к которой мы как раз подплывали, – этот костер готовится для погребения.
Действительно, на плите, возвышавшейся посредине гхата, несколько человек аккуратно укладывали бревна. Как строят игрушечный колодец из спичек. Потом они полили бревна маслом из кувшинов и положили сверху замотанное в ткань тело. Через минуту в небо взметнулось пламя.
– Когда костер догорит, они соберут пепел и развеют его над рекой, – спокойно пояснил Боб.
Что характерно, все это время поблизости от костра сотни людей занимались своими делами: мылись, молились, стирали белье.
– Что это?! – с ужасом взвизгнула вдруг Вероника, показывая на проплывавший сверток.
– Дело в том, что кремации подлежат только неочищенные тела. Очищенные, например, тела беременных женщин, просто опускают в воду, и река их уносит.
– Ужас! – бледнея на глазах, прошептала моя дочь.
Я тоже почувствовала, что меня мутит. Сразу захотелось вымыть с мылом руку, которую я опустила за борт, отпуская по водам свой маленький светильник.
– Знаешь, Боб, поехали обратно к дому, – борясь с дурнотой, попросили мы.
Сойдя на берег, Денис отправился в только что открывшуюся маленькую пекарню рядом с отелем. Ее хозяин Кямал пек удивительно вкусную пахлаву разных сортов, мы каждое утро покупали по пакету.
Василий ослабил бдительность и с недавних пор разрешал нам покидать дом попарно. Поэтому, напившись кофе, Денис сразу унесся. Он собирался пойти вместе с Ситой в университет. Пару дней тому назад Сита устроила нам экскурсию по университетскому городку, и мы были поражены этим островком передового прогресса, находившимся рядом с восхитительно древним городом. Университет располагался за городской чертой, он был окружен богатыми садами, ухоженными, полными экзотических растений. Все постройки были исключительно современными и очень комфортабельными. Они осмотрели учебные корпуса, заглянули к приятелям Ситы в общежитие, пообедали в студенческой столовой, короче, прекрасно провели день. Денис познакомился с ребятами из футбольной команды и впоследствии наведывался туда поиграть и поболтать.
Радж увел Веронику на прогулку в Бхараткалабхаван, осмотреть редкой красоты старинные миниатюры. Меня с собой они, естественно, не позвали. Потом Радж должен был заскочить в полицию, узнать, как идут поиски, далее они собирались зайти к Шри на работу – он расписывал то ли Фестивальный комплекс, то ли еще что-то в том же духе. Я собиралась туда завтра, вместе с Арундхати, женой Шри.
Все разбежались кто куда. Василий храпел в спальне, я разбирала наши с Никой покупки, в том числе чудесную парчу местного изготовления, с богатым рисунком. Я размышляла, что с ней делать, прикидывала, кому что подарить. Любовалась чудесной белой вышивкой – чикан, ее вышивают вручную по муслину местные мастерицы. Когда и это занятие было исчерпано, я потихоньку обулась, прихватила сумку и выскользнула из номера.
Не могу я прозябать в этом сонном царстве, лучше прогуляюсь. Мы уже давно перестали обращать внимание на дождь, он все равно не кончался, и я спокойно окунала в лужи края своих кремовых брючек.
Давно хотела осмотреть Золотой Храм, да все как-то не получалось. Храмов в Варанаси – тысячи, больших и маленьких, во многих я уже побывала, но этот больше всего привлекал туристов, поскольку имел высокую шикхару, покрытую золотом. Думаю, в лучах солнца здание смотрится просто великолепно, но ничего, осмотрим его и в дождик.
Нашла я его без труда. Золотое великолепие отделки и правда впечатляло, но в остальном храм был очень похож на своих собратьев. Выйдя из него, я прошла пару кварталов и наткнулась еще на один небольшой храм, стоявший за невысокой каменной оградой.
Похоже, этот храм был построен поклонниками Ханумана, царя обезьян, поскольку в небольшом саду вокруг него поселилась не одна сотня этих непоседливых животных. Некоторые дремали, другие выглядывали на улицу, наблюдая за людской суетой, третьи ели, четвертые искали насекомых в шерсти своих собратьев, мамаши кормили или воспитывали своих отпрысков – одна обезьяна совсем по-человечески хлопала лапой по крохотной попке свою провинившуюся малышку-дочь. Закончив экзекуцию, мамаша прижала детеныша к сердцу и облизала сморщенную от плача мордашку крошки, продемонстрировав отходчивость матери. Все это беспокойное население беспрерывно двигалось: обезьяны вертелись, крутились, испражнялись, дрались, ругались, орали, прыгали…
Не успела я пересечь порог резных каменных ворот, ведущих в храмовый двор, как десятка три крупных нахальных мартышек покинули свои места в «зрительном зале» и принялись носиться вокруг меня, крича и требуя лакомств. Увы! Я была не готова к встрече с этими избалованными попрошайками. Не получив желаемого, они перешли к более активным действиям. Одна из мартышек прыгнула мне на голову и дернула за прядь волос, парочка других тварюшек уцепилась за брюки и рвала их в разные стороны что есть сил. С ветки мне в голову полетела банановая шкурка. Проказник с мохнатой задницей попытался отобрать мою сумку.
Я испугалась. Возможно, порознь эти небольшие обезьяны и не представляют угрозы, но мне вдруг представилось, что будет, если они накинутся на меня все вместе. Да меня затопчут!
Обезумев от ужаса, я стряхнула с сумки вцепившегося в нее наглеца и принялась лупить ею по головам других нападавших, пытаясь отогнать их подальше.
Из храма появился служитель с разгневанным лицом. Выбегая из дверей, он кричал что-то грозным голосом и, спускаясь с крыльца, прихватил валявшиеся на дороге грабли.
Следом за ним выбежали еще двое священнослужителей.
– Ну, погодите! Сейчас вам достанется! – возликовала я, от души наподдав какой-то лохматой негодяйке, рвавшей зубами мой жакет.
Но удар черенком лопаты по заднице привел меня в чувство. Бить собирались… меня!
Пожалуй, пора уносить отсюда ноги. Я завизжала от боли и страха, врезала низкорослому обезьянопоклоннику по макушке сумкой и побежала к воротам.
Бег мой затруднял особенно навязчивый примат, намертво прицепившийся к моей ноге. У ворот я грохнулась, растянувшись в полный рост. Еле увернувшись от очередного удара граблями по спине, я лягнула ногой противную макаку, вскочила и понеслась по улице что есть сил, разбрызгивая во все стороны фонтаны воды и уворачиваясь от камней и грязи, летевших мне вслед.
«День удался!» – подумала я, потирая онемевшую от болезненного укола задницу, пока местный врач обрабатывал мою укушенную ногу моими же антисептиками.
Запас медикаментов таял на глазах.
Глава 49
– Говорил я тебе: ни шагу из дома без сопровождения! – гундосил уже сорок минут подряд без остановки мой любящий супруг. – Нужно куда-то пойти – скажи, сходим вместе.
– Ага, если я тебя разбужу! – огрызнулась я.
– В магазин – пожалуйста! На рынок? Сколько хочешь, – продолжал гнуть свое Василий Никанорович. – Другие же почему-то слушаются, и ничего с ними не случается.
– А кстати, – вдруг осенило меня, – Вероника уже вернулась?
– Нет, – спокойно ответил муж.
– Да? А я, когда садилась в повозку рикши, вся покусанная обезьянами, видела Раджа: он с каким-то хитроглазым оборванцем беседовал, и Вероники с ним не было.
– Да, может, она в сторонке его ждала, а он дорогу спрашивал?
– Нет, – ехидно ответила я. – Он переговорил с тем типом, они повернулись и ушли вдвоем, в какой-то переулок свернули – и привет. – Я победно взглянула на растерявшегося противника.
– А когда это было? – наконец ожил наш бдительный пастырь.
– Да уж часа полтора тому назад.
– Живо звони в полицию!
– Ты что, спятил? – вытаращилась я на Васечку.
– Звони, звони! Раньше начнут искать, раньше найдут! – Видимо, от переживаний крыша у бедного олигарха съехала окончательно.
– Кого найдут? – раздался с порога веселый голос.
– Вероника пропала! Хорошо, что ты пришла. Надо срочно звонить в полицию… – Василий вздрогнул, обернулся и уставился на Веронику.
– Васенька, бедненький! Ты хорошо себя чувствуешь? – ласково погладила его по голове наша пропавшая и вновь обретенная Ника.
– А ну вас, – надулся Ползунов. – Это все мать твоя. Пропала Вероника, пропала!.. Наверное, она обезьянье бешенство подцепила, Юля наша.
– Какая наглость! – завопила я и бросила в него подушкой.
– Не ссорьтесь! Мусик, а с тобой что случилось?
– Говорю же, ее обезьяны покусали, – буркнул все еще обиженный глава семейства.
Я поведала Веронике о кошмарном нападении распустившихся от полной безнаказанности мартышек. Ника ржала, согнувшись пополам, временами всхрюкивая и вытирая слезы.
– Ну, мам, такое только с тобой бывает! Синяки от граблей большие?
– Ничего смешного! Мне теперь сидеть больно, – пожаловалась я своим бездушным родственникам.
– Ничего, мы тебе подушечку будем подкладывать под мягкое место. Я как раз на рынке купила, вот, смотри, какая прелесть! – И она вытащила очередную парчовую подушку с богатым серебряно-золотым орнаментом. – Не смогла удержаться, – вздохнула Ника. – А это тебе, как самому заботливому на свете мужу и отцу, – и Вероника извлекла из пакета чудные расшитые восточные туфли. – Правда, прелесть? Я тебе еще халат купила и феску, – она вытряхнула все это на кровать и принялась наряжать покрасневшего от удовольствия Василия.
Обласканный и одаренный, он сразу подобрел. Чмокнул в щеку заботливого ребенка и пошел любоваться на себя в зеркало.
– Класс! Спасибо, Никуся. Я оборудую в подвале комнату в восточном стиле, куплю диван с подушками, кальян и буду восседать там, как настоящий набоб, – радовался он, словно ребенок.
– Кому свежая пахлава-махлава? Кому манго-шманго, кишмиш-кишмиш? – передразнивая среднеазиатских торговцев, появился в дверях Денис с огромным медным блюдом разных вкусностей в руках.
– А это откуда?
– Не мог от торговца отделаться, пришлось купить. – Очередная жертва покупательской лихорадки поставила на стол блюдо.
– А где Радж? – отвернулся от зеркала наш строгий начальник.
– А-а, ему позвонили из полиции и попросили куда-то подъехать, вроде надо посмотреть, тех ли они теток нашли или нет, – сказала Вероника.
– Так почему же ты с ним не поехала? – вытаращился от удивления Василий.
– Зачем мне по каким-то бомжатникам таскаться? Они ему каждый день кого-то демонстрируют, отрабатывают обещанные денежки. Просто он вам не говорит, чтобы не волновать.
– То есть как – не волновать?! – рассердился мой муж.
– Да успокойся ты. Им все равно, кого показывать. Вчера, например, продемонстрировали двух старых теток – хиппи, они приехали сюда еще в шестидесятые годы, да так и застряли у какого-то гуру. Им в обед по сто лет, наверное, стукнуло. И что, обо всех этих бреднях он должен вам рассказывать? Радж просто ездит и проверяет. А потом в очередной раз с начальником полиции ругается. Они, по-моему, уже на «ты» перешли. В смысле «ты дурак» – «ты сам дурак».
– Идиотизм какой-то, – вздохнул Василий.
– Вот именно.
– Мне вообще кажется, что он квасить в полицию повадился ходить.
– Радж не пьет, к твоему сведению, – вступилась за своего приятеля Вероника.
– Детка, он пять лет учился в России, жил в общаге – и не пьет?
– Вот именно! Он сам сказал.
– Парень, наверное, сказал, что он коньяк не пьет, ну так к хорошему быстро привыкаешь, – усмехнулся Василий.
Вероника гордо тряхнула головой и, не удостоив его ответом, ушла к себе.
Вечер прошел мирно, без происшествий, только Радж почему-то так и не появился.
Утром мы встали и с удивлением обнаружили, что Радж не пришел, но, поскольку он был с полицейскими, решили не волноваться.
Мы с Вероникой собирались посетить одного мастера, делающего чудесные вещи ручной работы.
Идти было недалеко, и Василий с Денисом увязались с нами.
Петляя по каким-то закоулкам, я вдруг наткнулась на чумазого оборванца, рядом с которым в последний раз видела Раджа.