и анимистические остатки сверхъестественны в своем неизбежном возвращении – то есть преодоленном прошлом на
службе эго - идеалу. Скорее, это пугающий ‘автомат’ социально обусловленного разума, который
является сверхъестественным инопланетным "двойником" внутри, с его обусловленной моралью, подавляющей и охватывающей
субъекта своим невозможным требованием повиновения".
. Чтобы взять только один из многих примеров, рассмотрим статью Джуди Розенталь об овце из Западной Африки:
“Мое собственное писательское присутствие здесь, очевидно, не является моим в смысле собственности, и оно не присутствует
в каком-либо метафизическом смысле. Как Эве и Gorovodu быть, это связь ‘другие’ бороздит
personhoods, истории, политических событиях, культурных трансформаций, тело и дух одновременно живым и мертвым,
и многие другие тексты” (Розенталь, 1998: 3); таким образом, “этот текст был опубликован от vodus” (там же.: 7).
“Я повелся на все, что я видел и слышал, и мне очень захотелось слиться в транса состояние с
духом Саваофа” (там же.: 7). Одержимость духом-это набор техник для “превращения в чужих”
(там же: 30); таким образом, “Идентичность Воду является особенно и радикально современной (или постмодернистской)” (там же: 31); “Мое
страстное желание, чтобы гороводы оставались в состоянии овладеть теорией или обладать ею” (там же: 32).
Рабство появляется и в другом месте описания Хейса: бывшие являются “рабами” ориша, ибо
пример (2011: 253). Аналогично, работа Розалинд Шоу показала, как современные представления о
магии, такие как “потребление” людьми, являются прямым наследием работорговли (2002).
Здесь мы должны отметить сложность идей обладания по отношению к орише Кандомбле,
|
|
Поскольку преданный в некотором смысле также является “владельцем” своего вида
fi
C божество, как во фразе “Огун Жуана”,
Или “Оксум Шейлы”, как с пользой описала Стефания Капоне (2010: 20).
Психоделики, анимизм и духовность
Энди Летчер
В своей книге "Дикий: стихийное путешествие"писатель-путешественник Джей Гриф
fi
ths описывает видение
, вызванное тем, что она пила амазонское галлюциногенное варево аяхуаска под
руководством шаманов в Перу. Она почувствовала, что превратилась в ягуара, а затем, ясная
как день, перенеслась обратно в свой университетский городок Оксфорд, где бродила по
читальным залам Бодлианской библиотеки, “рыча от гнева и отвращения к тому, как моя культура
может знать так мало, зная так много” (Гриф
fi
тыс. руб. 2008: 98). Ее гнев был вызван
пропастью, которую она заметила между сухой западной эпистемологией и подавленным “диким
и влажным” знанием тропических лесов. “Амазонские шаманы, - пишет она, - чувствуют, что
пьют знания, когда принимают аяхуаску... люди не просто узнают о растениях, они
учатся у определенных растений, называемых” учителями растений “иливрачами, которые обучают людей медицине.
Это противоречие с точки зрения западного ума – он упирается в существование разума
во всем, кроме человечества” (там же: 17).
Гриф
fi
История тса впечатляет, но она возбуждает кона
fl
во мне возникают реакции возбуждения. Как писатель и
преподаватель университета с неполным рабочим днем, живущий в Оксфорде, я провожу большую часть своей рабочей жизни в
Бодлианской библиотеке. Я чувствую себя униженным, привилегированным, что могу просто забрести туда; что несколькими ловкими
щелчками мыши я могу вызывать, обрабатывать и читать редкие рукописи, непонятные тексты или
дорогие справочники. В самом деле, то, что любой из нас может изучить точные слова давно умершего греческого
философа или средневекового поэта, или то, что вы, возможно, читаете так долго после того, как меня
перевели, кажется мне одним из самых замечательных достижений западной цивилизации.
|
|
И все же я разделяю, если не Грифу
fi
ярость тс, а затем ее чувство разочарования в кажущейся
неприступной вере в себя западной эпистемологии, ее уверенности в том, что, в конце концов, она
узнает все. Я никогда не пил аяхуаску, но у меня был
fi
пятнадцатилетние отношения
с моим собственным, местным, галлюциногеном, содержащим псилоцибин волшебным грибом или
Шляпкой Свободы, Psilocybe semilanceata. Под в
fl
влияние этих крошечных
озорников в шляпах гоблинов, которые каждую осень в изобилии появляются на горных пастбищах
Британии, - у меня был целый ряд переживаний, которые я изо всех сил пытаюсь объяснить в терминах, приемлемых
для западной эпистемологии. Я могу только честно описать их как шаманские или анимистические
ДЕЛО
С
ДУХИ
(возможно, “шаманистский”). Мое “спотыкающееся я” впитало знание о том, что мое “библиотечное
я”
fi
Различия в результатах
fi
культ, который нужно поддерживать. Не желая или не имея возможности стереть ту или иную сторону,
я веду странный внутренний диалог или беседу, мой поиск, если хотите, чтобы
fi
выясните, могут ли эти два "я", эти два способа познания когда-либо встретиться или должны встретиться навсегда