Арран нахмурился.
- Мне кажется, что ты не все раскрываешь. И она не говорит ничего, кроме того, что ты отсылаешь ее на север.
- И ты решил попробовать все узнать?
- Сработало?
- Нет, - она улыбнулась. – Но скоро все будет в порядке, - убедила она его.
- Надеюсь.
Они молчали до конца танца, взгляд Печали блуждал по залу.
Она смотрела, как Бальтазар подошел к Веспусу, нахмурилась, когда риллянин отвернулся и заговорил с мужчиной справа – представителем Астрии – игнорируя сенатора Южных болот.
Бальтазар помрачнел, но не уходил от Веспуса, не понимал откровенного намека. Даже когда Веспус встал спиной к Бальтазару, тот стоял и ждал.
Веспус лишь взглянул на него, отпуская представителя Астрии, направляясь к подносу с канапе. Бальтазар проводил его взглядом с ошеломлением на лице.
Печаль отвела взгляд, чтобы он не заметил ее, улыбнулась Аррану в конце танца, и он отпустил ее. Магнас из Скаэ тут же взял ее за руку и закружил так, комната вращалась даже после танца. После этого Печаль отказывала в танце, прошла к Кратору из Меридеи, бодро говорящему про индустриальную эпоху в соседней стране. Печаль спросила у Кратор, можно ли пустить в Меридею ученых Раннона, и та пообещала написать герцогу утром, вопрос ей польстил.
Печаль двигалась по залу как пчела по цветущему саду, не задерживалась долго у одной группы, но всем уделяя каплю внимания. Она знакомила учителей и врачей, художников и скульпторов, когда знала, кем они были, принимая их представления, когда не знала.
Она подражала поведению королевы Мелисии на балу в Рилле, слушала больше, чем говорила, мягко улыбалась, делая в голове бесконечные пометки насчет того, что хотели люди, в чем нуждались, о чем нужно было поговорить с Йеденватом. На этом она сосредоточится, как только разберется с Веспусом. На обещаниях, которые помогли ей победить.
|
|
Ночь тянулась, слуги тушили лампы на стенах, оставили только свечи на люстрах сверху. Бал стал громче, люди выпили больше, чем стоило, и комната была полна шума и смеха. Старшие медленно уходили, оставляя младших веселиться. Вечер Печали от дипломатии перешел к тревожным танцам, хоть ей жали и терли туфли, хоть ей хотелось в туалет и выпить чего-нибудь. Она танцевала и танцевала, пока Арран не пришел на помощь, утащив ее в сторону и налив стакан воды, который она осушила за три глотка и протянула для добавки.
Она медленно потягивала воду, глядя, как Мэл и Иррис легко танцевали вместе. Они общались, Иррис говорила, а Мэл качал головой. А потом, словно ощутив ее взгляд, они посмотрели на нее одновременно, и Печаль чуть не выронила стакан.
- Думаешь, там что-то происходит? – Арран проследил за ее взглядом.
Печаль пожала плечами. Хоть они это не обсуждали, ей всегда казалось, что Иррис не интересует романтика. Она не знала, что интересовало Мэла.
Она хотела это сказать, но закрыла рот, когда Мэл и Иррис расстались, и он решительно пошел к ней.
Он замер перед ней.
- Здравствуй, Арран. Печаль, можно мне этот танец?
Она кивнула, отдала стакан Аррану и взяла Мэла за руку.
Он прижал ладонь к ее талии, другой взял ее за руку и повел в вальсе. Его время при дворе Риллы проявилось в этом – он двигался плавно, не считал шаги, не смотрел на свои ноги. Он глядел на нее с бесстрастным видом. Он выглядел лучше, чем в их прошлую встречу, но под глазами все еще были впадины, и вблизи она видела, что глаза его были розовыми, словно он плохо спал или нервничал.
|
|
- Я не думала, что ты придешь, - сказала Печаль.
- Потому что ты меня не пригласила? – ответил он. – Я – гость Иррис. Ты забыла отозвать ее приглашение.
Печаль покраснела.
- Это не…
- И ты оставила Веспуса? – резко сказал он. – После кампании? После всего?
Печаль замерла так резко, что другая пара врезалась в них.
- Простите, - извинилась она, сделала вид, что у нее снялась туфелька, пока они проходили. – Иррис тебе об этом рассказала? – прошептала она.
- Нет. Я спрашиваю, потому что не могу жить тут, пока он здесь. Или ты поэтому сказала мне пока не переезжать?
- Мэл… - она не могла сказать ему, что надеялась, что Веспус вскоре уберется. Она не могла сказать ни слова.
Он прочитал в ее молчании согласие.
- Ты оставила его. Говорила, что хочешь меня тут, но это явно не так. Как можно, если он остается? Я хотел тебе верить, но был дураком. Когда я уже научусь?
Мэл пошел прочь, оставив Печаль одну. Она провожала его взглядом, раскрыв рот от шока.
- Вот, - Расмус появился рядом с ней. Он опустил ладони на ее бедра, и они начали танцевать. Она могла обойтись без этой близости, но это было лучше его ладоней на ее голой спине. – Ты в порядке?
- Да, - голос Печали дрожал, и она пыталась взять себя в руки. – Он просто… расстроен. Он не хочет быть тут, если тут твой отец.
- Не могу его винить. И я такое ощущаю, - Расмус криво улыбнулся.
- Кто его жена? – спросила Печаль, игнорируя мрачные взгляды Шарона.
- Таасас? Ты знаешь то же, что и я. Он был с Афорой, сказал лишь, что их отношения угасли.
|
|
«Скорее, она выполнила свое предназначение», - мрачно подумала Печаль. От этого по спине пробежала дрожь. Если в этом было дело, то что полезного для Веспуса умела эта Таасас? Управляла погодой, чтобы его деревья росли быстрее? Вода текла с ее пальцев? Она умела что-то ценнее Афоры, которую отбросили – Печаль не сомневалась, что отношения порвал Веспус. Может, потому он отворачивался от Бальтазара – тот тоже перестал быть полезным, раз Веспус вернулся в Зимний замок. Интересно.
- Ты не против, что я тут? – Расмус понизил голос, перебивая мысли Печали. – Знаю, это странно, но я хочу, чтобы мы были друзьями. Думаю, я смогу быть тебе другом. Если ты еще хочешь быть мне другом.
- Да, - сразу сказала Печаль. – Да, конечно, - она с дрожью рассмеялась, понимая, что говорит правду. Она хотела быть его другом. Просто другом. – Ты прав, это немного странно, но ты всегда будешь одним из моих лучших друзей. А сейчас у меня мало тех, кого я не собираюсь прогнать.
Расмус рассмеялся.
Они танцевали. Печаль знала, что они выглядели невероятно: высокий бледный риллянин с острыми ушами и серебристыми волосами и она, с золотой кожей и белым платьем, подчеркивающем фигуру, кружащаяся в его руках. Она знала, что была права, когда танец закончился, и вокруг них захлопали люди.
- Повторим, чтобы дать людям то, что они хотят? – спросил Расмус.
- Я бы хотел вмешаться, - произнес за ними плавный голос. – Я, похоже, единственный еще не танцевал с канцлером.
Веспус. Печаль сглотнула презрение, он встал перед сыном и опустил ладонь на талию Печали. Ей пришлось положить руку на его плечо и покачиваться с ним под новую мелодию.
- А вы смелый, - сказала Печаль с фальшивой улыбкой.
- Это ваша работа, канцлер. Считайте это восстановлением старых связей. Кстати, вы с Расмусом хорошо смотрелись вместе.
- Хватит.
- Я просто говорю… жаль, что есть такой закон. Вы были бы привлекательной парой.
- Это в прошлом. И мы это знаем. И так уже довольно давно. И так будет дальше, - выдавила Печаль с улыбкой. – Если вы думали взять его сюда и махать передо мной, как морковкой перед ослом, то ничего не выйдет.
- Я не полагался на такое, Печаль. Только на планы. И точность. Удача для ленивых, - он закружил ее, чуть приподнял и опустил, снова стал вальсировать, не пропуская ни шага. Он сказал. – Хотя… мне нужна услуга.
Печаль рассмеялась. Не сдержалась. Он был наглым.
- С ума сошли?
- Так было бы проще? – спросил он и продолжил, не дав ей ответить. – Со мной семена. Мне нужно где-то их посадить. В темном уединенном месте – их нельзя беспокоить в первые две недели, иначе им не поможет даже моя способность. Дома я использую подвалы. Я бы хотел использовать твои.
- Здесь кухни используют подвалы. Я не могу убрать припасы замка ради вас.
- Подземелья? Их точно не используют.
Верно. Они были заброшены под бараками стражи замка. Последним в них побывал Бальтазар, а потом стражи посоветовали не держать там людей. Подземелья остались от времен, когда Зимний замок был для королей. Там не было места для огня, естественного света. Держать там людей было жестоко.
Похоже, этого и хотел Веспус.
Печаль не хотела отдавать ему их даже временно.
Он прочел ее колебания и улыбнулся, словно она забавляла его.
- Почему бы вам не отдать мне ключи завтра? Не бойтесь, я никому не расскажу. Обещаю, никто не узнает, что я там был.
Не было смысла притворяться, что она не сделает то, чего он хотел. Печаль напряженно кивнула, его улыбка стала шире.
- Отлично. Полагаю, вы нашли способ отдать мне землю в Северных болотах?
Печаль шагала в такт с ним, убрала старательно эмоции с лица.
- Идея есть, да. Но мне нужно время, чтобы все устроить.
- Конечно. Сколько?
- Месяц? – у нее будет время, чтобы забраться в гробницу и разобраться с записями о родителях.
Веспус рассмеялся, показывая белые зубы и розовый рот, откинув голову.
Музыка стала громче, приближалась кульминация, и Веспус снова поднял ее, закружил при этом.
- Нет, - прошептал он на ухо, опуская Печаль. – Я не могу дать тебе месяц. Я сказал, семенам нужно две недели в темноте. А потом им нужно солнце.
План сделал ее смелой.
- Тогда я не могу дать землю.
Мелодия достигла пика и устремилась к финалу. Веспус отклонил Печаль, навис над ней и сказал:
- Мне не нужно, чтобы ты ее мне отдавала, Печаль.
Он поднял ее, прижал к себе, когда она пошатнулась. Песня закончилась, и им хлопали громче, чем раньше.
- Еще одно, - Веспус склонился к ее уху. – Расмус не в своих старых комнатах, так что не ищи его там. Я бы не хотел, чтобы моя жена не так поняла, когда ты появишься у нас посреди ночи. И, в отличие от моего сына, я предпочитаю свой вид.
Он поцеловал ее в щеку и отпустил.
Она тут же убежала с танцпола. Печали вдруг надоел бал. Но она не могла уйти. Ее работой было оставаться там.
- Печаль? – Иррис была рядом с ней, подняла брови в тревоге, словно они не ссорились. – Что такое? Что он сказал?
Печаль без слов покачала головой. Воспоминание об Иррис, склонившей голову к голове Мэла, отравляло ее.
- Я в порядке, - сухо сказала она.
Иррис возмущенно фыркнула.
- Ради Граций, Печаль, ты бы…
- Я сказала, что в порядке, - рявкнула Печаль.
Иррис мрачно посмотрела на нее и развернулась. Она за пару секунд пересекла зал, Мэл следовал за ней. Никто не заметил, сплетничая, уделяя внимание вину. Печаль поняла с грустью, что ее ждали еще часы общения. Танцев, смеха и разговоров. Одна мысль об этом утомила ее.
Она смотрела, как слуги старались унести пустые бокалы и тарелки в тусклом свете, и в голову пришла идея. Она поманила к себе слугу и тихо спросила:
- Можешь отыскать одного из слуг, зажигавших лампы и попросить зажечь их, но медленно? У меня завтра много работы…
Слуга кивнул и пониманием, и Печаль обрадовалась, когда нужный человек пришел через пару мгновений, пошел по залу, зажигая лампу через каждые пару минут.
Ощущая больше контроля, Печаль прошла к музыкантам и попросила их играть медленнее, не такие зажигательные песни. Она вызвала слугу еще раз, в этот раз попросила его собрать своих товарищей и увести на кухню, чтобы гости их не видели.
Вскоре Печаль получила нужный эффект: вино давать перестали, музыка стала спокойнее, и люди перестали танцевать и заняли стулья. Свет открыл порванные чулки, юбки в пятнах, размазанный макияж и стеклянные глаза, и чары бала пропали.
Все медленно расходились. Печаль ждала, пока уйдут все гости, благодаря их.
Она опустилась, как только ушел последний, склонилась, чтобы снять туфли. Она пошла босиком из бального зала. Дугрей следовал за ней. Она повернулась к лестнице.
Расмус сидел и ждал ее на ступеньках.
Дугрей шагнул вперед, но Печаль остановила его рукой.
- Все хорошо, - сказала она.
Телохранитель отступил, давая им пространство. Она посмотрела на Расмуса.
- Я не хочу говорить, Рас.
- Что сказал тебе мой отец?
- Ничего. Я просто устала.
- Врешь.
- Уходи, Расмус, - Печаль повернулась к нему. – Не видишь, что я хочу побыть одна?
- Вряд ли можно тебя сейчас оставлять.
Слезы обжигали глаза Печали.
- Ты… Печаль, не плачь, - он потянулся к ней, но замер, беспомощный.
- Прошу, просто уйди, Рас, - Печаль пыталась сохранять голос ровным.
Он посмотрел на нее, чуть тряхнул головой.
- Хорошо. Если ты этого хочешь, - он кивнул и оставил ее.
Забыв, что она не одна, Печаль прижала ладони к лицу, давила на глаза, чтобы убрать слезы.
- Все хорошо, ваше великолепие? – спросил Дугрей, его голос был тихим и неуверенным.
- Хорошо, - еще одно словно, которое Печаль хотела вычеркнуть из языка.
Она ощущала благодарность, когда он больше ничего не спросил, просто следовал за ней до ее покоев в блаженной тишине.
Гореть
Печаль все еще не спала, когда услышала шаги в ее покоях, двери хлопнули о стены, кто-то ворвался, отчаянно желая добраться до нее. Холод пробежал по ее спине, ледяные пальцы сжали ее плечи, и Печаль напряглась в тревоге. Она отложила бумаги, над которыми работала, и встала с прямой спиной, а потом повернулась к двери.
- Что такое? – спросила она у девушки, ворвавшейся в ее комнату после быстрого стука.
Девушка пыталась говорить, но закашлялась. Она покачала головой, задыхаясь от бега, подняла палец, чтобы Печаль подождала, и жадно глотала воздух. Печаль ждала без возражений, ощущая странное спокойствие. Она словно была в центре бури, была неподвижной точкой в мире, где все безумно кружилось.
- Ваше великолепие, мисс Дэй просила вас срочно прибыть в Круглую комнату.
Печаль моргнула с удивлением.
- Мисс Дэй послала тебя ко мне?
- Да, ваше великолепие. Она сказала, что нужно вас разбудить.
- Она сказала что-то еще?
- Просила не медлить. Это срочно.
Печаль хотела спросить, что за спешка, но девушка почти плакала, не привыкла бегать по замкам и терпеть допросы. Печаль подавила вопросы.
- Спасибо. Я приду туда.
Девушка обрадовалась и поспешила из комнаты, онемение, которое Печаль приняла за спокойствие, лопнуло, как шарик. Ее сердце гремело о ребра, пот пропитал ее ночную рубашку. Она была в ужасе. Боялась того, что могло быть таким срочным, что Иррис послала слугу к ней посреди ночи.
Печаль поспешила одеться, натянула голубые штаны в тон тунике, заплела волосы в шиньон и обула домашние туфли с бусинами.
Когда она прибыла в Круглую комнату, нервы шалили. Лорд Бальтазар и лорд Самад уже были там, сидели на своих местах, словно там была назначена встреча.
Печаль быстро кивнула им, обошла стол и оказалась у места канцлера.
Своего места.
От этой мысли она замерла, хоть, если бы кто-то спросил, она не смогла бы объяснить, почему. Она уже там сидела много раз, прикрывая отца. Может, она сидела там больше раз, чем Харун. Но это ощущалось иначе. Было страшнее, чем в первый раз, когда она заняла это место, потому что это было посреди ночи.
Она опустила ладонь на потертое старое кресло, но не вытянула его. Она прислонилась к спинке и перевела дыхание.
- Где Шарон и остальные? – холодно спросила она.
- Думаю, идут, - ответил Бальтазар. Его глаза были налиты кровью, он все еще был в наряде с бала, хоть теперь одежда была маятой и в пятнах. – Это серьезная ситуация.
Печаль ждала продолжения. Бальтазар молчал.
- Какая? – процедила она.
Его рот стал О от удивления.
- Так вы не знаете?
Печаль прищурилась.
- О, и я не знаю, - улыбнулся Бальтазар. – Я просто делаю предположения, ведь не каждую ночь нас заставляют собираться, - он сделал паузу и напряженно сказал. – Похоже, только мисс Дэй знает, хоть она уже не в Йеденвате. Интересно. Я бы не удивился… - он замолчал, Шарон появился на пороге. Иррис и Арран были за ним.
Шарон проехал к месту возле Печали.
- Что не удивило бы вас, сенатор Лис? – спросил он.
- Я просто говорил канцлеру, что удивлен, что ваша дочь, которая уже не в Йеденвате, вызвала нас, - Бальтазар смотрел на Иррис. – И вот она пришла.
Иррис не слушала Бальтазара, протянула Печали свернутую записку.
- Я была в коридоре, когда прибыл гонец, - объяснила она, не глядя в глаза Печали.
Печаль тихо развернула записку и прочла.
Она была краткой, но от этого пугала сильнее. Это объясняло пожары, которые видел Бейрам. Они не были результатом забитых каминов.
Чума.
Люди поджигали дома, пытаясь ее остановить.
Печаль читала. Началось три утра назад, пока она была в Южных болотах. В деревушке южнее Горбатого моста юноша проснулся в плохом состоянии. Ему стало хуже за день, он был сонным, а потом провалился в сон, похожий на кому. Его семья не смогла разбудить его следующим утром. Они поспешили в больницу, где врачи растерялись от его состояния.
Следующим утром все четыре члена его семьи заболели с теми же симптомами: родители, младшая сестра и кузен, который оставался с ними. К ночи они были без сознания. Потом доложили о других случаях – не только его друзья, сотрудники и соседи, но и незнакомцы, которые не контактировали с больными. Хуже, другая деревня у Летнего дворца тоже докладывала о пяти жертвах с такими симптомами.
Главный лекарь больницы в Северных болотах, написавшая это, говорила Печали, что считала это срочным делом, в двух деревнях доложили о более пятидесяти случаев.
Печаль посмотрела на Шарона, который ждал, пока она дочитает. Выражение его лица говорило, что он уже знал, о чем там говорилось.
- Ну? – спросил Бальтазар. – Нам расскажете?
Печаль сглотнула и выдавила слова:
- Это чума. В Северных болотах.
Холодок пробежал по комнате, и Печаль посмотрела в глаза Шарона. Неловкость между ними пропала, Шарон слабо кивнул Печали, и она с благодарностью ответила тем же. Она не хотела разбираться с этим без него.
- Мы знаем, что это? – спросил Самад.
Печаль опустилась в кресло. Она знала, что это было. Подозревала. Веспус почти рассказал на балу. Он сказал, что ей не нужно было отдавать ему землю. Он уже начал ее забирать.
Она не слушала вопрос Самада, задала свой, хоть уже знала вопрос:
- Так только на Северных болотах?
- Да. Пока что, - Шарон сделал паузу, прибыли Каспира, Тува и Бейрам.
Они замерли на пороге, пораженные лицами остальных.
- Что происходит? – Каспира сразу перешла к делу.
Печаль посмотрела на Бейрама Мизила и сказала:
- В Северных болотах чума. Пятьдесят жертв. Пожары, которые вы проехали, были попытками людей очистить дома.
- Грации… - Каспира прижала ладони ко рту, Бейрам прижался к двери, его глаза были дикими и растерянными. Тува подхватила его, хоть была вдвое меньше него.
- Если бы я знал… - пробормотал он, пока Тува вела его к его месту.
Печаль опустила записку и смотрела на карту Раннона в другой части комнаты, на мост. Она пыталась все осознать.
Если это был Веспус – а она была в этом уверена – то это не была болезнь. Он не стал бы рисковать с настоящей болезнью, ведь ситуация могла выйти из-под контроля. Наверное, это был яд. Он хотел очистить землю от людей, прогнав их чумой?
- Ваше великолепие? – Шарон перебил ее мысли.
Печаль повернулась к нему.
- Да?
- Нам нужен план, - сказал Шарон. – Пока чума не разошлась дальше.
- Да, - кивнула Печаль. – Нам нужно изолировать и подавить ее, - она поняла, что говорила об очевидном, но мысли были сосредоточены на одном: найти Веспуса. Таким был ее план. Она тряхнула головой и продолжила. – Сначала нужно установить зону карантина вокруг дома каждого зараженного и больниц. Никого не впускать и не выпускать. Отправить как можно больше стражей порядка в Северные болота, чтобы они удерживали людей в домах. А потом мы посмотрим, как она будет распространяться. Если будет, - она подозревала, что естественным путем эта чума не распространяется.
Шарон кивнул.
- Эта болезнь быстрая. Нам нужно поспешить, чтобы не позволить ей терзать страну.
- Такое возможно? – спросил лорд Самад, последовала неудобная тишина.
- Мы не знаем, - сказала Печаль. – И не узнаем, пока не посмотрим, как будет проходить карантин. Думаю, пока мы можем только это, - добавила она. – Я поговорю с послом Риллы. Северные болота граничат с Риллой у моста, им нужно знать о чуме.
Шарон не скрывал облегчение от ее решимости.
- Нам нужно сообщить Кратор из Меридеи – они разделяют границу с нами на западе, и одна из пострадавших деревень в милях от границы с Западными болотами.
- Я напишу ей, когда увижусь с Веспусом. Что-то еще? – спросила она, взглянула на Самада и Бальтазара. Они покачали головами, и Печаль отметила, что Бальтазар был потрясен, как все. Он не знал о плане Веспуса. – Хорошо. Мы встретимся позже, скажем, в пятнадцать ударов колокола?
Шарон кивнул.
- Собрание окончено, - сказала Печаль и пошла на поиски Веспуса.
* * *
Ей стоило послать за ним, но она знала, что Веспус заставил бы ее ждать, тянул бы, сколько мог, наслаждаясь тем, что злит ее. Так что она решила найти его, заставить поговорить.
Его не было в кабинете посла Риллы, когда Печаль прибыла, что не удивляло в такое время, хоть она надеялась, что он там. Она не хотела идти в его покои, особенно после его слов на балу, но выбора не было.
Скрипя зубами, Печаль пошла по проходу от своих покоев к нему, прогоняя воспоминания от знакомых звуков и ощущения костяшек на дереве, пока она стучала в дверь.
Похоже, Веспус не был готов к гостям или хотел, чтобы так выглядело. Он приподнял брови, изображая шок, когда открыл дверь и увидел ее, стоящую там, скрестив руки.
Он был одет, но частично, зеленый жилет на рубашке был расстегнут, рукава были закатаны и открывали мускулистые предплечья. Его светлые волосы были растрепанным пучком на голове, острые уши были открыты, под ногтями была земля, полоска грязи – на щеке. Удивление сделало его моложе, сходство с сыном вызывало боль. Печаль не могла это вынести, сжала кулаки, пристально глядя на его воротник.
- Доброе утро, - Веспус посмотрел за нее. – Неожиданно. Я не думал, что ты принесешь ключи на рассвете.
Печаль мысленно ругалась. Она забыла, что он просил ключи от подземелий.
- Я тут не из-за ключей.
Он склонил голову.
- Тогда лучше заходи, - он отошел и кивнул, чтобы она входила.
Она прошла мимо него в небольшую гостиную, заметила недоеденные хлеб и фрукты на столике и две еще горячие чашки кофе. Газета на риллянском была свернута у тарелки. Печаль быстро окинула взглядом всю комнату.
Он оставил дверь спальни открытой, и Печаль обрадовалась, увидев, что он сменил кровать-гамак Расмуса обычной кроватью со столбиками – мысль о Веспусе, спящем в кровати Расмуса, вызвала бы у нее тошноту. Там было пусто. Его новой жены не было видно.
Но главным изменением были растения. Кроме стола для завтрака, все поверхности в гостиной были в горшках, полных зелени на разной стадии роста: лозы обвивали диваны, ряд маленьких апельсиновых деревьев манил ее с кофейного столика, там были плоды размером с ноготь ее большого пальца.
В спальне виднелось больше лоз, сплетенных пологом над кроватью, а ковер будто был сделан из мха. Он сменил шторы у окон занавесом из плюща, юные побеги стояли на подоконнике за ним.
Дальше стоял длинный стол, полный подносов с семенами, и горшки. Некоторые были пустыми, другие – нет. Печаль поняла, что он пересаживал растения, когда она постучала. Это занятие было таким невинным, что гнев Печали усилился, ведь было нечестно, что кто-то такой мерзкий, как он, управлял чем-то настолько милым.
- Боюсь, вы разминулись с Таасас, - сказал Веспус. – Она любит тренироваться в саду с восходом солнца. Трюки с растяжкой и балансом из Меридеи. Я такое не понимаю.
Печаль уже не могла сдерживаться и сорвалась:
- Болезнь терзает Северные болота. Лихорадка, сонливость, потом кома, и все это за часы. Но это не болезнь, да?
Веспус прошел к столу и поднял одну из чашек. Он сделал большой глоток кофе и заговорил с бесконечным терпением.
- Нет, в этот раз я решил исполнить наш план.
Она уставилась на него.
- Наш план?
- Ты согласилась на условия. Ты могла сказать не.
- Я не соглашалась на это. Я согласилась оставить вас послом, и что после месяцев – месяцев, Веспус – я найду способ дать вам землю. Я не соглашалась на чуму, которую вы обрушили на мой народ спустя три недели после выборов.
Веспус опустил чашку, глядя на нее.
- Понятно. Я вижу, что удивление из-за этого расстраивает тебя.
Печаль прикусила язык, чтобы не кричать.
- Но я говорил, что начну, когда ты вернешься. Я выражался понятно, - продолжил Веспус. – И, если честно, я решил действовать раньше тебя, - он сделал паузу и улыбнулся ей почти с любовью. – Нож в ночи, яд, подсыпанный в мою чашку. Ты бы решила убить меня, если у тебя еще нет такого плана. Я знаю, до чего людей доводит отчаяние.
Щеки Печали пылали от его слов, в них была доля правды.
Он продолжал:
- Когда ты успокоишься, ты поймешь, что так лучше. Нужно, чтобы что-то прогнало людей, заставило их бояться, лишило желания вернуться. Болезнь идеально этого достигает. Это была одна из идей, которые я когда-то упоминал.
- Фальшивая, - рявкнула Печаль. – Об этом вы говорили.
Он склонил голову, уступая.
- Я так говорил, ты права. Но этого было бы мало. Чтобы люди бросили свои жизни, дома и дела – их историю – им нужно было увидеть ужас. Им нужно было увидеть, как страдают те, кого они любят, и бояться за них. Им нужно было верить, что оставаться хуже, чем уйти.
Она сглотнула.
- Этот… яд убьет их? – спросила она.
- Не могу сказать, - Веспус широко раскинул руки, Печаль прищурилась. – Я не знаю. Если они слабы или уже больны, возможно. Очень юные и очень старые в опасности. Здоровые и крепкие должны выдержать до пробуждения, но будут слабыми какое-то время.
- Что это?
Он притих, размышляя, что ей сказать.
- Я зову это Геллфиор, - сказал он. – Это соединение двух растений, геллии и фиорозы. Мое творение, - он не смог скрыть блеск гордости в глазах, когда говорил об этом. – Я пытался воссоздать способности Расмуса.
Печаль была в ужасе.
- Его способность убирает боль.
- Ты-то знаешь, что это не все. Он успокаивает и физическую и эмоциональную боль… Дар моего сына ближе всех в Адавере. Я хотел такое повторить. Геллия притупляет боль, фиороза – успокаивает разум. Я надеялся, что, соединив их, получу это. Но они стали чем-то другим. Вместо спокойствия они вызывают лихорадку и глубокий неестественный сон.
- И когда они проснутся?
- Этого я не знаю. Мои подопытные рилляне справились за один-два дня. Раннонцы другие. Так что ответа нет.
- Противоядие есть?
- Я над ним работаю. Это сложно. Обычные противоядия не сработают, потому что Геллфиор – нечто новое. Я его найду, - он улыбнулся. – Наверное.
Печаль издала звук отвращения.
- Вы выпустили то, что не можете остановить? – ее голос дрожал, она встала. – Я приказываю покончить с этим.
Он смотрел на нее, высокий и бледный, как береза, его сиреневые глаза были холодными.
- Не будь ребенком, Печаль. И не пытайся командовать мной. Это просто политика. Ты мне навредишь, я наврежу тебе. Я храню твои тайны, ты – мои. Ты не можешь влиять, - он повернулся и погладил длинными пальцами лист вьющегося растения.
- Если кто-то умрет, я раскрою, кто я, - она заставила голос звучать ровно. – Лучше это, чем стоять в стороне, пока вы их убиваете, и ничего не делать. Рискнете этим, лорд Корриган? Я рискну. Я покончу со всем этим.
Она видела, как его плечи поднялись, и приготовилась к его гневу.
- Знаешь, что такое власть, Печаль?
- Не нужно снисхождения.
- Я этого и не делал, Печаль. Я пытался объяснить, что власть – временна, даже самые рьяные диктаторы знают это. Власть – вампир, присоединяется клещом к человеку и высасывает жизнь. Вопрос в том, как долго ты протянешь с этим клещом на вене. Как долго сможешь удерживать власть? Долго, если будут правильные союзники. Посмотри на своего отца – он держался на своем месте восемнадцать лет с помощью тебя, Шарона Дэя и Йеденвата. Потому что им нужно было, чтобы он сохранял их власть, а ему – чтобы она сохраняли его власть. Он потерял хватку, когда они попытались заменить его тобой.
Она с горечью рассмеялась.
- И кто из нас клещ, а кто – вена?
Он не слушал ее.
- У меня есть власть, пока ты ее мне даешь. Для нас власть – симбиоз, Печаль. У нас есть хороший шанс удержать ее, передавая туда-сюда. Как я и сказал, ты хранишь мои тайны, а я – твои. Мы – сифон и резервуар. Но это работает, когда мы работаем вместе, - он замолчал, глядя на свои растения, и повернулся к ней. – Я не плохой, Печаль. И я тебе не враг… по крайней мере, не должен быть. Нет повода воевать из-за этого. Я только использую все, чтобы достичь своих целей. Шансы для Звездной воды велики, и я не могу позволить сводной сестре помешать прогрессу. Или тебе. Цель оправдывает средства. Тебе нужно решить, какое место займешь. Со мной или против меня.