Врагов было слишком много. Стрелок с тревогой наблюдал, как с каждой вылетевшей гильзой тают их шансы на спасение. Первую волну они отбили легко, но это не значило ровным счетом ничего. Если Монолит решил их уничтожить, значит он это сделает. Стрелок просто физически ощущал, как из‑за Барьера тянутся к хутору порчаки, ведомые злой волей хранителя сердца Зоны.
– Кажись, отбились, а? – тяжело дыша спросил Сиплый.
– Нет. Сейчас пойдет вторая волна. – Стрелок деловито снаряжал магазины. – И будет она пострашней первой. Патроны экономить! А лучше стреляйте одиночными. Эх, РПГ бы сюда! Прут ведь колоннами. Чуют, гады, что патронов мало у нас.
Вновь без предупреждения обрушился ураган обстрела. Не успевшего залечь Сиплого буквально разорвало на части. Ранило Злого и Полторапальца. И опять Стрелок потерял счет времени, стреляя в ответ, ловя на слух местоположение противника по звукам и вспышкам выстрелов.
Когда откатилась вторая волна, сарай напоминал решето. Стрелок оглядел свой поредевший отряд и тяжело вздохнул.
– А ты откуда с тактикой Монолита знаком? – спросил его Злой, перетягивая повязкой задетую руку. – Давай, рассказывай, что нас дальше ждет.
– Смерть, – ответил Стрелок, – судя по всему, это нас ждали. А на счет того, откуда я знаю – я уже был в Припяти. Правда, почти ничего не помню. Так, отрывки. Пользуйтесь передышкой, скоро снова попрут. В последний раз.
В наступившей тишине вдруг раздался голос дяди Вани:
– Погодим умирать, сынок. Ну‑ка, глянь, что у федерала на плече?
Стрелок перевернул труп порчака ногой и присвистнул:
– Ого, гаусс‑винтовка! Только даже если у него полный рюкзак патронов, что нам пользы от одной винтовки?
Полторапальца закашлялся, из горла вылетел сгусток крови. Стрелок присел рядом со стариком и аккуратно вытер ему рот своим рукавом.
– Ты ведь уже ходил к Монолиту, не так ли? – старик перешел на шепот. – Только с обычным оружием там делать нечего. А у гаусс‑пушки есть маленький секрет. Никто его не знает… Кроме меня и создателя. Ее ведь из Зоны вынесли. Военные сразу ее оценили. Убойная сила и точность у нее, как у снайперской винтовки, а скорострельность как у автомата. Никакой отдачи, ну и так далее… Сам знаешь, вобщем. Только есть одна закавыка: не смогли ее конструкторы понять и модернизировать. При любом изменении конструкции она переставала стрелять. Плюнули и стали просто штамповать, как есть. Так и не разобрались. А я видел, как ей надо пользоваться. За то и ноги свои оставил. Я ведь специально в тот подвал забежал: гнался он за мной. Тот, у которого я винтовку утащил. От удачи разум помутился, нет, чтобы выстрелить в него. Да уж больно страшен. Только он босиком был, его Студень сразу жрать стал. А у меня кирзовые сапоги были. Пару минут сохранили мне. Самое глупое, что винтовку я в студень уронил. А дальше вы знаете мою историю. Да и времени у нас нет байки рассказывать. Бери винтовку.
Стрелок сразу поверил дяде Ване. Он метнулся к винтовке, сорвал ее с плеча убитого и взглянул на старика.
– Под цевьем с левой стороны черный рычажок. Сдвинь его назад. – велел ему Полторапальца. – Теперь потяни цевье вперед. Переверни винтовку. Видишь гнездо? Это для Батарейки.
– Для какой батарейки? – не понял Стрелок.
Дядя Ваня качнул головой:
– В рюкзаке у Лешего, в правом контейнере. Аккуратно положи ее в гнездо и верни все на место.
Стрелок только глянул на Клыка и тот сразу кинулся к трупу Лешего. Осторожно достал Батарейку и подал ее Стрелку. Тот вложил ее в гнездо и задвинул цевье. Перевел рычажок на место и ахнул: винтовка тихонько загудела, по стволу пополз бледный зеленоватый огонь.
– Ну что ж, попробуем, – сказал Стрелок и, прицелившись в противоположную стену, нажал курок.
Гаусс‑винтовка издала рявкающий звук, столб зеленого огня вырвался из ствола. Стена сарая просто исчезла. Также исчезли кусты, росшие за стеной, а в земле обрадовалась неглубокая траншея.
– Ну ни хрена себе, – только и успел сказать Крот.
Выстрел из гаусса послужил сигналом для противника. Невидимый дирижер понял, что ход сражения переламывается не в его пользу. И тогда он отдал последнюю команду своему воинству, бросив в бой все резервы, в том числе и захваченные на Радаре. Он надеялся только на то, что ему удастся смять горстку сталкеров просто количеством.
В этот раз на штурм шли совсем другие порчаки. В своей прошлой, человеческой жизни, они были профессиональными убийцами на службе государства. Изменение сознания не затронуло основные навыки ведения боя. И, хотя гаусс в руках Стрелка с каждым выстрелом вырывал из их рядов не меньше десятка атакующих, остальные упрямо наступали, ведя при этом прицельный огонь.
Давно молчал Злой, уткнувшись лицом в распаханную пулями землю. Умер Полторапальца от потери крови. Крота можно было узнать только по куртке – крупнокалиберная пуля попала ему в затылок, разворотив всю голову. Клык захлебнулся яростью боя и теперь лежал на боку, оскалившись, сжав в руках СВД. В открытых глазах его отражалась занимавшаяся над горизонтом заря.
Гаусс‑винтовка в руках Стрелка гудела все тише и жалобнее и, наконец, умолкла совсем. Но и нападавших практически не осталось. На холме, изрытым траншеями от выстрелов гаусса, все склоны были усеяны убитыми порчаками. А вдалеке, у самого подножия, медленно двигалась фигура неведомого дирижера.
– Почему тихо? – спросил Бес. Отбитая пулей щепка сорвала кожу на лбу и теперь кровь заливала ему глаза. Он пытался вытереть ее, но рана была довольно глубокой и вновь набухала кровью.
– Потому что все, Саня, – ответил ему Стрелок, – бой закончился.
– А почему мужики молчат?
Стрелок не ответил.
– Илюха! – испуганно позвал Бес, – ты чего молчишь?
– Возьми себя в руки, – одернул его Стрелок, – одни мы остались. Похоже, к нам гость.
– Какой гость?
– Тот самый, который нас приговорил к смерти, – ответил Стрелок, вглядываясь в темную фигуру, поднимающуюся на холм.