Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
05.09.1994
Кес, он опять отравил преподавателя по защите.
Альбус.
~*~*~*~
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
05.09.1994
Это до сих пор входит в мою компетенцию?
Кес.
~*~*~*~
Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
05.09.1994
Нет, я просто хочу, чтобы ты им гордился.
Альбус.
~*~*~*~
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
05.09.1994
Вот когда он перетравит весь твой паноптикум и, желательно, с фатальным результатом, тогда я буду им гордиться, а пока не вижу причины.
Клаус Каесид. Старейший Князь.
~*~*~*~
Моуди, разумеется, понял, кому он обязан приятной ночью и последовавшим за ней не менее приятным днем. Из своей фляжки пить – оно, конечно, спокойнее. Чтобы студенты слабительного не подсыпали. Но не от меня же ты так примитивно собрался защищаться, убожество.
Дамблдору он ничего не сказал, а мне с отвратительной усмешкой отсалютовал своей флягой, как только смог выбраться в Большой зал. Я скривил губы и слегка кивнул головой.
Малфоев трогать нельзя. Запомни это, и будет у нас с тобой полное взаимопонимание, раз уж придется до конца года за одним столом сидеть. Я даже спущу тебе обыски моего кабинета, там все равно ничего нет. Но Малфоев трогать нельзя. Этого я спустить не могу. Физиологически.
~*~*~*~
‑ Айс, Моуди совсем сдурел?
Если я хоть что‑то понимал, то ругаться Фэйт не собирался.
‑ Я его отравил.
‑ Тогда почему он не умер?
‑ Как скажешь.
Он не захочет. Он же понимает, что тогда начнется.
‑ Да нет. Ты бы лучше Каркарова ликвидировал. Шеф вернется ‑ тебе хоть будет с чем к нему явиться.
Мысль о том, что мне придется чуть ли не весь учебный год работать с Каркаровым, выводила меня из себя с той минуты, как я впервые услышал про Турнир трех волшебников. И я был уверен, что Альбус пригласил Моуди именно для того, чтобы следить за директором Дурмштранга, хотя это и было, на мой взгляд, совершенно лишним. Каркаров, конечно, видит, что метка активизируется потихоньку, но это же не значит, что он отважится на что‑нибудь серьезное. Глупо ведь.
|
|
‑ Посмотрим. Пусть сначала приедет. Его там Моуди встречает.
‑ Вот видишь, ‑ усмехнулся Фэйт. – От бывшего аврора тоже может быть польза. Но лучше бы он к Драко не приставал.
Польза, безусловно, была. Наше штатное чудище напугало Каркарова до икоты сразу после торжественного открытия Турнира, и я был ему за это благодарен, потому что за обращение к Дамблдору «любезный друг» Каркарова надо было убить сразу, еще до того, как он вошел в замок.
~*~*~*~
Драко прислал обиженное и в то же время невероятно обрадовавшее меня письмо. Возрастное ограничение оказалось очень кстати. Поттер, разумеется, на Турнир пролез, в чем лично я не сомневался ни секунды, но зато никого больше за собой не потащил.
~*~*~*~
‑ Альбус! О чем вы думаете?!
‑ Магический контракт с чашей разорвать нельзя, ты же сам знаешь.
‑ Можно! Уничтожить эту чашу к чертовой матери!
‑ Северус, перестань. Аластор следит за Гарри.
‑ Он уже доследился! Избалованный мальчишка обманул вас всех!
‑ Это невозможно, ‑ спокойно возражает мне Дамблдор, и я как‑то сразу чувствую невероятную усталость.
Это не мое дело.
«Шлимазл».
‑ Да делайте что хотите.
|
|
‑ Северус, Гарри пытаются убить.
‑ Вы знаете, весь прошлый год его тоже хотели убить. Министерство, учителя и все окружающие, как последние придурки старались его защитить. Дементоров понагнали. Замок мой Кес туда‑сюда таскал, чуть не рехнулся, а потом вы с Поттером помогли убийце сбежать.
Он молчит. И улыбается.
‑ И я не хочу чаю.
‑ Я понимаю.
И улыбается.
А мне все равно.
~*~*~*~
В конце ноября зашел Нотт. Сказал, что виделся в Хогвартсе с Каркаровым, тот в жуткой панике. Я ответил, что Каркаров трус и предатель и мы убьем его первым, как только Повелитель вернется.
‑ Безусловно, конечно, первым, ‑ Нотт усердно покивал головой и сбежал.
Неужели он думал, что я стану вместе с ним делать страшные глаза? Доиграется со своими жалобами. Я еще расскажу Шефу, как они тут все трясутся. Обязательно расскажу. Вот с Нотта и начну. Может, хоть от Эйва отвлеку на время.
~*~*~*~
‑ Айс, он возвращается! – Фэйт вцепился в мою мантию и буквально вытащил меня из камина. ‑ Он непременно вернется!
Как будто мне Каркарова мало с его истериками. Даже на урок прибежал, тварь трусливая. Как меня Краучу сдавать, так сразу «Еще Снейп! Еще Снейп!» А как метку почувствовал, так ко мне. В итоге я ему предложил сбежать из Хогвартса куда‑нибудь подальше от меня. Надеюсь, у него хватит дури последовать этому совету.
‑ Прекрати! – я даже оттолкнул его. ‑ Ну и что? Ты ведь по нему скучал.
‑ У меня семья…
‑ У меня тоже, ‑ удовлетворенно заметил я, с радостью отметив, что в моем случае это скорее плюс.
‑ У нас у всех семьи, Айс. У Крэбба, Гойла, Нотта… Кому все это нужно?
|
|
Фэйт упал в кресло.
‑ Он убьет меня, Айс, ‑ глухо сказал он. – Всех нас убьет.
Прямо как Эйв когда‑то говорил: «Скоро совсем убьет». Впрочем, сейчас он тоже так говорит.
‑ И с кем он тогда останется? ‑ тихо спросил я, присаживаясь на подлокотник и гладя Фэйта по голове. – Ну, подумай сам.
‑ Мне страшно, ‑ он почти не произнес этих слов, и лица его я не видел, но я понял.
‑ Не дури. Не дури, слышишь? Мы честно пытались его найти и сделали для этого все возможное. И ты тоже.
‑ Я не пошел с Белл, ‑ прошептал он. – Если бы я был с ними, то ничего бы не случилось. «Imperio» гораздо безопаснее, чем «Cruciatus». Что я теперь ему скажу?
Вот так я и знал, что у Лонгботтомов без этой белобрысой скотины не обошлось!
~*~*~*~
Айс вдруг так напрягся, что я сразу пришел в себя. Ой, как все плохо‑то! Ведь он не знал, что это я познакомил Крауча с Белл.
‑ Рассказывай! ‑ в бешенстве зашипел он, пребольно сжав мне плечо. – Немедленно!
~*~*~*~
И чего я, спрашивается, добивался? Терпеть не могу, когда он болеет.
Но на этот раз я во всем виноват сам. Не надо было скандалить, столько лет прошло… Зато хоть стало ясно, чего он так Шефа боится.
Но время еще есть, придумаем что‑нибудь.
~*~*~*~
Выбирать, что Айсу следует знать, а что нет, сил не было, и в итоге, я, кажется, рассказал ему абсолютно все, даже о том, как договаривался с Белл о тактике отваживания его от той чертовой книги. А встречу с сыном Крауча в Министерстве он попросту заставил меня слить в думоотвод, потому что не поверил, будто мальчишка сам ко мне приставал.
Айс шипел, ругался, плевался, поил меня какой‑то дрянью, потом позвал Нарси и ушел. Потом пришел снова, уже не ругался, но дрянью поил все равно, рассказывал про Драко, но что‑то совсем неинтересное, и я толком не слушал, пытаясь по его тону определить, очень он на меня злится или нет. С одной стороны, мне казалось, что нет, но ведь у него никогда толком не поймешь.
А потом явился Кес. Помню, что я очень занервничал и даже попытался сесть на постели. Почти удачно. Но Кес, моего подвига не оценив, выгнав всех за дверь, довольно бесцеремонно стащил меня с кровати и чуть ли не пинками погнал к столу. По мановению его руки плед завернул меня в кокон, и я совсем без сил упал на стул.
‑ Не надоело валяться?
‑ Что‑то случилось?
~*~*~*~
Как Кесу это удалось, я так и не понял, но буквально через пятнадцать минут наш болящий с воплями забегал по дому, куда‑то собираясь, и еще через час, чмокнув Нарси в щеку, отбыл в неизвестном направлении.
‑ Кес, что это было?..
‑ Это был небольшой обвал биржи. Севочка, я пойду, дел полно.
Когда наконец я стану понимать, что он мне говорит!
Я был так расстроен этой историей, что весь следующий вечер провел на Тревесе, хотя от Кеса ничего приятного ждать не приходилось. Ну и плевать. Вовсе не обязательно его слушать. Мне просто нравилось с ним сидеть.
‑ Генеалогия, Севочка, как картошка: лучшая часть в земле.
‑ Если ты еще раз посмеешь сказать так про Люца, я… Не говори так!
‑ А что тебя, собственно, смущает? Хочешь, я сделаю его бессмертным?
‑ Кес! Что за идиотские шутки?! Не смей вообще к нему приближаться!
‑ Я подумал, тебе будет приятно, ‑ притворно удивился он. – Не хочешь – не надо. Меня бы, честно говоря, тоже не обрадовало вечно иметь перед глазами это твое белобрысое недоразумение. Так что не волнуйся. Скорее всего, бессмертие ему не грозит. Только если ты очень попросишь.
А я сидел и думал, какого черта я опять ему нагрубил только потому, что он так легко и непринужденно озвучил мысли, которые время от времени приходили мне в голову уже третий год.
Но я вовсе не думал об этом серьезно. Это было что‑то вроде фантазии. В конце концов, Фэйту может понравиться идея вечной жизни. Ну, не вечной, конечно, но… относительно бесконечной.
Только одно дело ‑ фантазировать на эту тему, и совсем другое ‑ «Хочешь, я сделаю его бессмертным». Кес так просто об этом говорит. Для него угробить человека ‑ как стакан тыквенного сока выпить.
Никогда мне не привыкнуть.
Никогда.
~*~*~*~
Я был рад, что Айс теперь все знает. Во всяком случае, мне не придется отбиваться от Шефа в одиночку, когда он вернется. А вернется он уже совсем скоро, потому что метку стало хорошо видно. Неизбежности бояться глупо, с ней приходится смириться и, по возможности, получать удовольствие. Ну… или хотя бы какую‑нибудь пользу.
Вот о том, как можно заработать на возвращении любимого Повелителя, я и решил поговорить с Кесом. Свои идеи у меня, конечно, были тоже, но у него они наверняка интереснее.
На Тревесе никого не было, кроме незнакомца, который что‑то делал, присев на край стола. Давно привыкнув приходить сюда, как к себе домой, и к тому, что с чужими людьми здесь просто надо побыстрее знакомиться, я подошел поближе и в полном ужасе застыл на месте.
Я был абсолютно уверен, что никогда больше не увижу этого человека, и боялся его так, что он мне даже снился. Боялся не потому, что при нашей единственной встрече ему удалось напугать меня, а потому что очень хорошо помнил, что мне рассказывал о нем Кес.
Это был болгарский министр магии. Он, как ни в чем не бывало, вертел в руках зонтик Кеса и меня пока не видел.
«Так пусть приходят…»
Ну вот, пришли. И даже зонтик теперь у него…
Что можно сделать?..
И где Кес?
Может, этот ограбленный нами нахал его уже убил?
Так, сюда не может никто попасть, если Айс или Кес не хотят этого. Совершенно исключено. Даже Шеф не мог.
‑ Решайся уже на что‑нибудь, ‑ довольно весело сказал он и уставился на меня ледяными черными глазами, в которых не было ни капли этого наигранного веселья.
Его взгляд прожигал меня насквозь, и я даже начал подумывать о защите.
«Зачем нам лишнее проклятие?»
Надо доставать палочку, здесь все‑таки Тревес. Это наша территория.
‑ Это мой родственник, Табольд, ‑ Кес неслышно подошел сзади, взял меня за плечи и как бы слегка отодвинул в сторону. ‑ Дальний.
‑ Это я еще тогда понял.
‑ Мы в расчете? – очень мрачно спросил Кес.
‑ Пожалуй, ‑ министр с усмешкой разглядывал зонтик. – И как у тебя хватает терпения заниматься такой чепухой?
‑ Это бывает полезно.
‑ Да уж. У всего своя цена.
‑ Бесспорно, ‑ Кес поджал губы. – Кажется, дешевле было бы тебя убить.
‑ Видимо, нет, раз ты предпочел пойти на мировую, ‑ болгарин подмигнул ему очень весело и, забрав зонтик, направился к Восточному камину. – Когда так важен результат, цена уже не имеет значения, верно, Кристофер?
‑ Верно, ‑ ответил Кес без улыбки.
‑ Тогда… удачи тебе.
Что?!
Я почти неосознанно сделал шаг и оказался между Кесом и нашим обнаглевшим клиентом.
‑ Какой глупый мальчик, ‑ с откровенной досадой сказал болгарин и, сделав рукой неопределенный жест, исчез в камине.
‑ Сволочь какая, ‑ пробормотал Кес.
‑ Почему ты его не убил? Зачем тебе такой враг?
‑ Если всех врагов убивать, Люци, то останешься совсем один на крыше мироздания и сдохнешь там от скуки.
‑ Не вижу повода для шуток.
‑ Да ты вообще ничего не видишь! – вдруг рявкнул он. – Куда ты полез?!
Вообще‑то я лезу куда хочу и советов по этому поводу никогда не спрашиваю. Он мог проклясть меня еще на матче, но не сделал этого, так же как не сделал этого сейчас. Нечего меня пугать. Чего я не знаю о проклятьях, того можно и не знать.
‑ А что, собственно, случилось?
‑ Ничего, ‑ раздраженно бросил Кес. – Все замечательно. Доиграешься когда‑нибудь.
Мне надоело.
‑ Что ты меня пугаешь?! Человек, который полагает, что люди считают заработанные проклятья, прежде всего считает их сам!
‑ Очень глупо с твоей стороны рассчитывать на это.
‑ Но ведь сработало.
‑ Дуракам везет.
На себя посмотри. Умный. Которого только что опять чуть не отправили на тот свет.
‑ Кес, не было никакого риска. Раз он не сделал этого на матче, в той, мягко скажем, критической для него ситуации, то с какой стати ему убивать меня сейчас?
‑ Что ты можешь о нем знать?
‑ Я знаю, что он с темной магией на «вы». И сильно. Он ее боится. И еще скажи, что я не прав. Это же видно!
‑ Я смотрю, Томми зря времени не терял. Лучше бы ты тоже чего‑нибудь боялся. Хоть иногда, но по‑настоящему, а не для того, чтобы Севочке на нервы действовать.
А вот это мое личное дело, между прочим.
‑ Люци, послушай, все твои выводы неправильные. В них заложена базовая ошибка, назвать тебе которую я тебе не могу. Он не убил тебя ни тогда ни сейчас вовсе не потому, что побоялся магического эффекта отданной за кого‑то жизни, как ты себе вообразил, а потому, что, по его представлениям, ему лично это грозило серьезнейшими последствиями.
Так ему и так и так это грозило определенными последствиями. И о чем тогда разговор, если «не могу»? Не можешь ‑ не надо. А я еще подумаю, верить тебе или нет.
‑ Почему ты сказал, что я твой родственник?
‑ Надо же было как‑то тебя представить.
Логично на самом деле. Да и безопаснее. Кроме того, мне было очень приятно хоть на секунду почувствовать себя их с Айсом родственником.
‑ Зачем ты отдал ему зонт?
‑ Он приходил за ним.
‑ Ему так понравилось получать им по шее?
‑ Ему понравился принцип действия. Он тоже далеко не святой.
‑ Это же не магический предмет.
‑ Неспособность ценить маггловские вещи сильно ограничивает твои возможности, Люци. И возможности таких же, как ты… волшебников.
‑ И много ты знаешь волшебников, которые их ценят? – рассердился я, сразу вспомнив Артура Уизли с его никчемной страстью к маггловским изобретениям.
‑ Представь себе, достаточно. И с течением времени их становится все больше, что не может не радовать.
‑ Ты о предателях крови?
‑ Люци, магия не в крови, ‑ он снисходительно улыбнулся, оценив презрительную гримасу, которой я подкрепил свое отношение к обсуждаемому предмету. ‑ И такие, как ты, прекрасно это знают. Так в чем дело?
Дело в принципе. Магглы ‑ отвратительные убогие создания, и поддерживать их притязания – не просто себя не уважать. Это предательство. Наших знаний, наших корней, наших традиций и, наконец, нашей крови.
‑ Они предатели крови, ‑ упрямо повторил я.
‑ Люци, ты, когда спасал семью Эстер Босиани, чем, собственно, мой друг, занимался?
Ну сравнил! Айс бы с ума сошел, если бы с ними что‑нибудь случилось. Так что мне вообще без разницы, кто они такие.
‑ Это не показатель. Сев хотел их спасти, я не при чем!
‑ Что‑то мешает мне в это поверить, Люци. Слишком все это было… живописно, ‑ и он мне подмигнул.
Я усмехнулся.
‑ Кес, это действительно не показатель. Родственные отношения – дело очень тонкое.
‑ Бесспорно. А ты знаешь, Люци, что Севочкин отец был точно таким же магглом, как муж Эстер?
‑ А… ‑ я задохнулся. – А… как же… Темный Лорд знал об этом?
‑ Вот уж Томми такие мелочи точно не волновали.
‑ В смысле «не волновали»?
‑ Во‑первых, он сам сын маггла.
‑ Я знаю...
Что мне Шеф? Я думал про Айса. Его равнодушное отношение к чистокровности я с детства списывал на любовь к племянникам. И мне в голову никогда не приходило, что его мать могла точно так же, как Эс, связаться с магглом. Не приходило… Конечно не приходило! Я оглядел Тревес. Ведь Айс получил Ашфорд от отца… Какие, к черту, магглы?!
‑ Кес, это не может быть правдой. Ты, наверное, хотел сказать, что он был сквибом…
‑ Кто?
‑ Тобиас Снейп.
‑ Тоби? Тоби был самым обычным магглом, Люци. Иногда меня даже радует, что Севочка не успел узнать его получше. Раньше радовало, во всяком случае, а сейчас уже даже и не знаю. Редко случается, чтобы отец и сын не походили друг на друга до такой степени.
‑ Это как раз, говорят, хорошо.
‑ Смотря для чего.
Это точно. Я, например, очень рад, что Драко похож на меня. Я хотя бы точно уверен, что он мой сын. А все остальное – предрассудки.
‑ И откуда тогда такое наследство? ‑ небрежно спросил я у Кеса.
‑ Фи, Люци, как это некрасиво ‑ интересоваться чужим наследсвом.
Ну, знаете!
‑ Мне нет до этого дела, ты сам начал…
‑ Я ничего о наследстве не говорил.
‑ Ты пытаешься меня уверить, что в этом замке жил маггл. Невольно возникает вопрос, что все это значит.
‑ Этому замку очень много лет, Люци, а люди частенько получаю в наследство совершенно неподходящие для них вещи, ‑ вздохнул он. ‑ Ничего уж тут не поделаешь.
Он поднялся, давая мне понять, что разговор окончен.
Бедный, бедный Айс. Больше не буду ругать при нем грязнокровок. Я и раньше не очень усердствовал, из уважения к Эс, а теперь‑то совсем неприлично. И как его угораздило… Такая неудачная родословная.
Хорошо хоть Кес волшебник.
«Не все могут до него дотронуться…»
«Ты не сможешь его использовать! И наследник твой не сможет!»
Так вот зачем я был ему нужен… Тот желтый камень был зачарован на чистую кровь. Это бывает с очень старыми вещами, сейчас такими заклятьями уже не пользуются, потому что абсолютно чистой крови почти не осталось.
«Твоя очередь!»
Значит, Кес тоже полукровка, как и Айс. Впрочем, этого следовало ожидать, у них слишком много родственников.
Зато я теперь точно знаю, что лично у меня в роду все чисто. Странно только, откуда Кес это знал с такой определенностью. Хотя это наверняка легко проверить.
~*~*~*~
‑ Нет, Кес, я же тебе говорил, только в ночь на пятницу.
‑ Хорошо, пусть будет на пятницу. Но ты усложняешь.
‑ Уверяю тебя, что только на пятницу.
‑ Не знаю. Вот то, что на двадцать второе число, ‑ это точно, а про пятницу ничего не знаю.
‑ В другое время не получится.
‑ Мы не пробовали.
‑ Я пробовал.
‑ Мы не пробовали, Альба, а ты – это твое дело.
‑ О чем спорить? Совпадает ведь двадцать второе число с пятницей.
‑ Так это тебе просто повезло, лично я ждать бы все равно не стал.
Когда Кес впадает в такую крайнюю степень брюзжания, мне хочется сбежать отсюда минимум на неделю. Но это мне. Дамблдора же, судя по всему, это безобразие ничуть не смущало. То ли давно привык, то ли ему все равно.
‑ Давай проследим за ними, ‑ Гильгамеш плюхнулся рядом со мной на пол с обратной стороны дивана и вытянул ноги к камину. – Ведь опять гадость какую‑нибудь задумали.
«И не надейся», ‑ ответил я ему молча, отметив про себя, что он опять хотел меня подставить, попытавшись втянуть в беседу. Мне только сейчас не хватало начать вслух разговаривать.
‑ Сев, ну что ты такой дурной? – он повысил голос, и Кес мог его услышать.
«Убирайся отсюда!»
‑ Я тоже могу начать на тебя орать, ‑ засмеялся он. – Прямо сейчас.
Он демонстративно набрал в легкие побольше воздуха, и я, вцепившись в его мантию, зашептал:
‑ Не надо! Пожалуйста, тихо!
‑ Испугался? – он расплылся в счастливой улыбке. – Пра‑а‑авильно. Я еще посмотрю, как ты будешь себя вести. Нет ничего проще, чем рассказать старому аккару, как ты тут отдыхаешь за диваном в мантии‑невидимке.
Я закрыл глаза.
Ничего нельзя сделать.
Ничего.
‑ Меня нельзя уничтожить, Сев, ‑ он мерзко захихикал. – Нельзя.
‑ Совсем никак? – прошептал я от отчаяния.
‑ Никак. Я только сам могу уйти. Но уйти от тебя может только полный идиот. Я похож на идиота?
«Разумеется…»
Я ужаснулся этой крамольной мысли и быстро зашептал:
‑ Нет! Конечно нет! Пожалуйста!
‑ Какой ты, оказывается, становишься покладистый, если за тебя грамотно взяться, ‑ он смеялся, но говорил, к счастью, тихо. – Молодец. Мне нравится.
Он исчез, а я обнаружил, что пропустил весь разговор Кеса с Дамблдором. Кроме того, что им нужно отнести что‑то на Астрономическую башню в ночь на следующую пятницу, я ничего не знал. Ни что это такое, ни зачем оно там нужно, ни…
А ведь этот урод прав, за ними можно проследить. Даже нужно. Иначе зачем я вообще здесь сижу.
В ночь на пятницу я был начеку и, позаимствовав, как всегда, у Фэйта мантию‑невидимку, тихо крался к лестнице из моих подземелий. Я посмотрю, что Альбус станет делать на башне, а если повезет, то заберу то, что они туда понесут, и проверю, как оно работает.
В моем кабинете горел свет. Ну что за черт! Я подошел и заглянул в приоткрытую дверь. Моуди метался от шкафа к шкафу, явно в поисках крамолы. Ну не идиот? Неужели я стану здесь что‑нибудь действительно серьезное держать.
Я решил не обращать внимания. Пускай. Что найдет – все его. Дамблдор важнее.
Без особых приключений миновав несколько этажей, я надел на палец свой перстень и сразу понял, что иду правильно. Кес был где‑то выше, то ли на этаж, то ли на два, и был он там не один. Надо быть аккуратнее.
За гобеленом, маскирующим потайную лестницу, что‑то скрипнуло, и раздался дикий грохот, как будто Пивз сбросил сверху пару пустых бочек. Сквозь гобелен пролетело огромное золотое яйцо, принадлежащее одному из чемпионов, раскрылось и завыло на всю школу.
Спорить могу – Поттера работа.
‑ Пивз! – раздался совсем близко голос Филча. ‑ Ох, доберусь я до тебя, Пивз! ‑ Завхоз появился из бокового коридора и увидел яйцо, которое как раз закрылось и замолчало. – А здесь у нас что?
Я подумал, что если сейчас Альбус с Кесом пропустят эту ночь, то ждать им совпадения двадцать второго числа и пятницы еще очень долго, и у меня заболело колено. Так Дамблдору и надо. Избаловал мальчишку дальше некуда. Опять по ночам бродит! Да еще и грохот с воем на всю школу устраивает!
‑ Пивз, выходи, ворюга! – заорал тем временем Филч. Он отдернул гобелен и уставился на лестницу. – Спрятался? Ну ничего, я до тебя доберусь.
Поттер, скорее всего, в своей мантии, а яйцо просто уронил, вот Филч его и не видит. Аргус начал медленно подниматься по лестнице.
Надо было что‑то делать. И быстро.
Я стащил мантию‑невидимку, сунул ее в карман и трансформировал плащ в ночную рубашку. Полсекунды подумал, не прибавить ли к ней ночной колпак, но воздержался. Поправил перстень. Что у нас тут еще? Страх посреди лестницы и непонятно что в районе верхней площадки. Страх – это Поттер, а непонятно что – Кес с Дамблдором.
Какого черта Поттер застрял на лестнице? Думает, как яйцо свое забрать? Ну хорошо, других вариантов все равно нет. Мальчишка так напуган, что будет смотреть на меня.
‑ Филч, что тут происходит? – громко спросил я завхоза. Он обернулся, и в тот же миг сверху на лестнице показался Дамблдор. Он шел, согнувшись в три погибели, спиной вперед, и через секунду стало ясно, что он тащит волоком какой‑то весьма громоздкий и тяжелый предмет, больше всего похожий на черный ящик.
‑ Пивз скинул вниз вот это яйцо, профессор.
Я взлетел вверх по лестнице и успел выхватить у него из рук яйцо как раз в тот момент, когда Аргус собирался обернуться и показать, откуда именно Пивз его скинул.
‑ Пивз, по‑вашему? Но Пивз не мог забраться в мой кабинет.
‑ Яйцо лежало у вас в кабинете?
Ящик они тащили вдвоем. Господи, почему волоком?.. Почему нельзя было его левитировать?
‑ Разумеется нет! Я услышал грохот и вой…
‑ Верно, профессор, это яйцо катилось…
Дамблдор посмотрел на меня сверху и, вытянув руку, показал мне большой палец. Кес зло пихнул его ящиком, чтобы не отвлекался, и они потащили его дальше.
‑ …и пошел посмотреть…
‑ … его кинул Пивз…
‑ …по дороге я заметил свет в своем кабинете. Кто‑то там хозяйничал.
‑ Но Пивз не мог…
Дамблдор, видимо, пытался приподнять ящик и не смог, уронил его себе на ногу, после чего, схватившись за ступню, с чудовищной гримасой на лице сел на него сверху и замер. Кес покрутил пальцем у виска и принялся теребить его за мантию на плече.
Черт, я хочу выяснить, что это такое! А не Филчу зубы заговаривать!
‑ Конечно не мог! Я запечатываю кабинет заклинанием, которое может снять только волшебник!
Я взглянул на Дамблдора. Он все с той же ужасной гримасой поднялся с ящика, и они с Кесом поменялись местами. Спиной вперед потащил Кес, а директор толкал.
‑ Идемте, Филч, поможете найти взломщика.
‑ Профессор, но я хотел…
Аргус с сожалением посмотрел наверх ровно в ту секунду, когда с площадки пропал край мантии Дамблдора. Можно было уходить, но на лестнице остался Поттер. Во всяком случае, страха так было предостаточно.
‑ Профессор, ‑ заныл Филч, – Пивз украл вещь студента. Теперь‑то уж директор меня послушает…
Господи, да не до тебя ему сейчас. И не до кого. Ему бы под этим ящиком концы не отдать. Черт! Я хочу знать, что там!
‑ В мой кабинет залезли, а вы тут…
Сзади раздался стук деревяшки.
Моуди! Никак нашел чего? С почином вас, господин аврор.
‑ Вечеринка в пижамах? – ухмыльнулся он, увидев нас.
Я и забыл, что превратил мантию в ночную рубашку. На Моуди была почти такая же, Филч щеголял ночным халатом… Интересно, в чем Поттер?..
‑ Мы с профессором Снейпом услышали шум, ‑ начал оправдываться Филч. – Пивз хулиганит, а профессор Снейп, обнаружил, что кто‑то забрался в его каби…
Сдурел!
‑ Замолчите! – зашипел я на завхоза, но было уже поздно. Моуди повел своим жутким глазом, видимо, срисовал Поттера на лестнице и уставился на меня.
‑ Я верно расслышал? Кто‑то проник в ваш кабинет, Снейп?
‑ Неважно.
Уйти просто так я уже не мог. Мы препирались какое‑то время, и когда я наконец избавился от домогательств Моуди, свернул в соседний коридор, трансфигурировал обратно мантию и помчался обходными лестницами наверх, Дамблдора с Кесом и неопознанным ящиком я, разумеется, уже нигде не нашел.
И кто виноват?
Поттер.
У меня в спальне сидел Гильгамеш. И опять чему‑то радовался.
‑ Не получилось? – злорадно спросил он. – И не получится. Сказать почему?
‑ Заткнись.
‑ Ах, вот как мы заговорили? Ну что ж, аккару с удовольствием меня послушает.
‑ Не… надо…
‑ Ага. Как мне грубить, так надо, а как… Ты такое трусливое…
‑ Убирайся отсюда!
‑ И не подумаю.
‑ Ты уже пытался уверить меня, что я трус! Так вот, зря стараешься! Я не трус! Никогда им не был и никогда не буду! Никогда! Слышишь, тварь!
‑ Такое активное отстаивание своей выдающейся доблести говорит как раз об обратном, ‑ сказал он с ухмылкой. – Подумай об этом на досуге. Севочка.
Я бросился на него, но он просто растворился. Не помню, когда еще меня так трясло. Я его ненавижу! Больше всего на свете! Меня мутит от ненависти. Мерлин, как же мне плохо…
‑ Айс, что случилось?
Я не видел, когда он появился и откуда. Я вообще ничего не соображал. И что ему говорил, толком не помню, но говорил что‑то совершенно точно, потому что он притянул меня к себе и зашептал:
‑ Перестань. Мы что‑нибудь придумаем. Ну что такое, какая‑то бессмысленная тень? Ведь это даже не человек, а так, нежить какая‑то. Нашел из‑за чего расстраиваться.
‑ Нельзя от него избавиться, Фэйт, ‑ пробормотал я, ‑ нельзя.
‑ Все можно. Если очень захотеть.
‑ Кес говорит…
‑ Айс, ты меня извини, но это не аргумент.
~*~*~*~
Айс отстранился, глядя на меня изумленно.
‑ Почему не аргумент? Ты считаешь, что Кес может ошибаться?
‑ Вообще‑то всякий может ошибаться, но в данном случае…
‑ Что в данном случае?
Когда‑то я это ему уже говорил. По другому поводу, но говорил.
‑ Скорее всего, он не ошибается, а попросту обманывает тебя, Айс.
‑ Нет, подожди. Он не обманывает. Он сказал, что от него можно избавиться, но только вместе со мной.
‑ Чепуха. Вот смотри. Я сходу вижу сразу два способа. Что такое Тень?
‑ Этот моя… вторая сущность?
‑ Попробуй еще раз, только давай без отвлеченных понятий, за которыми теряется смысл.
‑ Это… видимо некоторая часть моей личность…
‑ Отлично. Почему она существует отдельно, да еще и изводит тебя?
‑ Ну… тот ритуал…
‑ К черту ритуал.
‑ Как это к черту? Ты издеваешься?
‑ После ритуала ты стал ее видеть, Айс. Но была‑то она всегда.
‑ Это вообще абсолютный идиотизм! Этот придурок никак не может быть частью моей личности! Разве я такой? Да он олицетворяет в себе все, что я ненавижу!
‑ Вот именно. Он как раз собрал в себе все те качества твоей натуры, которые ты отрицаешь, признавать за собой не желаешь и… ‑ как ты говоришь? ‑ ненавидишь.
‑ Какие качества? Ты спятил?
‑ Чем, по‑твоему, характеризуется Тень Гильгамеша?
‑ Он придурок.
‑ Это несерьезно. Давай нормальную характеристику.
‑ Он… отвратительный грубиян, мерзкий, эгоистичный, трусливый, подлый, ленивый бездельник, получающий наибольшее удовольствие от издевательств над окружающими… Что я сказал смешного?..
‑ Айс, ты меня пугаешь. Такой самокритичности невозможно было ожидать даже от святого Патрика.
~*~*~*~
Я не мог поверить Фэйту.
Но не поверить ему я не мог тоже.
‑ И что теперь делать?
‑ Наверное, признать, что ты… как ты там говорил?
‑ Я не такой! Или ты тоже считаешь меня трусом?
~*~*~*~
Временами я считал его психом. И вообще кем угодно, только не трусом. Но, честно говоря, я и за Тенью этого качества не замечал.
‑ Айс, а почему ты решил, что Гильгамеш трус?
‑ Он… он иногда отговаривает меня от рискованных, по его мнению, шагов.
‑ А ты?
‑ Что?! – он опять рассвирепел. – Ты что, считаешь, что я стану слушаться этого урода? С какой стати?
‑ То, что он тебя отговаривает, ‑ это вовсе не трусость, это предусмотрительность, осторожность, благоразумие, наконец...
‑ Я не убил Люпина, ‑ вдруг глухо сказал он. – Я струсил.
‑ Ты испугался, а не струсил.
‑ Ты ничего не знаешь обо мне, Фэйт.
Да?!
‑ Неужели?
Он был совершенно не в себе, но мне удалось в итоге уложить его спать. Так продолжаться не может. Это совершенно немыслимо, особенно в свете наших то проявляющихся, то бледнеющих меток. С Гильгамешем надо что‑то делать. И быстро.
Я достал коробку с шоколадными конфетами, сел с ними к камину и решил подумать, пока Айс спит.
Если попробовать проанализировать проблему Айса, то… В целом, признав за собой эту часть личности, он, скорее всего, избавится от домогательств Тени. Я даже готов считать, что Айс все понял и признал. Но он признал головой, умом, а на самом деле он все равно будет до хрипоты отрицать право любого человека испугаться или сделать глупость. Его путь к идеалу настолько извилист, что он так никогда не дойдет. В любой ситуации, выводящей Айса из себя, Гильгамеш мигом нарисуется рядом, как он делал все эти годы, и только добавит Айсу нестабильности. От него надо избавиться каким‑то радикальным способом. Кес не мог обмануть Айса. Я уверен. И не просто так предостерегал его от попыток самостоятельно извести Тень. Скорее всего, Айсу нельзя этого делать. Гильгамеш должен уйти сам…
Как, ради Мерлина, его уговорить? Ведь для него это смерть. И потом, он слишком осторожен. Его можно… обмануть. Но Кес не сказал всего этого Айсу. Почему? Потому что Кесу нравится, что Айс имеет возможность рельефно наблюдать со стороны самые отвратительные черты своего характера.
М‑да… Если это самые отвратительные, то что же тогда у Айса останется? Кроме глупого уважения к Дамблдору, долга перед семьей, очевидно теплого отношения к Кесу, потому что Гильгамеш его на дух не переносит, и…
А ведь Гильгамеш одно время за мной хвостом ходил, пока я не испугался, что это может плохо кончиться. Как интересно, однако…
Но об этом я думать не стал. Если Айс… Нет, это слишком сложно. А вот как это можно использовать…
На обдумывание созревшего у меня плана ушло довольно много времени, и провел я его в Ашфорде, копаясь в собственной библиотеке. Нашел прелюбопытные вещи. Опасные только очень… Попросить бы кого‑нибудь меня подстраховать, да некого. Айса нельзя, Гильгамеш априори знает все, что знает Айс, у них одна личность на двоих, а Кес… наверняка моей идеи не одобрит. Так что некого.
‑ Ты пойдешь со мной?
‑ Да. Мне невероятно наскучил этот глупый мир.
‑ Но ведь ты умрешь…
‑ Так самое время. Что тут хорошего? Меня тошнит от бренности бытия… ‑ слов мне явно не хватало, лирики я не читал даже в молодости и о страданиях непонятых сердец почти ничего не знал. Но он был так примитивен, что ему хватило.
‑ И мы вечно будем вместе, Фэйт?
Что‑то я не то делаю…
‑ Навечно! Здесь мы не можем быть вместе ‑ я человек, а ты…
‑ Там ты станешь таким же, как и я!
Прелесть какая…
‑ Я только об этом и мечтаю последний год.
‑ Так почему ты не сказал мне?!
‑ Я должен был закончить свои земные дела, но теперь я полностью готов…
‑ Люци, ты мой друг, ближе тебя у меня никого нет! Мы отправимся в путешествие!
Он был так счастлив… и я в общем‑то тоже… Вдруг он тоже издевается надо мной?.. Он же не совсем идиот. Ладно, думать буду потом. Сейчас главное ‑ Айс. Шефа и Гильгамеша в его жизни совмещать нельзя. Я уверен. Хватит нам и Дамблдора.
~*~*~*~
Что случилось с Краучем, Дамблдор так и не понял. Я не понял тоже, но мне на Крауча плевать. Его очень не любил Кес и был, на мой взгляд, совершенно прав. А вот Альбус здорово расстроился. И даже не тому, что ничего не понимает, а тому, с каким равнодушием отнесся к проблеме Фадж. Зря, конечно, министр не слушает Дамблдора. Очень зря.
Но, по большому счету, мне было все равно. Подумаешь, очередной пропавший министерский работник. Пятнадцать лет назад они пропадали целыми отделами, и все прекрасно знали, что найдут в лучшем случае трупы, и то далеко не всегда. Это просто лишнее доказательство, что Темный Лорд уже совсем близко.
Меня больше волновал Фэйт.
С ним что‑то случилось. Он просто… уснул, и мы с Нарси не могли его разбудить. Я оказался даже не в состоянии определить, заболел он чем‑то или подцепил какое‑нибудь проклятье. Может быть, долго перед этим не спал или устал очень… Но когда пошли третьи сутки, стало совершенно ясно, что дальше так оставаться не может, и я принес его на Тревес.
Кес походил вокруг, подержал его за руку, зачем‑то потрогал Фэйту лоб, озадаченно поморщился, потом посмотрел долгим оценивающим взглядом на меня, потом на Фэйта, потом опять на меня и опять на Фэйта.
‑ Что? – я начал сердиться.